Просто ответь мне "Да"

От лица Макса

До сих пор вспоминаю тот день, когда в киндере оказался самый настоящий сюрприз. Я так ждал этого дня и был просто на седьмом небе от счастья. Я всегда хотел большую семью, и теперь это желание становилось реальностью. Пол ребёнка мы узнали на двадцатой неделе и сразу выбрали имя для нашей девочки. Мия предложила назвать дочь Элизабет в честь моей мамы, чему я был очень рад. Я думал рождение Эли только усилит нашу связь и любовь с Мией, но всё пошло не так. Малышка постоянно капризничала днём и ночью, и все мои попытки её успокоить терпели неудачу. Жена единственная, кто нашла к ней подход, и лишь с ней Элизабет не плакала. Даже в самый первый раз, когда я взял на руки нашу крохотную дочку, она нахмурила носик, отвернула от меня головку и зарыдала. Это было неожиданно. Я нянчил маленького Шона, и проблем не возникало. Конечно, и он, как любой ребёнок, порой плакал, но чтобы никакими способами невозможно было его успокоить, такого я не предвидел. Самое странное, о чём я не стал говорить жене, у Эли был необычный запах. Малышка не пахла ни как оборотень, ни как человек. И это сбивало с толку. Среди моих знакомых нет пар, где один из родителей человек, а другой оборотень. Узнать, какой запах у детей от таких союзов, я не мог, поэтому решил просто не зацикливаться на этом. Элизабет росла умненькой и весёлой девочкой, но абсолютно маминой. Купать, кормить, одевать, укладывать спать было позволено только маме. А я огорчался, что не могу найти подход к дочке, как не стараюсь. А ещё потому что не могу помочь Мии и забрать у неё хотя бы часть дел, связанных с заботой о нашей малышке. Я видел, как жена устаёт, к вечеру валится от усталости. Конечно, это всё сказалось и на интимной стороне наших отношений. От былой страсти между нами не осталось и следа. Того редкого секса, который случался, когда Элизабет наконец засыпала, если у Мии оставались силы и желание, мне было этого мало. И я злился, психовал, иногда даже срывался на любимую, потом, конечно, сожалел об этом. Я чувствовал: с дочкой что-то не так, но никак не мог понять что. Врачи твердили: девочка абсолютно здорова. Удивлялись, что у неё даже насморка никогда не бывает. А нежелание контактировать с кем-либо, кроме мамы, списывали на особенность характера, говорили «перерастёт». И действительно, переросла. Только вот одни странности заменились другими. Первый раз это случилось, когда Эли было два года с небольшим. Мия зашла в салон красоты, чтобы сделать стрижку, а мы с дочкой, прогуливаясь по торговому центру, отправились в магазин игрушек. У Элизабет было полно игрушек. Ей покупалось практически всё, что она хотела и просила.  — Папочка, я хотю вот ту куколку. Я посмотрел на игрушку и слегка поёжился. Из коробки на меня смотрела маленькая вампирша с фиолетовым туловищем и такого же цвета лицом, хвостики у куклы были в виде летучих мышей, а платье как будто в паутине. Кто вообще придумывает такие игрушки? Моя дочь не будет играть с вампиршей, пусть и игрушечной.  — Нет, Эли, выбери другую игрушку. Смотри какая милая пони или вот красивая кукла.  — Но я хотю Вампирину.  — Нет. Дочь надула губки и смотрела на меня, как на врага народа. Прямо в глаза. А потом я схватил с полки эту самую Вампирину и пошёл с ней на кассу, хотя не собирался покупать. И вот я уже достаю карту, чтобы оплатить покупку, как наваждение рассеивается. Что сейчас произошло? Почему я принёс на кассу игрушку, которую не хотел брать?  — Извините, мы выберем что-то другое, — говорю я кассирше. В итоге мы ушли из магазина без покупок, потому что Эли заупрямилась, надулась и ничего больше не захотела выбирать. Когда Мия вышла из салона с новой стрижкой, дочь пожаловалась, что я не купил ей куклу.  — Эли, у тебя много кукол, — ответила жена. — Наверное, такая у тебя уже есть, поэтому папа её не купил?  — Нет! У меня нет Вампирины. Правда, мамотька! Я загуглил и показал Мии куклу, которую хотела наша дочь, чтобы она поняла причину моего отказа. Любимая лишь пожала плечами.  — Может быть, увидела у кого-то такую на детской площадке, — предположила моя зеленоглазка.  — Она из мутика, — пояснила Элизабет.  — Больше ты не будешь смотреть этот мультик, Эли, — я бросил недовольный взгляд на жену. — Я включила ей Disney, пока готовила. Кто ж знал, что теперь снимают мультфильмы и про таких… персонажей. В моём детстве таких не было.  — И хорошо, иначе у тебя сложилось бы неверное представление об этих существах. О произошедшем со мной в магазине игрушек я не стал рассказывать жене по той причине, что сам не знал, как это вышло. Какая-то сила против воли заставила меня сделать то, чего я не хотел. Логического объяснения я так и не нашёл и вскоре забыл об этом. Но через пару месяцев ситуация повторилась. Утро субботы. Завтрак. Я сделал Эли кашу, положил овсянку в её любимую тарелку с жирафиками и поставил перед малышкой.  — Фу-у, каша. Не хотю, — дочь явно желала на завтрак что-то другое. Мия посмотрела на Элизабет, потом на меня, пожала плечами, мол разбирайтесь сами и вышла из кухни. Какое-то время мы с дочкой смотрели друг на друга, а затем я словно ведомый непонятной силой, достал пару кусочков белого хлеба, намазал их арахисовой пастой, убрал тарелку с кашей и положил перед Эли бутерброд. И лишь когда малышка уже уплетала за обе щёки сэндвич, который я не считал нормальной едой на завтрак для растущего организма моей маленькой дочери, я вышел из транса и понял, что произошло. Второй раз. Это не могло быть просто случайностью. Я делал то, что не собирался и не хотел. Нет… быть этого не может. Элизабет не могла… Или могла? Я посмотрел на свою девочку. Она продолжала жевать хлеб с арахисовой пастой, покачивая ножкой, и смотрела на меня своими большими серо-голубыми глазами. И всё-таки другого объяснения я найти не мог. Эли сознательно или нет, но применила гипноз. Оборотни не обладают такими способностями. Это умеют делать другие существа. Вампиры. Как только я позволил этой мысли промелькнуть в голове, во мне зародилось непонятное чувство, но вместе с ним словно недостающий элемент пазла встал на своё место.  — Порисуй пока, — сказал я Эли, когда та закончила кушать, положив перед ней чистый лист и карандаши, которые принёс из детской. А мне предстоял не самый приятный разговор с Мией. Конечно, я не верил, что любимая могла мне изменить, тем более с вампиром. Я бы понял, почувствовал по запаху в конце концов. Значит, дело в другом. Я не знал, что у вампиров могут быть дети. Но похоже, девочка, которую мы с женой растили всё это время как родную, была именно ребёнком вампира. Это многое бы объясняло. Истерики, когда кто-то из оборотней пытался взять её на руки, то, что она не шла на контакт ни с кем из стаи, её странный запах. И самое главное — почему я не справлялся с собственным ребёнком, когда Элизабет только родилась и до её второго дня рождения. Я ждал Мию в спальне, пытаясь подобрать слова, чтобы начать нелёгкий разговор.  — Элизабет уже покушала? — спросила моя зеленоглазка, вытирая полотенцем влажные волосы.  — Ага… Мия, произошло кое-что странное. И это уже не в первый раз.  — Что случилось? — интонация жены выдавала напряжение и некоторую обеспокоенность. Я рассказал, как всё было. И когда сообщил об уверенности в том, что Эли не моя дочь, лицо любимой исказила гримаса боли.  — Ты… Ты обвиняешь меня в измене?  — Нет! Вовсе нет, Мия.  — К чему тогда ты клонишь?  — Подозреваю, что произошла ошибка. В клинике тебе принесли другого ребёнка. Я очень надеюсь, что всё это произошло случайно и с нашей дочкой всё в порядке. Я сегодня же поеду и…  — Что ты несёшь, Макс? — перебила меня жена. — Какого другого ребёнка мне принесли? Думаешь, я не запомнила свою девочку после десяти часов в родах? Да я бы ни с кем её не перепутала после того, как один раз взяла на руки и прижала к груди. Я тебя уверяю: Эли наша.  — Маленькая, я ведь ни в чём тебя не виню. Ты сама рассказывала, что Элизабет почти сразу забрали, чтобы детский врач её осмотрел. Ты была вымотана сложными родами, отходила от анестезии после удаления оставшейся части плаценты, а младенцы похожи друг на друга… Мы всё выясним.  — Нечего тут выяснять. Эли наша дочь и точка! — с этими словами Мия словно фурия вылетела из спальни. Я понял, что сейчас продолжать этот разговор бесполезно, поэтому не пошёл за женой. Я слышал, как шумит фен, а ещё минут через десять, как хлопнула входная дверь. Пока я пялился в окно и обдумывал дальнейшие действия, Мия собрала Элизабет и уехала с ней в парк без меня. Сначала меня разозлила её выходка, но потом я решил, что это даже к лучшему. Любимая переварит сказанное мной, остынет. А я тем временем наведаюсь в клинику, в которой родилась Эли. По дороге я продумывал план. Просто так контакты рожениц никто не даст, и даже моё обаяние в сочетании с волчьим магнетизмом здесь вряд ли помогут. Первый раз в жизни я пожалел, что не владею силой гипноза. Всё стало бы куда проще. Я бы без проблем получил адреса семей, у которых в тот же день, что и у нас с Мией родились дочки. А дальше объехал бы все семьи и посмотрел на девочек. Уверен, что нашу малышку я бы узнал, едва на неё взглянув. Но даже при этом невероятном развитии событий было слишком много «но». Если мы действительно воспитываем ребёнка от вампира, то не исключено, что наша дочь попала к кровососам. Конечно, есть вероятность, что женщина, родившая от вампира, понятия не имеет об истинной сути отца её ребёнка. Возможно, это была даже случайная связь. Но если всё совсем не так и это окажется полноценная семья, то будет проблемно даже поговорить с ними. Можно было рискнуть и сказать правду о причине, по которой мне необходимо получить контактные данные семей, которые тоже стали родителями в день рождения Элизабет, но я пошёл другим путём. Прикинув, что администрация клиники маловероятно сразу же признает ошибку кого-то из своих сотрудников и поспешит разобраться, я рассказал совсем другую историю молоденькой девушке в приёмном отделении.  — Мне очень нужна ваша помощь. Ровно два года и пять месяцев назад у меня родилась дочь в вашей клинике. Об этом я узнал только сегодня от анонимного доброжелателя, приславшего письмо мне на электронную почту. С Салли мы чудесно проводили время вместе, не заботясь о «защите» до тех пор, пока я однажды вечером не вернулся в свою квартиру и не обнаружил, что пропали деньги и некоторые ценные вещи. Как выяснилось, имя Салли оказалось ненастоящим.  — Мне очень жаль, но чем я могу помочь? — удивилась Гвен, имя девушки я прочитал на бейдже.  — Я думаю, что девушка узнав о своей беременности не захотела сообщить мне, так как опасалась последствий после того, как прихватила с собой внушительную сумму наличными. Я не знаю, что толкнуло её на этот поступок, но я не держу зла. Я лишь хочу увидеть свою дочь, общаться с ней, помогать. Вы понимаете, Гвен?  — Понимаю…  — Тогда, пожалуйста, помогите мне.  — Что вы хотите?  — Мне нужны контакты, а лучше ещё и адреса женщин, у которых в тот день родились дочери. Поскольку я не знаю её реального имени, то нужны данные всех женщин.  — Не знаю, — замялась девушка, — это ведь конфиденциальная информация, то, что вы просите. Если об этом узнают, у меня будут неприятности.  — Никто не узнает, обещаю. Я как представлю, что моя дочь живёт в плохих условиях или нуждается в чём-то, что её мать не может позволить… Ребенок ведь ни в чём не виноват, это моя кровь и плоть. Я сделал самое жалостливое и несчастное выражение лица, на которое только был способен.  — Хорошо, я посмотрю, — сжалилась Гвен. — Вы сказали, что имя оказалось не настоящим, возможно, она и у нас числится также, как представлялась вам?  — Уверен, что нет.  — Давайте всё же проверим.  — Хант. Девушка представлялась как Салли Хант. Гвен застучала по клавиатуре, а я знал, что никакой Салли Хант она не найдёт.  — Так, в базе есть Карэн Хант, Паула Хант. Может быть, это кто-то из них?  — Если кто-то из этих женщин родил дочь два года и пять месяцев назад, то вполне возможно. Гвен проверяла информацию, а я ждал и до сих пор не верил, что всё получилось.  — Нет, никто из этих женщин не подходит, — сочувствующе посмотрела девушка. — Тогда будем искать вашу по дате родов. Но нужно больше времени.  — Да, конечно, я понимаю. Спустя десять минут я уже держал в руках адреса женщин, рожавших в один день с Мией. Ещё пять девочек появились на свет в этой клинике в тот день. Не хотелось откладывать волнующее меня дело в долгий ящик, поэтому я направился по первому адресу, ближайшему от клиники. Я не знал, что буду говорить, решив действовать по ситуации. Дверь открыла уже немолодая темнокожая женщина. Может быть, это бабушка или няня, подумал я. Ну, поехали…  — Стейси Хадсон?  — Нет, я Хизер, работаю няней у семьи Хадсон, — пояснила женщина. Как раз в этот момент из-за её спины показалась маленькая девочка. Она точно не моя дочь, потому как цвет кожи малышки был такой же, как и у её няни.  — Можно вопрос, Хизер, девочке два и пять?  — Да, откуда вы знаете? Кто вы такой и что вам нужно? — посыпались вопросы, и лицо Хизер перестало быть дружелюбным.  — Извините за беспокойство.  — Странный, — донеслось до меня, когда я уже развернулся и шёл к машине. Приехав по второму адресу из списка, дверь никого не открыл. Третий дом встретил меня вывеской «Sale», благо там же был указан и номер телефона. Отличный повод встретиться с хозяевами и обсудить покупку дома. Если повезёт, то дочка будет с ними. Радость моя продлилась недолго, так как оказалось, что номер принадлежит риэлтору. С её слов, владельцы проживают сейчас в другом штате и прилетят только на сделку. Казалось, на сегодня моя удача закончилась. Ехать по следующему адресу не было уже ни сил, ни желания. Да и, что говорить, я соскучился по своим девочкам. Пусть биологически я не отец Элизабет, всё равно люблю её. Пройдя в квартиру, я услышал голоса, но встречать меня выбежал только Лакки, радостно виляющий хвостом.  — Приятель, похоже, ты единственный ждал моего возвращения, — я присел на корточки и погладил мопса. Заглянув в детскую, я увидел, что Мия и Эли сидят на полу в окружении кукол и игрушек, перед которыми лежит набор посуды: тарелки, чашки, сковородки и кастрюльки.  — Итак ты решила, чем будешь кормить своих друзей? — поинтересовалась любимая у малышки.  — Да, я буду делать суп. Жена лишь бросила короткий взгляд на меня и снова включилась в игру.  — А из чего будет суп?  — Курица, морковка, лук, — перечисляла Эли.  — Мия, поговорим? — обратился я к зеленоглазке.  — Солнышко, приготовь пока суп и десерт, я скоро вернусь.  