Молчание морщерогих кизляков

– Ты уверена? – В который раз переспросил Рон. Гермиона раздраженно закатила глаза. – А как ты думаешь? – Она бросила гневный взгляд на небольшую горку магловских тестов на беременность, которые купила в круглосуточной аптеке в соседнем доме. На всех было по две полоски. – Может, они все просроченные? Бывает же ложноположительный результат… – Можешь попробовать волшебный тест. – Пожал плечами Рон. – Он тебе даже срок покажет. – Лучше я схожу на узи. – Пробормотала Гермиона, кусая ногти и взволнованно расхаживая по кухне. – Или сдам кровь на анализ. Рон закатил глаза. – Магический тест на беременность не ошибается, Герм. И тебе не придется идти ко врачу. – А ты чего такой спокойный? – Она остановилась и уставилась на него. – Может, ты еще и рад? – Ну конечно я рад. – Пожал плечами Рон. – Получилось ведь. – Что получилось? – Сощурилась Гермиона, внимательно разглядывая лицо своего парня, который тут же отвел глаза. – Что получилось, Рон? Он цокнул языком и закатил глаза, скрестив руки на груди. – Хватит, Рон. Скажи мне, что получилось. – Гермиона слышала, как в ее голосе начинают пробиваться истерические нотки. Он обреченно развел руками. – Слушай, я знал, что ты вообще не хочешь детей, ясно? Гермиона непонимающе моргнула. – Что? – Я знал, что ты их не хочешь. Вообще. Совсем. – Рон немного помолчал. – Такие вещи сразу видно. – И? – Звенящим голосом протянула она. – И я подумал, что если ты забеременеешь, то поймешь, как это круто. – Вновь развел руками он. Гермиона хмыкнула и зажала рот рукой, чтобы не расхохотаться. – Пойму, как это круто? – Едва слышно повторила она. – Ты серьезно? – Мама сказала, что ты смиришься. – Рон пожал плечами. – Что так тебе будет проще. Гермиона медленно покачала головой. – Я даже не знаю, что хуже, Рон. То, что ты поступил так со мной, или то, что твое мнение всегда совпадает с мнением твоей матери. – Ну извини! Не моя вина, что ты от своей больше ни единого мнения не услышишь. Гермиона даже не успела понять, как палочка выросла у нее в руке, но вот ее кончик уже упирается Рону в кадык. – Не смей поднимать эту тему. – Процедила она. Ее рука немного подрагивала, но палочку она держала очень крепко. Ей пришлось смириться с тем, что она фактически осталась сиротой. Она даже не знала адреса своих родителей в Австралии. Так было проще. Гермиона старалась загрузить себя по полной в День матери и День отца – просто чтобы не думать о том, что они у нее есть. За три года ей стало полегче, но это все равно была свежая рана, которая начинала кровоточить от малейшего прикосновения, а Рон практически ткнул в нее древком метлы. – Извини. – Пробормотал он, с трудом сглотнув. – Я не подумал. – О чем ты еще не подумал? – Процедила Гермиона. – Может быть, о том, что я не хочу рожать? – Только об этом я и думал. – Буркнул он, отводя глаза. – Просто потрясающе… – Гневно сощурилась Гермиона, качая головой и чувствуя, как палочка в ее руке вибрирует от злости своей хозяйки. – И в результате ты додумался до того, чтобы все решить за меня? – Ты бы смирилась… – Еле слышно пробормотал Рон. – Это мое тело. – Она покачала головой, не сводя с него глаз. – Ты не имел права. – Ты бы смирилась. – Это мое тело! – Рявкнула Гермиона, ткнув палочкой ему в шею. – Ты не имел права решать за меня! Рон вжался спиной в холодильник, с трудом сглотнув. Самое ужасное, что вины в его глазах она не увидела. Только обиду. Немного злости. Разочарование. Но ни капли сожаления. Гермиона опустила палочку. – Уходи. – Тихо сказала она. – Герм… – Уйди. – Процедила она сквозь зубы и прикрыв глаза. – Я не хочу тебя видеть. – Герм… – Уйди, пока я не бросила в тебя Непростительное. – Она распахнула веки и уставилась на него покрасневшими глазами, из которых по щекам уже текли первые слезы. Сглотнув, Рон кивнул и ретировался в спальню. Из вещей он взял только метлу и