Музыка.

Show me what it's like To be the last one standing And teach me wrong from right And I'll show you what I can be And say it for me Say it to me And I'll leave this life behind me Say it if it's worth saving me Они зашли в дом Сетта уже глубокой ночью. Сорака сразу же заняла ванную, а вот Сетт, скинув кроссы, куда-то ушёл, оставив Афелия раздеваться в коридоре. Квартира и впрямь была уютной. Большая кухня, зал и пара комнат, одна из которых, видимо, служила хранилищем для хлама и неким залом для репетиций на дому. Сетт выскользнул из-за двери, держа в руках стопку собственных вещей, и протянул её Афелию. — Взял более-менее маленькие из своего гардероба тут. Посмотри, вдруг что подойдёт, — Сетт широко зевнул, пропустив тот момент, когда Афелий сжал дрожащими руками стопку вещей и прижал её к груди. От неё тащит кондиционером для белья, но проскальзывают и нотки ядерного парфюма Сеттриха. — Да, спасибо, — Афелий чуть помялся на месте, осматриваясь. Хозяин дома отступил назад, тоже решив осмотреться. — Спать будешь в моей комнате, там удобнее и хотя бы прибрано. Еда в холодильнике, пользуйся всем, не стесняйся. Сорака скоро освободит ванную, а я пойду спать. Завтра куча дел, — и в подтверждение своих слов, Сетт ушёл в дальнюю комнату, раскрыв нараспашку дверь своей. Афелий неуверенно шагнул вперёд, заглядывая внутрь. Просторно. Большая кровать с кучей подушек. Сбоку стол и шкаф, где было минимум вещей. Парень оставил рюкзак рядом с креслом, осел на кровать с мятой простынёй и скрученным одеялом. Всё в этой комнате пахло боссом. Сигаретами, его духами. Афелий прикрыл дверь, разворачивая одну из футболок. Милый рисунок с пухлыми белыми котятами, серый фон. Сетт был в этой футболке на интервью в прошлом году. Она облегала каждую мышцу, выделяла рельеф, а на худощавом студенте висит мешком. Хоть он мало уступал Сеттриху в физической подготовке, всё же размах плеч не такой большой, да и в талии он тоже более...утончённый. Длинные пальцы, с которых слетел бы любой перстень Сетта, тонкие запястья. Афелий потуже затянул верёвку на домашних шортах, выданных ему хозяином дома. Наверняка на Сетте они не висят так сильно и смотрятся намного...короче. Хотя почти вся их длина скрылась за футболкой. Афелий тяжело вздохнул, заваливаясь на кровать. Слишком много места для одного. И слишком одиноко. В собственном доме у него за стеной хотя бы есть сестра, с которой можно было поговорить по мелочам, если что-то волновало. А здесь. Даже некому признаться и обсудить, что приводит его в дикий восторг. Афелий сжимает одеяло, полностью пропахшее потом после тренировочного зала. И всё тем же парфюмом, что невероятно подходил Сетту. В рюкзаке лежит визитка Тарика с автографом Сетта на лицевой стороне и остальных членов “Токсик” на обороте. Афелий закусил губу, подавляя глупую улыбку. Предел его мечтаний так близко, но нельзя прикоснуться. Наверное, так и лучше. Если Сетт счастлив с Соракой, так будет лучше им двоим. Глупо надеяться на внезапное чудо. Афелий проснулся от приятного аромата свежеиспечённых блинчиков. Взглянув на часы, он понял, что проспал добрую половину пар на сегодня. На последнюю можно было даже не собираться. Афелий вышел из комнаты, пытаясь пригладить то безобразие на своей голове, что осталось после сна, но его отвлекло воркование на кухне. Сетт плотно прижался к Сораке, стоя в фартуке на голое тело. Парень с удивлением вытянул шею и хотя бы заметил на хозяине дома тренировочные штаны. Сетт дёрнул ухом, заметив Афелия, но даже не дрогнул, одной ладонью по прежнему сжимая тонкую талию Сораки, а второй переворачивая пышный блин на сковороде. — Присаживайся пока. Скоро всё будет