***
Выпускной бал проходил в последний день перед отъездом из школы. Ради праздника профессора изменили Большой Зал до неузнаваемости: вместо длинных факультетских столов появились маленькие круглые столики, расставленные по периметру, а там, где обычно сидели учителя, была импровизированная сцена. Всюду были развешены разноцветные гирлянды, а пышные цветы парили прямо в воздухе, стены украшали яркие волшебные плакаты с прощальными пожеланиями для выпускников. Церемония начиналась в семь часов вечера, и всё время до этого ученики сходили с ума в суматохе: собирали чемоданы в последний момент, наряжались, а семикурсники репетировали танец, внезапно начиная вальсировать то тут, то там. Оливия сидела в своей спальне уже полностью готовая, но было ещё слишком рано выходить. Аделин носилась по комнате в поисках пропавшей туфли (Розье посмеивалась над подругой, видимо, забывшей о существовании полезного заклинания Акцио), Ирма и Сара толкались перед зеркалом, пытаясь накраситься, а Фрида завивала волосы магловской плойкой, зачарованной работать без электричества. Их частично собранные чемоданы стояли возле кроватей, кругом была раскидана одежда и косметика, в воздухе стояла убийственная смесь запахов разных духов и лака для волос. Девушки были одеты в свои парадные мантии и выглядели просто волшебно. Мантия Оливии была глубокого черничного цвета, атласная и очень красивая, с ярким подкладом и лентой на поясе. Она собрала волосы в аккуратную причёску и надела удобные туфли на низком каблуке. Конец каждого года в Хогвартсе был праздничным, это всегда была её любимая часть учёбы здесь. А ещё вечеринки, конечно. После банкета, официальной части и танцев все студенты соберутся в своих гостиных и будут веселиться до упаду. Хотя в большинстве случаев все всё равно собирались у гриффиндорцев. Львиный факультет всегда умел устраивать лучшие тусовки во всём замке, никто не мог с ними соревноваться на этом поприще. Они выиграли кубок квиддича, третий год подряд, так что был ещё один повод отпраздновать. А вот кубок школы на этот раз заполучили Когтевранцы, и Оливия была невероятно горда из-за этого. Гриффиндорцам не видать его до тех пор, пока не выпустятся мародёры, регулярно теряющие огромное количество баллов из-за своего поведения. Оливия вместе с остальными вышла в гостиную, где царил ещё больший хаос: дети скакали вокруг, ползали под столами в поисках потерянных вещей, кто-то из младших громко ревел, книги парили под потолком, чья-то метла зависла над диваном и периодически поворачивалась вокруг своей оси. Огромная жаба прыгала по звёздному ковру, пока четверокурсник Джек гонялся за ней с мольбами прекратить удирать. Некоторые ученики зачем-то вынесли чемоданы из спален и складывали вещи прямо тут, сидя на полу. Все собирались возвращаться домой. В коридоре было тоже полно народу. Многие уже отправились в Большой зал, чтобы занять лучшие места, и поток людей двигался как единое целое. Оливия присоединилась к нему, идя под руку с Аделин. На бал не требовалось приходить с парой, что было таким облегчением. Большинство студентов шли в компании друзей, но некоторые всё равно разбились на парочки. Розье закусила щёку изнутри, наблюдая за воркованиями одной из них — они держались за руки и всё время шептались. Оливии очень бы хотелось пойти вместе с Блэком, но вряд ли им удастся хотя бы раз потанцевать. В зале уже собралось больше половины учеников, профессора все сидели за несколькими столиками ближе к сцене. Оливия проследовала за своими подругами, позволив кому-нибудь из них выбрать место. Ей было всё равно, где сидеть, по большому счёту. Она огляделась по сторонам и не увидела ни Сириуса, ни его друзей. Как всегда, их где-то носило. Но вскоре они объявились и уселись прямо рядом с когтевранками, сверкая своими улыбками и новенькими парадными мантиями. Сириус был просто великолепен, по мнению Оливии. Ему так шёл весь этот официальный