форму для квиддича. Кто бы сомневался. – Я буду в Норе, если что. – Тихо бросил он, обуваясь в коридоре. Гермиона только хмыкнула и покачала головой. – Где же тебе еще быть? – Процедила она в закрытую дверь. * * * – Пожалуйста, Римус. Люпин вздохнул. – Отгул во время стажировки – это плохая идея, Гермиона. Ты уверена, что это не может подождать до субботы? Она лихорадочно закивала. Ей не хотелось ждать ни минуты, но Абортирующее зелье требовало к себе пристального внимания на протяжении всех двадцати двух часов варки. Его нельзя было просто купить в волшебной аптеке. Ингредиенты не были запрещенными, но сам процесс изготовления был чрезвычайно трудоемким, и в идеале его нужно было варить с использованием собственного биоматериала. – У тебя что-то случилось? – Обеспокоенно спросил Люпин. – Я могу чем-то помочь? Гермиона почувствовала, как ее глаза наливаются слезами, и лихорадочно замотала головой, надеясь, что Римус не заметит ее состояния. Он нахмурился. – У тебя проблемы с Роном? – Я беременна от него. – Прошептала она раньше, чем успела себя остановить. Люпин открыл рот, чтобы поздравить ее, но по лицу понял, что это неуместно. Большинство девушек, которые состояли в серьезных отношениях по любви, были счастливы узнать о своей беременности. Но Гермиона счастлива не была. Она была в ужасе. Римус прочистил горло. Он сразу понял, что она замыслила. – Ты хорошо подумала? – Осторожно спросил он. – Да. – Тихо, но очень твердо ответила Гермиона. – Пожалуйста, Римус… – Я дам тебе отгул. – Он порылся в бумагах на своем столе и вытащил нужный бланк. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь… – Спасибо, Римус. – С улыбкой облегчения прошептала Гермиона, чувствуя, как по щекам пробежали первые дорожки горячих слез. – Спасибо… – Уверена, что тебе хватит суток? – Люпин что-то написал в бланке и посмотрел на нее. Гермиона кивнула, закусив губу. – Я сейчас же куплю все необходимое и приступлю к варке Абортирующего зелья. Люпин немного помолчал. – Я дам тебе отгул на два дня. Не спорь. – Он дописал разрешение и протянул ей заполненный бланк. – Выйдешь на работу в пятницу, и если будешь плохо себя чувствовать, я пораньше отпущу тебя домой. Помедлив секунду, Гермиона молча кивнула, глотая слезы благодарности и облегчения. – Пришлешь мне сову, если что-то пойдет не так. – Он внимательно посмотрел в ее заплаканное лицо. – Хорошо? Гермиона шмыгнула носом и прогнусавила: – Хорошо. Римус выгнал ее с работы в обед, не дав досидеть до конца дня. На улице было холодно и пронзительно светило солнце, что было странно для лондонского октября. Гермиона прикрыла глаза ладонью и посмотрела на небо. Обычно люди радуются солнцу, но разве это не тот момент, когда с неба должен идти удручающий серый ливень, который отражал бы ее внутреннее состояние? Нет? Странно. Так или иначе, она решила не терять времени на бесполезные размышления и поспешила в Косой переулок, сжимая в кармане плаща список ингредиентов. * * * Устало вздохнув, Гермиона вернула черпак в остывающий котел и уставилась на чашку, в которую налила себе порцию готового зелья. По иронии судьбы чашка была белой в красный горошек – из того набора, который им с Роном подарила миссис Уизли. Само снадобье было густым, болотно-зеленым, и напоминало Оборотное зелье, которое Гермиона варила на втором курсе в туалете Плаксы Миртл. Она надеялась, что в этот раз не напортачила. Конечно, сейчас речь не шла о спасении жизней невинных студентов, но… Гермиона моргнула и отдернула руку, которой уже потянулась к чашке со снадобьем. Она действительно собиралась это сделать? Она уже причиняла боль другим – в конце концов, она была на войне. Но это был совершенно иной случай. Этот маленький ребенок, который рос внутри нее целый месяц, ничего ей не сделал. Еще восемь таких временных отрезков, и на свет появился бы их с Роном сын или дочь. Самый