Собачий поцелуй

— Бу-у-у-у, — протяжно и громко завыл Пивз, вылетев из-за угла прямо на компанию когтевранок. Девушки дружно взвизгнули, отшатываясь от полтергейста, который развлекался подобным образом с самого утра, подкарауливая студентов в разных уголках замка. Он, довольный собой, противно захихикал и кувыркнулся в воздухе. — Ох и надоел же ты! — раздражённо прикрикнула Фрида, вытаскивая из кармана палочку. Она выпалила заклинание в сторону существа, но промазала — Пивз был довольно проворным и изворотливым. Её чары голубоватой искрой ударили по стене и растворились. Полтергейст с диким хохотом и безумными глазами унёсся далеко по коридору, а потом скрылся за поворотом. Девушка досадно вздохнула, пряча палочку обратно. Где-то впереди снова послышались визги, крики и смех Пивза. — А он сегодня в ударе, — покачала головой Сара, усмехнувшись. Девушки продолжили спускаться в Большой зал, где их уже ждал праздничный ужин. — Ну, честно говоря, имеет на это право, — весело заметила Аделин. — Канун Дня Всех Святых, всё-таки. В самом деле, возразить на это было нечем. Тридцать первого октября все ду́хи по праву могли веселиться, развлекаться и радоваться своему существованию. Как будто Пивз не делал всё это в любой другой день… Но каждый год именно на Хэллоуин привидения замка отмечали Юбилей Смерти, отчего пребывали в особенно торжественном настроении, а полтергейст, которого все остальные откровенно недолюбливали, бесновался хуже обычного, преследуя всех и каждого на своём пути. Оливия по-настоящему полюбила этот праздник только в Хогвартсе. В этот день замок преображался, в воздухе царила атмосфера какого-то задорного веселья, будто проделки полтергейста задавали общий эмоциональный фон, заражая озорством абсолютно всех вокруг. Даже уроки проходили сумбурно, поскольку профессора не меньше, чем дети, были подвержены этому лёгкому чувству. А зловещие и мрачные декорации, украшающие коридоры, кабинеты, гостиные и другие помещения, совсем не пугали своим видом, а только добавляли колорита. По углам была натянута белая паутина, железные доспехи скрипуче распевали праздничные песенки, а на подоконниках лежали маленькие тыковки-фонарики, их вырезанные глаза и рты ярко светились, отбрасывая жуткие тени. Но самые лучшие тыквы, выращенные Хагридом, украшали Большой зал. Они были расставлены на всех столах, а некоторые из них парили прямо под потолком вместе с заколдованными летучими мышами и свечками. Это было волшебно. Однако всё это не помогало Оливии забыть о том, чем должен был закончиться этот день для неё. Предстоящее собрание Ордена слишком её волновало, и даже потрясающе вкусный праздничный ужин не помог девушке избавиться от тягостного ощущения внутри. Столы ломились от разнообразных блюд, но Розье с трудом смогла проглотить лишь несколько ложек жаркого. Нервозность близилась к своему пределу, и её желудок начинало скручивать тошнотой. Она с грустью посмотрела на тыквенный пирог с пеканом и взбитыми сливками, прежде чем отодвинуть его от себя заледеневшей рукой. Нет, в неё точно не влезет больше ни кусочка. Оливия была рассеяна и молчалива последние несколько часов, в её голове были только мысли о том, что и как она будет говорить всем этим незнакомым людям, как они будут смотреть на неё, слушать и делать выводы. — Эй! — едва ощутимый толчок в бок вернул внимание Оливии в реальность, и она повернулась к подруге, которая смотрела на неё с беспокойством. — Всё будет нормально, Ви, — тихо проговорила Томас, сжав холодную ладонь Розье своими тёплыми пальцами. — Морально я буду рядом. Аделин ободряюще улыбнулась, и Оливию немного отпустило. Поддержка придавала ей сил. Но страшно всё равно было, что ни говори. Девушка взглянула на часы и сглотнула, хотя в пересохшем горле практически не было слюны. До неизбежного оставалось меньше получаса. Оливия подняла глаза на преподавательский стол: Дамблдор сидел на своём месте и казался весёлым, как и всегда. Он отламывал маленькие кусочки пирога золотистой вилкой и отправлял их в рот, роняя крошки в пышную бороду, пока Чарли Ардент, сидевший по левую руку от него, что-то воодушевлённо ему рассказывал. Директор улыбался, кивал молодому профессору, изредка вставляя ответные реплики. Его настроение было явно лучше, чем у Оливии. Вскоре пир закончился, и девушка встала из-за стола, на негнущихся ногах отправляясь к выходу из Большого зала. Толпа учеников несла её с собой до тех пор, пока Оливия не остановилась у лестницы. Аделин в последний раз коснулась её плеча, пожелала удачи, и ушла вперёд, но Розье недолго оставалась одна. Рядом с ней возникли мародёры. Они все выглядели взволнованно, вот только их волнение было скорее радостным. Им не терпелось скорее попасть на собрание. Сириус взял Оливию за руку. — Готова? — спросил он, внимательно всматриваясь в лицо девушки. — Что-то ты бледная… — Ничего, всё в порядке, — мотнула головой Розье. Она постаралась улыбнуться. — Я готова. — Тогда идём, — поторопил их Джеймс, и пятеро семикурсников свернули в коридор, ведущий в нужное крыло. По пути Сириус заставил Оливию отрепетировать ещё раз всё, что она собиралась рассказать орденцам. Розье торопливо повторяла все фамилии, описывала внешность, вспоминала какие-то детали. Поттер, Люпин и Петтигрю шли немного впереди и безостановочно болтали о мракоборцах, надеясь, что кто-нибудь из них будет сегодня в школе. Оливия замедлила шаг, вынуждая Сириуса тоже притормозить. Он вопросительно