Без сожалений

Как приятно поваляться летом на нагретом солнцем пригорке, покусывая подвернувшуюся травинку и следя за плывущими в синеве облаками! Лениво наблюдая за их неспешно меняющимися очертаниями, Вэй Ин предавался философским размышлениям о превратностях человеческой жизни. Разве не так изменчива наша судьба, как несомые вольными ветрами облака в вышине? Вот и его судьба сделала очередной поворот, заставив привыкать к новой жизни – которой по счету? Он был любимым сыном – и бездомным сиротой. Был первым учеником прославленного ордена, другом и братом – и изгнанником среди таких же изгоев. Был героем и был чудовищем, которым пугают детей. Кажется, судьба зашла на второй круг и начала повторяться. Чего ждать дальше, он снова убьет три тысячи человек за ночь? Сейчас вот он был учеником странствующего аптекаря и немного заклинателем, слишком молодым и оттого не слишком успешным. В провинциальной глуши много денег не заработаешь, с другой стороны работа там всегда найдется, даже сейчас, с постройкой орденских башен. Желающие воспользоваться услугами подозрительно молодого заклинателя находились. Вэнь Нин, изумительно вписавшийся в роль загадочного аптекаря, даже обеспечивал некоторую рекламу. Если вдуматься, тоже так себе карьера – из наследника клана лекарей в бродячие целители, но образ этот Вэнь Нину удивительно шел, да и боролся с недугами он весьма успешно. У них даже появились постоянные клиенты, с нетерпением ожидающие, когда прихотливая дорога снова приведет в их деревню странствующего лекаря и его обаятельного ученика. Чудо, что не вполне живое состояние его спутника до сих пор удавалось скрывать. Не в последнюю очередь это было связано с тем, что лекарей в провинции и так считали отчасти колдунами и изначально ожидали от них чего-нибудь эдакого. Поэтому, обнаружив, например, что уважаемый целитель голой рукой подхватил с жаровни ковш с кипятком и не поморщился, не пугались, а радовались тому, что свезло заручиться помощью настоящего профессионала. А еще – Вэй Ин не мог удержать хихиканья при этом воспоминании – им с Призрачным Генералом пришлось овладеть искусством макияжа. Справедливо рассудив, что если уж где и умеют наводить красоту, то это в цветочном доме, в один из нечастых визитов в небольшой городок юноша уверенно потащил своего компаньона в сторону соответствующего заведения. Ох и тяжкий же бой ему пришлось выдержать, прежде чем удалось убедить Вэнь Нина в целесообразности этого визита! Зато теперь выбранное в тот раз заведение было одним из их лучших клиентов, они даже иногда специально делали крюк, чтобы навестить его. То мелкая нечисть заведется, то мстительный дух какой-нибудь девушки повадится донимать клиентов, то ревнивая жена нашлет проклятье! Да и услуги аптекаря в этом месте куда как ценились. Вэнь Нина девушки просто обожали – его стойкость к их чарам и неизменная невозмутимость при самых смущающих манипуляциях совершенно их очаровала. Вэй Ину тоже перепадало от славы «старшего братца» - болтливого мальчишку девушки часто угощали вкусностями, с удовольствием дразнили и совершенно не воспринимали всерьез, не стесняясь иногда переодеваться прямо при нем. Возможно, его просьба об уроках макияжа была истолкована ими как-то неправильно. Пользоваться красками и кистями, его, впрочем, научили, что весьма благотворно сказалось на внешности Вэнь Нина. Юноша покосился на стоящее в зените светило. Как раз сегодня они планировали посетить тот самый городок, надо будет обязательно навестить девочек. Кусты неподалеку многообещающе зашевелились и явили лютого мертвеца с каким-то длиннющим корневищем унылого вида, обреченно свисающим из тростниковой корзинки. Кажется, охота Вэнь Нина завершилась успешно. Вэй Усянь бодро подхватился