***
Макгонагалл и недавно прибывший в замок на замену Снейпу Слагхорн стояли в больничном крыле, глядя на покрасневшую Помфри, которая то и дело прикладывала к глазам платок и вообще выглядела так, будто сдерживается из последних сил. — Поппи, это правда, что палочка мистера Малфоя каким-то образом оказалась у него в… эм… ну… в заднем проходе? Медведьма придушено всхлипнула. — Это всё Поттер! Он каким-то тёмным заклинанием сделал это! — донёсся из-за ширмы истерический выкрик Драко. — Да, думаю, заклинание, способное на такое, не может не быть тёмным, — глубокомысленно закивал Слагхорн. Этого Помфри уже выдержать не смогла и в голос заразительно расхохоталась, не в силах остановиться. Сурово сжатые губы Минервы тоже дрогнули, а Гораций и вовсе не видел причин сдерживаться. За ширмой Малфой бессильно разрыдался, представляя, какой урон его репутации нанесёт эта история. В этом плане Рон Уизли продемонстрировал куда большую устойчивость, в конце концов, его все те происшествия не то что до нервного срыва не довели, но даже слёз не вызвали.***
Кабинет Дамблдора парни покидали в полном молчании, а Гарри ещё и в немалом раздражении. — Это клиника какая-то, — пробормотал Поттер, толкая дверь Большого зала и направляясь к заинтересованно смотрящей на них Гермионе. — Я д-думала, в-вы м-меня д-дождётесь, — произнесла девушка, будто ни в чём не бывало, на что Гарри раздражённо махнул рукой. — У нас неожиданно появились… неотложные дела, — ответил он, наливая себе кофе. — Н-неужели? — Гермиона перевела взгляд с Гарри на надувающего щёки Невилла, которого, видимо, распирало желание всё рассказать, что он и принялся делать. — …А потом Гарри засунул ему его же палочку в задницу, после чего нас вызвали к директору. — Который целый час бубнил о несчастных и счастливых, о добре и зле, о лютой ненависти и святой любви.© После чего снял с Гриффиндора сотню баллов и назначил нам неделю отработок. Видит Мерлин, этот человек явно не в себе! — проворчал Поттер. — Мне всё чаще кажется, что он просто наслаждается звучанием своего голоса. — Гарри, ты ведь научишь меня этому заклинанию, ну, про палочку и чтоб её туда-сам-понял-куда? — Да, конечно, — рассеяно ответил парень, разбивая ложечкой скорлупу на варёном яйце. Невилл испуганно рассмеялся, рядом ему вторили беззастенчиво подслушивающие близнецы Уизли. — Наводишь палочку на цель, — Поттер упёрся взглядом в одного из рыжих, — делаешь такой вот жест, — он изобразил пальцем жест, будто рисует в воздухе два креста и соединяет их горизонтальной чертой, — и произносишь вербальную формулу lignum in asinum. Близнецы громко и абсолютно по-девчачьи взвизгнули и шарахнулись в стороны, столкнулись друг с другом и сидящим рядом Финниганом, после чего упали со скамейки. Гарри удивлённо моргнул и, переведя взгляд на Гермиону, которая тут же отвела глаза, понял причину испуга близнецов: оказывается, она следовала его инструкциям с палочкой в руках, направленной в сторону рыжих. — Ты в порядке, мой уродливый брат? Или ты уже моя ещё более уродливая сестра Фрида? — спросил, очевидно, Джордж, когда близнецы поднялись с пола, осторожно ощупывая свои задницы. — Ты всегда будешь завидовать моей невероятно красивой внешности, Джорджина. — Девочки, не ссорьтесь! — вмешался Лонгботтом, тщетно пытаясь сдержать смех. — Ч-честно г-говоря, Г-гарри, Д-дерево в з-заднице? Н-не м-мог в-выдумать ч-что-то п-поизящнее? — чопорно спросила Гермиона и откусила кусочек яблока.***