настоящий живой человек, который еще ни в чем и ни перед кем не успел провиниться. Его просто не хотели. Она не хотела. Гермиона сглотнула, ощутив, как в глазах все размылось от накативших слез. Ей всегда казалось, что быть отвергнутым просто ужасно. Но каково быть отвергнутым еще своего до рождения? Разве она не сделает хуже, если приведет это создание в мир нелюбимым? Заставит его жить с тем, что мама его не хотела? Мотнув головой, она обхватила ледяными пальцами чашку. Это просто маленький комочек сосудов и плоти. Он еще даже не родился. Он ничего не понимает и ничего не узнает. Не узнает, как мама подносила к губам эту чашку своими дрожащими руками, как морщилась от терпкого вкуса, как громко сглатывала большими глотками мерзкое варево, шмыгала носом и вытирала слезы тыльной стороной ладони… Она с гулким звоном поставила пустую чашку на стол. В квартире было тихо – только тикали на стенке стрелки часов. Живоглот взволнованно заурчал и потерся об ее ноги. Разрыдавшись, Гермиона рухнула на колени и прижала к себе кота. * * * – Что с вами, Грейнджер? – Наконец, вяло поинтересовался Снейп, устав от ее молчания. – Вы сегодня не такая воинственная, как обычно. Гермиона потупилась в свои коленки. Она так и не сменила чертов костюм на что-то приличное. Впрочем, едва ли это ее сейчас волновало. – У меня были кое-какие проблемы, сэр. – У вас всегда какие-нибудь проблемы, мисс Грейнджер… – Вздохнул Снейп, сев на своей импровизированной кровати и пристроив запястья на тощих коленях. – Что на этот раз? Домашние эльфы не желают свободы? Миссис Уизли опять хочет внуков? Грейнджер вздрогнула и вжалась в спинку стула для посетителей. – Я… была беременна. Снейп нахмурился. – «Была»? Грейнджер кивнула. – Целый месяц. Но это в прошлом. – Она вскинула голову и встала со стула. – Проблема решена. Профессор немного помолчал. – Решена, значит. Сглотнув, Гермиона вновь кивнула. – Что ж, примите мои поздравления. – Снейп тоже поднялся со своего места. – Вы снова свободны и независимы. Лицо Гермионы дрогнуло, а сердце почему-то рухнуло в желудок. – Вы… даже не попытаетесь обвинить меня в том, что я сделала? – А что вы такого сделали? – Пожал плечами профессор и подошел к решетке. – Вы, что называется, избавились от бремени. – Но я… – Вы сделали то, что хотели. – Спокойно моргнул он. – Это было ваше решение. – Я убила своего нерожденного ребенка. – Тихо сказала она, глядя в пол. Снейп раздраженно вздохнул и скрестил руки на груди. – Мисс Грейнджер, споры о том, является ли зародыш полноценным ребенком, по-прежнему ведутся в научных и общественных кругах, тем более, что когда речь идет о таком сроке… – Я убила своего ребенка! – Рявкнула она, сжимая пальцы в кулаки по бокам от своего тела. – Я убила его… – Гермиона закусила губу, чувствуя, как щеки уже царапают горячие дорожки слез. – Убила… – Значит, теперь мы с вами в одной лодке. Она сморгнула слезы и непонимающе уставилась на Снейпа. – Что? – Я ведь тоже убийца. – Профессор развел руками. – Хотите, уступлю вам свою койку по старой дружбе? Гермиона медленно покачала головой. – Как вы можете сравнивать? Я убила ребенка, который еще даже не родился. – И не успел сделать ничего плохого, так? Она сморгнула слезы. – Да. – Значит, те, кто совершил нечто плохое, по умолчанию заслуживают насильственной смерти? – Нет, я… я не думаю, что… – Вы именно, что не думаете, мисс Грейнджер. По-вашему, насильственную смерть можно заслужить? Она плотно сжала челюсти. – Да. – Теоретически, заслужить ее может любой. Гермиона покачала головой. – Не все способны на преступления, которые караются смертью. – Но в теории на это способны все. – Снейп вскинул брови, дав понять, что это был вопрос, несмотря на утвердительную интонацию. Она прикрыла глаза и выдохнула. У нее не было сил спорить. – Да. – И почему вы уверены, что этот ребенок не заслужил бы насильственную смерть