готово, — Сеттрих поцеловал синюю макушку, чтобы хоть как-то успокоить заёрзавшую Сораку, смутившуюся от внезапного пробуждения Афелия. Девушка выскользнула из-под сильного тела, оставляя босса один на один с плитой. — Мне уже пора на работу. Перекушу по дороге, — Сорака поспешно натянула на пятку туфлю и вышла в коридор, прихватив с собой большой рюкзак. Видимо, им обоим было неловко, ибо у Афелия внутри тоже возникло желание сбежать. — Ладно… — Сетт несколько расстроенно вздохнул, ловко перекладывая готовый блин в стопку. — Я, пожалуй, схожу умоюсь, — не дожидаясь ответа, Афелий исчез за дверью в ванную. Быстро скинув с себя чужую одежду, он залез под горячий душ. И что он планировал увидеть в любовном гнёздышке двух голубков? Афелий прикрыл глаза. опираясь рукой на стену. Это он здесь третий лишний. Со своими мечтами о невероятном будущем со своим фаворитом. Чтобы Сеттрих так готовил для него, спал на этой кровати с ним. Аж мерзко на душе. Он прибавляет поток горячей воды, чтобы обжечь бледную кожу. И стало легче. Хоть сейчас Афелию и придётся пользоваться шампунем и гелем для душа Сетта...это ничего не значит. Даже когда он выходит в его одежде, вытирая голову его полотенцем. Всё это лишь случайность. От которой сердце обливается кровью. Вот он, Сетт, стоит рядом, залипнув в телефон, красуясь своим телом. Протяни руку, дотронься, скажи то, что думаешь, но нельзя. Очередной кусок блина даже не лезет в горло. Сеттрих просто великолепно готовит, но Афелию тошно. Желудок медленно начинает отзываться болью из-за голода и волнения. — Тебя хочет видеть сегодня наш продюсер… — А? — Афелий покидает чертоги моральных терзаний, не поняв сути слов Сетта. Он это серьёзно? — Для разговора. Ты ему понравился. Закину тебя на студию и уеду по делам. Так что доедай и собирайся, — Сетт откинул на стол свой телефон, так его и не отключив. Афелий невольно засмотрелся на экран с перепиской. Тарик настаивал, ведь увидел что-то интересное в мальчишке. И ещё хочет скинуть на него всю сегодняшнюю бумажную работу, ведь всевозможные пары он проспал. Откуда у Тарика вообще взялось расписание его занятий?! — “Вот же сталкер”, — пронеслось в голове Афелия. Правда после увиденного сегодня на кухне, он бы искренне желал вернуться в собственный дом и остаться тем самым фанатом, который пишет под каждым роликом на ютубе и скупает билеты на концерт любимой группы. Но правильно ли всё это, если есть возможность стать ближе? Если есть возможность находиться рядом и стать жизнью своего фаворита? Нет, сумасшедший тут точно не Тарик. Он не мечется в собственных чувствах, не тонет с головой в ряде неопределённостей, стараясь покинуть порочный круг. Стоит плыть по течению и не думать о всяких глупостях. День пролетел незаметно, пока они разгребали целую кипу бумаг, накопившуюся за месяц. Самым удивительным было то, что Афелий совсем не устал. Тем более Тарик показал ему много интересных вещей: начиная с неловких групповых фотографий и заканчивая черновиками песен. Один из смятых листков Афелий незаметно забрал себе. Текст песни Сетта, написанный от руки, что может быть лучше для фаната? — Как ночь провёл? Я слышал, что с трассы за ночь всё разобрали и к утру уже восстановили все маршруты автобусов. Но я могу закинуть тебя домой на машине, — Тарик оставил коробку с бумагами на полке, наконец-то замечая причину, почему парень затих. Афелий застыл в кресле с гитарой в руках, боясь прикоснуться к струнам. Тарик уселся рядом, задумчиво рассматривая чужие руки, — Знаешь, у тебя необычайно длинные пальцы. И ты уже взял правильно гитару, что удивительно. — Я раньше занимался в музыкальной школе, — Афелий нахмурил брови, в воздухе