Занятия уже час как закончились, оставалось всего ничего до ужина, когда Гарри постучал в дверь профессора Макгонагалл и, дождавшись разрешения, посторонился, пропуская вперёд Невилла и Гермиону. — Признаться, я ждала лишь мисс Грейнджер, — поджала губы декан. — Он-ни з-захотели п-проводить м-меня, п-профессор. — Я вижу, — кивнула Макгонагалл, глядя за спину Гермионы. Девушка обернулась и не смогла сдержать улыбку, одновременно закатывая глаза. Сзади стоял Невилл, с трагическим лицом обнимая за плечи прильнувшего к нему Поттера, державшего в руке белый платочек, которым тот то промокал несуществующие слёзы, то горестно махал словно вслед Гермионе. — Мы будем ждать, детка, — срывающимся голосом пробормотал Невилл. — Цветочек наш… — всхлипнул Поттер. Гермиона отвернулась, с трудом удерживая «покер-фейс», и сказала: — Я г-готова, п-профессор. — Хорошо, — кивнула Минерва и обратилась уже к парням: — А вы двое ждите меня здесь! — она подтолкнула Гермиону к камину, и они скрылись во вспышке зелёного пламени. Вернувшись через некоторое время в свой кабинет, Минерва застала двух студентов, смеющихся в голос. Впрочем, смех прекратился словно по волшебству, когда они обнаружили своего декана. — Мистер Поттер, мистер Лонгботтом, ваши отработки я отменила. Но я не смогу делать это постоянно. — А что с Малфоем и его гориллами? Их наказали? Вы вообще собираетесь что-то делать со всеми этими оскорблениями одних студентов другими? — спросил Невилл. — Нет, не наказали. И нет, не собираемся. Директор верит, что это часть взросления, — с некоторым трудом выдавила Макгонагалл. — Как интересно, — протянул Поттер, — значит, терпеть унизительные оскорбления — это часть взросления, а отвечать на них — это наказуемое нарушение. Это какой-то новый педагогический подход. Вам стоит определиться: или вы запрещаете такое поведение напрочь, или не лезете в него вовсе. Магглы, к примеру, выбрали первый вариант. — Ага, ходил Малфой тут с первого курса и всех то грязнокровками, то предателями крови обзывал, и директору было наплевать, а тут вдруг белобрысый получил по ушам, и он мгновенно кинулся его защищать, — заметил Лонгботтом. — Как-то всё это мерзко выглядит, профессор, — резюмировал Поттер. — Я подумаю над вашими словами, а сейчас вы свободны! Оставшись в одиночестве, Минерва потёрла пальцами прикрытые веки и вздохнула: Альбус сегодня изрядно её взбесил, и только субординация не позволила ей дать волю своему горскому характеру и не разнести вдребезги его причудливый кабинет. Младший Малфой её раздражал даже больше, чем старший, и, конечно, это было неправильно, но она не почувствовала ничего, кроме удовлетворения, когда Люциуса сожрала эта мордредова змея. Минерва поднялась и направилась в Большой зал на ужин, думая, что сегодня найдётся время для пары-тройки стаканчиков старого-доброго шотландского виски, бутылку которого она держала в своей комнате.***
Дэн и Эмма Грейнджеры встревожились не на шутку, когда вместо угрюмой и серьёзной дочери профессор Макгонагалл аппарировала в их гостиную широко улыбающуюся Гермиону, которая, обнимая их, то и дело срывалась на хихиканье. — Доченька, что с тобой? — спросила Эмма и, не дождавшись ответа, посмотрела на Минерву, которая за эти годы успела стать другом семьи. — Думаю, дело в том, что друзья мисс Грейнджер устроили ей «трогательные» проводы. Признаться, даже я с трудом удержалась от смеха. — Друзья?! — восхитилась Эмма, а Дэн почуял неладное. — Д-да, эт-ти д-два д-дурака… — простонала смеющаяся