***
Чонгук с Хосоком вернулись в Сандж засветло. Почти весь замок уже погрузился в сон. Это к лучшему, после сегодняшних раздумий Чонгук не был готов говорить с Чимином, он слишком запутался в своих мыслях и желаниях. Получив рапорт от охраны и документы о повестке собрания, страж отправился в свои покои, чтобы ознакомиться с новой информацией. Он очень надеялся, что Чимин уже спит, и он сможет отложить разговор на завтра. Сегодня был слишком долгий день. Чонгук не спеша шел по коридору, читая рапорт о происшествиях за сегодняшний день. Он подошел к двери своих покоев и осторожно отворил дверь, чтобы не издавать лишних звуков. Зайдя в комнату, он не стал даже свет включать, чтобы никаким образом не потревожить сон молодого господина. В спальне был выключен свет и царила тишина, как и во всех комнатах. Страж облегченно вздохнул, решив, что Чимин спит. Только сейчас Чонгук ощутил подступившее чувство голода. Наверное, перед душем стоит зайти на кухню и выпить немного крови. Кинув куртку на стул, страж проследовал в соседнюю комнату. Брюнет открыл холодильник, где стояли стеклянные баночки с кровью. «Подумать только, до чего дошел прогресс», — Чонгук все еще дивился тому, что теперь не надо было добывать себе кровь. Люди добровольно сдавали ее. Кровь стояла в холодильнике, как газировка с маркировкой А+. Свет от холодильника освещал кухню, пару глотков крови и голод отступил. Страж уже закрывал дверцу холодильника, когда заметил что все бутылки с кровью полные и стоят ровно. «Подозрительно», — за эти дни, пока Чимин жил в его покоях, боясь вновь возвращаться в свои, он успел заметить несколько весьма раздражающих привычек молодого Господина. Например, Чимин всегда перетягивал одеяло на себя, бормоча что-то во сне; загибал страницы его книг; а еще он не закрывал бутылки с кровью крышкой и ставил их не ровно. Заподозрив неладное, страж направился в спальню. Кровать была идеально заправлена, Чимина нигде не было. «Ушёл», — хмыкнул страж, глядя на пустую кровать. Чонгук устало сел на край кровати. Может это все к лучшему. Хватит. Страж позволил себе хотеть большего. Думал, что он может получить желаемое. Может чего-то желать. Может получить его. Эти чувства и желания не поддавались его логике, они были запретны и иррациональны. Чимин был упёртым, капризным, сложным и раздражающим до скрипа зубов. Он был полной противоположностью Чонгука, чем тянул к себе еще больше. Он был болен им, и ему, черт возьми, нравилось. Страж почти смирился со своей зависимостью, а он ушёл. Ушёл, как будто бы его и не было. Да. Может это и к лучшему.***
Чимин долго стоял перед дверьми в собственные покои, не решаясь туда войти. Он сделал точно так, как говорил ему Чонгук. Ему он, конечно, этого не скажет. Он собрался с мыслями и с силами. Это он контролирует свою жизнь. Только он, страх больше не имеет контроля над ним. Дверь отворилась. Звенящая тишина и полумрак холодно приветствовали своего хозяина. Комнаты казались пустыми и безжизненными. Лишь сейчас Чимин понял, сколько тепла и уюта вносил в его комнату Тэхен. Без него тут было холодно и безжизненно. Чимин медленно ступал по полу, как будто заново осматривая давно забытые вещи. И правда, последний раз он был тут совсем другим человеком. Молодой Господин подошел к своему туалетному столику, за которым рассматривал свое лицо каждый день на протяжении десятка лет. Все осталось без изменения: косметика, парфюм, расческа, украшения. Но только вот отражение было другим. Чимин наполнил себе ванну обжигающей водой, потому что его трясло от холода. Но ведь замерзало не тело, холод шел изнутри. В потухших глазах больше не горел огонек. Скинув с себя одежду еще по пути в купальню, Чимин спустился по ступенькам, выложенным из плиток, в наполнившуюся еще не до краёв ванну. Он погрузился в горячую воду, которая, увы, не могла согреть его душу. Почему он вообще подумал, что Чонгук будет