Сущность скрытая под маской

      Шёпот преподавателя, будто тёплым чувством, въедается под кожу ученика, опаляя горячим дыханием и без того такие красные ушки невинного мальчика. Всё, что сейчас мог ощутить на себе златовласый, так это дыхание рядом лежащего, его нежные объятия и то, как на него смотрят, с долей некой привязанности и заботы. Ощущать на себе этот взгляд странно и непривычно. И эти последние произнесённые слова, они будто до сих пор гулом проносятся в голове парня. Наруто перенял тепло чужого тела мгновенно и без колебаний, что было странно. Ему было странно даже от самого себя.       Понимание того, что здесь происходит, с трудом доходило до разума младшего. В какой же момент всё обернулось в столь странную ситуацию? Лёгкий страх проявляется мелкой дрожью, но в то же время, чувство комфорта, нахлынувшее волной на Узумаки давало понять, что он… Не против? Не против, но находиться рядом с преподавателем так близко очень непривычно, отчего тот не знает, чего ожидать. Это чувство — это тепло, будто были ему знакомы, и его запах, он будто уже чувствовал его так же близко, так же чётко и осознанно. Что это? Бред, дурманящий юный разум? Самовнушение? Тем не менее, помимо этого его пугало то, что он не в состоянии предугадать намерений учителя, не знает, что у него на уме. Что он чувствует и чего хочет? В недоумении, в ожидании чего-то не очень хорошего Наруто задрожал пуще прежнего, но всё же сумел унять свой неконтролируемый инстинкт. Всё его тело чуть подрагивало, но высвобождаться не спешило.       — «И что он творит? Странно, но… Приятно? Но что он собирается делать дальше, к чему всё это, учитель? Если это глупая шутка, то Вы пожалеете! А если…»       — Если Вы таким образом извиниться хотели, то я прощаю.       Очень тихо и еле внятно пробормотал блондин, покрываясь лёгким румянцем в области щёчек, стараясь чуть отстраниться, дабы избавиться от источника своих переживаний и смущения. От любой проблемы и в любой непонятной ситуации следует бежать. Наруто такой исход никогда не устраивал, но в этой ситуации, как поступить иначе, он не знал. Он никогда не видел Какаши таким, его поведение ему не свойственно и неестественно.       Он доверяет, но сейчас его терзают сомнения. Он уважает, восхищается и любит преподавателя самой детской и наивной любовью. Настолько невинной и легкомысленной, что со стороны Хатаке и думать о чём-то откровенном было странно и глупо. Но сейчас, когда сильные руки так крепко держат его в объятиях, сейчас, когда некоторые участки их полуобнажённых тел соприкасаются, когда Хатаке смотрит на него таким взглядом, а его дыхание можно почувствовать совсем близко, сейчас он не может думать не о чём кроме этого. Непонятно, что он чувствует и чего хочет, а значит, стоит сбежать. Если, конечно, ему позволят.       — Пустите меня, пожалуйста…       Моляще попросил блондин, чуть ёрзая в попытке выбраться самостоятельно. Подняв взгляд, он наткнулся на спокойное и умиротворённое лицо учителя, кажется, под маской была лёгкая улыбка, которую Какаши смог натянуть, борясь со своими желаниями. Он не позволит себе этого, не позволит всего того, чего безумно хочет, потому что не заслуживает. Он всегда будет такого мнения о себе… Не достоин. Тем не менее, так не хочется отпускать его. Снова остаться одному в этой не самой удобной постели, под лёгким холодным одеялом, снова скорбеть о мире и своей никчёмной жизни. Совсем не хочется…       — «Всего один раз, прошу, всего один.»       Наклонившись чуть ближе, он, как в ту самую ночь, зарылся в блондинистую макушку. Вновь вдыхая запах его волос и шумно выдыхая, опаляя головушку мальчика горячим дыханием, мужчина наконец ослабил хватку, давая Наруто выбор.       — Останься…       Приглушённо, вполголоса шепчет Какаши и медленно поднимает одну руку, кладя её на головушку парнишки. Старший медленно поглаживает его волосы и с трепетом перебирает мягкие, золотистые пряди. Он хочет насладиться этими моментами даже если Наруто сейчас уйдёт, даже если откажет и на утро, завтра, они уже не будут так же близки как прежде. Он поставил всё, либо ничего, а дальше как ляжет карта.       Наруто прибывает в лёгком шоке. Приятном, до у́дали непонятном, но очень, по видимому желанном. Дрожь унялась как только старший произнёс одно лишь это слово. Стоит ли говорить о том, что Узумаки посчитал это странным? Конечно, посчитал! Он в недоумении смотрит на учителя, хлопая своими голубыми глазками. А тело всё ещё помнит его дыхание на своей макушке.       — «Я не понимаю, учитель? К чему всё это? Вы сами на себя не похожи, Ваш взгляд…Будто оживился. Ваш холод… Где он? Почему я чувствую такое тепло? Я не хочу уходить, но это правда Вы, сенсей?»       Он уже не дрожит. Его простили, он простил. Учитель и ученик, всё будет как прежде. Хоть бы так и было, ведь Наруто полон доверия натягивает уже привычную улыбку. Но детское любопытство снова берёт верх и он всё-таки задаёт вопрос, который не нуждается в ответе… Он останется.       — Зачем?       С непринужденной улыбкой на лице спрашивает парень, поддаваясь нежным поглаживаниям, что очень радует старшего. Наруто — солнце, доверяет тем, на кого действует его свет, и Хатаке непременно подписал себе смертный приговор, когда полюбил этого парнишку и без колебаний поддался влиянию его лучей. Именно поэтому ему нельзя сорваться, нельзя портить жизнь такому юному мальчику, так пусть он насладится хотя бы его улыбкой и теплом его хрупкого тела. Рука на талии приподнялась вверх, плавным движением оглаживая рельефы спины младшего, проходя по позвоночнику, оглаживая его форму вплоть до поясницы. Наруто на это немного выгибается и чуть недоумевая вскидывает бровь, а Хатаке мило ухмыляется и без намека на что-либо ужасное, наконец отвечает.       — Хочу.       Пальцы продолжают умело и ловко ворошить блондинистые пряди и в какой-то степени массировать кожу головы, что непременно доставляет младшему удовольствие, заставляя того чуть ли не мурлыкать и поддаваться навстречу приятному ощущению. А в это время чёрные глаза внимательно наблюдают за умиротворённым довольным личиком и прикрытыми глазками. Заворожённый, без капли лжи он искренне продолжил:       — Если останешься, даю слово, что ты увидишь моё лицо… Когда придёт время.       Эти заветные слова заставляют распахнуть глазки и в удивлении пялиться на мужчину. «Ты увидишь моё лицо», ему не послышалось, как же приятно было это слышать. Ему доверятся? Он будет ждать этого столько, сколько нужно, а пока от него исходит благодарная и доверчивая аура, он, чуть стесняясь прижимается ближе и зарывается в чёрную ткань водолазки учителя. Знакомое, такое знакомое чувство.       — Я буду ждать, сколько потребуется.       Бормочет он, выдыхая горячим дыханием в грудь преподавателя, пока тот чувствительно принимает это ощущение и сильнее сжимает его в объятиях. Он до сих пор не верит в произошедшее. Что сейчас происходит? Наруто сам прижимается к нему без капли страха и, кажется, он смущается. Хорошо, что лёгкий румянец Узумаки скрыла ночная мгла, при таком освещении такой мелочи не увидишь, но с Какаши этот номер не пройдет, он это чувствует. Лишь бы не возбудиться на эту милую картину. Сегодня он точно не может себе этого позволить. Не сейчас, не тогда, когда маленькая часть его мечты сбывается.       Он прекрасно понимает чувства мальчика, это больше, чем привязанность к учителю. Ученик доверяет своему преподавателю, восхищается им, действительно любит, но понимает ли он, что такие близкие отношения не свойственны тем, кто лишь учитель и ученик? Возможно, у него были такие мысли, но он не придал этому значения, выкинул из головы и просто наслаждался происходящим. Зачем задумываться над тем, что приносит тебе удовольствие, нужно просто наслаждаться этим моментом, в этом весь Наруто.       