девушка. — Пожалуй, я вас оставлю, — сказала Минерва, — пока они там не разнесли мой кабинет. Мисс Грейнджер, пришлите мне сову, когда вас надо будет забирать. Надеюсь в следующий раз увидеть вас здоровой. — С-спасибо, п-профессор, — ответила Гермиона, а Эмма обняла Макгонагалл напоследок. — А теперь, доченька, ты должна нам всё рассказать! Ты не писала, что у тебя появились друзья, да ещё и мальчики! — В-вы в-ведь н-не от-тстанете, д-да? — обречённо вздохнула девушка. — Начинай, доченька, начинай, — кивнул ей Дэн, постепенно входя в гиперзащитный режим, активизировавшийся при слове «мальчики».***
После «допроса», учинённого родителями, Гермиона наконец-то поднялась в свою комнату и погрузилась в мысли, которые с переменным успехом гнала из головы с момента получения письма от родителей. С одной стороны, ей бы радоваться шансу излечиться, ведь она уже давно утратила надежду. И она радовалась. Но где-то в глубине души всё же притаился червячок сомнений, который методично, постепенно и со смаком грыз её радость словно самый вкусный в мире деликатес. Чем быстрее приближался день X, тем больше Гермиона сомневалась. Ведь гарантий нет никаких. Впрочем, мистер Блэкмур уверяет, что и вреда не будет. Только вот оснований доверять ему на сто процентов у неё не было. Ей уже как-то говорили, что Хогвартс — самое безопасное место на свете, а на деле… Тем более лечение должно быть магическим. Сейчас ей как никогда хотелось от всего отгородиться, закрыться стеной, никуда не ехать, а остаться здесь, дома, с родителями. Вернуться к тому, что было. Не думать, что истинно, а что ложно. На самом деле, до сентября её жизнь была куда как проще. Не было необходимости оценивать людей и гадать об их истинном отношении к себе — закрывшись от мира, проблем с доверием нет. Конечно, от Хогвартса она ожидала худшего, может, и с лечением она просто себя накручивает и всё пройдёт замечательно? Но ведь в Хогвартсе Гарри… А там его не будет. На секунду в её голове мелькнула иррациональная мысль, что надо было попросить друга поехать с ней, но она тут же загнала её на задворки сознания, но мозг уже ухватился за два слова — «Гарри» и «доверие» — и накрыл её новой волной экзистенциальных страданий. То, что произошло в гостиной, не должно было произойти. Она не должна была этого позволить. Её сильно заботило то, как к ней теперь будет относиться Гарри. С одной стороны, он недвусмысленно показал ей, что она ему не безразлична как девушка, но с другой, — сам же сказал, что для него это не впервой. Да, конечно, он ещё добавил, что с другими было «по-другому», но, может, просто не хотел её обидеть. Всё же, несмотря на порой дурацкое поведение, Гарри джентльмен. Или, что ещё хуже, он просто благодарен ей за очки и, сам того не осознавая, путает эту благодарность с чем-то большим. Всё произошло слишком быстро, ведь не так много времени ещё прошло с первого тура, их эмоции ещё не успели остыть. С другой стороны, на бал он её пригласил задолго до произошедшего в гостиной, да и, кажется, сильно расстроился, когда узнал, что всё же придётся с кем-то туда идти. И это его дурацкое поведение в больничном крыле. И шуточный поцелуй в макушку. В общем, Гермиона в который раз убедилась: когда дело касается Поттера, нельзя быть ни в чём уверенной. Поэтому решила вести себя как будто ничего не произошло и понаблюдать за реакцией Гарри. Но Поттер тоже никоим образом не выдал, что со вчерашнего вечера между ними что-то изменилось. Может, дело в утреннем инциденте с Малфоем, а может, ему на самом деле всё равно. Поэтому Гермиона была рада оказаться дома, за много миль от Хогвартса и своего то ли друга, то ли кем он там ей теперь приходится. Хорошо, что они ещё нескоро встретятся, и у неё будет время всё обдумать. Правда, девушка ещё не знала, что её надеждам не суждено будет сбыться…***
