***
Бессонные ночи дали о себе знать: всю дорогу от тренировочного катка до арены девушка проспала. Проснувшись от лёгкого толчка, она поняла, что автобус пуст. Вскочив с места, темноволосая побежала ко входу, где её и приехавших вместе с ней фигуристок уже ждал медицинский персонал, отвечающий за соблюдение карантинных мер. Пройдя необходимые проверки самой последней, она двинулась дальше. Ориентация в незнакомых местах всегда была для брюнетки крайне сложной задачей, но здесь, на неизвестной арене с кучей идущих в разные стороны бесконечно длинных коридоров, найти верную дорогу и вовсе казалось ей чем-то невозможным. Спустя полчаса трудных поисков, девушка, наконец, остановилась у массивной двери. Схватившись за металлическую ручку, она потянула её на себя, чтобы открыть, но та не поддалась. Она снова дёрнула. Сильнее. И ещё. — От себя, — сзади раздался весёлый мужской голос. — Спасибо, — смущённо бросила темноволосая и толкнула дверь, которая, как оказалось, легко поддаётся. Повернувшись, чтобы поблагодарить своего спасителя ещё раз, она на мгновение замерла. На неё задорным взглядом смотрел известный американский фигурист Нейтан Чен. Он выглядел весьма расслабленным и внимательно изучал неуклюжую незнакомку, пытаясь, наверно, понять, является ли она фигуристкой и видел ли он её раньше. На плечах парня висел рюкзак внушительных размеров, по всей видимости, с коньками и прочей экипировкой. Некоторое время и брюнетка, и спортсмен не двигались. От неимоверного стыда ей хотелось провалиться под землю. Встреть она его в любой другой момент, то определённо попросила бы сделать с ней несколько фото, но сейчас подобная просьба казалась ей как минимум неуместной и крайне глупой. Положение спасла Мерайя, которая, поздоровавшись с Нейтаном, повернулась к девушке и сообщила, что её все потеряли. Темноволосая кивнула в ответ и поспешила скрыться с места происшествия. Легко шагая по прорезиненным коврикам, брюнетка размышляла о том, что если Нейтан здесь, то остальные парни тоже, должно быть, уже приехали, а значит, нужно скорее найти Юдзуру. По дороге бросив вещи на ближайшую скамейку и дойдя до бортиков, она кинула взгляд на пустой кристально-чистый лёд. — Я тебя искал, — произнёс Ханю, перешнуровывая правый конёк. — Не будешь разминаться? — Уже до этого размялся, не волнуйся. — Покатаешься для меня? «Для тебя всё что угодно, » — подумал фигурист, сдержанно кивая в ответ. Ступив на блестящий лёд, японец первым же делом стянул с себя спортивную кофту, оставаясь в одной чёрной футболке. От этого зрелища девушка почувствовала, как по её укутанным в тёплую одежду плечам пробежались мурашки. «Видимо, все фигуристы имеют врождённую способность переносить холод», — произнесла про себя она, еле заметно улыбаясь. Он сначала спокойно раскатывался, оставляя на гладкой поверхности причудливые узоры. В тишине был отчётливо слышен звук режущих лёд лезвий. Юдзуру перешёл к выполнению связок, прицепив к одной из них тройной прыжок, после — зашёл на комбинированное вращение с заклоном переходом из положения стоя в положение сидя. Каждое его движение было выполнено с невероятной лёгкостью. Японец катался так, будто вкладывал в этот лёд, в каждое движение на нём всю свою душу и все свои эмоции. Сделав последнюю комбинацию шагов, он замер в финальной позе. Со стороны бортов раздался громкий звук аплодисментов. — Великолепно, — заворожено произнесла она, когда Ханю подъехал к ней. — Покатайся со мной, — предложил фигурист, на что брюнетка отрицательно покачала головой. Неожиданно резко вцепившись в её руку, Юдзуру настойчиво потянул девушку на себя. — Я без коньков. Брайан убьёт, если увидит, — прошипела в ответ она, изо всех сил цепляясь свободной рукой за борт. Японец фыркнул, закатив глаза, и осторожно взял соулмейта за талию, легко приподнимая её надо льдом. Прижимая женское тело ближе к себе, так, чтобы у неё совершенно точно не осталось никакой возможности