Глава 3 Ривен
Какого хрена происходит?! Какого хрена, мать твою?! Надеюсь, это просто кошмар! Надеюсь, что я ещё сплю, и после изматывающих тренировок Сильвы, мне просто сниться кошмар…. Как бы я хотел, чтобы так было. Но нет! Всё реально. Всё чертовски реально! Я прилагаю все усилия, какие только остались, пытаясь оттащить принцессу Домино от грёбаного сожжённого. Чёрт! Сильва не врал, эта мразь просто отвратительна…. Мне ещё не доводилось видеть этих тварей в живую. Тем более, я не был готов увидеть его так близко. Блядский сожжённый! Твой ж мать! И этот урод скребся своими ублюдошными когтями всего в метре от нас. Чёрт! Чёрт, чёрт, чёрт! Я просто не знаю, что делать. Страх сковывает, каждую клетку моего долбанного тела. У меня ведь даже оружия нет! Что я могу противопоставить этой твари?! Как только слышится треск, я автоматически напрягаюсь. Ещё и Кэт впадает в какой-то ненормальный транс. Едва успевая понять, что твориться, я выскакиваю вперед, пряча ее за собой, прежде чем успеваю пораскинуть мозгами. Какого хрена я вообще здесь делаю?! И почему, стоило девчонке заключить этого урода за стеной, я ещё не дал дёру?! Ещё никогда, за всю свою жалкую жизнь, я не испытывал подобный страх. Кромешный ужас! Но Кэт словно вообще не понимает, что происходит. Вот же чёртова принцесса! Из-за тебя мы оба тут умрём! — Так это и есть тот сожжённый, о котором все говорят? — скучающе интересуется девушка, разглядывая тварь и продолжая удерживать ладони в вертикальном положении. Только бы этот барьер выдержал. Как она вообще это сделала? Фея первокурсница, от которой шарахаются ей же подобные…. — Да! И он убьёт нас не моргнув и глазом, если не придумаем что-то, — бормочу, лихорадочно пытаясь хоть что-то сообразить. Что-то придумать. Я обязан это сделать — спасти её и себя! А потому задаю самый важный вопрос: — Как долго выдержит твой барьер? — Пока я не опущу руки, — совершенно будничным тоном отвечает девчонка. Вот же ненормальная! Вообще не вникает в происходящее. А еще меня называют больным. Это же плохо, а точнее — очень плохо, а если ещё точнее, то это полное дерьмо! Тварь бесится сильнее, и в голову прокрадывается сомнение, что щит протянет лишь какое-то время. В любом случае, вдвоём нам отсюда не сбежать. Мы попросту не успеем. — Если стена не выдержит, он разорвёт нас меньше, чем за секунду! — Да что в этой твари такого?! — не унимается фея. — Что такого?! — тут уж я буквально взрываюсь. — Лучший отряд из дюжины солдат королевской армии Солярии едва смог усмирить подобную тварь! А ты спрашиваешь, что такого?! Ты как вообще историю учила?! Чем ты вообще слушала болтовню наших преподов?! Эта хрень, — тычу пальцем в сожжённого, усердно громящего барьер за нами, — самый настоящий и безжалостный монстр! Видимо, принцесса поражается моим сумасшедшим криком, потому что умолкает и снова переводит взгляд на обугленную тварь. — Значит, я останусь здесь, и буду удерживать это вонючее чучело, пока ты вернёшься в Алфею и позовёшь кого-нибудь, — немного поразмыслив, выдает фея. И я бы признал эту мысль достаточно неплохой. Если бы мне было абсолютно плевать на девчонку! — Да чёрта с два! — зло выплевываю, запуская пятерню в свои спутанные пряди, — свалить, и оставить тебя один на один с вот этим…. Сопротивляюсь и все же понимаю: она права. Мне стоит свалить. Бежать со всех ног и не оборачиваться, но какого-то хера я прирос к земле, не в силах двинуться с места. Я просто не могу её тут оставить. — Я никуда не пойду! — твёрдо произношу, заглядывая ей в глаза. Мы не разрываем зрительный контакт какое-то время. А затем принцесса пожимает плечами и снова засматривается на тварь. — Тупое решение, — фыркает. — Зато верное! Какое есть! — ору ещё громче, чтобы пробить ее черепно-мозговую коробку и донести эту мысль. Но кажется, Кэт было абсолютно по барабану. Ну точно ненормальная… — Вдвоём мы до ночи тут торчать будем, — не унимается девчонка. — Или умрём… — выдаю другую альтернативу и сглатываю неприятный ком в горле. Кэт снова замирает. Её глаза сверкают оранжево-золотым свечением. Она изучает сожжённого, а тот продолжает барабанить по барьеру, свирепствуя лишь сильнее. Если бы я умел молиться, то определённо уже делал бы это. Но я просто стою, как пень, не в силах сделать хоть что-то. — Ну всё, ты достал меня, уродец, — шипит девушка. Она взмахивает руками, заговаривает что-то на неизвестном мне языке, и едва осязаемый барьер, гнётся под её ладонями, будто пластилин. Да какого чёрта?! Кэт делает шаг вперед, и я сильнее тяну её назад, прижимая к своей груди. — Что ты творишь, ненормальная? Девушка не обращает на меня внимания, прочерчивает руками круг, и огненная стена обступает сожжённого, заключая его в своеобразную клетку. Чудище истошно вопит, что аж уши закладывает. Чёрная вязкая дрянь стекает по нему отовсюду. «Меня сейчас точно стошнит!» Тварь так дерет когтями невидимые стены, что проскакивают искры. Жуткий вой заполняет мою голову, а мерзкий запах ударяет в нос сильнее, и от просто некуда было деться. — У меня есть идея, — Кэт вновь подает голос, извергая ещё больше энергии и укрепляя тем самым стену пламенем, насколько это было возможно, — но ты должен уйти. Опять она за своё! — Да, с радостью свалю нахрен отсюда! Но только вместе с тобой! — недовольно рычу. Вот ведь глупая! — Нет, ты не понимаешь…. — принцесса поворачивает голову ко мне, чтобы я видел её лицо. Руки девушки застывают в прежнем положении, удерживая буйствующую тварь. Сейчас лицо Кэт так близко к моему, что она наверняка ощущает жар моего дыхания и сумасшедший темп биения сердца. — Не проси меня уйти, — снова стону я, пытаясь отговорить глупую принцессу, — потому что, ты даже не представляешь, как я этого хочу! — Ривен, — она таким тоном произносит моё имя, что всё внутри вздрагивает. Чёртова фея! Ненавижу тебя, вот просто ненавижу! — Ты ведь сам сказал, что это монстр? — Худший из всех существующих, — подтверждаю, надеясь, что это напугает