Гарри вздрогнул и, обернувшись на бегу, потёр затылок, в который угодило брошенное Невиллом прихваченное со вчерашнего ужина мелкое, похожее на грецкий орех яблоко неизвестного Поттеру сорта. — Эй, приди в себя, Гарри! Гермиона всего день как уехала, а ты уж исстрадался. — Вовсе я не исстрадался! Да и вообще, тебе легко говорить, сколько раз в день бегаешь к несравненной мадмуазель Делакур? Лонгботтом покраснел, а потом улыбнулся. — Один раз! — Угу, но на несколько часов сразу, а вчера так и вовсе заявился, когда все спали. — У меня… Ну… Была уважительная причина! — Даже не продолжай! Единственная уважительная причина — это моя недоработка, значит, недостаточно тебя гоняю. Но это поправимо! — Нет, Гарри, ты не так понял! Не надо! — заканючил испуганный Невилл. — Не отставай! — скомандовал британец с американским гражданством и резко увеличил скорость. Невилл чертыхнулся и поспешил за другом. Надо ли говорить, что после резкого усложнения тренировок у Лонгботтома не оставалось никаких сил на свидания с Флёр. Строго говоря, сил у него хватало только на то, чтобы добраться до кровати и провалиться в спасительный сон. — Ты, Гарри, как собака на сене, сам не ешь и другим не даёшь! — Знаешь испанский, Невилл? — поинтересовался Поттер, толкая дверь Большого зала, куда они пришли на завтрак. — Нет, просто так бабушка часто говорит, — он помолчал и добавил: — Про Дамблдора. — Кстати, о мадам Лонгботтом. Ты можешь с ней договориться, чтобы она устроила нам выход из школы на ближайшие выходные, а то, боюсь, одних нас точно не выпустят? — Я попробую, а зачем? — неуверенно спросил гриффиндорец, который, несмотря на все метаморфозы, всё ещё немного побаивался своей бабушки. — Мне нужна одежда на бал, подозреваю, тебе тоже. Советую последовать моему примеру и не одеваться в эти унылые мантии, — ответил Поттер. — Сам-знаешь-кто оценит, я уверен. Они уселись на свои обычные места, Невилл сразу ухватил тост и принялся сооружать из него бутерброд, закончив с одним, он завернул его в салфетку, наложил чары и спрятал в карман. — Большие получаются, и в свободный карман влезает только один, да и делать их долго, — пожаловался он жующему бекон Поттеру, тот неопределённо покрутил рукой в воздухе, то ли сочувствуя, то ли насмехаясь. — Знаешь, ты мог бы попросить эльфов собрать тебе корзинку с перекусом, а потом уменьшить её. Так моя мама всегда делала, — раздался мечтательно-отстранённый, а к концу фразы печальный голос. Гарри поднял голову и увидел стоящую рядом с их столом невысокую блондинку с большими глазами в мантии факультета умников. Рядом кто-то закашлялся и раздался хорошо узнаваемый голос Рона Уизли: — Чокн… — он осёкся и замолчал, поймав на себе тяжёлый взгляд Лонгботтома. Неделю назад или около того в гостиной Гриффиндора произошёл неприятный инцидент между Кормаком Маклаггеном и Салли-Энн Перкс. Напыщенный болван зачем-то проехался по внешности девушки и её статусу крови, а потом ещё и высмеял Лонгботтома, который за неё заступился. В итоге всё кончилось тем, что у Кормака выросли ослиные уши, которые мадам Помфри смогла убрать лишь спустя неделю. Напоследок Невилл