Не было бы счастья, да несчастье помогло.

Перевозить единственного живого задержанного в служебном микроавтобусе, вместе с бойцами и самой пострадавшей, было бы крайней степенью маразма – слишком уж не безопасно для самого преступника. Пришлось воспользоваться помощью полиции, а в ожидании наряд, Кот с Мурой решили всё же быстренько осмотреть и другие заброшенные корпуса. Ничего интересного, к сожалению, найти не удалось, и все улики по-прежнему находились в одной злосчастной комнате, только вот противное ощущение чьих-то глаз на себе никак не давало спецназовцам покоя. Багира никого постороннего на территории завода засечь не смогла, но профессиональной интуиции в Смерче привыкли доверять, так что Уму было решено везти не в обычную больницу, а в госпиталь КТЦ. Решить-то они решили, а вот забрать Олесю у Тарасова из рук оказалось задачей не из лёгких. Мужчина трепетно оберегал её беспокойный сон, пока Физик упорно пытался уберечь преступника от самого командира, а потом всю дорогу до КТЦ старался амортизировать все неровности питерских дорог собственным телом. Бизон даже отказался класть Лесю на каталку, самостоятельно донеся брюнетку до самой палаты, и немного успокоился только тогда, когда из рук в руки передал любимую начмеду. Впрочем, из палаты Бориса тоже гнали чуть ли не пинками, слишком активно он пытался командовать медработниками, но в коридоре уже столпился Смерч полным составом и даже генерал-майор пришел, так что вердикта эскулапов дожидаться было немного проще. Все очень волновались за девушку, ведь единственной реальной слабостью этих непробиваемых людей, была их немногочисленная семья. Собственно поэтому, немного перекошенное лицо Виктора Сергеевича, показавшееся из-за дверей спустя час с небольшим, заставило ребят знатно побледнеть. — Витя, сейчас не время держать интригу. – укоризненно глянул на врача Пригов, спустя минуту молчания. – Рассказывай всё чётко, быстро и ясно. — Всё так плохо? – испуганно спросил Бизон, когда начмед продолжил молчать. — Да с чего ты это взял? – наконец-то отреагировал мужчина. —А вы лицо своё видели? – не выдержала Мура. – Мы все волнуемся, между прочим. — Угу, я аж сам за девочку испугался.–закивал генерал-майор. – Давай не тяни. — Ой, Володь, у тебя что бойцы, что невесты у них – все живучие. – улыбнулся эскулап, и перевёл свой взгляд на Бизона. – У Олеси сильное обезвоживание и истощение, её явно не кормили и не поили эти дни. Так же имело место значительное переохлаждение, как следствие –пневмония в легкой форме. И, несмотря на всё вышеперечисленное, показатели у неё довольно неплохие. — Понятно. Спасибо, Сергеич.–кивнул Борис. От всего услышанного внутри кипел гнев, и набитые кулаки сжимались сами собой, но был ещё один момент, который стоило выяснить. – Ааа…? — Следов насилия не обнаружено. – перебил его врач, успокаивающе хлопая по плечу. – Только несколько синяков и ссадин на теле, рассечённая губа и след от цепи на ноге. Но это всё быстро заживёт. Мы проводим всю необходимую терапию, думаю, где-то недельку девушке придется полежать у нас, а там будем смотреть по её состоянию. — Спасибо. — Нет за что, это моя работа. — Вить, а к ней можно? – тихо спросил Бизон, когда все уже начали расходиться. —Давай лучше вечером. Ей как раз вкололи успокоительное, так что ближайшие несколько часов она точно будет спать. Конечно, хотелось уговорить старого друга, выпросить хотя бы минуточку, и ещё немного полюбоваться родным, любимым личиком. Но желание узнать, по чьему же заказу на этом самом прекрасном личике поставили несколько синяков, и кто посмел без разрешения коснуться его драгоценного сокровища, было гораздо сильнее. Впрочем, перед тем как идти к Бате, стоило всё же немного поумерить свой пыл, а то, глядя в налитые кровью глаза, командир