девчонку. Но она продолжает гнуть свое. Вот ведь упрямая! — А чтобы уничтожить монстра, нужен монстр пострашнее. У тебя сейчас есть такой, только ты должен уйти. Сбежать как можно дальше! — Ты что ещё удумала, ненормальная?! — снова повышаю голос. — Этот выродок меня порядком достал. И все это мне уже надоело! Так что, дай мне разобраться с этим уродом, и поскорее. Стоит Кэт это сказать, и глаза начинают сверкать еще ярче, чем до этого. Ну что за идиотизм?! И как меня только угораздило в это влипнуть?! — Ты совсем больная что ли?! Бомбануть свою магию в каменном кругу, напугав до усрачки кучку молодых фей, и убить сожжённого — это не одно и то же! — Ощущаю, что уже на грани отчаяния от всего происходящего. — Ну как ты не понимаешь… — Эй, Ривен… — снова зовёт меня по имени, и по телу вновь бегут мурашки, — это ты не понимаешь. — Выброси, наконец, это дерьмо из своей головы! Ну все, теперь я — истеричка. Ведь мое поведение, голос и тон по-другому не опишешь. И пока хватаюсь за голову, чтобы все обдумать, сожжённый снова и снова врезается в барьер, и тот уже дает маленькую трещину. Чёрт! Нет! — Видишь, эта штука бешеная, даже такой сильный барьер уже не выдерживает. Защитная магия очень сложная, она основана на контроле, а его у меня, как раз нет! — яростно лепечет Кэт. Её руки напрягаются ещё сильнее, и стена держится, но уже ходит ходуном! — Вот именно! Эта штука бешеная! Она убьёт тебя, — на последнем слове мой голос ломается и едва заметно дрожит. Неужели я собирался допустить это…. Нет! Нет, нет, нет! — Уходи, сейчас же, — кричит Кэт. Её ладони дрожат, а огонь распространяется по всему телу. Я руками чувствую сильный жар, и когда огонь разрастается, мне приходится выпустить девушку из объятий, чтобы не обжечься. Освободившись, фея вспыхивает, будто спичка! Её тело становится горячее лавы. — Я не могу оставить тебя, не могу… Я не могу…. — безостановочно бормочу, принимаясь мерить защищённый участок широкими шагами. Огненный барьер, удерживающий сожжённого трещит и грозится вот-вот развалиться. — Беги, Ривен! — во весь голос кричит Кэт. — Беги, сейчас же! И завороженный её голосом я бегу. Бегу так быстро, как никогда раньше не бегал! Даже на тренировках. Я ведь не собирался…. Какого хрена?! Что она сделала со мной? За спиной ощущается жар. И я лечу со всех ног, пока сам, наконец, не нахожу сил остановится. Кошмар остается позади, но вой сожжённого доносится повсюду и раздирает меня изнутри. Вдали виднеется огромный огненный столб, и матерясь, какими только можно и нельзя словами, бегу обратно. — Кэт! — кричу, прикладывая ладони ко рту рупором. Из гущи леса доносятся чудовищные звуки. И мой мозг простреливает одна мысль, отдающая пульсацией в напряжённых висках: только бы он не убил её…. Только бы она справилась! Я и сам не верю в то, что сейчас говорю, но так искреннее надеюсь на это. До поляны остается совсем немного, и мне приходится бежать обратно. Да что вообще за идиотизм?! С чего это я бегаю туда-сюда, как собака за палкой?! И какого хрена я бегу обратно к сожжённому?! — Кэт! — снова взываю к девушке, когда она показывается в поле моего зрения. Но она не слышит меня. И я не слышу. Лишь вижу, как огненный барьер полностью покрывается трещинами. Принцесса по-прежнему стоит, охваченная пламенем. Земля вокруг нее выгорает, деревья в радиусе метров тридцати обугливаются. Я застываю на границе выжженной травы и не могу ступить и шагу дальше. Настолько сильный был жар! В конце концов барьер рассыпается, будто битое стекло, и чудище оказывается на свободе. Клянусь, мне кажется, что в эту секунду моё сердце остановилось. Всё вокруг затихает, словно умирает заранее. Сожжённый кидается на фею с нечеловеческой скоростью. — Кэт, нет! — обезумевшим голосом ору, подаваясь вперед. Принцесса резко выпрямляет руки и выставляет ладони, а затем выпускает изнутри сумасшедший поток огня. Я закрываю глаза, прикрываясь ребром ладони, потому что просто не могу выносить это свечение и жар. Сползаю на землю, укрываясь за деревом, и зажимаю уши. Если я ещё не умер, то определённо побывал в Аду! Кажется, искры долетают прямо сюда, ибо тело печёт довольно сильно. Поляну заливает ярким оранжевым свечением. Всё вокруг охватывает пламя. Безудержное, беспощадное, смертоносное пламя. Кэт пропадает с поля моего зрения и сожжённый тоже. — Только бы ты выжила, сумасшедшая принцесса, — шепчу с толикой горечью в голосе. Огонь все бушует за моей спиной, испепеляя всё на своём пути. И мне приходится отойти ещё на пару метров, потому что пылающая сфера расползается с неимоверной скоростью. Мне так жарко, что становится трудно дышать. Воздух за один миг разогревается до шестидесяти градусов, не меньше! И я продолжаю двигаться прочь, чтобы только не сгореть заживо. Не знаю, сколько проходит времени, сколько я иду и что творится на той поляне, но в один миг всё просто заканчивается. Свирепствующий огонь останавливается и быстро ползет обратно, оставляя после себя выгоревшую мёртвую пустошь. Как только пламя отступает, я падаю на колени, лихорадочно хватая ртом остывающий воздух. Постепенно диаметр поражения сужается, пока не возвращается к исходному размеру. Кое-как отдышавшись, я снова иду обратно к месту, где на нас напало чудовище. Выгоревшая земля под ногами насколько горячая, что я ощущаю это даже через свои кроссовки. После такого невозможно выжить. Думаю, Кэтрин, всё же удалось. Сожжённый должен был сгореть в этом Адском пламени, но и она вряд ли бы смогла перенести подобное… Хотя, все же фея огня. Когда пламя, наконец, полностью угасает, отдаляясь клубами чадного дыма, я бросаюсь к поляне. Фея была там! Она сидит на коленях, упираясь руками в дымящуюся пустошь. А вокруг неё рассыпается куча пепла. Он летает повсюду. — Кэт! — подаю голос. Пепел кружит в воздухе, оседая на одежде, волосах, даже в носу. Я подскакиваю к принцессе так быстро, как только могу. Страшно было прикасаться к ней, руки всё ещё покалывало от жара её тела. Но она