рядом всегда? Неужели он и правда подумал, что тот сдержит свое слово, и будет подле него, и никогда не покинет. Он так внезапно ворвался в его жизнь. Такой весь правильный, манерный, весь из себя принц голубых кровей, за которого сватают лучшую из дочерей. Он ломал его, менял правила игры прямо по ходу, не говоря об этом Чимину, заставлял быть другим, быть лучше. Прилетел, как гребаный супермен на помощь, был рядом, помогал и поддерживал, дарил тепло и защиту. Позволил опереться на себя в самый темный час, позволил верить и надеяться, а потом…а потом он проснулся утром один в постели. Он ждал его до самого рассвета, сидя на кровати, а он не пришел, давая понять, что Чимину не на что надеяться. Да, ванна вряд ли сможет согреть его сегодня. Блондин обнял колени руками, пытаясь собрать ошметки своей гордости, чтобы не разрыдаться от обиды и разрушенных надежд. Ему придётся строить свою жизнь заново. Ведь в конечном итоге всегда есть только Ты. Он справится и без Чонгука. Он должен справиться. Пузырьки от пены медленно лопались, оставляя лишь мыльные разводы на воде. — Я искал Вас, — донесся из-за спины знакомый тихий голос. То ли от холода, то ли от его голоса, вся спина покрылась мурашками. Этот голос невозможно было не узнать. Бархатистый тембр давно въелся под кожу. — Мог бы не утруждать себя, — фыркнул Чимин, даже не соизволив развернуться к источнику звука. — Такая у меня работа, — бесцветным голосом сказал Чонгук, — я отвечаю за Вашу безопасность. — Работа говоришь, — надломлено усмехнулся Чимин, прикрывая глаза. Какой же он наивный придурок. Для него это работа и ничего больше, — я освобождаю тебя, страж, от этой работы. — Как пожелаете, Господин, — бесцветно произнес Чонгук. В его голосе невозможно было различить, злится он, огорчен или ему просто наплевать. Он как всегда был спокоен и хладнокровен, — я найду для Вас другого стража, чтобы он Вас охранял. — Зашибись, просто лучшая идея за сегодняшний день, — вспылил Чимин. От переполняющих его эмоций он вскочил на ноги, нет сил больше находится тут, — а знаешь, не надо, просто катись к черту из моих покоев, — Чимин вылез из купальни, наспех надевая на мокрое тело штаны, — видеть тебя не могу, — наконец развернулся он к стражу. — Блять, да ты издеваешься надо мной, — Чимин закатился истерическим смехом, хватаясь за голову. Страж стоял к нему спиной, оперевшись на косяк входной двери, — ты даже не смотришь в мою сторону, — еле выговорил Чимин. Его чертова правильность и воспитание не позволили ему даже повернуться к Чимину, находящемуся в купальне, хотя и его тело было скрыто водой. Да как, вообще, можно быть таким, — какой же ты невыносимый, — крикнул Чимин, замахиваясь мокрой мочалкой в стража, которая прилетела аккурат по голове стражу. Его глаза налились гневом, а дыхание перехватило. Блондина словно ударило током, он толкнул Чонгука в спину, лишь бы тот оказался подальше от него. — Чимин! Прекрати! — стражу пришлось повернуться, чтобы Чимин не смог навредить себе в порыве отчаянного гнева. — Да как ты посмел вообще прийти сюда, кто ты такой! — Чимин говорил, нет он кричал, почти плакал, поддаваясь истерике. Он толкал Чонгука, колотил руками, — как ты посмел находиться рядом со мной. Быть со мной, спать в одной кровати. Тебе же плевать на меня, это только работа, — Чонгук разрешал ему кричать и бить себя, выпуская пар. Он понял, что сейчас ему это нужно, — ты посмел касаться меня, обнимать. Разрешил мне думать, что будешь всегда рядом, а потом ушел, — Чимин замахнулся в очередной раз, но его рука была перехвачена в воздухе. Он пытался что-то мямлить и мычать, но Чонгук заткнул его поцелуем. Не давая кричать, думать или даже дышать, он просто забирал все: боль, злость, отчаяние. Страж прижал к себе все еще мокрое после ванны тело, Чимин упирался ладонями в грудь и плечи, отчаянно пытаясь высвободиться из хватки. Яростное мычание сквозь поцелуй