Нисхождение богов

      В то же время Какаши довольно быстро смог отыскать врага, что даже не пытался замести свои следы, и быстро отправил собаку Итачи, сообщая о своем местоположении.       Он понимал, что не было смысла кидаться в бой одному на верную смерть, особенно после того, как увидел плащи Акацуки.       Хатаке затаился, следуя за врагом на безопасном расстоянии. Вскоре прибыл Итачи, и по его лицу Какаши понял, что Саске не выжил, ведь он никогда не видел, за все время, что они знакомы, настолько убийственного выражения на лице этого Учихи.       Итачи был знаком с техниками каждого из организации, ведь Человек в маске предоставил ему эту информацию в ходе их сотрудничества. Он посмотрел на двоих, что замерли и теперь не двигались, обнаружив их.       — Сакура не смогла помочь Саске, — сообщил Итачи, — и я думаю, что дело в технике Хидана, он бессмертный, и убивая себя, может убивать других. Ритуал действует через кровь, не дай себя ранить. Его напарник — Какузу, имеет пять сердец, каждое из которых владеет отдельной стихией. Маски с сердцами могут высвобождаться и действовать отдельно, а эти черные нити крайне опасны.       Итачи в сотый раз пожалел, что не ввел Саске в дела клана раньше. Возможно, все не закончилось бы так, если бы тот был подготовлен. Но он даже не предполагал, что организация, которой из тени управляет Обито посмеет выступить против Учих.       Какаши молча кивнул, даже если он и кое-что знал о них, припомнить не помешает.       — Ты хочешь убить их или захватить в плен? — спросил Хатаке. Этот бой будет нелегким, но не то чтобы у них совсем не было шансов.       — Захватить для начала. Ты отвлечешь на время Какузу, пока я разберусь с Хиданом, а после настанет его черед, — Итачи повернул лицо к напарнику, и Хатаке увидел, что глаза Итачи изменились, став похожими на шестиконечную звезду или цветок.       По сигналу они ринулись навстречу противнику.       Иллюзии всегда были весьма опасными техниками. Все, что может вторгаться в наш мозг зачастую несет с собой беду, с которой можно справиться только ценой огромных усилий или потерь, но наибольшая опасность этой техники состоит не в действии, нет, а в том, кто её применяет. Особенно опасаться стоило бы в том случае, если гений некоего клана, обладающий предрасположенностью к данным свершениям, теряет нечто весьма важное в его жизни. Можно ли в таком случае что-то и обрести? Что вырастет из огромной темной дыры, пустоты, что разразилась внутри этого человека? Прощение? Милосердие? Доброта? Стоит ли надеяться на подобное, если вы пошли на подобный шаг? Разве так трудно было понять, что некоторых никогда и ни за что не стоит приводить в ярость? Даже если она выглядит безмолвной, кто сказал, что та будет не в состоянии уничтожить все на своем пути?       Мир, где твой клинок ни разу не коснулся врага, но продолжает кромсать тело, окропляя кровью, оглушая криками лес вокруг, умоляя бога не делать этого, прося прощения о том, что он посмел поднять оружие на своего бога, требуя собственного уничтожения, но не в силах то получить. Мир, где враг сменяется самым близким тебе человеком, одним, вторым, то, что стало причиной того, каким ты стал после их потери и заставляя тебя раз за разом разрывать собственное тело на части и сшивать, разрывать и сшивать, будто в этом цикле не существовало другого положения, кроме между соединением и распадом. Мир, где прошлые напарники продолжают кромсать друг друга, будто не замечая, как отлетают куски плоти и костей вокруг.       Вот, какой мир способен создать гений иллюзий. Ад неотличимый от реальности, и реальность не отличимую от ада.       Какаши ошарашено смотрел на происходящее, в тайне благодаря будду, что ему когда-то хватило мозгов не идти против этого клана и конкретно этого человека. Он даже не успел размяться как следует, когда их сражение уже было окончено.       — Пока что оставим их так, — сообщил мрачным тоном Итачи, видя, что Какаши все продолжает бросать взгляды на этих двоих.       — Ты не собираешься забрать их с нами?       — Нет.       Хатаке понимал, что спрашивать что-то еще сейчас было бессмысленно, потому молча согласился. Они вернулись к телу Саске, и Какаши своими глазами увидел его бледный труп. Его лицо стало пепельным. Сакура тихо всхлипывала возле тела Учихи.       Итачи доставил тело брата и его напарников по миссии в Коноху. Это было второе родственное мертвое тело, которое он собственноручно доставил в отчий дом Учих. Мать, увидевшая его, вносящего тело младшего сына, упала на колени на землю, рыдая с пустым выражением лица. Он опустился вместе с телом брата перед ней, позволяя обнять мертвое тело.       Душераздирающая боль от этого зрелища выворачивала внутренности. Чувство от касания к окоченевшей плоти. Понимание того, что родного человека больше нет в живых, что он не успел, что опоздал всего на несколько минут. Мирное решение, терпимость, договоренности — все это выглядело так смешно сейчас. Неужели он правда верил, что подобными способами сможет уберечь свою семью? Неужели опыт других поколений и его собственный совсем ничему не научили его? Наивно полагал, что меньшими жертвами можно спасти большее? Но кого он спасал на самом деле? На чьей стороне был с самого начала и до конца? Разве не для Саске все это делалось? Не для него, который желал защитить брата несмотря ни на что, не дать ему пережить то, через что прошел он сам в детстве? И сколько прожил Саске в результате? Даже меньше, чем он сам.       Какаши стоял позади них с ничего не выражающим лицом. Еще один человек, которого он не смог уберечь. Сколько еще подобных обещаний он сможет нарушить? Мужчина повернул голову, почувствовав чье-то присутствие. На крыше ограждения поместья стоял Наруто, что тяжело дышал, явно прибежавший сюда, как только услышал сплетни видевших их. На нем не было лица, а глаза широко раскрытые смотрели на тело в руках Учихи. Вдруг аура парня изменилась, и яркий красный покров вырвался наружу.       — Только этого не хватало, — чертыхнулся Хатаке, сжав челюсти. Он резко появился позади парня и вырубил его, не позволяя Лису вырваться наружу. — Прости, Наруто, — угнетенно пробормотал он, придерживая бессознательного Узумаки.       — Я пока разберусь с этим, — сказал Хатаке Шисуи, что стоял рядом. Тот молча кивнул, и Какаши исчез с учеником на руках.       Шисуи нерешительно остановился в стороне. Как так случилось, что Саске мертв? Что теперь будет с Итачи, с ними, с кланом? Множество вопросов, сожаление, потеря отражались на его с первого взгляда спокойном лице.       — Шисуи, — позвал его Итачи ровным низким голосом. Тот звучал также как обычно, но тяжесть в тоне. Он не мог не услышать этого. Парень приблизился, ожидая приказа. — Не мог бы ты побыть с матерью, пока я займусь организацией похорон?       — Этим я могу заняться самостоятельно, а ты… — он замолк, так как Итачи повернул к нему свои красные глаза. — Хорошо, — быстро согласился брюнет.       Они прошли в дом, и Итачи уложил брата на кушетку. Он нежно погладил пальцами бледное лицо и исчез в мгновение ока. Вскоре в дом начали сходиться люди, заполняя тот шуршанием шагов и шепотом сплетен.       После организации и проведения похорон Итачи исчез, оставив мать на попечении у Шисуи. Женщина все равно была в таком состоянии, что ей было трудно заметить его исчезновение. Небо целый день было хмурым, но осадки так и не выпали, к вечеру тучи разошлись. Учиха прибыл к Какаши домой, желая кое-что с ним обсудить. Он уже поговорил об этом с Шисуи и оставил большинство обязанностей в Конохе на некоторое время ему. Теперь пришла очередь Хатаке узнать о своей роли.       