Eros (сборник)

— Чан-хён, Чан-хён! — Крис уныло плелся на страдальческий зов Чанбина, который орал мало того, что на всю кухню, но и на всю общагу. Впрочем, Бан бы, может, и не услышал, не скажи ему Джисон. — Там тебя вызывают, — оповестил он, махнув в сторону кухни, откуда доносился голос. Чан зашел, оглядывая место трагедии и пытаясь понять, что случилось. Грустный Со стоял посреди кухни, вздыхая над разбитым яйцом, что некрасиво растекалось по полу. Крис медленно поднял взгляд на рэпера, и в его глазах читался немой вопрос: только ли ради этого Чанбин звал хёна? — Чан-хён, — виновато потупился тот, — помоги, а? Бан вздохнул, прислоняясь к краю обеденного стола, который стоял сзади. Он спросил, с чем помочь, а выслушав ответ, закатил глаза. Крис, конечно, помнил, что Чанбин с готовкой не в ладах, но чтобы не суметь разбить яйцо для омлета — это было что-то новенькое. Впрочем, одиноко растекающееся у ног рэпера яйцо говорило, что тут ума много не надо, точнее вообще умом здесь и не пахло. Бан прежде всего заставил убираться. Под грозным взглядом лидера Чанбину пришлось, ругаясь про себя на несправедливость жизни, почти что ползать с тряпкой, потому что швабру куда-то утащили. Пока Со собирал следы попыток приготовить себе ужин, Чану открывался вид на сочную чанбинову задницу, что вертляво моталась из стороны в сторону. Бан шумно втянул носом воздух, наблюдая, как перекатываются мышцы под одеждой рэпера. Тот уже расправился с уборкой, пока лидер неотрывно пялился на облаченные в свободные домашние штаны ляжки. Заглянув во все холодильники, Чанбин скорбно оповестил: — Хён, я просрал яйца. — Можешь взять мои, — на автомате ответил Чан, только в следующую секунду понимая смысл сказанной ему фразы. Со непонимающе взглянул на лидера. У того в глазах словно вспыхнуло что-то, и он, сделав пару быстрых шагов, оказался позади Чанбина, уже сжимая его бедра руками. — Хён? — переспросил рэпер, нервно сглотнув. Вырываться не торопился, не зная, к чему это приведет. Крис льнул к широкой спине, приближаясь к его лицу. Замер в паре сантиметров от щеки Со. Тот тоже стоял неподвижно, сердце гулко отсчитывало секунды удар за ударом. Бан провел по щеке рэпера носом, чувствуя приятный аромат лосьона, и усмехнулся. Он резко развернул Чанбина к себе, подхватывая под упругие бедра, посадил на кухонный стол, сдвинув ненароком в сторону пару неубранных кружек. Со неосторожно наклонил голову назад, ударился затылком о настенный шкафчик и тихо прошипел от неприятного ощущения. Чан вжался грудью в рэпера, спокойно устроившись у того между ног, и до невозможности быстро сократил расстояние между их лицами. Ладони сжимали напряженные мышцы, чуть поглаживая их сквозь ткань спортивок. Чередуя порывы страсти с вкраплениями нежности, Бан заставлял Чанбина неровно дышать, стискивать в кулаках лидерскую футболку, открывающую вид на оголенные руки, трогать без всякого стеснения и восхищаться их крепостью и силой. Со был совершенно не против такого Чана и его действий: не в первый раз. Сегодня, правда, ему пришлось стать жертвой лидерской страсти. Но Чанбин ничуть не жалел: вид еще более голодного, чем он сам, Криса доставлял немыслимое наслаждение. Бан смотрел из-под полуопущенных век, нарочно закусив губу. Знал, что это безумно заводит рэпера, и не стеснялся вытворять подобное, периодически облизываясь, чем еще больше доводил Чанбина до сумасшествия. Воздуха в легких отчаянно не хватало, руки цеплялись за чановы плечи, что возвышались стеной, загораживая свет. Внезапно в коридоре послышались шаги и голоса, но на кухне на них особо внимания не обратили — слишком уж заняты были этой игрой в гляделки, где проигравшими выходили все равно оба, соблазнив друг друга. — Хотя бы поцелуй меня, хён, — Со выдохнул это прямо во влажные губы напротив. Умопомрачительно близко, но не касаясь пока, — тоже своего рода игра, и здесь поражение принимал уже один из них, не вытерпев и прижавшись в нетерпеливом поцелуе. Чанбину в играх не везло, сейчас он тоже проиграл, но Чан был совсем не против. Лишь только мурлыкнул в приоткрытый рот, когда рэпер набирал воздуха. Чан почувствовал на загривке горячую ладонь, что пробиралась под спутанные нежно-розовые кудри, и как своеобразный ответ сжал чанбинову задницу, придвигая Со максимально близко, на самый край — явно не только стола, но и к краю этой безумной затеи. Пока Чанбин тонул в ощущениях от мягких губ Криса, что казались слаще и нежнее сахарной ваты, где-то за дверью нарастала болтовня. Отвлекаться жутко не хотелось, терять