Все ради любви

Арья

Слушать Сансу было невыносимо. Она конечно рада была видеть ее, и даже за вечер встречи поцеловала и обняла сестру с десяток раз, но уже третий день ей приходилось выслушивать, как тяжело управлять Севером, какие несносные бывают ее лорды и если не будешь держать ухо востро, то на Севере непременно появится другой правитель. Так же Арья узнала, что их кузен, Робин Аррен, превратился в совершенно отвязного молодого человека, не думающего о будущем. На вопрос Арьи, в чем именно это выражается, Санса лишь поморщилась и, прижав горностаевую шубу крепче к груди, отряхнула руки. Жест был машинальным, и Арья усмотрела в нем некую брезгливость. Шубе тоже досталось: она, Санса, самолично шила ее, а времени у нее было мало, совсем ничего, лишь путь от Винтерфелла до Королевской Гавани. Она себе-то уже давно ничего не шьет, не королевское это дело, только присматривает за портнихами, что бы те беспрекословно выполняли ее задумки, а без контроля никак, ведь у северных женщин совершенно убогое понимание красоты и изысканности. А теперь ее труд, эта шуба, должна быть подарена Дейнерис Таргариен, что каким-то чудом оказалась жива и, несмотря на всю ненависть, что испытывают к ней вестеросцы, снова пролезла к трону, непонятно как охомутав Брана, которому и женщина-то не была нужна. «Она ведьма, Арья, не зря же, как говорят, ей помогли выжить Красные жрицы, — клюя острым носом, подтверждая свои слова, изливала Санса сестре все свои подозрения. — И ее платье. Оно мне не нравится — слишком простое для королевы. Что же теперь будет?»  — Но Бран сам предложил ей. На суде. Не думаю, что магия Красных жриц способна управлять нашим Браном. Он ведь Трехглазый Ворон.  — Да он, как ты говоришь? И как он сам говорит, ворон, и Король к тому же, — последнее ей явно казалось важней. — Но он и мужчина. Пусть не такой, как все, но мужчина, и кто знает, чем она его могла привлечь.  — Санса! — у Арьи не было желания обсуждать это.  — А наш Джон? Ты видела его? Он изменился, — она покачала гладко причесанной головой, украшенной малахитовой диадемой, и пожала окутанными в меха обнаженными белыми плечами.  — А по-моему нет. Ни капельки. Но Санса, казалось, не слышала Арью.  — И поймали ее вместе с ним. Она так и вьется рядом со Старками. Что же ей надо? К ним, сквозь толпу, подошел высокий муж Сансы. Такой же элегантный, как и она, в светлом кафтане с темно-коричневой полосой на груди и кожаными захлестами, и почти белых сапогах. Он осторожно чмокнул ее в щеку и улыбнулся в ее не смотрящее на него лицо, застыв, словно ожидая ее реакции.  — Мэриан, — обозначила она присутствие мужа и, даже не повернувшись, еще крепче сжала меха, словно они могли ее уберечь от чего-то. А он, не обращая внимания на ее холодность, погладил по острому локтю. «Между ними явно что-то не так». У Арьи защипало в носу, и она громко чихнула, едва успев прикрыть лицо. Запах пота она еще как-то могла вынести, почти его не замечала, но обилие благовоний, исходящих от всей этой надушенной толпы — это было слишком.  — Ты больна? — Санса почти дернулась всем телом, и в ее глазах промелькнуло что-то, похожее на испуг. — Тут так много народу, — тихо сказала она, оглядывая весь зал. Людей действительно было много, Джон поступил мудро, что не пошел. Хотя она прекрасно понимала, почему он не захотел видеть, как Бран женится. Последние дни он был задумчив, а стоило Арье упомянуть о Бране или Дейнерис, тут же отводил глаза. «Наверное, она для него что-то значит… А учитывая тот факт, что их связывает клинок кинжала…» — ей казалось, она понимает его. Арья заметила, как рослая фигура направляется к ним. Ну, конечно, Бриенна Тарт, с короткой мужской прической и уродливым лицом. Впрочем, сейчас на этом лице сияла улыбка и предназначалась она не Арье, а Сансе. Может, длинная Бриенна ее просто не заметила? Выслушивать, как леди Тарт рада видеть сестер Старк, Арье не хотелось, не