Все ради любви

Джон

Дейнерис с Браном сидели у большого окна и о чем-то мило беседовали. Король, весь в черном, только красная вставка на плотном платье, и Королева вся в светлых одеждах, словно что-то чужое в этих тяжелых, мрачных стенах. Впрочем, она не выглядела несчастной, и эти двое вполне походили на супружескую пару, решил Джон; двое незнакомцев, чей внезапный брак сблизил их, необычных для прочих людей правителей. Может быть, у них не так много и различий, а время позволит им узнать друг друга ближе, и каждый из них найдет в этом союзе то, что раньше казалось недостижимым. Молодой король, полный мудрости и добродетели к своим подданным, и его жена, прекрасная и милосердная — могло ли быть лучше для этой страны? Конечно, были и недовольные: многие сомневались, что дракон сам сжег тогда Королевскую Гавань, но память человеческая недолговечна, а жизнь идет своим чередом. Дейнерис засмеялась и кокетливо поправила прядь волос, а Бран довольно откинулся на спинку своего кресла.  — О, Джон! — наконец он был замечен братом. — Мы рады тебя видеть. Правда, Дейнерис?  — Конечно, рады, — она посмотрела вперед, сквозь Джона, одарив эту пустоту подобием улыбки.  — И даже не думай называть меня королем, вашей светлостью и тому прочее, — Бран, обогнув кадку с высоким цветком, выкатил ближе, — здесь, сейчас, ты просто мой брат Джон, — Бран замер посредине комнаты, остановившись посреди квадратного рисунка на плотном зеленом ковре. — И я не поблагодарил тебя. За спасение моей жены, но сделаю это сейчас. Спасибо, Джон. Если бы не ты…  — Королева прекрасно справилась и без меня. Она смелая, какой и была всегда, - он пытался уловить ее ускользающий взгляд, пытался понять насколько губы ее помнят те поцелуи. Джон подумал, носит ли Дени его подарок, золотой кулон. Но ее шея была прикрыта платком, а верх платья уходил к самому подбородку. Был ли он тогда на ней, в день ее похищения? Странно, но он не помнил, помнил только жажду в ее воспаленных глазах и вкус ее кожи.  — Не будем о грустном, — в голосе Брана звучала напускная веселость. — Я собрал вас здесь не для этого, а для того чтобы побыть немного со своей семьей, кто знает, когда мы сможем собраться все вместе.  — Арьи не будет. Она уехала домой, — сегодня утром она внезапно ворвалась к Джону и решительно заявила, что прямо сейчас уезжает в Винтерфелл.  — Да, — Бран посмотрел на закрытую дверь. — Но Санса скоро придет. Ты, Санса, Дейнерис и я — мы семья. Почти все вместе. Джон бы тоже не пришел, его давно тут не должно было быть. «Я должен быть на Севере», - он словно пытался удержать в руке тающий снег.  — Бран, нам надо поговорить. С глазу на глаз.  — У Брана от меня нет секретов, — Дени, почти не касаясь, положила руку на плечо мужа.  — У меня нет, — Бран прикоснулся своими пальцами к ее руке и прижал, — а у твоего племянника видимо есть. Рука Дени выскользнула, сжавшись в кулак, и все ее лицо застыло улыбающейся маской. «Зачем он так? Разве не понимает, что с ней нельзя так». Но вместе с тем Бран был прав: он не мог сказать ей про Рейгаля, вот так, сразу, не поговорив об этом сначала с Браном.  — Вот и Санса. Низкорослая служанка едва не уронила ее плащ, тяжелый и толстый, с оскалившейся мордой лисы на воротнике, хотя Сансе пришлось присесть ради этого. Но недовольное лицо его сестры засияло, когда она посмотрела на Джона и Брана. Бран было хотел что-то сказать, но Санса опередила его:  — Ваше Величество, Король, — она присела в легком реверансе, и ушитый камнями лиф ее платья засиял. — Королева Дейнерис, — чуть более холодно поприветствовала жену короля.  — Здравствуй, Санса, — Дени подошла к ней и приветливо кивнула головой. — Прекрасное платье.  — Спасибо, Королева, — глядя на Дени сверху вниз, она едва заметно хмыкнула. — Ваше тоже красивое. Джон, — сдержанных объятий удостоился и он. — Жаль, что Арьи не будет. Я хотела, чтобы она дождалась меня, но наша сестренка, как и всегда, на все имеет свое мнение. О, да ты, Бран, подготовился, — Санса подошла к накрытому фруктами и напитками столу. — Где твои слуги? — оглянулась Санса, но девушка, что забрала ее плащ, исчезла.  — Я подумал, что мы обойдемся без них, — просто ответил Бран. — Семейные посиделки. Там должны быть лимонные кексы, твои любимые.  — Как Мэриан, Санса? — Джон подумал, что муж его сестры мог значительно расслабить обстановку.  — Мэриан… — она налила вино, заполнив до краев бокал густой красной влагой. И лишь сделав большой глоток, продолжила: — Мэриан неважно себя чувствует. С Мэрианом явно было что-то не то, как и с Сансой. Ее скупые движения и сжатые в узкой улыбке губы насквозь выдавали бушующую в ней нервозность.  — Передай ему мои наилучшие пожелания, — забеспокоился о бедном больном Бран. — Пусть поскорей выздоравливает.  — А что с твоим мужем? Может, я смогу помочь. Ну, или наш мейстер Альвинг. Он хорош, правда, Бран? Дени, присев за стол, взяла персик и откусила. Вокруг сразу ароматно запахло, а на ее губах заблестел нектар.  — Альвинг лучший. Я пошлю его к Мэриану, и все будет хорошо. Тебе не о чем беспокоиться, Санса.  — Я и не беспокоюсь, Бран. Знаю, что ты всегда мне поможешь. Как и я тебе. Ведь мы, Старки, одна семья, — сказала она с какой-то обреченностью.  — Ну, а ты, Джон, я слышал вы недавно встречались с Тобисом Морти?  — Прости, Бран, я не могу тебе сказать. Браавосиец, похожий на высушенную воблу, нашел его сам и, вглядываясь в густую спутанную зелень рядом с жилищем Джона, проскользнул тенью в дом. Потом, после недолгих хвалебных речей о скромности и золоте, он наконец высказал цель своего визита, предложив Джону вложиться золотом в строительство и финансы будущего банка Вестероса. Джон обещал подумать, но его мысли в последние дни были заняты совершенно другим.  — Железный Банк сверг не одного правителя, — лицо Брана стало каменно-серьезным. — И я не уверен, что Браавос не знает…  — Не знает что? — он и сам не хотел знать этого, оставив где-то глубоко внутри знание о том, кто был его настоящий отец. Санса закашлялась, подавившись вином, а Дени, быстро вскочив, стала похлопывать ее по спине, озабоченно поглядывая на мужа. — Джон скорее сам умрет, чем причинит вред кому-то из вас.  — Кончено, Дейнерис, Бран просто шутит так. Лицо Короля расслабилось, и он миролюбиво улыбнулся. Тонкая рука потянулась за бокалом, и Дейнерис заботливо разбавила вино Брана водой. С каждым своим услужливым жестом, с каждым сказанным словом она все больше отдалялась от него, превращаясь в свою тень былого, снова и снова напоминая ему, что все осталось в прошлом.  — Выпьем же за нас, за Старков! — торжественно и тихо произнес Король. — В наших руках теперь судьба Вестероса, и верность семье — залог его будущего! Когда кубки опустели, они какое-то время молча смотрели друг на друга. Треск горящих свечей и завывание ветра за окном только добавляли напряжения.  — А мне вот интересно, — наполнив бокал снова, Санса посмотрела на Дени. — Говорят, ты недавно пропадала куда-то, весь двор искал тебя. Бран посмотрел на сестру, потом с выжидательной улыбкой снова на свою жену, будто с интересом ожидая ее ответа. Он словно забавлялся.  — Это было недоразумение. Сады в Красном замке такие запутанные, настоящий лабиринт. А ты, насколько я знаю, почти полностью отстроила Винтерфелл? Должно быть, теперь его и не узнать.  — Да, я потратила немало сил. Как и все жители Севера.  — Жаль, что Джон тебе не мог помочь. Ведь он был так далеко. Санса нахмурилась, намеки ей явно не нравились. Но она всего лишь охраняла свои владения, как истинная волчица, не желая никого пускать на свою территорию, в семью, что считала своей по праву. Джон пришел с одной целью — поговорить с Браном о драконе; зачем же Король всех собрал — ему было не понятно. В переглядах Брана и Сансы было что-то, что не положено знать другим, сама Санса не могла удержаться от колкостей в адрес Дейнерис, впрочем, как и она. И Королеве было явно некомфортно в этом обществе, среди повисших в воздухе недосказанности и тайн, ее вздрагивающие в застывшей улыбке губы и то и дело сжимающиеся пальцы говорили сами за себя. «Она несчастна, ей плохо, — в который раз подумал Джон, — разве Бран не видит?» Казалось, еще немного, и ее и так слабая защита падет, треснет, как весенний лед под яркими лучами солнца. Что будет тогда? Быть может, она окончательно исчезнет, и никто никогда больше не увидит ту Дейнерис, какой она всегда была, какой была рождена. А быть может, все ее существо зальет звериная драконья кровь, что не знает пощады. Но теперь у него даже не было права думать об этом.  — А ты знаешь, Санса, Дейнерис ведь спасла нашу сестру, Арью. Она не рассказывала тебе?  — Арья и сама много для меня сделала, — она посмотрела на него с благодарностью, а от ее, ставшим вдруг мягким, голоса сердце тепло сжалось. — Могу рассказать пару занятных историй.  — Джон, ты хотел поговорить со мной, — наконец вспомнил Бран. — Время пришло, — он тяжело крутанул колеса и Джону не оставалось ничего другого, как помочь брату. — Надеюсь они не рассорятся еще больше, — сказал Бран, когда они вышли на небольшой балкончик. Ветер трепал пальмы в кадках, а острые крыши домов вдалеке казались смазанными в поднятой пыли. Бран поправил на коленях волчью серую шкуру, заворачивая в мех руки, и устроившись поудобнее в кресле, вскинув бровями, ждал, что скажет Джон.  — Это, конечно, не мое дело, Бран, но я бы советовал тебе быть внимательнее к своей жене, — совсем не это он хотел сказать. — Не стоило тебе запирать ее.  — Сейчас она не заперта. — Вам надо было поговорить.  — Ты за этим позвал меня? — раздражение в его голосе казалось таким необычным. — Говорить о той, что теперь моя жена?  — Нет, не за этим, — Джон потер лицо, пытаясь сосредоточиться, все ещё не уверенный, что Брану надо это знать: — То чудовище, что топит ваши корабли. Я знаю, что это. Знаю кто. Я сам видел в заливе, — он провел рукой по холодной поверхности гладко отполированного камня перил и смахнул крошки с ладони. — Это Рейгаль, дракон Дейнерис. Не знаю, как, Бран, но каким-то чудом ему удалось выжить. Джон посмотрел на брата, пытаясь понять, знает ли тот о драконе, знал ли раньше. Бран казался искренне заинтересованным и серьезным, что могло означать, что он впервые слышит об этом.  — Рейгаль каким-то образом оказался у Яры Грейджой, и теперь он не ест баранов, коз или другой скот, а ест исключительно человечину. Не знаю, зачем он ей, но странно, ведь именно ее и ее людей ты отправлял на поиски дракона. Это мне рассказал тот старик, что каждый день славит Утонувшего бога. Ты можешь проверить.  — Жрец Дандарион.  — Но не думаю, Бран, что Дейнерис сейчас надо знать о Рейгале. Но рано или поздно она все равно узнает, — «И что она почувствует тогда? Как сильно разобьется ее сердце?» Бран задумчиво посмотрел вдаль и, немного помедлив, ответил:  — Нападения идут не первый месяц, но никто толком не может сказать, что это за зверь. Даже Тирион видел его и не признал дракона. Видел лишь черную спину, как ожившую гору в воде, — казалось, он все еще не верит.  — Я ясно видел его, видел крылья, его зубы и глаза, и видел, как двое скормили ему женщину. Мы должны что-то сделать, пока не стало хуже, а тебе надо разобраться с Грейджой. Конечно, если она на самом деле имеет к этому отношение.  — Имеет, — задумчиво сказал Бран, не глядя на Джона. — Теперь мне все ясно. Знаешь, — его лицо оживилось, — Яра сейчас в Штормовом Пределе. Сказала, что устроит там засаду, в заливе Разбитых Кораблей.  — Пошли туда людей!  — Но там не только она… Джендри Баратеон после смерти жены вернулся в свой замок, в то, что от него осталось, — Джон не понимал при чем здесь Джендри. — А Арья уехала за ним… — медленно растягивая слова, закончил Бран. «Арья уехала в Винтерфелл. Она сама так сказала. И Санса тоже».  — Она наврала всем нам. Она давно влюблена в Джендри. Ты разве не знал? Но я не мог отпустить ее одну в Винтерфелл, время, сам сейчас понимаешь… смутное. За ней следили — так я и узнал. Если Арья в Штормовом Пределе, а там же Яра с драконом, что ест людей, то, зная свою сестру, Джон почти не сомневался, что она попадет в неприятности. Заподозрив что-то неладное, она захочет выяснить, что это, а выяснив, непременно захочет справедливости. Но что такое будет значит справедливость во все этой ситуации? Джон не знал. Арья, конечно, вполне может сама постоять за себя, в этом не приходилось сомневаться, но две сотни железнорожденных — это слишком даже для такой, как Арья.  — Как ты допустил это? Ты должен был остановить ее! Ты ведь… Трехглазый Ворон, ты должен был знать! — все что сейчас чувствовал Джон — злость на Брана.  — Я не знал про дракона, — Бран был растерян. — Теперь придется отправить за ней корабль, быть может, они успеют догнать ее, — он медленно прикоснулся к своему лбу, проведя пальцами по длинной челке. — И хорошо, если о ее нахождении там никто не узнает. Кто-нибудь может воспользоваться этим, тем, что сестра короля теперь вместе с одним из грандлордов, сразу после смерти его жены. Делора из уважаемой семьи, и к тому же имеет множество родственников в Долине Арренов, а там и так большие проблемы. Но наше сестре все равно, всегда поступала только так, как ей хочется! — в его словах была горечь.  — Тебя больше ничего не волнует? Арья в опасности! Я сам найду ее, — сейчас была одна мысль, что отправится за Арьей — это единственно верное решение. Он, крепко сжав рукоять меча, чтобы хоть как-то собраться, и развернувшись, решил, что спасение Арьи промедленья не терпит. Даже порыв ветра толкал его холодной рукой в спину, заставляя спешить.  — Постой, Джон! — крикнул в спину Бран. — Я не могу отпустить тебя одного. Ты будешь с командой, тем более с драконом тоже надо что-то решить. Кто, если не ты, его бывший всадник? Гулкий стук его собственных шагов в каменном коридоре, казалось, звучал не громче ухающего сердца, и каждый удар сапога откликался громким: «Поздно!» Но все же в мыслях крутилось и сомнение: а что если Бран ошибается, что если Арья все же отправилась домой? Это было так на нее не похоже — броситься вслед за мужчиной. «Боги, Джендри, этот глуповатый мальчишка, волей судьбы ставший лордом. Арья совсем ребенок. Конечно, она многое пережила, много лет скиталась по миру в одиночестве, и даже убивала, защищаясь. Она обогнула весь свет. Она убила Короля Ночи, но…» — но представить ее с мужчиной — это было для Джона непостижимо. И то, что она могла так поступить. Уж ему-то она могла и сказать, думал Джон, он-то всегда поймет ее и поддержит. Но сердечные чувства слепы и жестоки, он и сам попался на эту удочку. «Но я не … люблю ее, больше нет. Просто она… не такая, как все. И просто пройти мимо — невозможно. Даже Бран отчего-то решил жениться на ней. Да, Дейнерис теперь принадлежит Брану». Джон не должен был думать о ней. И его Север, настоящий Север, подождет, его рыжий друг отлично справляется — такие вести принес ворон. Он заставил себя снова думать об Арье, о той, кому действительно нужна была его помощь, и, он знал это, она примет ее с благодарностью, с чистым сердцем. «Это на нее не похоже. Но она просто девчонка, впервые влюбленная девчонка. Глупышка». Джон остановился перед дверьми. Стражники, тихо скрипнув доспехами, отошли в сторону. Он развернулся и пошел назад, к своей семье. Брана все еще не было. Санса, взмахивая рукой и закатывая глаза, что-то объясняла Дени, которая облокотившись на стол и склонив голову внимательно слушала.  — Санса! — Джон, ухватив ее за локоть, даже не пытающуюся сопротивляться от неожиданности, и отвел к окну. — Арья, она точно поехала в Винтерфелл? Санса аккуратно вытащила руку и по ее опущенным глазам Джон понял, что тут не так все чисто. Отведя глаза и вздохнув, она наконец заговорила:  — Нет, Джон. Арья поехала в Штормовой Предел. К Джендри. Я… Я пыталась ее отговорить. Это глупо, — ее кривая улыбка выразила всю бесполезность ее слов для сестры.  — А что случилось? — они говорили тихо, и Дейнерис вряд ли расслышала хоть слово. — Нас вообще-то здесь трое. И как сказал мой муж — мы семья. А в семье нет тайн. Джон, ты ведь так считаешь? — похоже, в его отсутствие разговор между Сансой и ней был более чем напряженным.  — Это тебя не касается, — резко ответила ей Санса и, спохватившись, мельком взглянув на Джона и натянув вежливую улыбку, поправилась: — Вам это будет не интересно, Королева. Несмотря на дерзость, Санса была права: Дени незачем было знать обо всей этой истории, об Арье и драконе в водах Штормового Предела, по крайне мере до тех пор, пока все не прояснится. — Дени, — Джон подошел к ней. Близко, очень близко. Проститься совсем не было времени, и, быть может, он видел ее в последний раз. Не обращая внимания на Сансу и скорое появление Брана, Джон прижался губами к ее теплому лбу. Когда он отпрянул, в ее расширенных глазах были страх и недоумение, как у человека, которому сказали ужасную новость, а он все еще не мог поверить в случившееся. — Что? — прошептала она, ухватив его за руки. Он снова прижался к ней щекой вдохнув с силой аромат ее волос, чувствуя ее нежную кожу, и ответил тихо: «Прощай». Ее руки, пытавшиеся удержать его, отпустили, и она, словно не веря, обиженно махнула головой, но в то же мгновенье взяла себя в руки.  — Прощайте, лорд Джон Сноу.