Ниточки надежды

      Пугающая и холодная ночь накрывала крыльями город. Улицы, бульвары, закоулки и скверы были окутаны непроглядной темнотой. Казалось, что она настолько плотна, что её можно невольно ощутить кожей кончиков пальцев. Ночь — время для сокровенных желаний, сокрытых глубоко внутри каждого человека; время, когда всё становится настоящим.       По длинным коридорам больницы раздаются тихие, уверенные шаги. Крепко сдерживая в руке фонарик, на вечерний патруль вышел врач. Неопрятно торчащие во все стороны русые волосы и ярко-голубые, едва приоткрытые глаза, измятый и грязный некогда белоснежный медицинский халат, накинутый поверх рубашки и джинс с несколькими тёмными пятнами на штанинах — всё это части нелепого образа, когда-то лучшего в своём деле хирурга Даниила Корнилова. Сейчас, единственное, что ему остаётся — осматривать больницу по три раза в сутки, пытаясь найти того, кто нуждался бы в помощи. Даня сжимает в левой руке банку с кофе из автомата на верхнем этаже и медленно отпивает: глоток за глотком, стараясь ухватиться хоть за маленький кусочек когда-то обыденной бодрости. Вдруг врач останавливается, прикрывая глаза, чтобы лучше слышать. В одной их палат слышится обрывистое, частое дыхание и тихие стоны и всхлипывания. «Человек!» — проносится в голове Корнилова, парень отпускает банку, заставляя ту с грохотом упасть на пол, и уверено начинает бежать. Открыв дверь в палату, он заметил невысокого, хилого на вид парня. Тёмные волосы спадали на лицо, закрывая его половину, но даже так были видны кукольные карие глаза невероятной красоты. Услышав, что кто-то вошёл, парень отстранился от шкафа с лекарствами, пытаясь что-то сказать, но в ту же секунду рухнул на пол вскрикнув от боли. — Не бойся. Меня зовут Даниил Корнилов. Я — хирург этой больницы. Я здесь, чтобы помочь, — врач медленно подходил к парню, показывая, что в его руках, кроме старого фонаря, ничего нет. — Тебя укусили? Поцарапали? — Н…нет… я… убегал и… неудачно приземлился на ноги… кажется… я что-то сломал… — парень говорил тихо, обдумывая каждое сказанное вслух слово и, закатав левую штанину джинс, оголил открытый перелом.       Этот пугливый парень — Михаил Цыркунов. До этого момента, он даже боялся взглянуть на адски ноющую ногу. От увиденного, Миша отвернулся, пытаясь сдержать рвотный позыв. Даня лишь молча поднял парня на руки, укладывая на одну из кушеток. Прикрепил фонарь к лампе и обрезал штанину парня, осматривая всё детальнее. — Доступа к анестезии я не имею, да и таблетки обезбола уже подходят к концу. Мне нужно, чтобы ты лежал спокойно, — закрепил на запястьях и лодыжках парня ремни — Ч…что… ты собираешься делать?.. —Цыркунов поднял полные слёз и недоверия глаза на врача, попытавшись высвободиться. — Сделаю рану ровнее и осмотрю повреждение кости. Поставлю штифт, затем зашью всё это. Если хочешь поскорее избавиться от боли, нужно начать сейчас, — Даниил дотянулся до бинта и, при очередном жалобном вскрике, просунул его меж зубов Миши. — Сожми, да посильнее. Без криков не обойтись, но лучше не привлекать много внимания.       Цыркунов, поняв, что уже ничего не может сделать, кроме как послушно следовать указаниям, крепко стиснул бинт между зубов, устремляя глаза в потолок, стараясь отвлечься от происходящего. Парень будто всей душой желал покинуть это раненое, кричащее от боли и тщетно пытающиеся освободить руки, тело. Из глаз начали течь слёзы, но парень уверенно держал себя в сознании, про себя повторяя каждый закон Ньютона. Эта пытка кончилась примерно через час. Цыркунов весь дрожал, крепко вцепившись пальцами в края койки. По лицу стекали слёзы и слюни, а парень мог лишь бубнить себе что-то под нос дрожащим, сорванным голосом. — Ты большой молодец, — слова Даниила звучали всё расплывчатее и Мише казалось, что он уже вовсе не понимает их смыла. Перед глазами всё плыло. — Ты справился с этим. Теперь отдыхай.       Мягкий, успокаивающий голос Корнилова будто заставлял дрожащего и изредка ещё рефлекторно вскрикивающего парня погрузиться в сон. Врач медленно отстранился, накрывая Цыркунова одеялом и подошёл к окну, вытирая руки от крови о бумажные полотенца. Вдали он заметил два небольших огонька, похожих на удаляющийся свет фонарей.       