с травы – стоило поторопиться, если они рассчитывали попасть в город до темноты. *** Хозяйка цветочного дома встретила их как родных – обычно это означало, что работа будет, и много. Судя по тому, что Вэй Ин после обязательных расшаркиваний был предоставлен сам себе, а в его «старшего братца» мадам вцепилась с нездоровым энтузиазмом, сегодня здесь требовались услуги лекаря. Оставив Вэнь Нина в хищных ручках сияющей радушием женщины, юноша сбежал в общий зал. Время было раннее, наплыв клиентов обычно происходил попозже, и был шанс поболтать с девочками и узнать все последние сплетни и новости. Но его надеждам не суждено было сбыться – едва оглядевшись в общем зале, он понял, что девушкам сегодня не до него. Народу, несмотря на раннее время, хватало, и большинство гостей щеголяли в фиолетовых одеяниях Юньмэн Цзян. В бытность свою адептом ордена Цзинь он не особенно общался с заклинателями из других орденов, но его эффектное присоединение к семье было на слуху. Шанс, что его, несмотря на мнимую смерть и прошедшее время все же кто-нибудь узнает, хоть и небольшой, но был. Приняв максимально деловитый вид, юноша юркнул к дверям, рассчитывая просочиться наружу и пробраться обратно попозже и через служебный ход, но на выходе едва не врезался в высокого мужчину в фиолетовом с очень знакомым мечом на поясе. Попытка изобразить покаянный поклон и все же выскочить вон успеха не возымела. Одного брошенного мельком взгляда оказалось достаточно, чтобы понять – его бывший шиди признал фиктивного покойника и в принципе готов привести его фактическое состояние в соответствие с объявленным. Железная рука сомкнулась на его предплечье, неумолимо потащив вглубь заведения. - Отдельную комнату! - Но господин, - попыталась его вразумить принимающая гостей сестрица. – Этот юноша не работает в нашем заведении, возможно, вам понравится кто-то из наших девушек? Они все очень красивы и искусны в… - Комнату! – перед лицом взбешенного Цзян Ваньиня все возражения завяли на корню. Комната тут же нашлась, а сопроводившая их туда девушка немедленно исчезла, предоставив гостям самостоятельно разбираться друг с другом. Весь путь до комнаты Вэй Ин болтался в руках главы Цзян безвольной тряпкой, пытаясь придумать хоть какой-нибудь выход. Получалось не очень. - Итак, - в ознаменование начала беседы его швырнули в жалобно хрустнувшее кресло. Вэй Усянь подавил порыв забраться в него с ногами. От гнева Саньду-шэншоу это бы никак не помогло, а хрупкая мебель такого обращения могла и не пережить. Глава Цзян, едва не искрящийся от злости посреди кокетливо обставленной комнаты, казался до абсурдности чужеродным, как рога на лбу у зайца. - Для покойника ты неплохо выглядишь, - ядовито заметил Цзян Чэн, пристально разглядывая свою добычу. – Не зря ты мне сразу не понравился! Ты хоть представляешь, как твоя мнимая гибель ранила Цзинь Лина? Хотя о чем это я, таким, как ты, плевать на все, кроме собственных интересов! Что ты выгадал, притворяясь убитым? - Свою жизнь, например! – огрызнулся юноша. Страх отступил, уступая место жгучему раздражению. Цзян Чэн упрекал его в эгоизме, не дав себе труда задуматься, чего лишился он сам! – Возможно, главе Цзян чужая жизнь сколь-нибудь ценной не кажется, но этот недостойный к ней как-то привык! Во всяком случае, торопиться к праотцам только ради того, чтобы печаль Цзинь Лина не была напрасной, я не намерен! - Только не говори, что это мои угрозы тебя так напугали, что ты решился податься в бега! – фыркнул Цзян Чэн. Сквозь привычный гнев проступила тень польщенного самодовольства. - Уважаемый глава очень высокого о себе мнения. Боюсь, Саньду-шэншоу все же не Старейшина Илина, чтобы наводить такой уж потусторонний ужас. Что ж, прошедшие годы нисколько не сказались