Eros (сборник)

Джисон уже успел несколько раз пожалеть о том, что попросил Минхо потренироваться с ним. Чанбин умирал после очередного свидания со штангой и отказался сопровождать друга, Чонин явно без умоляющих просьб Со, с которым охотно посещал зал, тоже не желал подниматься с кровати, особенно в выходной. Вовремя — или же все-таки нет? — подвернувшийся под руку Линоу сиял, как новенький бонсан, когда узнал причину скорбного выражения лица Хана. — Я тоже собираюсь потренироваться. Завтра, — сообщил он, хлопнув рэпера по плечу. — Сходим вместе? — уточнил тот, получая в ответ удовлетворительный кивок и хитрый прищур кошачьих глаз. Кто же знал, что Ли — настолько ранняя пташка, что даже в зал ходит утром, пока нормальные люди еще спят? Джисон зевал на всем пути, таща на плече полотенце и сменную футболку — одолжил у Чана, нагло указывая на кучу нестиранных своих. Сон, правда, как рукой сняло, когда Хан вошел в качалку. Минхо ограничился легкой разминкой: разогреть мышцы и придать себе бодрости. Джисон с успехом следовал примеру, все еще в глубине души мечтая об уютной кровати и планируя теперь только вечерние тренировки. Скакалка, тренажер для пресса, турник — показать, какой Хан крутой и как здорово подтягивается. Линоу оценивающе взглянул на внезапно вошедшего во вкус рэпера со спортивного коврика: парень и правда выглядел отлично, хвастливо красуясь перед хёном. Рельефное тело наполовину скрывала одежда, но под майкой живо рисовались все мышцы, стоило только Джисону немного их напрячь. У Минхо перед глазами вставала картина шлепающего из душа Хана, постоянно вопящего, что Ли за ним следит. Рэпер был сосредоточен и серьезен, выбирая очередной снаряд, бросал недвусмысленные — «Хён, ты же смотришь?» — взгляды и самодовольно отворачивался. Линоу кусал губы, наблюдая, и думал, что, видимо, совсем не зря отправился в зал вместе с Джисоном. Пустое помещение не отвлекало от созерцания хвастунишки-рэпера, который, видимо, с Чанбином в качалку ходил посоревноваться в крутости. А здесь перед Минхо являл свои лучшие стороны. — Хён, — Хан очутился рядом незаметно, выпалив прямо на ухо. — Ты чего не занимаешься? — Я… — Ли задумался, в упор глядя на находящиеся вблизи надутые щеки и сжатые в трубочку губы. — На сегодня я твой тренер, а тренеру положено наблюдать. Джисон удивленно вскинул бровь и отошел, вздыхая и бормоча что-то о несправедливости жизни к любящим поспать. Впрочем, бурчание прекратилось, как только он добрался до стойки с гантелями. Минхо сглотнул, разглядывая Хана с самого лучшего ракурса — в полупрофиль, раз за разом то поднимающего, то опускающего тяжелые снаряды. Набухшие вены, крепкая хватка длинных пальцев, целеустремленный и серьезный взгляд пробуждали в Ли какое-то медленно распускающееся где-то внутри, подобно бутону цветка, чувство. Нечто сладко-тягучее, отзывающееся приятным теплом в паху. Подобное он уже испытывал раньше, но рядом с Джисоном — никогда. — Может, тренер покажет сам несколько примеров? — съязвил Хан, не отрываясь от занятия и не глядя на Ли. — Я предпочитаю другие упражнения, — вкрадчиво произнес Минхо на ухо Хану, осторожно касаясь его локтей, скользя по ним ладонями, пока тот тягал гантели. Ли поддерживал руки Джисона снизу, поглаживая большими пальцами выступающий рельеф мышц. Он подошел вплотную сзади, упираясь тазом в задницу Хана. Тот вздрогнул, замирая прямо с гантелями в согнутых руках, чувствуя сквозь ткань спортивных шорт твердеющий член. — Отдай, тебе это не понадобится, — пока малыш квокка хлопал огромными глазами, Минхо отобрал гантели, обтекая взглядом влажную от пота бронзовую кожу. Он с трудом оторвался от созерцания и от тела парня, чтобы унести прочь инвентарь. Как только металлический звон оповестил