За тенью страха

— У нас три с половиной месяца, — тихо говорит Снейп, пока Невилл короткими, маленькими глотками пьет укрепляющее зелье. Со стороны все выглядит именно так, как услышал Волдеморт. И как увидят посторонние. Снейп давно, с самого первого дня приучил — никаких чужих имен, никакой конкретики, никакой привязки. Невиллу потребовалось больше месяца, чтобы научиться этому. — Думаете, я смогу принять Метку? — Нет, — Снейп отводит взгляд от свечи, и теперь белый огонь смотрит на Невилла. — Нет, мистер Лонгботтом. Нет — нельзя принимать. Нет — только не вам. Нет — не допущу. Невилл замирает от такого проявления чувств, и впервые за последние месяцы его охватывает новый неизведанный страх. — Но… Снейп резко поднимается, зажигает сразу все пять свечей в подсвечнике, долго молчит, глядя, как белеет пламя. — Кто знает о том, как выглядит ваш Патронус? Они в подземельях. Горят свечи. Мерно тикают часы на каминной полке. Страх осязаем в этом помещении. Магию защиты огня можно потрогать руками. — Никто, — Невилл сглатывает. — Когда Шрам учил этому, он не оформился. — Сейчас? Он кивает: — Колибри. Снейп приподнимает брови на мгновение, затем поднимается из кресла и достает палочку: — Запоминайте. Заклинание новое, незнакомое, легкое, как перышко, и вместе с тем горячее — кончики пальцев словно окунаются в горячую воду. — Это позволит вам говорить через Патронус. Невилл беззвучно повторяет слова, затем вопросительно смотрит на Снейпа. Тот подходит совсем близко, огня в глазах больше не видно. — Там появился сторонник. Как только он подберется близко… — Снейп замолкает, но Невиллу больше и не надо. Он услышал все, что пряталось за каждым словом. Там — где штаб Отряда Дамблдора. Где все те, чьими привязанностями и уважением он пожертвовал. Сторонник — так они вдвоем называют Пожирателей. Тех, кто верно служит Волдеморту. Близко — Гарри. На инвалидной коляске, парализованный ниже пояса, но с тем же ясным умом и смелым сердцем. Как только — смерть. Гарри, потом Отряда, потом надежды. Невилл чувствует, как отчаянно колотится сердце в страхе. Вот почему Волдеморт был так спокоен и даже шутил. Вот почему он сетовал на врагов. Вот почему Снейп обучил его Патронус говорить. — Когда? Снейп оборачивается от стола и протягивает ему длинную грубую нить: — Обвяжите вокруг правого запястья. Нить стягивает кожу, и Невилл приподнимает брови, ощущая магию. Сложную, колючую, холодную. — Маскирующие и направляющие, — поясняет Снейп. — Выйдите перед рассветом и идите в Запретный лес. Это выведет вас на поляну, защищенную от любого внешнего воздействия. Оттуда отправьте Патронус. Тому, кто поверит. Ночь проходит в обычном дежурстве, Малфой презрительно кривит губы, когда Невилл со страданием на лице прижимает руки к животу и по стенке направляется в сторону туалета на втором этаже. Действительно удобно со щитом из страха. Вылезти из окна, спуститься по плющу и бегом отправиться в лес не отнимает много времени, но Невилл постоянно оборачивается за спину на бледнеющую полоску востока. Нужное место позволяет ему выдохнуть, выпрямиться и достать палочку. — Экспекто Патронум! — в воспоминание о руках матери вплетается воспоминание о восхищении Снейпа. Колибри сверкает в предрассветных сумерках, срывается серебристой молнией на юг, и Невилл едва успевает задать образ и фразу. Снейп встречает его в теплицах, на полпути к подземелью, молча ждет, пока Невилл умоется из бочки с водой. — Выдры же не охотятся на птиц? — Невилл поднимает голову и смотрит на него, не обращая внимания на стекающие с подбородка капли. В черных глазах нет белого огня, и мешки под ними тяжелее и темнее. — Нет. Они предпочитают рыб и змей, — Снейп едва заметно кивает и зябко прячет руки в рукава мантии. — Соберите мне первоцветы абсолемов. Зелье входит в нужную фазу. — Хорошо, директор. То, что он понял намек, Невилл не сомневается. Страх тихо сворачивается под ложечкой. Поймет ли Гермиона, что все очень серьезно?