сбежать, он поехал к самому центру катка. Темноволосой оставалось лишь крепче цепляться за руки Ханю и беспомощно болтать ногами в воздухе. — На счёт три отпускаю, вставай на мои ноги, — в ухо прошептал фигурист и в следующую секунду, не досчитав даже до одного, выполнил обещание. Соулмейты оказываются прижатыми друг к другу. Когда брюнетка ощутила крепкие руки Юдзуру на своей спине, она уткнулась лицом куда-то в район его ключицы. Машинально прижимаясь к нему ещё сильнее, девушка впитывала тепло, которым японец охотно делился. Ладони у него и впрямь оказались горячими. Парень начал медленно скользить вперёд, аккуратно повернувшись в самом конце меняя при этом темп движений. В этот момент он вспомнил слова друга, которые тот с гордостью произнёс: «Наконец, ты нашёл своего человека! Она делает тебя более открытым и эмоциональным». От переизбытка нежных чувств фигурист непроизвольно приподнялся на зубцах, вдруг ощущая, что ноги темноволосой соскальзывают с ботинок его коньков. От страха она крепче вцепилась в него, сминая тонкую ткань футболки на его спине. К девичьим щекам прилила кровь, и брюнетка поспешила опустить голову вниз, надеясь, что он не успел заметить признаков смущения на её лице. Но он заметил. Не удержавшись от соблазна, Ханю наклонился поближе и поцеловал её сначала в одну пылающую щёку, а потом во вторую. Опустив веки, он зарылся носом в её густые тёмные волосы, впитывая их сладкий цитрусовый запах. Непродолжительную идиллию прервал щелчок фотоаппарата. Одновременно повернувшись в сторону звука, молодые люди заметили стоящего за бортом довольного испанца. — Какие вы милые, — протянул Хавьер, продолжая делать снимки. Резко отстранившись друг от друга, девушка и парень недовольно посмотрели на Фернандеса. Раздался очередной щелчок, и вот брюнетка ощутила, что земля ушла у неё из-под ног. Её руки соскользнули с мужской спины, и она полетела вниз. Попытавшись схватить её за кисть, Юдзуру упал на лёд вслед за ней. — Отлично, отлично, продолжайте, — рассмеялся испанец, который уже успел выйти на лёд и теперь кружил вокруг них, безостановочно делая смешные фотографии. — Хэй! — воскликнул Ханю, поднимаясь на ноги и протягивая руку своей родственной душе. Убедившись, что девушка крепко встала на ноги, он повернулся к другу и в шутливой форме начал его отчитывать. Испанец же усердно делал вид, что понятия не имеет, о чём идёт речь и что ему добрых пять минут Ханю пытался вдолбить в голову. В конце он хитро улыбнулся ему и подмигнул девушке, пообещав скинуть фотки ей на флешку. Брюнетка рассмеялась. — Давайте совместную фотку, — предложила темноволосая, приняв более-менее устойчивое положение. Хавьер радостно вскрикнул и, приблизившись к ней, обнял за талию, как своего старого друга. Японцу же осталось только обиженно бурчать. Иногда Юдзуру казалось, что его испанцу только восемнадцать. Он был по-прежнему полон энергии, позитивен, добр ко всем вокруг и порой чрезмерно открыт. Вероятно, именно благодаря этим чертам характера Фернандес оказался единственным человеком во всей Канаде, которого теперь Ханю мог назвать своим другом. Совместная фотка, запечатлевшая трёх искренне улыбающихся молодых людей, получилась отличной. На арену медленно потянулись остальные фигуристы, которые тоже оказались не прочь сфотографироваться. Они с удовольствием присоединились к импровизированной фотосессии, дурачась и не на долго забывая о своих титулах и медалях. Приехав сюда, на это шоу, они смогли почувствовать себя по-настоящему живыми. Весь этот шумный балаган минут через десять разогнал Брайан. Фотоаппарат так и остался у брюнетки. Пересматривая совместные фотографии у бортика и делая новые, пока все разминаются уже на льду, девушка тепло улыбалась.***
