Круги на воде

— Чимин, — слетело с потрескавшихся губ. Тело Сокджина упало на пол, из его позвоночника торчал нож, который Чонгук предусмотрительно спрятал в ботинок Чимина перед уходом. Яблоко выпало у него из рук, покатившись по полу. — Что я наделал? — произнес он одними губами, — Я убил его, — Чимин смотрел на дрожащие руки, не веря в то, что он сделал, — я же убил его. — Сидя в шоке там, на полу, после осознания, что его ночной кошмар ожил, сознание отключилось автоматически. Это была самозащита, предохранители в голове Чимина сами сработали, не позволяя повторится тому ужасу, что был в ту ночь. Этого ведь не могло быть. Отчаянный голос Чонгука смахнул пелену, застилавшую глаза, возвращая способность мыслить. Чимин даже не успел сообразить, что происходит. Он лишь увидел Чонгука не способного даже меч в руках держать, неведомая ему сила заставила встать и вонзить нож в спину Джина, чтобы спасти Чонгука. Пак смотрел на стража, не понимая, что он от него ждёт. Одобрения или, быть может, утешения, что он не сделал ничего ужасного. — Ты услышал, — облегчённо вздохнул Чонгук, окончательно теряя равновесие от кровопотери. — Чонгук, — воскликнул перепугавшийся Чимин. Юноша подлетел к стражу, помогая ему подняться. Чонгук уткнулся лбом в плечо Чимина, тяжело дыша, — только не теряй сознание, — Чимин перекинул руку через плечо и помог стражу дойти до стены, чтобы он смог опереться, пока Чимин придумает что делать дальше. — Я думал, что не успею, — страж протянул руку к прекрасному обеспокоенному лицу Чимина. Руки юного господина блуждали по телу стража, пытаясь понять откуда бежит кровь. — Господи, хоть кто-нибудь промазал пока стрелял в тебя? — недовольно ворчал Чимин, забыв про заботу о Чонгуке, про состояние глубокого шока, в котором он был пару минут назад. — Их было много, а я спешил, об аккуратности некогда было подумать, — усмехнулся Чонгук и сразу же об этом пожалел. Пока он прорывался через врагов к Чимину, адреналин не давал ему прочувствовать всю тяжесть ранений. — Посмотри на меня, — попросил Чонгук. Веки тяжелели, взгляд плыл, силы медленно покидали его вместе с вытекающей кровью, — ты так красив, — сказал Чон, наблюдая за милыми морщинами от нахмуренных бровей. — Нет, даже не думай, — Чимин пытался заткнуть пулевое отверстие, из которого струилась кровь, но это не помогало. На животе была глубокая рана от меча. Чонгуку нужна кровь, чтобы его тело начало регенерацию. — Послушай меня, — Чонгук пытался поймать руки Чимина, которые тщетно старались остановить кровь, — Чимин, — страж поднес окровавленные пальцы к губам и поцеловал, — ты должен уходить. — Нет, я никуда не пойду, — истерично кричал Чимин, — я не оставлю тебя одного. Я…я что-нибудь придумаю, — Пак осматривался по сторонам в попытках найти что-то, сам не понимая что. — Послушай, я потерял много крови. Мне не уйти отсюда, а ты можешь, — Чонгук смотрел на красные от слез глаза. Чимин мотал головой из стороны в сторону, — ты должен. — Нет, я никуда не пойду один, мы уйдём вместе, — Чимин говорил серьезно и категорично, — вставай, — Пак потянул страдающего за руку, — я приказываю тебе встать и уйти вместе со мной! — После нескольких отчаянных попыток сдвинуть стража с места, он понял, что у него нет выбора. Мятежники могли прийти в любой момент, — ты обещал мне! Ты клялся! — Чимин опустился на колени рядом со стражем, глотая слезы и поцеловал его в губы. — Прости меня, я не сдержал свое слово, — Чон положил руку на мокрые от слез щеки, — уходи, прошу тебя. Веки стража закрывались, рука безвольно упала на колени, — Нет-нет-нет, Чонгук, — Чимин пытался привести стража в чувства, держа руками за лицо. — Только не умирай, пожалуйста, я же люблю тебя, — он никогда не говорил этих слов, даже не признавался сам себе в этом, но сейчас слова сами сорвались. Пак крепко обнял стража, пытаясь им надышаться, и заставил себя уйти прочь, оставляя на мраморном полу Чонгука и надежду. Главное не оглядываться. Главное не дать себе слабину. Главное остановить свое