И правда. Это были фонарики. Двое парней бежали в противоположную больнице сторону, ведя за собой хвост из десятка зомби. — Я же сказал тебе ничего там не трогать! Почему ты просто не можешь хоть раз меня послушать?! — кричит более высокий парень, крепко держа второго за запястье и таща за собой. — А я сказал тебе, что мне это нужно! Прекрати на меня орать! — возмутился виновник положения, но лишь вцепился рукой в ладонь старшего, стараясь не сильно отставать. — Ты просто невозможен! Почему тебе везде нужно найти проблему?! — парень забежал в один из многоквартирных домов и, на своё счастье, нашёл незапертую квартирную дверь, забежав в которую и затащив спутника внутрь, закрыл её на несколько замков       Теперь, когда фонари освещали небольшой коридор, можно было разглядеть парней: тёмно-русые волосы отличались лишь своей длиной, но лишь они являлись тем, что объединяло двух единоутробных братьев. Старший — Данил Гаврилов: высокий и плечистый парень с густыми волосами чуть ли не касающимися плеч. Когда началась эпидемия, Даня оказался на улице из-за ссоры с родителями, но так и не смог понять зачем Антон увязался за ним. «Наверняка, чтобы доставить мне ещё больше проблем» — сам делал выводы старший, каждый раз, когда парни оказывались на волосок от смерти, благодаря Антону.       Антон Черемисин — младший брат: среднего роста парень, аккуратной комплекции. Сын от второго брака мамы Дани. Парень ведёт себя избалованно и, кажется специально находит себе проблемы. В семье он был любимчиком, ведь был, как говорил его отец, «родным». Несмотря на все привилегии, Антон постоянно заступался за своего старшего брата и часто подставлял и себя под удар. Братья на удивление хорошо ладили. Даня буквально стал тем, кто научил Антона писать и читать, тем, кто всегда подсказывал парню как и что нужно делать и тем, кого младший брат боится потерять больше всего на свете.       Осмотрев квартиру, Данил слегка прикрыл глаза, задумываясь и отдыхая, но его покою не было суждено длиться и минуты. На диван упал Антон, невнятно простонав в подушку что-то похожее на «прости меня». — Говори нормально, иначе отвечать тебе перестану, — перевёл взгляд на парня. На самом деле Гаврилов знал, что именно сказал парень, но хотел убедиться в искренности извинений. — Ладно… — Антон сел, виновато опустив голову и поднял взгляд на парня. — Мне жаль. Это была действительно моя вина… ты был прав… как всегда, — Черемисин выглядел, словно провинившийся щенок, что заставило Даню невольно улыбнуться. — Извинения приняты, — потрепал брата по волосам. — Всё же у меня для тебя кое-что есть… — открыл рюкзак, доставая мягкий и тёплый вязаный плед. — Прошлой ночью ты сильно замёрз, так что я… — не дав парню договорить, Антон запрыгнул на него, обнимая, крепко держась руками и ногами — Спасибо, — шепнул младший, ярко улыбнувшись, и встал на ноги, забирая плед у парня и накидывая себе на плечи, кутаясь. В животе заурчало. — Дань… я есть хочу, — и вновь Гаврилов терпит поражение, сталкиваясь со щенячьим взглядом брата. — Ладно, сейчас я придумаю что-нибудь. Предвидя твой вопрос, помогать мне не нужно, — устало потёр переносицу, взяв ранец, и вышел на кухню, выставляя консервы на стол.       Антон же, сильнее укутавшись в плед и что-то напевая себе под нос, вышел на балкон, осматривая окрестности: больницу стоящую через пару поворотов, школу, находящуюся напротив и несколько магазинов. А вдали виднелся старый парк аттракционов. Черемисин устремил взгляд на одну из витрин, рассматривая странную фигуру. Вдруг окно магазина разбили изнутри и через него выбежали двое парней. В руках одного была бита, а второй крепко прижимал спортивную сумку к груди, будто неся в ней нечто настолько важное, что он готов защитить это ценой собственной жизни. — Чего ж он там нашёл такое? — приблизился, опираясь о перилла балкона.       Ответ на этот вопрос крайне прост, но он явно разочаровал бы Антона. В сумке парень нёс только что найденную им еду. Он ярко улыбался, предвкушая, что за долгое время наконец сможет поесть. И даже преследующие его зомби, и весьма странный новообретённый знакомый никак не смогли бы омрачить эту ситуацию для него. Этот радостный парень — Андрей Шавель. Короткие русые волосы едва развиваются на ветру от бега, а зелёные глаза блестят от предвкушения. Андрея за собой ведёт высокий, спортивного телосложения парень с битой в руках, которой буквально пару минут назад героически спас Шавеля от верной гибели и даже дал шанс покинуть злополучный магазин. Это — Ярослав Косухин и пока он ещё не догадывается, что спас своего лучшего друга.       