перебирая воображаемые струны, силясь вспомнить хоть один простенький перебор. — Бросил? — На половине обучения, когда дошёл до баррэ. — У многих возникают с этим трудности, не переживай, — Тарик улыбнулся, когда увидел, как Афелий ставит в воздухе первый аккорд и тут же переходит на второй, — Сыграй что-нибудь, не стесняйся. Парень смутился, закусил губу. Перед ним всё же звёздный продюсер, хоть он и ведёт себя по-отцовски тепло. Афелий едва ли сдержал неловкую улыбку, — Сетт играет лучше. У вас уши заложит. Тарик рассмеялся, подталкивая кисть Афелия к струнам, — Все с чего-то начинали. Я был рядом, когда он только начинал свой путь. Никто не идеален. Даже устоявшиеся в наших глазах легенды когда-то были неловкими детьми. Давай, я помогу, если где-то ошибёшься. Почему-то слова продюсера его обнадёжили. Афелий кивнул, зажимая струны на грифе. Начало. Лёгкий перебор, используемый Сеттом в новой песне. Афелий очень быстро запомнил его, как и перестановку аккордов. Тарик был приятно удивлён. У парня явный талант, скрытый за пеленой смущения и неуверенности. — Очень хорошо… — прошептал он, листая в телефоне фотографии песен с аккордами без баррэ, — А петь умеешь? — Я...нет, — Афелий вдруг сбивается с ритма и в конце отдёргивает руку от струн, словно от огня. Поджимает губы от досады, что всё так хорошо шло, но он дал осечку. А ведь у “токсиков” так хорошо выходило играть песни даже с первого раза, попадая в темп друг друга. Парень сжал руку в кулак, чтобы скрыть, как сильно сейчас дрожали его пальцы. Между ним и Сеттом расстояние словно между небом и землёй. Даже в том деле, где когда-то Афелий был хорош. Он не сдерживается и выпаливает слова, чтобы снять непосильный груз с души, — Простите! Тарик роняет телефон, широко раскрыв глаза от шока. Теперь он видел всё...все эмоции, отражённые на лице Афелия. Наверняка было тяжело находиться так близко к своему фавориту, понимать, какая же сейчас пропасть между ним и тобой. И что ты никогда не настигнешь то, во что влюбился. Тарик мягко улыбается. Как же он понимает Афелия. Именно поэтому накрывает тонкую ладонь своей, несильно сжимает, только чтоб дать почувствовать себя лучше. Сейчас он не один, — О, Звёзды. Тебе не нужно быть лучше, чем ты есть. Да и...если ты не можешь выражать свои эмоции словами, вложи их в музыку. Свою мелодию. Дай людям услышать то, что творится на твоей душе. Губы Афелия дрожали. Свободной ладонью он вытер глаза, предотвращая поток слёз. Он не хотел плакать перед Тариком, быть слабым. Без Алуны он чувствовал себя одиноким, искренне скучал по сестре, являющейся его единственным другом. Но сейчас ведь он не один. Почему же тогда так горько? Афелий шмыгнул носом, выругался, поправляя чёлку, чтобы скрыть свои глаза. Так он делал в университете, когда было тяжело смотреть на людей, — Я не смогу. — Ты попробуй, а судить уже не тебе, — Тарик вылез из узкого и неудобного пиджака, откинул и жилетку на спинку кресла. Осталась лишь белоснежная рубашка с голубым галстуком, — Как птицы кричат поутру, так и люди превращают свои эмоции в музыку. Они поют, чтобы сказать другим “мы ещё живы”. Просто попробуй, Афелий. У тебя есть талант. Афелий понемногу успокаивался, хоть и наплыли неприятные воспоминания из прошлого. Каждая его неудача сильно впечатывалась в память, оставляла раны на сердце. И сегодня они начали кровоточить. Однако он снова начал играть, на этот раз подбирая свои аккорды. Темп стал более плавным, нежным и глубоким. Тарик кивнул, расплывшись в улыбке. Афелий стал прокладывать свой путь, что не могло не радовать. Пускай первые шаги и неловкие, где-то пальцы срываются со струн, издавая долгий, неприятный звук, пока