строго-настрого запретил Тарасову проводить допрос. — Спасибо хоть посмотреть разрешил. – недовольно пробубнил Бизон, заходя к остальным в смежную с допросной комнату. Здесь не хватало только Жени, но едва мужчина собрался уточнить её местонахождение, как блондинка появилась в помещении по ту сторону тонированного стекла. Стройная фигура, затянутая в зелень узкой форменной юбки и пиджачка, легкий макияж, на скорую руку заплетенный причудливый колосок и высокие каблуки шпилька. У Муры всегда было на что посмотреть, даже в мешковатом камуфляже, а сейчас она выглядела вообще сногсшибательно, чем полностью дезориентировала задержанного. Бандит, явно не узнав в этой красавице воинственного бойца спецназа, как-то быстро расслабился, и даже начал заигрывать с девушкой. В этот момент у Кота в руках с хрустом разлетелся на щепки карандаш, но парень не обратил на это внимания, теперь с некой кровожадностью поглядывая на преступника. К счастью, спектакль с образом милой дурочки продлился недолго. Мурашова, конечно, была опытным бойцом, ей регулярно приходилось пользоваться своей красотой на благо службы, и с выдержкой у неё было всё в порядке, но сейчас был явно не тот случай. После очередного непристойного комментария, произнесённого во всеуслышание, Женя не выдержала и резко встала из-за стола. — Гражданин Степанцов, а не много ли вы себе позволяете? – с лица девушку в мгновении ока пропала миловидная улыбка, а в глазах блеснула сталь. Слушать море ругательств, глупые оправдания их действий и попытки сбросить всю ответственность на почившего подельника тоже было не очень приятно. Но это было явно лучше грязных шуточек и приставаний. Правда, ничего полезного за почти час допроса Мура так и не услышала. Пришлось говорить с задержанным на понятном ему языке. — Послушай, я конечно красивая, и даже блондинка, но точно не дура. Никто не будет по сложной схеме похищать девушку из её собственных квартир, устраивать там сплошной погром, и не держат три дня на цепи, просто ради пятиминутного траха на камеру. – Жене было противно от собственных слов, ещё сложнее становилось от понимания того, что там за стеклом её слышит Бизон. Но рефлектировать и извиняться она будет потом, сейчас главное получить информацию. – Или ты начинаешь говорить, или тебя посадят по ооочень некрасивой статье, и на зоне ты долго не протянешь. Непонятно что сработало лучше, угрозы или недоброжелательный вид девушки, но Степанцов действительно заговорил. Рассказал о похищении, о том, где они с напарников взяли форму электриков, как следили за Олесей и как узнали про неработающие камеры наблюдения. — Кто вас нанял? – спросила Женя о самом главном. — Да не знаю я. Кент какой-то с бабой. Чувак ещё по-русски с акцентом говорил, не наш видимо. — И что они от вас хотели? —Они сказали, папаша этой девки у них перед смертью важные документы упёр. Так мы должны были их или в квартире найти, и тогда её не трогать, а если не найдём, то из неё вытрясти, где отец компромат спрятал. — Вы думали, она вам после изнасилования что-то скажет? –Мурашова на службе повидала многое, и уже мало чему удивлялась. Но когда это касается твоих самых родных людей… —Ооо нет. – расхохотался похититель. – Она назвала несколько мест вполне добровольно, только там не было ни хрена. А времени нам дали три дня на всё про всё. Нам бы потом бóшки прострелили, так чего же не развлечься напоследок. Степанцов снова громко рассмеялся, чуть ли не падая со стула, а в соседней комнате парни с трудом удерживали свирепого Бизона. Женя тоже из последних сил держала себя в руках, чтобы не вмазать по этой противной роже. Нужно было составить фотороботы заказчиков, но для начала ей срочно был нужен глоток свежего воздуха. — Конвойный! – громко крикнула Мура, открывая