рвущееся назад сердце. Главное это…кровь! — Кровь! — воскликнул Чимин, глядя на свои окровавленные руки. — Чонгук, — Пак побежал обратно, падая на колени, не заботясь о боли, — Чонгук, открой глаза, — блондин перекинул ногу через лежащего стража, оказываясь на нем сверху, — ты должен выпить мою кровь! Страж едва понимал происходящее из-за слабости, — нет, — еле живым голосом произнес он наотрез. В мире вампиров пить человеческую кровь из живого человека запрещено. Пить вампира — презренно, омерзительно и карается законом. Чонгук об этом знал, но все равно выпил вампира, и был осуждён на столетний сон. А пить кровь Чимина выше его сил, — я не смогу остановиться. — Ну уж нет, ты выпьешь ее, — Чимин нащупал короткий нож у стража, — засунь свое благородство и принципы себе в задницу, Чон Чонгук, — Пак не аккуратно полоснул себе по шее, открывая доступ к артерии. Страж пытался собрать остатки сознания, чтобы сопротивляться напору и упрямству Чимина, — ты выпьешь ее, а потом, — Чимин крепко схватил рукой подбородок стража. Он провел пальцами по шее, собирая капли струившейся крови, и поднес их к губам, — и мы уберемся отсюда. — Как только кровь коснулась пересохших от тяжелого дыхания губ, природа взяла свое. Острые клыки показались из приоткрытого рта, язык собрал красную жидкость с губ, дурманя сознание. В таком состоянии едва ли Чонгук мог контролировать свои действия, но на это и был расчет Чимина. Он должен выжить, а с муками совести он потом как-нибудь разберется. Одурманенный вкусом крови, страж притянул Чимина к себе ближе, — ах, — сорвалось с губ юного Господина, когда он почувствовал пронзившие его шею острые клыки. Эйфория — окрыляющее чувство лёгкости. С каждым жадным глотком крови, покидающей хрупкое тело, Пак отдавался во власть стража, обмякая в крепких руках. На мгновение, лишь на короткое мгновение, Чимин задумался о том, как было бы прекрасно остаться тут, в объятиях Чонгука навсегда. Просто позволить ему выпить себя без остатка. Больше никаких страхов, никакой боли, только покой. Ему не придется выбирать между долгом быть правителем и порывом отдаться своим желаниям. Вот так легко, просто забыться лишь на одно мгновение. Чимин запустил руки в волосы стража, пока он сильнее прижимал его к себе, ненасытно глотая кровь. Тело становилось тяжелым, он положил голову на слегка взмокшие волосы, опираясь на Чонгука. Вот она свобода: умереть тут, в руках Чонгука, лучшее, что могло случиться. Блондин закрыл глаза, вдыхая запах крови, пороха и пота. Тишина так близко. Чонгук жадно пил горячую кровь прямиком из артерии. Тело в его руках охотно поддавалось, открывая доступ к шее. Дурманящая дымка заволакивала разум. Он чувствовал прилив сил. Живая кровь, как наркотик расползалась по всему организму, лишая здравого смысла. Чимин даже не пытался остановить его, он лишь сильнее обнимал стража, пока голова безвольно не упала на Чонгука. «Остановись»— кричал тихий голос сквозь толщу воды. — Хватит, — резкий толчок за плечи привел Чимина в себя, — ты совсем рассудка лишился, — страж тряс его, пытаясь привести его и себя в чувства. Расширенные зрачки и перепуганный вид от осознания, что он чуть не выпил Чимина. — Чонгук, — с трудом разлепляя глаза, улыбался Чимин тому, что страж в сознании. — Мало тебя секли розгами в детстве, — злился страж, утирая губы рукавом. Он будет корить себя за это еще очень много лет, а может быть и всегда, но в глубине души он благодарен Чимину. — Нам надо уходить, быстрее. — Раны стража не зажили, но мелкие ранения начали затягиваться, приостанавливая потерю крови. Чонгук помог подняться Господину, ноги которого не сильно хотели слушаться. — Не разговаривай со мной так, будто я ребенок, — силы резко вернулись к Чимину, раз он начал возмущаться, — вообще-то, это я нас тут спасаю. — Простите, милорд, каюсь, — усмехнулся, качая головой страж и отвешивая поклон. Даже в такой ситуации Чимин остается самим собой, не давая забыть о своем характере, — а теперь идем, — страж схватил Чимина за руку, после