venus

Юнги наверное никогда своей жизни не брал в руки карандаш для написания чужого портрета. Он не умел рисовать ничего кроме улыбки, глаз, волос Тэхена. Все, что он мог смешивать в своей палитре в виде сложенного плотного листа бумаги это оттенок его кожи, отблеск в зрачках и его любимый цвет — серый. А тут на его плечи взвалилась непосильная задача в виде написания портрета какого-то то там следователя, ведущего дело его любимого человека, который в данный момент находится непонятно где, хотя, можно понять его действие по смене номера. Именно так, кажется, его не смогут тронуть. Портрет Чонгука писался долго, по фото, присланного в сообщении было не разобрать его цвет глаз, уровень его улыбки, и… В каждом взгляде человека есть какой-то особенный блик, искорка. У Кима в глазах была искра спокойствия, безопасности. Один лишь его взгляд мог убаюкать, заставить успокоиться, полюбить. А его взгляд на фото.самоуверенный, с насмешкой. Кажется, с такими людьми как Чон не стоит иметь дело. Рисунок был готов к девяти часам вечера числа двадцать первого, когда снег уже уверенно лежал на земле, давая чувство постоянности, без каких либо рисков жизненных событий в жизни Мина. Он берет телефон в руки, последний раз бросая взгляд на итоговую работу, и набирает номер брюнета, тяжело вздыхая. На другом конце слышится сонное «ало» и парень чувствует улыбку следователя по ту сторону. — Здравствуйте, мистер Чон, я хотел сказать, что ваш портрет готов. Когда я смогу вам его отдать? — Прямо сейчас. Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться? Я подъеду. — А., — Мин теряется, глазами бегая по комнате и в торопях начиная упаковывать картину. — Через три минуты, да. — Хорошо, буду ждать, — снова ощутимая улыбка в ответ и конец разговора. Юнги не может доверять такому человеку, как Чонгук, а особенно, идти к нему на встречу, чтобы отдать картину. Хотя, всего лишь отдать, ничего сложного, не стоит себя накручивать. Он быстро обувается, накидывает на себя первую попавшуюся легкую куртку и покидает пределы квартиры, держа в руках работу, предварительно запакованную в файл, чтобы поверхность не намокла от погоды. Уже стоя у подъездной двери, осматривая страшно пустую улицу, парень замечает справа за углом дома желтый свет от фар. Значит его машина там. Блондин надевает на голову капюшон, чтобы падающий с крыш снег не поставил его в неудобное положение перед следователем и пробегает под окнами, заходя за угол. Да, его машина и правда стояла у дома. Включенные фары ослепляли младшего и тот, закрывая лицо ладонью, маленькими шажками стал идти к авто. Чонгук спустя несколько минут ожидания наконец поднимает глаза и видит идущего парня к машине, в руках у которого картина, или, скорее откуп от тюремного заключения его…кого-то там. Спохватившись, он выбегает из машины и тут же молниеносно открывает для него переднюю дверь, после чего обходит машину и садится на свое прежнее место. Юнги снимает капюшон, продолжая держать в руках работу, будто так сильно не хочет с ней расставаться, и пытается расслабиться в такой непривычной обстановке. — Привет, принес? — Чон нажимает на кнопку лампы, чтобы в машине стало светлее для рассмотрения итогового результата своего заказа и разворачивается к парню. Тот охает, вспоминая, зачем пришел и неуверенно протягивает работу. — Я думал, что отдам вам работу и получу то, ради чего я ее делал… — шепчет и смотрит на реакцию следователя. — Нет, просто на улице не удобно смотреть, — непоколебимо отвечает на его слова и восхищается своим портретом. — Ты же никуда не спешишь? Не хочешь со мной по делам прокатиться, а то дома все равно скучно, — не дожидаясь ответа он кладет картину на заднее сидение и заводит автомобиль. — А, я…а как же то, что я должен получить? — Не нуди, все будет, это же не так просто. Нужно разобрать дело твоего парня, найти недочеты, скинуть все это на другого, — выворачивает руль и выезжает со двора. — Он мне не парень, — бубнит