пообещал приклеить голову к заднице любому, кто будет оскорблять других студентов. Надо ли говорить, что после этого рейтинг Лонгботтома подскочил и практически сравнялся с Поттеровским? — Привет! Я Гарри, а ты? — Все знают тебя, Гарри, я Луна Лавгуд. Я пришла поздороваться с Рональдом, мы живём по соседству в Оттери-Сент-Кэчпоул. Но он, видимо, не очень-то хочет меня видеть, — расстроенно вздохнула она. — Ну что ты, Луна, уверен, Рональд рад повидаться, — произнёс Невилл и продолжил уже мерзко-елейным тоном: — Правда, Рональд? — Эмм… Ну. Да. Привет, Луна! Как дела? Всё в порядке? Я рад, увидимся! — скороговоркой выпалил Рон и снова уткнулся в тарелку с яичницей. Перекинувшись ещё парой слов с гриффиндорцами и упомянув каких-то неведомых созданий, Луна ушла за свой стол, а Гарри, закончив завтрак и покинув Большой зал, дождался Рона, который, как обычно, вышел последним, и окликнул его. — Уизли, ты вот вроде хороший парень, — начал вещать Поттер, не обращая внимания на настороженное выражение лица Рона. — А ничего вокруг не замечаешь, даже возможности стать героем! — Героем? — заинтересованность выглянула из-за настороженности. — Ну да, — кивнул Поттер. — Вот эта вот девушка, Луна, почему бы тебе не стать её другом, защитить её? Это ведь то, что делают герои? — Лунатичка? — скривился Рон. — Да она какая-то… Всё о каких-то мозгошмыгах твердит. — У всех свои недостатки, ты вот жрёшь как свинья, — нетактично вмешался в разговор Невилл, заставив Рона ощетиниться. — К тому же, если ты чего-то не видишь, это не значит, что этого не существует, — продолжил Гарри. — Как может существовать что-то, чего никто не видит? — тупил Рон, заставив Гарри мысленно закатить глаза. — Не никто, а кто-то! Луна ведь видит их, а ты нет. Я, к примеру, вижу фестралов, а ты и Невилл — нет, но это не мешает им возить наши кареты. — Наши кареты ездят сами! — возразил Рон и посмотрел на молчащих однокурсников. — Ведь сами, да? — Лонгботтом и Поттер по-прежнему молчали. — А как же тогда? — Фестралы, Рон. Их называют фестралы. Они похожи на лошадей, только страшные очень и мясо жрут тухлое. — Ух ты! — Но вернёмся к Луне. Девушке нужна помощь, а ещё больше ей нужен друг, а ты ей, очевидно, нравишься, так почему бы тебе для начала не стать её героем? — А какая помощь? А то я с домашними заданиями не очень-то… — С этим, я думаю, она сама тебе поможет. Просто до меня дошли слухи, что её обижают на факультете и всё такое. Давай, Рон, становись героем, ты же гриффиндорец! Но учти, если ты её обидишь, то сам знаешь, что будет! — Поттер хлопнул задумавшегося Рона по плечу, и они с Невиллом направились в гостиную за учебниками. — Меня сейчас стошнит, — сообщил Невилл, когда они удалились от Уизли на достаточное расстояние. — Стань героем, Рон! — пафосно передразнил фразу Поттера Лонгботтом. — Тьфу! — А что такого? — пожал плечами Гарри. — Мелкому придурку надо чем-то заняться и научиться думать о других, к тому же мне почему-то кажется, что эта Луна далеко не так проста, как хочет казаться. Невилл покачал головой и промолчал.***