того, как оставил поцелуй на губах. Он все еще был слаб, его штормило, но он мог передвигаться самостоятельно. Выбраться из замка оказалось нелёгкой задачей. Сил у них почти не оставалось, особенно после того, как на пути пришлось обезоружить парочку непрошенных гостей. С трудом им удалось проникнуть на парковку. — Они перекрыли все выезды, — шептал страж, выглядывая из-за машины. С парковки вело два пути, и у обоих стояло около десятка вооруженных вампиров. — Что мы будем делать? — спросил Чимин, чуть не падая носом вниз. — Эй, ты как? — страж заботливо придержал юношу за плечи, опираясь коленкой о бетонный пол. Он выпил слишком много, Чимин еле держался на ногах. Как это хрупкое тельце вообще передвигалась — непонятно. — Просто голова закружилась. Дай мне минутку, — Чимин облокотился головой о крыло машины, за которой они скрывались, — дело дрянь? — Пак понимал по бегающим глазам стража, что дело не просто дрянь, а полная задница. Чонгук всегда был слегка угрюмым, очень серьезным и сосредоточенным. Лишь с ним он изредка разрешал себе слегка улыбнуться, про смех Чимин и мечтать не мог. Но сейчас по лицу стража казалось, что они уже трупы. — Помолчи, побереги силы, — ответил страж, не поворачивая лица к Чимину. Чонгук накрыл своей ладонью руку блондина, чтобы тот не волновался. Такой маленький незначительный жест. Как он в такой ситуации может думать о Чимине. Они на парковке, окруженные вооруженными до зубов врагами, а он держит Чимина за руку, чтобы очередная паническая атака не накатила, — есть одна мысль, но она тебе не понравится, — Пак смотрел на стража, который просчитывал у себя в голове, какой-то план. — И какая же? — Надо позаимствовать автомобиль, — будничным тоном говорит страж, скидывая с себя куртку, чтобы не сковывала движения. — То есть угнать тачку, — удивился Чимин. Учитывая правильность стража, слышать такое было крайне неожиданно. — Что за жаргон, мы ее не крадем, а берем на время, — Чонгук проверил количество патронов в пистолете. — И какую же тачку мы берем на время, — Чимин шептал, но даже в шепоте был слышен сарказм. — Вон ту, — Чон указал на большой внедорожник. — Ооо, это тачка старейшины, — отчего-то на лице Чимина появилась довольная донельзя улыбка. Маленький засранец в нем радовался и хлопал в ладоши, — чего мы ждем? — Мы ждем лишь твоей готовности. — Так стоп, с чего ты взял, что я умею угонять тачки? — страж медленно развернул голову в сторону Чимина и выгнул бровь в немом молчании, — да, ладно, я умею угонять тачки, но мне все равно обидно, что ты так думаешь, — надулся Пак. — Видишь тех ребят у входа? — кивнул страж на выход, — они просто так не уйдут, нам придется проехать сквозь них. — Что значит сквозь них? — Чимин посмотрел на внедорожник, потом на стражу и до него дошло в чем состоял план Чонгука, — ты стебешься? — Нет, что бы это не значило, — все тем же ровным голосом сказал страж, нервно моргая и сжимая глаза, чтобы сфокусироваться. — У тебя опять открылась рана, — переполошился Чимин. — Полно, — страж перехватил руку, которая тянулась к месту ранения, — послушай, надо действовать быстро. Я их отвлеку, ты пролезаешь через багажник в машину. Заводишь ее, и мы сматываемся. — Сматываемся?! Что за жаргон, Чон Чонгук? — да-да Чонгук освоил гугл и новый лексикон. — Готов? — Да! Короткий кивок головы и понеслась. Чонгук не пошутил, когда сказал, что нужно действовать быстро. Страж вышел из укрытия, уводя огонь на себя в противоположную от Чимина сторону. Пак незаметно проскользнул к внедорожнику и открыл багажник. Пролезть в салон не составило никакого труда, сложнее было завести тачку, когда руки трясутся и не слушаются. Крики, шум и перестрелка отвлекают ужасно. Первым делом нужно перерезать провод от фар, чтобы не выдать себя. «Ну где же этот чертов провод?» — Пак отчаянно пытался найти нужный, но было темно и пальцы немели от страха, адреналина и нехватки крови. — Давай, малышка, прокатимся, — долгожданный рев двигателя раздался из-под капота. Блондин сел на сидение пытаясь