Лилия долин

Смешанная
R
Завершён
2799
Размер:
437 страниц, 67 частей
Описание:
Посвящение:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Награды от читателей:
2799 Нравится 2597 Отзывы 863 В сборник Скачать

Глава 13. Слишком высокие отношения

Настройки текста
— Я догадываюсь, кто ты… Я слышала легенду до того, как её запретили… Но я никому не скажу, клянусь жизнью… Блин, вот почему я умудряюсь влипнуть в каждую фигню, что мне на пути попадается? — Очень интересно, — отозвался я. — Я — просто Тайче, и знать не знаю ни о каких легендах. Может, расскажешь? — Проверяешь меня, — вздохнула девушка. — Хорошо, я расскажу. Моя бабушка… мать моей матушки… Она была немного Тайче. Она могла иногда рассказывать странные истории — но знаешь, это всё звучало, как обрывки… как что-то незаконченное, понимаешь, Тайче? Она говорила, что это передалось ей от её бабушки, а той — от матери, которая пережила День Гнева. — День Гнева? — удивился я. — Хозяин называет это «Великой Катастрофой», — с трудом выговорила девушка. — А, — протянул я, — вот ты о чём… — Бабушка рассказывала, что когда-то в нашем мире всё было не так, как сейчас. Что все люди были могущественны, как маги. Они могли летать… только не сами собой, а с помощью больших повозок. А на земле их повозки могли двигаться без бубаров и гмыхов. В том мире все люди знали грамоту и всех учили ей — даже девочек. Целители могли лечить самые страшные болезни, а не отшёптывали их, как маги. В их городах дома доставали до неба, они могли разговаривать друг с другом, находясь друг от друга за много дней пути… Она рассказывала это только мне, потому что за такие рассказы могли наказать. Она же научила меня читать и немного писать, хотя отец и ругался — девочке не положено быть грамотной, если она не маг. Знаешь, Тайче, она могла рассказывать почти как ты — и я словно видела наяву эти древние города… А потом наступил День Гнева и все города просто исчезли вместе со всеми жителями. Совсем исчезли, осталась только выжженная земля и растерянные люди, которым посчастливилось уцелеть. Но самым страшным было то, что уцелевшие многое забыли и многого лишились. Моя бабушка говорила, что в те дни творилось много страшного, и что только много лет спустя люди смогли создать тот мир, который существует сейчас. — Спасибо за рассказ, Заза. Я понял. Но причём здесь легенда? — Легенда появилась после Дня Гнева, — пояснила Заза. — Она говорила о том, что люди своей самоуверенностью разбудили Спящих Богов и те уничтожили почти всё, что было создано человеческим разумом. А ещё они лишили людей способности… Я не понимаю этого слова. Даже моя бабушка не понимала. Но она его запомнила, хоть оно и трудное… Это слово — «фантазировать»… ты понимаешь, что оно значит? — Догадываюсь, — кивнул я. — Но всё ещё не понимаю про легенду. — Она короткая, — сказала Заза. — Она говорит, что люди обретут всё, что потеряли, если Тот-Кто-Играет-Словами получит себе в попутчики Сына и Не-Того-Зверя. И что всё начнётся, когда вновь зазвучит тракка. — Ёрш твою меть! — вырвалось у меня. — Что за чушь! Само собой, я понимал, что это не чушь, а непонятно под какими грибочками сказанное пророчество. И, что характерно, мы с Майтели и Юлий вписывались в него идеально. Я — это понятно, Сын — это Майтели. Недаром он поминал свою матушку. А вот Не-Тот-Зверь — это Юлий. Его зверь — волк, но сейчас-то он получил обличье гмыха. Но вот мысли Зазы о том, что я герой какого-то дурацкого пророчества следует пресечь, и немедленно. — Но… — печально вздохнула Заза, — ведь всё сходится. — В смысле? — удивился я. — Господин Тайче — это Тот-Кто-Играет-Словами, — выдала служанка. — А твой гмых, господин — это Не-Тот-Зверь. — С чего бы? — скептически спросил я. — Самый обычный гмых. — Обычные гмыхи не такие, — уверенно ответила девушка. — Я слышала, как гмыхари говорили, что он привязанный. — Ладно, будем считать, что убедила, — сказал я самым ироническим тоном. — А ещё что? — А ещё, — вошла в азарт девушка, загибая пальчики, — Господин Тайче сумел подчинить себе тракку. — Это случайность, — махнул рукой я. — Но другие Тайче этого не смогли, — возразила девушка. — Заза… Ты выдаёшь желаемое за действительное, — возразил я. — Ты ещё говорила про Сына. Никакого Сына я