— Ну, что, наёмнички, — протяжно и с каким-то презрением к своей профессии протянул Джон Макгрегор, весь образ которого говорил о том, что он привык убивать ради куда более высоких, чем банальные деньги, целей, — обосрались мы и по полной! Если бы парень не оказался ещё круче, чем нам его описывали, то сидели бы мы в жидком и вонючем. Как мы ухитрились просмотреть тех уродов, что протащили эту тварь на Турнир? — А никак, — с явным возмущением заявил молодой, лет этак двадцати пяти — двадцати семи Айк, бывший едва ли не полной противоположностью первого. Явно нигде и никогда не служивший, воспринимавший субординацию как нечто для кого угодно, кроме него. Впрочем, начальство ценило его вовсе не за готовность вскочить и выполнить приказ, а за то, что он был способен найти и обобщить всю информацию, необходимую для составления того самого приказа. Он продолжил: — Никто и ниоткуда извне эту, как вы выразились, тварь, а на самом деле реликтового василиска, на закрытую территорию школы не протаскивал. — Отвечаешь? — поинтересовалась сидевшая, закинув одну очень длинную ногу на другую, Элис. — Гарантирую! — веско бросил парень. — На что опираюсь, описать? — Давай, — скомандовал Макгрегор. — Поехали. Первое. Все грузовые, способные перебросить несколько десятков человек в боевом снаряжении или вот такую многотонную тварь, порт-ключи мы отслеживали. Лишних не было. Два. И корабль, и карету просканировали: ни крупных тайников, ни чего-то похожего. А уменьшить магическую тварь такого уровня попросту невозможно. Так же, как и дракона, кстати. Отсюда и четыре грузовых порт-ключа. И их выходные точки мы контролировали. — Это всё, конечно, хорошо, но мы могли что-то просмотреть, — самокритично высказался Дарелл. — Могли. Вопросы доставки дают гарантию, но далеко не на все сто. Но вот в сочетании с вопросами закупки… — В смысле? — оживился Томас, до этого практически не принимавший участия в разговоре. — В прямом! Это, мать его за хвост, шею и клыки, Василиск. С большой буквы. Крупный. Судя и по размеру, и по весу, и по особенностям морды — реликтовый, то есть по самым что ни на есть скромным оценкам ему не меньше пятисот лет. Откуда его могли взять? — Южная Америка? — бросила гипотезу явно что-то читавшая на эту тему Элис. — Живут там, ага. Причём в основном не в Бразилии, как нас уверяют «Фантастические Твари» Скамандера, а почему-то в Венесуэле. Дикие. Мелкие. Раз этак в двадцать меньше этого. — Ну, тогда Индия, — бросил Дарелл. — А вот там, да, ходят слухи, что они всё-таки создали заповедник для их разведения. Сразу после того, как вышвырнули со своей земли и британских солдат, и британских магов. А когда это было? — Упс, — ответила девушка. — Но, может, втайне? — После той истории в 1792 году, когда привезённый в Британию из Индии василиск на Турнире перебил и всех участников Турнира, и половину зрителей? А потом едва не проломил ворота школы и не ворвался в сам Хогвартс? А расследование показало, что его специально выращивали и натаскивали на ауру магов, привыкших к европейскому стилю работы, с палочками? Как охотничью собаку на медведя. А вот пара волков из делегации Уагаду вполне себе уцелела. Да после этого не то что василисков в Индии не осталось, выжившие говорящие со змеями попрятались. Те ещё времена были. Не можешь что-то найти, но знаешь людей, которые знают людей, которые, может быть, знают, где это? Так пушки на что? А семьи у индусов большие… Присутствующие поёжились. — Ну и третья часть рассуждений, — продолжил парень. — На чёрном рынке попросту нет и уже как минимум несколько сотен лет не было яда древнего василиска! Молодых — да, попадался. После войны присутствует постоянно. Индийский. Но разница между ядом молодых особей и древних как между табаком и тяжёлой синтетикой. Но! — добавил он, противореча сам себе. — Вообще-то легенды, что на мировой рынок пару раз вбрасывали яд реликтовой твари, были. И знаете, когда? Во время Второй мировой. А знаете, где? А в Лютном. И поставщик был именно отсюда, из Хогвартса! — Твою мать! — выдохнули все. — Так что, нет, — закончил Айк. — Это местная тварь. Школьная. Из-под защитного купола чар, куда нам особого доступа не было. Её будили в сороковых. Её разбудили сейчас. А вот кто это — уже совсем другой вопрос.***