образ, хотя, наверное, ему шло вообще всё, что угодно. Он не сводил глаз с Оливии, тепло улыбаясь ей, и в её животе начинали порхать бабочки. Ей даже было всё равно, видел ли это Эван. Просто плевать. Это его последний день в школе, больше она его здесь не увидит. Лили тоже сидела вместе с парнями, очень красивая, в нежно-розовой мантии, с этими своими длинными волосами. Джеймс пялился на неё влюблёнными и полными восхищения глазами, а она — на него. Эти двое были счастливы вместе, это было очевидно. Ремус и Питер сидели с не самыми довольными лицами, будто им вовсе не хотелось здесь быть. Люпин хмурился и явно чувствовал себя неуютно, Петтигрю же просто завистливо косился на Джеймса и Лили, вздыхая. Вскоре все собрались, и Дамблдор в сверкающей золотой мантии поднялся на сцену и затянул какую-то дурацкую речь о школе, дружбе, любви и бла-бла-бла. Оливия не была уверена, повторялся ли он каждый год или всегда говорил что-то новое, она никогда особо его не слушала. Потом их тарелки на столах заполнились всевозможными блюдами, и какое-то время все просто ужинали, шумно переговариваясь между собой. На фоне играли зачарованные инструменты, стоявшие в глубине сцены. После ужина посуда исчезла, инструменты стали громче, и все в зале притихли. Небо под волшебным потолком уже окрасилось в оттенки оранжевого и розового — солнце садилось, заливая своими последними лучами всё вокруг. Постепенно зажигались свечи. В этой чудесной атмосфере семикурсники поднялись со своих мест, выстроились в длинный ряд по парам. Музыка вдруг остановилась, а потом грянула с новой силой, и выпускники закружились в вальсе. Это было завораживающее зрелище. Конечно, танцевали не все, большинство остались сидеть за столами. Но даже так всё это выглядело очень впечатляюще. Оливия проследила взглядом за Эваном, который вёл в танце какую-то слизеринку в вишнёвой мантии. Девушка улыбалась, наслаждаясь вниманием к себе, Эван тоже выглядел самодовольно, двигаясь легко и естественно. Отец нанял для них с Оливией хореографа ещё когда тем было по шесть-семь лет. Настоящие аристократы должны уметь всё. Когда вальс закончился, все зааплодировали выпускникам, те откланялись и снова вернулись за столы. Потом деканы всех четырёх факультетов толкнули трогательную речь, поздравляя своих воспитанников, а Дамблдор одним взмахом палочки раздал всем большие дипломы в чёрной кожаной обложке с тиснёным гербом Хогвартса. Хор под руководством Флитвика вышел на сцену, они исполнили несколько песен, тоже сопровождавшихся овациями зрителей, и наконец с официальной частью было покончено. Музыка стала живее, все потянулись танцевать. Оливия была рада, наконец, встать со своего места и размять затёкшие конечности. Они принялись дурачиться с Аделин, изображая даму с кавалером — музыка подходила только для традиционных танцев, ничего современного — так что им приходилось много импровизировать, накладывая энергичные движения диско и хасла на мелодии из прошлого века. Томас ещё пару лет назад научила Оливию всем самым модным у маглов танцам, и Розье была просто в восторге от всего этого. Профессора тоже хотели немного поразвлечься: раскрасневшийся Слизнорт вовсю скакал под руку с хохочущей Септимой Вектор, Флитвик едва доставал до талии Авроры Синистры, но им, кажется, это ни капли не мешало. Помона Стебль отплясывала с Хагридом, который никогда не пропускал праздничных вечеров в замке. Дамблдор утащил за собой сопротивляющуюся Минерву, увлекая её в какое-то подобие шотландского танца. Даже профессор Кеттлбёрн пританцовывал за своим столом всеми оставшимися конечностями, широко улыбаясь и размахивая бокалом пунша. Только Ник Харди сидел с каменным лицом, а по обе стороны от него Фелиция Гаруспекс и Аделаида Спаркс — профессор магловедения — безуспешно пытались пригласить его на танец. Невозможный зануда. Музыка стала быстрее и ритмичнее, на первый план вышла весёлая скрипка, и народ вдруг