превращалось в стоны. Стена, отчаянно возведенная между ним и Чимином, рушилась, разлетаясь по кирпичику. И вот уже руки сами обвивали сильную шею стража, тело дрожало в крепких объятиях и льнуло ближе, чужой язык терзал так сладко. Чимин сдался, он не хотел больше быть без него, он обреченно нуждался в нем. Что он творит?! На этот вопрос Чонгук вряд ли сейчас в состоянии ответить. Тело Чимина было таким легким и податливым. Он тянулся к нему, стоя на носочках. Его босые ступни так контрастно смотрелись с тяжелыми массивными ботинками стража, но ноги подкашивались у обоих. Прижимая к себе сильнее, Чонгук попятился назад, найдя опору в стене. — Прости, — на одном дыхании выпалил Чон, наконец разорвав жадный, голодный поцелуй. Все летело к чертям. Он обошел весь замок в поисках Чимина, он как ненормальный влетел в его покои в надежде, что он тут. Он оставил за дверями купальни все: гордость, рамки, принципы, приличия и правила. Чонгук наплевал на все, слетел с катушек. Предал себя ради него, чтобы стоять сейчас тут и смотреть в эту бездну в глазах напротив. — Останься со мной, — умоляюще просил Чимин, когда их лбы коснулись друг друга, — или уйди, не оглядываясь, — они пытались отдышаться, так отчаянно хватая ртом воздух. Сердце в груди Чонгука билось бешено и отрывисто. — Ты же знаешь, что я не могу, — Чонгук сильно зажмурился, ощущая скорее не физическую, а моральную боль, — я не могу так с тобой поступить, — Чонгук нежно поглаживал кожу на щеке Чимина, смахивая пальцем капли воды, падающие с мокрых волос. — Я не фарфоровый, я не сломаюсь, — рот Чимина был слегка приоткрыт, грудь тяжело вздымалась, пытаясь набрать такой необходимый воздух, — обещаю, я не сломаюсь, только останься. — Чимин, — слабо сказал страж. — Скажи мне правду, — хрипло шептал Чимин. Руки сами коснулись горячей спины, под тяжелой кожаной косухой, прижимая ближе к себе, — я заслужил ее, я выдержу. Страж шумно и тяжело вздохнул воздух, давая себе время. — Я хочу тебя до одури, — с трудом вымолвил страж, — я забываю: кто я и где я, когда ты рядом. Я перестаю думать и дышать, я теряю контроль, теряю себя, — Чонгук говорил медленно и тяжко, как если бы каждое слово весило тонну. Он глубоко вдохнул запах Чимина, проводя кончиком носа по виску. — Но я думал… — Чимин не знал, что сказать, он, казалось бы, проиграл сотни вариантов у себя в голове, но никак не этот. Сердце, предательски пропускавшее удары минуту назад, билось с бешенной скоростью о рёбра, — как же я ненавижу тебя за твою правильность, — пальцы сильно сжались, вонзаясь ногтями в кожу. — Я неистово…беспутно…и так беспечно люблю Вас, Мой Господин, — он сказал это впервые, он назвал его своим. Он признал его власть и свою слабость, — Чонгук прикусил нижнюю губу Чимина, притягивая его к себе за шею. Страж позволил своей куртке упасть с широких плеч на пол. Дрожащими от желания руками Чимин обвил шею Чонгука, отдаваясь с головой в нежный глубокий поцелуй. Он чувствовал прикосновения Чонгука по своему телу, каждой клеточкой. Страж был нежен, но требователен и настойчив. В его руках Чимин чувствовал себя невероятно уязвимым, но в то же время защищенным как никогда. Чонгук подхватил молодого Господина под ягодицы, отрывая босые ноги от пола. Интуитивно Чимин обхватил стража ногами, не переставая целовать. Наконец-то, он чувствовал столь необходимую близость. Чимин коротко выдохнул, когда спина коснулась прохладных простыней. Он ощущал тепло рук на плечах, шее, груди — Чонгук был повсюду. Вес тела стража приятно прижимал к кровати. Чонгук часто попадал в разные неприятности за всю свою жизнь, в какой-то период жизни опасность была его вечной спутницей. Но сейчас он на краю пропасти, а пропасть эта в глазах Чимина, который лежит обнаженный и открытый под ним, тяжело дыша. И Чонгук падает в эту бездну без шанса выжить, без намёка на страховку, падает, притягивая Чимина ближе к