разглядеть где же Чонгук, — поехали. Машина рванула с места. Пак только сейчас заметил, что стрельба идет только в одну сторону, а это значит, что патроны у Чонгука закончились, — залезай! — крикнул Пак, перегораживая путь мятежникам, которые беспрерывно стреляли в стража. — Подвинься, — сказал страж, открывая дверцу на водительском сидении. Да, все произошло очень быстро. Чонгук заставил молодого господина пригнуть голову к коленям, когда они шли на таран. Внедорожник был не бронированный, защитное стекло от солнца было прочнее обычного, но не под таким шквалистым огнем. Пак практически не видел, что происходит. Он лишь мог чувствовать, как кидает машину из стороны в сторону. Как пули попадают в металлический корпус машины. Звук разбившегося стекла. Сильный удар по бамперу. Скрип шин. Занос. И удар. Гул в ушах оглушал. Тело ломило от боли. Голова была настолько тяжела, что самая долгая тусовка с морем алкоголя не шла ни в какое сравнение. Запах гари и дыма ударил в нос, когда дверца машины открылась. Чужие руки вытащили его из автомобиля. Глаза все еще не хотели открываться, лишь непонятные белые пятна, — нет, не трогай меня, — неразборчиво бормотал Чимин, пока его волокли куда-то. — Отпусти, отпусти меня, — приходя в себя, Пак начал отбиваться, что есть сил, колотить ногами и руками. — Чимин, Чимин, — кто-то бил его легонько по лицу. — Юнги, — облегченно вздохнул Чимин, видя наконец четкую картинку вместо расплывчатого пятна, — Господи, Юнги! — Блондин тут же кинулся в объятия брата, крепко сжимая в кулаки его куртку. — Тише-тише, — брат гладил его по волосам, давая время на выход эмоций. — Я… они ворвались, я пытался договорится, но они начали стрелять, — сбивчато и быстро говорил Чимин на одном дыхании, — нам пришлось уходить. Я отправил их в Восточный ковен, но у меня не было выхода, я взорвал тоннели…я, а потом оказалось, что это брат Намджуна, это был он и тогда, и сейчас, — Чимин тараторил так, что Юнги едва успевал улавливать смысл, — он пришел убить тебя. Он сказал, что все мертвы и ты, и Хосок, но я убил его, а потом Чонгук…он, он умирал и… — Успокойся, Чимин, все хорошо, ты молодец, — Юнги смотрел на брата с такой болью в глазах. Это он виноват, что на долю его младшего братика выпало столько страданий, — ты спас всех, — Мин поцеловал брата в лоб, давая возможность, наконец, выдохнуть и прижаться к себе ближе. Чимин обнял его, как тогда, в Венеции, когда они сбежали от всего мира. — Ты жив, — с облегчением сказал Чимин, утыкаясь носом в грудь брата, — но как ты выжил? Я видел взрыв и потом. Чимин не успел договорить, как брат перебил его, — Намджун. Он оказался на месте очень во время. Не беспокойся об этом. Мини, послушай меня, — Юнги отстранил брата от себя, — Ты должен сейчас отпустить меня и уехать. — Нет! — вскрикнул Чимин, сильнее сжимая куртку. — Послушай, — Юнги прикоснулся к щеке, по которой все еще бежали слезы, которые Чимин не мог контролировать, — ты всех спас, они в безопасности. Но мне надо спасти Сандж и убить этих ублюдков, — и Чимин понимал, к сожалению, он все понимал. — Что мне делать? — бесцветно спросил Пак, смирившись с ситуацией. — Чонгук сильно ранен, он без сознания, ты сможешь вести машину? — Да, — Пак огляделся по сторонам. Они сидели на обочине пыльной дороги. Видимо их внедорожник врезался в столб, когда страж потерял сознание. — Ты знаешь куда ехать? — Знаю, — Чимин поднялся с колен, зачем-то отряхивая свои джинсы, которые было уже не спасти, и медленно поплелся к машине. Юнги усадил его за руль, пристегивая ремнем безопасности. — Будь осторожен, я найду вас, как только все закончится, — Юнги оставил короткий поцелуй на макушке брата, перед тем, как захлопнуть дверь, — поспеши, скоро рассвет. Чимин посмотрел на бледное лицо стража, который лежал на заднем сиденье автомобиля, его футболка насквозь была пропитана кровью. Грудь едва вздымалась от тяжелого дыхания. Он защитил его, заслонив своим телом. Он спас его. Опять. Чонгук был прав, Чимину не понравился этот план. Бесит.