собрался в круг, держась за руки. Это означало только одно: народный английский танец Барн. Аделин и Оливия оказались между Донной Бруствер с Гриффиндора и Джоном Саммерсом с Пуффендуя. Розье нашла глазами Сириуса, Джеймса с Лили, Питера и Ремуса — они оказались прямо напротив неё. Сириус встретился с ней взглядом и ухмыльнулся, подмигивая. Танец начался, когда все понеслись в одну сторону, и Оливия отвлеклась от Блэка, чтобы не упасть. Это было весело. Безумно. И самое главное, этот танец предусматривал постоянный обмен партнёрами, так что Оливия предвкушала как можно скорей оказаться в паре с Сириусом. Он хотел того же самого — Розье видела, как он то и дело менялся местами с кем-нибудь, вероятно, прикидывая в уме свою позицию для удачного исхода. Прежде чем у них получилось, Оливии пришлось станцевать с Дирком Крессвеллом, пятикурсником с её факультета, потом ей досталась Марлен Маккиннон, и они обе хохотали до слёз, наступая друг другу на ноги. Следующим оказался Люпин, и Розье была очень ему рада. Ремус довольно неплохо танцевал, по крайней мере, он не сбивался с ритма. На следующий круг Люпин любезно передал её в руки Сириусу, бывшему до этого в паре с Поттером. — Ну привет, — ухмыльнулся Блэк, вращаясь вместе с Оливией. — Привет, — выдохнула она, улыбаясь до боли в щеках. — Прекрасно выглядишь. — Ты тоже. Круг был слишком коротким, так что они не успели больше ничего друг другу сказать. Следующий партнёр уже ждал Оливию с протянутой рукой, а Блэк снова застрял с мухлюющим Поттером. Но этого мимолётного контакта у всех на глазах хватило для того, чтобы Оливия почувствовала щекочущий трепет в животе. Ухмылка Сириуса Блэка не выходила у неё из головы. Это было похоже на самое начало их отношений, когда она даже взглянуть на него не могла без красных от смущения щёк. Довольно скоро студенты начали понемногу расходиться, и Сириус внезапно настиг Оливию, шепнув ей на ухо пароль от гостиной и попросив не задерживаться тут надолго. Он растворился в толпе, следуя за своими друзьями. Оливия отыскала Аделин у стола с напитками и осушила стаканчик розового пунша, который ей протянула Томас. — Надеюсь, ты собираешься на продолжение вечеринки к гриффиндорцам? — поинтересовалась Розье, наливая себе ещё фруктового напитка. — Пф, конечно! Я не собираюсь пропускать такое. — Тогда пошли прямо сейчас. Всё равно тут уже становится тухло. В зале всё ещё играла громкая музыка и небольшие группки людей ещё танцевали, но большая часть уже ушла. Аделин пожала плечами, допивая пунш и отставляя пустой стакан в сторону. Девушки выскользнули в коридор и быстрым шагом направились в гриффиндорскую башню. Оливия увидела Эвана, спускающегося в подземелья в компании нескольких других слизеринцев. К счастью, брат её не заметил. Всё пройдёт гладко, убеждала себя она. — Генрих Восьмой, — произнесла Розье пароль перед портретом Полной Дамы. Рядом с ней на картине была ещё какая-то женщина, обмахивающаяся веером. У пышного подола её платья была плохо спрятана бутылка чего-то алкогольного. — Совершенно верно, девочки, — согласилась Дама, глупо хихикая. — Но вы не с этого факультета, не правда ли? Сегодня у нас столько гостей, Виолетта, — обратилась она к своей подруге и громко икнула, тут же прикрыв рот ладонью. — Упс, пардон! — Вы собираетесь открывать нам или нет? — немного грозно спросила Томас, выйдя вперёд и нетерпеливо скрестив руки на груди. — Ох, ладно, ладно. — Дама махнула на них рукой, и портрет отодвинулся, пропуская девушек внутрь. Здесь было так людно, шумно и ярко, что первым порывом Оливии было развернуться и сбежать в тихую и наверняка пустую сейчас гостиную Когтеврана, но она подавила это желание и вошла, держа Аделин за руку. Центр гостиной был освобождён для танцев — диваны и столы отодвинули подальше к стенам. Звуки каблуков тонули в мягком красном ковре, Розье захотелось разуться, что она и сделала, скинув туфли рядом с кучей другой