Без сожалений

Тропа, ведущая к заброшенной мельнице прямо через цветущий луг, казалась удобной и ровной, несмотря на успевшую прорасти на ней траву, но каким-то образом Вэй Усянь дважды сбивался с дороги, за одежду цеплялись какие-то колючки, солнце то и дело пряталось за облаками и продолжать путь отчетливо не хотелось. Налицо были все признаки присутствия темной энергии. Юноша предвкушающе улыбнулся и, заложив приличный круг, выбрался к своей цели – старой мельнице - с противоположной стороны. Когда, смывшись от бывшего шиди, и размышляя о том, где бы дождаться Вэнь Нина, не попадаясь никому на глаза, он наткнулся на городского лекаря, сначала даже расстроился. Целитель конкурентов не жаловал, а два скандала за день – все-таки чересчур. Однако оказалось, что на этот раз вредный мужик явился не с претензиями, а с просьбой – зятю лекаря досталась по наследству от дальнего родича мельничка, да вот только все ее предыдущие хозяева на этом свете не задержались. Переживая за судьбу родни, лекарь просил проверить, что там нечисто и, если выйдет, помочь. Даже уплатил вперед пару монет – за осмотр. Смотаться из города было отличной идеей и, передав через уличного мальчишку сообщение для Вэнь Нина, юноша смело отправился проверять. Насчет того, что место нечисто, можно было не сомневаться – чтобы понять это заклинатель был не нужен. Чем ближе он подходил к просевшему забору, тем чаще похрустывали под сапогами выбеленные временем косточки каких-то мелких зверьков, тем меньше вокруг попадалось цветов, а трава становилась сухой и жесткой. Даже шум воды в ручье, на котором стояла мельница, звучал будто бы глуше. На фоне покосившегося забора и обветшавших сараев сама мельница выглядела на удивление хорошо – добротное немного приземистое здание, не новое, но отнюдь не развалюха. Двери навесить, сор вымести – и пользуйся. Вэй Усянь прислушался. Темной энергии вокруг хватало, но определить ее источник никак не получалось, казалось, что она исходит сразу отовсюду. Похоже, о поселившемся где-нибудь под крыльцом умертвии речи не шло. Заинтриговано хмыкнув, юноша обнажил меч и шагнул внутрь. Почти сразу стало ясно, что делать этого, пожалуй, не стоило. Ему не просто показалось, что темная энергия здесь везде, внутри помещения она струилась, как вода, текла, увлекая за собой добычу, образуя течения и водовороты, устремляясь к неподвижным жерновам. Казалось, она плещется и поет, подобно настоящему потоку, маня и завораживая хрустальным перезвоном струй и смеющимися девичьими голосами. Она проникает в тело со звуком и воздухом, устремляясь все глубже, к наполненным жизнью меридианам, к пылающему Золотому ядру. Старое здание, пропитавшееся насквозь темной энергией, проснулось, почуяв добычу. Что-то дрогнуло в окружающем пространстве, и юноша скорее ощутил, чем услышал скрежет пришедших в движение жерновов. Разлитая в пространстве энергия сгущалась, словно тварь, бывшая некогда мельницей, втягивала распростертые по округе ловчие щупальца, концентрируясь на непривычно крупной добыче. Она не сталкивалась с заклинателями прежде и не знала, что такая соблазнительная дичь, наполненная яркой вкусной силой, может быть опасна. Что ж, жизнь щедра на сюрпризы. Вэй Усянь позволил клубящейся тьме увлечь себя глубже, к самому сердцу твари. Времени было немного – несмотря на попытки не допустить этого, ци медленно утекала, и чем дольше он здесь находится, тем сложнее будет выбираться. Наибольшая концентрация темной энергии ощущалась возле жерновов, мертвых, застывших недвижными глыбами – и где-то на незримом плане бытия непрестанно вращающихся. Это несуществующее вращение приводило в движение весь поток плещущейся здесь тьмы и производило потусторонний неслышимый грохот, пробирающий невольной дрожью. Вэй Усянь сложил ручную печать и направил поток очищающей энергии на самый большой жернов. Пространство дрогнуло, скорчилось и забилось, у юноши потемнело в глазах – или черная рябь и правда прорвалась в реальность, становясь видимой? Пол под ногами покосился, заскользил, вздыбился