посмотрел на неё, оборачиваясь на друзей, которые даже не заметили их остановку. — Сириус, — мягко начала Розье, заглядывая ему в глаза. Она давно хотела спросить об этом, но не решалась и откладывала на потом, а теперь тянуть было уже некуда. — Ты хочешь, чтобы я рассказала им про Регулуса тоже? — Блэк нахмурился, его взгляд стал холодным, и Оливия почувствовала себя неуютно. — Я хочу, чтобы ты рассказала про всех Пожирателей, — твёрдо ответил Сириус. — Без исключений. Сказав это, он развернулся и потянул девушку за собой. Оливия молча пошла следом. Они нагнали остальных уже почти у входа в кабинет Дамблдора, и Розье почувствовала очередной кувырок в животе. «Как на карусели», — подумала она, невесело усмехнувшись. Поттер назвал горгульям пароль, и те разъехались в стороны, открывая проход и кованую лестницу. Пока она поднимала их наверх, Оливия старалась дышать размеренно и глубоко, считая в голове секунды на вдохе и выдохе. Это не очень помогало, к тому же, у неё начала кружиться голова, так что она бросила это занятие. Наконец, лестница замерла, и через секунду большая дубовая дверь распахнулась перед визитёрами. Первыми вошли парни, Оливия шагнула в кабинет последней, и дверь за её спиной со скрипом закрылась. Девушка приоткрыла рот, осматриваясь, ощущая стойкое желание развернуться и убежать отсюда. Она не ожидала, что здесь будет столько народу. Волшебники были повсюду: они толпились у шкафов, у окна, возле стола директора, сидели в креслах и на стульях. Их голоса сливались в единый гул, кто-то смеялся, кто-то был серьёзен, но все они говорили друг с другом, обсуждая что-то важное или не очень. Сам Дамблдор беседовал с каким-то седовласым мужчиной, который удерживал профессора за локоть — Альбус заметил вошедших учеников и пытался подойти к ним, но собеседник никак не хотел его отпускать. — Добрый вечер, — весело улыбаясь, поздоровался с учениками директор, когда ему наконец удалось удрать от того мужчины. Он повернулся ко всем в комнате и, приложив палочку к горлу, громогласно прокашлялся, привлекая внимание присутствующих. Их головы тут же обратились в сторону директора, а потом и к новым лицам. Некоторые смотрели на школьников с нескрываемым удивлением. — Я уже говорил вам, что многие мои студенты рвутся в бой прямиком со школьной скамьи. Это — мои замечательные гриффиндорцы, Джеймс Поттер, Ремус Люпин, Питер Петтигрю и Сириус Блэк. — Дамблдор приобнял за плечи Джеймса и Ремуса, и Оливии показалось, что мальчики засмущались от такого количества взглядов взрослых и серьёзных волшебников. Все глазели на них с любопытством, рассматривали, словно экспонаты в музее. Оливия видела здесь несколько знакомых лиц: в кресле сидела Макгонагалл, она сдержанно улыбалась, глядя на своих подопечных; у дальней стены стоял Хагрид, которого распирало от гордости за мальчишек. Чарли тоже был тут. Никого же из остальных она не знала. Розье пряталась за спинами парней, так что пока ей удавалось избежать пристального внимания к своей персоне, но потом Дамблдор повернулся и за руку вытянул её вперёд. — А это — ученица седьмого курса Когтеврана, Оливия Розье. — Разумеется, её фамилия произвела настоящий фурор. Поднялся шум, волшебники возмущённо высказывали своё негодование. Оливии хотелось зажмуриться, но вместо этого она стоически выдерживала неприветливые взгляды. Альбус жестом заставил всех замолчать. — Девочка изъявила желание сотрудничать с Орденом. Попрошу всех вас отнестись к ней с уважением. Видимо, слов Дамблдора было достаточно, чтобы члены Ордена успокоились, хотя некоторые всё ещё смотрели на неё с подозрением. Оливия почувствовала себя чуточку лучше, как вдруг один из волшебников вышел вперёд, направляясь прямиком к ней. Он выглядел жутковато: высокий и худой, с жидкими русыми волосами до плеч, его лицо было обезображено многочисленными шрамами, кончик носа был грубо отрублен, наверняка, в бою. Левый глаз у него был тёмным, глубоко посаженным, а правый был закрыт чёрной повязкой. Он подошёл практически вплотную к девушке, Оливия не могла понять, что ему нужно. Дамблдор никак не останавливал его, он лишь крепко сжимал девичье плечо и улыбался уголком губ. Несколько секунд мужчина смотрел на неё одним глазом, от его взгляда становилось не по себе, но когтевранка терпела, не отворачиваясь. Сириус стоял сбоку от неё, она почувствовала его ладонь на своей пояснице, и Оливия была благодарна ему за этот маленький жест. Наконец, человек хмыкнул, отстраняясь, и с сомнением проговорил: — Розье, значит. — Голос его хрипел. Мужчина посмотрел на Дамблдора, тот продолжал улыбаться. — Я доверяю тебе, Альбус, но это… — Он покачал головой и снова повернулся к Оливии. — Как там твой брат? Жив? Оливию будто током ударило. Неужели это и есть он… Сумасшедший мракоборец, который едва не убил Эвана? Его глаз… Девушка физически ощутила, как побелело её лицо. — Аластор, не думаю, что стоит говорить об этом, — попытался вмешаться директор, но Грюм только отмахнулся, продолжая буравить Розье взглядом. — Он отлично сражался, — вдруг криво улыбнулся аврор. — Засранец оставил меня без глаза! — Он указал пальцем на свою повязку и захохотал. Оливия вздрогнула от этого звука. Точно, сумасшедший. — Жаль, что он не на нашей стороне. Надеюсь, ты умнее его, девочка. — Потом он перевёл дикий взгляд на Сириуса. — А, Блэк! — мужчина хлопнул парня по плечу так, что тот слегка пошатнулся. — А вы похожи, верно? Два лучших представителя