***

Чонгук открыл глаза. Он лежал на мягкой перине. Под пальцами ощущалась мягкость покрывала. Книжная полка, доверху забитая старинными книгами. Письменный стол, заваленный пергаментом и разными вещами прошлого столетия. Звук потрескивающих поленьев в камине. Большой гобелен с золотым вышитым солнцем на нем. Запах древесины и винограда. Он был дома. Страж поднялся с кровати, свесив босые ноги на пол. Шея затекла от долгого лежания в одном положении. Похрустев позвонками, страж зачесал волосы назад, чтобы не мешали. Багровые следы от ран все еще остались на его теле, значит он был в отключке меньше суток. Картины ушедшего дня флешбеками всплывали в памяти. Жажда не мучила его, только всепоглощающее чувство вины сжигало изнутри. Дома было тихо, лишь изредка потрескивали дрова в камине. Идеальную тишину нарушал шум воды в душе. Не раздумывая ни секунды, Чонгук направился в ванную комнату. На полу душевой кабинки с запотевшими стеклами, под струями воды сидел Чимина, обняв колени руками. — Чимин, — страж медленно подошел к нему ближе, не делая резких движений, — Чимин, — мягко позвал он, привлекая внимание. Парень сидел без движения и мыслей в глазах. Струи воды стекали по его нагому телу, очерчивая изгибы. — Он везде, — прошептал Чимин, не поднимая глаз, — я чувствую на себе его отпечатки. Я пытался стереть их, — Чонгук посмотрел на красную от трения кожу рук, — но мне не отмыться. Он везде, — голос звучал так надломлено. Чонгук думал, что он успел, но он опоздал. — Покажи мне, — просил страж, опускаясь на кафельный мокрый пол душевой. Чимин протянул ему руки. — Мои руки в крови, в его крови, — брюнет аккуратно коснулся пальцев, боясь сломать то, что держится на хрупкой паутине из боли. Чонгук поднес руку Чимина к губам, оставляя поцелуи на каждом пальчике, не пропуская и миллиметра кожи. — Я не вижу крови, на твоих руках только следы моих поцелуев, — страж продолжил целовать мокрую кожу, собирая губами капли воды. Он покрывал поцелуями маленькие подрагивающие ладони, предплечья, переходя на плечи, — доверься мне. — Чимин смотрел преданными глазами, он верил ему. Он просто не мог не верить, иначе он сойдет с ума. Сидя в душе, пока Чонгук был без сознания, он прокручивал у себя в голове события в той комнате опять и опять, как будто нажимая кнопку старого видео плеера. Раз за разом он пытался отмотать и стереть у себя из головы тот момент, когда Сокджин касался его. Стереть и забыть как страшный сон, но всякий раз он чувствовал на коже жгучие прикосновение холодных пальцев. Он трогал его, он оставил свои отпечатки, и теперь Чимину не отмыться. Он может лишь продолжить жить, Чонгук поможет ему перекрыть эти шрамы поцелуями. Чимин кивнул, глядя в глаза стража. — Иди ко мне, — Чонгук выключил воду, повернув вентиль крана. Укутав Чимина в махровое полотенце, он взял на руки хрупкий драгоценный груз, заботливо прижимая к себе, — мы все исправим, обещаю. Страж усадил Чимина на кровать, не снимая с него полотенца, чтобы прикрыть наготу. Оказавшись на кровати, Чимин прижал ноги к себе, опять закрываясь от всех. Одеяло служило защитным барьером между ним и всем миром. Чонгук опустился на колени и обхватил руками лодыжку юноши, ожидая одобрительного кивка, который последовал чуть позднее. Вампир вытянул ногу, проводя губами от коленки вниз. Он не шутил, когда говорил, что покроет все тело Чимина поцелуями. Оставив легкие поцелуи на пальцах, Чонгук провел влажными губами по подъему ноги, слегка прикусывая косточку на лодыжке. Страж двигался медленно, покрывая ногу Чимина мелкими влажными поцелуями. Он проделал тоже самое и со второй ногой, останавливаясь чуть выше коленки. Чонгук поцеловал внутреннюю часть бедра, но поцелуй отличался от предыдущих. Этот был дольше и нежнее. К мягким губам добавился язык, оставляя прохладные следы после себя. Он томно поднимался вверх по бедру, пока ему не преградило путь полотенце, в котором Чимин пытался укрыться, — мне остановится? — заботливо