темными тяжами, вцепляясь в посмевшую огрызнуться добычу. Вэй Ин почувствовал, как все быстрее начинает утекать ци, он не заметил, как оказался на полу, придавленный мощью сконцентрированной, разгневанной тьмы. Он ударил почти вслепую, лезвие Суйбяня прошло сквозь тянущиеся к нему эфемерные щупальца, заставив рассеченные края сжаться и отпрянуть, чтобы вновь мгновение спустя ринуться в атаку. «Лучше бы тебе поторопиться, Вэнь Нин, - устоять на бугрящемся полу было непросто, клубящаяся вокруг тьма дурманила голову, замедляя движения. – Кажется, в этот раз я переоценил свои силы». Удары меча не были совсем бесполезны, тварь корчилась и слабела, но терял силы и заклинатель, и чем дальше, тем больше. Нанести серьезный урон материальной части чудовища не получалось – меч не годится, чтобы рубить стены или колоть камни – а духовная часть твари оказалась очень уж подвижной. Вэй Ин понял, что опаздывает, что вот от этой атаки не успевает ни уйти, ни отбиться, как внезапно клубящийся мрак взрезала лиловая вспышка, молнией ударившая по ближайшему жернову. В воздухе запахло озоном, уши заложило от неслышимого визга – и треска расколотого камня. Мгновение тишины – как в оке бури – два заклинателя рассматривали друг друга, позабыв про опасность, про раненую, взбешенную тварь. Во взгляде Цзян Чэна, устремленном на клинок в руке юноши, мешались ярость и облегчение. Тварь очухалась первой. Темные тяжи ловко подсекли наглеца, покусившегося на ее добычу, сбивая мужчину с ног. - Глава Цзян! – сражаться вместе, прикрывая друг друга, было так привычно, что выходило само собой. Вэй Усянь не представлял, какая отговорка могла бы заставить Цзян Чэна отказаться от своих подозрений снова, но был намерен предпринять еще одну попытку отбрехаться. - Дай только выбраться, зар-раза, - кажется, тварь, на которую обрушилась вся мощь Цзыдяня, сейчас отдувалась не только за себя. – Ты у меня получишь! Я тебе… - Ноги переломаешь? – удержаться от смешка было поистине невозможно. - И ноги тоже! Вдвоем дело пошло быстрее, преодолевая сопротивление взбесившей мельницы, они продвигались к выходу. Оказавшись снаружи, можно будет что-то сделать с самим зданием, сжечь например, но пытаться воздействовать на него, находясь внутри, было слишком опасно. Они почти добрались до выхода, когда стены снова и на этот раз вполне реально содрогнулись. Вэй Ин поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как одна из балок, словно выбитая со своего места чудовищным ударом, смещается и крениться, заставляя крышу мельницы покоситься и просесть. - Быстрее! – стремительным рывком преодолев оставшееся до выхода пространство они кубарем вывалились на жухлую траву. Тварь еще дергалась, пыталась тянуть к ним охотничьи щупальца, но снаружи с этим было гораздо проще справляться. Старые стены вздрогнули под новым ударом, здание скособочилось еще больше, стремительно теряя сходство с человеческим сооружением. - Вот же погань! – Цзян Чэн поднялся первым и запустил в перекошенный зев входа огненный талисман. Полыхнуло знатно, словно старые бревна только и ждали повода, чтобы заняться пламенем. Что ж, о твари можно было забыть и все внимание мужчины сосредоточилось на Вэй Ине. Тот не спешил вставать, всерьез размышляя, не выйдет ли прикинуться мертвым. Идея была заманчивой, жаль, он был почти уверен в том, что шиди не постесняется призвать его и с того света, чтобы вновь задавать неудобные вопросы. - А ну вставай, - голос Цзян Ваньиня звучал вроде бы спокойно, но фиолетовая молния по прежнему разбрасывала вокруг жгучие искры. Хорошо хоть Саньду вернулся в ножны. - Не могу, у меня сил нет! - заныл было юноша, надеясь, что Цзян Чэну хватит совести не бить лежачего, но тут всполохи горящей мельницы осветили еще один силуэт, и пришлось не то что вставать – вскакивать! Как раз чтобы оказаться между Цзян Ваньинем и Вэнь Нином. Шляпы на Призрачном Генерале не было, да и толку в ней – Цзян Чэн узнал бы его в любом случае. - Вот как, - голос главы Цзян звучал все еще спокойно, даже бесцветно. Это было плохо. Лучше б