Шёл уже третий час тренировки. Одни фигуристы, появившиеся на льду с самого начала, постепенно сменились другими. Неожиданно весьма спокойную атмосферу разрезал громкий вскрик. — Помогите! — закричала Алина Загитова. Все, кто в этот момент находился на ледовой арене, повернулись на звук. Стоило им только увидеть причину столь неожиданной паники, как их глаза широко распахнулись от ужаса. Рядом с олимпийской чемпионкой лежала девушка, лёд рядом с ней был усыпал каплями ярко-красной крови, что внушало спортсменам ещё больше страха. Она не двигалась, но пока что находилась в сознании. Первыми в себя пришли американские фигуристы и тут же поспешили на помощь. — Что случилось?! — в панике воскликнула Мерайя, а Нейтан присел рядом с раненой, аккуратно убирая волосы с окровавленного лба. — Я… я не знаю… просто услышала звук падения, — немного запинаясь, рассказала российская фигуристка, помогая Чену усадить кареглазую. Сама брюнетка пока плохо осознавала, что с ней случилось, даже тогда, когда её подхватили на руки и куда-то понесли. Единственное, что она понимала и чувствовала, — это боль и сильное головокружение: то ли от удара об лёд, то ли из-за скорости, с которой её несли. Она старалась не дышать слишком активно и лишний раз вообще не шевелиться, чтобы не провоцировать болезненные приступы, проходившиеся по всему её телу при каждом неосторожном движении. Оказавшись на плоской поверхности лавки, девушка предприняла попытку приподняться, тут же почувствовав, как по виску заструилась новая порция тёплой крови. Чужие руки аккуратно вынудили её лечь обратно. Перед собой она увидела расплывчатую мужскую фигуру уже знакомого американского фигуриста. По крайней мере, ей казалось, что это был именно он. Спортсмен что-то говорил, стараясь переключить её внимание от раны на себя и одновременно пытаясь как можно быстрее достать всё необходимое из своего рюкзака. В какой-то момент в глазах девушки стало темнеть, что заставило её из последних сил поднять руку от испуга, чтобы дотянуться до сидящего рядом Нейтана, как спасательный круг. — Что там, я уже умираю? — еле шевеля губами, спросила брюнетка, пытаясь улыбнуться, несмотря на своё состояние. — Думаю, нет. Я оказал первую помощь, но врачу тебя всё же следует показать. Зашивать не придётся, но может быть сотрясение. У меня здесь нет ни оборудования, ни медикаментов. Только перекись и бинт. Кажется, от меня могло бы быть чуть больше пользы, если бы сейчас мы были в больнице, — усмехнулся Чен. В этот момент дверь раздевалки распахнулась, за ней появилась плотная фигура Брайана. Наступила тишина. Нейтан не знал, что ему делать дальше. Уйти? Оставлять её одну не хотелось, только не сейчас, когда у них завязалось подобие диалога. Да и опасно это было бы, ведь её состояние могло ухудшиться. Незаметно кивнув собственным мыслям, фигурист всё же решил остаться. Бросив взгляд вниз, он заметил окровавленную ладонь девушки и, недолго думая, взял салфетки. Стерев с женской ладони большую часть крови, парень увидел глубокий порез. — Кажется, пострадала не только твоя голова, — американец аккуратно приподнял голову девушки и быстро вытащил из-под неё свой рюкзак. — Голову можешь положить мне на колени, если… хочешь. В раздевалке снова воцарилась тишина. Брюнетка, опустив свою голову на ноги фигуриста, прикрыла глаза. — Из тебя выйдет отличный врач, — тихо и медленно пробубнила она. — У тебя быстрая реакция и лёгкая рука. Всё делаешь аккуратно. — Спасибо… на самом деле эти слова много значат для меня, — ответил фигурист, продолжая сосредоточено склоняться над повреждённой конечностью. Нейтан неспешно обработал порез и забинтовал руку. — Читала, что ты прикладываешь огромные усилия, чтобы в будущем стать хорошим специалистом, поэтому решила сказать, что у тебя всё получится, — продолжая говорить, девушка слегка поморщилась, когда фигурист слишком сильно затянул бинт. Подмога не заставила себя долго ждать: с дежурным медицинским работником в помещение вбежали ещё несколько знакомых фигуристов. Женщина начала осмотр, попутно замечая, что первая помощь была оказана вполне профессионально. Слыша