Мин себе под нос и смотрит в окно на свой удаляющийся дом. Они уезжают с улицы на которой они с Тэхеном жили раньше вместе. Когда-то давно старший воодушевленно говорил блондину, что хочет приобрести BMW, что-то говоря о белой расцветке, тыкая пальцем на обложку журнала с картинкой машины. Он мог себе повзолить купить этот автомобиль, только вот не имел понятия, зачем он ему. Работа его находится у дома, семьи как таковой нет, и куда он собрался ездить на этой машине — непонятно. Поэтому, эта мечта так и осталась лежать на одной из дальних полок его сознания. И вот сейчас Юнги едет на красной Ford Mustang Mach, минуя несколько улиц с минуту, не успевая даже рассматривать очертания магазинов и домов, замечая слегка ухмыляющегося, уверенного в себе практически незнакомого парня, сжимающего руль дорогой машины, и не понимает, как жизнь оказалось такой. Раньше жизнь он мог описать несколькими словами: спокойствие, ожидание и любовь, а сейчас она имеет окраску неизвестности, нервозности и напряжения. Страшно. Тэхен был именно тем человеком, который не любил изменения, не знал, как принимать решения и делал все очень обдуманно. Его можно было назвать «человек-стабильность», который делал все плавно, не любил шумных резких людей, живущих одним днем и не думающих о других. Ему не нравилось, когда его ставили перед выбором, когда заставляли его что-то делать против воли и когда ждали от него слишком много. Может, это и было причиной, по которой блондин так и не признался ему в чувствах. Автомобиль Гука выезжает из города и движется по недавно возведенному мосту, проезжая прямо над рекой. Юн не знал, зачем и куда они едут в десять часов вечера, что за дела у следователей в такой поздний час, да еще и в другом городе. Проезжая табличку, оповещающую о въезде в город, они проезжают еще несколько кварталов и тормозят у набережной, освещенной множеством красивых фонарей и флажков. Так сказочно. Открыв на все эти прекрасные виды рот, художник даже не замечает, как его дверь открывается и парень подает ему руку, чтобы помочь выйти. Как-то некомфортно. — Зачем мы сюда приехали? — Мин поправляет свою куртку, кладя руки в карманы и идет за старшим куда-то вниз к воде. — Мне нужно поговорить с одним человеком об одном ближайшем мероприятии, — они подходят к близстоящему теплоходу и останавливаются у капитана, находившегося около входа. — Ты иди пока внутрь, я сейчас поговорю и позову тебя. — Поднимайтесь наверх, внизу сейчас проводят уборку, — капитан басисто отвечает блондину и тот, махнув головой, неуверенно поднимается на борт. — Вы сделали все, как я и сказал? — Чонгук обращается к мужчине, осматриваясь по сторонам. — Да, все, как вы и просили, — уверяет того и показывает отчет. Тем временем Мин поднимается по очень крутой неудобной лестнице наверх и вдыхает холодный морской воздух. Обычно на теплоходах ездят очень много человек, поездка занимает примерно час времени. Тут должно сейчас стоять много стульев, диджей, настраивающий колонки для музыки которая будет играть во время всей поездки, официанты, протирающие всю эту кипу столов, но… Перед ним сейчас находится всего один стол, два стула и еда. Вокруг бортиков повешены красивые гирлянды, светящиеся желтым и белым цветом, ленты, делающие атмосферу более приятной. На столе находятся два бокала, бутылка шампанского и две тарелки с салатами. Куда он попал? Как только в голову Ги попали дурные мысли, что он попал совсем не туда, куда его послали, он стал пятится к выходу. А что, если это место приготовлено для влюбленных людей и сейчас они сюда придут, а тут стоит какой-то незнакомец. Вот только, когда младший собирался уже открывать дверь к лестнице, теплоход тронулся, стремительно отплывая от причала. Юнги никогда так не паниковал, ему никогда не приходилось передвигаться по воде таким путем, особенно, когда он должен тут находиться в ожидании, а не в плавании. Уже в торопях спускаясь по лестнице, он сталкивается со старшим, врезаясь