орал, естественней как-то. – Это все-таки ты. В компании Вэня. Конечно, чего еще я ждал! - А ты чего-то ждал? – цепляться к словам было глупо, но стоять и молчать в данном случае смысла тоже не было. - Как ты пролез в Цзини?! Что ты сделал с настоящим мальчишкой? Когда?! Зачем ты подбирался к Цзинь Лину!? – вот теперь Цзян Ваньинь набрал привычную громкость, и стало как-то легче. Тем более что Саньду все еще оставался в ножнах. Вэй Ин не взялся бы сказать, что именно это означает, но определенно этот факт имел большое значение. - Если хочешь получить ответ, может, дашь мне хоть слово вставить? Я и есть «настоящий мальчишка», другого Мо Сюаньюя никогда не было. Насчет семьи Цзинь – это вопрос к Гуаньшаню, почему куда ни плюнь, попадешь на его отпрыска. А к Цзинь Лину я вовсе не подбирался, мы друзья! В конце концов, он и мой племянник тоже! - Племянник?! Племянник! – казалось, еще немного и вместе со словами изо рта Цзян Чэна начнут вырываться языки пламени. – Кто это тут у нас о семейных связях вспомнил?! Из-за тебя сожгли Пристань Лотоса! Мать и отец погибли! Ты предал меня! Убил шицзе и ее мужа! - Продолжай повторять себе это, если видеть меня врагом тебе легче! Я виноват – надо было позволить Вэням убить Павлина еще в пещере Сюаньу – вот было бы славно! Заодно Лань Чжаня и кого там еще им пришло бы в голову! Ты бы так и поступил, верно? А потом улыбался и многозначительно разводил руками, как глава Яо и Гуаньшань – ужасная потеря, но мы ни при чем! Так и поступай впредь, Саньду-шэншоу! Будь достойным примером трусости и подлости для своих адептов! Продолжай плясать под дудку Гуаньшаня – ведь черная флейта слишком страшна! Только напомни мне прежде – из-за чего сожгли Облачные Глубины? Лань Цижень был слишком груб с Вэнь Жоханем? Лань Сичэнь был слишком дерзок? Или они просто мешали? Я предал тебя? Но разве ты меня – нет? Ты внимал сладкоречивому Цзиню, хотел выглядеть в его глазах достойным главой, верил ему, а не мне, с кем сражался бок о бок, кого когда-то звал братом. Я создал Призрачного Генерала, а глава Цзинь его уничтожил. Хотя погоди – вот же он! Я создал Тигриную печать, глава Цзинь ее уничтожил… Только в подвалах Башни Золотого Карпа целый склад моих рукописей и артефактов. Уверен, что Печати там нет? Уверен, что я один во всем виноват? Или думать – это не твое, и куда проще повторять слова мадам Юй, у которой я был виноват во всем, от нашествия гулей до весеннего разлива? - Да как ты смеешь! - Давай еще ногами потопай! Повзрослей уже! Они должны были представлять собой странное зрелище – взрослый заклинатель в роскошной мантии и с драгоценным оружием и мальчишка в одежде простолюдина, в голос орали друг на друга и едва ли один казался старше другого. Хорошо, что единственный свидетель этой «беседы» был уже мертв и потому вполне надежен. - Цзян Яньли и Цзинь Цзисюань!.. - Здесь мне сказать нечего, - Вэй Ин сбавил тон, мысль о смерти шицзе все еще была болезненна. Заживет ли когда-нибудь эта рана? - Молодой господин Вэй, молодого господина Цзинь убил я, а не вы. И если бы не засада, организованная орденом Цзинь, не было бы ни боя, ни этих смертей. Хотя, разумеется, с меня это вины не снимает. - Засада? – Цзян Чэн избегал смотреть на Призрачного Генерала, но новые детали сбивали любимую истерику с привычного круга. - Молодой господин Вэй направлялся на празднование первой луны Цзинь Лина, я сопровождал его. Он так радовался встрече с молодой госпожой Цзинь и вами. Но на тропе Цюнци нас встретили лучники во главе с Цзинь Цзысюнем. Когда убить нас сходу не получилось, Цзысюнь обвинил молодого господина Вэя в том, что он наслал на него проклятье. Ему не требовались доказательства, только смерть господина Вэя. Молодой господин Цзинь явился позже и пытался не допустить убийства приглашенного им гостя, теперь я это понимаю. Тогда, в разгар боя, не понял. Гибель господина Цзинь Цзысюаня моя вина, а не молодого господина Вэя. - Почему ты не сказал? – глава Цзян по-прежнему обращался к Вэй Ину, игнорируя живого мертвеца. - Кому, Цзян Чэн? Кто