Нисхождение богов

      После похорон Учих Коноха начала заметно меняться. Некоторые люди из клана переместились ближе к центру, но большинство все же осталось на месте. Как и желал Итачи произошло большое реформирование полиции, был проведен экзамен на пост шефа, в котором Учихи сразу же отказались участвовать, в следствии чего главой стал шиноби из основной ветви клана Хьюга, мужчина за пятьдесят с огромным боевым опытом, Итачи же прошел на пост его младшего заместителя. Добрый десяток Учих, а также около такого же числа с других кланов также вступили на службу. Взамен двенадцать человек стали наставниками в академии и еще восемь человек из полиции перевелись на службу в офис Хокаге. Мнение жителей о клане убийц стало меняться, и не последнюю роль в этом сыграло объяснение инцидента с Девятихвостым, а также то, что Учихи стали брать активное участие в различных мероприятиях, которые проводились в Листе и за его границами. Но самое главное: для создания команд на миссии стали разделять людей так, что больше не было команд из одних только Учих, их начали ставить с другими, и таким образом намного улучшилось взаимодействие с иными жителями Конохи. Клан медленно снова становился неотъемлемой частью силы деревни.       Новости о том, что успешность миссий значительно возросла именно благодаря Учихам, с помощью политики Итачи и его приближенных, не остались за вниманием общественности. В следствии у Листа прибавилось заказов, а значит и денег. Жизнь внутри деревни стала намного спокойней.       Где-то через год Какаши был переведен в Академию, и главой всех Анбу стал Шисуи. Хатаке же обрел пост наставника команды Саске, где также оказался сын покойного Минато и девочка Харуно. Во время экзамена на чуунина случилась попытка нападения на Коноху. Шиноби Звука, Травы и Песка объединились с ниндзя отступником из Конохи — Орочимару и попытались захватить власть. Не то чтобы разведка и Учихи не были в курсе нападения. Еще задолго до этого была замечена коммуникация между этими деревнями, но подобное также было отличной возможностью поймать всех разом, что и произошло. Вот только случилось несколько непредвиденных вещей. Пока Итачи вместе с большей частью полиции были заняты сражениями и поимкой всех виновных, Орочимару сумел убить Хокаге. Это случилось еще и из-за того, что Хокаге сам решил принять участие в сражении со своим учеником, несмотря ни на какие уговоры подчиненных, также Шисуи незадолго до этого вместе с группой элитных Анбу отправились на разведку в страну Песка, ведь подобная возможность выпадает нечасто, и пока основные джоунины Суны оказались в Конохе, доступ к развединформации из Страны Ветра значительно упростился. Да и Третий не мог оставаться на своем посту вечно, даже если он и стал по сути их марионеткой, тот все еще также оставался причастным ко всем издевательствам над кланом. Второй непредвиденной вещью стало то, что по пути побега Орочимару каким-то образом наткнулся на Саске и смог похитить его. Ну как похитить. Как только Какаши сообщил Итачи, что не может найти одного своего высокомерного ученика, они вместе с Учихой отправились на его поиски и нашли как раз в тот момент, когда Орочимару собирался спрятаться в одном из своих убежищ, как подлый вор. Его незначительная охрана, что должна была их задержать и позволить санину сбежать с небольшим уловом, резко умертвилась по пути, увы не задержав парочку даже на полчаса. Потом состоялся весьма занимательный разговор главы Учих и по совместительству любящего старшего братца с отступником.       Не успел Орочимару обернуться на оклик, как очутился в иллюзии Итачи. Они никогда прежде не сталкивались лоб в лоб, и санин оказался застигнут врасплох. Таким образом Итачи удалось узнать, что тот захватил его брата для того, чтобы получить глаза клана, так как цель побольше и опытнее показалась ему несколько неосуществимой для захвата, как выяснилось позже — не зря. Также ему стало известно о неких планах Орочимару, и те оказались на удивление интересными. Итачи временно «заключил» с ним договор (заставил подчиниться своей воли) о том, что в обмен на некоторую помощь и разведданные, он оставит санину жизнь и отпустит без ответа за смерть Хокаге. Наказание же за похищение младшего Учихи преступник получил на месте в виде недели пыток за семь секунд. Какаши в тоже время наложил на вытянутое Итачи змеиное тело отступника печать молчания и слежки, которые в свое время позаимствовал у покойного Данзо для большей уверенности в искренности его клятв.       — Какаши, твою мать, ты куда смотрел, скажи мне? — мрачно спросил Учиха, покосившись на друга уже по пути домой.       — В смысле куда? — возмутился тот. — Я был занят сражениями. Ты не видел, что там творилось? — пожал плечами Хатаке. — Вот, в один момент он мельтешит перед глазами, а во второй — бац, и уже испарился, — пораженно рассказывал молодой мужчина.       Итачи тяжело вздохнул.       — На тебя вообще нельзя положиться, — разочарованно сказал брюнет, отвернувшись, чтобы глаза его больше не видели этого разгильдяя.       — В смысле нельзя? За Корнем присматривай, в Академии преподавай, миссии, — показательно стал загибать пальцы Какаши, — тут еще сражение с Песком, малые под ногами, совсем не слушают, что им говорят взрослые и сами творят, что им удумается. Скажи, как мне найти на них управу, если двое погнались в одну сторону, этот стал сражаться с шиноби Звука, на меня накинулись джоунины из Песка так, будто хотели мою голову к себе на скалы унести… Я же один, как мне на все это разорваться?! — душевно жаловался Хатаке.       — В следующий раз не спускай с него глаз.       — Да я и не спускал, это тебе следует больше внимания уделять его воспитанию, чтобы он не рвался при каждой удобной возможности в бой, очертя голову. Хотя как тут не рваться, если не проходит и дня, чтобы он не расспрашивал меня о твоих подвигах в Анбу. С таким старшим братом наверняка весьма трудно устоять на месте, — ухмыльнулся Какаши.       — Ты должен сдерживать его, а не еще больше распалять интерес, — упрекнул Учиха.       — Да-да, конечно, взял бы и попробовал это сделать. Ты бы видел, какие он глаза при этом делать, попробуй там умолчи.       — Со мной он себя так не ведет.       — Ой-ой, это что, ревность в твоем голосе? — засмеялся Хатаке. — Полегче, братец, забыл что ли, что настоящие мужчины привыкли прятать свои чувства? — довольно ухмылялся он.       — Боже, ты просто невыносимый, — вздохнул Итачи. — Как тебя вообще допустили до преподавательской деятельности?       — Я сам в шоке. Я им говорил, что это плохая идея, но кто меня слушал? — сетуя, пожал плечами мужчина.       Учиха снова тяжело вздохнул.       — Ладно, в любом случая второго раза не будет.       — А я о чем, — довольно посмотрел на него Какаши. — Кстати, об убийстве Третьего… — стал тот серьезней. — Кто станет следующим Хокаге?       — Мы рассматривали несколько кандидатур ранее и скорее всего пригласим последнюю выжившую Сенджу.       — Я слышал, что она довольно искусна в медицине.       — Именно так. Пока что эта отрасль более всего не развита в Конохе, и найти на свою сторону такого профессионала, в перспективе это сделает систему Листа более целостной.       — Да, это имеет смысл. Если бы в каждой команде был медик это значительно снизило уровень смертности и ранений на миссиях.       — Я планирую предложить ей создать в деревне медицинскую академию, чтобы отдельно обучать ниндзя-медиков. Мне кажется, это просто ущербно, что их обучение происходит вместе с другими, ведь это абсолютно разные специализации. Одни учатся убивать, а другие — спасать жизни. Как это все еще может сосуществовать вместе?       — Когда ты заговорил об этом, то правда выглядит весьма нелогично, — со смешком согласился Какаши. — Таким же способом можно заняться специализацией и для других профессий, — светящимися глазами посмотрел на него Хатаке.       Итачи улыбнулся.       — Ты мыслишь в нужном направлении. Школ явно слишком мало для обучения населения. Большинство людей в деревне занимаются сельским хозяйством, но я почти уверен, что если дать им возможность изменить свою жизнь, то часть этих людей обязательно ею воспользуются.       — А если еще и открыть учебные заведения в других местах по всей стране. Странно, что феодал и верхушка вообще не озабочены этим.       — Тупым народом легче управлять. Эти люди вовсе не пекутся о состоянии своих граждан, а только о том, как набить свои карманы.       — Да, весьма прискорбно.       — Ничего, я уверен, что еще выпадет возможность все изменить.       — Если власти не хотят, чтобы народ становился умнее, то они явно попытаются затормозить подобное. Единственный способ с этим справится… — Какаши посмотрел на Итачи, и понял, что их мысли сошлись. — А у тебя весьма большие амбиции, — скривился под маской мужчина. — Осталось только найти силу, что приведет их в движение.       — Впереди нас ждет война, но именно она станет возможностью изменить целый мир, — понизив голос сказал Учиха.       Какаши молчал какое-то время.       — Я так понимаю, мне полагаются места в первых рядах? — с насмешкой спросил он.       — Ты еще сомневаешься в этом? — слегка улыбнулся Итачи.       Хатаке повесил голову и тяжело вздохнул.       — Боже мой, с кем я только связался.       Учиха едва сдержался, чтобы не расхохотаться от его слов, все же упуская слабую улыбку на лицо. Его глубокие черные глаза сияли.       Саске, что все это время притворялся бессознательным, молча слушал их разговор и поражался тому, насколько на самом деле незначительными были его мечты в сравнении с мыслями брата и его на первый взгляд беспечного учителя.       Он обязательно должен стать намного сильнее, чтобы быть надежной опорой для брата.       — Итачи, отпусти меня, — похлопал мальчик его по плечу.       — О, Саске, ты пришел в себя? — ответил старший брат, заметив еще минут пять как, что тот уже в сознании.       — Как самочувствие? — улыбнулся Какаши.       Саске хмуро взглянул в его сторону.       — Было бы лучше, если бы брат прекратил меня позорить на глазах у всего честного народа, — хмуро отозвался он.       Хатаке едва не прыснул, сдерживаясь изо всех сил, чтобы еще больше не ударять по самооценке парня.       — Ну-ну, здесь только я и Какаши, какой народ, да и когда еще мне выпадет такая возможность поносить своего маленького братика на руках? — мечтательно улыбнулся Учиха.       Саске стал вырываться еще яростнее.       — Пусти, извращенец, — пихал он его, пытаясь вырваться, но хватка брата была просто железной.       — Успокойся, тебе стоит еще отдохнуть. Он какими-то наркотиками тебя накачал, и хотя эффект должен развеяться сам по себе со временем, но ты вряд ли сейчас способен удерживать равновесие самостоятельно.       — Отпусти, вот и посмотрим, — Саске взобрался уже к нему на плечо животом, почти спасшись, но Итачи снова потянул его за талию вниз.       — Неа, потерпи, до деревни совсем ничего осталось.       Саске покосился на брата.       — И тогда отпустишь? — недоверчиво спросил он.       — Отпущу, — улыбнулся Итачи.       — Точно?       — Правда-правда. Клянусь, что не стану позорить тебя перед всем честным народом.       Саске просверлил его мрачным взглядом, но, фыркнув, уселся обратно и заложил руки на груди.       — Ты обещал, — сдался он, закрывая глаза, придерживаясь принципа, чего не видишь, то и не позорно.       Какаши наконец не выдержал и разразился хохотом, схватившись за живот.       Саске бросил на него испепеляющий взгляд.       — А вам бы вообще покаяться не помешало бы, едва не проворонили своего драгоценного ученика, — надменно заявил Учиха младший.       — Ауч, — наиграно схватился Хатаке за сердце. — И в кого только ты такой ядовитый цветочек?       — Еще одно слово, и я сейчас реально не постесняюсь тебе вмазать, — с максимальной угрозой в голосе процедил Саске, все больше в глазах Хатаке походя на котенка, которому случайно наступили на хвост, а потом еще и стали этим дразнить. Какаши показал, как застегивает рот на замочек и выбрасывает ключик.       Саске закатил глаза, тяжело вздохнув.       — И кто из нас здесь ребенок? — обреченно выговорил парень.       Итачи удовлетворенно наблюдал за братом, которому теперь ничего не грозило, и чувствовал, что ради таких моментов он и прикладывает столько усилий.       После смерти Третьего и некоторого времени нестабильности, или точнее специально созданной такой видимости для ослабления бдительности других стран, пошли слухи об активизации некой преступной организации по миру. Также из-за мелких слухов о слабой власти Пятой, и Конохи в целом, значительно участились попытки нападения на деревню, потому увеличение числа шиноби и соответственно бюджета на их удержание не вызывало ни у кого вопросов. И только несколько людей при власти знали, для чего на самом деле это все делается. Цикл замкнулся, ожидая очередной итерации.       