на способности Вэй Ина бесить людей. Он точно знал, что подобное сравнение приведет собеседника в ярость, хотя не взялся бы сказать, зачем ему это понадобилось. - Ты! Да я тебе!.. - Ноги сломаешь? - Все узнают, что ты лжец и мошенник! - Яблочко от яблоньки недалеко падает, не забудь объявить лжецами и мошенниками Цзинь Гуаньшаня и Ляньфан-цзуня. - Они здесь при чем?! - Они официально подтвердили мою смерть. Видимо, совпадение. Моргнули оба при опознании трупа. - Там опознавать-то было нечего! Окровавленные ошметки и обрывки ткани! - Все, как ты любишь! Я никак не могу взять в толк, чем недоволен глава Цзян? Какими бы ни были причины, заставившие меня так поступить, мне казалось уж кого-кого, а уважаемого Саньду-шэншоу мое исчезновение только порадует. Цзян Чэн примолк на мгновение, словно задумавшись о том, чего конкретно он хочет. Ну, кроме как орать во всю мощь хорошо тренированных легких. Мгновение застывшей вязкой тишины заставило Вэй Ина похолодеть от ужаса. В пылу ссоры он напрочь забыл, что это не первый ученик ордена Цзян говорит со своим шиди, а деревенский мальчишка Мо Сюаньюй – с главой Великого ордена, пусть и чужого. Взгляд Цзян Чэна и странное, не то задумчивое, не то застывшее выражение на его лице наводили на пугающую мысль, что и ему неуместный тон показался… знакомым? Предгрозовая тишина окончилась предсказуемо – лиловой вспышкой цзыдяня. Вэй Усянь взвыл, пытаясь сжаться в комок, в воздухе запахло озоном. - Простите, простите, глава Цзян, я был непочтителен! – запричитал он, возвращаясь к роли беглого мальчишки. Выходило неплохо, вразумляющая сила цзыдяня была выше всяких похвал. Пальцы Цзян Чэна жестко сжали подбородок, заставляя Вэй Усяня смотреть в лицо подозрительно спокойному шиди. - Я уж подумал, что в тебя вселился злой дух, - задумчиво протянул мужчина. Во взгляде его, устремленном на пленника, все еще сквозило сомнение. – Но, похоже, это всего лишь дурь и отвратительное воспитание. Чего и ждать от сынка очередной пригретой Цзинь Гуаньшанем девки! Зря он это сказал! Здравомыслие, возвращенное было ударом фиолетовой молнии, сдалось без боя. Вэй Ин – или Мо Сюаньюй, в этом случае никакого противоречия в реакциях двух его ипостасей не возникало – молча бросился на противника, забыв о его превосходящей силе, о неразумности такого поступка и о цене возможного проигрыша. Не ожидавший подобной глупости глава Цзян растерялся на мгновение и оказался сбит с ног. На лице его проступило безмерное удивление, пожалуй даже с оттенком некоторого уважения. Легко отшвырнув от себя мальчишку, он отчего-то замешкался, не торопясь приводить в исполнение свою извечную угрозу насчет переломанных ног. - Оскорблять мою мать я не позволю никому! – белая ярость, толкнувшая его в безумную атаку немного отступила, и Вэй Ин смутно удивился тому, что Цзян Чэн не торопится продолжать ссору, сосредоточено выискивая что-то за пазухой. Не особенно рассчитывая на успех, юноша аккуратно сдвинулся в сторону двери. - Стой! – не то, чтобы юноша рвался выполнять раздавшуюся за спиной команду, но убежать ему не светило, хватка у Саньду-шэншоу была крепкая. - Что-то еще, глава Цзян? - Вот! – Цзян Чэн с очень решительным лицом ткнул в его сторону ладонью, на которой вяло копошилось что-то живое. Вздрогнув от неожиданности, Вэй Ин присмотрелся и с удивлением опознал в предъявленном ему шерстяном клубке собаку. Ну как собаку, крошечного, пахнущего молоком и очень пушистого щенка, который непременно станет грозным зверем… со временем. Когда-нибудь. - М-м-м, он очень милый? – неуверенно предположил юноша, с сомнением косясь на животное. - Да? – на лице главы Цзян отразилось нескрываемое разочарование, весь его боевой настрой разом куда-то подевался. – Что ж, ладно. Назову