о возвращении его на полку, на пояс опустились чужие ладони, крепко сжимая и разворачивая лицом. Джисон очнулся, осознавая, что сейчас произошло и на кого у Минхо встал. Он шагнул вперед, прижимая теперь Линоу к полке с гантелями, и навис над ним, недвусмысленно разглядывая его пах. — У тебя уже был опыт? — опередил все вопросы Минхо, растягивая губы в полуулыбке. Хан ошалело заморгал, явно не ожидая такого подвоха. Он просто собирался выяснить причину такого повышенного внимания к себе, но тело и разум работали раздельно, потому в тот момент он находился так близко. Забранная назад с помощью повязки челка не скрывала лица, и он чувствовал себя буквально голым под хищным взглядом Линоу, который пожирал его глазами. Ладоней Джисона, упиравшихся в полку, коснулись кончики пальцев Минхо. Хан сглотнул и задумался, подпитываясь игривым выражением глаз танцора, что бросали вызов, призывая откинуть все вопросы и мысли и просто начать действовать. В голове пронесся тот самый секс в студии Чана¹, который Хан всеми силами пытался забыть, но стоило мозгу активировать эти воспоминания, как зад сам собой начал испытывать фантомные боли, а член ныть. Не хотелось до жути признавать, что ему тогда все действительно понравилось, пусть и было в новинку и немного страшно. Линоу смотрел выжидающе, нагло потираясь голенью о ногу рэпера и томно выглядывая из-под веера ресниц. — Да, — наконец выдохнул Хан, выбрасывая из головы остатки мыслей, которые яркими вспышками мелькали перед глазами, разжигая что-то внутри. Подливал масла в огонь Минхо, словно учуяв что-то и заставляя Джисона заводиться быстрее. — И в какой позиции ты был? — Ли без капли смущения выуживал интересующие его моменты, продолжая провоцировать. Его колено внезапно согнулось и уперлось между ног Хана, пока он, тяжело дыша и уже не понимая себя совсем, разрушал желанием последние внутренние стены. — Снизу, — на выдохе признался рэпер. Минхо на несколько секунд закрыл глаза, довольный ответом, в свою очередь вспоминая, что было у него. Тело еще хранило прикосновения Чана, с которых пусть и прошло много времени, но они стали значимыми и дорогими, теми, что помогли самому Минхо касаться других². Перекрывали их только словно нарочно подброшенные разумом кадры с лежащим на столе в развязной позе Хёнджином³. Самые яркие, не столь давние и потому очень живые в памяти. Внизу живота снова ощутимо и горячо потянуло, Линоу еле сдержал восторженный стон. Он выдохнул в сторону и, возвращая себе свой обычный завлекающий взгляд, ответил: — А я сверху. Махнемся? Ли опустил колено, по-паучьи быстро убирая пальцы с рук Джисона. К тому же Минхо совершенно не смущало то, что Хан по-прежнему пялился на его стояк, нависая чересчур близко для простого разговора, про который рэпер уже, кажется, забыл. Джисон почувствовал, как преграда с его ладоней исчезла, а помутнение в голове достигло апогея. Он действовал на одних лишь инстинктах, сгребая Линоу в охапку, подхватывая под крупные бедра так резко, что сам Минхо едва успел удержаться, окольцовывая руками шею Хана. У того взгляд был такой же, как на сцене, — оценил Ли, — стремительный, жадный. А еще очень соблазнительный и сексуальный. Хан спокойно нес его, пока Минхо отмечал про себя удивительную силу рук парня и выдающийся вид на его бицепсы, благо футболка без рукавов, видимо, надетая специально для самоудовлетворения, открывала прекрасный обзор. Спины Минхо коснулась мягкая поверхность, тут же продавившаяся под его весом. Джисон осторожно уложил парня, придерживая ладонью под лопатки, а затем опустил и его ноги на пол, опускаясь между ними на колени. Сейчас раннее утро, и в такое время в зал обычно никто не ходит. Никто, кроме Минхо, вытащившего Хана из-под теплого одеяла