была жива! Жива! — Кэт, ты в порядке? — я рывком разворачиваю девушку к себе за плечи, попутно отряхивая её одежду и волосы от серой золы, что продолжает сыпаться. Девушка поднимает голову, её глаза вновь приобретают тёмно-карий окрас. Температура тела Кэт опускается до нормальной. И вроде все хорошо. Только вот фея выглядет немного потерянной, будто оглушённой. Я трясу её за плечи, чтобы немного привести в чувства. — Ну давай же, принцесса! Ответь мне! Ты цела? Девушка немного поворачивается и садится ровно. Она разглядывает свои ладони, на которых остались следы сажи и чёрной жижи. Видимо, всё что осталось от сожжённого. Кэт словно не понимает или же не верит в происходящее. Она вновь смотрит на меня, но уже испуганно, и сразу же опускает глаза. — Говорила же, чтобы уничтожить монстра, нужен монстр страшнее, — фея произносит это так тихо, что приходится наклоняться к ее лицу ниже, чтобы различить слова, — теперь ты знаешь… Кэт снова умолкает, и я мельком замечаю, как в уголках её глаз собираются слёзы, переливаясь бликами.Кэт
Ну вот! Я снова это сделала. Я снова доказала, что я чудовище! Мы с Ривеном сидим на большой каменной скамье перед дверью кабинета мисс Даулинг. И мне не нужно напрягаться, чтобы услышать, как директора переговариваются, обсуждая произошедшее. Ну отлично, меня прислали в Алфею, чтобы научить как-то совладать с этим, а теперь за это и выпрут отсюда. Мало того, я едва не убила Ривена, пока расправлялась с мерзким чёрным уродом. Должна признать, что эти сожжённые те ещё твари. Но я была хуже! — Держи, — специалист протягивает мне несколько лакричных палочек, тем самым привлекая моё внимание. Мы толком и не поговорили тогда, когда Ривен вернулся ко мне. Потом быстро подоспели директор Даулинг, Сильва и мой брат. Нас сразу же увели обратно в Академию. У всех был ворох вопросов и претензий к нам обоим. Вся школа гудела! Тешило только то, что занятия продолжались в привычном режиме, и мы пока не попались на глаза студентам. Впереди предстоит напряжённый разговор, в ходе которого мне наверняка укажут на дверь. Но этого ещё не случилось, и мы с Ривеном сидим на лавке, дожидаясь расправы. Как он ещё разговаривает со мной, после того что видел? — Где ты их достал вообще? Ты же был без вещей, — неловко спрашиваю, но палочкой всё же угощаюсь. — Спёр из столовой, пока Сильва болтал с Даулинг, — Ривен подмигивает мне, довольствуясь своим достижением, и откусывает палочку. Я следую его примеру, втайне радуясь, что он относительно нормально воспринял то, через что ему пришлось пройти, если это вообще можно было нормально воспринимать. — Спасибо, — коротко отвечаю, так и не найдя в себе силы посмотреть на него. Я говорю искренне. Но благодарю его отнюдь не за палочки. — Нет, ну, а что? Завтрак-то мы пропустили. Обед нам тоже не светит. Они нам мозг будут до вечера выедать. Хоть бы к ужину успеть, — специалист продолжает говорить довольно спокойно, но я-то прекрасно понимаю, что он до сих пор пребывает в полном ужасе. — Не думаю, что мне светит ужин, — грустно выдыхаю. Мама будет чертовски разочарована, если возможно, ещё сильнее разочароваться в своей дочери, после того, что я сотворила в Домино. — Собираешься голодать? — Ривен вытаскивает из кармана куртки яблоко и маленькую упаковку печенья, всучив мне всё это в руки. Я не сдерживаю улыбки. — Сильва отвлёкся всего на секунду, — удивлённо присвистываю, — как ты успел всё это понахватать? — Ловкость рук! — парень поднимает ладони вверх и крутит ими перед моим лицом. — И никакого мошенничества, — довольно заканчивает. Я хочу ответить ему. Но нашему диалогу не суждено было завершиться. Дверь приёмной кабинета мисс Даулинг распахивается, и её секретарь приглашает нас войти. Сердце пропускает удар, болезненно сталкиваясь с ребрами. Ривен поднимается с места первый и идет вперёд, одаривая мужчину самодовольным выражением лица. Я плетусь следом. Фара стоит, оперевшись о свой стол и скрестив руки на груди. Её лицо словно и не выражает никаких эмоций. Можно было только гадать какой ураган бушует у неё внутри. Моя мама и мисс Даулинг были давними подругами. Они учились вместе и поддерживали отношения до этих пор. По просьбе мамы, директриса приняла меня в Академию. А я едва не сожгла целый класс её студенток, с ней за компанию, а теперь сунулась за барьер, где едва не сожгла целый лес, вместе со школой. Сильва восседает в кресле, прожигая Ривена гневным взглядом. Чувствую, ему тоже не мало влетит. Хотя, он-то и не причём, по сути. Мой брат стоит у окна. Я встречаюсь с ним глазами. Алекс обеспокоен, и его можно понять. Хороша сестрица, ничего не скажешь. — Будьте добры объяснить нам, что произошло в лесу, — начинает разговор мисс Даулинг. — Ну… — подхватывает Ривен, — на нас напал сожжённый! Вот что произошло. Я не сдерживаюсь и улыбаюсь его уверенности. Наглости этому парню явно не занимать. — И что Вы оба делали за барьером, в лесу?! — гневно спрашивает Сильва. — Этот вопрос определённо будет рассмотрен позже, но для начала, я хочу понимать последовательность Ваших действий. Вам удалось уничтожить сожжённого…. — Фара массирует веки и теперь смотрит исключительно на меня. Она знает, всё и без наших объяснений понимает. Все взгляды в кабинете обращены ко мне, кроме, пожалуй, Ривена. Тот, кажется, готов выслушать нотацию и пойти с чистой совестью отбывать наказание. — Это я попросила Ривена пойти со мной, директор, — обращаюсь к Сильве. Он пугает меня до чёртиков. Но порой, мне кажется, что я даже нравлюсь ему чем-то. Иногда, очень редко, он мог улыбнуться мне, когда видел на площадке специалистов или в коридорах школы. Я убеждала себя, что всё дело было в моей внешности. Легко привлекать внимание мужчин, будучи красивой, но дело было вовсе не в этом. И я много раз обещала себе, что позже, обязательно разберусь во всём, но теперь я не уверена, что у меня будет возможность. Сильва всё же переводит взгляд на меня, немного смягчая его, хоть мужчина и пытается