Итачи бесшумно вошел в дом. Какаши сидел на кухне за столом, наливая себе в чашку саке. Одна его нога стояла на полу, а друга была подобрана на стул. Он был в одних только штанах и выглядел одновременно усталым, разбитым и ненормально расслабленным.       — Будешь? — спросил он, подняв глаза к Учихе.       Тот молча кивнул и сел на стул напротив.       — В твоей спальне кто-то есть? — спросил Итачи, чувствуя присутствие еще одного человека в доме.       — Мгм, Сакура.       Итачи не удержался от того, чтобы не поднять вопросительно бровь.       — Что ты на меня так смотришь? — с раздражением спросил Хатаке, его изящные губы поджались, а брови сместилась немного вверх. Без своей вечно прилипшей к лицу маски, он наконец выглядел на свой возраст, или ещё и моложе, а не как моложавый старик, также стало намного легче читать его выражения. — Я по-твоему похож на праведника? Она недавно пришла ко мне домой и начала умолять о том, чтобы я её утешил, сама молча захлебываясь слезами, — молодой мужчина отвел взгляд в сторону, будто ему было неприятно об этом вспоминать, или он был раздражен? — Как убийца вообще может быть праведником? — припечатал он, ставя полную чашку саке перед Итачи. Они перекинулись взглядами и выпили. Какаши стал наливать снова. — Нам с детства талдычили о том, что мы должны стать лучшими шиноби, чтобы защитить деревню, но все, что мы делали — это убивали других, — мрачным бархатным тоном вел мужчина. — Стать сильнейшими… но в результате постоянно ограничивали нашу силу, запрещая слишком развивать даже те же стихийные техники. Такое впечатление, что все эти феодалы считают нас просто игрушками в своих руках, солдатиками, пешками, которые не должны становится слишком уж разумны или сильны, разве это не говорит о том, что они просто боятся нас?       Итачи пораженно глядел на Хатаке.       — Не ожидал это услышать от тебя, — честно признался он.       — Находясь в этом столько лет, трудно не задаться некоторыми вопросами, но вернемся к тому, что ты планируешь. Ты же пришел не просто поболтать?       — Мне нужно, чтобы ты подготовил пятьдесят элитных бойцов. Шисуи займется второй половиной.       Глаза Какаши невольно сверкнули интересом.       — Для чего?       — Для защиты Наруто и Девятихвостого.       — Это официальная версия.       — Точно.       Хатаке молчаливо кивнул с пониманием.       — Дело не только в защите.       — Не только. Организация под руководством Обито создает армию.       — О-о, — протянул мужчина.       — Ты не особо удивлен.       — Было бы странно, если бы они её не создали. Сомневаюсь, что Обито преследует слишком уж обычные цели. Если бы это было так, ему не пришлось притворяться Мадарой.       — Благодаря своим глазам, я кое-что увидел в убежище Учих.       Пока Итачи добирался к Какаши, он понял одну важную вещь для себя. Хотя Шисуи всегда был его лучшим другом, на которого он мог опереться, после того, как тот попытался покончить с собой кое-что изменилось в его отношению к нему. Появилось необъяснимое чувство предательства. И он сам невольно немного отдалился от него. Все те принципы, которые они разделяли раньше — сейчас кажутся ему не очень смешной шуткой. Хатаке же, напротив, каким-то образом влез в планы и теперь стал неотъемлемой их частью. Он знает, когда стоит говорить, а когда молчать, и самое главное — всегда был на его стороне и не пытался умереть зазря. В тот же момент Итачи понял, что со своей стороны был ему плохим другом, ведь почти ничего не знает о его жизни и также почти не интересовался ею.       — И что же это такое, если не секрет? — равнодушно спросил Какаши, явно не слишком заинтересованный в секретах Учих.       — Способ создать идеальный мир без войн. — Хатаке насмешливо хмыкнул. Реакция Итачи при увиденной информации не сильно отличалась от его. — Запустить иллюзию, что охватит весь мир с помощью вечного мангекье шарингана.       — Подозреваю для этого нужны определенные условия, — выразил свои сомнения мужчина.       — Определенно, но об этом там ничего нет.       — О нюансах Мадара мог узнать и где-то в другом месте. Или изначально они там были, но он сам убрал часть.       — Возможно. В любом случае, — Итачи ненадолго замолчал. Какаши также отставил бутыль в сторону, решив, что далее разговор предстоит серьезный, — как ты думаешь, если их план удастся, сможем ли мы переманить воскрешенного Мадару на нашу сторону?       — Ты думаешь, они хотят его воскресить, но только одна техника?.. — Хатаке замолчал, обдумывая эту возможность.       — Иначе для чего ему пытаться манипулировать Обито.       — Мы ещё не уверены в том, что это был действительно он.       — Мы не уверены, но вот сам Обито вполне.       — Ты был в его голове? — ещё больше поразился Какаши.       — Только немного, — отвёл взгляд в сторону Учиха, обдумывая планы.       — Об армии ты узнал оттуда же?       — Да, а ещё о том, что Кабуто работает на него и шпионит за Орочимару у того под носом.       — Воу, иногда очень полезно быть мастером иллюзий.       — Иногда? — хмыкнул Итачи.       — Ладно, всегда? — спросил снисходительно Какаши. — Что ещё? Если все так, как ты говоришь, то Мадара не делает все это просто так, а чтобы захватить мир? Вот только, если все будут в иллюзии, какая честь править нацией марионеток?       — Вот этим я и думаю сыграть. Если он в самом деле стремится к власти, а он стремится, учитывая его прошлое, то почему бы вместо бесполезных пустышек ему не править нацией Огня, для начала, живой и настоящей.       — А что тогда с армией и назревающей войной?       — В любом случае я намерен взять под контроль Акацуки и на время встать на сторону Обито.       — Вряд ли члены организации просто согласятся с такими изменениями.       — Конечно, что нет, но кто их будет спрашивать? — в глазах Итачи промелькнуло отвращение и намек на ненависть. Очевидно было, что в смерти брата тот винил не только непосредственных исполнителей этого, но и всю организацию вцелом.       — Ты планируешь сам сражаться с ними? Это не очень хорошая идея. Может, я все же пойду с тобой? — предложил Какаши.       — Я не сам, со мной будет брат.       Хатаке замолчал на десяток секунд. После такого ответа любые аргументы были бесполезны.       — Хорошо, сколько времени ты планируешь быть там?       — Около месяца, я уже сообщил Хокаге о внеплановом отпуске. Учитывая обстоятельства, она согласилась без лишних вопросов, — Итачи смотрел прямо перед собой, но было очевидно, что его мысли были где-то еще. — Тебе стоит внимательно следить за атмосферой в деревне, — поднял на него черные глаза Учиха.       — Из меня не очень хороший наблюдатель, — безразлично ответил Хатаке, посмотрев в сторону окна. Его все еще душила вина. Казалось та укоренилась в теле, даже срослась с его костным мозгом, но легче после очередных ошибок не становилось. Боль накапливалась и разъедала его внутренности. Таким был немногословный вид Копирующего ниндзя.       — Я думаю, из тебя выйдет неплохой Хокаге, — ровно сказал Итачи.       Какаши уставился на него, как на умалишенного.       — Не смешно, — с насмешкой кинул он. — Шикаку-сан, как глава джоунинов лучше всего подходит на эту должность, — уже серьезней добавил мужчина.       — Каким бы умными не были Нара, их глава все еще часть прежнего режима и разделяет те же ценности.       — Я бы не был настолько в этом уверен. В любом случае этот разговор не имеет смысла. Пятая, здравия ей, все еще весьма неплохо себя чувствует, и вроде как не создает помех Учихам, — многозначительно сказал Хатаке.       — Пока что, пока занята реформированием медицины её взгляд немного отвлечен.       — Ты хочешь, чтобы развязалась война? Многие погибнут, — даже не дождавшись ответа констатировал Какаши. Они оба прошли через этот ужас, и позволить людям снова пройти через это...       — Все будет зависеть от решения Мадары. Если он не согласится — другого пути не останется.       — Ты настолько уверен, что Кабуто действительно пойдет этим путем? Разве тогда все не будет зависеть от решения Якуши? Насколько я понимаю, как работает эта техника.       — Человек, что предал раз, предаст снова, — подтвердил его слова Учиха. — Я намерен встретиться с Орочимару и решить этот вопрос раз и навсегда, когда придет время.       — Если Кабуто уже пошел против него, то должно быть знает, как с ним справиться.       — Но это не значит, что он сможет справиться со мной. Теперь мне нечего терять, — спокойно и мрачно сказал Итачи.       Какаши хотел вспомнить о его матери, но догадался, что очевидно юноша уже позаботился об этом. Или же… как бы жестоко это не звучало: ценность матери ниже ценности мертвого брата в его сердце.       Они оба молчали и одновременно услышали небольшой шум в спальне Хатаке. Когда розовая макушка выглянула из-за дверного проема, Какаши уже сидел за столом в одиночестве.       Они встретились взглядами, и Сакура стыдливо отвела свой взгляд.       — Почему проснулась? — ровно спросил Хатаке после затянувшейся паузы, увидев, что девушка все еще замерла на месте, боясь пошевелиться.       — …Тебя не было в постели, — смущенно пробормотала она, сверля глазами пол под ногами и заливаясь краской.       На лице Хатаке показался намек на улыбку. Её утешительный парень убежал, поджав хвост от чувства вины, а эта девушка еще и отправилась на его поиски. Поразительная настойчивость и последовательность.       — Иди сюда, — Какаши похлопал на своих коленях. Только тогда Харуно сдвинулась со своего места. Она остановилась сбоку от него, потеряно смотря на ноги мужчины, её щеки горели розовым румянцем, что хорошо различался даже в сумерках ночи.       Хатаке же не был намерен предпринимать хоть что-то. Ему было интересно понаблюдать за реакциями девушки. Наконец еще раз смущенно поглядев в его лицо, она что-то пробормотала себе под нос, как услышал Какаши, похожее на «бессовестный извращенный учитель», а потом едва придерживаясь за его плечо, села боком к нему на колени. Хатаке удовлетворенно усмехнулся, когда девушка не видела и обвил её талию рукой, прижимая к своему торсу плотнее.       Итачи в последний раз посмотрел на их с братом фотографию, сложил её и спрятал в одежде. Он повесил на шею медальон с пеплом брата и покинул особняк Учих.       Двое из Акацуки, истерзанные, но все еще живые ждали его на том же месте, где он их и оставил. Если только противник не обладает еще одним вечным мангекье, у него нет и шанса вырваться из его иллюзии теперь, и даже если обладает — все еще нужно быть мастером иллюзии, искуснее него.       Юноша осмотрел их мрачным взглядом, желая разорвать на месте в любую секунду, но все же не теряя контроля, чтобы иметь возможность действовать более широко в будущем. Да и благословение — умереть быстро. Слишком добросердечный исход для таких отбросов, в сравнении с возможностью оставаться марионетками в чужих руках.       Таким образом за более чем три недели он отыскал всех членов организации, немного поболтал с ними и обнаружил весьма интересные вещи.       С началом четвертой недели Итачи стоял на границе страны Дождя.       — Ты пришел, — заговорил первым Человек в маске.       — Твои люди убили моего брата, — ровным тоном сказал Учиха.       Тоби мгновенно изменил свою расслабленную позу, выровнявшись. Лицо под маской явно побледнело. Он не ожидал, что явившись сюда, Итачи сразу же заговорит об этом. Это не слишком вписывалось в его планы, но не страшно, все исправимо.       — Поэтому ты явился сюда? Спрашивать ответа у меня нет смысла. Я ими не управляю, — ровно заявил Обито, пытаясь сбросить с себя любую лишнюю ответственность.       