под важное сопение Чонина. За это даже хотелось отомстить, и, кажется, теперь представилась такая возможность. Ли случайно двинулся, подавшись вперед, порываясь подняться, но едва не упал — крепкие руки рэпера придержали за колени, не давая оказаться на полу. Только тогда Минхо понял, что лежит на большом резиновом фитболе, куда его зачем-то принесли. Ли обхватил шар руками на всякий случай, пока Хан устраивался поудобнее, не отрывая жаждущего взгляда от парня. Он поглаживал бедра Линоу, приоткрыв рот завороженно. А затем начал стягивать с того спортивки, обнажая ноющий член. К своему удивлению, Джисон обнаружил, что Минхо был без белья. На застывший на полпути взгляд Ли поднял голову и усмехнулся, отвечая на молчаливый вопрос. — Это чтобы во время тренировок ничего не стесняло движений, — пояснил он, закидывая руки под затылок, чтобы наблюдать за движениями Хана. Тот вскинул бровь заинтересованно, но продолжил свое занятие. Легкий поцелуй в колено обозначил успешное обнажение Линоу. Он сглотнул, замечая, как стремительно меняется взгляд рэпера. Из шокированного к взволнованному и до решительного. Второй поцелуй — с внутренней стороны бедра, чуть выше предыдущего. Джисон развел ноги Минхо плавным движением, заставляя того буквально извиваться на фитболе от нетерпения. Третий поцелуй — в другую ногу, с осторожным прикусом, после чего Линоу чувствует, только как горит место укуса и ловкие длинные пальцы проникают внутрь него. Прогибаться на мягком шаре просто идеально, и можно мысленно поблагодарить Хана за такое продуманное решение. Минхо округляет спину, ненароком насаживаясь на пальцы сильнее, а когда понимает, что только что сделал, продолжает, слегка покачиваясь на шаре и облегчая Хану работу. Тот двигает сразу двумя, засунув по крайние фаланги, параллельно поглаживая колено и зацеловывая бедра Минхо, потому что они буквально синоним совершенству, и не целовать их просто грех. Ли внезапно откатывается назад, теряя пальцы внутри и едва не — равновесие, но Джисон бдит и ловит в очередной раз. — Хватит, — задыхается Минхо. — Возьми уже меня. Рэпер удивительно молчалив, но так же удивительно послушен. Он вновь аккуратно берет парня под бедра, тот упирается стояком Хану в живот, смотрит затуманенным взглядом, прижимается как можно сильнее, дразня. Джисон отступает на пару шагов, опускается на стоящее позади длинное сиденье тренажера; Линоу умещается сверху, расцепляет руки и толкает осторожно Хана в грудь, чтобы тот лег. Рэпер оглядывается и наклоняет голову, чтобы не стукнуться о гриф закрепленной там штанги. Минхо трется разработанным задом о бедра Джисона, привстает, спуская его шорты до колен, ждет, пока их стянут до конца. Ли выглядит потрясающе красиво: полуопущенные веки тяжелят огромные ресницы, он кусает губы, ожидая, что скоро сможет сделать это с чужими, и каждое его движение настолько плавно и грациозно, что вообще не верится, что он человек, а не глиняная фигурка, которой можно придать любую форму. Минхо опускается на член Хана, даже не скрывающего и не стесняющегося своего возбуждения. Ли находит такого Джисона непривычным и оттого — безумно сексуальным. Он хочет кончить уже от одной мысли о том, что вечно шумный, болтливый малыш квокка сейчас властно обхватывает его зад, смотрит внимательно и тихо, поглощая каждую клеточку тела Минхо, стараясь запомнить всю картину. Ли поднимается и вновь садится, двигаясь непрерывно, поддерживаемый и направляемый смуглыми ладонями. Хан пожирает его глазами, отдаваясь ощущениям, бьющим в голову сильнее звуков, которыми сопровождается каждое движение Минхо. Джисон оказывается возбужденным настолько, что ни смазка, ни резинки никого не интересуют, и пусть входить поначалу сложно, но оттого любопытнее и