Хатаке вновь вдыхает запах волос Узумаки. Всё тот же запах солнца и ромашек дурманит его голову. Мальчик в сознании, он ещё не спит, и ответ парня так же заставляет старшего улыбнуться. Рука тянется к подбородку парня, лёгким движением при помощи пальцев поднимает его вверх, заставляя Узумаки вновь взглянуть в глаза учителя, тот в недоумении, но полон доверия и предвкушения. Это же его учитель, тот, кто всегда был рядом как бы то ни было, тот, кто ничего плохого ему никогда не сделает. Иногда Наруто даже говорил ему, что сенсей заменяет ему отца, и он только рад этому, так как родителей мальчик не знал, а к учителю словно нитью привязан ещё с ранних лет. Светлые чувства, мальчишеская привязанность - вот, что движет этим ребенком, и он смотрит в чёрные дурманящие глаза, ожидая дальнейших действий.       Какаши лишь пару секунд любуется милыми очертаниями лица своего ученика, после чего наконец произносит то, что так хотел сказать после той самой колкой фразы Узумаки, о том, что Наруто ему противен.       — Наруто…       Мужчина закусывает губу в надежде подобрать слова, чуть вздыхает и, наконец, продолжает.       — Солнышко, прошу… больше никогда, никогда, слышишь? Не смей думать что ты мне противен.       Наруто отчётливо видит эту лёгкую улыбку под его маской. Он даже не обращает внимание на ласковую кличку, лишь виновато и благодарно кивает, приподнимая уголочек губ, как бы говоря, что этого больше не повторится.       Хатаке принимает ответ и на последок, не сумев сдержаться от своих желаний, касается лобика мальчишки губами сквозь маску. Лишь на мгновение он прикоснулся и, не смея долго задерживаться, отпрянул, заглянув в немного ошарашенные глаза парня. Не то чтобы Наруто был против, даже больше, он был очень впечатлён и тронут этим жестом. Но когда твой вечно холодный и спокойный учитель сначала злится на тебя, потом так резко прижимает к себе, извиняется, просит остаться, ласково называет «солнышком» и, в конце концов, можно сказать оставляет поцелуй на твоём лбу, пусть и через маску — это как минимум странно и непривычно для Узумаки. Он сглатывает скопившуюся слюну и кивает, от пепельноволосого доносится:       — Спокойной ночи, Наруто.       Наруто верит и принимает. Пусть и немного недоумевая всю эту ситуацию, но как тот, кто всегда надеется на лучшее, он считает, что поведение его учителя сейчас не более чем самая милая привязанность и любовь к ученику. Вот только жаль, что это не совсем та любовь, которую подразумевает Наруто. А может, и не жаль. Кто знает, как всё это обернётся? Одно можно сказать точно — Узумаки хорошо рядом с ним. Хорошо так, как ни с кем другим. И он рад, что он может видеть Какаши таким. Никто не может, а он может. Во что же это может перерасти?       — Спокойной ночи, Какаши-сенсей.       Нежно и трепетно пролепетал мальчишка, вновь прижимаясь к тёплому телу ближе, и уже без тени сомнения в наглую заключая того в объятия и чуть закидывая ножку. Что-то это напоминает Какаши, явно что-то напоминает. И он не против, и никогда не будет против, пока он может находиться с ним так близко, буквально дышать им, пока он может, ему плевать на свой комфорт, он уже счастлив.       Их небольшой разговор по душам был очевидно немного интимным, и если Хатаке понимал это, так как он взрослый человек, то Наруто лишь подсознательно осознавал, что это довольно личное для них обоих. Потому и краснел от щёк до кончиков ушей. Какаши лишь умилялся этому.       Так они и заснули вместе, нежно прислоняясь друг к другу и трепетно ощущая эту аномальную лёгкость на сердце. Каждый из них сегодня что-то понял для себя. Завтра уже не будет, как прежде… Будет только лучше.