себе. Чимин целовал глубоко и проникновенно, не оставляя ни капли воздуха. Ему хватило лишь мгновения, чтобы увидеть войну в глазах стража. В нем боролось желание и страх, но не страх наказания, а страх сломать то, что и так настолько хрупко, что сомневаешься в реальности. Утратив контроль над собственным телом, Чимин искал его во всем. Он только начал ощущать себя собой снова, Чонгук не мог забрать у него это ощущение. Но в глазах молодого Господина он прочел, что тот готов отдать ему всего себя. — Чонгук, пожалуйста, — шептал Чимин, облизывая распухшие от поцелуя губы, — я хочу этого, — и этого было достаточно. Страж навалился грудью, забирая последние миллиметры личного пространства, чтобы услышать сладкие и такие робкие стоны, когда его губы коснулись шеи. Он целовал медленно с наслаждением, давая сознанию Чимина время, чтобы принять реальность происходящего. Блондина прошибла мелкая дрожь. Мокрые поцелуи спускались медленно вниз по ключице к соскам, разминая, играя и дразня и так возбужденное тело. Чимин стонал и выгибался от удовольствия, когда рука стража накрыла вставший член в мягких домашних штанах. Он давно не чувствовал такого, чтобы тело так яростно хотело ласки. Чимин принялся неаккуратно и спешно расстегивать пуговицы на черной рубашке Чонгука, удавалось не очень из-за дрожи в руках. Блондин всхлипнул, когда рука стража отпустила возбужденный член. Скинув рубашку с себя, Чонгук оставил легкий поцелуй, томно шепча в полуоткрытые губы, — только скажи, и я остановлюсь, — Чимин не успел дать ответа, как страж резко защемил сосок меж костяшками двух пальцев. Поцелуй за поцелуем, страж спустился к кромке штанов, стягивая их с крепких бедер. Мурашки сладко потекли по спине, когда Чимин поддался навстречу, помогая стянуть ненужную вещь. — Не смей, — слетело с розовых губ, когда страж мягко заглотил головку в свой рот, обнимая губами, — не смей останавливаться. — Рука Чимина сжалась в кулак, путаясь в темных прядях волос на голове стража. Чонгук был нежен, но напорист, он сводил Чимина с ума своим языком и губами. С каждым движением член погружался в рот стража все глубже, а стоны становились все громче. Брюнет истязал жаждущее тело Чимина, облизывая и посасывая его возбуждение, отвлекая от неприятных ощущений проникающих внутрь пальцев, — Чонг… ах... смазка… — бормотал неразборчиво Чимин, давясь воздухом, — в тумбочке… ах, там… — Казалось, что Чимин уже разбит и собрать себя будет невозможно, но стало еще хуже, когда он ощутил пустоту. Вдруг пальцы и язык исчезли. Приподнявшись на локтях, Чимин проводил взглядом стража, тугие мышцы спины и рук кружили голову. Он перехватил руку стража, увлекая в очередной поцелуй. Взобравшись на стража, Чимин не спешил оседлать его бедра. Пара ловких движений и ремень был расстегнут, как и ширинка. Блондин устроился поудобнее, после того, как стянул со стража джинсы, высвобождая упругую эрекцию. Вздох облегчения слетел с губ вампира. Чонгук гладил руками вверх по нежной коже бедер, позволяя Чимину рулить процессом. Баночка со смазкой открылась с характерным звуком, выдавив несколько капель себе на руку и Чонгуку на пальцы, с волнующим придыханием Чимин опустил ладонь на член стража. Восхитительный контраст прохладных пальцев у подрагивающего от возбуждения прохода и горячий жар от члена в руке. Они двигались почти синхронно, даря друг другу наслаждение, и погибая от тяжелого дыхания. Так не могло продолжаться долго. Чонгук не хотел сделать больно молодому Господину, но и сил держать себя рядом с ним не было никаких. Чимин извивался в его руках, насаживаясь на пальцы, одновременно проводя кулаком по члену. Прикрыв глаза от наслаждения, Чимин приподнял бёдра, не в силах больше терпеть, он позволил Чонгуку пройтись влажной от смазки головке по его ягодицам. Направив рукой член между двух упругих половинок, страж водил головкой по подрагивающему входу. Услышав сдавленный