обуви — очевидно, многие предпочитали веселиться босиком. Томас тоже с удовольствием избавилась от своих каблуков, облегчённо вздыхая. Практически половина всех, кто недавно был в Большом Зале, сейчас присутствовала здесь. Когтевранцы, пуффендуйцы, хозяева-гриффиндорцы, конечно. Разумеется, никого из Слизерина. Не то чтобы там совсем не было нормальных ребят, просто так было заведено. Никто из них ни за что не пришёл бы на львиную вечеринку, точно так же, как и ни один гриффиндорец не спустился бы к змеям. Просто так исторически сложилось. Музыка здесь была намного лучше. Возле окна стоял проигрыватель, и пластинки менялись сами собой, волшебным образом поднимаясь в воздух и опускаясь на место. Сейчас играло что-то незнакомое Оливии, но песня определённо ей нравилась. Мелодия была абсолютно сумасшедшей, кажется, там были даже кастаньеты. I look inside myself, — пел мужской голос. And see my heart is black I see my red door I must have it painted black Гриффиндорцы орали — то есть, подпевали — изо всех сил, в особенности Поттер и, конечно, Блэк. Должно быть, песня им очень нравилась. Оливия улыбалась, глядя на них, беззаботных и весёлых. Поттер взобрался на стол и стоял там на коленях, размахивая стаканом с чем-то, что проливалось во все стороны. Блэк прыгал рядом на полу, его мантии на нём не было, рубашка была наполовину расстёгнута, рукава закатаны, развязанный галстук болтался на плече. Он выглядел обворожительно, с этими длинными растрепавшимися волосами. Лили пыталась заставить Джеймса слезть со стола, но ей это не удавалось. Оливия задумалась, когда они успели так нажраться, если в зале все ещё, кажется, были трезвыми. Хотя она не была так уверена. В гостиной пахло крепким спиртным и немного потом, несмотря на распахнутое настежь окно. Люди танцевали и смеялись, некоторые лениво целовались на диване, некоторые зажимались по углам. Народу было чрезмерно много, но мародёры всё равно оставались в центре всеобщего внимания, как настоящие короли вечеринки. Даже гораздо более тихие Рем и Пит были заметны остальным, благодаря Поттеру, который громко упрашивал их забраться к нему на стол. — Боже, это самая дикая вечеринка из всех, что я видела в своей жизни! — искренне выдала Аделин. Она жадно рассматривала всё вокруг и не могла перестать растягивать губы в улыбке. В прошлом году они с Оливией пропустили тусовку — Розье была в дерьмовом состоянии из-за своей семьи и не хотела ничего весёлого, а Томас была слишком хорошей подругой, чтобы пойти развлекаться без неё. Так что теперь они обе наблюдали, от чего отказались тогда. — Пойдём выпьем, — предложила Аделин и потянула Оливию туда, где, кажется, наливали. Письменный стол был заставлен стеклянными бутылками и пластиковыми стаканчиками. Там было сливочное пиво, огневиски, даже магловская водка! Томас была просто в шоке, пока Оливия не особо понимала, что это вообще такое. Ещё там были коробки с соком и большая чашка такого же розового пунша, какой был в Большом зале. Оливия налила себе немного и чуть не подавилась, закашливаясь с первого глотка. — Чёрт возьми, что это за хрень? Что они туда налили? Аделин отпила из её стаканчика и расхохоталась. — Думаю, водку! А мне нравится, это вкусно. Но не лучше водки с апельсиновым соком. Хочешь? — О, Мерлин, нет. — Розье замотала головой, всё ещё ощущая этот ужасный обжигающе-горький вкус в горле. — Я лучше возьму пиво. — Как знаешь, — пожала плечами Томас, намешивая себе коктейль из водки с соком. — Если собираешься остаться трезвой сегодня, то тебе придётся следить за мной. Я собираюсь напиться. — Ладно, — усмехнулась Оливия. — Будь осторожна, я видела где-то здесь Патрика. Не позволяй этому придурку засунуть язык тебе в глотку! — За кого ты меня принимаешь?! — воскликнула Аделин, хватаясь за сердце. — Ладно, иди, веселись, крошка. Кое-кто с тебя глаз не сводит. Оливия обернулась и встретилась с пронзительным взглядом серых глаз. Сириус