парень не начинает глушить ладонью, попутно вздрагивая. Дверь внезапно распахнулась. На пороге стоял Сетт, плотно затягивая стик, зажатый между губами. — Тарик, ты хотя бы предупреждай, когда задумываешься над своими концертами. У нас скоро гастроли, а ты тут мою гитару терзаешь. Она не привыкла к нежной мело -... — Сетт замер, выпуская дым через нос. Увидеть Афелия за гитарой он уж никак не ожидал, — дии… Ты играешь на гитаре? Неожиданно. Афелий резко перестал играть, откладывая инструмент на его законное место. Тарик недовольно цокнул, поднимаясь с кресла, — Снова перешёл на электронные? — Нашёл старый блок и пачку. У меня сигареты закончились… — Сеттрих отвёл взгляд, стараясь скрыть своё раздражение. Но было и так видно. Он напряжён. Что-то волнует босса, но он не может этого рассказать, — Собирайся, подброшу тебя до дома. — Лучше закинь его к Атрею, — вдруг на телефоне заиграл знакомый всем рингтон. Новая песня K/DA. Её сложно не узнать. Тарик быстро смахнул трубку, чтоб принять вызов, — А вот и он. Я отойду. Сеттрих кивнул, зубами сжимая фильтр. Злится, но старается держать себя в руках. Афелий не стал спрашивать, даже когда босс упал на кресло, выдыхая дым в потолок. По лицу видно - Сетту и без того плохо, чтоб донимать его разговорами. Тарик вернулся быстро, растягивая довольную улыбку на лице. — Атрей вас ждёт в центральном кафе. Съездий туда. Заодно зайдёшь в бар неподалёку. Выкупишь бутылочку чего покрепче. — Ага, чтоб я утром точно не встал, — Сетт почесал за ухом, кося взгляд в свой телефон. В глазах читается печаль, когда он убирает трубку обратно в карман, — Ладно, Афелий, пошли от этого поклонника K/DA. — Да ладно тебе, отличный альбом, — Тарик дёрнул плечами, начиная мурлыкать себе под нос мелодию с рингтона. — Не в моём вкусе. Хоть и уважаю их творчество, но как-то… не знаю. Для меня пресно, — Сетт вытащил зубами стик и откинул его на стол под тяжёлый вздох Тарика, — А тебе дай волю, ты бы уже давно записал танцевальное видео с Кай’сой. — Я был бы не против, знаешь ли. Под их новый трек в особенности, — продюсер чуть оттянул галстук, чтоб он не так сильно давил на шею. Тарик начал плавный танец, полностью копируя выступление хореографа из группы K/DA, — Then the party's in the place. Got the boom, got the bass. I'ma shake it in your face. Сетт прыснул смехом, едва ли оставаясь в силах, чтоб подняться на ноги, — О чём я и говорю. Когда коллаборация? Или не хочешь двигать задницей в короткой юбочке? — Между прочим, тебе тоже не мешало бы взять пару уроков танцев, — Тарик облокотился на стену, довольно щурясь, замечая восхищённый взгляд Афелия. — Уже пробовал. Я в танцах самое настоящее бревно. Лучше оставить всё как есть. Да и я больше люблю Pentakill, — Сетт поманил за собой Афелия, направляясь в сторону двери, — Тем более, что танцами ты занялся только ради него. А делать подобное ради кого-то - полный отстой. И да, рубашку застегни. Афелий поднялся с кресла, поплёлся за Сеттрихом, краем глаза замечая Тарика, поспешно застёгивающего верхние пуговицы на рубашке. Кажется, там был какой-то рисунок, который он не успел разглядеть. Продюсер помахал им обоим, — Не обращай на него внимания. Поворчит и пройдёт. Парень кивнул, с улыбкой отмахнувшись рукой на прощание. Как и ожидалось. Афелия оставили одного. Сетт сказал, что не хочет никого видеть, а затем скрылся за дверями бара. Пришлось в одиночку искать злосчастное кафе, которое, впрочем, быстро привлекло взгляд яркой вывеской. И аппетитными изображениями сладостей. Афелий толкнул дверь, и его тут же встретила тёплая, домашняя атмосфера. Большие, мягкие диваны и кресла, столы, рассчитанные как на большую компанию, так и