Затухло пламя и остался только пепел

Герцог вышел первым, напротив двери его ждала та же девушка. Она взглянула на него из-под опущенного капюшона, усмехнулась смене плаща, знаком указала направление и пошла вперёд. На этот раз они не плутали и довольно скоро оказались на улице. Благополучно миновали охрану и покинули территорию Лувра. — Нам следует вернуться другим путём, милорд, — сказала она. — Ночные улицы опасны. Девушка обернулась, краем глаза заметила промелькнувшую тень. От Лувра кто-то увязался за ними, и это не очень хорошо. Отдать им герцога в её планы не входило. — Милорд, придётся поторопиться, — сказала она отрывисто и потянула его за собой в темную подворотню. Но далеко они отойти не успели, потому что там оказалась засада. Несколько вооружённых людей устремились к Бэкингему. Рене всего-то с несколькими товарищами задержался испить вина, о своих подвигах поговорить, новости узнать, как водится. И в самом помещении было чересчур душно, и пьяным товарищам либо хотелось помахать шпагой, либо уснуть на половине разговора, а вновь на колене перед Королем стоять никто не особо пылал желанием. Конечно, за иных не отвечал, но сам точно не хотел. Служба их пока началась условно и в полную силу вступит лишь через четверть часа, так что он мог позволить себе подрасслабиться. Взгляд за знакомую фигуру знакомую зацепился почти сразу же. Он даже специально немного откланялся, дабы посмотреть повнимательнее. С уст сорвалась усмешка кривоватая и приятная, вот так номер… Рене облизнул обветренные губы. «А одежды-то меняет, как перчатки, рассчитывает на идиотизм и плохую память на лица? Черт, я думал мне показалось, но это же тот самый товарищ и есть герцог Бэкингем, которого строго-секретно нельзя было упустить не под каким предлогом? Как странно получается, вот так се ля ви, еще больше настораживало только то, что тот имеет связи. И не с кем-нибудь, а с капитаном гвардейцев и приехал сюда с его легкой руки. Но люди, что устроили засаду по приказу кардинальшества, и сейчас его схватят… Как интересно, а у него ещё незаживающая царапина на боку с прерванного обеда и на сердце, неплохо было бы подгадить кардиналу… Бэкингем наверняка должен сесть на этот корабль, ибо если есть люди, то они догадываются о нахождении и судно это было последним и бесконтрольным… Да здравствуют приключения и Виктория! — Сударыня, а вы шли бы по своим делами, — сказал кто-то из компании мушкетера, отпуская масляный смешок. — А вы бы свои советы при себе держали, сударь, — манерно передразнил герцог мужчину, — тоже шли бы куда шли, — однако речь его прервал резкий подступ навстречу и наскоро оценка обстановки не предрекали ничего хорошего. Бэкингем не любил когда к нему заходят под правую руку и также за спину. Ему было непросто обнаружить себя в этом положении, потому что он чувствовал себя уязвимым, а он того не любил ни при каком раскладе и ни в каком виде. В планах было не менее изящества придворной дамы сделать вид, что он совершенно другой человек, это ему даже нравилось, как сцена театра Глобус. С удивлённым лицом не представлять, что вообще здесь не проходил сегодня, когда бы потянут был отчего-то подумалось, что это было, ой, как зря. Такое открытое столкновение в людном месте заставило сглотнуть. Считай сам идёшь в капкан со стальными зубьями, какие видел многочисленных количеств в Тауэре, не имел сомнений насчёт Бастилии. Своя шпага к телу ближе, да только много ли он одной шпагой сделает… Инстинктивно Бэкингем отступил назад. — Не хотим немного подгадить кардиналу? — с интересом и ухмылкой азартной произнёс Рене, коротко обрисовав ситуацию своему товарищу Атосу, говоря, что человек этот уже относительно знакомый, а мушкетёр, - не мушкетёр, хлебом не корми, так дай шпагой с гвардейцами сойтись. Рука руку моет, да все белы-выбеленны. — Мой дорогой друг, — сказал Атос, опираясь на эфес шпаги. — Я завидую решимости, с которой вы бросаетесь в бой очертя голову лишь от упоминания кардинала. Мне лично этот достойный господин ничего не сделал, но гвардейцы, пожалуй, слишком заносчивы и им стоит преподать урок вежливости. — Бросьте! Кто суёт повсюду нос, бывает часто бит, как пёс, — Арамис вскинул руки в порыве экспрессии. Яд насмешки мешался со снисхождением. Голову он об одной мысли, чтобы что-то спутать в картишках кардинала не терял, но сейчас ему было и скучно, да и любопытство… Соблазнительно. Он любил в жизни своей три вещи: женщин, вино и зрелища. Душа требовала последних двух, так как трофейная лента подвязки так и осталась с утра где-то не найденной.  — Кардинал это второстепенная задача, а вот когда господин, что сейчас попадёт в засаду, окажется герцогом Бэкингемом, то становится первостепенной и весьма интересной, — д’Эрбле знал чуть больше, чем предполагалось, и ему было достаточно азартно узнать связь людей кардинала и мушкетеров в деле, ведь не зря он шёл с Рошфором. Слишком длинные руки требуют не менее зорких глаз и чутких ушей. Девушка отошла на несколько шагов и наблюдала за происходящим чуть издали. Преимущество было на стороне нападающих, когда вдруг подошли двое мушкетёров. Один из них обхватил её сзади за плечи. — Право, сударыня, гуляли бы в другом месте. Здесь немного опасно, — сказал он учтиво, но её в жар бросило. Она узнала этот голос. Она попятилась, а потом и вовсе скрылась из вида. Она своё сделала, пусть и они делают своё. Но этот голос… лучше бы она ошиблась, она молилась о том, чтобы ошиблась, но прекрасно знала о том, что нагло врет самой себе. — Обожаю вас, мой милый друг, — улыбнулся Рене, взмахивая шпагой с душой. И приобняв товарища за плечи, пошёл на встречу приключениям, да только и пяти шагов не прошли, как в порыве стратегического отступления, держа перед собой шпагу предупреждающе, выходил вперёд спиной Бэкингем. Чуть вальяжно, нагловато, обманчиво манерно, но несомненно собрано, а за ним гвардейцы кардинала. И человек пятнадцать чертей, один при этом во главе все старался нанести нетерпеливый укол от которого раз ща разом так воздушно уходил герцог. Бэкингем, помня о расползшемся пятне на красной форме, старался не дать зайти не под одну руку, усмешку привычную не теряя, и правильно нашёл в лице мушкетеров заступников, где один за всех и все за одного. В толпе у трактира на углу начали накрапывать возмущения и одобрительный гул проучить тех, у кого сила в количестве, а не в качестве. «Хм, мужчина, шедший за парой следом тотчас развернулся, спускаясь на бег, точно гонец и сейчас пребудет подкрепление. Нужно поторопиться, но так просто нам уйти не дадут… Придётся помарать руки…». Рене оказался близ герцога и Атоса весьма прытко, стремительно сократив и так не большое расстояние, пристраиваясь спиной и плечом к союзникам. Он первым взмахом свистящей шпаги ознаменовал начало стычки. — А одежду меняете, как дама, — напевно проговорил Рене, с нажимом отбивая чей-то клинок, приклонив тот к земле. Под давлением металл прогнулся, издавая характерный звук, но грубый рывок вернул ситуацию под контроль. — ловко, я даже удивлен, — выдохнул шумно мушкетёр с улыбкой, обнаруживая, что не слишком продолжительная перепалка выйдет, уже не играл навеселе, а просто колол. — не сразу вас признал! — Видите, как удачно вовремя сменить одежду, — хохотнул герцог. Отвлекшись, допустил, чтобы вражеская сталь лязгнула прямо у уха, вынуждая отскочить в сторону. Выручил Атос. Благодарности в чужих глазах не было, лишь чувство прохладного должного. Он почувствовал жгучую боль в плече, клинок вошёл бы со второго размаха гораздо глубже, не позволяя не поднять руку, не защитить шею, если бы не шпага графа. — Не стоит благодарностей. — Я и не собирался вас благодарить, сеньор. — Вы же тут нелегально… — оперировал информацией Рене. Она была получена от какой-то дамы при дворе. Его манили дворцовые интриги. — На корабль-то не боитесь опоздать? — спросил со смешком мушкетёр, точно они давно знакомы или уже успели стать приятелями за кружкой эля.  — А вы мне поможете вовремя там быть, — поставил перед фактом собеседник нагло, отражая наскок в сторону старшего мушкетера, шпага с вошла в тело чужое мягко, с ласкающим слух шипением, оставляя рану в чудом боку. Чужое тело, упав, подняло пыль. Противнику от клинка Арамиса уйти удалось, но от шпаги нет. Она распорола чужую форму, багряным мешая темно-алую грязную кровь. Стон сорвался с чужих уст. Атос чуть прервал пустое содрогание воздуха и снова атаковал, целясь в лицо гвардейца, укол был точеный, воистину королевский, как и сами мушкетеры. Лицо окрасила тонкая полоска крови. На происходящее не затрачивалось и секунд, а все казалось бесконечно долгим и тягучим. Становилось тяжело. Голова отказывалась продумывать эту смертельную игру на несколько шагов вперёд. Равенство сил не давало закрепить первенство окончательно. Атос раскрыл чужой манёвр, мягко лавируя между сходящимися по сторонам ударами. Лезвие распороло чужое плечо и шею. — Вы же связаны с людьми кардинала, — парировал спокойно Арамис, начиная периодически срываться на одышку, — если только приоткроете эту тайну… — Условия свои мы оба выполнили, оттого смысла не вижу, — улыбнулся увлечённо Джордж. — за этим все равно одно видно, что ничего не последует, за стычки поощряют, только пальчиком погрозят, — пожал плечами Бэкингем, чуть отходя и давая шпаге Атоса решить судьбу человека. Ему весьма нравилось сиё занятие, был в нем шарм не хуже поедания винограда на шутовской свадьбе, устроенной Карлом по его прихоти. — вам - приключения, а мне - развлечения, — он сильно подскочил на месте, дёрнувшись, и элемент одежды явственно поднялся, давая особо внимательным оглядеть взглядом недавний трофей. — И где же вы такое добро нашли? — смехом спросил Арамис, специально поддевая в свободном телодвижении подвески. — подвесочки тянут миллиона на два а-то и больше… А можно-ка поближе, — Рене демонстративно чуть пригнулся, на самом деле уже устало уходя от удара. — по-моему я их уже на ком то видел, уж не на Анне ли Австрийской, на нашей королеве? — Сударь, не суйте свой нос, куда не просят, иначе рассекут, — с милой улыбкой проговорил Бэкингем, отойдя с мушкетёром в сторону. — Это личный интерес, в связи с капитаном, только и всего. Уверяю, я один обратил внимание, никуда не лезу и ничего никому не говорю. Долг платежом красен. — Правы, вы. И почти сами ответили на свой вопрос, — герцог на долю секунды подавился воздухом. — Я помог Миледи устроиться при дворе, а Рошфор помог за это мне. Мы не связаны боле ни единым обязательством. А за молчание насчёт подвесок, при случае отплачу вам той же монетой, — мушкетёр кивнул, чуть дольше глаза закрывая, в них уже начинало темнеть, надо было уходить. Они разошлись и замерли в нескольких шагах друг от друга. Всего три на три, но вот вот прибудет подкрепление… все уже тяжело дышали, было множество мелких порезов, из которых текла кровь. И ни одной серьезной раны, помимо плеча. Некогда белые рубахи стали красными и превратились в настоящие лохмотья одежды голубые и красные. — Мы теряем время, — коротко проинформировал Рене Атоса, становясь по его левое плечо. — Отходите, я прикрою, — сохранил непроницаемое выражение лица Де Ла Фер. — Без излишнего благородства! — Конечно, я ведь обещал вам кубок вина в моем саду, — улыбнулся Атос. — Налево, — в два скачка расстояние было преодолено и Рене, придерживая герцога за плечо, потянул его в направлении выхода с площади. — И прямо до конца улицы, пристань, — выдохнул шумно через нос Бэкингем, вытирая со лба испарину, пачкая лицо ещё не успевшей подсохнуть кровью с руки. — Быстро соображаете, милорд, — Рене обаятельно улыбнулся, но вымученно. Корабль уже убирал шаткий мосток, но герцог успел заскочить в самый последний момент. Выдохнул и мушкетёр облегченно, вынимая платок из кармана. Он протер им наспех лицо, черт, он же его ему так и не вернул. Засмеялся, но, пожалуй, пора было как можно скорее возвращаться обратно. **** Миледи пустила лошадь галопом, но вдоль стены, что окружала кладбище Невинных, сбавила ход. За толстыми, увитыми серебристо-зелёным плющом, трёхметровыми стенами переполненного кладбища покоились люди из девятнадцати церквей, жертвы чумы и Варфоломеевской ночи. Могилы достигали десяти метров глубины. Миледи слышала, что земля на этом кладбище особенная и способна уничтожить тело за девять дней, но сама в это не верила. Легкий ветер донёс до неё жутковатый запах, она поёжилась и вновь пришпорила лошадь. В конце Бельевой улицы у ничем не примечательного дома она спешилась. Вошла в дом. Окна были наглухо закрыты ставнями, внутри царил