это скрыть. — Я просто хотела узнать, что снаружи. — По сути, я не обманывала. Мои слова были правдой, а ее всегда говорить легко. — Но ни с кем толком не общаюсь в Алфее и мало кого знаю. Мы увиделись с Ривеном на тренировочной площадке, и я попросила его провести меня. Что ж, враньё мне тоже дается нетрудно, как оказалось. Мисс Даулинг слушает меня, и по одному лишь её взгляду можно понять, что она чует мою ложь. Но Фара не перебивает меня, готовая принять эту версию. Пока что. А вот глаза брата, стоявшего по ту сторону комнаты, сканируют меня гневным взглядом, но он тоже ничего не говорит. Сильва слушает меня спокойно, также не прерывая. Уж не знаю, насколько он верит в то, что я говорю. Но он ни на одну секунду не отрывает от меня глаз. Ривен же, пребывает в полнейшем недоумении, и так и норовит меня перебить. Но я сильно сжимаю кулак в кармане куртки и мысленно шепчу простое заклинание, тем самым заставляя Ривена умолкнуть. — Что было дальше? — коротко спрашивает Сильва. — Мы дошли до поляны и как раз собирались возвращаться, когда появилась эта… — Я выдерживаю паузу, не зная, какие менее «красочные» слова подобрать, чтобы описать ту тварь. — Это существо. Оно налетело на нас, явно намереваясь убить. Все в комнате заметно напрягаются, слушая мой рассказ. Я всё ещё сжимаю кулак в кармане, не давая Ривену открыть рта. Вот же упёртый! Всё равно же отгребёшь потом, хоть сейчас помолчи! — Я заключила существо в защитный барьер заклинанием, которым когда-то защищали границы Кордонии, — теперь я обращаюсь к мисс Даулинг. На последнем предложении мой брат удовлетворительно кивает, и я продолжаю, — но барьер продержался недолго. Существо было слишком сильным и яростным, поэтому я попросила Ривена вернуться и позвать кого-то…. — Но я не собирался оставлять её наедине с этим ублюдком! — наконец выкрикивает специалист. Вот же идиот! Ну чего тебе не иметься! Я направляю на Ривена гневный взгляд, призывая заткнуться. Кулак в кармане всё ещё сжат, почему же он заговорил? Невольно поднимаю взгляд на брата и понимаю: он блокирует моё заклинание. Вот же говнюк! — Я усилила стену огненной магией, но мне не хватило контроля удержать её. Стена развалилась. Существо вырвалось и бросилось на нас. Мне удалось убрать Ривена на относительно безопасное расстояние, — выдерживаю паузу, а последние слова произношу нарочито подчёркнуто, — с огромным трудом. — Ты использовала свою огненную телепортацию, чтобы обезопасить специалиста? — задает вопрос директор. Ох, если бы. Для этого я достаточно бездарная фея! — Мне не удавалось телепортировать никого, кроме себя. Если бы попыталась, могла бы попросту сжечь его, — с толикой обиды поясняю. — Тогда что ты сделала? — наконец, прорезается голос моего брата. — Защитное заклинание обратного потока. Оно очень простое, но заставляет любого, кто дотронется мгновенно убежать на достаточно большое расстояние. Мы применяли его ещё, когда были детьми, — последнюю фразу я адресую Алексу, и брат таки понимает этот мой посыл. — Находчиво, — комментирует мисс Даулинг, — что было потом? Что ты сделала, когда Ривен был достаточно далеко? Она хочет получить ответ. Хочет, чтобы я рассказала, как работает мой сумасшедший огонь. Как юная фея смогла победить чудовище, с которым едва справляется армия Солярии. Но никакого секрета не было. Я просто выпускала наружу то, что всю жизнь таилось у меня внутри… — Когда я осталась наедине с тем существом, то барьер разрушился. — И снова ложь! Я убрала руки и перестала держать сожжённого, поэтому он выбрался. Барьер мог бы продержаться немного дольше, но я хотела его сжечь. Я была чертовски зла, и хотела выпустить своих дьяволов на свободу. — Сожжённый навредил тебе? — подает голос Сильва. — Нет. Он не успел… — на секунду я умолкаю, обдумывая, как лучше объяснить, что произошло дальше. — Я сожгла его раньше, прежде чем он успел коснуться меня. У меня не было выбора…. — Потребовалось много усилий, чтобы уничтожить такое могущественное существо, — говорит Сильва с толикой некого сочувствия. По крайней мере, мне так кажется. Нет, профессор. Потребовалось лишь немного гнева, и половина леса едва не сгорела ко всем чертям! — Да…. Огонь был слишком сильный, и мне удалось его унять, лишь спустя некоторое время, — мямлю я. В кабинете снова наступает тишина. Директора переглядываются между собой, а я смотрю то на брата, то на Ривена, который явно чувствует себя неловко на этом сборище. «Я рад, что ты не пострадала, — звучит в моей голове, — но должен задницу тебе надрать за то, что сунулась за барьер! Ведь я предупреждал тебя!» «Пошёл прочь из моей головы!» — отправляю ответное масленное сообщение и смотрю на Алекса: мои горящие глаза встречаются с его сверкающими тёмно-фиолетовыми. «Ты невнимательна, плохо держишь защиту, поэтому я и смог влезть в твою голову», — обьясняет брат. В ответ я только качаю головой, старясь сосредоточиться, чтобы вновь возобновить ментальную защиту. Со стороны наше немое общение, должно быть, выглядит совершенно по-идиотски, но никто не придает этому значения, кроме Ривена, который не сводит с меня глаз. «Свали к чертям, пока я не разозлилась и не подожгла кабинет Даулинг», — злобно шиплю на Алекса. Брат немного наклоняет голову, всматриваясь в меня, будто пытаясь найти что-то ещё. Ненавижу, когда он так делает! Чёртовы отцовские штучки! «Почему ты сразу не телепортировалась, как только появился сожжённый?» Алекс продолжает терроризировать мой разум, а я уже начинаю закипать. Ногти больно впиваются в ладони, до крови, чтобы удержать потоки огня, так и рвущиеся наружу. «Пошёл к чёрту! Вон из моей головы, сейчас же!» Из-за моей ярости по комнате прокатывается волна энергии, припечатывая Алекса к подоконнику. Мне, наконец, удается избавиться от него и блокировать сознание. Наша ментальная перепалка не укрывается от наблюдательной Даулинг. Директор мерит нас обоих взглядом, будто нашкодничавших котят, и пожимает плечами. — Думаю, всё