Хроники Эдмории. Дары аймасов (книга вторая)

Отряд продвигался по дну ущелья, следуя к истокам реки в настороженном молчании. Воины изнемогали от жары под раскалённым металлом кольчуг, руки то и дело тянулись к флягам и бурдюкам, но пили вояки с умом, так как воду из реки брать было нельзя. Воды Ланграан ещё долго будут для них испоганенными смертью. Всадники шли в центре, пешие оборотни по бокам. Дэйлан, оставив Эмили под защитой Фрогоса, пристроился рядом с Верендейлом. Двуликий не спускал глаз с двигавшейся впереди Лансери. По бокам от девушки ехали братья Дарели и Ксанфа. Последняя неотрывно вертела в пальцах свисавший с шеи медальон. — Мы движемся слишком медленно, — Эстег-Руа смотрел на трусивших вдоль колонны оборотней. — Твоим людям стоило взять лошадей. Оборот для них всё равно сейчас слишком опасен. — Не волнуйся за них, — Эйган смахнул с кончика носа каплю пота, — мы ещё детьми приучаем будущих воинов к многодневным пешим переходам. Воин должен быть вынослив, иначе не выживет. — Надеюсь, этот переход не будет длиться седьмицу, чтобы проверить крепость выдержки твоих соплеменников. Верендейл указал пальцем на возвышавшуюся вдали гору: — Ланграан берёт своё начало у подножья вон той горной гряды. Эстег-Руа устремил взгляд в указанном направлении: — Тогда нам стоит выслать вперёд разведчиков. — Уже послал, — Эйган нахмурился — юнец-вампир вздумал его учить воинскому делу. — Ястреба и его молочного брата Гурда. Лучше них разведку не проведёт никто… Эйган натянул поводья, услышав пронёсшийся в воздухе клёкот орла. Орла — отсутствовавшего в небе. Эстег-Руа и Амелия остановили ауккарика вслед за ними. Морион, всхрапнув, помотал головой. — Разведчики подают нам знак, — сказал вожак двуликих. — Остановимся здесь. Разобьём временный лагерь. Дэйлан согласно кивнул, оглядывая окружавшую их местность. Справа располагалась зубчатая гряда, сформировавшая у своего подножья удобную для обороны площадку. Вход в неглубокое ущелье позади обеспечивал возможность отхода в случае окружения. Переданный по цепочке приказ остановил продвижение дружины. Свободные от караула воины в изнеможении опустились на каменистую почву. Самые стойкие, несмотря на усталость, принялись раскладывать нехитрую снедь, захваченную из крепости, готовить костры. Вскоре вернулись Ястреб и сухой как жердь Гурд. Вэртан коротко доложился, что разведчики дошли до местности, где, очевидно, состоялся жестокий бой. — Вам надо самим поглядеть, — хмуро закончил он свою речь, — моего рассказа будет недостаточно. И плохо то, что мага с собой сведущего не захватили. То, что там произошло — только видящий незримое пояснить сможет. — А у нас есть один недоучка, — Гросаур похлопал Эстег-Руа по локотку — выше не доставал, — им и воспользуемся. — Я пойду с вами, — подала голос Эмили. — Нет! — в один голос выдали Эйган с Гросауром. Княгиня вскинула голову, будто норовистая лошадь, но подумав, поникла плечами. Даже с её новыми способностями видеть мир: разделяя живое и неживое — она ничем не могла помочь им. Дождавшись её вялого согласия, двуликий с гномом отправились отобрать тех, кто пойдёт за разведчиками. Дэйлан остался стоять рядом с Эмили. Он задумчиво смотрел на княгиню. Вампир понимал, что чувствует Сао. Потянувшись, он осторожно сжал её руку. — Если хочешь пойти с нами — иди, — мягко сказал он, неожиданно для самого себя меняя решение, — мне не помешает твоя помощь. — Я могу поделиться силой, если понадобится, — она ухватилась за его предложение, просияв лицом. Дэйлан обомлел. Поделиться силой она могла лишь позволив ему испить свою кровь. — Это не понадобится, — возразил он, выпуская хрупкую девичью длань. — Нам пригодится твой новый дар. Сао знала, о чём он говорит. Сила бурлила в ней, окрасив бледные щёки румянцем. Преображение Сармарель коснулось и его самого. Дэйлан не мог выбросить из головы признание Нэн и чувствовал, как скребут изнутри когти сомнений в любви матери и отца. Он гнал от себя травившие ядом обиды мысли, сосредоточившись на походе