Нисхождение богов

      Команда прибыла к истоку реки Нака на восходе.       Ранним утром бдительность дежурных шиноби, как и обычного человека, была особенно низкой, поэтому в Деревне в это время всегда была пересмена в наблюдательных пунктах на окраине. Видимо монстры, что также и шиноби, на это особого внимания не обратили. Или же сыграло роль то, что Какаши с помощью шарингана молча уводил своих подчиненных от опасностей, но за весь путь они так и не наткнулись на монстров. Преследователи также удачно отвлеклись на уловку Хатаке, видимо, достаточно для того, чтобы окончательно отстать или же хорошенько утратить след.       Возле места, где начиналась река, находилась небольшая пещера. Особо не сомневаясь в том, где прячутся союзники, Хокаге направил своих подчиненных к укрытию.       Встретив голубые отблески света, лезвие мгновенно показалось из тьмы прохода, остановившись всего в нескольких сантиметрах от шеи Хатаке.       — Саске-кун, — позвала Сакура, увидев знакомый силуэт в полутьме. Она быстрым шагом направилась к парню.       Учиха ни на секунду не отвлекся на оклик.       «Как и всегда…» — подумала Харуно.       — Может, уже уберешь его? — Какаши с невозмутимым выражением лица отодвинул лезвие катаны от своего горла, но Саске не убрал меч дальше, чем на пару сантиметров.       — Ты знал, кто идет, но все равно приставил меч к горлу Хокаге? — серьезно заговорил Шикамару, увидев, что брюнет не собирается отступать.       — Он тоже знал, что так будет, но все равно не сделал ничего, чтобы предотвратить эту ситуацию, так что не лезь, Нара, — холодно ответил Учиха, продолжая искоса смотреть на своего бывшего учителя. Его руки не двигались, готовые в любой момент лишить Шестого Хокаге жизни.       Не сказать, что последний выказывал какое-то особое волнение насчет сохранения важнейшего, продолжая беспечно наблюдать за своим бывшем учеником.       — В чем дело, Саске? — не удержалась Яманака. — Ты не собираешься нас пропускать?       Учиха молчал. Ино безгласно взбесилась от его игнорирования, но внешне сумела удержать спокойствие на лице.       — Кажется, дело не в «нас», — ответил ей Сай, оказавшись явно более проницательным насчет происходящего, нежели девушка.       Шикамару едва удержался от обзывания Саске учиховским ублюдком за его ответ. Он никогда ему не нравился, и даже со всеми присущими Нара сдержанностью и рассудительностью, парню не хватало этого, чтобы терпеть такого высокомерного ублюдка, который, очевидно, не каялся в своих преступлениях, и даже был готов рьяно их продолжать, нападая на высокопоставленное лицо, а по совместительству своего учителя и спасителя. Несколько секунд ушло на то, чтобы усмирить острое желание проткнуть его тенями.       Шикамару хотел снова обратится к Саске, но не успел даже открыть рот, как перед ним пронеслась Сакура. Девушка схватила лезвие катаны рукой и с силой отодвинула от Хатаке.       Глаза троих мужчин удивленно расширились.       — Какого черта ты делаешь, Сакура? — первым пришел в себя Учиха, увидев кровь на лезвии. — Не лезь, — недовольно предупредил он низким голосом.       — Это я должна спросить у тебя! — гневно ответила девушка. — Почему, когда мы видимся, ты постоянно пытаешься кого-то убить?!       — Может, потому что я убийца? — саркастически спросил он.       Куноичи сильнее сжала лезвие в руке, так, что на землю часто закапала кровь.       — Ага, и к тому же психопат и социопат, неспособный на нормальное взаимодействие с людьми, — в том же тоне ответила ему Харуно.       — У этой команды такое интересное проявление любви, — подперев пальцами подбородок и заложив руки на груди с умным видом пробормотал Сай.       — Разве ты тоже не с этой команды? — поинтересовалась невзначай Яманака.       — Нет-нет, ты должно быть что-то путаешь, вообще понятия не имею, кто эти люди, — на полном серьезе ответил парень.       — О, все ясно.       Сай бросил взгляд на девушку, но та молча смотрела перед собой, и он также продолжил наблюдать, ожидая, когда всё разрешится.       Никто не рисковал лезть в эти больные отношения седьмой команды.       — Сакура… — наконец заговорил Какаши, — это плохая привычка подставляться под удары Саске.       — Таким образом вы хотите сказать, что благодарны мне? — иронично спросила Харуно. Когда он заговорил, девушка мельком взглянула на учителя.       — В этот раз я с ним соглашусь, — хмыкнул Учиха, но даже и не подумал убрать свой меч.       — Я не это имел ввиду. Я сам виноват, что спровоцировал Саске, но хуже было бы, если бы он узнал об этом на поле боя, — игнорируя парня ответил Хатаке девушке.       Сакура молча смотрела на алые глаза. Она отпустила лезвие, и её собственные глаза засверкали изумрудной злостью.       — Один психопат, другой — самоубийца — зашибись у меня товарищи, — саркастично проговорила Харуно.       Какаши слабо улыбнулся.       Выражение лица Саске от этого посуровело в момент.       — Вижу вам весело… — ядовито улыбнулся он. — Откуда у тебя шаринган, Какаши? Говори сейчас же, или я убью Сакуру, — его тон был ледяным, а взгляд на девушку не предвещал ничего хорошего.       Одно резкое движение, и глаза Харуно расширились от удивления. Она напряглась всем телом, уставившись в хладнокровное лицо Саске. Её захлестнули обида и чувство предательства. Девушка не в первый раз слышала такие слова от него, но это было впервые после того, как она начала думать, что все относительно нормализовалось в их отношениях с Учихой. К тому же холодный металл, прилегающий острием к области её сердца, только усиливал неприятные чувства.       Лица других шиноби напряглись. Всё это уже переставало выглядеть простой шуткой или недопониманием.       Хатаке держал запястье Учихи, не давая тому двинуть рукой.       — Вижу, у тебя тоже есть плохие привычки, Саске, — снисходительно произнес мужчина.       — Весь в своего учителя, — холодно отрезал Учиха. — Если свою жизнь ты не ценишь, то, кажется, я нашел ответ. И сейчас я жду их от тебя. И кстати, сомневаюсь, что так же легко ты сможешь остановить лезвие молнии, которым я проткну её сердце, пропустив через меч.       Ответов у Какаши не было, и это было страшнее всего.       — Мы могли бы обсудить это как-то после войны? — поинтересовался Хатаке, пытаясь найти компромисс.       — Ну, если ты считаешь, что она протянет с дырой в сердце так долго, то почему бы и нет? — фыркнул брюнет, и алые глаза уставились в такие же напротив. Одни предельно спокойные, и пара других, готовых испепелить своего противника. Какаши не сомневался, что если бы не информация о глазах, которую необходимо узнать Саске от него, тот бы зажарил его в аматерасу уже раз десять подряд, или по крайней мере попытался бы это сделать.       «Но почему он просто не использует иллюзию, чтобы узнать всю необходимую ему информацию? — задумался Копирующий Ниндзя и внезапно осознал, что это прекрасная возможность. — Если Саске увидит своими глазами, что я не крал ни у кого эти глаза, то успокоится?.. Но, могу ли я доверять своим воспоминаниям? Что если я и правда сделал это? Кроме того, если я дам ему возможность залезть ко мне в голову, то он увидит и всё то, что происходило с Сакурой, увидит монстра… — Хатаке кинул взгляд на девушку. Та выглядела сейчас довольно раздраженной. — Нет, это не решение, по крайней мере, пока я сам не знаю всей правды, — размышлял он. — Но что тогда делать?»       — Я думал, что вы остановитесь сами, но, кажется, вы сошли с ума, даже больше чем я мог представить, — заговорил из темноты знакомый голос.       Когда его обладатель показался на тусклом синем свету, лица других исказило смесью боли, сожалений и жалости.       Как бы ужасно это ни звучало, но хорошо, что в этот момент Наруто не видел их лиц. Его достоинство мужчины и шиноби было только что растоптано взглядами других. Пока что он сам не принял этого, значит, это не станет действительностью для него. Узумаки признавал тот факт, что он слаб телом сейчас, но его сила духа была всё еще крепче стали. Эти увечья ничего не изменяли в нем, кроме того, что делали его волю к жизни только крепче. Он старался думать лишь о том, как остановить этих двоих в данный момент, как вернуть всё утраченное обратно и уничтожить монстров — он видел только свои цели, остальное не имело никакого значения. Как он мог остановиться, если его мечта всё еще не стала реальностью?       