поблизости не наблюдаю. — А господин Астениил? — тут же возразила Заза. — Вы его интересуете, я же вижу. — А при чём здесь Астениил? — удивился я. — Меня он точно не интересует. — Нууу… — протянула Заза, — он же сын… — Чей? — удивился я. — Магистра Йожина? Девушка в ответ только рассмеялась: — Шутишь, господин Тайче. Ты ведь и сам уже понял, чей он сын. А я сказать не могу, мне на эту тему болтать не велено. Накажут хуже, чем Селюка сегодня. Вот как меня бесит эта манера не договорить самое интересное! Или ей тоже Клятва хозяину это рассказать не даёт? С другой стороны: такое наказание — серьёзная мотивация держать язык на привязи. Тем более что Заза и так кое-что интересное мне рассказала. Во всяком случае пора заканчивать этот небезопасный разговор. — Заза, я понимаю, что тебе хочется поверить в… в нечто необычное, — проникновенно сказал я. — Но, поверь, ты ошибаешься. Я не герой легенды. Я — обычный Тайче. И я прошу тебя ни с кем своими догадками не делиться. Ты меня поняла? Никому. Даже Селюку. — Поняла… — погрустнела девушка. — Не с кем мне делиться. А Селюк не поймёт. Я никому ничего не скажу. Клянусь. — Вот и хорошо, — кивнул я. Заза опустила глаза, и я понял, что она осталась при своём мнении. Ладно, пусть думает, что хочет, лишь бы соображения свои никому не вздумала пересказывать. А то не выберусь я из этого дома ни через четыре седмицы, ни через восемь… — Ой… — встрепенулась вдруг девушка, — поешь скорее, господин Тайче. Тебе ведь ещё нужно навестить молодого господина Астениила. И хозяин велел напомнить тебе, чтобы ты обязательно взял тракку. Меломан хренов! Ладно, будет ему тракка. Я в хорошем темпе смолотил всё, что принесла Заза. На сей раз это были запечённые с сыром куски удивительно вкусной рыбы с белым мясом и практически без костей, тушёные овощи в горшочке, тоненькие хрустящие лепёшки, нарезанный ломтиками фрукт кислотно-жёлтого цвета и совершенно обалденного сладчайшего вкуса, и фруктовый же напиток. — Передай мою благодарность повару, Заза, — сказал я. — Он великолепно готовит. Если так и дальше пойдёт, мой гмых меня не подымет, придётся искать другое животное. — Хозяин Йожин подарит тебе бубара, — хихикнула Заза. — Они кого хочешь утащат. Ой… Похоже, девушка смутилась от того, что так запросто пошутила над гостем хозяина. Тут такое явно не принято. — Прости, господин Тайче, — пробормотала Заза. — Не знаю, что на меня нашло… — Ничего страшного, — ответил я. — Это здесь я гость Йожина. А так я обычный Тайче, а Тайче не боятся чужих шуток и могут пошутить сами. И вообще, если меня так будут кормить, то одним бубаром тут не обойдёшься. Придётся двух в повозку запрягать. Заза успокоилась и снова хихикнула. Но потом стала серьёзной. — Думаю, тебе пора, господин Тайче, — сказала она. — Нищему собраться — только подпоясаться, — ответил я, беря тракку. — Ой, как здорово сказано, — восхитилась Заза и быстренько собрала посуду со столика. — Я тебя провожу, господин Тайче. Астениил на сей раз пребывал в более приятном настроении и моему появлению явно обрадовался. В своей неповторимой манере. — О, наконец-то ты пришёл, Тайче Кири, — протянул он. — А ведь я уже пять минут как выпил лечебное зелье. — Прости, господин Астениил, — ответил я. — Я не привык к столь большим домам и путаюсь в них даже с провожатым. — Ладно, — изволила меня простить Его Капризная Милость. — Если твоя новая история будет такой же интересной, как рассказанная утром, то я ждал не зря. К тому же… Ты и впрямь можешь порадовать мой слух чем-то приятным, раз притащил сюда эту пыльную рухлядь? — О, мне сложно будет усладить твой взыскательный слух, молодой господин, но я попытаюсь, — язвительно ответил я, отметив, что Астениил при моих словах слегка покраснел. Понял, что зарывается? Или ему не слишком приятна роль капризного паршивца, которую он вынужден отыгрывать изо дня в день? — Сначала история, — решил Астениил. Кстати, Йожин, присутствовавший в спальне, был молчалив и как-то странно задумчив и не вмешивался в нашу пикировку. А кроме него в уголке скромно присели Мара и ещё одна служанка постарше, незнакомая мне. Они явно хотели послушать мой рассказ, а вот Заза наверняка ушла к Селюку. Скорее всего, парню ещё плохо после наказания. — История так