меня тогда слушал? Кто меня вообще хоть когда-нибудь слушал? Пойдем, Вэнь Нин, у нас еще много дел. Призрачный Генерал торопливо поклонился главе Цзян и поспешил за направившемся прочь юношей. На удивление, Цзян Чэн не попытался их останавливать. *** То, что Цзян Ваньинь позволил им уйти, вселяло надежду, на то, что распространяться об их личностях он не станет, однако из города следовало убираться быстро и по возможности очень-очень далеко. Вот только летать на мече никто из них не мог, а Вэй Ин еще и нуждался в еде, закупиться которой в ходе стремительного отступления они просто не успели. Поэтому в первом попавшемся на пути поселке решено было пополнить запасы, чтобы потом не выходить к людям как можно дольше. Им повезло, в поселке имелся трактир, к тому же удивительно малолюдный для вечернего времени. Причина этой аномалии выяснилась почти сразу – лучший стол занял заклинатель в фиолетовой мантии с таким неприветливым лицом, что у местных завсегдатаев просто не мог не пропасть аппетит. Как бы еще молоко на кухне не скисло. - Воистину, здешний фен-шуй располагает к чудесам! То мы не видимся годами, а то встречаемся по три раза на дню! – раз уж быстро и тихо исчезнуть не удалось, метаться не имело смысла, Вэй Ин направился к засевшему посреди зала Цзян Чэну и бесцеремонно уселся напротив него. Вэнь Нин беззвучно устроился рядом. Глава Цзян бросил на живого мертвеца один беглый взгляд и предпочел сделать вид, что его здесь нет. - Ты упустил что-то из длинного перечня моих преступлений и решил продолжить обмен любезностями? – миролюбиво поинтересовался Вэй Усянь. Цзян Ваньинь неопределенно хмыкнул и жестом подозвал слугу. - Вина? - Нет, - Вэнь Нин, в присутствии посторонних, не нуждающихся в исцелении и не приторговывающих лекарствами, обычно успешно притворялся немым, но в этот раз успел вмешаться раньше, чем Вэй Ин открыл рот. – Молодой господин слишком молод, чтобы пить вино. Цзян Чэн глянул на (бывшего?) шисюна с интересом. В пору их бурной юности примерно в этом возрасте Вэй Усянь ухитрялся пить вино даже в Облачных Глубинах. С другой стороны, здесь и сейчас его неугомонный товарищ намного, намного моложе него. - Цзян Чэн, что за лицо? Ты меня пугаешь! – заныл Вэй Ин, спинным мозгом чувствуя, что выражение мрачного торжества, проступившее на лице его шиди, ничего хорошего не сулит. - Тогда чаю. Или попросить принести молока? – ох, вот оно! Вот с этими ехидными нотками теперь придется мириться! Пока расторопный слуга накрывал на стол, Цзян Чэн пялился куда-то в абстракцию, то ли подбирая слова, то ли смиряя свой непростой нрав. - Ты больше не боишься собак? – внезапный вопрос порядком удивил юношу. - У меня в детстве была собака, - Вэй Ин отметил проступившее на лице шиди выражение горькой обиды (у меня, значит, не было, а у тебя, выходит, была?!) и затараторил, стремясь избежать новой вспышки гнева, - В этом, втором детстве в доме, где я родился, был старый пес. Я тогда совсем ничего не помнил о своей прежней жизни и прекрасно с ним ладил. А когда стал вспоминать… Ну, по всякому бывает. Иногда они пугают меня до дрожи по-прежнему, а иногда я их едва замечаю. Как повезет. - Не помнил? – насторожился Цзян Чэн. – Совсем ничего? Ну, сейчас-то ты все помнишь? - Понятия не имею, - признался Вэй Ин. – Я помню многое из того, что предпочел бы забыть, но не могу поручиться, что какие-то дни или даже месяцы не выпали из моей памяти. - Ты помнишь… То, что было после гибели Пристани Лотоса? - Ох, прошу, только не начинай снова! – взмолился Вэй Усянь, - Да, да, я виноват! Все это исключительно моя вина и… - Стоп, я не об этом, - Цзян Чэн ловко заткнул его очень кстати оказавшемся под рукой пирожком, - Ты помнишь то, что было после? Когда мы скрывались, и ты нашел дорогу к Баошань Санжень? Вэнь Нин едва заметно склонил голову. Вэй Усянь, знавший его достаточно хорошо, легко прочитал в этом жесте вопрос о том, помнит ли глава Цзян где они скрывались и кто их скрывал. К счастью, это вопрос так и остался не заданным. - О чем ты? – пирожок пришлось