это, Ханю почувствовал, как на сердце становится чуть спокойнее. Посмотрев на Чена, он подумал, что ему определённо следует его поблагодарить как-нибудь. Шома, который прибежал, как только услышал, что случилось с девушкой, ожидал вспышки гнева со стороны старшего сокомандника, но этого не произошло. Сам Юдзуру встретил врача первым и его рану обработали соответственно раньше, травма выглядела менее опасно, чем у лежащей на скамейке брюнетки. Зная друга достаточно хорошо, Уно предполагал, что, увидев, как его соулмейт лежит на коленях у другого парня, тот взбесится, но Ханю лишь слегка изменился в лице: стал беспокойным, растерянным, каким-то беззащитным. Он переминался с ноги на ногу, не зная, куда себя деть, и всё это время неотрывно наблюдал за махинациями доктора. Шома сделал вывод, что старший сокомандник, наконец, понял, что у него нет ни единого повода сомневаться в своём соулмейте и что его ревность ни к чему хорошему не приведёт. Нейтан же в это время, почувствовав сильный дискомфорт от появления здесь японца, поднялся со своего места и тихо покинул их. Остановившись у самого выхода, он бросил короткий взгляд на взволнованную компанию и, сильно вцепившись в металлическую ручку, толкнул дверь, покидая раздевалку. Девушку не перестает тошнить, ей ставят внутримышечное лекарство с противорвотным эффектом и велят отдыхать. Как только врач ушла, Ханю занял её место. Согнув ногу в колене, он опустился на пол, чтобы сравняться с ней и встретиться взглядом. Его сердце сжалось настолько, что дышать стало тяжело. Сложно представить, что у него в этот момент происходило в голове. — Всё нормально, — неправдоподобно пытается уверить его лежащая брюнетка получается тихо, но на деле по-прежнему чувствуя сильную тошноту и боль во всём теле. Юдзуру взял перебинтованную руку соулмейта и, не найдя подходящих слов, аккуратно поцеловал тыльную сторону ладони. — Спасибо, — прошептала брюнетка, сильнее в ответ сжимая его руку в своей.***
Спустя примерно полчаса девушка почувствовала, что боль отступает. Лекарства стали действовать, и она почувствовала себя гораздо лучше. Юдзуру сидел рядом всё это время. Он бы совершенно точно не отказался сейчас лечь. Борясь с заметным головокружением и с внезапно накатившей сонливостью, фигурист продолжал шутить, чтобы поднять настроение своему соулмейту. Периодически к ним заходил Орсер, чтобы поинтересоваться их самочувствием. В какой-то момент (она и сама не поняла, в какой именно) девушка окончательно провалилась в состояние дремоты. Когда же она проснулась, то фигуриста уже не было рядом. Медленно спустив ноги на пол, она поняла, что боль отступила окончательно, и теперь она вполне спокойно может уйти. Покинув раздевалку, кареглазая практически сразу обнаружила пропажу. Впрочем, японец заметил её первым. — Слушай, я амбициозен не только в спорте, — вдруг произнёс он, подходя к ней. — Если надо, я буду бороться и за тебя, — добавил Юдзуру, практически до боли сжимая её плечи. — Не понимаю, — проговорила она. Без оглядки он яростно зашагал в сторону льда, хоть ему пока и нельзя было кататься. Вслед за ним двинулся Нейтан, как-то незаметно появившийся из-за угла. Опустив глаза в пол, он молча прошёл мимо девушки, оставляя её стоять в ступоре. «Что. Здесь. Произошло? О чём они разговаривали? Кто-нибудь вообще что-нибудь объяснит?» — крутилось в её голове. Столько вопросов и так мало ответов. Ханю неотрывно наблюдал за только что вышедшим на лёд американцем, опершись всем телом на бортик. Грозно прищурив свои лисьи глаза, он нахмурил брови. Японец был напряжён всем телом и чувствовал себя в целом паршиво. Как обычный разговор мог его так вывести? Он же пошёл поблагодарить фигуриста за помощь. Что пошло между ними не так? Никто из них самих так и не понял. Ревность — воистину противная и никому ненужная вещь. Ханю, будучи взрослым и разумным парнем, это прекрасно знал и понимал. Тем более он на эти грабли