чистокровных семейств. Не разочаруйте Орден, — наказал Аластор, прищурив глаз. С этими словами он отошёл в сторону, все постепенно возвращались к прерванным ранее беседам, будто ничего и не было, а Розье всю мелко трясло от ужаса. Сириус что-то говорил, но она ничего не слышала. Всё, о чём Оливия могла сейчас думать, — Эван и его ранение. Перед глазами у неё стояла последняя летняя ночь: кровавые пятна на полу, истошные крики брата, его мертвенно белое лицо. Дамблдор куда-то ушёл, потом вернулся и всучил ей в руки стакан с тёплым чаем. От него пахло умиротворяющим бальзамом, и девушка сделала несколько больших глотков. — Грюм может напугать кого угодно, — спокойно произнёс профессор. — Он и меня, признаться честно, иногда пугает. Ты молодец, Оливия. Сегодня ты поступаешь очень смело, я рад, что у меня такие ученики. — Он ласково, почти по-отечески улыбнулся ей, но Розье не смогла ответить ему тем же. Ей всё ещё было нехорошо. Дамблдор обратился к Сириусу: — Познакомьтесь с кем-нибудь пока. Здесь много интересных личностей. — А когда я… — Оливия хотела знать, сколько ей осталось до начала «допроса», но директор не дал ей спросить, перебив её. — Позже. Идите. Дамблдор легонько подтолкнул их в спины, а сам направился к кому-то в толпе. Девушка поставила наполовину опустевший стакан на полку. Успокоительное подействовало моментально, так что теперь она чувствовала себя гораздо лучше. Сириус придерживал её за талию, не отпуская ни на секунду. — Ты как? — тихо спросил он, аккуратным движением заправляя прядь её волос за ухо. — Странно. — Розье пожала плечами. — Я его другим представляла. Думала он будет… страшнее. Хотя, вообще-то, я не ожидала его когда-нибудь встретить. — Я тоже не думал, что доведётся, — задумчиво сказал Блэк, оглядываясь по сторонам. Он подхватил её под руку и повёл куда-то через весь кабинет. Но сперва им пришлось пройти мимо Грюма, поскольку он расположился в самом центре пространства. Аврор был занят разговором с человеком в маленьких круглых очках, через их стёкла его чуть раскосые глаза казались огромными. Они сидели в креслах, между которыми стоял небольшой столик. Мужчина лет пятидесяти на вид что-то очень увлечённо рассказывал мракоборцу, активно жестикулируя. Он крутил в руках нечто маленькое, сперва Оливия не поняла, что. Грюм на удивление слушал внимательно, заинтересованно даже. Сложив руки за спиной, он наклонился вперёд, ближе к лицу собеседника, и иногда кивал и отвечал что-то. — Да-да-да, разумеется! Естественно! — громко восклицал мужчина. Ни он, ни Аластор не заметили повышенного внимания к их разговору со стороны идущих мимо учеников. — Новый глаз будет гораздо лучше вашего прежнего, он сможет видеть сквозь стены! Он сослужит вам добрую службу, я уверен… Оливия поёжилась, осознавая, наконец, что же крутил в руках волшебник. Чудо-глаз для сумасшедшего Грюма. Какая прелесть. Она поудобнее перехватила руку Сириуса, осматриваясь в поисках мародёров. Парни стояли рядом с крепко сложенными рыжими мужчинами. Их было двое, и они были совершенно одинаковы на вид, их лица были похожи как две капли воды. Со стороны Оливии показалось, что Поттер был хорошо с ними знаком — Рем и Пит держались немного иначе в разговоре, более отстранённо. Подойдя поближе, Оливия услышала их беседу. — Какой это уже? Третий? — удивлённо спросил Джеймс. Его глаза были широко раскрыты в изумлении, а губы растягивались в улыбке. — Четвёртый, — усмехнулся один из рыжих, что стоял, привалившись к стене и скрестив руки на груди. — Молли и Артур ничегошеньки не знают о противозачаточных чарах, — расхохотался он, и парни тоже прыснули, а второй рыжий пихнул первого под бок. Рыжие парни, заметив прибавление в компании, немного подобрались, приветливо улыбаясь девушке. Их яркие, голубые глаза смотрели на неё с интересом и дружелюбием. Они коротко поздоровались с Блэком, с которым, судя по всему, уже были знакомы, а потом повернулись к Оливии. — Здравствуй, — сказал один из них. У этого были усы, а у его брата-близнеца — короткая борода. — Гидеон Пруэтт, — представился усатый и протянул Оливии руку. Розье пожала её, отмечая свои ощущения. Загрубевшие мозоли делали его ладонь шершавой, но она была тёплой и сухой. — Фабиан, — представился второй, обменявшись крепким рукопожатием с девушкой. — И, как ты могла догадаться, тоже Пруэтт, — весело добавил он, и Оливия невольно заулыбалась. Они были забавными и не относились к ней с предубеждением или, по крайней мере, не показывали этого. Близнецы продолжили разговор, обрывки которого Оливия услышала, когда подходила ближе, и теперь ей стало ясно, о чём шла речь. Их младшая сестра, Молли, была беременна уже в четвёртый раз. А ещё вчера у неё был день рождения, так что сегодня у Фабиана раскалывалась голова с похмелья, а вот Гидеон почти никогда не пьёт, потому он радостно насмехался над страдающим братом всё утро. Насколько поняла Оливия, жили братья вместе и жён не имели. Это было немного странно, учитывая их возраст — на вид им можно было дать лет тридцать, но, судя по их лёгкому нраву, мужчины ни к чему не относились серьёзно. Симпатичные, весёлые и бойкие — такое первое впечатление сложилось о них у Оливии за время короткого общения. Они поболтали ещё немного, прежде чем к ним подошёл Чарли и увёл братьев в сторонку для приватного разговора. Видимо, он не хотел, чтобы его слышали ученики. Джеймс уныло вздохнул, провожая их взглядом, и недовольно поджал губы. — Считают