история, — согласился я. — Желаешь послушать о втором путешествии Синдбада или хочешь услышать что-то новое? — Я хочу узнать, что было дальше с этим купцом, — заявил Астениил, и я начал: — Но скоро Синдбаду наскучило сидеть на одном месте, и захотелось ему опять поплавать по морям. Снова накупил он товаров, отправился в порт и выбрал большой, крепкий корабль. Два дня складывали матросы в трюм товары, а на третий день капитан приказал поднять якорь, и корабль тронулся в путь, подгоняемый попутным ветром… Я, как и раньше, увлёкся своим рассказом, то, о чём я говорил, словно проносилось перед моим мысленным взором, а слушатели охали и ахали, когда я говорил о странах, которые посетил Синдбад, о странном острове, на котором жила огромная птица Рухх, чьё яйцо размером с дом с высоким куполом, о долине змей, которая полна огромных алмазов, об ужасной опасности и чудесном спасении… Астениил слушал меня, не шевелясь, не отрывая глаз от моего лица, а девушки-служанки, казалось, даже и дышать позабыли. — После долгого путешествия Синдбад наконец добрался до родного города. Родные с радостью встретили его и устроили праздник по случаю его возвращения. Они думали, что Синдбад погиб, и не надеялись больше его увидеть. Синдбад продал свои алмазы и опять стал торговать, как прежде. Так окончилось второе путешествие Синдбада-морехода. Но и оно не было самым тяжёлым для него, а диковины, которые он встретил, были не самыми чудесными, — закончил я. — Удивительно, сколь удачлив был этот человек, — задумчиво сказал Астениил. — Ведь из своих путешествий он возвращался не только живым, но и с прибылью. — Потому что не плакал и не жалел себя, а искал выход из любого, даже самого безвыходного положения, — ответил я. — И он потом снова отправился в путь? — спросил Астениил. — Да, — кивнул я. И, опустив пальцы на струны тракки, запел. Почему-то мне показалось правильным закончить свою историю именно этой песней: — Плыви… Разве путь твой ближе, чем дорога Млечная? Плыви… О каких потерях плачет птица встречная? Парус над тобой Поднятый судьбой Это флаг разлук и странствий знамя вечное… Плыви… Да пошлёт нам небо путь с Луной и звёздами… Плыви… Если сникнет парус, мы ударим вёслами. Ведь, в конце концов, путь — вся цель гребцов, Вот что нам открыли Зимы с вёснами…* Тракка послушно вторила моему голосу, закончив мелодию тихим нежным звуком. И в спальне на миг повисла такая тишина, что её можно было резать ножом. — В жизни не слышал ничего красивее… — наконец отмер Астениил. — Спасибо, Тайче Кири. Ой, неужели? Астениил меня поблагодарил? Но парень продолжил меня удивлять. — А можно ещё? — с некоторой робостью в голосе спросил он. — Ты не слишком устал? Я покачал головой: — Всё в порядке. И спел «Город золотой», как и намеревался с самого начала. Астениил выглядел потрясённым. Служанки тихо, чтобы не побеспокоить господ, плакали. Ничего себе… Песня, конечно, красивая, но такой реакции я не ожидал. — Ты не представляешь себе, насколько ты уникален, Тайче… — пробормотал Йожин, и на мгновение в его глазах вспыхнул хищный огонёк. — Ты мог бы остаться здесь и ни в чём не знать отказа… Клянусь, я не причиню тебе никакого вреда, о тебе будут заботиться не хуже, чем об Астенииле… У тебя будет всё… Ты сможешь спеть перед самим Правителем, и он щедро вознаградит тебя за столь необычный дар… — Мне не нужно твоё «всё», магистр Йожин, — тихо сказал я. — Так что же тебе нужно, глупый мальчишка? — повысил голос Йожин, не сдержавшись. — Ничего, магистр, — улыбнулся я в ответ, вспомнив одну героиню фильма из своего прошлого, и ответил её словами: — Ничего, кроме дороги**. Спокойного вечера всем и сладких снов ночью. А я хотел бы навестить моего гмыха. И я поклонился и вышел из спальни. Что характерно, меня никто не пытался задерживать. На память я не жаловался никогда, так что выход из дома и дорогу к сараю для гмыхов нашёл самостоятельно, несмотря на то, что на улице было уже почти темно. Ничего страшного, потеряться я здесь не потеряюсь, и вред мне никто причинить не сможет. Это с Юлием-то? Он так внимательно слушал мою шуточку про откусывание причинных мест, боюсь, что взял на вооружение. В сарае было тихо и чисто. Садисты или нет, а гмыхари своё дело знали туго. Пол выметен, денники чистые, мешки