Сакура развернула голову на голос «под прицелом» катаны Учихи.       Наруто выглядел еще хуже, чем когда она видела его в последний раз. Двое девушек Хьюга вынесли его из пещеры, поддерживая под руки на своих хрупких только с виду плечах. Лицо Узумаки заметно осунулось, щеки впали, под повязкой на глазницах появились темные круги, да и сам он значительно исхудал.       Сакура метнулась взглядом на Хинату. Её глаза были красными и слегка опухшим явно от частых слез. Даже сейчас она выглядела так, будто готова в любой момент разрыдаться.       — Смотря на меня, вы всё еще думаете, что сейчас время для того, чтобы препираться? — холодно спросил Наруто. — Монстры не станут ждать, пока вы выясните свои отношения. Пока вы треплетесь здесь, они сейчас жестоко уничтожают беззащитных людей.       Узумаки редко выходил из себя по-настоящему, но в этот момент всем стало не по себе. Сейчас его злость не была исполнена энергии и желания кого-то в чем-то переубедить, как обычно бывало раньше, она была другой, наполненной лишь тихой ненавистью и сухой констатацией фактов, и этим только еще больше пугала, введя в ступор свидетелей сего.       Слезы беззвучно покатились из глаз Хинаты, которая всё же не выдержала, и застыли прозрачной пеленой в глазах Сакуры, которая просто не могла видеть своего лучшего друга таким. Её сердце физически болело, а горло сжимало от спазмов. Ей хотелось разорвать этот проклятый мир на мелкие куски, лишь бы не видеть сильнейшего шиноби их времени в таком виде. Кожа покрылась мурашками, а волосы вздыбились. Слезы покатились из глаз от напряжения и сразу же остановились от охватившей её злости. Куноичи разрывало изнутри.       «Почему он оказался в таком состоянии? Я не верю, что эти монстры смогли победить его в честном бою, какими бы сильными они не были. Эти твари точно использовали какой-то подлый ход, чтобы захватить Наруто! — снова задумалась она. — И тем более заслуживают уничтожения! Я хочу собственноручно заставить их пережить всё то, что они сделали с ним, с учителем! Я заставлю их поплатиться любой ценой!»       Не обращая внимания на оружие Учихи, она быстро направилась к блондину. Саске пришлось смириться и спрятать свой меч. Какаши же следом отпустил его руку. Лица обоих в мгновение стали крайне мрачны. Для Учихи то было уже привычное явление, да и лицо у него всегда было безэмоциональным, но Какаши… Он был крайне расстроен и зол одновременно. Хоть на лице ничего и не показалось, то внутри него бушевала ярость по отношению к самому себе. Он мог помочь Наруто раньше, но не сделал этого. Не остановил монстра, и теперь Узумаки в таком плачевном состоянии. Слова парня в тот момент снова и снова прокручивались в голове Хатаке: — «Какаши-сенсей, это ведь вы? Почему вы не отвечаете?..» — разъедая мужчину изнутри, точно серная кислота.       Он не находил в себе мужества заговорить, поэтому продолжал молча стоять на месте, заживо поедая себя изнутри.       Шикамару подметил, что выражение лица Хокаге отличалось от других, но не мог понять, на что конкретно тот злится, слишком много было вариантов. За годы работы вместе он научился примерно понимать эмоции Хатаке, но догадаться, что творится в голове мужчины было всё же выше его сил.       Сакура скинула свой плащ и постелила на землю.       — Сюда, — выдавила девушка. У неё даже не повернулся язык сказать: «положите его сюда», ведь это можно было расценивать как оскорбление в такой ситуации, будто она специально указала бы на слабость Наруто.       Хьюги молча последовали словам, и медик сразу же приступила к обследованию, направив поток зеленой чакры в тело Узумаки.       — Сакура-чан, ты в порядке? — хрипло спросил Наруто, уже более мягким голосом, чем когда он обращался к двоим другим сокомандникам.       «И это ты меня спрашиваешь? Издеваешься, Наруто?» — мысленно задала вопрос она, но вслух произнесла другое:       — В порядке. А как… как ты себя чувствуешь? — ей тяжело было это говорить, но как медик, она должна была следовать протоколу.       «Как себя вообще должен чувствовать человек, у которого нет глаз и ног?! Что за дурацкий и безжалостный вопрос?!»       — Более или менее? — с легкой улыбкой ответил Наруто.       Сердце Сакуры пронзила острая боль. Учитывая то, как он всегда настроен не подавать вида о своих ранениях, это значило только то, что ему действительно плохо. На щеках парня был нездоровый румянец от поднявшейся температуры, а губы были сухими и немного стянутыми. Чем больше деталей замечала медик, тем явнее становилось то, что жизнь Узумаки и в самом деле находится в опасности. То ли же из-за поздно оказанной помощи, ведь неизвестно, сколько времени он находился там в ужасных условиях, то ли из-за того, что он постоянно перенапрягался, но состояние Наруто вместо улучшения только ухудшалось.       Харуно стала разматывать бинты.       — Хината, вы нормально питались? — спросила она, не глядя на девушку.       — Как обычно на миссиях, — тихо ответила Хьюга, — но я находила некоторые питательные растения и давала их Наруто с чаем, — добавила она.       Брюнетка прекрасно понимала, что значил этот вопрос. Сакура хотела узнать, исхудал ли Наруто так из-за нехватки питания, или же от болезни.       Харуно коротко посмотрела на девушку.       — Ты даже о таком знаешь? — слегка удивилась она.       — Да, я немного интересуюсь ботаникой, кроме того, что мы проходили это в академии.       — Поняла, — сухо подтвердила Сакура. Картина, что открылась перед ней выглядела не совсем хорошо. — Как часто ты меняла повязки? — поинтересовалась куноичи.       — С того времени, как мы встретились — трижды в день, но иногда они становились влажными быстрее, и я делала это чаще.       — А ты? — она повернула голову, просверлив взглядом зеленых глаз Учиху.       — Ты думаешь, я не знаю, как ухаживать за раненными? — холодно отрезал он.       «И правда, сомневаюсь, что когда он был у Орочимару, Кабуто помогал ему с этим, да и после… Значит, они делали все правильно, но тогда почему?..»       Она стала обследовать его конечности. Шрам от шва смотрелся ужасно, он был впавшим с грубыми линиями в стороны, к тому же почти фиолетового цвета. Ткань ноги немного припухла в этом месте. Харуно даже не хотела представлять, как же это болело сейчас.       «Ткани воспалились… Они закрыли все сосуды? К тому же я чувствую, что что-то не так с его каналами циркуляции чакры», — девушка подняла голову на брюнетку перед собой:       — Хината ты можешь осмотреть его каналы чакры здесь?       — Хорошо, — Хьюга активировала бьякуган и посмотрела на ноги Наруто.       Девушка уже было открыла рот, чтобы заговорить, но Сакура остановила её:       — Подожди, — Харуно посмотрела на Какаши, поведя глазами в сторону, мол валите все отсюда.       Он обернулся к другим.       — Мы сделаем здесь привал, осторожно осмотрите ближайшие территории, подыщите припасов и чистой воды, — скомандовал Хатаке.       — Да, — в один голос ответили шиноби и рассредоточились.       — Мне кажется, или он просто прогнал нас, как своих собак? — пробубнил Сай.       Шикамару непонимающе посмотрел на него.       — Ты хотел остаться там? — удивился он. — «Да и к собакам он относится явно получше», — не согласился мысленно Нара.       — Мне тоже уйти? — удивился Хокаге, потому что девушка все еще продолжала смотреть на него этим «убирайся отсюда» или «ты еще здесь?» взглядом.       — Лучше, если здесь будет как можно меньше людей. Я предоставлю вам потом отчет, Хокаге-сама, — почтительно отчеканила Харуно. — И его с собой заберите, — кивнула она на Саске.       — Я и сам могу уйти, — Учиха злобно зыркнул на Хатаке.       — Только не вздумайте снова драться, — добавила она, но оба мужчины уже исчезли. — Ха, — выдохнула устало Сакура. — Ханаби, ты не могла бы набрать воды у источника? — обратилась она уже к девушке сбоку и протянула свою флягу.       — Хорошо, — коротко отозвалась младшая Хьюга, взяв предмет.       — И мою тоже возьми, — достала и свой сосуд Хината, протягивая сестре. Та молча обменялась с ней взглядом и ушла следом за другими.       — Расскажи мне, что ты видишь? — обратилась Сакура снова к Хинате, когда они остались только втроем.