ясно, — выдает конечный вердикт Фара, — на вас напал сожжённый, и вам пришлось проявить свои силы и умения, чтобы справиться с ним. Вам обоим очень повезло сегодня, и нам, полагаю, тоже. Сегодня мы получили ещё одно свидетельство того, что эти твари вернулись, и тот, кого мы нашли несколько недель назад, был не одиночным случаем. — Именно поэтому ученикам школы запрещено покидать территорию! — прикрикивает Сильва, адресуя свой посыл больше Ривену, нежели мне. — Думаю, на сегодня с вас достаточно, — мисс Даулинг сначала смотрит на меня, потом обращается к специалисту, — попрошу всех оставить нас с Кэтрин наедине. Вот чёрт! А я уж подумала, что меня с чистой душой отпустят. Но нет… Первым из кабинета выходит Сильва. Он оборачивается на Ривена, метая в парня убийственно гневный взгляд. Ох, сейчас кому-то достанется! И, видимо, не одной мне. Специалист напоследок смотрит на меня, будто хочет спросить что-то. Но так ничего и не сказав, выходит вслед за Сильвой. Алекс также следует за остальными. — Жду тебя за дверью, — шепчет брат, касаясь моего плеча. Когда дверь за мужчинами закрывается, мы с мисс Даулинг остаёмся один на один. А если точнее, то мы на пару с моей неловкостью. Директор жестом приглашает меня присесть в кресло, очень похожее на то, что стоит в кабинете Алекса. Мне нравится то кресло. Поэтому мысленно уверяя себя в том, что в нём мне будет уютно и безопасно, я устраиваюсь напротив мисс Даулинг. — Простите меня, — очень тихо шепчу, не узнавая своего голоса. Принцессы не просят прощения! Так ещё говорила моя бабушка, одна из величайших королев в истории иного мира. И я всегда следовала её указаниям, но не сейчас… Кроме Фары, здесь меня никто не слышит. Разве что Алекс приклеился ухом к двери и нагло подслушивает! — Наверное, мне не стоит находиться здесь. — Тогда где тебе ещё находиться, как не здесь? — спокойным голосом спрашивает Фара. Она смотрит на меня в упор и ждет ответа. Но я будто проглотила язык. Не знаю, что сказать, да, наверное, и не хочу ничего говорить. Ведь, по правде, я уже и не знала, где мне самое место. — Ты считаешь себя чудовищем? — снова озадачивает вопросом директриса, и я аж бледнею от её слов. Как она…. Она что, тоже может залезать в мою голову, когда вздумается?! Ну прекрасно! Чтобы не взорваться от эмоций, я сильно сжимаю кулаки и удерживаю язык за зубами. Не хватало ещё сжечь к чертям Алфею. После такого навряд ли мне вообще когда-нибудь позволят вернуться домой… — Ты злишься. Я понимаю. Тебе страшно. Ты боишься навредить кому-то. Но в тоже время, едва ли можешь сдерживать то, что разрывает тебя изнутри. Ты думаешь, что однажды не выдержишь и навредишь людям, которые дороги тебе… Поэтому не спешишь ни с кем сближаться. Но ты чувствуешь себя совершенно одинокой, брошенной, отвергнутой. И от этого ярость только нарастает. Ты прячешься за высокомерием, потому что наследнице королевы нельзя вести себя иначе. Ты… — Хватит! — кричу, качая головой. Глаза тут же загораются оранжево-золотым свечением. Приходится жмуриться сильнее, чтобы сдерживать злобу. — Прекратите копаться в моей голове, — продолжаю отчаянно просить, — пожалуйста. — Кэт, мне не нужно лезть в твои мысли, чтобы понимать всё это, — мисс Даулинг обходит стол и приближается ко мне. Плохая идея. Очень плохая идея! Я со всей силы вжимаюсь в кресло, чтобы хоть как-то увеличить дистанцию. — К тому же, я на такое не способна. И методы твоего брата явно не по мне. Тут уж я совсем теряюсь. — Тогда как Вы…? — Всё дело в том, что когда-то, очень давно, я тоже была ученицей. Такой же как ты. Фара облокачивается о стол. Её глаза сверкают голубым, и кабинет вокруг нас в одно мгновение изменяется. Теперь на меня смотрит вовсе не директриса, а юная девушка моего возраста, с длинными светлыми волосами и добродушной улыбкой. От прежней мисс Даулинг, остаются лишь яркие голубые глаза, словно море Домино. Это завораживало! — В это время, у меня появилась подруга, — продолжает свой рассказ Даулинг-«младшая». — Молодая девушка, принцесса. Она оказалась в этой академии лишь потому, что директором на тот момент была Розалинда — одна из величайших фей всего нашего измерения. Я слушаю мисс Даулинг и с интересом осматриваю всё вокруг не в силах отвести взгляд! Девушка, стоявшая передо мной, вовсе не похожа на прежнего директора Алфеи. О том, что она училась здесь, говорила лишь форма — длинные брюки из плотной тёмной ткани и бежевая рубашка простого кроя, с гербом Алфеи на груди в виде брошки. Светлые волосы девушки были собраны в тугую длинную косу. Мне бросается в глаза голубая лента на запястье молодой Фары. Точно такая же лента, которую всегда носили члены королевской четы Домино на одежде. — Так вот, — продолжает она, — моя подруга была особенной, гораздо более могущественной, нежели другие феи в школе. Даже, порой, более могущественной, чем сама Розалинда. Она всего боялась, сперва даже не говорила с нами, подолгу пряталась в комнате, даже на занятия не хотела выходить. Эта фея была хранительницей древнейшей из стихий Волшебного измерения — стихии огня. Особенного, древнего огня Дракона, который был таким сильным, что тело юной девушки едва ли могло удержать в себе подобную мощь! Ей было страшно, она считала себя монстром, которому нигде не нашлось места. Эта фея так отчаянно боролась с собой, что осталась совершенно одинокой в этой огромной академии. Она… — Моя мама… — шёпотом произношу. — Да, Кэт, — Фара улыбается мне, взмахивает рукой, и передо мной предстает картина двадцатилетней давности. Юная фея, так похожая на меня, в форменной одежде академии сидела в углу кровати, поджав к груди ноги и спрятав лицо в ладонях. Её тёмная коса выглядела растрёпанной, а одежда, словно обгоревшей. Вдруг девушка подняла голову, её прекрасное лицо было перепачкано сажей, а по щекам стекали тонкие ручейки слёз. Фея сильно зажмурилась, напряглась всем телом, а когда открыла глаза, они засверкали сине-голубым свечением, цветом самых дорогих