уже наступал со своим соулмейтом. Однако в данный момент фигурист не мог вырвать из себя это противное чувство. Внутри было как-то до одури неприятно. И он понятия не имел, почему именно. Оторвав взгляд и сделав глубокий вдох, Юдзуру уверенно шагнул на лёд и, отъехав от борта, встал в начальную позу для прогона программы. Он чувствовал, что после пожалеет об этом, но сейчас ему нужно было перестать думать. Необъяснимый всплеск ярости двухкратного олимпийского чемпиона не остался незамеченным. Атмосфера на льду заметно давила на всех присутствовавших. Едва не столкнувшись с другом, Хавьер, взволнованно бросил: «Не натвори глупостей». Орсер, тоже наблюдавший столь внезапную перемену в настроении своего ученика, внимательно следил за каждым его нервным движением. Недолго думая, он пришёл к выводу, что нельзя надолго оставлять фигуриста в таком состоянии: так он навредит не только себе, но и окружающим. В это время к бортику бесшумно подошла брюнетка. Заметив её, Брайан качнул головой, догадываясь, что именно она являлась причиной перемен в Ханю. А это значило, что она и должна решить проблемы. — Думаю, тебе нужно с ним поговорить, или он тут всё разнесёт, — произнёс канадец, на что девушка молча кивнула, параллельно массируя виски. Если бы она знала как. Забыв о своей ране, кареглазая поморщила лоб и в тот же миг зашипела, чувствуя, что боль снова возвращается. Нужно больше успокаивающего чая. Больше сладкого. Больше свежего воздуха. — Юдзуру! Юдзуру! — несколько раз прокричала девушка, пытаясь достучаться до своего соулмейта, но тот её открыто игнорировал и продолжал серию прыжков. Если быть точнее, серию падений. Брюнетка болезненно охнула, когда фигурист особо сильно припечатался ко льду с четверного Акселя. Больно, безумно больно. Оба и так уже получили травму. Ханю сильно стиснул зубы. Некоторое время он не поднимался, положив лоб на лёд, чтобы хоть как-то охладить взбудоражившие его сознание мысли. Потом, быстро вскочив на ноги, он продолжил кататься. — Юдзуру Ханю, быстро подошёл! — что есть силы закричала родственная душа, обращая на себя внимание всех тех, кто в эту минуту находился на арене. Японец, наконец, сдался. Что есть силы давя на коньки, он направился к борту, слыша, как жалобно под его лезвиями скрипит лёд. — Послушай меня, — аккуратно схватив его за запястье, начала девушка, — что бы ты не задумал, сперва перестань калечить себя… нас… — брюнетка терпеливо ждёт, пока Юдзуру перестанет тяжело дышать, осматривала его покрасневшее от перенапряжения и злости лицо так пристально и внимательно, что ему впервые захотелось спрятаться от её взгляда. Холодные руки соулмейта отрезвляли похлеще всего на свете и быстро приводили в чувство. — Я серьёзно никому тебя не отдам, — произнёс фигурист, делая акцент на каждом слове. После он резко оттолкнулся от бортика, коротко улыбнулся соулмейту и покатил к центру для повторения прыжков. Он безошибочно исполнил четверной Риттбергер, присоединяя к нему тройной Тоулуп, и закончил с самой яркой улыбкой за этот вечер. Все вокруг облегчённо выдохнули, некоторые даже зааплодировали в ответ. Ханю поблагодарил низким поклоном окружающих и вновь двинулся в направлении брюнетки. — А теперь давай разбираться с тобой, — театрально-строго проговорила она, встречая своего соулмейт. Сложив руки на груди, она из последних сил делала вид, что совершенно не устала. Японец, разобрав в её интонации притворство, стыдливо опустил голову. — Прости, — на выдохе произнёс он. После неуверенно подходит ближе, выйдя из-за льда. Потянувшись рукой к её ране на лбу, Юдзуру провёл по ней ладонью так осторожно и бережно, словно боялся причинить ещё больше боли. Он с сожалением поморщил лоб, когда почувствовал сильное головокружение. Прыгать в этом состоянии было огромной его ошибкой. Упрямый. — И за это прости. Сил девушки хватило лишь на слабый кивок. Они оба обязательно вернутся к этому разговору, но не сейчас.