Восход был красив. Свет проглядывал из-за деревьев, расплескивал красно-оранжевые тени на росистой траве, разгорался ослепительными солнечными соцветиями, вид которых дарил щемящее чувство надежды — хрупкое и мимолетное. Но в эти короткие мгновения золотая надежда принадлежала только ему одному. Варлаам хотел большего для своего государства, и даже если это стоило жертв.
Диалог со стариком не выходил из головы, сегодня он прибудет в свои владение, дабы обсудить договор, и придти к наилучшему результату. Никогда прежде ему не приходилось выбирать, он изначально знал исход событий. Но сейчас, когда в его планы вмешиваются, и его положение меняет привычное ему состояние, ничего кроме как отторжение он не испытывает.
Раздражение носилось по венам, уничтожая мысли, о положительном исходе, и выигрышном союзе на протяжении всего существование королевства. Сжигая Варлаама изнутри. Такое забытое чувство, сейчас оно будто заставляло всё тело зудеть — так сильно хотелось сбросить его с себя. Ему не могут диктовать…
Посещали его мысли о браке?
Нет.
Определено нет.
В их мире женщина будучи супругой короля, не имела никакой власти по отношению к правлению государствам. Ее статус однозначно был выше любой другой, в том числе учитывая кровных родственниц супруга. К выбору благоверной всегда относились очень ответственно, так как именно ее чрево даст королевству наследника, достойного королевства. Браки основывались для укрепление порядка, выгодных союзов, и объединение границ. Ходили слухи, что именно привязанность, и сильные чувства разрушали дисциплину, порядок в обществе, даже за высокими изгородями королевского дворца.
Обзавестись законными наследниками, было более чем естественно. Женщин в его жизни всегда было достаточно, он никогда не прибегал к крайним мерам. Рано или поздно на свет появится отпрыск, что укрепит его право наследника на престол.
—… вы входите в круг моих приближённых людей, которые отличились особо верной службой и которые знают, какую силу в себе заключает содействия клана,— продолжил Варлаам, и Эдгар напрягся, как напрягался каждый раз, когда его владыка смотрел в глаза. Это было плохим признаком.
— Но сложные времена требуют гибкости и именно поэтому мне пришл… я решил, что подобный альянс бесценен, — он холодно усмехнулся, посмотрев на Деяндора.
—Если существует наиболее удачный союз для вашей цели, то, будьте уверены, это он.
Деяндор один из лучших командующих, по совместительству товарищ. Ни раз оправдавший свой авторитет на фронте. Рослый мужчина, с пучком зализанных в хвост волос, широкими бровями, и сломаным носом. Он внушал уверенность, и силу. Варлаам прислушивался к его советам, и Деяндор никогда не совершал ошибок.
Эдгар правая рука короля, десница вернувшийся с плотбище разглядывал карты, на которых уже были обозначены присвоенные земли, тянувшиеся от запада до севера. Удивительно сколько сил, и времени было использовано, чтобы придти к такому итогу. А все благодаря одному человеку. Последний союз обещает нести огромное преимущество, над всеми существовавшими до этого ограничениями.
— Мы можем быть уверенны, в достоверности слов, данных без свидетелей? — Эдгар знал, о силе Гхайцев. Ему приходилось сталкиваться с их последователями. Это странные люди, они воспитываются по другому, живут придерживаясь своих, никому непонятных правил. Но сколько бы Эдгару не приходилось иметь с ними дело, они всегда были любезны и не несли угрозы.
…но кто знает.
Приблизив к себе врага, под видом сердечного друга, как можно ближе, ты узнаешь и будешь в курсе его мыслей, его жизни, его уязвимых и больных мест. Имея столь подробную информацию, ты всегда будешь знать чем и как его сломать, или же чего от него ожидать.
Грязно, но очень эффективно.
— Я уверен в нем, как и в его словах. Потому готов принять их предложение на брак. Как правитель, я несу ответственность за людей, земли. И то все, что может дать преимущество, будет порабощено мной.
***
Над лужайкой стелился утренний туман, по небу полоснули первые лучи солнца — наступал новый день.
Девушка потягивала сосуд с ароматный напитком, не боясь обжечься, она делала маленькие глоточки, растягивая удовольствие. Даже в этих простых движениях, она была нежна. Звонкая словно осколок прозрачной корочки льда. Тонкая и гибкая, что молодая ива. Её губы складывались в мягкую улыбку – рябь из крохотных морщинок собиралась возле красивых глаз.
Глядя на голубоватую рассветную дымку, медленно приобретавшую золотистый-белый оттенок. Обычно она просыпалась с рассветом, поскольку в последнее время ее мучали сновидения.
Странное ощущение накрыло, точно похоронным саваном. Оно прилипло к лицу, и девушка попыталась открыть глаза под давлением страха, но веки не шевельнулись. Ничего. Лёгкие наполнились холодным воздухом, и лесной ветер занял пространство. Нет, нет, будто все деревья срубили, будто ее оставили на открытой поляне под холодным летним дождем.
Седовласка пыталась отвлечься от навязчивого чувства беды, преследующего ее слишком часто, за последнее время. Чувство неотвратимости сжирало внутренние органы, доводя до болезненных спазмом, переходящих в немые приступы рвотного рефлекса.
Оставив еще теплый чай на прохладной земле, девушка юрко поднялась, отряхивая налипшие к подолу ветки. Сладко потянувшись, разминая округлую белую шею, покатые плечи. Игнорируя внимание к своей гибкой фигурке.
Аэлла хмурилась, пытаясь ухватить смутное чувство страха и нарождающуюся в глубине души панику, ухватить и вытащить на свет, чтобы понять, что это значит. Словно огромный столб пламени, уходящий прямо вверх. Какое странное ощущение… Даже пришлось обернуться, чтобы убедиться, что…
На дорожке за стриженными кустами стоял незнакомый человек в черном одеянии, и с интересом разглядывал ее. Высокий, с длинными, собранными в пучок каштановыми волосами, и яркими карими глазами, его какой-то нездешний вид немного сбивал с толку. И его густая борода выглядела необычно - тут такую никто не носил.