стон где-то в районе шеи, страж направил его в тесное горячее нутро. Он позволил Чимину самостоятельно насаживаться на член. Чимин не мог разлепить веки, лишь тяжело дышал, сжимая волосы на затылке стража. Он медленно опускался ниже, теряя способность мыслить с каждым миллиметром. Он почти не давал времени себе привыкнуть, так сильно его крыло желание. — Остановись, — сам еле дыша, просил Чонгук, как будто шел тихо на цыпочках. — Нет, — шептал ему в губы Чимин, затыкая поцелуем, пока страж не начал нести очередной бред. Поняв, что бесполезно быть осторожным с ним, ведь он слишком уперт и своенравен, Чонгук обвил талию Чимина руками, прижимая ближе и чуть приподнимая, чтобы удобнее было двигаться. Страж перенес вес тела Чимина на себя и толкнулся глубже. Молодой Господин жадно ловил воздух ртом при каждом новом толчке, задыхаясь от наслаждения. Он держал его так крепко и нежно одновременно, трахал его глубоко, медленно с оттяжкой. Взгляд понемногу становился расплывчатым и потерянным. Стоны учащались, как и биение сердца в груди. Сдерживать себя не было ни сил ни желания. Одним рывком страж перевернул Чимина, подминая под себя. Цепи были сорваны, назад пути уже не было. Кто был в чьей власти, было уже не понять. Они тонули оба, да и воздух им был не нужен. Чонгук прижал одну ногу Чимина ближе к груди, давая себе место для толчков. Он двигался жестче и увереннее, набирая темп. Блондин так хорошо прогибался и стонал под ним, сходя потихоньку с ума. Его бёдра дрожали от напряжения, пальцы сжимались на спине у стража, оставляя красные следы, губы бормотали что-то несвязное. Чонгук готов был смотреть на него вечно. Наконец-то не было масок, не было никакой игры. Вот он лежал под ним настоящий, оголённый как нерв. И он был прекрасен: раскрасневшиеся щёки, подрагивающие ресницы, влажные волосы, прилипшие к вискам, и полуоткрытые губы, шепчущие его имя. Жар, исходящий от их тел можно было увидеть парящим в воздухе. Они двигались навстречу друг другу, теряя картину происходящего. Не осталось мыслей, страхов, переживаний, только они здесь и сейчас. Он толкнулся еще один раз, выбивая из лёгких остатки воздуха, толкнулся как можно глубже. Они кончили почти одновременно. Хотя каждый из них потерял рассудок уже давно. Он не смог заснуть сегодня. Чимин так и лежал в объятиях Чонгука до самого заката, закинув ногу на его бедро. Он лежал на одной подушке со стражем, вдыхая один воздух. Он рассматривал каждую морщинку, запоминал каждый шрамик и родинку на прекрасном лице. Возможно, завтра настанет конец света, да и к черту, ведь сегодня он в его объятиях, и он счастлив. Счастлив до глупой улыбки и трепетания долбанных бабочек в животе. Он устал и вымотан после долгожданной близости. Чонгук рядом, обнимает его за талию, притягивая к себе. Страж мирно уснул и не слышал, как Чимин прошептал ему, — я тоже тебя люблю, — поглаживая пальчиками милую родинку под губой.День четырнадцатый
В день отъезда Юнги было тревожно. Ему всегда было тревожно за брата, но сегодня как-то по-особенному. Как на зло встреча с представителями людей и приезд главы Северного ковена выпал на один день. Оставлять Сандж и без того тяжкое занятие, а оставлять Сандж и Чимина наедине с Ким Намджуном совсем плохая идея. Хорошо хоть Хосока не будет тут, иначе это сулило бы много проблем, учитывая лютую ненависть к ковену семьи Ким после нападения. — Я перенесу свой визит к людям, — заявил Мин Юнги, стоя в главном холле. — Юнги, прекрати, — улыбался Чимин, — тебя там уже ждут. Это важный вопрос и его не решить без твоего присутствия. — Я не могу оставить Сандж и тебя одних, — настаивал Юнги. — Я не один. Сандж самое безопасное место. Система охраны совершенна. Со мной будет Чон Чонгук — лучший страж, и вообще мне не пять лет, Юнги, — начал возмущаться Чимин, хотя и понимал, что брат просто переживает за него. — Ты прав, — вздохнул Мин. Он окинул взглядом