облизнул губы, и у неё внутри что-то оборвалось. Интересно, могла ли она расслабиться здесь? Будут ли у неё потом неприятности, если она поступит немного безрассудно? Все эти вопросы разом отпали, когда Блэк сделал несколько шагов ей навстречу и оказался слишком близко, тут же бессовестно прижимая к себе и целуя. Он был на вкус как терпкий алкоголь и сигареты, его ладони были горячими, это было восхитительно. Оливия неохотно оторвалась от него, чувствуя, что воздух уже заканчивается. — Давай запрёмся в нашей спальне? Что скажешь? — Блэк прошептал ей это прямо в ухо, вызывая каскад мурашек по спине и жаркий румянец. Он всё ещё обнимал её за талию, немного покачиваясь в такт песне, и пристально смотрел в глаза. — Вообще-то, я ещё ни разу не была на ваших знаменитых вечеринках… — протянула Оливия, с трудом сохраняя дыхание ровным. Предложение Сириуса было очень заманчивым, но ей и правда хотелось немного повеселиться. Улизнуть в спальню они всегда успеют. — О, правда? — Сириус звучал немного разочаровано, но он быстро улыбнулся ей и крутанул под музыку. — Что ж, тогда ты просто обязана много пить и танцевать. Это главные правила. Так что иди, оставь это, — указал он на её пиво, — детишкам, а сама возьми что-то взрослое. Лично я рекомендую наш фирменный пунш от Сохатого! Два стакана, и тебе уже станет намного веселей. — Я ненавижу вкус алкоголя, Блэк, извини. Ваш пунш просто ужасен, — развела руками Розье, а Сириус рассмеялся. Это было правдой, вообще-то. Оливия просто физически не могла напиваться из-за этого тошнотворного спиртового привкуса. — Ладно, тогда разрешаю просто танцевать. Какое-то время Блэк крутил и вертел её в каких-то безумных па, пока песни это позволяли. Потом заиграло что-то медленное, и они станцевали прекрасный медленный танец. Оливия обвила его плечи и положила голову на твёрдую грудь, а Сириус держал руки на её спине, немного ниже, чем считалось приличным. Некоторые девчонки, стоящие сейчас у стены, пялились на них, недовольно поджимая губы. Оливия не могла их винить — Блэк был объектом желания для очень многих, но достался ей. Эта мысль удерживала глупую улыбку на её лице весь танец. Рядом с ними Джеймс танцевал с Лили. Они хорошо смотрелись вместе и выглядели очень счастливыми. Оливия заметила Аделин в объятиях семикурсника с Пуффендуя. Кажется, его звали Флойд. Но самой странной парой здесь были когтевранцы — тоже с седьмого курса и оба со странными именами — Ксенофилиус Лавгуд и Пандора Торн. Они выглядели словно какие-то неземные существа. У девушки были сиреневые волосы и яркая мантия цвета фуксии, парень был белоснежным блондином, его глаза немного косили, но он всё равно был довольно симпатичным. Они даже танцевали странно, впрочем, никому до них не было дела. Когда эта недолгая передышка закончилась, и песни снова вернулись к былому безумству, Джеймс куда-то утащил Сириуса, и Оливия осталась одна. Она немного послонялась по гостиной, наблюдая за пьяными студентами. Проследила взглядом за Аделин, которая уже, кажется, забыла о своих жалобах, что в замке совсем не осталось свободных красавчиков, и вовсю целовалась с этим Флойдом. Со стороны девушка была довольна происходящим, поэтому Оливия решила не вмешиваться. А потом она заглянула в один скрытый от основного пространства гостиной уголок и нашла там интересную компанию. Три пуффендуйца — два парня и девчонка, и Ремус Люпин сидели в этом маленьком уютном местечке прямо на полу среди диванных подушек. У всех у них были затуманенные взгляды и ленивые улыбки на лицах, красные глаза. Тут пахло чем-то резким и сладковатым и было немного дымно. Оливии не нужно было особо напрягаться, чтобы понять, чем они тут занимались. — Приве-ет, Ви! — радостно поприветствовал её Рем, махнув рукой. — Как дела, как вечеринка? Не хочешь присоединиться к нам? — Он был чрезвычайно болтлив по сравнению со своей обычной, трезвой версией. Это позабавило