топазов из пещер Домино. Синее пламя охватило юную ученицу, и она никак не могла унять его. Она размахивала руками, пытаясь затушить голубой огонь, но ничего не получалось. Я следила за всем этим, едва ли сдерживая собственные горячие слёзы. Наконец, Фара вновь взмахивает рукой, и картина перед моими глазами исчезает. — Эта напуганная потерянная девушка — твоя мама, а в будущем, королева величайшей державы Домино. Я замираю, не в силах подобрать слова. Даже рот открываю в изумлении. Ведь никогда не знала свою маму такой… Она всегда была сильной! Настоящей справедливой королевой для своей страны и народа, а для нас мудрой и доброй матерью, которая всегда знала, что делать. Неужели, когда-то и моя мама была такой же, как я? — Расскажите мне о ней, пожалуйста, — искренне прошу, придвинувшись на самый край кресла. Мне было интересно! Хотелось узнать больше! — Боюсь, я не могу рассказать тебе всего, да и не должна делать этого. Но могу рассказать то, что тебе, возможно, поможет, — Фара улыбается мне уголками губ. — Мне так хочется узнать больше, — воодушевлённо проговариваю, — ведь в королевской семье всё совсем не так, как у других. Я совсем не знаю, какой мама была раньше, до того, как стала королевой, как вышла замуж за отца. Мне вдруг кажется, что на последнем слоге глаза мисс Даулинг отражают грусть, но лишь на миг. — Мама редко упоминала Алфею, но когда говорила, то лишь, то, что это было лучшее время. В её кабинете стоят некоторые фотографии, но она никогда не рассказывала нам об этом. Признаться, я согласилась приехать сюда только потому, что для мамы это очень дорогое место, — мои слова правдивы, даже слишком, для незнакомого мне человека. Мисс Даулинг глубоко вздыхает, наверняка вспоминая то время, когда они с мамой были ещё моего возраста. — Мы с Еленой познакомились, когда Розалинда поставила нас в пару на тренировке. В то время феи и специалисты регулярно тренировались, учились бороться, защищаться. Волшебное измерение тогда было совсем иным местом. Опасным. Даже для сильнейших его обитателей. Твоя мама должна была стать защитницей домино. — Конечно, — киваю, — ведь она единственная дочь. Хранительница огня древнего Дракона, настоящая кронпринцесса! — Как и ты, — замечает директриса. — Нет, — не соглашаюсь, отрицательно качая головой. — В нашей семье я второй ребёнок. Кронпринцем всегда был Алекс, как первый сын и наследник обоих королевств. — Всё так, — продолжает мисс Даулинг, — но огонь Дракона именно у тебя, хоть ты и вторая дочь Елены и Габриэля, Дракон выбрал именно тебя! И хоть времена и изменились, но теперь ты должна будешь стать защитницей Домино. Я задумываюсь. Мама и бабушка говорили мне это, но ведь мой огонь совсем другой. Это чудовищная разрушающая сила, несущая смерть! Я себя едва ли могла защитить от него, как я смогу защищать целое королевство?! — Но ведь моя сила не такая, как у нынешних правителей… — От этой мысли мне становится грустно, потому что я искренне хотела стать хорошим солдатом своей армии, быть правой рукой и защитницей брата, когда он займёт трон. Но в последнее время эти мысли совсем лишились своей силы. Я лишь снова и снова доказываю, что скорее являюсь неконтролируемым оружием массового разрешения, нежели защитницей. — Ты права, не такая. У каждого из правителей Домино она было особенной, — мисс Даулинг вновь перебирает пальцами по воздуху, и перед моими глазами разрастается целое семейное древо монархов Домино. — Королева Эстер — первая правительница и первое творение Дракона. Её огонь был сродни твоему. Яркое, красно-оранжевое пламя. Король Доминик, королева Франческа, королева Мария, король Роберт, королева Анджела, королева Беатриса, король Маркус, королева Виктория, Королева Ноэль, и наконец, твоя мама — королева Елена. Я слежу за движениями мисс Даулинг неотрывно. Перед глазами мелькают образы каждого из моих предков, окутанные языками пламени абсолютно различных цветов. Удивительное зрелище! В зале славы Домино хранится похожая инсталляция. И это мое самое любимое место дома. — Мне всегда было интересно, почему у каждого огонь отличался. Пламя моей бабашки ядовито-красное, прабабушка Виктория повелевала фиолетовым огнём, а мама — бело-голубым. — Когда Дракон создал нашу вселенную, она пестрила сотнями цветов и оттенков и каждый имел своё значение. Огонь тем и прекрасен, что может меняться. Он непостоянный, неконтролируемый, и абсолютно непобедимый! Все короли и королевы разные, и пламя каждого из монархов особенное. Но все они едины в древнем Драконе, чешуя которого сверкала совершенно разными оттенками, — слова мисс Даулинг звучат как-то сказочно. В реальности же всё намного сложнее. — На протяжении жизни цвет пламени изменялся практически у каждого из наших правителей. Моё тоже измениться? — спрашиваю с неприкрытой надеждой в голосе. — Да, — выдержав небольшую паузу, отвечает Даулинг, — скорее всего. Если ты будешь учиться. Когда мы познакомились, огонь твоей мамы был синим. На первом же занятии она сожгла мне волосы и вышвырнула далеко за границы круга, очерченного преподавателем. После она не хотела общаться со мной, а остальные студентки её опасались. — Но не Вы, — кажется, я начинаю понимать, зачем Фара рассказывает мне всё это. — Верно, — подтверждает директор, — я не боялась Елену. Конечно, не сразу, но мы стали общаться. Твоя мама постепенно начала учиться принимать то, с чем ей приходилось уживаться. Со временем и постоянными безустальными тренировками, огонь начинал слушаться её, покоряться ей. Я была первой студенткой, кто не боялся заговорить с Еленой. Сначала она упиралась, но позже мы начали общаться ближе. Мы вместе тренировались, изучали магию. Сутки напролёт проводили за книгами! — Фара сверкает улыбкой, погружаясь в давние воспоминания, — мы научились всем делиться, помогать друг другу, поддерживать, когда это было нужно. За короткое время, мы стали лучшими ученицами Розалинды, самыми упорными и сильными феями Алфеи! — А что было