— Ну и чего ради ты меня вытащила сюда ни свет ни заря, Минерва? — спросила вышедшая из камина высокая старуха в чудной шляпе, украшенной чучелом грифа. — Иди полюбуйся на внучка, Августа, — ответила стоящая у окна Минерва Макгонагалл. Подошедшей мадам Лонгботтом открылся прекрасный вид на покрытое предрассветными сумерками поле для квиддича, вокруг которого стремительно наматывали круги два подростка или, вернее сказать, молодых человека, ведь подростковой угловатости в них совсем не наблюдалось. — Это мой Невилл? — недоверчиво спросила Августа, вглядываясь в бегающих парней. — И мистер Поттер, да, — подтвердила Минерва. — И давно они так? — Не знаю, но думаю, с начала сентября. Я сначала внимание не обращала на их общение, меня больше занимала одна студентка… — Да, я знаю о твоём нежном отношении к этой покалеченной девочке. — Да. Ну, так вот, я сначала связала неожиданные успехи мистера Лонгботтома исключительно с новой палочкой, — она не удержалась и укоризненно посмотрела на собеседницу, которая смущённо что-то пробормотала. — А потом, заметив эти их тренировки, поговорила с Филиусом, который пришёл в восторг и убедил меня ни в коем случае не мешать им заниматься, — она прервалась, призывая стакан с водой со стола и, сделав глоток, продолжила: — Очевидно, Филиус был прав, эти занятия им только на пользу. Я попросила Поппи замерить магический индекс при следующем посещении мистером Лонгботтомом Больничного крыла. — И каков результат? — подобралась Августа. — Помнишь тот неудачный рейд на базу пожирателей в семьдесят девятом? — Помню, конечно! Фрэнк тогда едва не погиб, — передёрнула плечами мадам Лонгботтом. — Поппи тогда пришлось помогать целителям в Мунго, и она занималась твоим Фрэнком. Перед применением некоторых целебных чар необходимо сначала замерить магический индекс пациента, там какая-то целительская заумь, Поппи объясняла, но я ничего не поняла. Так к чему я всё это: нынешний индекс твоего внука уже превышает индекс Фрэнка, ненамного, но превышает! Августа ахнула. — Но Фрэнк… Он ведь был совсем взрослый, а Невиллу всего пятнадцать! — Вот-вот, — кивнула Минерва. — Теперь представь, что из него вырастет! — Ясно… А что с этим мальчиком, Поттером? — Ну, я бы на твоём месте не стала бы так снисходительно к нему относиться, — усмехнулась декан Гриффиндора. — По всему выходит, что за всеми изменениями твоего внука стоит именно он. — Посмотрим, — неопределённо ответила Лонгботтом. — Минерва, раз уж я всё равно здесь, может, отпустишь ребят пораньше?***
Два несовершеннолетних волшебника стояли в начале Сэвил Роу. — Говорят, это одна из самых известных улиц в Лондоне, — сказал Поттер, указывая на дом под номером один, — тут располагаются ателье известных портных. Нам сюда, кстати. «Дживс и Хоукс», старейшее ателье, начинавшее с пошива формы для флота. Невилл, не забывая крутить головой и рассматривать окружающие их дома и людей, последовал за Гарри, что пересёк улицу и, преодолев невысокую лестницу на крыльце, вошёл в ателье, дверь которого была сделана из чёрного дерева и стекла. Оказавшись внутри, они огляделись: интерьер