его Призраком. Бережно сунув свое сомнительное приобретение обратно за отворот ханьфу, мужчина направился к выходу, не утруждая себя прощанием. - Ему бы больше пошло «Жасмин» или «Милашка», - не удержался от нервного хихиканья Вэй Усянь, ловко просочившись в коридор первым, и резво припустил подальше от главы Цзян, не дожидаясь, отреагирует ли как-то Цзян Чэн на его несвоевременную ностальгию. - Милашка, скажешь тоже, - не оборачиваясь фыркнул мужчина. – Это же кобелек, такая кличка не годится. Стоп, что? Естественно, мальчишки уже и след простыл. Расспросы местных девушек о том, где искать это несчастье, особых результатов тоже не дали – девицы тему поддерживать не желали, кокетничали напропалую, да временами бросали двусмысленные взгляды. Только к вечеру, отправив подручных, а вместе с ними и новопоименованного Призрака, в Пристань, Цзян Чэн наконец отыскал того, кто был не прочь рассказать о фальшивом покойнике хоть что-то. - Как давно знаю? – пожилой сторож раздумчиво посмаковал дармовое пиво. – Да пару лет уж, как они с братцем впервые тут появились. У нас как раз в то время покою не было по ночам от одного надоедливого клиента – он, вишь ты, преставиться изволил, а все одно приходил, да каждый раз к разным девочкам, а которая если закричит, то и задушит насмерть. Жена-то его заклинателей звать настрого запретила – позор-то какой, уважаемый человек мало того, что упокоиться с миром не пожелал, так и пришел не домой, или там в управу, а сюда! Совсем уж было закрываться хотели, но тут появился захожий аптекарь, ну и ученик его при нем. Спрашивали насчет работы, не болеет ли кто, или там нечисть не шалит ли, ну девочки и нажаловались. Думали, заест посетитель чужаков-то, а утром глядь – а они живехонькие, а покойник сам в могилу вернулся и не беспокоил никого боле. Хозяйка жадничать не стала, вот они и заходят иногда, помогают то с тем, то с этим. Господин аптекарь многим в округе помог! Девочки на него не нарадуются. Городской-то лекарь к нам ходить брезгует, хотя скажу я вам, против господина аптекаря он того, мелко плавает! Ежели он в городе, к местному-то целителю и не ходит почитай никто. А тут и сам явился их с учеником звать, нужда видать приперла. Какая нужда? Почем мне знать, они мне не докладываются! Заклинатели отличаются от обычных людей в том числе тем, что не склонны игнорировать дурные предчувствия. И отчего-то незатейливый рассказ сторожа заставил Цзян Чэна насторожиться. Оставив деда наедине с приобретенным для него пивом, молодой глава, сам себе удивляясь поплелся расспрашивать лекаря. Едва ли он сумел бы ответить, на кой ляд ему вот прямо сейчас понадобился мальчишка, которого он сам же всего пару часов назад и отпустил, убедившись, что нелепое подозрение, пришедшее в голову, в очередной раз оказалось самообманом. Однако смесь вины и страха, проступившая на лице распахнувшего двери врачевателя при виде знатного заклинателя, заставили все чувства мгновенно встать дыбом. Ему не померещилось, мальчишка в беде! Искусством беседы Цзян Чэн владел не особенно и отдавал себе в этом отчет, потому освоил множество альтернативных способов получать информацию быстро и четко. Лекарь даже не пытался отпираться. Дела у придурка шли неважно, народ в городке жил здоровый и своими визитами целителя не баловал, а захожий конкурент и вовсе портил бизнес и смущал клиентуру! Поэтому науськать конкурентов на случившуюся неподалеку нечисть, которая при благоприятном раскладе окажется нахальному малолетке и его наставнику не по зубам, показалось хорошей идеей. Что ж, после встречи с Цзян Чэном он надолго разучиться строить козни и заигрывать с потусторонним. Вот только мальчишке это никак не поможет. После короткого колебания Саньду-шэншоу встает на меч.