губительнее — в первую очередь для сердца, что готово разорваться от кайфа. Линоу горячий снаружи и изнутри, и от осознания этого к мозгу перестает поступать кислород. Еще больше бьет по рассудку то, что Хан трахает Минхо на чертовом тренажере в качалке. Что ж, этим можно гордиться, ведь так довольно необычно — даже звучит, а если представить, и вовсе голову можно потерять. Ли, кажется, разделяет радостное удивление, роняет шутку о том, что будет испытывать Чанбин, если узнает, чем занимались на его любимом тренажере, и это заводит Хана еще больше, так что хочется из тела сверху выбить двадцать три извинения — по разу на каждый год жизни друга, чьи оскорбленные чувства он пытался защитить, а еще примерно с тысячу стонов, потому что стонет Минхо потрясающе, и Джисон жалеет, что не может записать из них основу для нового сингла. Он вколачивается, как может, быстро, Ли в свою очередь помогает, упираясь руками в колени рэпера, двигая задницей навстречу джисонову члену. В какой-то момент замирает, насаживаясь максимально глубоко, чувствуя, как подрагивает собственный член, но хлопает Хана по ладони, не давая прикоснуться к краснеющей головке. Джисон дует щеки, поднимается, не выходя из Ли, крепко держит, чувствуя, как он сжимается вокруг члена Хана. На этот раз путь немного длиннее, но ощущения от того, когда рэпер вышагивает с насаженным Минхо, просто не поддаются описанию. Линоу запрокидывает голову и чувствует затылком полутвердую поверхность мата. Джисон вновь нависает сверху, замедляет темп толчков и целует рвано, все пытаясь нормально вздохнуть. У Минхо губы мягкие, словно пудинг, слегка соленые на вкус, потому что сцеловывает с висков рэпера пот. Он ловит язык Хана, посасывает, размышляя, как этот самый язычок ловко помогает складывать слова в удивительно быстрый рэп, а сейчас так же удивительно облизывает плечо Ли. По коже проходит разряд, отдаваясь где-то внизу, в районе поясницы, Минхо стонет коротко и удивленно. Джисон поднимает голову, не прекращая движения, поглаживая широко разведенные ноги. Ли шепчет продолжать, притягивая к себе за голову, пока губы Хана исследуют его плечи и шею, делясь впечатлениями на ухо, отчего по телу бегут мурашки, заставляя вздрагивать и возмущенно выдыхать очередной стон в приоткрытый рот напротив. Джисон замедляется до невозможного, хватает ногу Минхо и перебрасывает сначала себе на плечо, а затем через него, переворачивая таким образом Ли животом вниз, но чтобы не покидать желанного тела. У Линоу внутри бомбы взрываются; он касается коленями гладкой поверхности мата, а сверху опускается ладонь Хана, прижимая его вплотную к полу. Минхо лишь сильнее выпячивает зад, пока в нем двигается Джисон. Он фиксирует запястья парня по обе стороны от головы своими руками, вбивается глубоко и грубо, а Ли чувствует, как его член трется о плотный материал мата. Хан буквально ложится сверху, упираясь локтями, хватая Минхо за плечи, протискивая руки у того под мышками. Джисон держится, будто на турнике, ритмично подтягивая к себе тело, продолжая вбиваться в него. Он сильнее раздвигает коленями ноги Линоу, что ему даже становится больно. Об этом он сообщает сквозь стоны Джисону, прося быть осторожнее, ведь растяжка не самая лучшая его сторона, на что тот хрипит с хитрой ухмылкой: «Если только это не чей-то зад, да?». Минхо улавливает шутку, но смех заменяется поневоле очередным стоном, потому что Хан глубоко, очень глубоко, а еще так близко, что жар от его тела буквально плавит Ли. Он ощущает себя кусочком рафинада, который тает на языке, как сейчас тают поцелуи Джисона на его спине. В зале душно, тело неприятно потеет, но вдоль позвоночника проходятся сначала пальцы, задирая майку, затем острый язык, а тяжесть тела вдруг