Следующим утром Эдварда разбудил полковник, работавший сразу над несколькими делами, в том числе и над шифром книги. Правда без самой книги. Он сидел только над числами, подставлял даты, названия событий, пробовал алфавит, номера химических элементов, но всё без толку.
— А, уже встал, Стальной?
Эдвард с ворчанием отвернулся и натянул на голову одеяло.
Судя по звуку, Мустанг отодвинулся от стола и подошёл к кровати. Его сильные руки стянули одеяло.
— А ну подъем! Ты вообще видел время?
Эдвард понял, что притворяться спящим дальше нет смысла, поэтому едва полковник на что-то отвлёкся, рванул в ванную.
— Чт...
Явно ошеломленный Мустанг продолжал стоять в комнате с белоснежным одеялом в руках, пытаясь осознать произошедшее. Он был наполовину в форме: верхняя часть представляла из себя единственную рубашку, не застегнутую до конца. На его лице было забавное выражение, подобное ребенку.
Для Эдварда это было смешно. Он и сам не сразу понял, как внутри него активизировался ребёнок, отчаянно желающий поиграть. Эд не понял, что произошло, была ли эта ситуация смешная, но ему захотелось радоваться всему.
— Стальной, если ты заперся в ванной, чтобы продолжать спать, немедленно прекрати это! — в дверь постучались кулаком.
Эдвард сел на бортик ванны, и подобно актёру, пусть его и никто не видит, исполнил некоторые жесты:
— Да-да, уже, — он изобразил зевание, — Выхожу.
После этого Элрик хрюкнул, что должно было означать храп. Какая-то его часть надеялась, что Мустанг поддержит его маленький концерт. Но вместо этого полковник, судя по звуку, прислонился к двери, и довольно тихо и напряжённо произнёс:
— Ты же не забыл про вчерашний вечер?
Тут же веселое настроение Эдварда ухудшилось. Точно. Та самая странная книга. Книга найденная у них. Для него это было настоящей загадкой, тем не менее вселяющей страх. Что эта книга делала у них? Кто-то хотел подставить алхимиков на наличие запрещённой в Аместрисе литературы? И ещё этот шифр… Судя по всему, полковник не смог разгадать его, иначе бы стоял здесь с довольной рожей.
— Нам надо сообщить об этом Хавоку?
— Я уже звонил ему. Мы договорились через час встретиться в городе. Там и обсудим.
— Не пойдете в штаб?
— Нет. Сегодня в городе объявлена тревога. Не думаю, что нам нужно вмешиваться во внутренние дела.
Эдвард, весь согнувшийся, поскрёб ногтем уже начавшуюся отваливаться эмаль ванной.
— Произошло что-то? Снова убийство?
— Нет, но как они рассчитали, то оно может произойти. Поэтому подняты на ноги все имеющиеся подразделения.
Эмаль не поддавалась.
— Значит, мы можем просидеть весь день здесь?
— Можем, но не будем. Ты должен будешь со мной кое-куда сходить.
— Куда?
— Потом узнаешь. Собирайся.
С этими словами полковник удалился от входа в ванную.
Эд встал на ноги. Уже второй день подряд у него гудела голова. Сейчас, с отсутствием света в ванной, пошла ассоциация с электрическим напряжением, а не с дождем, что будто застрял в его голове на три дня. Заболел ли, другая ли причина, но то, что чувствовал себя Элрик не совсем хорошо — это факт.
Сбоку от крана раковины стояла коробка. По полной окраске вот она была зелёная., но нижняя часть была салатового оттенка, тогда как верхняя часть была тёмно-зелёная. Коробка выглядела как лекарственное средство и, заглянув, Эдвард убедился что так и есть. Это было нечто от бессонницы.
Почему-то казалось странным, что полковник имел проблемы со сном. На вид, Мустанг — непробиваемый человек, не подверженный чему-то, как какие-то проблемы со здоровьем и что-то другое. Для Элрика он имел вид непобедимого командира. Ему было жутко представить, что Мустанг может быть слабым, хотя в моменты ярости он этого желал. Но когда Эдвард рассуждал здраво или находился в спокойном состоянии, он понимал, что разрушившись однажды твёрдая оболочка полковника, рухнет всё. Значит, это конец.
Эдвард отчаянно не хотел признавать принадлежность этого лекарства Мустангу. Часть его надеялась, что это что-то такое же подброшенное, как и книга, как и набор чисел. Поэтому, чтобы избавить себя от сомнений, он схватил эту коробку и сунул себе в карман. Вроде всё.
Сердце алхимика забилось быстрее, будто он был каким-то воришкой. По факту, так и было, но страх был продиктован тем, что это возможно принадлежит полковнику, явно секретная вещь, так как Мустанг никогда не показывает свою слабость. Выдох вырвался из груди Эда, и что-то застряло по пути к горлу. Это не его вещь, не его.
Через несколько минут, полностью собранный, Элрик уже стоял в коридоре, и пальцами стучал по картону коробки, пока Мустанг закрывал на ключ комнату. Наблюдая за действиями полковника со стороны, Эд приметил дрожание его.