Все было более или менее спокойно до тех пор, пока они не определили цели Акацуки и то, что члены этой организации в скором времени попытаются напасть на Коноху для захвата Девятихвостого, после того, как те едва не убили Казекаге и изъяли его биджу. Примерно в то же время Итачи пришло сообщение, в которой сообщалось о том, что пришла пора сплачивать давние долги. И сумма долга подозрительно равнялись одному блодинистому мальчику. Вот только перед Итачи возникли некоторые дилеммы: первая — деревня все еще нуждалась в хвостатом звере, второе — этот мальчик был лучшим другом его младшего брата, и не хотелось бы лишать отото их нежной дружбы. В этот момент старшему Учихе показалось, что жизни на самом деле очень нравилось ставить его в неудобное положение и пытаться любой ценой загнать в угол.       В тоже время в Акацуки назревал внутренний конфликт, ведь часть организации считала, что Учихи становят угрозу их организации и следует в первую очередь разобраться с ними, а потом уже ловить биджу. Единственным человеком, что пока удерживал их от этого был Лидер, точнее тот же человек в маске, что тайно «помогал» Пейну, следуя за ним и тайно направляя, как серый кардинал. Вот только ни первый, ни второй Учиха не смогли учесть того, что жизнь иногда любит преподносить некие неприятные сюрпризы, от которых ты будешь не в силах отказаться. И если окружаешь себя предателями, следовало бы ожидать, что хотя бы часть этих людей «под руководством» может оказаться на удивление неуправляемой в самый критический момент.       Уже собираясь сжечь лист от Обито, Итачи ощутил, как ему становится не по себе. Его зрение мгновенно поплыло, а голову разорвала ужасная боль. Он потерял сознание, как раз в тот момент, когда в комнату вошел Саске. Старший брат всеми силами хотел уничтожить бумагу в своей руке, чтобы младший её не увидел, но увы, иногда планы идут совсем не так, как ты того желаешь, особенно когда некий мираж видимого благополучия несколько усыпил твою бдительность.       Саске сразу же доставил брата в больницу и с помощью Сакуры позвал саму Хокаге. Хотя он уже и был джоунином, но все еще не обладал той же властью, что его брат, чтобы распоряжаться кем угодно по своему усмотрению. Когда Сенджу осмотрела Учиху и выгнала всех посторонних из кабинета, она хотела сообщила обо всем их матери, но Саске остановил ее и настоял на том, что сперва он должен узнать сам о состоянии брата. Цунаде уступила, рассказав ему правду. У Итачи был рак легких поздней стадии с метастазами в других органах. Шансы выживания были равны нулю, а начинать симптоматическое лечение почти не имело никакого смысла, ведь самое главное — они не могли пересадить ему новые легкие, или заменить другие органы, даже если им и удалось бы вывести раковые клетки из крови, это только временно застопорило бы распространение процесса, но не остановило его развитие в тех местах, что уже были заражены, также это могло спровоцировать ухудшение состояния тела вследствие уничтожения части клеток в крови в организме, что сейчас пребывал в очень хрупком равновесии, держась на краю обрыва именуемого жизнью.       Шисуи, что узнал о случившимся и сразу же помчался к больнице, незаметно подслушивал их разговор. Он сразу же понял, что ему следует сделать. Была только одна возможность помочь Итачи и для этого они должны были воспользоваться помощью их одного старого должника. В таких жестких обстоятельствах, он также решил, что более они не могут держать Саске в неведении об их делах. После того, как Саске вернулся с больницы, Шисуи пришел на разговор с ним.       Желание всегда и все держать в тайне привело к такому состоянии Учихи. Даже если Итачи и хотел дать брату всю свою любовь и заботу, а также беззаботную жизнь вместо отца, которого отнял, Саске все равно рано или поздно стал бы частью происходящего. Шисуи рассказал ему обо всем, начиная с того, что им пришлось сделать для защиты клана, и заканчивая тем, что он намерен воспользоваться помощью Орочимару для лечения Итачи. Сначала лицо Саске выглядело шокированным, но чем больше Шисуи говорил, тем мрачнее и задумчивее то становилось.       — Как нам найти Орочимару? — задал он только один вопрос после услышанного.       Шисуи, мягко говоря, был слегка поражен его спокойной реакцией. Значило ли это, что тот догадывался об истинном положении вещей с самого начала?       — Какаши поставил печать слежки, ему всегда известно, где тот находится… — юноша сделал паузу, — но все же нет полной уверенности, что даже он сможет точно вылечить Итачи.       — Я понимаю… но также нет смысла держать его в Конохе и ждать смерти, следует как можно скорее отнести его к Орочимару. Только кто тогда присмотрит за кланом?       — Я останусь, а ты с Какаши и Итачи отправитесь к Орочимару.       — Ладно.       Они оба понимали, что нужно действовать быстро, пока Итачи не воспротивился их решению.       Вскоре они нашли Хатаке и сообщили ему о своих планах, также взяли несколько выходных. Цунаде прекрасно понимала, что особого смысла держать Итачи в больнице не было, потому позволила его забрать как только тот пришел в сознание.       Как и ожидалось сначала Итачи пытался сопротивляться их решению. Шисуи вышел на крыльцо, давая возможность братьям поговорить. Вот только старший уперся и абсолютно не слушал, что ему говорили, он также был абсолютно поражен тем, что Саске теперь знал об их некотором сотрудничестве с Орочимару.       Младший Учиха достал свой полный подсумок и со звоном положил на стол.       — Я могу начать из сотни, если ты забыл обо всем, — сузил глаза Саске. Из открытого подсумка показались иглы.       — Н-… — Итачи не успел сказать и слова, как Саске попытался проглотить их, но старший брат тут же оказался перед ним, схватив за запястье и не давая сделать задуманное. — Что ты делаешь? — пораженно спросил он.       — Отпусти, — с угрозой ответил Саске. Он не собирался делать поблажек своему брату, который пытался умереть таким глупым способом. Теперь он наконец мог понять о чем тот думал, ничего не делая для собственного здоровья и скрывая свое состояние. — Если ты ищешь искупления, я также отыщу свое.       — О чем ты говоришь? — все еще удерживая его руку, спросил Итачи.       — Ты пообещал мне, но не сдержал обещания, — с обидой выплюнул Саске. — Я ведь предупреждал тебя.       — Тот давний разговор? Разве это не было просто детской прихотью? — попытался выдавить улыбку Итачи.       — Я так не считаю, — Саске откинул брата в сторону.       — Хорошо! — резко выкрикнул тот, останавливая его. — Я буду лечиться.       Только тогда Саске остановился.       — Собирай вещи, Шисуи присмотрит за кланом, Какаши уже ждет нас у ворот.       Итачи беспомощно вздохнул.       Орочимару мягко говоря был несколько удивлен их появлением, а потом хитро улыбнулся.       Увидев его вид, Какаши тихо проговорил.       — Уважаемый санин, вам следует помнить, что я все еще могу подорвать вашу голову.       Мужчина снисходительно фыркнул. Как будто это могло ему что-то делать. Одно нервировало, что Итачи был слишком предусмотрительным и заставил этого раздражающего Хатаке поставить печать на его настоящем теле. Если не умрет, то получит значительные повреждения. Он перевел взгляд на Саске.       — Вы находитесь в моем логове и еще смеете мне чем-то угрожать? — самодовольно сообщил он. — Я в любой момент могу прихлопнуть вас, как мух.       — Тогда вам стоит знать, что при таком раскладе вы последуете за нами в другой мир.       — Кстати, Саске, ты вырос таким красавцем, жаль, что нас разлучили, — протянул он руку к парню, но тот сразу же отбил ее с выражением абсолютного отвращения на лице.       — Попытайся еще раз так сделать, старый извращенец, и не сомневайся, что я отсеку их тебе, — с угрозой сказал он. — Ты всего лишь преступник, и пока мы позволяем тебе жить, стоит быть более благодарным, или нет? — посмотрел он на мужчину своим шаринганом. Санина несколько поразил тот факт, что вместо томоэ там был узор, подобный, как у Итачи.       — Когда ты успел? — поразился отступник на мгновение.       — Если вы намерены и дальше делать то, что делали, то, думаю, мне все же стоит уйти, — развернулся Итачи. Не было более эффективного способа воздействия на человека, чем управление чувством потери желаемого.       — Нет-нет, постойте… — выдавил, — пожалуйста, проходите, я сделаю все возможное, Итачи-сан, — Орочимару почти мгновенно сбил всю свою спесь.       Алые глаза, что посмотрели на него, проняли душу санина до самой глубины, заставив кожу последнего покрыться холодным потом.       — Если ты попытаешься навредить мне или брату, то тебе стоит умереть в тот же момент, — равнодушно сообщил Итачи.       — Да, мне стоит умереть тогда, — ровно повторил за ним Орочимару.       — Хорошо, тогда веди в лабораторию.       — За мной, — санин развернулся и пошел вперед. Группа из трех человек последовала за ним.       После операции, что прошла весьма успешно, и дальнейшего сканирования чакрой, где были уничтожены остатки раковых клеток, Итачи пребывал в стабильной состоянии, но все еще находился без сознания. В это время Орочимару отозвал Саске для разговора.       Какаши, внимательно наблюдающий за ними со своей привычной маской равнодушия на лице, уже хотел остановить санина, но Саске дал ему сигнал, что все в порядке.       — Ты знаешь, что твой брат почти слеп? — без предисловий спросил Орочимару. Саске замер на месте с ошарашенным выражением лица. — Даже если бы и хотел забрать, это больше не имеет смысла, — пожаловался он, поглядывая на парня.       — Почему? — ровно спросил Учиха.       — Мне откуда знать, разве это не тайны Учих? — ухмыльнулся он. — Единственное, что я могу сказать — это то, что клетки его глаз почти истощены и только вопрос времени, когда они будут больше не в состоянии удерживать направляемую туда чакру.       Саске некоторое время молчал, обдумывая его слова.       — Спасибо, — коротко сказал он. — Когда брат поправится, со временем я верну мой долг.       Теперь пришла очередь Орочимару удивляться.       — Как же гордые Учихи не любят быть в долгу у кого-то, — ухмыльнулся по-змеиному он, и зрачки мужчины стали вертикальными.       — Даже если вы с братом рассчитались, это все еще и мой долг, что ты спас его жизнь, так что подожди, и я верну тот.       — Хорошо, если ты так говоришь, — довольно прищурился Орочимару. — Раз так, то свяжись со мной, когда тебе снова потребуется моя помощь, — многозначительно сказал санин и вложил в руку некий предмет, коробку, похоже со свитком внутри.       Саске спрятал ту в подсумке, а Орочимару с абсолютно счастливым видом пошел проверить состояние своего элитного клиента.       — Что он тебе говорил? Ты же знаешь, что не стоит верить ни одному его слову? — серьезно спросил Какаши, подойдя к парню.       — Не волнуйся, это ничего такого, — отмахнулся Саске.       — Он вскоре придет в себя, так что вы сможете наконец удостовериться, что я вас не обманываю и сделал все, как нужно, — сообщил Орочимару, поглядывая на Хатаке.       Тот подозрительно смотрел в ответ, но ничего так и не сказал.       Через три дня, когда Итачи смог двигаться, они вернулись в Коноху. Благо за это время ничего не произошло, но вскоре Саске вызвали для миссии. Какая-то группа чужаков навела шума в храме огня на окраинах страны и даже убила всех защитников храма, так что туда отправили элитную группу шиноби, во главе которой и назначили Саске.       Итачи все еще нуждался в отдыхе, так что ему было невозможным отправиться с ним для подстраховки, а Шисуи и Какаши были также заняты делами в деревне. Но главное, никто даже представить не мог, чем эта миссия станет чревата и началом чего станет.       Через сутки с начала задания Итачи больше не мог сидеть на месте, даже если с Саске все в порядке, и они просто немного задержались в пути… Какая-то внутренняя тревога все равно не давала ему покоя, до такой степени, что среди ночи парень отыскал Харуно, что как раз возвращалась с больницы после дежурства, и Какаши, вместе с ними отправившись на поиски Саске. Двое из их наспех созданной команды были настроены весьма скептически, подозревая, что этот братец окончательно сошел с ума, но все же смиренно последовали за ним.       