в будущем? Гермиона подняла на него свои ошалевшие глаза. – Вы… обвиняете моего нерожденного ребенка? Вы в своем уме? – Я взываю к логике, мисс Грейнджер, заведомо предполагая, что вы способны мыслить логически. Я вас переоцениваю? – Нет. – Сухо ответила она, сглотнула и шмыгнула носом. – Я способна мыслить логически. – Тогда отбросьте эмоциональную составляющую из этого уравнения. Если вы считаете насильственную смерть допустимой в определенных обстоятельствах, то любой нерожденный человек потенциально может оказаться в этих обстоятельствах. Гермиона немного помолчала, обдумывая его слова и анализируя свои ощущения, после чего покачала головой. – Мне от этого не легче. – Ее пальцы сжались на прутьях решетки, после чего она прислонилась к ней лбом. – Потому что вы испытываете эмоции. – Пожал плечами Снейп, скрестив руки на груди. – По-вашему, я не должна? – Устало хмыкнула она, глядя в пол. – Отчего же, испытывать эмоции – это естественно. Но вы можете относиться к ситуации по-разному – исходя из своей жизненной позиции или… как мать, потерявшая нежеланного ребенка. Гермиона затравленно посмотрела на Снейпа. – Я не потеряла его. Я убила его. Своими собственными руками. Никто меня не заставлял. – Вы себя защищали. Она поморщилась. – Что? – Вы защищали себя и свои интересы. Гермиона покачала головой. – Как можно защищаться от маленького ребенка? Это просто смешно. Дети беззащитны, они никому не могут навредить. – В вашем сознании этот ребенок не был таким уж беззащитным, иначе вы бы не были против этой беременности. – Не смейте. – Прошептала она. – Не смейте говорить так, будто понимаете, что я чувствую. – О, я на свое счастье понятия не имею, что вы чувствуете. – Равнодушно пожал плечами Снейп. – Однако я хорошо вижу, что чувствуете вы. Гермиона злобно сощурилась. – Предполагалось, что Азкабан блокирует любые попытки заключенных применять магию. Снейп криво усмехнулся. – Легилименция, мисс Грейнджер, это не совсем магия. Вернее, магия на таком тонком уровне, что нужно иметь свое собственное сознание, чтобы хотя бы попытаться противостоять ей. – И поэтому вы бессовестно лезете ко мне в голову? – Фыркнула она. – Ваше сознание буквально кричит о необходимости выблевать свое состояние. Мне даже не приходится прилагать усилие, чтобы читать вас. – Вы отвратительны. – Членораздельно прошептала она, глядя Снейпу в глаза. Он в очередной раз пожал плечами. – Вы бы сказали то же самое, если бы вместо меня перед вами стояло зеркало. Губы Гермионы скривились и задрожали, а по щекам вновь потекли слезы. – У вас нет права прикасаться к моим мыслям и чувствам. – Зато вы по какой-то непонятной причине наделили себя таковым в отношении меня. – Вскинул брови Снейп. – Как-то это лицемерно, не находите? – Нет, потому что я хочу вам помочь, а вы просто забавляетесь. – А, мотивация. – Он улыбнулся. – Пятое колесо логики… Кто сказал, что я не хочу помочь вам? – А вы хотите? – Устало усмехнулась она. – Хотите спасти меня, как я спасла вас? Может, вы чувствуете себя обязанным, но боитесь в этом признаться? Думаете, как бы провернуть все так, чтобы это не выглядело, будто вам оно нужно больше, чем мне? Так знайте: мне от вас ничего не нужно. Вы мне ничем не поможете. Я убила своего ребенка, и вы не в силах вернуть его назад. Вы ничего не исправите, а значит, и не поможете. Моему поступку нет оправдания. Снейп немного помолчал, изучая ее заплаканное лицо с потекшей тушью и усталой, почти истеричной улыбкой. – Вы знаете, что такое обратная легилименция, мисс Грейнджер? – Тихо спросил он. – Нет. – Гермиона шмыгнула носом и вытерла его рукавом пиджака. – Но по названию догадываюсь. Бывший профессор кивнул. – Это способность передавать в разум другого человека свои собственные мысли. – Ого, вам в кои-то веки не хватает слов? – Гнусаво хмыкнула Гермиона. Голос предательски дрожал. Хотелось