ему в грудь, потому что, смотря под ноги, не видел, кто стоит перед ним. Тот его хватает в объятья, успокаивая всевозможными словами и ведет обратно, говоря, что все это было сделано для него, а не для какой-то влюбленной пары. — Почему ты мне раньше не сказал?! И зачем мне все это, к чему? — Юнги недоумевающе беглым взглядом бегает по палубе и держится за Гука, будто боясь снова сквозь землю провалиться. — Я хотел сделать тебе приятно, — он ведет его медленно к столу, уверяя своими действиями успокоиться и наконец присесть. — Да и вообще, узнать тебя получше, пообщаться. — Мог нормально сказать! — Ги держится рукой за сердце, осматривая уже в сотый раз то, что стоит на столе, понимая, что влюбленная парочка тут только они. — Смотри, как раскрепостило тебя это происшествие, на «ты» перешел, — смеется парень и разливает по бокалам шампанское, пытаясь уловить мимику человека напротив. — Как тебе тут? — Прекрасно, но… — Я рад. Выпьем? Юнги недовольно и стремительно берет в руки свой бокал и выпивает залпом, чтобы Чонгук уже наконец его выслушал, перестал переводить темы на второстепенные вещи. — Просто скажи точную дату, когда Тэхен будет ни в чем не виновен, просто скажи, — он ставит с грохотом бокал на стол и сжимает рукой под столом скатерть. От такого напора Гук так же отставляет свой стакан в сторону, не отпив от туда не капли и отдает все свое внимание младшему. — Примерно в марте. Я же сказал, что мне нужно разобраться с бумагами, с… — Я понял. Оповести меня, когда все будет готово, я надеюсь на тебя. И после этих слов Чонгук понимает, что младший согласился сесть, поехать, нарисовать, впустить его в свой дом только ради того, чтобы какого-то человека отпустили. Видимо, даже если бы Мину предложили застрелить себя в обмен на свободу Кима, он бы недумая это сделал. Идиот. После его слов, он понял, что ничего не добьется, не сможет узнать его поближе, не расположит его к себе, какие бы деньги в кармане у него не лежали. Но, пока у Чона во власти свобода Ким Тэхена, Мин Юнги будет подчиняться только ему. — Почему не пьешь? — Юн разрывает тишину между ними и отпивает еще налитого в бокал алкоголя. — Я же за рулем, Юнги. — А зачем тогда ты себе наливал? — Чтобы ты выпил, — улыбается довольно, ловя на себе недоумевающий взгляд младшего и приступает к салату, которой видимо уже давно высох от их разговоров. — Ешь давай. Чонгук понимает, что в первую полноценную встречу Юнги не будет ему открываться, не будет говорить ему о том, что обычно пьет по утрам, что читает, что ест, потому что все его привычки, все вкусы и предпочтения — то, что любил Тэ. Юнги любит пить кофе с тремя ложками сахара по вечерам, читает исключительно фантастику и любит есть картошку. Он любит все, что любит Тэхен. Он любит Тэхена. Чонгук просто дает ему шанс насладиться ночным небом со звездами, подышать морским холодным воздухом, летящим в лицо от скорости теплохода, посмотреть на берег из далека, поесть прекрасную еду, запивая ее дорогим шампанским, и насладиться компанией Чон Чонгука. Он не давит на него, не спрашивает о том, что может сделать ему больно, оплачивает счет и молчит до конца поездки. А тишина не давит на них, она дает подумать. Теплоход причаливает к берегу, Чонгук подает Ги руку, помогая сойти на землю и ведет в сторону своей машины как можно скорее, чтобы тот не замерз. Они едут до его дома так же молча, слушая приглушенную музыку по радио, осматривая уже спящие дома по бокам от дороги. В двенадцать Юнги уже стоял у подъезда своего дома вместе со следователем, ловя все фазы неловкости. — Ну, я пойду? — Я хочу с тобой подружиться, Юнги. Дай мне шанс. Он кивает головой, одновременно соглашаясь со словами старшего и прощаясь, заходя после этого в подъезд. " — 1:00, третья затяжка Winstona и пар в небо. Знаешь, я тебя уже давно отпустил. Наверное. Сегодня мне снова приснятся твои глубокие карие глаза. Наверное, это был единственный сон, когда я не хотел просыпаться. "