Уже порядком обветшалый дом от усилившегося ночью ветра устрашающе поскрипывал, будто начиная сгибаться. Краска со стен отпадала, и всё новые трещины появлялись на здании.
Завывания ветра становились похожи на страшные стоны и крики. Проснувшись, Антон подскочил, осматриваясь. Плед спал с его плеч. Черемисин неуверенно поднялся с кровати и, взяв плед и подушку в руки, подошёл к раскладному дивану, где спал Даня. — Д... Дань?.. — шепнул парень, но тот не проснулся. Антон положил подушку рядом с лицом брата и залез под его руку, накрывая обоих пледом, прижимаясь к Дане. Сквозь сон Гаврилов обнял парня, зарываясь носом в его волосы. Ветер за окном становился лишь сильнее. Что-то с грохотом упало на улице. Страх, заставивший Антона прийти к брату лишь усиливался. Единственное, что мог сделать парень — обнять Даню в ответ и еле слышно заплакать, стараясь не разбудить старшего. Даня сонно приоткрыл глаза, сквозь сон услышав всхлипывания. — Что случилось? — парень приподнялся, смотря на брата, который изо всех сил прижимался к нему, подрагивая. — Ты испугался? — Гаврилов ни раз был в такой ситуации ещё до начала эпидемии. Антон часто приходил к нему в комнату, когда ему снились кошмары, чтобы старший брат обнял его и сказал, что это был просто сон, разрешая поспать сегодня рядом с ним. — Ничего. Это всего лишь ветер Антон неуверенно угукнул и поднял полные слёз глаза на брата. Даня мягко улыбнулся, касаясь щёк парня, чтобы вытереть слёзы. Черемисин, покраснев, не удержался и подался вперёд, вовлекая парня в поцелуй. За окном сверкнула молния, заставляя Антона вздрогнуть, но не отпрянуть от желанных губ. Даня накинул плед на голову парня, обхватывая его с двух сторон и притянул его ближе, проникая языком между губ брата, нежно вплетая его в поцелуй. Щеки обоих парней вспыхнули, а сердца забились быстрее. От смущения, Антон отстранился, переводя дыхание, не сводя взгляда с парня. — П... прости... за это... — голос Черемисина дрожал. Его разум твердил: "ты только что всё разрушил. Как ты мог?", но сердце продолжало бешено биться, а губы горели, всё ещё ощущая дар губ брата. — Если бы я не хотел этого, я бы не стал отвечать, — Даня с трепетом провёл кончиками пальцев по шее парня, мягко улыбаясь. — Я люблю тебя, — шепнул он, нежно поцеловав брата в кончик носа. — З... значит, ты ... не оставишь меня, если... я не буду приносить проблем? — из глаз Антона снова потекли слёзы. В голове вертелось старое детское обещание. — Что? О чём ты? — Когда... когда мне было семь... ты сказал, что будешь рядом, пока я не научись жить без твоей помощи... поэтому... поэтому я всегда... вёл себя по-детски, — руки парня дрожали, пока тот нервно перебирал пальцы. Этот обман, как казалось Антону, был единственным шансом оставаться рядом с братом и чувствовать его заботу. Он был готов идти наражен и самостоятельно находить проблемы из ничего, лишь бы Даня потом помогал ему выбраться из них, крепко держа за руку. — Какой же ты дурак, — Гаврилов засмеялся, обнимая парня и укладывая его на диван снова. — Я бы ни за что не бросил тебя. Даже если бы ты перестал приносить проблемы. Антон уткнулся носом в грудь парня, но услышав очередной треск с верхних этажей, подскочил на ноги, собирая вещи. — Нам нужно валить отсюда! Пока тут всё не рухнуло, — Черемисин накинул ранец на плечи и подошёл к двери, смотря на Даню. — И куда ты собрался? — устало выдохнул старший, медленно собирая свои вещи. — Куда-угодно! Меня не радует мысль быть погребённым заживо в этом доме! Как только Гаврилов собрал вещи, послышался грохот. Старший бросился к Антону, повалив его на пол, нависая сверху. Весь верхний этаж вдруг обвалился и парни оказались замурованы в непосредственной близости. Антон крепко обхватил парня, прижимая его к себе, заставляя плиту, которую Даня держал спиной, опуститься ещё ниже, заставляя парня буквально лечь на брата. — Не... не ушибся?.. — прохрипел Гаврилов, попытавшись двинуться, но случайно коленом надавил между ног брата, заставляя его промычать, по возможности выгибаясь. — Мф... н...