смеяться. Внезапно Снейп оказался прямо перед ней по ту сторону решетки. Его пальцы сжали ее голову сквозь прутья. – Смотри мне в глаза. Она попыталась зажмуриться или хотя бы моргнуть, но почему-то не смогла. Пространство вокруг начало скручиваться в спирали, утопая в зрачках Снейпа. Гермионе показалось, что ее сейчас стошнит, но в следующий миг она уже падала в тягучую черную пустоту. Перед глазами замелькали картинки. Они вспыхивали, сменяя друг друга, задерживаясь буквально на несколько секунд. Заплаканная девочка с рыжими волосами и бойким голосом произносит: «Я – Эванс. Лили Эванс. А тебя как зовут?». Вспышка. Та же девочка, чуть постарше, за столом Гриффиндора – улыбается и приветливо машет рукой. Вспышка. Толпа мальчишек с львиными нашивками на мантиях тычет пальцами и смеется. Один из них до смерти похож на Гарри. Вспышка. «Расширенный курс Зельеварения» для шестого курса. Худая мальчишеская рука выводит пометки на полях аккуратным, почти бисерным почерком. Вспышка. Профессор Дамблдор протягивает лимонную дольку и улыбается. Вспышка. На бледном предплечье впервые проступает Черная Метка. Вспышка. Детская комната с красивой деревянной кроваткой. Молодая женщина с длинными рыжими волосами лежит на полу, мертвая. Вспышка. Призрачная лань скачет по кабинету директора вокруг изумленного Дамблдора. Вспышка. Нити Непреложного обета оплетают руки, вкрадчивый голос мадам Лестрейндж: «Клянешься ли ты, Северус Снейп, защищать Драко Малфоя и помочь ему выполнить задание нашего Темного Лорда, а если он не сможет – сделать это вместо него?». Вспышка. «Ты должен, должен сделать это, когда я скажу!». Голос Дамблдора, но интонация незнакомая – властная, отчаянная. Вспышка. Испуганное лицо Драко – бледное, взмокшее от пота, палочка дрожит в руке. «Я должен убить вас, иначе он убьет меня». Вспышка. Зеленая вспышка. Дамблдор падает за перила Астрономической башни. Вспышка. Призрачная лань из кабинета директора ведет Гарри к замерзшему озеру. Вспышка. Бледное, испуганное, расплывчатое лицо Гермионы рядом с чумазым Поттером в Визжащей хижине. «Собери… собери их». – Хватит! – Она вцепилась в запястья Снейпа, но, казалось, вырвалась лишь потому, что он сам отпустил ее. Гермиона попыталась отпихнуть его от себя, и в результате сама села на пол, опрокинув стул и тяжело дыша. Перед глазами мелькали разноцветные всполохи, в ушах звенело. – Почему вы молчали? – Хриплым голосом спросила она. – Почему. Вы. Молчали? – Это не ваше дело, мисс Грейнджер. – Тихо, почти беззлобно огрызнулся Снейп. – Это был ваш Патронус? Лань? – Да. – Зачем вы мне ее показали? В кабинете Дамблдора. Я поняла все, кроме этого. Снейп прикрыл глаза, его лицо дрогнуло. – Это был наш Патронус с Лили. – С Лили Эванс, она же – Поттер? – Вы необычайно догадливы. – Огрызнулся он. Гермиона с трудом поднялась на ноги. – Этому может быть только одно объяснение. Вы любили ее. – Давайте без сентиментов. Это не то, что вы должны были понять. – Но ведь все произошло из-за этого! Все началось с нее! – Гермиона зарылась руками в свои волосы. – Мерлин, вы и Гарри помогали ради нее… – Грейнджер, хватит. Это уже неважно. – А профессор Дамблдор? Он ведь знал? – Мисс Грейнджер! – Рявкнул Снейп. – Я показал вам это для того, чтобы вы поняли, что у всего бывает причина. Даже у самых страшных поступков есть причина. И у вашего она тоже была. – Но вы… – Гермиона медленно покачала головой, глядя на Снейпа. – Вы добровольно заточили себя в Азкабан. Несмотря на то, что вас могли оправдать, вы наказали себя… – Дело не в наказании, мисс Грейнджер. – Раздраженно парировал он. – Я просто устал. Бороться в том числе. Мне теперь просто все равно. – Все равно? – Она непонимающе моргнула. – Но ведь все закончилось. Вы закрыли свой долг перед Лили. Благодаря вам все закончилось… – Вот именно, мисс Грейнджер. Все закончилось. А больше я ничего не хочу начинать.