нас недостаточно взрослыми для некоторых тем, — буркнул он, отвернувшись к шкафу с книгами и принимаясь разглядывать корешки старинных фолиантов. Оливии было плевать, станет Орден делиться с ней важной информацией или же нет. Ей хотелось поскорей покончить со своей сегодняшней миссией, но время тянулось предательски медленно, и Дамблдор по-прежнему болтал то с одним волшебником, то с другим. Не так она представляла военные собрания… Вместо обсуждения стратегических вопросов, куча мужчин (и куда меньше женщин) будто приехали на встречу выпускников. Все они бродили по кабинету и только и делали, что говорили… Но какое-то время спустя все начали подтягиваться ближе к письменному столу, за который теперь сел Альбус, а разговоры постепенно затихли. Оливия и мародёры оказались совсем рядом с Дамблдором. Директор разложил перед собой пергаменты, свитки и даже достал большую карту Европы, на которой красными чернилами было отмечено несколько крестиков, словно кто-то собирался искать по ней сокровища. Профессор Дамблдор поправил очки-полумесяцы и заговорил. — Ну, начнём, пожалуй. У кого какие новости? — Харди сообщает, что его работа с шотландскими горцами почти завершена, — ответил мужчина со светлыми кудряшками. Дамблдор удовлетворённо закивал. — Переговоры прошли успешно, они согласны на наши условия. — Тогда почему «почти»? — грубо спросил Грюм, блондин слегка скривился от его тона и ответил, не смотря в сторону аврора. — Потому что Ник хочет вместе с ними обследовать близлежащие леса. Оттуда поступали сообщения об оборотнях. — Ник Харди? — шепнула Оливия тихо, но Дамблдор услышал её. — Да, мисс Розье, — улыбнулся Альбус. — Ваш профессор Защиты от Тёмных Искусств. Он занимается вербовкой, как и многие другие наши товарищи. Оливия не думала, что её не только услышат, но и станут что-то объяснять. Смутившись, она уставилась в карту, блуждая по ней глазами, пока обсуждение продолжилось. Разные волшебники и волшебницы докладывали свои сообщения, Дамблдор комментировал их: кого-то хвалил, кого-то просил поторопиться с выполнением задания. Оливия слушала, всё больше удивляясь. Она и подумать не могла, что Орден распространился настолько масштабно. Многие иностранные магические министры были на их стороне, соглашались сотрудничать, лишь бы не допустить прихода к власти Волдеморта. Они заключали какие-то пакты, создавали содружества, посылали в Великобританию помощь, как финансовую, так и человеческую. Когда Розье услышала доклад Хагрида, у неё натурально отвисла челюсть. У мародёров, к слову, тоже. Оказывается, их добрый друг, школьный лесничий, весь прошлый месяц не был ни в каком отпуске по болезни, как говорил ученикам Дамблдор. На самом деле Рубеус путешествовал в горы и пытался договориться с… великанами! Она, конечно, знала, что сам Хагрид наполовину великан, но в повседневной жизни ты как-то об этом не вспоминаешь. К сожалению, поход лесничего не увенчался успехом. Он с грустью поведал, что сородичи не стали его даже слушать и вообще едва не покалечили. — Весьма прискорбно, — покачал головой Дамблдор, выслушав Хагрида. — Будем надеяться, что людей Волдеморта они прогонят точно так же. Что ж, у меня тоже есть для вас новая информация. — Директор посмотрел на Оливию и жестом пригласил её подойти ещё ближе. Девушка нервно переглянулась с Сириусом, он быстро сжал её пальцы и отпустил руку, но сделал пару шагов вслед за ней, чтобы быть рядом. — Мисс Розье имела неудовольствие поприсутствовать этим летом на собрании Пожирателей, поскольку оно проходило в её родовом поместье. — Оливия заметила, как некоторые волшебники поморщились. — И она любезно захотела поделиться с нами некоторыми сведениями. Прошу, дорогая. Оливия сделала несколько глубоких вдохов, успокаивая поднявшуюся бурю волнения. Ей было стыдно перед всеми этими людьми за то, что она невольно была участницей того события, и ей было страшно. Прямо сейчас она официально станет предательницей своей семьи. Её затошнило от этой мысли, но она упрямо отогнала её. Это было важнее всего. Важнее отца, важнее брата. Мама бы встала на её сторону, наверное… В самом деле? Оливия не могла знать наверняка. Все ждали, когда она заговорит, а её накрывало удушающим чувством вины. Но ведь остальные Пожиратели ничего для неё не значили. О её родных все и так знали, по большому счёту, она не предаст их по-настоящему. Вдох. Выдох. Она прочистила горло. — Там было не очень много народу. — Голос вышел каким-то жалким и сухим, но с каждым словом становилось всё легче продолжать. — Только самый ближний круг. Думаю, о большинстве из них вам уже известно, но, надеюсь, смогу быть полезной Ордену. — Она увидела, как кивнул Грюм, поджавший тонкие губы. — Полагаю, сам Волдеморт присутствовал? — насмешливо спросил Фабиан, стараясь, видимо, разрядить обстановку. Некоторые волшебники тихонько усмехнулись. — Да, — улыбнулась Оливия. Дышать стало немного легче. — Конечно. Мои отец и брат, разумеется, тоже. — Она произнесла это с весёлыми нотками, и кое-кто добродушно посмеялся над самоиронией девушки. В глубине души ей совсем не было весело. — Антонин Долохов. Оливия решила начать с самых важных для неё имён. Так было проще. Как одним рывком оторвать присохший пластырь. Никто не выглядел шокированным, все знали и про Долохова тоже. Она назвала Корбана Яксли, своего злосчастного жениха и его отца, Беллатрису и братьев Лестрейндж, Люциуса (справедливо умолчав про Нарциссу, ведь она не