спросил Чонгук. Сердце Чимина билось с бешенной скоростью, — нет, просто начни с моих губ, — и Чонгук повиновался. Он давно был во власти Чимина. С тех самых пор, как впервые увидел его улыбку, его настоящую улыбку. В тот самый вечер, когда Чимин зашивал рану на его груди и по-детски радовался тому, что у него получилось. Он ее не забудет никогда. Он сожжет города и разрушит империи для того, чтобы Чимин улыбался и дальше. Чонгук целует — медленно и глубоко. Не торопясь, ласкает губы, наслаждаясь их вкусом. Чимин дрожит, но отвечает, подаваясь вперед. Он уже видел Чимина без одежды, но лишь сегодня Пак оказался перед ним обнаженным. Он чувствовал прикосновения пальцев на бархатной коже. Чонгук был повсюду, он заполнял собой без остатка. Полотенце незаметно сползло с плеч, падая на кровать. Страж был так терпелив, так внимателен — Чимина переполняло чувство нежности в этот момент. От каждого прикосновения и поцелуя, тело прошибла дрожь. Чимин хватался за плечи стража, как за спасительную соломинку, когда губы, наконец, отпустили из жаркого плена сосок. Еще никогда прежде Чимин так не стонал от простых ласк, Чонгук сводил его с ума. Он выбивал все мысли напрочь из головы, заполняя их лишь собой и ощущениями. — Боже, нет, — шептал он на грани слышимости, когда дыхание стража коснулось его пупка. Чимин раскинулся на большой кровати, сгибая одну ногу в колене, чтобы была хоть какая-то опора, потому что контролировать свое тело становилось все сложнее. Страж расположился между его ног, удерживая одной рукой за бедро. Мягкие губы легонько засосали нежную кожу живота, отвлекая от влажных пальцев, проникающих внутрь. Чимин начинал дрожать все сильнее, откровенно выстанывая что-то невнятное. Пальцы рук сильнее сжимали мокрые пряди черных волос. Чонгук будет с ним нежен. Он нежно и медленно будет втрахивать его в матрац этой ночью, доводя до исступления. Глубокие размашистые движения в контрасте с укусами и обжигающей близостью кожи. Не останется ни одного участка тела Чимина, к которой не прикоснутся губы или руки стража. Он будет просить еще и молить остановится, задыхаться от переполнявших чувств и подмахивать бедрами в такт с движениями. Чимин уснет, измученный их общей страстью на груди у Чонгука, пока страж заботливо гладит его по волосам, охраняя тревожный сон. Чимин проснулся на рассвете опустошенный, уставший, но счастливый. Все закончилось. Все правда закончилось. Он может быть свободным от страхов и кошмаров. Блондин высунул руку из-под тёплого одеяла. Пошарив рукой по постели, он понял, что она пуста. Нехотя Пак свесил ноги с кровати, ступая на холодный пол, закутавшись в одеяло. Он брел по коридорам особняка, как по музею, рассматривая все картины и полотна на стенах. Дом Чонгука отражал эпоху, в которую он родился. Было видно, что страж не стал ничего менять в своем доме, оставляя уголок для своей души, чтобы не забывать кто он и откуда. Больше всего Чимина поразила огромная библиотека, — неудивительно, что он все время с книгой, — блондин проводил пальцами по корешкам книг из разных эпох. Тут была собрана вся классика. Книжные полки уходили вверх под потолок. Юношу очень позабавила передвижная лестница, чтобы доставать книги, как в старом кино. — Господин, — раздался голос позади Чимина. — Ой, — вскрикнул Пак от неожиданности, — напугал меня, — схватился он за грудь. — Прошу простить меня, — пожилой мужчина поклонился, — Угодно ли Вам что-нибудь? — Нет-нет, я просто ищу Чонгука, — замялся Чимин, понимая, что на нем одета одна лишь рубашка и одеяло. От неловкости он почесал затылок с растрепанными прядями. — Господин Чон на верхней террасе, — учтиво поклонился дворецкий. Мужчина окинул взглядом босого юношу в одеяле и скрылся за дверью. — Неловко вышло, — посмеялся Чимин. Через пару секунд дворецкий вернулся с мягкими высокими тапочками, напоминающими пушистые валенки и поставил их рядом с юношей, все так же учтиво кланяясь, — спасибо, — расплылся он в еще