Итачи едва удержался от того, чтобы не окатить его презрительным взглядом.       — Я не понимаю, чего ты добиваешься, — негромко начал Учиха своим глубоким голосом. Он мог осознать попытки Обито добиться своих целей, но как можно было настолько пустить все на самотек? Он в самом деле был не способен ни захватить, ни управлять чужой организацией. Неизвестно, сколько еще времени занял бы его план, если бы Итачи не ускорил весь процесс. — Если в твоих руках нет никакой власти, — продолжил он с явным намеком на то, что раз эти псы были неуправляемы им и делали по пути все, что в голову взбредет, — то не стоило и вовсе впутывать меня в свои планы. Да, ты помог мне, но почему вдруг я заплатил такую цену? — Итачи подошел ближе, вглядываясь прямо в скрытый тьмой маски глаз.       — Твой брат сам… — Обито хотел воспротивиться, заявив, что тот сам полез на рожон, но замолчал, почувствовав на себе густую убийственную ауру. В теперешней форме… Он не был уверен, что сможет победить его, если они в самом деле столкнуться.       — Раз у тебя нет никакой власти, то отведи меня к тому, у кого она есть, к лидеру вашей организации, — равнодушно сказал Итачи, снова сделав шаг назад. — У вас завелась огромная крыса, а вы ни сном, ни духом.       Обито на мгновение поразился.       — О чем ты говоришь?       — Без разницы. В любом случае пришло время ему узнать правду.       — Ты намерен рассказать все Нагато? — удивился Тоби, ступая за юношей обратно под стену дождя.       Итачи поднял голову, глядя прямо в направлении главного здания города. Рыжеволосый мужчина в черном плаще с красными облаками, что расслабленно сидел на голове металлического зверя также посмотрел вниз, явно определив нарушителя его спокойствия.       — Ты хочешь сразиться с ним? — спросила Конан, что стояла позади Лидера молчаливым охранником.       — Не сейчас, сначала поболтаем, — Яхико поднялся на ноги, продолжая глядеть в том же направлении. В темных сумерках вечера его глаза напоминали две серые лужи с неестественным фиолетовым отблеском неоновых вывесок, что вспыхивали во все более темнеющем городе.       — Поддерживаю, — низким голосом ответил Итачи, появившись прямо перед ним. — Отведешь меня к своему настоящему телу?       Яхико на мгновение поразился, но сдержал свое хладнокровное выражение лица. Не так часто встречался человек, способный раскрыть его технику с первого же взгляда.       — Нет, — ровно ответил он.       — Что же, это не имеет особого значения. Можно и так.       — Тогда, прошу, — Пейн указал взглядом в сторону входа в свое убежище.       Итачи, и секунды не сомневаясь, пошел прямо внутрь. Они присели за небольшим столом, и Конан поставила перед гостем чашку с чаем.       — Спасибо, как любезно с вашей стороны, — поблагодарил юноша, смотря прямо на своего собеседника. Он поднял чашку и спокойно отпил.       Повисла минутная тишина, напряженная, но в некотором роде даже уютная, что сопровождалась глухим шумом идущего дождя.       — И так, зачем же ты пожаловал, Учиха Итачи? — с явной заинтересованностью в тоне спросил Яхико.       Конан снова встала прямо за ним, рядом с двумя телами Пейна: молодой девушкой и грузным высоким мужчиной. Обито сидел на ступеньке возле выхода, сложив руки на грудях и наблюдая за всем происходящим будто со стороны.       Итачи аккуратно поставил чашку на стол.       — Твои псы убили моего брата, — снова равнодушно повторил он прежнюю фразу.       — И? — нисколько не смутился Яхико, но все еще удерживаясь от предположений.       — Все они находятся теперь под моим контролем, — продолжил в том же тоне Учиха, покачивая в тонких пальцах чашку.       — Я могу найти новых. Пока жива голова змеи, отрастить хвост не проблема.       — Правильно, но стоит ли? — поднял к нему темные глаза Итачи.       — Что ты имеешь ввиду? — озадачился Лидер.       — Один или двое из них оказались предателями, строящим свои собственные планы после достижения вашей основной цели.       — Кто? — низко пророкотал Лидер раньше, чем даже успел обдумать свои слова. Его светло-фиолетовые глаза на красивом, в черном пирсинге, лице засветились презрением. В этот момент Обито знатно напрягся. Но даже если Итачи намерен рассказать все Лидеру, где гарантия, что тот ему безоговорочно поверит, случайному прохожему, против силы и власти Мадары, что всегда выказывал им молчаливую поддержку?       — Не спеши, для начала небольшое вступление, чтобы вы имели небольшое представление о том, как все работает.       — Каждый из членов вашей организации некоторой частью своего мозга сейчас пребывает в мире, где уничтожено то, что каждый из них считает важнейшим в своей жизни, — тихим низким голосом повел он, почти сливаясь с шумом дождя. — Дейдара «живет» в мире, где нет искусства, глины, взрыва, только ровная гладь темного ледяного озера и мертвый покой. Кисаме застыл посреди песчаной пустыни под жарящим солнцем без капли воды во рту и без возможности ту создать. Какузу накопил много сбережений с чужих жизней, но все его деньги превратились в грязь на пике удовлетворения, и сколько бы он не пытался, как только прикасался к ним — те сразу же распадались в его руках, а следом и все его тело растянулось, каждая нить отсоединилась друг от друга, а потом они одна за одной направились к его сердцам, пронзая те раз за разом, прорастая внутрь, после снова разрывая их на части и так до бесконечности. — Он покрутил чашку, нажимая на край одним пальцем, пока на другую руку склонил свою голову. — Бог больше не отвечает Хидану, и вокруг него больше не оказалось ни одной жертвы для того, потому он решил, что стоит пожертвовать большим и стал сам линчевать себя, отрезая каждый раз только одну тысячную часть, при этом истекая кровью, потом и слезами, но как жаль, что даже если он откусит самую последнюю свою часть, и самую грязную — свой язык, бог все также не отзовется. Ах да, и тот, о ком я говорил — Зецу — тварь из прошлой эпохи, воля мертвой принцессы Кагуи, что затеяла все это, ради того, чтобы уничтожить мир и вернуть к жизни прародительницу Акацуки, — до этой фразы люди в комнате застыли с покрытой холодной потом спиной, но теперь, даже мертвецы оживились.       — Что такое ты говоришь? — пораженно спросил Обито, что резко сорвался со своего места.       Итачи поднял на него равнодушные глаза.       — Не только ты, но даже бог мира шиноби — Мадара Учиха был обманут, думаю, ему будет интересно это услышать, когда он вернется к жизни, — холодно усмехнулся брюнет.       В этот момент Яхико окончательно потерял нить разговора.       — Что за сказки ты мне пришел здесь рассказывать? — низким угрожающим тоном бросил Лидер.       — Какие цели ты преследуешь, создав эту организацию? — прямо спросил Итачи.       — Почему я должен говорить об этом с тобой? — недовольно возразил Яхико, вторя Нагато.       — Потому что я хочу стать твоим партнером в этом.       — Ты хочешь присоединиться к Акацуки? — с недоверием спросил рыжий.       — Не совсем так, ровным тебе, — холодно поправил Учиха, — у меня есть, что тебе предложить, а тебе нужна моя помощь, — коротко пояснил он. — И да, твой план рухнет, если весь мир сплотится против тебя.       — Конан проведет тебя ко мне, — после затянувшейся паузы сообщил Яхико. Он повернул голову вбок, глядя на «Мадару». — Я вернусь, чтобы узнать детали.       Скулы под маской напряглись, явно сдерживая злость. Обито не мог понять, как все обернулось таким образом? Что значит, Зецу обманул их всех? Каким таким образом?       — О, кстати, едва не забыл, — Итачи развернулся и бросил в руки другого Учихи небольшой свиток. — Это тебе от Какаши, — а после скрылся в коридоре вместе с телами Пейна и Конан.