эту волну вдохновения, весь настрой, отрываться от изворотливого языка Чана, скользящего вдоль губ и внутрь, от чувства адреналина, что толчками пробивался по сосудам, разгоняя сердце до бешеных пределов. — Я думал, что Чан-хён будет снизу, — высокий голос Чонина просочился сквозь приоткрытую дверь, принося за ее пределы искреннее удивление. Джисон умиротворенно согласился, утаскивая макнэ обратно и захлопывая дверь. — На кухню не заходить, там Чанбин-хён готовит! — объявил громкоговорителем Хан, не отходя далеко. В тот момент Чанбин все же не вытерпел, отрываясь от Чана, посмотрел ему в глаза, силясь что-то сказать, но лидер остановил, мягко чмокнув раскрывшиеся в возмущении губы, и прошептал на ухо: — Оставь затею придушить его, потому что теперь нам точно никто не помешает. Рэпер проглотил возмущенный вздох и полностью отдал инициативу Чану, который взглядом показывал, что он готов сегодня не просто вести, но и подарить незабываемые ощущения. В темных, словно крепкий кофе, глазах Криса плескались голод и чистая похоть, смешанная с амбициями. Завораживающее зрелище, особенно когда это же отражается на всем лице Бана, переносится на жесты и действия, вознося до небес и обрушая в самую бездну. Крис неповторим. Слов не хватает, чтобы описать его, особенно, чтобы описать в такие моменты: когда он чувствует собственное превосходство, когда кровь кипит и он подчиняет себе без сопротивления, забирая полностью, без остатка. Чан наслаждается, упивается доставляемым удовольствием и черпает из него удовлетворение для себя. Он подхватывает вновь Чанбина под бедра, заводя его ноги себе за спину, шепчет куда-то в шею, не добравшись даже до кончика уха, чтобы Со держался крепче. Рэпер послушно скрещивает ступни и упирается руками в столешницу. Поза не слишком удобная, но жаловаться не приходится, ведь перед ним Чан с самым сексуальным выражением лица: медленный взгляд шоколадных глаз с разросшимися почти во всю радужку зрачками, напряженные скулы и сжатая челюсть, в противоположность расслабленные брови и длинные ресницы, лежащие покрывалом на нижних веках. Бан выглядит до бессилия красиво, что хочется любоваться и трогать, а еще, наверное, облизнуть, потому что Крис на вид сладкий и тягучий, как карамель, но Чанбин знает — внутри скрывается острый перец, что пряными нотками остается на языке после короткого поцелуя. Чан словно ставит таким образом запятую, переходя к следующей части более серьезной игры. У Чанбина мышцы на руках напряжены до предела, хоть Чан и поддерживает снизу, но пока он спускает с себя и рэпера штаны, приходится держать собственный вес в одиночку. Бан трется стояком между широко разведенных бедер, дразнит, мучает, заставляя дыхание срываться еще больше, любуется вычерченным рельефом на руках и бедрах, ловит просящий взгляд и входит резко, приближаясь столь же неожиданно и быстро. Целует стремительно, перехватывая поудобнее ладонями задницу, вытрахивая последние силы. Пока Со напряженно упирается руками в край стола, Чан двигается внутри так, будто хочет выбить душу из тела. Тяжесть и неудобство отходят на второй план, уступая желанию, чувству заполненности и наслаждению. Узловатые пальцы впиваются в кожу, а в тишине кухни слышно только недвусмысленные хлопки да кроткие несдержанные вдохи, которые оба ловят как жизненную необходимость. — Хён, — хрипит Со, привлекая внимание, — ты же сказал мне взять твои яйца. — Прости, я соврал, — без капли раскаяния бормочет Чан в торчащую из ворота футболки ключицу, облизывает, потому что очень захотелось. — Надо было сказать, что это я возьму тебя по самые яйца. Словно в доказательство своих слов Крис толкается особенно глубоко, насаживая до упора, проникая смело и сильно, задерживаясь на несколько мгновений, чтобы запомнить это ощущение. Чанбин запрокидывает голову в немом стоне, едва слышно поскуливает, впиваясь ногтями в поверхность столешницы. Грудь разрывает от вдыхаемого воздуха, но кажется, что и этого мало, а Чана, наоборот, — очень много. Но тот внезапно разрывает томную пелену, выходит неожиданно и просит спуститься. Со на самом деле рад, потому что руки держат из последних сил. Бан смеется глазами, заставляет повернуться, и Чанбин, хитро улыбнувшись, выставляет подальше зад, покручивая им перед лидером. Тот в нетерпении нагибается, больно кусает выпуклую ягодицу и возвращается под неосторожный вскрик прошептать на ухо: — Ты тяжелый, — все же с долей вины объясняет он, и Со только вздыхает. Обидится он потом, а сейчас хочется только полностью отдаться в лидерские