пропадает. Минхо дрожит, чувствуя, как только что сопроводил очередную процессию мурашек от самых корней волос до пальцев ног. Хан обхватывает обеими руками за ребра, скрещенными ладонями мнет грудь и соски, поднимает парня на колени, принимая такую же позу. Линоу опять приходится двигаться самому, вбивая себе в уши очередные влажные хлопки — кожа к коже, вверх и снова вниз. Он царапает бедра и ягодицы Джисона, куда может достать, наклоняет голову, получая крохотные размазанные поцелуи в линию челюсти, под ухо, чувствует, как острые зубы цепляют мочку, всасывая беспардонно, и уже от этого только Минхо снова трясет. Хан глухо дышит в затылок, вызывая новые порции мурашек, лижет кожу над вырезом футболки — аккурат между лопаток, чуть ниже основания шеи. Ли резко садится на члене, и его будто током пронзает, проходя по каждой клетке тела, во все конечности. Он едва успевает накрыть свой член ладонью — одновременно с рукой Джисона, который инстинктивно потянулся туда же. Тело крупно содрогается, словно в конвульсиях, Хан прижимает к себе крепко, не давая пока что слезть. Ладонь уже скоро липкая от спермы, Минхо постепенно успокаивается, хотя его бедра все еще слегка потряхивает. Рэпер парой широких движений вытирает руку о свою футболку, стаскивает ее с себя под удивленный взгляд Ли, а затем легонько хлопает его по спине, безмолвно прося встать. Минхо поднимается с твердого члена и разворачивает Хана на мат, давит на плечи, заваливая на спину. Джисон без майки обалденно красивый, так что хочется кончить еще раз только от одного зрелища. Линоу быстро кусает рэпера за грудь, не удержавшись, приникает к губам, замирая там дольше, чем планировал, потому что его тянут за шею ниже и ближе, выпивая всю жизнь через язык и губы. Хан набрасывается страстно, почти забывая, что уже на грани разрядки, впивается, засасывает, целует мокро, при этом страстно и бешено, словно в последний раз. Минхо отрывается, оттягивая зубами нижнюю губу, смотрит с превосходством, будто это не он только что извивался под горячими ладонями на члене рэпера. Ли облизывается, пятится на коленях назад, спускаясь все ниже. Джисон наконец отпускает несдержанный стон, как только губы Минхо обхватывают головку. Он делает паузу на несколько секунд, но потом вбирает так же неожиданно, показывая самую суть себя — непредсказуемость вкупе с сексуальностью. Покачивая задницей, Ли отсасывает так старательно, что Хану остается лишь стискивать края мата, считая мгновения до долгожданной разрядки. Глаза сами собой закрываются, но в то же время хочется до бесконечности долго смотреть на такого Минхо — развратного, греховного и чертовски привлекательного. Он добавляет касаний ладошкой, стремительно надрачивая у основания, пока водит членом за щекой. Отрывается — чтобы посмотреть на Джисона, не прекращая двигать рукой. Тот уже не осознает себя, и ему хватает лишь одного взгляда в карамельные глаза Линоу и пары касаний большого пальца к головке, чтобы кончить. Как он держался так долго — загадка даже для самого рэпера. Он изливается себе на живот, дышит часто, будто после длинной пробежки. Ли подползает ближе, нависая сверху так же, как недавно Хан. — Твоя тренировка успешно завершена, — мелодично роняет он, награждая Джисона мягким поцелуем. — Прости за это. — Тянет, вытирая чистым куском футболки торс парня. Хан легко усмехается такой заботе со стороны Минхо и еще некоторое время лежит, пока тот, сверкая голым задом, старается невозмутимо дефилировать за брошенной одеждой. — Меня Чан-хён убьет за футболку, — признается рэпер, когда ему протягивают шорты. Ли изящно выгибает бровь, но глазами смеется, а после обещает поговорить с лидером о прощении любимого донсэна за еще одну испачканную, правда, уже чужую майку.