на одного человека. На сотрудниках клетчатые алые рубашки и галстуки, именные бейджики с удобными им именами или прозвищами. Афелий помялся на месте, прежде чем подойти к свободной кассе, за которой стояла высокая девушка с рыжими волосами и россыпью веснушек на щеках. — Добро пожаловать. Попробуйте наш банановый чизкейк, — она мило улыбнулась, как делало то перед всеми гостями. Афелий замешкался. И тут же отступил назад, когда из-за её спины показалась рослая фигура мужчины. Он не сразу признал Пантеона в чёрной рубашке с галстуком. Обычно его стиль был более вырвиглазным и уличным. — Солнце, нам шоколадный бисквит и чай с лесными ягодами. Вип-зона, третий стол. Скажи Лео списать всё на мой счёт, — Атрей похлопал девицу по плечу, кажется, вовсе не обращая внимания на восхищённый взгляд сотрудницы. Хозяин кивнул влево, намекая, чтоб Афелий прошёл туда. Дверь служебного выхода звонко хлопнула, и вот сам хозяин сети кафе стоит перед ним. Пантеон вытянул блокнот из кармана брюк, щёлкнул ручкой, начиная что-то записывать, попутно подходя к той самой зоне, — Где ушастый? — Не знаю, — Афелий поджал губы. Ему бы хотелось сказать, что Сетт сейчас в баре и наверняка уже выпил достаточно много, чтоб не сесть за руль. Но что-то остановило. Наверное строгий тон Атрея, который и без того зло озирался по сторонам. Особенно в сторону стажёра, что лениво протирал столы. А ведь когда-то сам Афелий хотел уйти сюда на подработку. — Как вспомнишь - скажи. Я видел его разбитую импалу на стоянке. Если он снова завалился в “Рассвет” - больше он там не появится. Я позабочусь, — Атрей уселся за стол, а Афелий замер рядом, нервно сминая лямки портфеля. Взгляд мужчины неожиданно смягчился. Он постучал двумя пальцами по столу, — Не стой, присаживайся. — Ага, — кресла оказались мягкими не только на вид. Несмотря на то, что вся подобная мебель в кафе предусмотрительно покрыта кожзаменителем, Афелий чувствовал, что ещё пара минут, и он тут пригреется и уснёт. Даже несмотря на едва слышимую музыку на фоне. Джаз. Нечасто его услышишь во многих заведениях. Атрей не сдержал улыбки, увидев на уставшем лице расслабленность. Возможно, он даже хотел бы дать гостю поспать здесь часок-другой, пока сам будет шастать по заведениям, чтоб отыскать Сеттриха, да вот только они здесь совершенно за другим. Пантеон склонил голову, опёрся двумя руками на стол и сложил ладони в замок, — Тарик сказал, что ты хорошо играешь на гитаре. — У меня давно не было практики, так что это просто ужасно, — Афелий едва ли сдержал грустную улыбку, смотря на свои пальцы. Подушечки до сих пор красные. Он отчётливо чувствовал боль от струн. И не мудрено. Прошлые мозоли давно стёрлись. — Если ты хочешь этим заниматься, то я помогу тебе. Пока мы ещё не уехали, — официант торопливо подошёл к столику, поставил поднос с двумя кусочками шоколадного бисквита, а также двумя чашками ароматного чая. Атрей кивнул, и мальчишка на дрожащих ногах шмыгнул обратно на кухню. Только сейчас Пантеон заметил, что Афелий лениво косится на смятый лист, вырванный из тетради, — Что это у тебя? — Да так, текст песни, — парень грустно вздыхает, смотря на строки, заляпанные в чернилах. Сколько раз он переписывал каждую из них, сколько раз он вспоминал, для кого она была написана...