был оформлен в стиле британской классики, шкафы с костюмами и тканями, столы, кресла — всё, казалось, дышало этой самой классикой и стариной. К ним подошла красивая девушка в юбке и белой блузке. Девушку звали Анна, если верить бэйджику на её груди. — Джентльмены, вам помочь? — О, Анна, здравствуйте! — начал Гарри, обаятельно улыбаясь. — Видите ли, какое дело, нам нужны костюмы. Бальные костюмы классического стиля, мне с длинными этими, как их, фалдами? А моему другу обычный. — Это всё, что вы можете сказать о своих будущих костюмах? — улыбнулась девушка. — Ну, мы рассчитываем на ваш профессионализм, а вообще нужны такие костюмы, чтобы вы, Анна, увидев нас в них, подумали: «С любым из них я бы не отказалась сходить на свидание!» Анна рассмеялась. — Бросаете нам вызов, мистер?.. — Гарри Поттер, — ответил Гарри. — А моего друга зовут Невилл Лонгботтом. — Очень приятно. Пройдёмте, джентльмены, я провожу вас к свободному менеджеру. После долгого обсуждения деталей и нюансов будущих костюмов, обуви и аксессуаров со средних лет менеджером, тот вложил очередной лист бумаги в папку, на которой красовались фамилии Невилла и Гарри, после чего сказал: — Что ж, господа, нам потребуется примерно девять недель, и вам необходимо несколько раз заглянуть к нам для примерки. Невилл, сидящий рядом с Гарри, хмыкнул. До бала оставалось чуть меньше недели. Похоже, им всё же придётся идти к мадам Малкин, как он и предлагал ранее. Но Поттера озвученные сроки ничуть не удивили и не обескуражили, он откинулся в кресле и сказал: — Видите ли, мистер Трентон, костюмы и всё остальное нужны нам уже через три дня. Лицо менеджера вытянулось: — В таком случае, боюсь, мы не сможем вам помочь, хороший костюм не сшить за три дня, — с этими словами он начал подниматься. — Очень жаль, — протянул Поттер. — А сэр Фитцжеральд уверял меня, что ателье «Дживс и Хоукс» всенепременно нам поможет, придётся сообщить ему, что он ошибался. Менеджер сел обратно. — С этого и надо было начинать, господа. Но вы понимаете, что ценник вырастет? — Безусловно, — кивнул Гарри. — Впишите в чек нужную сумму и не забудьте о чаевых для мастеров и вас с очаровательной Анной. — Это было… познавательно, — произнёс Невилл, когда они покинули наконец ателье и оказались на улице. — Да, это тебе не палкой размахивать, создавая однотипные мантии, отличающиеся лишь цветом. — Откуда ты вообще узнал про это ателье и про какого-то Фитцжеральда? — А… Пообщался с командой, которую отец нанял присматривать за мной, они, насколько я понял, из какой-то крутой ЧВК, вот и насоветовали, и про Фитцжеральда рассказали, правда, я так и не понял, реальный это человек или что-то вроде пароля для «своих». — Ясно… Как думаешь, а мы Анну ещё увидим? — Какую Анну? — недоумённо переспросил Поттер, а затем ухмыльнулся: — Ах, эту Анну! Думаю, мы обязательно её увидим. — Хорошо, — улыбнулся Лонгботтом. — Погоди, ты что, запал? А как же Флёр? — Не запал, просто она так улыбалась… А Флёр… Ну, у нас пока нет отношений… — И куда делся скромный и застенчивый мальчик Невилл? — покачал головой Гарри. — Выпал на бегу где-то на квиддичном поле, — засмеялся тот в ответ. — Ты учти, она всем так улыбается, работа у неё такая, — Гарри огляделся и продолжил: — А сейчас нам надо заглянуть ещё в один магазин, он в районе парка Ватерлоо. Будет интересно понаблюдать за тобой, когда мы там окажемся. Невилл смиренно вздохнул и последовал за другом, гадая, что на этот раз придумал этот неугомонный Поттер.