была Пожирательницей). Ни для кого не стало открытием участие этих людей в тёмных делах. Оливия уже начинала чувствовать себя полной идиоткой, которая великодушно решила просветить Орден, а в итоге села в лужу. Но когда она назвала Мальсибера, Уилкиса и Трэверса, ей наконец-то повезло увидеть на некоторых лицах удивление. — Выпускники прошлого года?! — с изумлением воскликнула какая-то молодая женщина. Похоже, не все знали об этих слизеринцах. — К сожалению, да, — печально вздохнул Дамблдор, сложив ладони домиком на столе. — Я знал, что они увлеклись тёмными искусствами, но понятия не имел, что мальчики уже успели войти в ближний круг. — Люди перешёптывались между собой, но было невозможно разобрать, что именно они говорили. Директор кивнул Оливии, чтобы она продолжала. Девушка немного приободрилась. — Ещё там был мужчина, я не знаю его имени, но могу описать внешность. Я бы сказала, что ему лет тридцать. У него чёрные волосы и козлиная бородка, глаза, кажется, синие. Крючковатый нос. — Оливия возвела глаза к потолку, вспоминая того человека. — И он говорил так, знаете, странно. С сильным акцентом, возможно, восточно-европейским, но я могу ошибаться. — Да это же Игорь! — выкрикнул догадку один немолодой волшебник. Дамблдор задумчиво погладил бороду, нахмурив белые брови. — Действительно, очень похожее описание, — подтвердил Альбус. — Игорь Каркаров, — пояснил он для всех, кто сейчас с непониманием смотрел на директора. — Учился в Дурмстранге, потом перебрался в Англию. Преподаёт в одной частной магической школе Защиту от Тёмных Искусств. Я наслышан о его неоднозначных методах работы с учениками… — Профессор хмурился всё больше. Потом взглянул на Розье и часто закивал. — Это действительно очень важная информация, спасибо, Оливия. Когтевранка кратко улыбнулась директору, внутренне радуясь, что смогла помочь. Ей оставалось назвать лишь три имени, и это было не так уж легко сделать. Одно из них она вообще не хотела озвучивать. Августус Руквуд — человек, который запомнился ей прежде всего тем, что остановил оборотня. Он помог ей, но это не отменяло его преступных деяний. К тому же, мужчина работал в министерстве, это были ценные сведения, а Розье была благодарна ему за спасённую жизнь. Это было делом чести. Кем бы она была, если бы сдала его сейчас? Она кусала нижнюю губу, решаясь, но на самом деле решение уже было принято, и Оливия это прекрасно знала и ненавидела себя за это. Если Орден и узнает о Руквуде, то точно не от неё. — Это всё? — спросила девушку Минерва, и Розье отрицательно мотнула головой. Она посмотрела на Сириуса, встречаясь с его глазами, которые в миг стали печальными. Он понял её немой вопрос. Слабо кивнул, вздыхая. Розье повернулась к остальным. — Не так давно метку получил Регулус Блэк. — Сириус опустил голову, ей было так жаль его… Макгонагалл ахнула, Дамблдор с грустью улыбнулся. — Теперь он тоже в ближнем окружении. — Бедный мальчик, — негромко отозвался директор. Он обратился к Сириусу: — Ты знал? — Тот лишь молча кивнул, не поднимая головы. — Признаться, я не удивлён. Всё давно к этому шло. — Есть ещё одно имя, — продолжила Оливия, желая скорее сменить болезненную тему. Альбус стёр с лица следы внезапно проявившейся усталости и оживился, выпрямляясь на стуле. — И это не Пожиратель. И даже не человек. — Дамблдор выглядел заинтересованным. — Фенрир Сивый. Снова раздались шепотки и вздохи. Некоторые орденцы были наслышаны о нём, судя по их реакции, но, кажется, они не знали, что он был на стороне Волдеморта. Оливия увидела, как с силой сжимает кулаки Люпин, и вспомнила его испуг, смешанный с возбуждением, когда она впервые упомянула об этом волке. Розье поймала его странно горящий взгляд и вздёрнула бровь, как бы спрашивая, всё ли с ним в порядке. Рем качнул головой, отворачиваясь. — Значит, оборотни на его стороне, — заключил Грюм, громко и отрывисто кашлянув. — Все наши усилия низзлу под хвост! — с досадой рявкнул он, стукнув кулаком по столу. Макгонагалл, занимавшая стул рядом с директором, вздрогнула. — Ну почему же, Аластор, — спокойно сказал Дамблдор, поправив съехавшую кипу бумаг на краю стола. — То, что Фенрир присоединился к Волдеморту, вовсе не означает, что теперь абсолютно все оборотни поддерживают его. Будем продолжать переговоры. — Оливия в очередной раз поразилась политике Ордена. Переговоры с великанами и оборотнями — это было что-то из разряда фантастики даже в магическом мире. — Кстати, — подал голос Гидеон, пролезая вперёд и опираясь на стол рукой. — В последний раз Сивого видели совсем недалеко от Хогвартса. — Он многозначительно повёл бровями. — Ну, сюда ему не пробраться, — твёрдо ответил Грюм, и в его словах вряд ли можно было усомниться. Дамблдор подвёл итоги, поблагодарил Оливию, и собрание подошло к своему логическому завершению. Девушка выдохнула, чувствуя громадное облегчение от того, что её мучения наконец закончились. Розье словно только что преодолела самый трудный рубеж в своей жизни и теперь могла расслабиться. Даже присутствие здесь Грюма перестало волновать её. Он казался ей таким… обычным. Просто человек, который выполнял приказ Ордена, защищался. А Эван просто выполнял приказ Тёмного Лорда. Никто не был виноват в таком стечении обстоятельств. Её интересовало кое-что иное. Практически все Пожиратели — выходцы из Слизерина, и ни для кого не секрет, что среди слизеринцев, продолжающих учиться сейчас, тоже предостаточно тех, кто если и не примет