с кормами в углу сложены аккуратным штабелем, сёдла-уздечки и прочие трензеля развешаны на стене на вбитых в неё гвоздях, кожаные части не выглядят изношенными, металлические блестят. Навозом, конечно, попахивает, но гмыхи — не котята новорожденные, как ни убирай, работа будет всегда. Самих гмыхарей поблизости не наблюдалось, кроме одного, видимо, дежурного. Он мирно посиживал на притащенном в конюшню пеньке и подкреплялся чем бог послал, изредка прикладываясь к кувшину с чем-то вроде пива. Запах, во всяком случае, был похожий. — Ааа… господин Тайче… — приподнялся он при моём приближении. — Гмыха пришёл навестить? В порядке с ним всё. Воды мы ему дали, корму тоже, в денник не заходили. — Вот и хорошо, — сказал я. — Я хочу прогуляться. Гмыхарь кивнул: — Оно конечно. А я заодно денник почищу. Ты ж сам сказал, что лучше к нему не заходить. — Да, — ответил я. — лучше не надо. Спасибо за заботу о моём гмыхе. Гмыхарь взглянул на меня с таким изумлением, словно его никто никогда отродясь не благодарил. Впрочем, учитывая порядки, царившие в этом поместье, возможно, так оно и было. Я отпер денник, и соскучившийся Юлий ткнулся мордой мне в плечо, а потом сердито зафыркал в сторону гмыхаря. — ХарАктерный… — протянул тот и попытался подсунуть Юлию что-то, напоминавшее морковь-переросток серого цвета в жёлтую крапинку. Юлий фыркнул и отвернулся. Зато вытащенную мной из-за пазухи половину лепёшки смолотил с энтузиазмом. Я кивнул гмыхарю и пошёл к выходу, Юлий спокойно потопал следом, держась позади и чуть справа от меня. Мы отошли от сарая на порядочное расстояние и забрели в глухой уголок парка. Только тут Юлий решился заговорить: — Бежим? — спросил он. — Я смогу пройти через защиту. Похоже, это умение даровала мне Небесная Волчица. Я покачал головой и рассказал ему о Клятве и контракте с Йожином, а также о том, что произошло в поместье мага с момента моего попадания туда. Рассказ был долгий, Юлий улёгся на землю, поджав ноги, я пристроился рядом, прислонив голову ему на пузо, и рассказывал, рассказывал… Когда я закончил, Юлий фыркнул: — Умеешь ты влипнуть, однако… Нехорошее это место, однозначно. И хозяин мне не понравился. — Не поверишь, мне тоже, — с чувством произнёс я. — Мутный он какой-то… И смотрит так неприятно. — Смотрит? — нехорошо оскалился Юлий. — Вот я ж ему посмотрю — месяц ни с кем лечь не сможет. — Даже не думай, — отрезал я. — Как бы то ни было — Йожин здесь хозяин. И если ты его так достанешь, что он решит тебя на колбасу пустить, я помочь не смогу. — Ты ж маг… — пробормотал Юлий. — На минуточку, он тоже — парировал я. — И, в отличие от меня, он знает, как обращаться со своей силой. Так что пока сиди в деннике и не выделывайся. Я к тебе буду каждый день приходить. Четыре седмицы как-нибудь переживём. А потом меня ничто здесь не удержит. — Нас не удержит, — веско поправил меня Юлий, а потом вдруг странно замялся. — Что? — спросил я. — Слушай, а что это за парень? — спросил Юлий как-то неуверенно. — Какой? — уточнил я, хотя уже понял, кого имеет в виду Юлий. — Ну тот… за которого ты вступился… Тот, что у столба… — выдавил Юлий. — Слуга местный. Селюк зовут. Его вместе с сестрой двоюродной тётка продала в усадьбу. А Йожин пока ко мне в слуги приставил, — пояснил я. — Неплохой, вроде, парень. Память у него отличная. Но глуповат малость. — Понятно, — кивнул Юлий. — Плохо ему здесь… Не место здесь такому… — Какому? — удивился я. — Что с ним не так? — В нём есть кровь оборотней, — уточнил Юлий. — Я чую. Немного, но есть. Перекидываться он самостоятельно вряд ли сможет, но если станет парой оборотню, то кровь проснётся. А ещё… глуповат, говоришь? Это не глупость, это кровь оборотня бунтует. Худо ему здесь, да ещё и хозяин — маг. Кири, сколько здесь уже этот парень? — Три года, — ответил я. — Его надо спасать, — безапелляционно заявил Юлий. — Он здесь погибнет. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Ох, как же много у меня вопросов к Майтели! *Кирилл малость изменил песню «Арго», композитор Александр Басилая, стихи Джемала Багашвили (перевод Юрия Ряшенцева). Исполнитель ВИА «Иверия»(1986 г.) ** Кирилл отвечает Йожину словами Рады из к/ф «Табор уходит в небо
Примечания:
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.