компьютер. – Начинайте, а я вернусь через пять минут. Выйдя в коридор, Женя несколько раз глубоко вдохнула прохладный воздух, и крепко обхватила себя за плечи. Кроме вполне объяснимой злости, рядом с этим человеком девушка испытывала некую брезгливость. Постоянно хотелось мыть руки, а лучше вообще сходить в душ. Чтобы собраться с силами на второй заход понадобилось несколько минут одиночества, к счастью ребята всё поняли и не мешали, пересказывая услышанное только что зашедшим Булатову и Кошкиной. Вскоре работа возобновилась, правда, несмотря на все старания, ожидаемого результата достичь не удалось. Фоторобот мужчины похититель составил довольно быстро, но ни одна программа не могла его распознать, а девушка, по его рассказам, вообще была в солнцезащитных очках и платке. Встреча происходила где-то на пустыре, где, понятное дело, не было никаких камер. В попытках придумать другой способ узнать личности заказчиков, смерчи потихоньку начинали закипать, когда в комнате послышался тихий женский голосок. —Покажите ему фотографию Екатерины Комлиной, пожалуйста. – обратилась Ума к дежурному аналитику. Её обычно смуглая кожа, сейчас была почти прозрачной, из-за чего на всех открытых участках тела проглядывались витиеватые узоры вен и капилляров. Под глазами у девушки залегли синяки, а сухие и потрескавшиеся губы просто сливались с цветом лица. Благодаря мягким тапочкам её шаги было практически не слышно, но брюнетка с трудом стояла на ногах, и, пошатнувшись от очередного приступа кашля, она просто не смогла удержать равновесия. К счастью угодила она прямо в родные и крепкие объятия Бизона. — Леся! Ты как сюда дошла? Что ты здесь вообще делаешь, тебе лежать нужно! - Тарасов укоризненно качал головой и был явно недоволен, но в океане его голубых глаз всё равно плескались безграничная радость, любовь и забота. К своей огромной радости, сперва немного испугавшаяся Ума, быстро осознала, что несмотря на всё произошедшее, ей не были противны прикосновения мужчины и его близость. Даже бурная реакция ребят, которые резко вскочили со своих мест и окружили их с Борисом, девушку тоже не пугала. Наоборот, Олесе очень хотелось всех обнять, поблагодарить за спасение и рассказать, как сильно она любит каждого из них. Хотелось, только мешали сильная слабость, и очередной приступ кашля. А после того как он закончился, лицо Бизона стало ещё более недовольным, и он, поудобнее перехватив любимую, уверенно направился в сторону медблока. Вопросов у всех было масса, но смерчи благоразумно решили оставить этих двоих наедине, вслед крикнув пару обещаний заглянуть к девушке вечерком. Взволнованная медсестра, как раз обнаружившая пропажу пациентки, была очень рада снова наблюдать Уму в поле своего зрения и, быстро проведя все необходимые процедуры, тоже решила не мешать паре. — Ты как? – заботливо поинтересовался Тарасов, беря маленькую холодную ручку в свои ладони. — Нормально. – послышалось из-под кислородной маски. Так Олесе было гораздо проще, и она не так часто кашляла. – Где дети? — Не волнуйся, они в надёжных руках. – улыбнулся мужчина, начиная поочереди целовать каждый пальчик. Они смотрели друг другу в глаза и не могли оторваться, без слов описывая всю боль, волнение и страх, которые оба пережили за последние несколько дней. Когда дышать Уме стало легче и девушка ненадолго сняла маску, Борис наконец решился задать вопрос, который его очень беспокоил. — Почему ты вспомнила про Катерину? – тихо пробубнил он, уткнувшись в мягкую кожу её всё ещё прохладной руки. — Она бы там. На заводе. – так же тихо ответила Леся, отводя глаза. — Что это значит? Ты уверенна? — Да, к сожалению. Я первый раз очнулась в другом помещении, не там где вы меня нашли. Перед глазами была только стенка, но за спиной переговаривались мужчина