к истокам Тихой, но те упорно возвращались вновь и вновь. Но Эмили была права: что бы ни случилось с ними в прошлом, куда важнее было настоящее. Ставя точку в его терзаниях, она поднесла к губам его руку и коснулась костяшек пальцев. Эстег-Руа смутился — в этом была вся Эмили. Юная княгиня всегда делала то, что хотела и как хотела. Он ответил ей в том же духе и, наклонившись, поцеловал её руку. Эмили зарделась, опуская длинные ресницы. Отступив, Дэйлан направился к Гросауру. Услышав, что с ними поедет княгиня, гном принялся возмущаться, но Эстег-Руа надавил, впустив в голос силу, и Бесстрашный замолчал. Эйган сопротивлялся дольше и долго сыпал проклятьями на голову всего вампирского рода-племени, однако в конце концов вампир уговорил и его. К месту, обнаруженному оборотнями Верендейла, они отправились в сопровождении дюжины двуликих. Метаморфы были лучшими разведчиками и умели передвигаться с ловкостью, которой мог позавидовать самый удачливый хищник. Остальные добросовестно копировали их манеру: пригибались к земле, передвигались перебежками, использовали любую неровность ландшафта, делая себя сложной мишенью для врага. Дэйлан шёл вместе с Эмили, не выпуская её руки. Вампир помогал ей пройти под опасной корягой, сгибал ладонью голову, убирал колючие ветви, проталкивал сквозь зубцы каменных глыб. Она слушалась его во всём, сливаясь с Эстег-Руа в одно целое и остальные тихо дивились происходящему. Не мог так двигаться слепой человек, во всём копируя своего зрячего спутника! Было что-то в их связи завораживающее и пугающее одновременно. Не удивлялись происходящему лишь те, кто знал об открывшейся сути аймасов: переглядывались друг с другом да помалкивали. Через некоторое время отряд вышел к пологой горе. Нанесённая водой Ланграан почва сформировала у подножья участок поросшей травой земли, что с одной стороны омывалась водами реки, а с другой была укрыта от ветра полосой высоких сосен и елей. Место, созданное для любования красотами, было отмечено печатью кровавого побоища. Среди шатров из шкур, натянутых на стволы срубленных деревьев, на земле, взрытой шрамами, лежали мёртвые тела. Именно отсюда река забрала свою жуткую жатву, утаскивая с поля останки погибших. Яро припекавшее солнце, истончившее снежные шапки гор, прибавило Ланграан силы, и та, словно заботливая хозяйка, принялась очищать свои берега от скверны смерти. Ошеломленные представшим зрелищем, воины разбрелись по поляне, выискивая живых. Вонь уже разлагавшихся тел сшибала с ног. Дэйлану пришлось призвать всю свою выдержку, чтобы не лишить себя обоняния призывом к силе. Вместе с остальными вампир ходил среди мертвецов, пытаясь разгадать причину гибели орков. Тел было не меньше сотни. Живых они не обнаружили. По пути Дэйлан обследовал один из орочьих «домов» и выбрался наружу с выражением крайнего отвращения на лице. Похоже, зеленокожие жили тут достаточно долгое время и не особо заботились о чистоте и уюте. Убогое жилище всё ещё хранило запах потных тел, пережаренного мяса и мочи. — Ну, вампирэ, что думаешь? — угрюмо спросил у него гном, присоединившись к нему у шатра. — Скажу, что они стояли здесь лагерем не одну седмицу. Очевидно, это были те же орки, что напали на людей Эйгана. И здесь они дали бой. Их застали врасплох, оборона была слабой, а гибель быстрой. — Это я и сам вижу, — проворчал гном, огладив бороду. — Вот только с кем они дрались? Здесь только орочьи тела. Где же их противник? — Может, они унесли тела своих погибших? — предположил Андрэ, подойдя ближе. — Такой вариант не исключен, — согласился гном, — да только я и оружия противника не вижу. Дарель поднял с земли костяной наконечник копья. Похоже, гном был прав. Двуликий побрел в сторону, обыскивая взглядом землю и погибших. Гном остался стоять рядом с Эстег-Руа. Тот закрыл глаза. В его сознании пылали жаром яркие «метки» воинов Сао и оборотней Верендейла. Несколько «меток» находились у кромки поляны. Одна из них сияла для него сильнее остальных. Эмили. Он не гадал — знал, что это