холл: Чимин усилил стражу, подготовил приём для приветствия Намджуна, вся знать была занята, чтобы не маячить, Чон Чонгук стоял позади по правую сторону от Чимина. Ему и правда не о чем беспокоиться, кроме как… — Не натвори глупостей. Мы ничего не решили. Я еще ничего не решил. Ты только поговоришь и все, — настоял Юнги. — Так и будет, — кивал в ответ Пак. — Чимин, — строгим голосом правителя сказал блондин, — только поговорить и я серьезно! Никаких вольностей. — Да понял я, Юнги, ну право, не позорь меня, — возмущался Чимин, — и вообще тебе не пора ли ехать? — Ну право?! — удивился Юнги от такого нетипичного для Чимина выражения, — И то верно, мне уже пора, — Юнги обнял недовольно брата, чмокнув в макушку, — я вернусь через несколько часов. Мин Юнги в сопровождении стражи направился на выход, — присмотри за ним, — сказал он тихо Чонгуку, чтобы Чимин не услышал. Страж кивнул в ответ. Двери замка закрылись, но тяжесть и тревога не ушла. Юнги привык быть правителем, привык решать все проблемы самостоятельно. Ему было сложно смириться с тем, что его брату нужно будет решать проблемы за него. Кортеж из автомобилей с охраной уже стояли в полной готовности для отправки, — Мой Господин, — звуки знакомого голоса вырвали Юнги из раздумий, когда Мин остановился у машины. — Ты еще не уехал? — спросил он Хосока, который открыл ему дверь в машину. — Я уезжаю в Академию после Вас, — впервые за долгое время Хосок смотрел ему в глаза и был так близко, — хотел Вас проводить, чтобы удостовериться в Вашей безопасности, — им так много нужно было друг другу сказать, но злость и обида все ещё не отпустила. — Ты хорошо выполняешь свою работу, можешь не волноваться, — холодно сказал Юнги, сжимая пальцами дверь машины, хотя сердце его рвалось к Хосоку. — Не могу, — страж накрыл ладонью ладонь Господина, показывая свое трепетное отношение. Он не просто скучает по нему, он тоскует и все еще любит, — Будьте осторожны. - Юнги не нашел что ответить. Он так и сел молча в машину, погрузившись в свои мысли и переживания. Намджун прибыл в Сандж как по часам вовремя, минута в минуту. Чимин встречал его в главном холле, как и полагается правилами этикета. Высокий, статный и опасный, наверное, так бы Чимин описал его. Они встречались несколько раз и каждый из них оставлял неизгладимое впечатление на Чимине. Его хотелось слушать, но стоя на расстоянии. Чем-то они были похожи с Юнги, оба вселяли уверенность и страх. Наверное, все правители такие. Но была в Намджуне черта, которая заставляла насторожиться. — Добро пожаловать в Сандж, — учтиво поприветствовал Кима Чимин. — Вы как всегда очаровательны, — сдержанно улыбнулся Намджун, оценивающе осматривая с ног до головы молодого Господина. Этот взгляд можно было легко не заметить, но он не прошел мимо взора Чонгука. Страж стоял позади Чимина, подсчитывая количество стражей Намджуна. Юнги тоже путешествовал с охраной, но Чонгуку показалось излишним такое количество вампиров. Но больше всего ему не понравился взгляд, обращенный на Чимина. Внешне Чонгук оставался спокойным и безмятежным, но его нутро подсказывало, что Намджуну не стоит так просто доверять. — Вы мне льстите, — улыбнулся Чимин, немного высокомерной улыбкой, показывая свой статус и равный уровень. — Поверьте, если бы я мог чаще находиться подле Вас, — Намджун протянул руку Чимину, — я был бы давно у Ваших ног, — сказал, чтобы было слышно лишь Чимину, поцеловав пальчики с кольцами. — Чон Чонгук, — Намджун обратил внимание на стража, когда перестал пожирать глазами Чимина, — я рад, наконец, встретить тебя лично. — Господин Намджун, — склонил голову Чонгук в приветствии. — Слышал о твоем возвращении, но не было шанса поприветствовать лично. Твоя слава идет впереди тебя, как жаль, что такой воин служит семье Мин, а не моей, — ухмыльнулся Намджун. — Вы переоцениваете мои способности, — учтиво сказал Чонгук, не сводя взгляда с