с женщиной. Она сильно возмущалась, кричала громко, даже истерила, и вот её голос мне показался знакомым. Только я не могла понять, где раньше его слышала, а пока тут под капельницей лежала, вспомнила. Так вопила в домофон Екатерина, когда приезжала к нам в поселок. Тарасов внимательно слушал любимую, ласково стирал с карамельных глаз выступившие слёзы и… вновь свирепел. Боясь напугать девушку своими резкими движениями, он старался держать себя в руках, хотя на самом деле хотелось крушить и ломать всё вокруг себя. Условно нейтральное отношение Бизона к бывшей жене, шатко державшееся лишь на искренней благодарности за сына и дочку, знатно пошатнулось ещё после истории со скандалом у дома ранним утром, и запиской с угрозами в детской переноске. Причин не верить словам Олеси у него не было, да и чего уж греха таить – подобные мысли, о причастности бывшей к похищению, присутствовали. Но осознание того, что это действительно может оказаться правдой, никак не укладывалось в голове капитана. Всё то, что Борис так тщательно пытался скрыть молчанием, Уманова с лёгкостью читала по его лицу. Она прекрасно понимала его состояние, поэтому снова надев маску, Леся просто тихонько лежала на кровати, давая мужчине возможность немного успокоиться. У неё был ещё один важный разговор, на который она долго решалась, но начинать его теперь было страшновато. Наблюдая за тем, как Тарасов встал со стула и начал сосредоточено наворачивал круги по палате, Олеся постепенно начала засыпать. Измотанный организм всё ещё требовал нормального отдыха, только вот стоило брюнетке прикрыть потяжелевшие веки, как перед глазами появлялось искаженное ехидной ухмылкой лицо одного из похитителей. Уснуть никак не получалось, и можно было бы попросить медсестру вколоть снотворного, но зачем, если рядом ходит её самое главное лекарство от всех болезней. — Любимый?– тихонько позвала она. Мужчина, в этот момент, стоявший у небольшого окна в другом конце комнаты, кажется, за долю секунды оказался возле девушки и с беспокойством заглядывал в родные глаза цвета жженой карамели. — Что случилось? У тебя что-то болит, позвать врача? — Нет. Нет, всё хорошо. – поспешила успокоить его Олеся. – Просто… ты мог бы полежать рядом со мной, пока я не усну. Мне…страшно. Эта просьба прозвучала так тихо и скомкано, что Борис сначала хотел уточнить, правильно ли он всё услышал. Его маленькая девочка сейчас казалась ему совсем беззащитной, а на бледных щёчках от смущения, кажется, даже появился легкий румянец. Отказать ей Тарасов, конечно же, не мог. Немного приподняв спинку кровати, и несколько раз убедившись, что он не задевает ни один проводок, Борис аккуратно разместился у любимой под боком. Впрочем, с их разницей в росте, это скорее Леся находилась под крылом у мужчины, ощущая при этом невероятное спокойствие и полную защиту. Подвинувшись к Тарасову немного ближе, и почувствовав его дыхание у себя на макушке, Ума окончательно расслабилась, но сон неожиданно пропал. Полежав так ещё какое-то время, наслаждаясь близостью любимого человека, девушка поняла, что уснуть ей пока не удастся, поэтому она решилась начать важный разговор, не откладывая его в долгий ящик. — Борь. – обратилась она к мужчине, спуская кислородную маску на подбородок. — Ммм? – промычал ей в макушку Тарасов. — Борь, мне нужно сказать тебе кое-что очень важное. – начала Олеся, но капитан её перебил. — Ты беременна, это снова двойня и нам опять придётся искать няню? – в шутку спросил он, замечая, как напряглась брюнетка. Уманова, не готовая к таким поворотам событий, аж оторопела. Тему совместных детей они с Борисом конечно обсуждали, но о ближайшем будущем почти не говорили, предпочитая жить в моменте. Подобные предположения о беременности Олесю даже немного напугали, она пока