проглотить, толком не прожевав. - Ты обещал, что дождешься меня у подножия горы. Но когда я спустился, тебя там уже не было. Что произошло тогда? - К чему ворошить прошлое? – заерзал Вэй Усянь, - В этих воспоминаниях мало приятного. Я же тебе рассказывал, напоролся на эту падаль Вэнь Чао, меня избили и сбросили на Луанцзан. - Только избили? - Да чего тебе надо, Цзян Чэн? Это все было сто лет назад, к чему вспоминать! - Вэнь Чжулю выжег твое Золотое ядро? – голос главы Цзян звучал неестественно сухо, а глаза лихорадочно блестели. Казалось, он с трудом проталкивает слова через горло. - Нет! С чего ты… - Да, молодой господин Вэй лишился тогда Золотого ядра по вине Вэней, - перебил Вэй Ина Призрачный Генерал. – Он не выбирал темный путь, у него не было выбора. Цзян Чэн прошипел что-то невнятное, вскочил, едва не опрокинув стол, рухнул обратно на свое место, прижав ладони к вискам. Вэй Ин встревоженно наблюдал эту пантомиму, пытаясь сообразить, стоит бежать, прятаться под стол или искать целителя, сведущего в искажении ци. - Почему ты молчал? - простонал Цзян Чэн и тут же сам себе ответил, - Конечно, как бы ты сказал – ведь единственный шанс исправить это ты уже потратил на меня! Я должен был знать, Вэй Ин, неужели ты настолько мне не доверял?! - Я не хотел видеть у тебя вот такое лицо как сейчас, - вздохнул Вэй Ин. – Серьезно, ужас просто. - Если бы ты сказал… - Что тогда, Цзян Чэн? Орден Цзян не стал бы менее уязвимым, а другие главы не стали бы давить на тебя меньше. Да и я тогда был… излишне самоуверен. Если бы ты, ведомый чувством долга, был тогда на моей стороне, я не только подставился бы сам, но и тебя подвел, и весь орден. Помнишь, мы же говорили об этом раньше, когда я изгонялся из ордена? - Если бы я знал тогда! Можно было бы вернуться на ту гору, попробовать уговорить ее! - Невозможно, отыскать путь к Баошань Санжень и единожды – чудо! Да послушай же, Цзян Чэн, что было, то было, уже ничего не изменишь! - Сейчас вы оба живы, - негромко заметил Вэнь Нин. – И оба – с Золотым ядром. - Спасибо, А-Нин, примерно это я и пытался сказать! Цзян Чэн умолк, Вэй Усянь предпочел не нарушать тишину, сосредоточившись на еде. После недавних криков в ушах слегка звенело. Из своей противоестественной задумчивости глава Цзян вышел, когда блюдо с мясными закусками практически опустело. Перед Вэй Усянем с тихим стуком лег жетон из темно-зеленого нефрита, украшенный алой пушистой кистью. - В Пристани тебя не знают, - слова явно давались мужчине непросто, - Покажешь это – проведут ко мне. - Ух ты, и Вэнь Нина пропустят? – дергать тигра за усы не следовало, но удержаться было выше человеческих сил. - Как будто ты не найдешь способа его протащить, если захочешь! – взвился Цзян Чэн. – Жуй давай, я тебя сегодня наслушался за все девять лет разом! Голова кругом! *** Импровизированное чаепитие завершилось вполне мирно. Засиживаться не стали, дабы не испытывать новообретенное терпение главы Цзян на прочность, с запланированными покупками тоже разделались в рекордные сроки – Вэй Ин почти чувствовал устремленный в спину тяжелый взгляд, хотя не мог бы поручиться, что Цзян Чэн не покинул уже селение, может, даже раньше них. Хорошо летать на мече! - Надо будет уйти куда-то подальше от наших привычных маршрутов, - заметил Вэнь Нин, когда они наконец вышли за околицу. - Раз уж нас угораздило столкнуться здесь с Цзян Ваньинем, могут быть и другие нежелательные встречи. Едва ли нам удастся избежать неприятных последствий во второй раз. - Ну, во всяком случае, Цзян Чэн вроде бы перестал мечтать о моей смерти. Полагаю, это можно считать хорошей новостью? - Это ненадолго. Распространение по Пристани Лотоса слухов о том, что грозный Саньду-шэншоу, успешно избегающий уз брака столько времени, преследует красивых юношей и не стесняется при этом применять силу – вопрос времени. Все же то, как он уволок вас наверх в цветочном доме видела куча народу. - Да, неловко вышло! – хихикнул Вэй Ин. - Угадайте, кого он сочтет виноватым и как сильно расстроится? Они переглянулись и дружно ускорили шаг.