хотелось и рассказывать, выдумывая того, чего не было, о своем путешествии. А то, что она помнила отлично, никому не следовало знать. Она исчезла в толпе, махнув на прощанье удивленной Сансе. Она была рада видеть ее, но все же Арья прибыла в Королевскую Гавань не для того, чтобы увидеться с ней. «Матис, Матис, Матис…» — повторяла она снова его имя, думая, что если повторит еще сотню раз, то даже имя перестанет иметь для нее значение. «…тихая как тень, быстрая, как змея…» — старые слова всплыли в ее сознании давно забытым голосом. Она должна сделать это быстро. Но пока Арья даже не видела его. Его тут не было. Нет. Нет. Она смотрела на множество незнакомых лиц, которые смеялись, пили, ели, пели. Женщины взмахивали кудрями, жеманно кривили улыбки и надували губки, мужчины важно поглядывали по сторонам, и все они вместе больше смотрели на Короля и его Королеву, застывших за своим столом, словно статуи, что-то говоря друг другу и иногда мерзко тыкая пальцем. Она снова посмотрела в ту сторону, где несколько человек, явно железнорожденных, что-то бурно обсуждали. Сегодня даже глаза обманывали ее, вот же он — высокий, гибкое тело обтянуто в темно-серую кожу с Пайка. Серебристые волосы стянуты в тугой хвост и этот смеющийся гордый профиль… Яра Грейджой стоит рядом и похлопывая по плечу, слишком по-личному, даже слегка поглаживая его руку и щедро подливает в бокал. У нее был кинжал, была Игла, но оружие дает слишком много крови. Может, яд? Здесь на поясе, в мешочке. Но тот, что у нее был с собой, слишком быстро действовал, а ей не хотелось портить свадьбу Брана. С облегчением Арья решила, что не будет его убивать прямо сейчас. Потом. Где-нибудь в темном переулке, так чтобы он ее и не заметил, не узнал. Так будет лучше. Она отступила на шаг назад, намереваясь исчезнуть. Но Матис, повернув голову, увидел ее. И узнал — на его красивом лице разлилась улыбка.  — Арья Старк! — он махнул рукой. Заметила ее и Яра, приветственно подняв руку и кивнув гордой головой. Оставалось только подыграть и, изобразив радость, Арья прошла сквозь толпу.  — Арья! — Матис, склонившись, сгреб ее в охапку и почти закружил. Жар очага, рядом с которым они стояли, опалил ей лицо, и щеки загорели. — Я так рад! — он тяжело дышал ей в шею, и ей стало даже неловко.  — Матис, не ждала тебя увидеть здесь.  — Арья Старк-путешественница, много о тебе наслышана! — грубоватый голос Яры резал, как и ее глаза. — Жаль, что я не могу все бросить и уплыть, как ты. Матис рассказывал о вашей встрече, — она ухмыльнулась так, словно заглянула под одеяло, где они лежали голые. — Как ты спасла ему жизнь. И я теперь тебе премного благодарна! — она театрально отвесила поклон, а все вокруг заржали, так, что стало понятно — Арья лишь одна не поняла шутки. В клубах тающего воска, вина и запаха просоленной кожи раньше она чувствовала себя как дома, теперь же ей просто хотелось сбежать.  — Матис, может встретимся позже, — она сказала это, не отводя взгляда от темно-синих с фиолетовыми крапинками глаз, так, чтобы он понял, что что «позже» — это значит наедине. — Поговорим. Вспомним.  — А я не отпущу его! — Яра крепко схватила его за локоть, и смех снова раздался вокруг. — Такой красавчик и мне нужен! Матис опустил глаза и робко похлопал Яру по державшей его ладони.  — Яра, я отойду с леди Старк.  — Смотри, — неожиданно серьезным и совершенно трезвым голосом сказала она, приблизив к его лицу свое. — Не превращайся в бабу. Он схватил Арью за руку и быстро повел за очаг, что горел рядом с компанией Яры, за колонны во тьме, в проход, почти полностью покрытый мраком. Под слабым настенным светильником, несмотря на выставленную вдоль темного коридора стражу, жарко обнималась парочка, и никто на них не обращал внимания. «Надо было захватить лицо и убить его прямо здесь», — заставила себя равнодушно подумать Арья. Матис снова сгреб ее в охапку и крепко прижался губами к ее губам. На мгновенье она потеряла себя и впустила его, жадно хватаясь, сцепляясь языками и руками, но лишь на пару мгновений, и тут же отбросила его от себя.  — Что с тобой? — его возбужденный голос казался озадаченным. — Помнишь, как нам было хорошо вместе? Мы хотели встретиться в море, но вышло вот так. Ну, и что ж, завтра мы снова можем уплыть, Арья. Тебе это все, — он махнул в сторону зала, откуда доносились музыка и свет, — не нужно.  — Что же скажет Яра? — притворно-сухо спросила она. — Она разве не будет против?  — Глупая, не ревнуй, ведь ты же не такая, как они все, — смеясь, он снова потянулся к ней губами. Невозможно красивый, завораживающий. Арья уперлась ладонью ему в грудь, чувствуя, что слабеет.  — Нас могут увидеть. Ты же знаешь, Король — мой брат. Отшатнувшись, словно ошпаренный, он потер лоб, а затем ладони. Красивые, как у женщины.  — Вот значит как. Простите Ваше Высочество, — его сарказм резал слух. — Я и забыл, что ты сестра Короля, сестра Королевы Севера, а жена короля тоже, вот незадача, бывшая Королева, и даже ваш сводный брат-бастард, как я слышал, тоже желает быть Королем. И тебя, очевидно, где-то тоже ждет своя маленькая страна. Твоя родня уже наверняка позаботилась об этом. Там, в море, ты такой не была. «Какой же он дурак!» Он так искренне был обижен, так сверкал своими глазами, пытаясь пробудить ее от страха своими резкими словами, что, что бы он не сделал, что бы его не связывало с Ярой Грейджой, Арья ясно осознала, что совсем не хочет убивать его. Ведь для того, чтобы убить нужна причина, нужна ненависть, опасность или даже ошибка. А она совсем не знала его.  — Кто ты, Матис? — его глаза моргнули на простой вопрос. — Что ты сделал? Он снова улыбнулся, но теперь улыбка была кривая, а за этой маской Арья почувствовала напряжение, что-то, что обычно никому не говорят, и о чем сами хотят забыть. Хотела ли она сама это знать?  — Ты должен уехать, — тихо и быстро сказала она, словно боясь, что кто-то может услышать. — Прямо сейчас, Матис. Иначе ты умрешь. Я должна…  — Что? — он конечно ничего не понимал, но смысл ее слов явно насторожил Матиса. — Ты что-то знаешь?  — Уезжай, прошу тебя и никогда мне не попадайся! Никогда! — она бросилась прочь, в арку света, в толпу веселых свадебных гостей, где у нее не будет возможности причинить ему вреда. Веселые скрипка и арфа сменились плачущей лютней, и гости притихли. Но эта умиротворяющая мелодия еще больше разбередила бурю в душе Арьи. Служанка, что торопливо несла кувшин с вином, придерживая его обеими руками, притормозила и обернулась на помост с музыкантами, а белесая девушка за столом, с торчащими прозрачными кудряшками из-под сетки, грустно подперла свою круглую щеку пухлой маленькой рукой, облокотившись на спинку стула. Она повернулась ко столу и осторожно тронула за широкое плечо мужчину рядом с собой, которого больше интересовало содержимое его тарелки, чем нежная грустная мелодия. Но все же и он обернулся, целуя руку своей жены, как догадалась Арья. «Джендри», — узнала она его. Он посмотрел в сторону музыкантов, скользнув по ней равнодушным синим взглядом, и двое слуг, тащивших блюдо с жареным румяным поросенком, скрыли Джендри от Арьи. Когда они прошли, его взгляд совсем не был пустым, он внимательно вглядывался в сторону Арьи, а его жена что-то шептала ему на ухо. Джендри встал, и его жена тоже, и Арья увидела, что под ее тонким изумрудным пояском, под легкими складками платья уже выпирает достаточно большой живот. Лорд Баратеон осторожно прикоснулся своей бородой к щекам девушки и, дождавшись, пока она снова сядет, направился к Арье.  — Арья! — он было раскинул руки обнять, но вовремя спохватился, и от Арьи не ускользнул его взгляд, брошенный через плечо. — Я рад тебя видеть. Его широкие плечи, обтянутые черной парчой, украшали золотые вышитые линии, отдаленно напоминающие рога оленя, а аккуратная борода делала его лицо заметно старше.  — Я тоже рада, Джендри, — какое-то время они молча смотрели друг на друга. — Это твоя жена?  — Д-да, — отчего-то потупив взгляд, споткнулся Джендри, и его голос дрогнул от нежности. — Делора.  — У вас будет ребенок, — констатировала факт Арья и улыбнулась. — Это здорово.  — Да, — он все время хотел смотреть назад, вертя плечами.  — Она не смотрит на нас, Джендри. За этот короткий разговор, пыл, что был внутри Арьи, немного угас, даже руки перестали дрожать, и она разжала пальцы. Джендри всегда действовал на нее успокаивающе. Ей захотелось взять его за руку, и она это сделала. Его ладонь была загорелая, она провела большим пальцем по ярким линиям, чувствуя теплую, огрубевшую местами кожу. Джендри молчал, хмуро глядя исподлобья.  — Пойдем, — она сжала его руку и повела, мимо напыщенных гостей, мимо арфиста и скрипачей, что уже неистово теребили смычками по струнам, мимо ряда стражников, застывших в блестящих черных доспехах.  — Куда мы идем? — медленно проговаривая слова, спросил он, тяжело шагая за Арьей. Не выпуская его руки, молча пожав плечами, Арья увела его за колонны, ярко освещенные коваными светильниками, и на мгновенье остановилась у того коридора, где совсем недавно была с Матисом. «Так вот, Матис. Я больше не пойду за тобой». Арья свернула в сторону. Свечи, янтарные панно, позолота, слуги, которые как верные псы, сторожащие стены, ждут команды, с презрением за своими притворными улыбками и желанием угодить. «Джендри, глупый мой старый друг, ты должен помочь мне».  — Джендри, — она обернулась и растянула улыбку. Он хотел было что-то сказать, открыв рот, но Арья дернула руку в маленький проем, и ему пришлось сосредоточиться только на том, чтобы не стукнуться лбом о косяк двери. Маленький коридорчик, с грубыми серыми каменными стенами, предназначенный явно не для знати. Арья толкнула ногой первую попавшуюся дверь — шкафы с множеством ящичков занимали почти все пространство, а в углу грудой свалены метла. Вторая дверь оказалась заперта. Следующая дверь поддалась, тут явно кто-то жил: самая скромная мебель, тусклый свет сквозь такое же тусклое окно и узкая кровать, по виду с набитой соломой периной. Она развернула Джендри перед собой, и молча разглядывала его с минуту, позволяя ему самому принять решение. Его красивый кафтан, плотное, лоснящееся лицо, обрамленное бородой, массивный перстень на пальце, виноватые синие глаза. Арья потянулась к его плотно сжатым губам и прижалась своими, крепко обняв за плечи. Хмыкнув ей в рот, он быстро сдался, и его сильные руки обвили ее тело, сдавливая почти до треска в костях. Джендри и тогда был неловкий, и сейчас, даже несмотря на наличие жены, так и не научился любить женщину. «Не так, как другой…» Солома колола ее спину, а кровать трещала, грозясь развалиться, когда он с тяжелыми вздохами входил в нее снова и снова. Джендри стал тяжелый, тяжелей чем четыре года назад, думала Арья, разглядывая сквозь ресницы серый потрескавшийся низкий потолок, прыгающий вверх и вниз от его движений. Когда он закончил и тяжело распластался на ней, горячо дыша в щеку, Арья думала о том, что, должно быть, тут все же давно никто не жил: над кроватью от их движений взвилась пыль, мелкими серебряными крошками поблескивая в бледном свете. Стало совсем тяжело, и она выбралась из-под Джендри, оставив его лежать, уткнувшись носом в кровать.  — Что с тобой? — провела она рукой по потной спине. — Все нормально, Джендри. Он все же посмотрел на нее. И явно не считал, что все так, как и должно быть.  — Прости меня, Джендри, мне просто надо было закрыть эту чертову дверь, — пылинки казалось застыли в воздухе. «Когда-нибудь они осядут».  — Какую дверь? — он помотал головой, тяжело дыша. — Арья, ты опять это сделала. Ты просто использовала меня.  — Ты же знаешь, я не леди, — она повернулась к нему и прикоснулась к влажному лбу, глазам, носу. — Иди к жене. Внутри наконец наступила долгожданная пустота.