она. Каким-то непостижимым образом Дэйлан мог найти её, где бы она ни была. Связь между ним, Эмили и Мандрэгом крепла с каждым днем. Он встряхнул головой, поняв, что сосредоточиться не удастся и поднял веки. Андрэ, стоявший на краю поля, что-то кричал им, оживлённо махая рукой. Дэйлан, вслед за остальными, направился к двуликому. — Собрали, да не всё, — выдал Андрэ с торжеством, когда они приблизились, — глядите, что пропустили. Он ткнул носком сапога лежавший на земле труп оркини. То, что это была особь женского пола свидетельствовала грудь, прикрытая кожаным нагрудником. Женщины горных оков особо от своих мужчин не отличались, были столь же грубы чертами лица и крепки в силе рук. Это тело, в отличие от остальных, было целым. Оркиня лежала на боку, вдалеке от места, где дали бой её соплеменники, скрутившись в калачик и прижимая к животу моток тряпья. Из спины оркини, чуть ниже правой лопатки торчала длинная стрела с сизым оперением, искусно разделённым на части. Гросаур упёр сапог в спину оркини и с неприятным хрустом вытянул стрелу наружу. В свете солнца сверкнул острый наконечник зеленоватого металла. — Эльфийский подарочек, — изрёк гном в задумчивости. — Не далековато ли от Зачарованного леса он залетел? Дэйлан, присев рядом с оркиней, принюхался. Труп не пах разложением, над телом витал сладковатый будоражащий запах, определить природу которого почему-то не удавалось. Он нахмурился, разглядывая покойницу. Черты лица оркини были по-своему красивы и необычайно тонки, выдавая полукровку. Обе щеки и низкий лоб украшали татуировки с грубым изображением летящей птицы. — Она умерла тогда же, когда и остальные, — уверенно сказал он. — Несчастная сумела выбраться за пределы магического круга разрушения, но это её не спасло. — Что за круг такой? — подал голос Эйган. — Здесь применили боевое заклятье мэтайху, — теперь он был уверен в том, что знает разгадку. — Именно оно разорвало тела на части. Оркиня оказалась за пределами круга и могла спастись. — Вот только эльфийская стрела оборвала её жизнь, — договорил за вампира Саймон. Услышав его голос, Эстег-Руа обернулся, поднимаясь на ноги. Рядом с Фрогосом и Саймоном стояла Эмили, держась за руку Амелии. Увлечённый оркиней, он не заметил их приближения. — Что ты чувствуешь, княгиня? — спросил он. Сармарель послушно потянулась к своему источнику. Кожа ладоней зудела, как от чесотки. Всё её естество вопило о том, что от этого места стоит держаться подальше. — Магия… — выронила она, — чёрная, невероятно могущественная. Он кивнул: — Верно. Заклятье было из запретных. Это был маг не меньше одиннадцатого круга. И тот, кто это сотворил, убил орков ради накопления силы. — Забрав столько жизней, он сейчас невероятно силён. Слушавшие их воины принялись переглядываться. Зашумели голоса, требовавшие вернуться в крепость. Никто не хотел оставаться рядом с тёмным магом. Эйган поднял руку, прекращая шум: — Вернуться успеем, — сказал он. — До темноты ещё есть время. Следует узнать, каким боком к гибели орков причастны эльфы. Магия смерти для ушастых разве не под строжайшим запретом? — двуликий переключил своё внимание на Эстег-Руа, будто тот был ответственен за всех остроухих. — Эльфы считают преступным употреблять боевую магию дроу, — согласился тот. — Тогда что здесь делает их стрела? Орки не стали бы использовать оружие светлых. Попади в их руки оружие эльфов, они сожгли бы его на костре, не притронувшись к нему голыми руками. К тому же, — Эйган взял стрелу у гнома, — это калённое в огне Храма Света железо. Такие стрелы себе не каждый светлый позволить может. Только тот, кто способен сговориться со жрицами о проведении весьма сложного и многодневного обряда благословения оружия. На оборотня уставились все, включая княгиню. — Чего? — проворчал вожак двуликих. — По-вашему, мы совсем отсталые? — Просто не ожидали, что ты так много знаешь о ритуальном оружии эльфов, — высказался за всех Эстег-Руа. Верендейл сунул стрелу обратно в руки гнома: — Изучение оружия — первая статья в