Прежде чем встать с пола, жена ласково погладила Элизабет по голове. Когда дверь нашей спальни закрылась, любимая повернулась ко мне и спросила:  — И о чём ты хочешь поговорить? Наверное, решил рассказать, чем был так занят весь день, что не нашлось и свободной минутки, чтобы позвонить жене и дочке?  — Ты права, я должен был позвонить. Сначала я поехал в клинику, там узнал… Что именно я там узнал, Мия не дала возможности рассказать.  — То есть несмотря на то что я тебе сказала, ты всё равно поехал что-то выяснять? — голос жены почти сорвался на крик, но покосившись на дверь, она тут же заговорила тише. — Я тебя не узнаю, Макс. Мужчина, которого я люблю и за которого выходила замуж, не стал бы за моей спиной пытаться что-то выяснять. Тем более, когда я заверила его в том, что Эли никто не подменял. Я находилась в здравом уме и заметила бы, если после осмотра мне отдали другого ребёнка. Я запомнила каждую складочку, каждый дюйм своей девочки, когда взяла её на руки. Я не перепутала бы Эли, даже если бы мне принесли её близнеца. Но ты всё равно сделаешь по-своему, да? Будешь разыскивать какого-то призрачного ребёнка, в то время как твоя дочь будет ждать, когда её отец наиграется в детектива.  — Мия, одобряешь ты или нет, но я собираюсь продолжить то, что начал, и всё выяснить. Неужели тебе самой не хочется разобраться и докопаться до правды? Узнать, где наша девочка?  — Я знаю правду, Макс. Наша девочка сейчас одна играет в детской, и я пойду к ней. Остаток вечера мы с женой почти не разговаривали. Она уложила Эли спать, пока я был в душе, и легла, не дожидаясь меня. На следующий день я прямо с утра уехал по рабочим вопросам. Из-за пандемии Covid-19 один из магазинов, который был открыл последним, пришлось закрыть. Люди в нынешней ситуации предпочитали покупки онлайн и магазин стал работать в убыток даже несмотря на то, что владелец помещения согласился немного снизить арендную плату. Нужно было перевести остатки товара в другой магазин и освободить помещение. После передачи ключей я планировал поехать по второму адресу, где вчера не застал никого дома. Выходя из лифта, я заметил женщину с коляской. Кареглазая темноволосая малышка, сидевшая в прогулке, смотрела на меня с интересом, чуть склонив голову на бок.  — Миссис Олден?  — Да. А вы?  — Мы не знакомы. Макс Фолл.  — Рада знакомству, чем могу помочь мистер Фолл? Мне нужно срочно что-то придумать. По дороге сюда я видел вывеску юридической компании «Olden&Malone», если миссис Олден не имеет никого отношения к этой фирме, просто скажу, что ошибся.  — Мне нужна ваша помощь. Мой друг посоветовал обратиться в «Olden&Malone».  — Тогда вам нужен мой муж, я временно отошла от дел, — улыбнулась женщина, глядя на девочку.  — У вас чудесная малышка, сколько ей?  — Два и пять.  — Правда? Моей дочке тоже.  — Алиша родилась намного раньше срока, поэтому выглядит меньше своих ровестниц. Я внимательнее посмотрел на маленькую Алишу и понял, что та действительно гораздо меньше, чем Эли.  — Мужа сейчас нет, — прервала мои раздумья миссис Олден. — У вас что-то срочное?  — Да, то есть нет. Не буду больше вас задерживать. Мы все вместе прошли к лифту и спускались в тишине.  — Надеюсь, ваше дело разрешится удачно. Мой муж в самом деле отличный адвокат.  — Не сомневаюсь. Спасибо и хорошего дня.  — И вам. Садясь в машину, я посмотрел на время, решил заехать домой перекусить и проверить ещё один адрес. С Алишей всё было ясно. Малышка родилась недоношенной, в отличие от моей дочери, к тому же она копия своей мамы. Вернувшись в свою квартиру, я сразу понял что что-то не так. Запах Мии и Эли, который наполнял всё вокруг, стал еле ощутимым.  — Нет, быть этого не может, — прошептал я, поскорее скидывая обувь. Но я оказался прав. Дома никого не было, ровно как и вещей жены и дочки...