Оливию. — Значит, в Хогвартсе тоже курят травку? — спросила она с усмешкой, подсаживаясь к Люпину и обнимая одну из мягких подушек. — Тшш, — зашипел он, приложив палец к губам. — Мы зовём это дополнительными занятиями по травологии. — Все остальные прыснули, Оливия тоже. — А вы, наверное, поставщики? — Розье повернулась к пуффендуйцам. Она определённо точно пересекалась с этой девушкой на каких-то уроках, значит, она была с шестого курса, но Оливия не могла вспомнить её имя. Оба парня были ей не знакомы. — Разумеется, — с гордостью кивнул один из них, смуглый и кучерявый. — У нас есть постоянный доступ к теплицам, это даёт нам определённые преимущества. — Си Джей, зачем ты всем рассказываешь? — зашипел на него второй парень. Этот был рыжим с множеством мелких веснушек по всему лицу. — Ой, отвали, Майкл, — отмахнулся первый. — Рем её знает, да? И она никому не станет трепаться, правда же? — Он многозначительно посмотрел на Оливию, и она спешно кивнула. — Отлично. — Он снова расплылся в расслабленной улыбке и достал из кармана джинсов косяк. — Дунешь с нами? Оливия закусила губу в нерешительности, размышляя. Она знала, что это такое, и примерно знала, чего ожидать — Томас рассказывала ей о своём опыте, случившемся прошлым летом. Её друзья-маглы накурили её во время поездки за город, и, по словам Аделин, это было чертовски весело. Ей было немного обидно, что она не могла напиться, так что это могло бы стать неплохой альтернативой. К тому же, здесь был Ремус, и это немного успокаивало. Раз уж он делал что-то подобное, наверное, это было совсем не страшно. — Давай, Ви, — подал голос Люпин. Он тепло улыбнулся ей и протянул свою самокрутку и спички. — Расслабься немного. И Оливия согласилась. Ей и правда не мешало немного отпустить себя, и раз уж алкоголь не мог ей помочь… Она понятия не имела, что вообще нужно делать, но Рем всё ей объяснил и даже зажёг для неё спичку, прикуривая. Дым оказался таким удушающим, что Розье ужасно закашлялась и долго не могла остановиться. Девчонка, молчавшая всё время до этого, протянула ей стакан воды, и Розье с благодарностью приняла его, заливая в себя сразу половину. Дальше всё пошло намного лучше. Оливия сделала ещё несколько затяжек, больше не кашляя. У неё пересохло во рту, и немного слезились глаза, но в остальном ей было прекрасно. Им было очень весело, сидеть там, спрятавшись ото всех, передавать по кругу косяк и хихикать над всякой ерундой. Пуффендуйка — оказалось, её зовут Трейси — была очень милой, она всё время интересовалась самочувствием Розье и подливала ей ещё воды, используя Агуаменти. У неё были очень мягкие светлые волосы, пухлые розовые губы и большие голубые глаза, делавшие её похожей на миловидную куклу. В какой-то момент она уложила голову на колени Оливии, и та стала заплетать её, перебирая пряди. Люпин тоже растянулся на полу, опираясь на локоть, и наблюдал за девушками, чуть улыбаясь и медленно моргая. Си Джей и Майкл казались трезвее всех, они о чём-то живо спорили, но Розье почти их не слушала, сосредоточившись больше на музыке, доносившейся из гостиной. Это было что-то более попсовое, танцевальное. Она дрыгала ногой в такт, от чего голова Трейси слегка подпрыгивала на её бёдрах. Их маленький уютный мирок был разрушен, когда Лили заглянула к ним и заставила отправляться ко сну. Оказывается, было уже почти три часа ночи. Им всем нужно было проснуться рано утром, чтобы успеть позавтракать перед отправлением домой, так что вечеринка была окончена. В гостиной уже почти никого не было. Кругом валялись пустые бутылки, мантии, обувь. Даже чья-то волшебная палочка осталась лежать на диване. Лили остановила проигрыватель, и стало тихо. Здесь не было ни Сириуса, ни Аделин, но Оливия слишком туго соображала, чтобы выяснить, где они. Она попрощалась с ребятами, крепко обнявшись с Трейси и Ремусом, и неохотно вышла в прохладный коридор. Уже стоя за портретом, она осознала, что всё ещё была