Итачи знал, в каком храме произошел инцидент, так что они пошли наиболее вероятным путем возвращения команды, пока не добрались на само место происшествия, так и не встретив никого по пути. Как бы ему не хотелось верить, что они просто разминулись, но интуиция говорила об обратном, напрягая все его нервы до раздражающего звона в ушах. Уже светало, и трое шиноби поразились масштабам разрушения вокруг. Они увидели двоих напарников Саске, также джоунинов, те мертвыми лежали по разные стороны от дороги, что вела к остаткам зданий. Сердце Итачи забилось быстрее, заставляя непроизвольно все волосы на теле вздыбиться от волнения. Когда группа вступила на территорию храма, то увидела, насколько на самом деле сильно была разрушена постройка, огромная груда хлама возвышалась искусственной горой возле нескольких кратеров вокруг, но огромные входные ворота в храм были почти целы. Глаза Итачи округлились, когда он понял, чья чакра исходит оттуда. Он резко перенесся к человеку. Тот буквально был прибит к двери. Четыре куная держали его плечи и бедра, обездвиживая прямо в суставах, а пятый был воткнутый в грудную клетку прямо возле сердца.       Итачи в шоке протянул руку к шее Саске. Его пальцы крупно дрожали, а выражение лица будто закаменело вмиг. Под ними все еще чувствовалась остаточная пульсация, а тело брата, казалось, было теплым. Пришла молниеносная оценка.       — Жив?..       После его слов Сакура быстро расчистила ближайшую территорию, а Какаши помог Итачи снять тело и уложить на землю. Куноичи начала реанимацию, вынув кунай и сразу же засунув свою руку прямо в его рану на грудной клетке, в попытке завести только недавно замершее сердце напрямую.       Оба мужчины были безмолвны, но выражение их лиц… Любой, кто увидел бы их сейчас — испугался.       — Я отправлюсь на поиски, — ровно сказал Хатаке, разворачиваясь со своего места.       Итачи только молча кивнул.       Учитывая в каком состоянии было тело Саске, они не могли уйти далеко.       Холодный пот катился по лицу Харуно, но создавалось впечатление, что её чакра просто растворялась как воздух, но вовсе не впитывалась в тело Учихи. Что это была за техника, почему она не может ему помочь? Помалу в её глазах начало появляться отчаяние, и Итачи, что внимательно следил за ней все это время, понял, что что-то не так. Он опустился на землю и крепко стиснул руку брата, удерживаясь от того, чтобы сейчас же не сжать того в объятиях сильнее.       — Я не могу… почему-то не действует! Я не могу понять, почему?! — едва не всхлипывая, созналась Харуно, продолжая вливать всю свою чакру в тело Саске, даже если это было абсолютно бесполезно.       Её руки начали дрожать, свидетельствуя о том, что она была уже на пределе. Никогда Сакура еще не использовала так много чакры для лечение другого. И чтобы это было абсолютно бесполезно? Она будто наполняла насквозь дырявый сосуд, дна которого не существовало вовсе.       Итачи ощутил, как пальцы Саске легонько сжались на его руке, а после абсолютно ослабли.       Следом за этим, большие капли слез стали течь по лицу девушки, погружая все в водяную дымку.       — Нет, нет, не может быть, еще немного… — она увеличила количество чакры, чувствуя, что сейчас потеряет сознание, но в этот момент, Итачи легко отодвинул её от тела брата и притянул то к себе, обнимая. Сакура так и застыла сбоку, рыдая.       Когда его тело соприкоснулось с мгновенно начинающим остывать телом брата, Итачи ощутил, как внутри него что-то сломалось. С пустым выражением лица он смотрел на лицо Саске, стараясь отпечатать то в своей памяти, как из его тело вылетел небольшой ворон и проник в тело Итачи.       «Забери мои глаза себе и продолжай жить дальше, аники, а я буду наблюдать за тобой и любить, несмотря ни на что… вечно», — прозвучали его последние слова в голове Итачи.       Ворон, что высвободился только, когда Саске умер, почувствовав чакру Итачи рядом. Его брат действительно стал очень искусен в использовании техник Учиха, так почему он умер? Как? Кто это сделал?       Учиха чувствовал, будто внутри него орудует большой острый нож вместе с этими мыслями. Он посмотрел на Харуно, что продолжала всхлипывать и плакать.       — Ты сможешь пересадить мне глаза Саске? — хриплым надломленным голосом выдавил он. Сакура всего секунду пораженно смотрела на него, потом кивнула. — Сделай это.       «Я обязательно отомщу за тебя, брат…»