все эти мысли причиняли боль. Детское желание, мечта, до которой так легко дотянуться… Но он не может. Потому что его сковывает страх. Атрей протянул ладонь, пододвинув поднос с вкусностями в сторону собеседника. На его лице появилась почти мягкая, беззаботная улыбка, — Давай так; я тебе угощение, а ты мне дашь почитать, идёт? Афелий не знает, почему сейчас соглашается и протягивает свой неаккуратный черновик. Пантеон обладал какой-то неземной харизмой и способностью обращаться из опасного воина сцены в кого-то тёплого и почти родного. Хотя они знакомы едва ли два дня. Парень сразу хватается за ложку, и первый кусок бисквита тает на языке. Он давно хотел попробовать новые угощения из кафе Пантеона, да вот только не было времени и денег, — Вкусно… Гитарист удовлетворённо улыбается, путешествуя по строкам на листе бумаги. У Афелия приятный мелкий почерк, и общую картину портили лишь жирные правки. Атрею едва ли удалось вычитать слова, что были скрыты за слоем чернил, — Рад, что тебе понравилось. Так ты ещё и поёшь? Парень подавился чаем, замотав головой, — Нет-нет. Я...так...просто пришло в голову, пока был на студии с Тариком и смотрел черновики Сетта. Атрей не отвёл взгляда и не перевёл тему. Он внимательно наблюдал за метающимся взглядом Афелия. Да и за лицом. Парень нервно кусал губы, перебирал пальцами по столу, не зная, куда деться. Пантеон опёрся щекой на ладонь, отпивая из своей чашки, — Просто так мало чего бывает в нашей жизни. Так что же? И Афелий сдался. Он знает, где сейчас Сетт и более того - в каком он состоянии. Боссу не нужен мальчишка, как он. Парень убирает прядь волос с лица, запрокидывает голову, сверля взглядом деревянный потолок с уютной подсветкой. Везде гирлянды, разбавляющие полумрак светом. Почти по-домашнему. Они так делали с сестрой на Новый год, когда родители уезжали из дома. Куча лампочек вместо яркого света люстры. Необычное, красивое мерцание. Афелий закрывает глаза, — Мне бы хотелось, чтобы Сетт это спел. Пантеон усмехается своей догадке. Это было не так уж сложно, достаточно просто было заметить, как Афелий смотрит на их ведущего вокалиста. И без него резко меркнет в компании, разумеется, если только рядом не оказывается Тарик. Атрей пододвинул ближе к гостю тарелку, к своему же угощению даже не притронулся, — Доедай давай. Лица нет. Поди не ел весь день. Афелий тяжело вздыхает, опирается на стол и отправляет в рот очередной кусок. Он долго пробует его, наслаждается всей нежностью и необычным вкусом десерта, а Пантеон в очередной раз мысленно хвалит персонал, — Угощайся. Как доешь - пойдёшь со мной и выберешь, что хочешь попробовать. Упакуй на дом. — Не надо. Достаточно, что вы и так-... — Тихо, — резко обрывает его Пантеон, угрожающе зыркнув на парня, — Моё кафе - мои правила, малец. Расслабься и получай удовольствие. Парень слушается, подавляя улыбку, а затем и вовсе скрывая её за чашечкой ароматного чая. Пантеон же заглянул в телефон. Личные сообщения разорвались от потока несвязанных мыслей Сетта. Прошёл ведь всего час. Как он и думал - этот засранец в баре, пьяный в хлам. Атрей тяжело вздохнул, встал и потрепал Афелия по волосам, направляясь к выходу, — Подожди меня здесь пару минут. Надо разобраться с делами. Пантеон не собирался рассказывать Афелию, как загнал в дом импалу Сеттриха, да и затащил внутрь её пьяного хозяина. Для Атрея подобное состояние босса - привычное, для преданного фаната - вряд ли. Всякий раз, когда их босс впадал в отчаяние, правая рука “токсиков” молча укладывал его спать. А утром - молчал, вычищая всю личку от пьяных бредней. Афелий ничего не знает, трётся рядом со своим фаворитом, сияя от счастья. И только Атрей знает правду. Гитарист хмурится. Лишь бы малец не догадался. Репетиция прошла гладко, и у них осталось достаточно времени, чтобы заняться своими делами. Сара ушла первая, затем уехал и Браум. Атрей же находил всякие отговорки, чтобы быть рядом с боссом и страховать его на всякий случай. Именно сейчас Афелий набирается смелости, чтобы сделать шаг навстречу и протянуть боссу черновик. Сеттрих вычитал