метку, то точно поддержит Волдеморта. Оливия не чувствовала себя в безопасности в Хогвартсе, а ведь она чистокровная волшебница. Что уж говорить о полукровках и маглорождённых. Лили в этом плане повезло — у неё был личный охранник в виде Поттера, который не отпускал её ни на шаг от себя, а остальные?.. Аделин уже дважды обращалась в больничное крыло, потому что кто-то нападал на девушку исподтишка. Хвала Мерлину, пока это были безобидные заклинания. Пока… Все постепенно стали расходиться, в кабинете поднялась суматоха. Периодически вспыхивал камин, через который волшебники возвращались домой. Макгонагалл, Чарли и Хагрид спешно покинули кабинет через дверь. Сириус потянул Оливию за ними, намереваясь уйти, но девушка мягко высвободила руку из его хватки. — В чём дело? — спросил Блэк, непонимающе улыбаясь. — Не хочешь уходить? — Понимаю тебя, Розье, — шутливо вклинился в разговор Джеймс, обхватывая Сириуса за плечи. — Дамблдор такой душка, правда? — прошептал он, пока остальные мародёры давились смехом. — Давайте все останемся на чай! Оливия прыснула, качая головой. Джеймс сошёл с ума. Кажется, он просто слишком взбудоражен прошедшим собранием и встречей с крутыми аврорами. Ему нужно время переварить всё это. Розье положила обе ладони на головы Поттера и Блэка и взъерошила парням волосы. — Ну и дураки же вы… — А я то что? — засмеялся Сириус. — Я ничего не говорил! Это всё он. — Блэк пихнул друга боком, и Поттер попытался поймать его в захват. — Мерлин, мальчики, прекратите, — прошипела Оливия. — Идите, пожалуйста, устраивайте свои игрища в коридоре. Мне нужно кое-что… Да, кое-что уточнить у Дамблдора. Ждите меня у горгулий. Она вытолкнула парней на лестницу, закрывая за ними дверь. Болтая с мародёрами, Оливия не заметила, что кабинет совсем опустел. Все ушли. В оглушительной тишине отчётливо слышался ход старинных часов и жужжание волшебных механизмов на полках. Розье повернулась, надеясь, что директор не закрылся в своей спальне, и она осталась не зря. Но он был здесь, стоял у ниши, встроенной в один из шкафов, спиной к девушке. Оливия подошла ближе. Перед Дамблдором находилось нечто, с виду напоминающее неработающий фонтан: большая каменная чаша, заполненная странно-светящейся водой. Но Оливия знала, что это такое. Омут памяти. Довольно редкая вещь, но у её отца в кабинете стоял почти такой же. Альбус держал в одной руке маленькую склянку, вроде тех, в которые наливают порционные зелья в аптеках, в другой была его палочка. Он приставил её к своему виску, чуть повернул кончик и потянул, словно зацепил что-то. Но там и в самом деле что-то было. Серебристая нить, сотканная из полупрозрачной дымки, скользнула прямиком из головы Дамблдора вслед за палочкой, а потом директор закупорил её во флаконе и поставил на полку перед собой. Оливия подняла глаза и не сдержала удивлённого вдоха: весь шкафчик был доверху забит такими же склянками. — Многие люди увлекаются коллекционированием, — заговорил он, и от его голоса Оливия вздрогнула. Ей было неловко, всё это выглядело так, будто она подглядывала за профессором. Дамблдор повернулся, на губах его играла добродушная улыбка, хотя глаза казались задумчивыми. — Кто-то собирает почтовые марки, кто-то — редкие монеты, дорогой алкоголь, открытки… Я знал одного волшебника, который коллекционировал хвосты павианов. — Бедные павианы, — пробормотала Оливия. — Да… — отрешённо кивнул профессор. — Моя коллекция состоит из воспоминаний. — Он окинул взглядом поблёскивающие флакончики с извивающимися змейками тумана внутри и аккуратно закрыл створки шкафа. Подойдя к столу, Альбус устало опустился на стул. — Однажды рассудок начнёт ускользать от меня, память станет сочиться сквозь дыры, и я забуду, как меня зовут. — Дамблдор усмехнулся. — И тогда я воспользуюсь этим. — Он повёл рукой в сторону, где стоял Омут, и радостно заулыбался. Оливия вдруг подумала, насколько старым он был. Слишком старым для всего, что происходит сейчас. Война не для стариков и детей, так говорят, но реальности плевать на глупые поговорки. Кто их придумывает, в конце концов? Люди, которые никогда ничего не знают… Розье всё так же неловко переминалась с ноги на ногу, стоя в нескольких метрах от профессора, пока он не предложил ей присесть. — Ну, что ты хотела у меня спросить? — Профессор, — уверенно заговорила Оливия, вспомнив, что мальчики должны ждать её в коридоре. Лучше поторопиться. — Что теперь будет с Регулусом? Вы исключите его? Альбус вздохнул, откинувшись на спинку стула. Он сцепил руки в замок перед собой, его костлявые пальцы играли с массивным перстнем, покручивая его, снимая и вновь надевая. Светлые глаза не выдавали ничего, никаких эмоций, никаких подсказок. Лишь спокойное голубое море. — Нет. — Короткий ответ, от которого брови Оливии резко сошлись на переносице. — Всё должно идти своим чередом, он будет продолжать обучение. — Иными словами, вы оставите в школе Пожирателя смерти?! — переспросила Оливия, неосознанно повышая голос. Она вовсе не собиралась устраивать сцен, но бездействие Дамблдора убивало её. — Это же безрассудно! Слизеринцы и так переходят все границы, угрожают ученикам, устраивают террор! И вы этому потворствуете, потому что ничего не предпринимаете. — Я понимаю твой гнев, Оливия, — всё тем же тоном произнёс директор. Казалось, этого человека не может задеть абсолютно ничто в этом мире. Нагло отчитывающая его ученица в том числе. — Но иногда за очевидными на первый взгляд вещами