Намджуна. Это была вербальная дуэль, которую ни один из них не намеревался проигрывать. — Что ж, думаю нам стоит пройти в переговорную, — предложил Чимин, улавливая запах жареного. Не стоит затягивать визит Намджуна в отсутствии Юнги. Они прошли вверх по лестнице, по направлению в переговорную, беседуя о внешней политике и отъезде Юнги. — Думаю стоит остаться здесь, — Ким остановился у панорамного окна. — Для нас подготовлена переговорная, где Вы можете отдохнуть и выпить с дороги, — удивился Чимин. — Пустое, нам и тут будет неплохо, думаю, что всю стражу мы можем оставить за дверьми, — Ким перевел взгляд на Чимина, ища одобрения, — или мне стоит опасаться Вас? — недвусмысленно намекнул Намджун. — Вам всегда стоит меня опасаться, — не уступал Чимин, — Чонгук, можешь оставить нас, — кивнул стражу Пак. По вспыхнувшим искрам в глазах вампира Чимин понял, что очень пожалеет об этом, потому что Чонгук явно недоволен таким поворотом событий. Намджун посмотрел на стража, ловя его реакцию. — Я буду за дверью, — Чонгук покорно поклонился, стискивая зубы, и сказал перед выходом, — пуля из моего револьвера пробивает стены насквозь, попадая точно в цель, — Намджун довольно улыбнулся. Именно таким он и представлял себе Чон Чонгука, о котором слагали легенды не одно поколение. — Почему Вы выбрали именно это место? — поинтересовался Чимин, подойдя ближе, но оставляя дистанцию между ними. — Отбросим эти формальности, Чимин, — приподнял бровь Намджун. Он стоял, сложив руки за спину, и наслаждался видом на город. — Почему ты выбрал именно это место, — исправился Чимин, сохраняя равнодушный вид. — Я люблю смотреть на город. Мне многое не нравится в Сандж, но его неоспоримый плюс это расположение. Из замка открывается неописуемый вид на город, — Ким повернулся к окну, наблюдая за ночными огнями города. — Не думал, что ты такой… — осекся Чимин, подбирая подходящее слово. — Романтик? — усмехнулся Намджун, на его лице появились очаровательные ямочки, совсем не характерные для людей с его аурой. — Да, — немного смутился Чимин. — Я очень старый вампир, я воспитывался по-другому. И ценю вещи, которых лишаешься, будучи бессмертным. — Спасибо, что дал мне время подумать и не настаивал. — Я говорил серьезно. С нашей последней встречи ничего не изменилось. Моя цель — восстановление рода вампиров, потому что моя семья приложила руку к его разрушению. Я хочу заключить союз, чтобы восстановить Восточный ковен. Но не буду утаивать, что я был бы счастлив, если мы могли стать не только партнёрами в этом союзе, — Намджун повернулся в сторону Чимина, сделав шаг ближе. — Что ты имеешь ввиду? — зачем-то спросил Чимин, все и так прекрасно понимая. — Я не прошу любить меня, я лишь прошу дать мне надежду, что когда-нибудь я смогу стать не просто твоим супругом, но и близким другом, — Намджун сокращал расстояние между ними, — а возможно, однажды и тем, кого ты будешь видеть последним, когда заснешь и первым, когда проснешься. Слова Намджуна патокой разливались внутри Чимина. Ему так хотелось верить в то, что он сможет это сделать. Восстановить Восточный ковен, свой дом. Дом своих предков, который они не уберегли. Он хочет исполнить свой долг, к которому его готовили десятилетиями. Чимин хочет верить, что сможет быть достойным титула правителя, достойным своей фамилии. Быть помощью и опорой Юнги, тем мостиком, который решит проблемы человечества и вампиров. Намджун протянул руку, ожидая, что Чимин вложит в нее свою в знак согласия. На секунду время замерло, мысли смешались в голове: нападение, Сандж, Тэхен, кошмары, Юнги, Восточный ковен, Намджун, долг, Чонгук, Чонгук, Чонгук. Казалось, он даже не успел подумать, как его рука сама дернулась в воздухе. Как в замедленной съёмке их руки приближались друг к другу, почти касаясь пальцами. Чимин вздрогнул, так и не вложив руку в ладонь Намджуна, когда за окном прогремело два взрыва, озаряя ночное небо.