нет... твоя спина. Ты ударился, — парень едва коснулся спины старшего, проводя по ней кончиками пальцев, заставляя Даню стиснуть зубы от боли. — Я в порядке... нужно придумать как будем выбираться... Тем временем, ночь в больнице проходила спокойно, относительно других мест. Поняв, что Цыркунов уже заснул, Даня тихо поднялся с койки, расправляя плечи и, взяв фонарь, направился на обход, проходя мимо каждой палаты с новыми выжившими. Дверь в палату Ярика и Паши была крепко закрыта, но даже сквозь неё, ещё на повороте, был слышен громкий кашель. Дверь открылась и из палаты вышел Паша, устало выдыхая. — Кашель не прекращается? — опустив фонарик в пол, к парню подошёл Корнилов, заставляя его вздрогнуть и неуверенно кивнуть. — Пойдём, — Даня уверенно направился в кухню, а Аксёнов лишь молча пошёл следом. Добравшись, врач налил горячий чай и положил в него ложку мёда. Взяв несколько полотенец, намочил их холодной водой и всучил всё парню. Паша вскинул вопросительный взгляд. — Разбуди его и дай выпить чай. Полотенца повесь на батарею, чтобы увлажнить воздух. Мёд смягчит слизистые, так что не размешивай его в чае, а просто положи ложку ему в рот. Должно помочь, — разъяснил Даня, устало опираясь о столешницу. — Спасибо... — буквально прошептал парень и ушёл в палату. Тихий голос Паши, напоминал Дане неуверенного Мишу. Корнилов сам не понимал, почему поступил именно так, но не жалел о том, что сделал. Корнилов уже несколько месяцев не испытывал никаких чувств, но почему этот совсем незнакомый мальчишка заставляет его сердце биться так часто? Ответа на этот вопрос не знал даже сам врач. Подняв взгляд к зеркалу, Даня вздрогнул от собственного вида, он вдруг стал замечать, что что-то с ним всё-таки не так. Корнилов осторожными движениями коснулся своих волос, постаравшись уложить непослушные пряди, которых не касался уже давно. Провёл по тёмным кругам под глазами. "Сколько я уже нормально не спал?" — проноситься в голове парня. "Семь месяцев... максимум по часу в сутки..." В кухню заходит Руслан. Замечая Даню, он садиться на край одного из столов. — Всё не можешь заснуть? — Тушенцов заставляет парня беззвучно подойти к нему и опереться о соседний стол, кивнув. — Мне тоже не спится... голова раскалывается. — Не удивительно. Со всем этим... когда ты в последний раз принимал свои таблетки? — Моя пачка кончилась неделю назад. Еще до всего этого, — Рус прикрыл глаза, прикусывая губу от боли. — Кажется, когда я перебирал таблетки, я видел то, что тебе подойдёт. Сейчас принесу, — Корнилов, отстраняется от стола, собираясь уходить. — Не нужно. Мне всё равно помирать скоро. Сколько вы мне обещали? Две недели осталось... так что, просто забудь. Что это за мальчишка? Тот, который сбежать пытался. — Миша Цыркунов. Пришёл сюда не на много раньше вас. У него был открытый перелом, на левой ноге. Вероятно, он испугался, когда отрубился свет, — Рус впервые слышал, чтобы парень с таким интересом говорил о ком-то, тем более в его состоянии удивительно, что он вообще заинтересован в чём-то. — Почему ты сказал мне отпустить его, сразу как я его остановил? Заревновал? — парень усмехнулся, взглянув на врача. — Нет. У него гиперчувствительное тело. Любое касание может его возбудить и он очень этого боится, — прояснил Даня. — Но ты частично прав. Я не уверен, но кажется, этому мальчишке как-то удаётся заставлять меня что-то чувствовать. — Тогда тебе стоит взяться за него покрепче. Тем более, у тебя есть отличный шанс, благодаря его уязвимости. Можешь основывать своё влечение помощью в его болезни. — Что ж, мои мысли и действия явно быстрее твоих умозаключений. Я уже этим воспользовался. — Пф! А ты явно интереснее, чем я думал! — Рус рассмеялся, поднимаясь. — Ладно, я пришёл, чтобы поговорить с тобой, так что, мне пора вернуться к Кашину. А ты — подумай. Может этот мальчишка сможет вывести тебя из апатии, — Тушенцов похлопал врача по плечу и вернулся в палату. "Может, он и прав..." — подытоживает Даня, выходя в коридор и двигаясь назад к палате Миши. На третьем этаже, Даня встретил Косухина, который искал что-то. — Хэй? Ты что-то потерял? — М? Я... прости.. я заметил розетки и... мой телефон сел несколько дней