обучении наших воинов. Стрелы и луки светлых мне видеть доводилось не раз. Включая клеймённое. Одну такую стрелу я из любопытства купил у бродячего торговца, но силы благословения на ней уже не было. — Держится оно недолго, — подтвердил Дэйлан. Его, как и юных оборотней, добротно обучали знанию оружия, что было в ходу у разных народов Эдмории. — И для чего её клеймят? — полюбопытствовал Саймон. — Для большей убийственной силы и меткости, — пояснил племяннику Эйган. — Чтобы убить магическую сущность, — одновременно с ним произнёс Дэйлан. Оба взглянули друг на друга. Верендейл задрал брови с явным вопросом в глазах. — Эльфы — лучшие из лучников, — продолжил Эстег-Руа. — Их стрелы всегда находят цель, но для того, чтобы поразить того, кто обличён магией — стрелы требуются особые, заговорённые. — Что ж её на простую оркиню-полукровку использовали? — буркнул Верендейл. — У зеленокожих отродясь сильных магов не было. — К нашему счастью, — пробормотал гном, стягивая с плеч котомку и бережно устраивая в ней стрелу, — иначе они бы нас давно со свету сжили. Ответов на свои вопросы мы здесь не найдём. Пора возвращаться в лагерь. Соглашаясь с гномом, большинство закивало, но Эстег-Руа не шевельнулся. Вампир стоял на месте, погрузившись в рассеянное созерцание лежавшей у его ног покойницы. Гросаур, поправив лямки котомки на плече, нахмурился. — Что не так, вампирэ? — спросил гном. — Она пахнет молоком, — задумчиво выронил Эстег-Руа, досадуя на то, что сразу не опознал запах. — Кто? — Оркиня, — вампир присел рядом с полукровкой и принялся осторожно выпутывать из её рук моток тряпья. Странные кругляшки из кости, нашитые по краю, задели его руку. Вампир потёр один из них, обнаружив вырезанный на нём концентрический рисунок. Как только вампир освободил свёрток и поднялся с ним на ноги, тело оркини вспыхнуло синеватым свечением и рассыпалось в прах. Эстег-Руа, прижимая к себе свою ношу, крикнул остальным, чтобы они убрались подальше. Просить дважды не пришлось. Воины прыснули в стороны, и через мгновенье свечение исчезло. На земле осталась лишь кучка пепла, которую тут же развеял порыв ветра. Молчание, повисшее в воздухе, прервал тонкий мелодичный писк. Дэйлан едва не выронил свёрток. Что-то весьма ощутимо ударило его в грудь. Уже догадываясь, кого увидит, он раскрыл края и обнаружил личико орочьего младенца. Малыш сунул кулачок в рот, и принялся жадно сосать собственный палец. Гном с безопасного расстояния окликнул вампира, спрашивая, что тот обнаружил. — Здесь младенец, — ответил он, хмуря брови. Эстег-Руа не мог понять, почему не почувствовал биение его метки в руках мёртвой матери, которую теперь ощущал столь явственно. Рука Эмили легла на сверток. Дитя ночи взглянул на неё с растерянностью. Сао решилась подойти к нему первой. Остальные настороженно наблюдали за ними с расстояния. — Малыш сверкает, будто драгоценный камень. — Сармарель погладила редкие жёсткие волоски на макушке ребёнка. — Это девочка. — Откуда ты… — Он замолк, подумав, что глубину дара, проснувшегося в Эмили, не знает даже она сама. — Что нам с ней делать? — Взять с собой, — разрешила его сомнения княгиня. — Не оставлять же её с мертвецами. Если удастся найти её живую родню, отдадим семье. А нет, так вырастим сами. В крепости достаточно места. Гросаур решился подойти ближе, ведя за собой Эйгана с Ястребом. Следом за ними подтянулись и остальные. Услышав о решении Эмили забрать младенца в крепость, возразить ей решился только Вэртан. Кровник угрюмо бросил, что найти младенца среди мертвецов не к добру. Верендейл велел ему заткнуться. Отряд двинулся в обратный путь. К лагерю подошли, не таясь. Младенец уснул на руках Дэйлана, который вызвался нести его и дальше, после того, как малышку безуспешно попытались пригреть на своей груди Ксанфа и Амелия. У обоих девушек маленькая оркиня начала громко плакать, и затихла, только вернувшись на руки вампира. Глядя на то, как тот бережно прижимает к себе ребёнка, улыбались все, даже двуликие. На подходе к лагерю их