более неловкой улыбке. Шаркая подошвой больших мягких тапочек по деревянному покрытию, Чимин продолжил рассматривать особняк в поисках его загадочного хозяина. Он нашел Чонгука на верхней террасе. Большие стеклянные двери выходили на выступающий балкончик с видом на виноградники и озеро. Чонгук стоял с закрытыми глазами, сложив руки за спиной. Он был такой уютный в домашних штанах и расстегнутой рубашке. Лёгкий ветерок играл с выбившимися прядями волос. Его лицо было таким умиротворенным и спокойным. Чимину очень хотелось прижаться к нему со спины, хотя страж отпустил его из своих объятий всего пару часов назад, но в то же время ему так не хотелось нарушать его покой. Чонгук был прекрасен в утреннем свете. Морозный утренний воздух приятно холодит кожу. Рассвет — завораживающее зрелище: на тёмном покрывале ночного неба начинают поступать первые лучи нового дня. Солнце медленно крадется, прогоняя тени. Полоску солнечного света можно увидеть на глади воды в озере. Солнце касается берега, прибрежных камней, зелёных листьев винограда, все ближе подбираясь к дому. Страж стоит с закрытыми глазами, наслаждаясь наступлением нового дня, чувствуя кожей приближение солнечных лучей. — Чонгук! — истошный крик и чувство свободного падения вырывают Чонгука из умиротворяющего состояния покоя, — какого черта ты делаешь! — В панике кричит Чимин, повалив стража на пол, закрывая его одеялом, за границей солнечного света, — если смерть твой способ бросить меня, так себе вариант! Пару секунд Чонгук растерянно смотрит в перепуганные глаза Чимина. Абсолютно неожиданно для него начинает звонко смеяться. Пак впервые видит, как смеётся страж. У него широкая улыбка и милые морщинки на носу, он смеётся заливисто и невероятно заразительно, — ты сошёл с ума, да? — Я не пытался покончить с собой, — наконец сказал Чон, приподнимаясь с пола и усаживая Чимина на бёдрах. — Солнце взошло, еще минута и от тебя бы осталась горстка пепла! — возмущался Пак. Чонгук продолжал смеяться, не обращая внимание на побои Чимина, — хватит ржать! Я до чёртиков перепугался. — Глупый, — Чонгук развернул Чимина к прекрасному виду с балкона, — ты знаешь за сколько времени лучи солнца достигают земли? — Нет, конечно, — все еще бурчал Чимин, удобнее устраиваясь в объятиях стража. — Шестьдесят семь секунд. — Шестьдесят семь секунд? — переспросил Чимин, уворачиваясь от поцелуев. — Да, шестьдесят семь секунд, за которые лучи солнца достигают земли. Это единственное время, когда я могу ощутить тепло солнца, — Чонгук пролез холодными пальцами под одеяло, не обращая внимания на протесты. — Кому нужно это считать? — Наён, — мягко улыбнулся вампир, — она посчитала для меня в одну из наших встреч, когда я говорил, что скучаю по солнечному свету. — Чонгук, а что произошло в ту ночь? — осмелился наконец спросить Чимин. После тяжёлого вздоха Чонгук наконец ответил, — Они пришли за мной. Кто-то рассказал, что я вижусь с человеком. И я был осуждён за общение с людьми. Наён слишком много знала и ее не могли оставить в живых. Поэтому в тот вечер они пришли за нами двумя. Я не мог позволить ей умереть из-за своего любопытства. — И ты выпил вампира, чтобы защитить ее, — тут до Чимина дошло, как такой правильный и благородный вампир, как Чонгук мог нарушить закон. Он сделал это для нее. — Да, Хосок увёз ее, а я сдался добровольно. Отношения между вампирами и людьми были натянутыми, и Юнги принял решение засекретить участие человека в этом, пообещав, что не будет ее искать. А я остался убийцей вампира, осуждённый на сотню лет, — в голосе Чонгука не слышалось досады или сожаления. — Почему ты пожертвовал своей жизнью, репутацией, статусом ради неё? — спросил Чимин, немного ревнуя, хоть и понимал, что это глупо. — Потому что она жива, а я мёртв. Моя жизнь ничто по сравнению с ее, — Чонгук еще долго молчал обдумывая что-то в голове, — и вообще, мне нельзя умирать, я должен вернуть автомобиль старейшине, который мы не угнали, а взяли на время.

