Затухло пламя и остался только пепел

Миледи шумно выдохнула и вздёрнула подбородок, но тут же на её лицо вернулось почтение, и она повернулась к Рошфору, готовясь подтвердить всё, что он скажет. Рошфор по мере диалога Миледи с Кардиналом периодически размеренно кивал, взгляд с его преосвященства не сводя. Тот не пытался выискать ответов в безмолвии, лишь ждал начала. Шарль спрятал смех за размахом шляпы. — С моей скромной стороны — негусто, — поставил перед фактом сухо и прохладно Рошфор, учтиво продолжая. — ввиду того, как только стало мне доподлинно известно, что герцог Бэкингем был замечен, я незамедлительно послал гонца к вам, Ваше Преосвященство, а сам отправил людей по указанному направлению, — голос Рошфора опустился вместе со взглядом. Чёткий и гулкий, как поступь гвардейцев на парадах, глубокий он снизошёл до заговорщического полушепота в равнодушии не однотонный, ведь презрительная эмоциональная окраска была исключительна присуща. Миледи натянуто улыбнулась. Кардинал на неё боле не смотрел. — Я хотел сделать это тихо, контролируя неподалёку процесс лично, и мои люди бы его зажали в угол на манер загнанной дичи, если бы не одно, «но»… — Шарль потёр ладони в перчатках друг об друга со скрипом кожи. — он был облачен в мушкетерскую форму, — выделил небольшую подробность прохладой ещё более льдистой. — и смог воспользоваться положением по чести, свернув в подворотню… — детали он опустил, — Не раньше четверти часа вступил в дежурство их караул, и под возмущённый гул средь бела дня началась перепалка. Засаду устроили, дабы просто ещё раз показать своё неуважение и несдержанность к гвардейцам кардинала, считайте к самому Его Преосвященсву, на котором держится добрая и бравая Франция. Все дозволенное самовольство! И много ли поводов нужно, но и не подозревали какую на себя обратили нелёгкую, — подытожил Шарль. — Численно они превосходили, несмотря на помощь со стороны Миледи, — он кивнул головой учтиво. Та неслышно вздохнула. Ее терзало неоднозначное чувство по отношению к Рошфору. — что я бы счёл неочевидным провидением, если бы мне не донёс человек. Легко провернув этот трюк, герцог и сам не побрезговал обороняться, продержав спектакль до победного конца, — и почти сию минуту подведённый итог даже без связующей мысли паузы раздался в оглушительной тишине. — мои люди оказались в незавидном… Мне стало искренне интересно, каким образом он смог пройти незамеченным в гвардейский караул, в этот момент я исследовал как мог он пройти в Лувр. Соответственно, контролировать не мог действо на улице, и, позвольте, пришёл к выводу, что скорее всего в достижении цели — свидания с ее Величеством, он оглушил кого-то из моих людей, воспользовавшись моментом мог по инструкции проникнуть в Лувр в гвардейской форме. В этот момент ко мне приехал мой человек, докладывая информацию о вышеописанном, а когда я прибыл на место, — позволил себе оговориться Рошфор. — а прибыл скоро и спешно, то герцога уже не было, те же Мушкетеры помогли ему — Имею честь.  — Я говорю вам «Браво», граф! — с чрезвычайно довольным лицом сказал кардинал и театрально взмахнул руками. — Порадовали от души! Заметили, отправили, послали — а результатов нет. У Миледи злой рок виноват, у вас, видимо, звёзды не так сошлись? — И мушкетёры, монсеньор, — горячо вставила Миледи. — И мушкетёры… — насмешливо повторил кардинал. — На ком держится добрая и бравая Франция? А исключительно на мне и держится добрая и бравая Франция, — он процитировал слова Рошфора, повторив его интонацию и придав голосу подобострастие, — но мушкетёры вставляют мне палки в колёса, и ни вы граф, ни тем более вы, миледи, не можете ничего предпринять против них. Он поднялся, прошёлся вдоль стола нетерпеливо, заложив руки за спину. — А знаете, пожалуй, мне стоит прислушаться к вашим словам. Я могу использовать все свои связи и сделать вас, Рошфор, лейтенантом королевских мушкетёров. А вас, миледи, фрейлиной при королеве. Может, это пойдёт вам на благо, там вы наберётесь полезного, и впредь преграды в виде мушкетёров и приближенных королевы вам не смогут помешать. — Как вам будет угодно, — с учтивым поклоном сказала Миледи и вдруг вспомнила, что знает нечто, что может порадовать кардинала. — Монсеньор, этот подлец Бэкингем покинул Францию не с пустыми руками. Он увёз с собой алмазные подвески её Величества!.. — Вот как? Неплохо… — сказал Ришелье и улыбнулся. — Идите, время позднее, а вы утомились, за герцогом гоняясь. Речь кардинала не слишком произвела впечатление на капитана гвардейцев, потому он равнодушно, сложив руки на груди, ничего не ответив, взирал на его фигуру. Подвески — это весьма интересно, даже и не надеялся, что он утянет что-то дешевле. Прекрасно. — Доброй ночи, кардинал, — произнёс Рошфор, выходя из двери первым.