скрывается нечто большее, и узреть это можно лишь преодолев определённый рубеж. — Прошу прощения, профессор, но вы всегда говорите загадками, избегая прямых ответов на вопросы? — язвительно спросила Оливия, удивляясь своей смелости. Но почему-то ей казалось, что Дамблдор стерпит её маленькую выходку. Она имела на это право, разве нет? После того, как согласилась предать семью ради общего блага. — Разве когтевранцы не лучшие в отгадывании загадок? — хитро улыбаясь, спросил Альбус. Оливия только хмыкнула на это. — Я не могу выгнать всех слизеринцев из школы, это просто невозможно, — развёл руками директор. — Мне правда жаль, что некоторые мои ученики подвергаются опасности в этих стенах, но я не допущу, чтобы ситуация вышла из-под контроля. Оливия поджала губы, недовольная услышанным. У Дамблдора вечно было нечто великое в планах, высшая цель, но неужели для её достижения обязательно должны страдать ни в чём неповинные люди? Если для победы в войне Регулус обязательно должен закончить школу, то Оливия ничего не понимает в стратегии. Но, наверное, умудрённому опытом старику виднее. Розье очень надеялась, что он не выжил из ума, а действительно знает, что делает. Если же нет — Мерлин, помоги им всем. — Спасибо, профессор. — Девушка поднялась, направляясь к двери. — Уже поздно, скоро отбой. Всего доброго. — У меня есть основания не опасаться Регулуса, — прозвучало ей в спину. Её рука замерла на ручке. Оливия задержалась ещё на секунду, ожидая объяснений, но… — Доброй ночи, мисс Розье, — весело сказал Дамблдор, и она со вздохом вышла из кабинета. Пока лестница везла её вниз, девушка думала обо всём, что сказал ей Альбус, и не находила никаких ответов, которые бы её удовлетворили. Может быть, было действительно умным ходом держать одного из Пожирателей, пусть и самого юного, при себе? Под своим пристальным взглядом. Может быть… Делать вид, что ничего не замечаешь, усыплять бдительность противника. Наверное, в этом был смысл. Тряхнув головой, Розье отогнала назойливые размышления, не желая позволять им завладеть ей в такой важный день. Она сделала огромный шаг вперёд, поделившись информацией с Орденом. Это можно было бы даже отметить, если бы она не так сильно вымоталась. — Ну наконец-то! — встретили её вопли Поттера на весь коридор. Парень бросился к Оливии и закинул ей руку на плечо. — Мы думали, ты решила переночевать у Дамблдора. — Сохатый, хватит обжиматься с моей девушкой! — шутливо пригрозил ему Блэк, оказываясь рядом и оттаскивая друга от Розье. — Для этого у тебя есть Лили. — О чём вы так долго говорили? — поинтересовался Петтигрю. Единственный, кому, кажется, было до этого дело. — Да так. — Оливия неопределённо повела рукой в воздухе, улыбнувшись Питеру. — Мне были нужны гарантии, что после сегодняшнего меня не убьют, как только я выйду за пределы замка, — усмехнулась она. Пита, кажется, устроил такой ответ. В тускло освещённых коридорах было пусто, собрание длилось около двух часов, а Оливия пробыла у директора ещё минут двадцать, не меньше. Совсем скоро начнутся патрули, и Филч выйдет на свою вечную охоту на припозднившихся студентов. Но возвращаться в спальню Оливии совсем не хотелось. Сириус шёл с ней в обнимку, тепло его тела приятно грело, и она жалась ближе к нему, чувствуя себя уютно. Как дома. Хогвартс и был её вторым домом уже много лет, но раньше в нём всегда чего-то не хватало. Кто бы мог подумать, что недостающим пазлом был Сириус Блэк. Поток воздуха от идущих семикурсников колыхал огоньки в тыквах, лежащих на подоконниках, от этого оранжевые тени начинали дрожать, отплясывая на стенах и полу свои жуткие танцы. Парни пребывали в странном настроении, собрание их явно утомило, но эмоций было получено так много, что они требовали выхода наружу. Поэтому Джеймс и Пит до сих пор очень бурно обсуждали всё, что услышали, перебивая друг друга. Ремус шёл, засунув руки в карманы брюк, был молчалив и загадочно улыбался, смотря себе под ноги. Сириус же изредка вставлял реплики в разговор друзей, но постепенно всё его внимание переключилось на Оливию. Он игриво толкнул её плечом, пытаясь сдержать улыбку. Оливия, усмехнувшись, толкнула в ответ. Между ними будто бы вновь ощущалось то самое чувство, которое обычно возникает в самом начале отношений, когда сердце трепещет от случайных касаний и долгих, пронзительных взглядов. Ей захотелось побыть с ним наедине, и она потянула его за рукав, уводя в сторону. Блэк несколько раз оглянулся на мародёров, но те опять ничего не замечали, увлечённые беседой. — Куда ты меня ведёшь? — спросил Сириус, ухмыляясь. Оливия пожала плечами. Она и сама не знала, куда шла, ноги сами вели её вниз по лестнице. Девушка подумала, что было бы замечательно выйти сейчас на улицу, и она ускорилась, перепрыгивая ступеньки. Блэк понял её желание и взял всё в свои руки. Он довёл её до какой-то совершенно древней двери, они прошли через неё и оказались в длинном арочном переходе, поросшим сухим плющом. Ветер смело разгуливал здесь, не опасаясь врезаться в стёкла, которых тут попросту не было. Притоптанная трава говорила о том, что кто-то иногда приходил сюда, но Оливия была уверена, что это был именно Сириус. Он подошёл к одному из проёмов, осторожно вынул сколотый кирпич из кладки и достал оттуда пачку сигарет. Прикрыв свой тайник, Блэк запрыгнул на выступ и уселся на нём, потом палочкой зажёг сигарету. Блаженно прикрыв глаза, он выдохнул дым и улыбнулся. Оливия присела рядом, наблюдая