потом? — спрашиваю с таким же озорным любопытством в глазах. Мисс Даулинг проводит ладонью по воздуху, вновь превращаясь в современную себя. Кабинет вокруг тоже меняется, возвращаясь к очертаниям привычного времени. Взгляд директрисы сохраняет толику грусти, и мне становится чертовски интересно — почему. — К сожалению, а может и наоборот, твоей маме так и не удалось завершить своё обучение в Алфее. Её призвали в Домино, она стала защитницей своего измерения, вышла замуж, и после возглавила две великие державы. — Но почему маме так и не дали доучиться? Бабушка призвала её домой? — не унимаюсь я. — Да, — спокойно отвечает Фара, но вижу, что её глаза скрывают куда больше. Вот только этого она мне уже не расскажет, хотя бы потому, что это не было её делом, — королева Ноэль призвала Елену на службу Домино. Потому что тогда так было нужно. Кажется, я понимаю. Ведь мама была кронпринцессой, и у неё было куда больше обязательств, нежели у меня. У неё просто не было выбора, по праву рождения. От этого мне становится грустно. Ведь мама искренне любила место, в котором сейчас нахожусь и я. — Пожалуй, тебе стоит поторопиться, если хочешь успеть на обед и не остаться с одним яблоком и печеньем. — мисс Даулинг сдержано мне улыбается, а я понимаю, что на этом настольгирования по прошлому окончены. Но мне было этого мало! И в это самое мгновение я обещаю себе обязательно узнать больше. — Спасибо, что рассказали мне о ней, — мой голос звучит искренне, и все яростные эмоции словно уснули, когда я слушала рассказ Даулинг. Внутри разливается тёплое и светлое ощущение, что бывало со мной крайне редко. Поблагодарив мисс Даулинг, я направляюсь к двери, но понимаю, что меня безумно интересует ещё один вопрос. — Мисс Даулинг, скажите, когда Вы с мамой были ученицами. Ведь в то время тоже было распределение между феями и специалистами? Директриса садится обратно за стол. — Да, Кэтрин. Данное распределение предполагалось именно для того, чтобы феи и специалисты учились взаимодействовать между собой, защищать друг друга в дальнейшем. Это была первая практика Розалинды и крайне эффективная на поле боя. После этого, распределение долгое время не применялось, до сегодняшнего дня. — А у моей мамы тоже был защитник? Кажется мисс Даулинг понимает, что я хочу выяснить. — Да, — директриса немного медлит, — у Елены так же, как у всех фей Алфеи, на то время, был защитник специалист. Мне хочется спросить, кем был этот человек, но не думаю, что Фара станет мне об этом рассказывать. Поэтому, учтиво кивнув, я, наконец, покидаю кабинет Даулинг. И только дверь за мной закрывается, крепкая рука брата заключает в тиски мою и тянет за колонну. — Ты хоть иногда слушаешь, что тебе говорят?! — злобно шипит Алекс. Ну вот, пришло время нравоучений! Куда ж без этого. — Да, я всю жизнь тебя слушаю, — недовольно бурчу. — Тогда какого хрена, изволь спросить, ты попёрлась за барьер, когда я сотню раз сказал, что это опасно! — Всё же хорошо закончилось, — отмахиваюсь, потому что хочу побыстрее закончить эту поучительную лекцию и успеть на обед. — Ты могла пострадать! Ты никогда раньше сожжённых не видела, разве что на картинках, — Алекс продолжает свирепствовать, так что я просто разворачиваюсь и иду в сторону столовой. Брат торопится за мной, крепко уцепившись в мою руку. — Как будто ты их когда-то видел, — недовольно говорю. — В Домино такие твари не водятся. — Я изучал их годами! Это безжалостные монстры… Чудовища, лишённые каких-либо чувств! Они убивали сотни солдат и мирных жителей, а ты решила, что можешь тягаться с ними?! — Ну получилось же, — парирую я. — Мерзкий вонючий урод рассыпался кучкой пепла. Школа цела, все живы. — Ты совсем не понимаешь что-ли! — выкрикивает брат. Я резко останавливаюсь. Глаза сверкают золотом. Все мысли направлены на ментальную защиту Алекса. Я закрываю глаза и представляю, как открываю тяжёлую фиолетовую дверь, как с силой толкаю её, как переступаю невидимый порог. «Я прекрасно знаю всё, что ты мне скажешь. И поверь, сжигать какого-то там вашего сожжённого отнюдь не входило в мои планы, ровно, как и выпалить несколько гектаров леса. Так вышло, он напал на нас, выбора не было. Пришлось разобраться. Ты знаешь, что я сделала всё, что могла, и что должна была. Специалист не пострадал, хоть и сильно пытался помешать мне. Так что давай подведём итог: сожжённый мёртв, школа цела, никто не пострадал!» Мои слова звучат прямо в голове брата, и он не мог перебить меня, как бы не старался. «Я почти в совершенстве применила магию, которой ты учил меня. Но в отцовском наследии, я далеко не так хороша, как бы тебе хотелось. Ты смог бы удержать тварь в клетке — я не смогла. Поэтому разобралась так, как умею. И хватит уже считать меня маленьким неуклюжим котёнком, ни на что не способным, кроме игры в клубок! Я смогла залезть тебе в голову. Смогла то, что никто не может! А значит, я сильнее тебя. И хоть умений и контроля мне явно не хватает, но ярости и силы не занимать! Так что, это ты будь благоразумным и позволь мне спокойно учиться, чтобы в дальнейшем я могла защищать тебя, чёртов кронпринц Александр! Как только я заканчиваю, Алекс тут же выбрасывает меня из своих мыслей и укрепляет ментальную защиту. Я сужаю глаза до маленьких щёлок, а затем разворачиваюсь, тряхнув растрёпанными волосами у брата перед носом, и шагаю в сторону столовой. — Пошли уже есть, если хочешь подробности о чёрной вонючке, — бросаю я, повернувшись в полоборота. — Ты несносная, Катерина, — бормочет брат, но всё же следует за мной. — Будешь звать меня так, подожгу тебе брови. А лучше волосы, — я щелкаю пальцами, поднося к носу Алекса маленький огонёк, и сразу же тушу его, — подстригись уже, а то ходишь, как бездомный. Не пристало для кронпринца Домино. Я провожу брату по волосам и быстро срываю резинку, тем самым образуя на голове полный хаос. Алекс быстро отбирает ее обратно, стараясь пригладить беспорядок, который я устроила с его волосами. — Лучше скажи, зачем