назад. Я подумал, тут смогу его зарядить, но... свет так и не восстановился? — Яр положил телефон вместе с зарядкой в карман к телефону Андрея. — Да, я так и не спустился. Можем сходить вместе если тебе очень нужно, — Корнилов устало выдохнул, разворачиваясь. — Да, спасибо большое. Мне... нужно узнать в порядке ли мой... друг, — на самом деле Яр уже давно был по уши влюблён в своего друга по переписке, поэтому одна мысль о том, что тот мог пострадать, сводила его с ума. Парни спустились в подвал и Даня передал фонарик парню, направившись к щитку с электричеством, переключая рычажки. Вскоре свет загорелся, заставляя Яра ярко улыбнуться. — Спасибо большое! — парень сорвался с места, вернув врачу фонарь и убежал к ближайшей розетке, подключая телефон. Корнилов потёр переносицу и наконец вернулся в палату Миши, встав рядом со спящим парнем, кутающимся в одеяло. Тёмные волосы спадали на лицо, почти полностью скрывая его и лишь ноги парня были открыты. Здоровую ногу сквозь сон парень пытался спрятать под одеяло, а больной даже пошевелить не мог. Даня осторожно накрыл одеялом ноги парня, в благодарность получая довольное фырканье, заставившее врача впервые улыбнуться. Поймав себя на этом, Корнилов неуверенно ложится рядом с парнем, обнимая его. Миша сквозь сон тихо простонал, прячась в объятьях Дани. Корнилов прикрыл глаза и, медленно поглаживая парня по волосам, погрузился в сон. Корнилов не видел снов, или точнее, он просто не успевал их увидеть в обычном состоянии, но только не сегодня. В эту ночь он спал спокойно и долго. Смог проспать даже больше часа. Виной тому напуганный и чувствительный незнакомый парнишка или измотанный бессонными ночами, больной организм? Тем временем, телефон Яра накопил достаточно заряда, чтобы включиться. Парень дрожащими руками открыл диалог с Лаггером и увидел, что тот не в сети уже достаточно давно. [Мист; 02.37] Хэй? Лаггер, ты цел? Ответа не последовало. Парень прождал ещё несколько минут. [Мист; 02.43] Пожалуйста... прошу, солнце... я ведь [Мист; 02.39] Я люблю тебя. Уже давно. Прошу, не оставляй меня... Телефон Андрея на соседней зарядке включился и завибрировал, уведомляя о новом сообщении. Не обратив внимания, Яр написал ещё несколько сообщений и после каждого, телефон Андрея вибрировал. Косухин поднялся с пола взяв в руки телефон парня и, беззвучно извинившись, разблокировал не запароленное устройство. На экране появились сообщения Яра. Сердце забилось быстрее, а руки затряслись. В голове всплывала яркая улыбка Андрея, его оголённый торс, его слова... теперь, когда это не просто незнакомец, для Ярика каждое его действие обретало новый смысл. Бросив оба телефона, парень сорвался с места и вбежал в палату. — М?.. — Шавель сонно приподнялся, услышав обрывистое дыхание запыхавшегося парня и тут же был вовлечён в поцелуй. Футболка спадала с одного плеча только проснувшегося парня, оголяя ключицу. Слегка растрёпанные волосы так и манили пальцы Ярика. Сонный Андрей ещё не до конца понимал что происходит, мысли путались, казалось он даже не мог понять сон это или реальность. Косухин же отчётливо все понимал. Его сердце бешено билось, пальцы поглаживали волосы парня, а губы сливались в жарком поцелуе с медлительным парнем. Слегка прикусив нижнюю губу Андрея, подразнивая его, он вдруг осознал, что накинулся на парня, ничего ему не объяснив. Яр вспыхнул от смущения тут же отстраняясь от парня, поднимая на него виноватый взгляд. — Прости... я... знаю, это выглядит странно, но, Андрей... — Косухин пытался подобрать слова, чтобы объяснить свой поступок. — Мне удалось зарядить телефоны и... я узнал, что... тот, в кого я был влюблён и... уже очень давно, это... это ты, Лаггер. — М... Мист?.. — Шавель сквозь боль сел, положив ладони на щёки парня, всматриваясь в его покрасневшее лицо. — Это правда ты?! Яр лишь молча кивнул, во ответ на что получил ответный поцелуй. Андрей, забыв о боли, крепко обнял парня, углубляя поцелуй, прижимая его к себе. — Я... я так рад! Рад, что ты жив, что ты со мной! — Шавель повалил парня на койку, прижимаясь к нему и прячась в его объятиях.Так прошла ещё одна ночь.