Андрей вдруг оступается на одном из поворотов и, решая, что лучше уж погибнуть, чем дать еде пострадать, падает вниз по лестнице, прижимая сумку к груди в момент удара спиной. — Твою ж мать! — Яр срывается с места и сбегает по лестнице вниз, рефлекторно захлопывая дверь одного из складских помещений какого-то магазина. — Ты цел?! — встал у ног парня, наклоняясь к нему. Шавель лишь улыбнулся.       Андрей изо всех сил старался показаться сильным и бесстрашным парнем, именно поэтому и скрывал всё, что чувствовал на самом деле, почти ото всех… кроме одного своего друга с которым познакомился несколько лет назад в какой-то онлайн игре. Но вот в чём соль, ни он, ни Мистик, а именно так звали друга парня, не знают настоящих имён друг друга, не слышали голоса и даже не видели фотографий. Но, по обычаю, довериться тому, о ком ничего не знаешь — самое простое. — Чего ты улыбаешься? С такой высоты рухнул, да ещё и по лестнице прокатился! Ясное дело что ты НЕ в порядке! — Яр присел рядом с парнем, отставляя его ранец в сторону. — Снимай куртку и футболку. Посмотрим что с твоей спиной. — Я правда в норме! Я привык падать, — ярко улыбнулся Андрей, попытавшись встать, но тут же упал обратно от невыносимой боли — Снимай говорю. Нечего выёживаться, — Косухин снял со своих плеч рюкзак и принялся выкладывать бинты и найденную недавно обезболивающую мазь.       Шавель нехотя снял куртку, а за ней и футболку, поджимая колени к груди от холода. На спине остался красный след от удара, в некоторых местах, под кожей, даже лопнули сосуды. Яр обречённо выдохнул. — И как, чувствуя такую боль, можно говорить, что всё хорошо, да ещё и улыбаться так?.. — осторожно открыл мазь и начал наносить на кожу, едва касаясь кончиками пальцев спины парня. — Говорил же, я не в ладах с гравитацией. Мама говорила, что это потому что я с Марса! — Андрей заразительно засмеялся, заставляя Яра улыбнуться. — Тем не менее, от того, что ты часто падаешь, боль от ушибов не уменьшается. Если тебе больно, ты не обязан улыбаться, — покончив с мазью, Косухин легко похлопал по коленям парня, заставляя его их выпрямить и принялся забинтовывать спину — Я это делаю не потому что обязан. Ты что дурак? — тихо посмеялся, уже с меньшей уверенностью. — Я улыбаюсь, потому что хочу улыбаться. Ох! Мы не успели познакомиться! Меня зовут Андрей, — как только парень закончил, Шавель протянул ему руку для рукопожатия. — Ярик, — пожал руку парня, улыбнувшись. — Итак, Андрей. Что ж ты там такого в этом магазине нашёл, что застыл, даже не услышав как к тебе подобрались зомби? — Косухин принялся осматривать тускло-освещённое маленьким окошком у самого потолка, помещение. — Ты будешь смеяться, конечно… — открыл сумку, фактически до краёв забитую едой. — Просто… я уже несколько дней не мог поесть, поэтому так обрадовался такому изобилию, что вообще забыл где нахожусь. Ты уж прости, что втянул тебя в это, — неловко улыбнулся, одеваясь. —Я втянулся в это по собственной воле. Ты меня ни о чём не просил, так что и извиняться не должен. А то, что ты нашёл столько продуктов — действительно очень приятная новость в такое время. Так что и смеяться мне тут не над чем, — потрепал парня по волосам. — Я рад, что ты меня понимаешь. Вот тебе за это, — достал из сумки шоколадный батончик и, ярко улыбаясь, бросил парню в руки. — О, выходит, того, что я спасал твою задницу, было недостаточно для того чтобы накормить меня? — усмехнулся, усушав звонкий смех Андрея. — Прости, конечно. Спасибо тебе большое. Если бы не ты, я б уже не смог насладиться всей этой едой! — парень крепко обнял сумку, продолжая смеяться.       Яр сам перестал замечать, как яркая улыбка и заразительный смех Шавеля постепенно стали заставлять его улыбаться, ощущая то, казалось уже потерянное, чувство безопасности и уюта. Казалось, сейчас Косухин был готов назвать 4 голые бетонные стены, 2 пустых стеллажа и маленькое окошко, одним, греющим душу, словом — «дом». А всё благодаря парнишке, которого он пару минут назад впервые увидел… парнишке, яркая улыбка которого согревала, за несколько дней уже порядком изувеченную, душу… парнишке, который стал той самой хрупкой ниточкой надежды в глазах уже почти смирившегося Ярослава.       Видимо, этот склад сейчас — единственное место, в котором, как и раньше можно услышать звонкий, искренний смех, увидеть яркие улыбки…       Такой и оказалось первая ночь наших героев, или... ещё не светает?