***

Утром Чимину доложили, что брат ожидает его. Уже прошла неделя с нападения. Юнги прислал за ними машину, как только завалы камней разгребли и Сандж вновь стал пригодным для жизни. Работы по восстановлению замка велись круглые сутки. Он думал, что будет сложно вернуться в замок после нападения, но проходя по длинным коридорам, которые покрасили в новый цвет, Чимин убедился, что кошмары остались в прошлом. Теперь уже точно навсегда. — Неожиданная встреча, — хмыкнул Пак, натолкнувшись на Намджуна, около панорамного окна. — Я надеялся тебя увидеть, — склонил голову Намджун, — похоже это наше с тобой место, раз мы постоянно сталкиваемся именно тут, — улыбнулся Ким и продолжил наблюдать за городом, — рад видеть тебя невредимым. — Спасибо, — неловкость между ними можно было резать ножом, — я сочувствую твоей потере, — учтиво сказал Чимин. — Не стоит, — улыбка сползла с лица Намджуна, — я думал, что было сложно пережить предательство моего отца, но пережить предательство брата, который был у меня под носом… — горько усмехнулся Намджун. — Не бери всю вину на себя. Мы не несём ответственность за других людей, — попытался утешить его Чимин, — знаешь, я буду вечно тебе благодарен за спасение моего брата, — почему-то юноша чувствовал свою вину. — Я надеюсь, что когда-нибудь ты сможешь простить мне грехи моей семьи, — Намджун повернулся лицом к Чимину, — я не отказываюсь от своих слов. Мы видим с тобой одну картину будущего, — Ким протянул руку ладонью вверх, дожидаясь пока Чимин вложит в нее свою. Пак наблюдал, как Намджун оставляет поцелуй на его руке, приближаясь ближе, — и это мир, где каждый может быть с тем, с кем хочет. Правитель Северного ковена раскланялся и оставил Чимина наедине со своими мыслями. — Юнги, — Чимин как обычно влетел в комнату брата без стука, — ой. — Ты можешь идти, Бомгю, — кивнул Юнги не удивлённый ни разу поведению брата. Страж вышел, поклонившись. — Ты хотел меня видеть, брат. — Ты когда-нибудь научишься стучать прежде, чем войти? — обреченно вздохнул Юнги. — Может быть, когда-нибудь, кто знает, — игриво говорил Чимин. По виду Юнги было видно, что он не спал много суток, он был изможден и явно не был настроен на разговор, — оу, дела так плохи? — предположил Пак, когда брат даже не отреагировал на шутку. — Правительство людей обеспокоено ситуацией, — Мин устало потер переносицу, — они нам не доверяют. И я их понимаю, учитывая, что мятеж случился у нас под носом. Старейшины перепуганы не меньше, предатели были среди нас. Сейчас мы уязвимы как никогда. Они настаивают на немедленном союзе. Мы на грани гражданской войны с людьми. — Что ты собираешься делать? — Мы слишком распустились за последние века, пренебрегали правилами безопасности и законами, — Чимин давно не видел такого Юнги. Холодного, беспрекословного и жестокого. — Юнги, пожалуйста, не делай этого, — взмолился Чимин, понимая куда клонит брат, — если ты пойдёшь у них на поводу, ты откинешь вампиров на сотни лет назад, когда… — Когда каждый знал свое место, Чимин, — стукнул по столу Юнги, взрываясь от гнева, — не учи меня, как быть с моими подданными, — Мин развернул экран своего компьютера, показывая запись с камеры наблюдения. — Юнги, — к Чимину пришло осознание, — куда отправился Бомгю? — медленно Пак начал отходить назад. Брат продолжал молчать, — Юнги, куда ты отправил Бомгю? — более тревожным голосом произнес Чимин. — Пора навести порядок, ты уже ничего не изменишь, Чимин, — ровно сказал Юнги, давая понять, что решение уже принято. — Юнги, как ты мог, — Чимин подался вперед к двери, когда брат перехватил его руку, останавливая. — Я запрещаю тебе покидать Сандж, — строго сказал Юнги, сжимая сильнее руку. — Ты не можешь так поступить с ним. Это нечестно после всего, что мы пережили, — кричал Чимин, вырываясь. — Так будет лучше для всех, — двери открылись, и вошли два стражника, — когда-нибудь ты меня поймёшь. Уведите и глаз с него не опускайте, — отдал приказ Юнги. — Ты не можешь так со мной поступить, — доносится приглушённый звук голоса, когда стражники увели Чимина, — Юнги, ты не можешь. — Прости, Чимин.

Flashback

— Приказывайте, Господин, — Бомгю стоял на одном колене перед напряженным Юнги. — Это твоя цель, — Мин развернул монитор с записью камер наблюдения. — Будет исполнено, — кивнул страж в ответ.

The end of flashback