была не готова, и ей понадобилось некоторое время, чтобы продолжить. — Вроде нет. – неуверенно ответила девушка. — Хм. Ну что ж, поработаем над этим моментом. – заявил Бизон, даже немного приподнявшись на локтях. А Олеся снова удивлённо таращилась на него. – Но давай отложим этот вопрос на потом. Ты ведь хотела поговорить не об этом, правда? — Правда. Только, чур, больше не перебивать. Мне сложно говорить, и это очень важно. — Да, прости. Я весь во внимании. – сказал мужчина, смотря прямо на неё. Не выдержав пристального взгляда голубых глаз, Олеся уткнулась носом в широкую мужскую грудь, снова ненадолго замолкая и стараясь собраться с силами. Тарасов мог лишь предполагать, о чём пойдёт речь дальше, но любимую не подгонял. Он терпеливо ждал, и подбадривающе сжимал хрупкую ладошку, стараясь показать свою поддержку и готовность решить любую возникшую проблему. — В общем, в детском доме меня попытался изнасиловать физрук, и у меня был условный срок за нанесение ему тяжких телесных. – на одном дыхании выдала Леся, после чего снова зашлась в приступе кашля. — Я знаю. – прошептал Бизон, помогая Умановой снова одеть маску и нормализовать дыхание. — Знаешь? Откуда? – переспросила девушка немного позже. — Подслушал разговор Багиры с юннатами. – честно ответил мужчина. – Они обсуждали отчет криминалистов, которые работали у тебя на квартире. Там нашли только твои пальчики, а они оказались в базе МВД. В общем, Кот с Мурой возмущались, а Русалка оправдывалась. — Рита знает? — Она с самого начала всё знала, только вслух никому не сказала. Написала в полном досье, чтобы претензий не было, а я его так и не читал. — И ты не злишься? – удивилась Олеся. — Лисёнок, на кого? – снисходительно улыбнулся Борис, нежно целуя любимую в лобик. – На тебя, за то, что не рассказала? Совсем нет. Это явно не самое приятное воспоминание из жизни, и ты была вправе не говорить. По факту, мы не так много знакомы. На Риту? Может разве что немножко. Она бы никогда не подпустила к Алиске и Саше плохого человека, а скажи мне тогда о подобном факте твоей биографии… вряд ли бы я отреагировал адекватно. — Она скрыла информацию о моей судимости. – зачем-то сказала Уманова. — Тем самым подарив моим детям самую замечательную маму в мире, а мне, возможность снова быть счастливым. И вообще, чего ты добиваешься? – рассмеялся Бизон. – Хочешь, чтобы я Русалку наказал? Так у неё для этих целей есть своё начальство и муж в одном лице. А тебе я раньше выписки всё равно ничего сделать не смогу. Вот поправишься, и тогда накажу тебя, как твоей душе будет угодно. От последней фразы Олеся зарделась, и спрятала лицо, снова утыкаясь Борису в грудь, а через некоторое время послышались тихие всхлипы. — Ей, маленькая, ты чего? — Я боялась, что ты разозлишься, и я потеряю тебя навсегда. –пробормотала еле слышно Ума. — Боже, дурёха моя. – смеяться было сейчас явно не уместно, но скрыть добродушную улыбку Бизон так и не смог. – Единственный, на кого я могу злиться – тот физкультурник. Но он сдох в тюрьме много лет назад. Я проверял. Поэтому сделать ему ничего уже нельзя. Я не могу на тебя злиться или обижаться, только помочь и поддержать, если тебе это нужно. У нас в жизни будет ещё много испытаний, чего только моя работа стоит, но я никогда тебя не брошу. Он говорил эти слова, и сцеловывал каждую слезинку, катящуюся по нежным бархатным щекам. Покачивая, будто маленького ребёнка, Тарасов старался помочь ей как можно быстрее успокоиться, дабы не провоцировать новые приступы кашля. Мужчина продолжал говорить добрые слова, пока Олеся, наконец, не уснула, а потом он просто не смог оставить её одну. Так и заснул рядом, бережно держа любимую в крепких объятиях. Собственно в таком положении их и нашли ребята, зашедшие проведать девушку поздно вечером.