за парнем. Сигарета смотрелась изящно в его тонких пальцах, можно было без зазрения совести сказать, что курение ему шло. Розье подумала, что никогда не баловалась этими магловскими штучками, и ей безумно захотелось попробовать. Она протянула руку к лицу Сириуса и нагло выхватила сигарету из его рта. — Эй! — засмеялся он, шутливо пихая девушку коленкой. — Ты пробовала раньше? — уже серьёзней спросил Блэк, заметив, как неумело она держала сигарету. — Нет, — ответила Оливия. Она неуверенно поднесла её к губам, не до конца понимая, что именно нужно делать, и втянула немного дыма. Он опалил её язык горечью, попал в лёгкие, и девушка закашлялась. — Фу, какая гадость, — вынесла она вердикт, скривив лицо. Блэк смеялся над ней, но сигарету назад не принял. — Попробуй ещё раз, просто дыши спокойно и не выдыхай носом. Только ртом, — проинструктировал он Оливию. Она поморщилась, но всё же совершила вторую попытку. На этот раз получилось лучше. Розье слабо кашлянула всего раз, а потом зажмурилась и позволила дыму осесть внутри грудной клетки. Сознание отозвалось приятным ощущением лёгкого головокружения. Стало спокойней. Выдохнув, она затянулась ещё, и Сириус снова засмеялся. — Ну всё, хватит. — Он забрал сигарету из её рук, стряхнул пепел и сделал долгую затяжку. — Теперь я поняла, почему многие волшебники подсаживаются на эту дрянь. Расслабляет просто отлично. — Да… — протянул Сириус. — А для маглов это вообще напасть, они привыкают ещё быстрее, чем мы. — Оливия ничего не ответила, и они замолчали на какое-то время. Блэк докурил и уничтожил окурок заклинанием, а потом взял руки девушки в свои. — Ты молодец, Ви, — тихо сказал он. — Я горжусь тобой. — Сириус ласково, почти неощутимо щёлкнул её по носу, улыбаясь. Оливия отвела глаза, надеясь, что Блэк решит, что она просто засмущалась от его похвалы. На самом же деле ей стало стыдно. Руквуд продолжит работать в министерстве, продолжит шпионить для Тёмного Лорда, и всё из-за неё. С другой стороны, она надеялась, что Орден всё равно победит, рано или поздно. Одно имя не может изменить всё. Оно ничего не решает. К тому же, она всё ещё немного злилась на Дамблдора. Розье успокоила себя и смогла наконец взглянуть на Сириуса. — Спасибо, что был со мной. Она обняла его, глубоко вдыхая аромат его шампуня, смешанный с табаком. Её любимый запах… Оливия всё ещё чувствовала воодушевление после собрания, и её вдруг захватил такой сильный порыв разобраться со всеми проблемами именно сейчас, что она не смогла остановиться. Отпрянув от Блэка так, что их лица оказались в нескольких сантиметров друг от друга, она заглянула в его глаза. — Ты не хочешь мне ничего рассказать? — прошептала она, надеясь на его честность и свою удачу. Блэк нахмурился, сглотнул. А когда понял, что она спрашивает серьёзно, со стоном откинул голову на каменную стену. — Ты всё знаешь, да? — Он закрыл глаза рукой, и этот жест почему-то тронул девушку. — Да. Мне Мэри сказала, — ровным голосом ответила Розье. — О, Боже… — выдохнул Сириус, спуская ладонь с глаз на подбородок. Он спрыгнул на землю и не спешил повернуться. Оливия боялась, что он сейчас просто уйдёт, но Блэк стоял на месте. Она разглядывала его напряжённый силуэт, не решаясь снова заговорить или сделать хоть что-то. Розье слезла с выступа, на котором сидела, сделала шаг к нему. Сириус вдруг развернулся и приблизился к ней почти вплотную, его взгляд был таким напуганным. Блэк коснулся её руки, но тут же убрал ладонь. — Этим летом я был сам не свой, — начал он, не смотря на неё. — Мне было так плохо без тебя… Я просто… — Сириус поднял глаза, Оливии показалось, что он сейчас заплачет. — Я потерялся, понимаешь? И когда мы встретили Мэри на фестивале, я повёл себя ужасно. — Его голос сорвался на шёпот. Медленно, он опустился сперва на одно, а затем и на оба колена. Его голова была опущена, волосы скрывали лицо. Оливия шокировано моргнула, уставившись на него. — Что ты делаешь? — Она попыталась поднять его за плечи, но Сириус перехватил её руки. Блэк поднял голову, на его щеках выделялись мокрые дорожки. Оливия поняла, что её собственные глаза наполняются слезами. Это было неожиданно, плакать ей совсем не хотелось, но раскаяние Сириуса переворачивало всё в её душе. Она никогда прежде не видела его слёз, и теперь не знала, как реагировать. Её сердце бушевало в груди. — Я пойму, если ты не простишь меня, но ты должна знать, что это ничего для меня не значило, — затараторил он, цепляясь за её ладони. — Я хочу быть только с тобой, только ты важна для меня, Ви. Солёные капли скатывались по щекам девушки, она глотала их, когда они попадали на губы. Оливия уже простила их обоих, но это не означало, что рана затянулась. Ей было необходимо услышать всё, что только что сказал Сириус. Его вина ощущалась даже со стороны, и от этого становилось намного легче. Может быть, если бы не приближающаяся война, Оливия не простила бы его так быстро, но ей было страшно остаться одной сейчас. Ей нужна его опора и поддержка, без них она не сможет выдержать. Розье тоже опустилась на колени, чувствуя, как сквозь тонкие колготки в кожу неприятно впиваются мелкие камешки. Руки девушки сами потянулись к Блэку, притянули к себе за шею. Она уткнулась мокрым носом ему в плечо. — Я знаю, Сириус, — нежно отозвалась она, поглаживая его волосы. Он обхватил её талию, крепко обнимая. Протяжно выдохнул. — Я люблю тебя. Остальное неважно. — Люблю тебя, — повторил Сириус. — Так сильно люблю.