строки, неловко улыбаясь. — Прости, не в моём стиле, — босс пожал плечами, возвращая листок Афелию. Парень заметно поник. Кивнул и шагнул назад, вписываясь спиной во что-то большое и твёрдое. Странно, он не помнит, чтоб позади него наблюдалась стена. — А ну-ка, — мягкий голос бьёт по уху, а листок уже оказывается в чужих руках. Афелий быстро узнаёт голос Тарика и почти что радуется этому факту. Продюсер “токсиков” заслужил его доверие, — Ну, слушай, Сетт. Если немного сменить темп и посадить Атрея за… — Пусть сам поёт, — Сетт перебивает Тарика и своим заявлением вызывает неожиданную реакцию. Пантеон тихо рассмеялся, Тарик же предвкушающе растянул улыбку, пока Афелий закачал головой. — Исключено. Я не умею, — парень с надеждой заглянул в непреклонное лицо Сетта, но даже у босса ему не найти поддержки. — На гитаре же играешь. Так что давай. Аккомпанемент, все дела, — Сеттрих упал на диван, наконец-то снимая очки. В глазах лопнули сосуды, отчётливо прослеживались мешки и уставший взгляд. Босс широко зевнул. — Я знаю того, кто может тебя научить, если ты захочешь, — Тарик приобнял Афелия, переключая его внимание на себя. Но парень неуверенно качнул головой. Продюсер призадумался на мгновение, но так и не смог придумать ничего лучше, чем шепнуть ему на ухо, — Хотя бы попытайся, и если получится, то возможно в будущем сможешь спеть с Сеттом. Афелий понимал, что это слишком простая и очевидная уловка, но даже мысль о возможности оказаться с Сеттом на одной сцене порождала в душе тепло. Парень подумал ещё минуту, прежде чем дать свой ответ. — Хорошо, я попробую. Тарик привёз его к богатому дому в частном районе. Внутри было просторно, а архитектура отдавала готическим стилем. Но только в прихожей. Хозяин дома не показывался, к нему продюсер провёл Афелия сам, через длинный коридор, где на стенах висели награды за заслуги певца и актёрскую игру. Медленно парень начал догадываться, кому же принадлежит этот особняк. Тарик толкнул большую дверь и зашёл внутрь. Афелий не стал рассматривать все углы загруженной книгами комнаты. Нет. Его взгляд устремился прямо к худощавой фигуре с белыми волосами. Глаза хозяина дома горят янтарём, даже в домашней одежде он выглядит стильно и слишком дорого. У Афелия не осталось сомнений. Перед ним - Хада Джин. — И это - твоё юное дарование? — Джин смотрел на Афелия высокомерно, с придиркой, но больше недовольства было по отношению к Тарику. Хада едва ли не закатил глаза в ответ на искреннюю улыбку продюсера, — Ладно, давайте приступим к делу и побыстрее закончим с этим. У меня встреча через два часа. Афелий неуверенно протянул свой мятый черновик виртуозу. Впервые ему стало по-настоящему стыдно. В доме Джина всё выглядело аккуратно, ухожено, а тут приходит он. В потрёпанной куртке, в которой ходит уже пятую осень, с растрёпанными волосами и мятой бумажкой с нелепым текстом. Парень нервно улыбается, проворачиваясь на пятках, чтобы просто побыстрее уйти отсюда. Зря он понадеялся. — Неплохо. Для первого раза, — вдруг озвучил Джин, не глядя хватая Афелия за плечо. Парень с надеждой взглянул на продюсера, но Тарик почему-то продолжал молчать и жестом призывал своего подопечного тоже сохранять тишину. Когда же Афелий услышал, как Хада напевает какую-то мелодию себе под нос, то понял, почему, — Проходи. Обсудим с тобой вокал. Для данного текста ничего сложного. Просто надо будет потренироваться. — Я вам ещё нужен или могу идти? — Тарик большим пальцем указал на дверь за своей спиной, но по лицу было видно, что продюсер не желал уходить. Точно не сейчас. И Хада оправдал его ожидания. Пускай и вновь демонстрируя всё своё недовольство, — Ты ко мне притащил своего ребёнка и