Пламя любви

      — Здравствуй, Таня, — поздоровался Глеб.       — Виделись уже, — пробормотала Таня, проходя в свою комнату. При этом она заметила, что Глеб что-то нёс в руках, скрытое тканью.       Остановившись в проходе, Бейбарсов оглядел Танину комнату оценивающим взглядом и ухмыльнулся, увидев медвежонка. Девушка, покраснев, спрятала медвежонка в комод.       — Когда начнём уже? — недовольно спросила она.       — Прямо сейчас, садись, — и Глеб указал на ковёр у камина.       Таня удобно устроилась на ковре и выжидательно уставилась на Бейбарсова, который остался стоять.       — Что ты знаешь о некромагии? — спросил парень.       Гроттер нахмурила брови и начала вспоминать. — Ну, некромагия — это магия Смерти. С её помощью можно убить человека или же оживить. Но оживлённый человек не будет похож на человека, больше на растение или «зомби».       — Это всё базовое, — перебил Бейбарсов. — Ты помнишь, я применял некромагическую силу к Гломову?       Конечно, Таня помнила. Ещё бы не помнить, ведь тогда Гломов почти умер: Бейбарсов с помощью своей магии смог остановить его сердце.       — А причём здесь это? — недоумённо спросила Таня. — Если ты будешь хорошо учиться и действительно понимать то, что я тебе говорю, то и ты так сможешь.       — Но при тебе тогда была трость.       — Трость просто придаёт сил, но от неё ничего не зависит. Это как для вас кольцо — ваша сила или энергия «выплёскивается» через него с помощью искр, но само по себе кольцо бесполезно. — Notitia lousiest inutilitatem*, — согласно проскрипел Феофил Гроттер в Танином кольце.       Глеб усмехнулся, видимо поняв кольцо. Таня обиженно надулась. «Ну почему я не знаю латынь?!»       — Продолжим, — сказал Глеб.       Около часа Бейбарсов объяснял Тане саму суть некромагии, некоторые простые ритуалы и действия. Потом они приступили к практике.       — Попробуй убить, а потом оживить её, — сказал Бейбарсов, снимая ткань с неизвестного предмета.       Этим предметом оказалась небольшая клетка, в которой сидела жирная и страшная крыса. Таня, вскрикнув, отшатнулась от неё.       — Приступай, — бросил Глеб, садясь в кресло.       Таня тупо уставилась на крысу. «Он что, хочет, чтобы я убила её?!»       — Я не могу, — прошептала Гроттер. — Она ведь живое существо, я не могу...       — Гроттер! Давай через не могу, — разозлился Бейбарсов. — Некромагия не для слабаков, и тебе придётся когда-нибудь кого-нибудь убить. А если я не научу тебя сейчас контролировать свою силу, то в будущем ты можешь убить кого-нибудь нечаянно.       Таня тоже начала заводиться.       — Ну, так избавь меня от этой силы, — крикнула она. — Наверняка ты знаешь такой ритуал. Давай, она мне не нужна! Я не хочу никого убивать!       — Ритуал-то есть, но я не смогу избавить тебя от этой силы. Она родилась вместе с тобой, а от врождённого дара, увы, не избавиться.       Зарычав, Гроттер отвернулась. Потом посмотрела на крысу и представила, что это Бейбарсов. Подумала, как он достал её за все эти годы, за эти часы, в конце концов! Таня метнула взгляд на крысу, и та, пискнув, свалилась замертво. Глеб, казалось, был ошеломлён. Он не ожидал от неё такого. Но Бейбарсов быстро справился с эмоциями, на его лице опять была маска безразличия. — Для первого раза неплохо. А теперь попробуй оживить её.       Это у Тани получилось не сразу. Она никак не могла сосредоточиться на том, что хочет оживить крысу. Все её мысли занимал Бейбарсов со своими поучительными фразочками и новая сила, от которой было невозможно избавиться. Наконец у неё получилось: крыса медленно зашевелила лапками и так же медленно поднялась. Теперь Таня поняла различия между живым существом и оживлённым. Живое существо всё делало быстро, стремительно и, в большинстве случаев, по своему желанию. Оживлённое же передвигалось медленно, иногда останавливаясь и крутя головой, ожидая команды. И глаза. Совсем неживые, пустые, при виде которых бросает в дрожь...       — На сегодня достаточно, — сказал Глеб, удовлетворённый проделанной работой. — Завтра в семь в моей комнате. Она последняя слева. До встречи, Таня, — и он ушёл, унеся с собой крысу.       Как только за Глебом закрылась дверь, Таня привалилась к стенке и сползла по ней, уткнувшись головой в колени. Они не вправе отнимать жизнь, ведь это не они её создали. Это был слишком трудный урок для первого раза. Слишком трудный и жестокий. Но некромагия не для слабаков.