защищала того парня? Наконец, нашла себе друга? — с ноткой иронии спрашивает брат. — Не твоё дело. Я же ничего тебе не говорю на то, что ты пялишься на мою соседку! — снова парирую. — Стелла — это самый большой кошмар из тех, кто тебе вообще нравился. Если станешь встречаться с ней, я буду задирать тебя, до конца твоих дней. Даю слово принцессы! Алекс толкает меня в бок и выхватывает поднос. Сегодня на обед сырный суп и фрикадельки с мясом, чем я остаюсь довольна. Хоть один день нормальной еды. — Прекрати мне перечить, — бурчит брат. — Я твой старший брат и твой профессор. А Стелла такая же принцесса, как и ты. Можешь быть хоть немного более снисходительна к ней! Я двигаю к себе суп, накладываю в тарелку немного картошки, парочку фрикаделек и салат из овощей. — Пойдём, лучше поедим на улице, —предлагаю, — а насчёт Стеллы… не ровняй меня с ней. Она бездарная заносчивая кронпринцесса, а я будущий страж Домино. Это очень разные вещи знаешь, ли! — Ты глупый и безответственный страж Домино, — бросает брат, — к тому же, не менее заносчивый, уж точно. Мы размещаемся на самой дальней лавочке, дабы привлекать меньше внимания студентов. Я швыряю в Алекса маленьким ломтиком картошки, в ответ на его замечание. — Детский сад, — устало выдыхает Алекс, закатывая глаза. — Страж Домино злится, что ты ровняешь его со всякими взбалмошными блондинками! — Раз на то пошло, то Стелла хоть бы чистых королевских кровей! А ты подбираешь безродных щенков. — Замолкни, Алекс, — мои глаза вновь сверкают оранжево-золотым, а в ладони загорается огненный шар. — Он по крайней мере не сбежал, когда увидел сожжённого, и даже когда увидел то, что сотворила я. А что бы сделала Стелла? Алекс не отвечает, уткнувшись в свою тарелку с супом. Что ж, молчание тоже ответ. Я легонько подбрасываю огонёк в воздух, где он рассыпается десятками маленьких искр. А затем также принимаюсь за свою еду. Видимо новость о сожжённом уже прогремела, потому что студенты, торопящиеся с занятий на обед, всё сильнее пялятся на меня. Их бурный шёпот было слышно за версту. — Видишь, их это всколыхнуло, — говорит брат, прожевывая ломтик хлеба. — Прожуй сначала, а то ещё еда изо-рта выпадет. Принцесса Солярии не оценит, — усмехаюсь. Конечно, кольнула брата за живое! Ох уж эти сплетники! Чувствую, следующая неделя будет ещё веселее.Ривен
Проходит два часа с того момента, как Сильва загнал меня на платформу. Два долбанных часа! И нет, это не было тренировкой, это было откровенное избиение! Директор не выронил и слова с момента, как мы покинули кабинет Даулинг, что и вовсе поразило. Но что более странно, казалось бы он поверил в небылицы Кэт о том, что это из-за неё я тоже оказался за барьером. Сильва сразу же отправил меня на тренировку, и сегодня он совсем не знал пощады! Чувствую после сегодняшнего дня, даже такая могущественная фея, как Кэт, не залечит мои раны. Директор в очередной раз сбивает меня с ног, и у меня уже не остается сил, чтобы встать. — Поднимайся! Ещё раз, — голос Сильвы громыхает над головой. Он стоит надо мной, заслоняя солнце, словно гигантская грозовая туча. Пожалуй, он ею и был. — А мне вообще сегодня поесть дадут? А то до вечера я не дотяну, — недовольно пыхчу, с трудом поднимаясь на ноги. В ответ Сильва только бросает в меня бутылку воды и дает минуту передышки. И на том спасибо. Пока я наслаждаюсь секундами сидения на жопе ровно, Сильва оглядывает остальных. Специалисты не сильно усердствовали, ведь всё внимание директора сегодня было посвящено исключительно мне. Счастливые ублюдки! Когда он добьёт меня, придёт и ваша очередь! — А Вы не врали. Та тварь это просто мерзость. Бешеная штука, — говорю после небольшой передышки. Сильва медленно поворачивается ко мне, сканируя убийственным взглядом. Кажется, наш директор более бешеная штука, нежели сожжённый! — Поэтому вы все должны стараться лучше, — наконец отвечает Сильва, выходя из раздумий. Очень странно, что он не прочитал мне лекцию по поводу барьера и тем более сожжённого. — Тем не менее, Вам с принцессой удалось справиться с сожжённым. Это он сейчас так нас похвалил? Ну ни хрена ж себе! Видать головой где-то ударился об дерево в лесу, не иначе. — Это Кэт удалось справиться с ним, — признаюсь. Да хотя это и так было очевидно. Сумасшедшая фея сожгла к чертям мерзкую тварь, а ещё половину леса в придачу. А она таки не шутила, когда говорила, что может. Неужели феи первокурсницы способны на такое? Очень сомневаюсь. — Почему ты не ушёл, когда мог? Или, когда она сказала тебе бежать? — внезапно спрашивает директор, тыча длинной палкой мне в грудь. Да, блядь, если бы я сам знал ответ на этот вопрос! Наверное, совсем свои мозги прокурил. — Не знаю… — неуверенно отвечаю и издаю нервный смешок, чтобы скрыть за этим замешательство. — Просто думал, что она там умрёт. Фея сначала вообще застыла, как вкопанная. Я звал её, а она не реагировала даже. А потом уставилась на эту тварь, будто не слышала о них никогда! Уж не знаю, какого хрена, я решаю пооткровенничать с Сильвой, но мне нужны были хоть какие-то объяснения. И, похоже, он был единственным, кто мог мне их дать. — Там откуда она родом, сожжённых нет, и никогда не было, — поясняет директор. — Кэтрин фея пламени Дракона, одной из сильнейших субстанций, которая может уничтожить сожжённого. — Да уж, она то может, — присвистываю я, вспоминая какой пожар Кэт устроила в лесу, — а как нам справляться с такими чудищами? Оно же огромное, до невозможности быстрое, и не человечески сильное! — Чтобы справиться с ними, ты должен работать, а не задавать мне вопросы, — Сильва делает мощный выпад в мою сторону, я резко уворачиваюсь, едва ли удержавшись на ногах. Мне удается поднять меч и отразить несколько ударов директора. — Там в лесу, у меня, наверное, не было выбора, — говорю я. Сильва толкает меня палкой в грудь и снова сбивает с ног с помощью подножки. — Нет, у тебя был выбор, — тренер протянул мне руку, и резко помог подняться. — И ты выбрал правильно.