полумрак, после полуденного солнца она не сразу начала различать очертания мебели и утвари. На стульях у входа сидели двое мужчин, о ногу ближайшего она чуть не споткнулась. Он хмыкнул и кивком указал вглубь дома. Там была ещё одна дверь, перед которой, прислонившись к стене и зевая от скуки, стоял мужчина. При её появлении он оторвался от стены, отворил дверь и пропустил её в помещение. Посреди маленькой квадратной комнаты с земляным полом сидела, привязанная к стулу, женщина с повязкой на глазах. Миледи остановилась в пяти шагах от неё. — Что же вы растерялись, сударыня? — спросил вкрадчиво знакомый голос за её спиной. Это был Ален, который не так давно начал служить кардиналу. Она не слышала его шагов, пол скрадывал все звуки. — Хотели себя показать — покажите. Узнайте у Мари всё, что касается свидания герцога и королевы. Разве для этого надо было её ждать? Ален бы получил необходимое, даже не напрягаясь. Проверяют. Хорошо, что хоть мысли читать не умеют. Впрочем, при желании и мысли для кардинала перестают тайными быть. Миледи посмотрела в лицо Мари, на её мокрые щёки, на вздрагивающие плечи. Наверное, следовало бы ударить для начала, но не хотелось. Девушка и так испугана, похищение и неизвестность уже довели её. Молчать будет до первой пощёчины. Миледи приблизилась, взяла Мари за волосы, мягко потянула назад, второй рукой провела по шее. — Послушайте, дорогая, я вам друг и намерена спасти вас, — ласково сказала Миледи. — У меня мало времени, если вы не расскажете мне условия свидания королевы и Бэкингема, то люди, похитившие вас, пойдут на любые крайности. Я же не хочу жертв, я не люблю крови, я прониклась к вам сочувствием. Королева вам не поможет, она приблизит очередную глупышку, вроде вас, а о вас больше не вспомнит. Разве виноваты вы, что оказались втянуты в чужие игры? — Мне ничего неизвестно, мадам, — ответила Мари. Ален усмехнулся. — Неизвестно так неизвестно, дорогая, — примирительно сказала Миледи. — Видит бог, я пыталась. И я обещаю, что стану молиться о том, чтобы душа ваша грешная поскорее покинула чистилище, ибо другие люди вряд ли узнают о вашей смерти. — Смерти, мадам? — дрогнувшим голосом переспросила Мари. — Увы, мучительной, дорогая, — с непритворной грустью сказала Миледи. Она сняла с пояса изящный кинжал, рукоятка которого была украшена рубинами, провела прохладной сталью лезвия от шеи до виска сжавшейся Мари. — Самое обидное, дорогая, я всё равно узнаю то, что хотела. Вы мне сами расскажете. Вопрос лишь в том, когда это произойдёт — до того, как я выколю вам сначала один глаз, — Миледи нежно коснулась повязки, скрывающей глаза, — а затем второй, а после… — Перестаньте! — А в конце, дорогая, когда вы, корчась от боли в луже собственной крови, испустите дух, вас завернут в тряпку и под покровом ночи отнесут на кладбище Невинных, ибо вы невинны с сути, там вам самое место, где и оставят среди разлагающихся трупов, едва присыпав землёй… Ну и кому нужен ваш героизм? Не делайте глупостей. — Я скажу, только пощадите, — сказала Мари. Миледи выслушала её сбивчивый рассказ о том, где встретить Бэкингема и как провести его к королеве. Зря она расстраивалась, что ей придётся возиться со служанками королевы, в их не слишком умных головках порой собраны все тайны Лувра. Это её долгожданный шанс отличиться. Итак, она переоденется и отправится в условленное место, встретит Бэкингема вместо Мари и отведёт его к королеве сама. В последнюю минуту Ришелье изменил план и решил позволить герцогу и королеве увидеться, но не успел предупредить об этом Рошфора, так как считал, что герцог прибудет не сегодня. Или специально не предупредил? Решил столкнуть лбами и понаблюдать, что было ему свойственно. После свидания она просто заведёт Бэкингема в заранее устроенную засаду, его схватят её люди, и за это, пожалуй, можно и титул попросить у его высокопреосвященства… Всё было продумано, но и без неожиданностей не обошлось — Миледи не ожидала увидеть графа Рошфора в компании герцога Бэкингема на нужном перекрёстке. К счастью, он не смог разглядеть её лицо, скрытое капюшоном, но, чёрт побери, граф выглядел очень подозрительным. Кардиналу стоит узнать об их совместной прогулке.