встретили сторожевые. Два воина подняли мечи, показав, что в лагере, за время их отсутствия, что-то произошло. Отряд ускорил ход и вскоре в полном составе втянулся в наспех сооруженную из срубленного кустарника ограду. Вокруг царило оживление, обычное для только что пережитого боя. Под скалой лежали несколько раненных воинов. У входа валялась утыканная стрелами рассёдланная лошадь. К ним приковылял оставленный Гросауром за главного десятник по имени Пейн Горбач и сообщил, что почти сразу после их ухода на лагерь напали орки. Сам Пейн был ранен в ногу. Отряд был небольшой, действовали зеленокожие неорганизованно, пёрли стеной и отбить атаку вышло с помощью, которая подоспела с совершенно неожиданной стороны. На вопрос Гросаура о какой помощи идёт речь, Пейн указал, махнув рукой в сторону скопления каменных валунов. Рядом стояли четверо светлых с луками за спиной, пятый остроухий лежал на земле, укрытый плащом. Издав тихое ругательство, Гросаур покосился на стоявшего рядом с ним Эйгана. Дэйлан, надежно скрытый спиной Фрогоса, вытянул из котомки гнома стрелу, отступил назад, и, сняв перевязь с уснувшей оркиней, ткнул младенца и стрелу в руки Андрэ. Двуликий перехватил врученное покрепче и юркнул под прикрытие стреноженных лошадей. Саймон, Ксанфа и Амелия уставились на вампира. Позаботившись о ребёнке и найденной ими стреле, Дэйлан выступил вперед. Эмили уже шепнули об их высоких гостях. Девушка приветствовала приблизившихся к ним светлых на безупречном эльфийском. — Приветствую высокородных маэ гри на землях рода Сао, — сказала она, глядя перед собой. — И благодарю за помощь, оказанную моим воинам. Старший из эльфов — горделивый блондин, с пронзительной зеленью глаз, церемонно склонил голову. — Мы были рады оказать помощь, — голос светлого пролился со снисходительным высокомерием. Он видел, что стоявшая перед ним тонкая, как тростинка, девушка была слепа, но чувствовал бурлившую в ней силу. — Боюсь, что я буду вынужден в свою очередь просить о помощи госпожу сих… благодатных земель. Дэйлана перекосило от тона светлого. «Благодатные земли», что их окружали, были сплошным камнем да песком. — И какая помощь от нас требуется? — спросила княгиня. — Один из нас ранен. Совсем мальчишка. Глупо попался под клинок орков. Ему нужен лекарь, желательно с магическим даром. — Такой у нас есть, — заверила Эмили. — И он с радостью поможет твоему подопечному. Могу ли я узнать имя спасителей моих людей? Эльф не слишком убедительно сделал вид, что смущён своим упущением. — Леньери Беллит-Тар склоняет перед тобой колено, моя госпожа, — склонять эльф ничего не собирался, но такова была древняя форма приветствия, принятая ещё при дворе тёмных властителей. — Позволь представить тебе моих спутников. — Он шагнул в сторону. — Почтенная Наэллит Марим-Луг, — названная им эльфийка с густой волной каштановых волос и спокойным взглядом лучистых карих глаз, одетая в обтягивающий жилет и узкие бриджи, выступила вперед. — Маэллит Лиссан-Таан, — следующим вышел высокий эльф с волосами цвета серебра и цепкими серыми глазами, одетый под стать самому Леньери — в брюки из замши и тунику из плотной зелёной ткани. — И Талариэль Алантир-Тар. Представленный вожаком голубоглазый шатен с длинной косой, похожий на хрупкую статуэтку, стоял рядом с лежавшим на земле раненым эльфом и взволнованно кусал губы. — Прошу вас, госпожа… — Талариэль заговорил, не получив разрешение старшего из эльфов, что было неслыханной грубостью, но Алантир-Тар потерял голову от страха за возлюбленного, — моему другу срочно нужна помощь! Раненный приподнялся на локте, обнаружив молодость и бледное лицо с горящими страданием зелёными глазами. К высокому челу липли взмокшие рыжие пряди. — Максиммилиан Таэр –Луг, — проскрипел последнее имя Беллит-Тар, с недовольством глядя на Алантир-Тара. Большего сказать не успел. Таэр-Луг, закатив глаза, повалился на руки Алантир-Тара и вопросы о том, каким образом остроухие забрели в предгорье Валенграйда были забыты. До прибытия в крепость Сао.