думаешь, что я буду играть роль няньки? Для него это тоже стресс - остаться с таким, как я. Тебе он хоть доверяет. Да и лишний урок гитары ему не повредит. Тарик подтолкнул Афелия вперёд, придерживая за плечо. Парень жался с непривычки, не знал, куда деть руки. Хада Джин пугал своим отношением, серьёзностью и дотошностью, что пробирала до души и вызывала лишь отвращение к себе. Впрочем, всё сглаживал Тарик своими нелепыми шутками, расслабляющими их обоих. Час пролетел незаметно, пока Афелий наконец-то начал попадать в один тон с Хадой. Но из головы никак не выходила мысль, что всё же у виртуоза это выходит лучше. Они прервались, когда Джину позвонили. Афелий отчаянно сжал гриф гитары и стиснул зубы. Пальцы болели, горло пересохло… Как же кстати Тарик притащил содовую. — В чём дело? На тебе лица нет, — продюсер приобнял парня за плечо, отмечая, что тот напряжён. — Мысли навязчивые. Мне хочется отдать эту песню Джину и не мучиться, ведь у профессионала это выходит лучше, — честно признался он, и от души отлегло, когда не последовало осуждения. Тарик лишь тяжело вздохнул. — Слушай, у тебя чудесно выходит. Ещё немного, и всё получится. Главное - не отчаиваться и не разворачиваться на половине пути, — продюсер заботливо потёр плечо мальчишки, убирая из его рук гитару, — Нелегко подниматься в гору, но вид отсюда стоит всех трудов. — И я не собираюсь забирать чужие песни. Это даже звучит мерзко, — в комнате вдруг появился Хада, заправляя мобильник в карман штанов, — Встречу отменили, но я договорился с Дианой. У меня есть одна идея. Она давно искала себе партнёра, но ни один из голосов не подходил. Ни Сетта, ни Атрея, ни Тарика, ни даже мой. Тебе стоит попробовать. Она достаточно опытная и в крайнем случае вытянет сольную. — Но разве вы не говорили, что забирать чужие тексты - это мерзко? — Афелий неловко улыбнулся, боясь взрывной реакции виртуоза. Но кажется, что Джину было плевать. — Я только предлагаю тебе практику. Можешь отказаться или же попробовать. Восходить под крылом уже состоявшейся звезды всяко легче, чем карабкаться в одиночестве. Даже если твоим продюсером будет Тарик - одно его имя ничего не даст. А с Дианой ты состоишься в жанре и, вероятно, сразу же займёшь позицию на голову выше бедолаг с самых низов, — под конец своей пламенной речи Хада уселся обратно за стол. Взглянув на часы, он едва ли улыбнулся, — Она прибудет через пятнадцать минут. У тебя есть ровна одна минута, чтобы сказать мне “да” или “нет”. Ответ очевиден, хоть Афелий до сих пор сомневался в своих способностях. Но всё ухудшилось, когда в дверях появилась женщина в ботфортах, в коротком топике и с длинной белой косой. Тем не менее, когда приступили к работе, Афелий не ощущал прежней паники. Диана вела партию, подсказывала, как будет лучше и как надо. Ладони потели от такой близости, когда певица невзначай касалась лица или рук Афелия. К удивлению, парень не ошибался в аккордах, а продолжал играть. — Знаешь, чего не хватает? — вдруг сказала она, глуша струны на чужой гитаре, — Улыбайся, смотря на меня. Манер твоего пения сразу изменится и появится желаемый эффект влюблённости. — Хорошо, я...попытаюсь… — Афелий улыбнулся, уже готовясь начать всё заново, но их перебил Джин. — Ещё нам нужна будет подпевка. Мне не хватает атмосферы, — Хада стал задумчиво листать контакты в телефоне, — Тарик, попробуй… Продюсер взялся за распевку, но Хада уже на первых секундах нахмурился. — Ниже… Джин долго вслушивался в тон Тарика, но в конце концов не выдержал и закатил глаза, не в силах скрыть улыбки. — Ясно. Ещё секунда, и ты замурчишь. Я отчётливо слышу твой рык. Позвоню Эзреалю, а вы продолжайте… Хада поспешно вышел из зала.