руки и довести дело до завершения. Чан как по щелчку меняется, переключаясь на другой режим. Он удивительно мягок в своей грубости, когда кладет ладонь на спину рэпера и сильно давит, заставляя прогнуться, — совершенно не больно, наоборот, распаляя желание внутри. К нему же добавляет еще и член, поначалу обеими руками ритмично двигая на себя бедра Чанбина. Тот упирается локтями в стол, пряча в них лицо, что сводит сладкой судорогой. Крис хватает за волосы, оттягивает назад. Чанбин несдержанно стонет, отчего у лидера по оголенным рукам проносятся мурашки, а ощущение от этого звука собирается горячим узлом внизу живота. Бан вбивается глубоко и жестко, одной рукой все так же держа Со за волосы, а второй поглаживая спину и бедра. Он не похож на обычного себя, и Чанбину доставляет знание этого секрета — вот такого лидера и того, что он может сделать. Рэперу настолько хорошо, что перед глазами уже, кажется, звезды, зад горит, а по телу внутри распускаются цветы пламени, оживляя мысли, обостряя все чувства, порождая жажду вырваться наружу. Лидер наклоняется, прижимаясь к облаченной в мокрую от пота футболку спине, отпускает наконец пряди, пропуская их сквозь пальцы, и буквально на кончиках пробирается к изнывающему без внимания члену рэпера, обхватывает несильно, в отличие от сжимающихся кулаков Чанбина, и надрачивает играючи. В какой-то момент Бан буквально отталкивает от себя бедра Со, с смесью сожаления и ожидания на лице поднимает, ухватив ладонями мощную грудь, сжимает на пробу и разворачивает обратно лицом к себе. У Чанбина ноги подкашиваются, и он хватается пальцами за литые мышцы на руках Чана, который приближается словно для поцелуя, а после резко обрушает вниз, давя на плечи. Со ломается, оказываясь на коленях, но Крис смотрит строго и призывно. — Отсоси мне, а? — просит он моляще, раскрывая истинные свои чувства. Чанбин взирает с недоверием, оценивающе глядя на стояк перед лицом. — Мне нравится, как это делаешь ты. Лесть — лучший дар для рэпера, и Бан умело пользуется этим оружием. Он знает, что после такого ему не откажут, и оказывается прав. Со зажимает рукой собственный член и подается вперед, опускаясь губами на лидерский. Это единственная возможность поиздеваться над хёном, и упустить ее просто глупо. Поэтому Чанбин вбирает только головку, медленно посасывая, обводит языком несколько раз, облизывая, как мороженое, а после накрывает еще раз, постепенно толкая член в рот, раз за разом все глубже, мучительно оттягивая быстрый конец. Чан закатывает глаза, обхватывает обеими ладонями голову рэпера, но не мешает, отдавшись полностью во власть его умелых губ. Чанбин берет за щеку, впивается пальцами в бедро Бана, а тот уже не в силах больше сдерживаться — Со снова поднимают, возвращая на стол, словно все начинается заново, но с тем отличием, что лидер еще ближе, обхватывает ладонью оба члена и с усилием надрачивает. Чанбин держится за плечи Криса, дрожит всем телом, пряча стон в основании шеи Бана. Тот стискивает зубы, но сквозь них все равно прорывается тихий протяжный звук. Они оба кончают Крису в руку, второй же он придерживает Чанбина за спину. Отдышавшись, Чан помогает рэперу слезть и одеться. Тот опирается на край стола, где только что сидел, потому что ноги как вата и сделай шаг — он повалится как без опоры. — Знаешь, Чонин просил тебе передать…* — начинает внезапно лидер, обнимая Со. Обнимает он нежно, словно испарилась вся недавняя жесткость и страстность. — Чонин? — удивленно уточняет Чанбин, заглядывая Чану в глаза. — Угу, — осторожно кивает тот, сжимаясь под тяжелым взором. Рэпер вздыхает. — И что же он просил передать? — Что он трахается лучше тебя. — И ты решил передать это мне после того, как мы в очередной раз потрахались, — Чанбин вздыхает еще раз, и тон его полон ядовитого скепсиса. — Я думаю, он врет, — пытается выкрутиться Чан, но Со шлепает резко по заднице, словно заставляя замолчать. — Ты был снизу, — укоризненно комментирует он. — Ты правда лучше него, — заверяет Чан, прижимается к щеке Чанбина, ластится, а потом по-щенячьи заглядывает в глаза. — Ты был с ним снизу! — Хорошо, в следующий раз я буду с тобой снизу, только не ори, пожалуйста, на все общежитие, — поняв, что на обиженного ребенка всепрощающий тон не подействовал, сдается Крис. — Да все и так знают, что вы трахаетесь, — заявляет третий голос, на который парни синхронно оборачиваются. — А, ой, извините, я водички попить. — Джисон!!! — Хана оглушает криком, он давится водой, а после совершает, кажется, самый быстрый побег в своей жизни.