босиком, так что ей пришлось вернуться за своими туфлями и выслушать ворчание от сонной Полной Дамы. Ей казалось, что прошла целая вечность, пока она добралась до своей башни, а потом она невыносимо долго отгадывала загадку, слишком сложную для её затуманенного мозга. В их гостиной всё так же стояли чемоданы и валялись кое-какие вещи, но всё же было намного чище, чем у гриффиндорцев сейчас. В спальне Аделин мирно сопела на своей кровати. Остальные девочки тоже были на местах, только кровать Фриды пустовала, но та, наверное, осталась у своего парня. Фрида встречалась с гриффиндорцем с седьмого курса и, скорее всего, хотела проводить его как следует. Оливия стянула с себя одежду, оставив её валяться на полу, и упала на кровать, задвигая за собой шторки. Ей было лень идти в душ или смывать макияж, всё это она сделает утром. Сейчас ей просто хотелось спать, как никогда.***
Сириус увлёкся попытками остановить Сохатого от непоправимых ошибок — его друг отчаянно хотел похвастать перед всеми своей мантией-невидимкой. Он утащил Сириуса в спальню, напялил её так, что в воздухе осталась висеть только его голова, и собирался выйти вот так в гостиную. Блэк очень долго пытался воззвать к голосу разума Джеймса. Когда ему это удалось, он весь вспотел и протрезвел, а Поттер зашвырнул мантию в свой раскрытый чемодан и радостный помчался в самый центр веселья. Сириусу ничего не оставалось, как последовать за ним. Пьяный Поттер был хуже всего на свете — неугомонный поток безумных идей и неиссякаемая энергия. За ним нужно было присматривать. В гостиной ему пришлось останавливать Джеймса от очередного вскарабкивания на стол — сейчас он уже был не в том состоянии, чтобы так хорошо держать равновесие, хотя его навыки в квиддиче отлично в этом помогали, но алкоголя в его организме было уже слишком много. Сириус был немного зол, что рядом не было ни Лунатика, ни Хвоста. Их помощь очень бы пригодилась, но он понятия не имел, где их носит. В конечном итоге Джеймс залил в себя ещё три стакана чего-то очень крепкого, немного бешено потанцевал напоследок и завалился на диван, спугнув оттуда парочку. Вечеринка для Поттера закончилась раньше, чем для всех остальных, и Сириус чувствовал лёгкий укол вины, потому что был этому рад. Теперь он мог пойти и отыскать Оливию, чтобы продолжить то, что они начали. Но найти её оказалось той ещё проблемой. Она будто испарилась. Сириус даже подумал, что она ушла с вечеринки. Он поспрашивал у нескольких людей, но никто её не видел. Потом он нашёл Аделин, заставил её оторваться от какого-то высокого парня, но она тоже не имела понятия, куда пропала Оливия. А потом к нему подошёл Петтигрю. — Тебя там Оливия искала, — сказал он, махнув рукой куда-то в сторону. Сириус скептически осмотрел своего друга — его лицо было красным, волосы растрепались, а глаза блестели. Пит явно перебрал с алкоголем, но не так сильно, как Джеймс. — А ты где пропадал? Мне пришлось одному возиться с Сохатым, — пожаловался Блэк, сложив руки на груди. — О… — Питер почесал затылок. — Извини. Я могу посидеть с ним сейчас, если надо! — Уже не надо, — хохотнул Сириус, покачиваясь с пятки на носок. — Хотя я буду тебе признателен, если ты перетащишь его с дивана в спальню. — Эм, ладно, хорошо, — неуверенно согласился Петтигрю. Он выглядел немного озадаченным, и Сириус не представлял, как бедный Пит потащит пьяного Сохатого. — Да, на счёт Оливии… — Где она? — Она вышла. Ждёт тебя в коридоре. — Ладно, спасибо, Питти. — Блэк хлопнул его по плечу и пошёл к двери, немного обеспокоенный теперь. Может, Оливии стало плохо? Поэтому она вышла отсюда, чтобы уйти к себе. Наверное, хочет попрощаться с ним, вот и всё. Но, возможно, ему повезло чуточку больше, и Оливия всё же решила согласиться на его предложение про спальню. Может, они сейчас отправятся в Выручай-комнату и проведут там прекрасную ночь… В коридоре было тихо, темно и очень прохладно. Блэк пожалел, что был без мантии. Он быстро опустил рукава рубашки, оставив их расстёгнутыми. Оливия стояла чуть дальше по коридору, в тени у окна. Она обнимала себя руками и казалась напряжённой. Услышав его шаги, она обернулась, и Сириус замедлился. Её лицо было таким странным. Может, дело было в недостатке света, но Блэку показалось, что Оливия была рассержена. Он немного неуверенно подошёл к ней, стараясь улыбнуться и выглядеть непринуждённо. Наверное, она обиделась, что он пропал с Джеймсом и бросил её. — Привет, — протянул Сириус, легонько касаясь её руки. Она моментально отдёрнула её, заставив Блэка напрячься ещё больше. — Что-то случилось? Девушка не поворачивалась к нему полностью. Она стояла полубоком, смотря себе под ноги, и теребила в руках край мантии. Казалось, будто она собирается с мыслями, чтобы что-то сказать. Что-то важное. Сириус нервно сглотнул, чувствуя, как волнение скручивается у него в животе. Наконец Оливия подняла взгляд, устремив его в длинный и пустой коридор перед ними. — Всё кончено. — Её голос зазвенел в тишине, ударяя Сириуса под дых. — Что? — Я сказала, между нами всё кончено, Блэк. Она звучала спокойно, и ни один мускул на её лице не дрогнул. Это было так внезапно. Обрушилось на Сириуса, словно снежная лавина. И он вообще не видел причин, по которым она говорила это сейчас. Ещё каких-то полчаса назад всё было в порядке. Она смотрела на него с любовью во взгляде и наслаждалась его обществом. По крайней мере, ему так казалось… — Ты нормально себя чувствуешь? — поинтересовался Сириус, снова предпринимая попытку коснуться её руки. Она снова не позволила. На этот раз Оливия резко развернулась лицом к нему, в её глазах была ярость. — Ты такой идиот, Блэк! Сколько раз мне нужно повторить, чтобы ты отвалил? — Сириус просто опешил, не зная, что говорить. Он отшатнулся от неё, цепляясь за стену, пытаясь понять, что здесь вообще происходит. Оливия, кажется, немного успокоилась, возвращая свой тихий ледяной голос. — Ты должен понять меня, Сириус, — сказала она чуть мягче. — Мы не можем быть вместе, ведь так? Ты же знаешь это. — Да, но… На вечеринке между нами всё было нормально… — Правда? — Оливия словно задумалась над услышанным, слегка нахмурившись. — Ну, я просто поняла, что не могу больше использовать тебя. — Она улыбнулась ему. — Использовать? — Я делала всё, чтобы разозлить брата и отца. Ты мог бы догадаться… Но теперь это неважно. Больше между нами ничего не будет. Оставь меня в покое, Блэк. Забудь о моём существовании, так будет лучше. И она развернулась, чтобы уйти, но Сириус схватил её за руку, повинуясь порыву. Это было похоже на какой-то сюрреалистичный сон. Оливия использовала его? Неужели она ничего не испытывала к нему? В таком случае она должна быть просто великолепной актрисой. Догадка молнией пронзила Сириуса, и он закричал громче, чем рассчитывал: — Что они опять с тобой сделали? Это снова Эван, да? Он заставил тебя сказать мне это! — Да отпусти же ты меня, чёртов идиот! — Оливия вырвалась и теперь потирала руку. — Никто меня не заставлял! Но у меня есть обязательства перед семьёй, понятно? Я знаю, что для тебя семья ничего не значит, но я так не могу. Не могу так поступить с отцом. Так что я просто сделаю всё, чтобы быть хорошей дочерью. Ты мне больше не нужен. Моя фаза протеста окончена. Она оставила Сириуса с разбитым сердцем, спешно удаляясь. Гулкий стук каблуков эхом разносился по коридору. Ему было так чертовски больно, буквально физически. Сириус не мог поверить в услышанное, но это на самом деле происходило. Это было реальностью. Он решил использовать последнее, что было в его арсенале. — Но я люблю тебя, Ви… Оливия обернулась, остановившись уже достаточно далеко. На мгновение Сириусу показалось, что сейчас она вернётся к нему и рассмеётся. Скажет, что это всё какая-то очень плохая шутка. И он бы даже сразу простил её. Но она этого не сделала. — Сочувствую, — тихо сказала она. А потом ушла.