— Идём? — он повернулся к Стальному.
— Будто у меня выбор есть, — проворчал Эдвард, — Вы всё без меня решили.
Алхимики вышли за ворота и направились в город. На улице было чрезвычайно оживлённо, будто сейчас какой-то праздник. Из уличных громкоговорителей звучала музыка, и там, и здесь находились люди, везде мелькала чёрная и синяя форма снующих туда-сюда солдат.
Но тем не менее не праздник хотел показать полковник. Едва выйдя на главную улицу, где веселье достигало своего пика, он свернул в переулок, направляясь к небольшому дворику. Эдвард последовал за ним, слегка разочарованный.
Там Мустанг постучался в небольшую будку, похожую на те, в которых обувь чинят, только больше. Задняя стенка соединялась с многоэтажным домом.
Из двери высунулся человек средних лет, с седеющими висками. На вид он был хиленьким, но его руки выражали силу и твёрдость. Человек прищурился, вглядываясь в лицо алхимиков, пока не взглянул на форму Роя.
— А! — улыбнулся он. — Полковник Мустанг! Вы же звонили мне вчера?
— Доброе утро, мистер Вин, — слегка улыбнулся Мустанг, — Спасибо, что не отказали моей просьбе.
Эдвард же стоял и гадал, когда эти двое успели познакомиться. Вроде же они ещё вчера решили, что любой гоулдграундец — их враг, как они оказались на пороге этого неизвестного мистера Вина. Но полковник или его знал, или ему очень доверял, или чем-то приболел. Эдвард склонялся к последнему, судя по тому, с каким энтузиазмом Мустанг заталкивал его внутрь.
— Проходите, присаживайтесь, — пригласил мистер Вин алхимиков внутрь, — Ну, — он обратился к Эдварду, когда тот сел, — На что жалобы?
Элрик впал в ступор. Какие жалобы? Он пересекся взглядом с полковником, но эта собака только ухмыльнулась, пожав плечами. К тому же эта непонятная контора имела мало чего общего с нормальной больницей.
— Простите, забыл представиться. — спохватился человек, — Говард Вин, механик автоброни.
— Полковник, вы же знаете, что у меня уже есть механик! — возмутился Элрик, даже не назвав своё имя в ответ. Как на автомате.
Мустанг в ответ дал нехилый подзатыльник.
— А ну уважительно обращаться со старшими, это во-первых! А во-вторых, я не собираюсь везти мисс Рокбелл из Ризембурга из-за небольшой проблемы.
— Это ты кого небольшим назвал?!
Только Эдвард захотел закатить большой скандал, как Мустанг ещё больше посерьёзнел, что положил руку ему на плечо.
— Стальной, просто возьми и проверь себя. Думаешь, я не вижу, что у тебя проблемы с автобронёй?
Тут пришла очередь Эдварда стать серьёзнее. Эти слова буквально ошеломили алхимика. У него действительно была небольшая проблема, но в основном она была сосредоточена в его голове, а автоброня — это следствие. К тому же, Элрик был уверен, что хорошо скрывал свое самочувствие.
Полковник, должно быть, заметил потерянное лицо ребёнка, поэтому добавил:
— Ты всю ночь ворочался и держался за автоброню, как будто хочешь её оторвать.
Эдвард схватился за голову. Поэтому он и не хотел находится с полковником в одной комнате. Он не хотел быть слабым, но не мог следить за собой во время сна.
Это было ужасно.
— Давай, я проверю. — объявился Вин своим тихим дрожащим голосом.
Элрик медленно и неохотно повернул к нему голову. Он хотел сбежать, но тело будто перестало его слушаться.
Мустанг неожиданно развернулся и направился к двери.
— Хорошо, я выйду.
Затем послышался звук закрывания. Вин поёрзал, затем также встал. Он подошёл к деревянной доске, накинутой сверху железной, пружинной кровати, и пододвинул к ней продолговатый столик. Следом, он достал белое одеяло и цветастую подушку.
— Ложитесь, мистер Элрик. — Вин направился за инструментами. Затем, когда Эдвард лёг, он отвертел самую большую пластину, служащую защитой. — Итак, не ощущали ли вы в последнее время что-то вроде гудения по телу?
Эдвард непроизвольно вздрогнул. Всё верно. Но не может это быть связано с его автобронёй? Это, наверное, простуда. Или что-то ещё.
И всё-таки Эд кивнул.
— Тогда диагноз прост. В конструкцию портов скорее всего попала вода. Это частая проблема после дождя.
— Мой механик не говорил мне об этом. — буркнул Эд.
— Многие не говорят об этом, так как это не опасно и быстро исчезает. Но если провести и следующий день в холодном, сыром, безветренном месте, то просушить гораздо сложнее.
За дверью послышался шум и несколько голосов заговорили.
— И что теперь делать?
— С вашего позволения я открою ещё несколько частей для облегчения прохождения воздуха. Но я воздержусь от отвинчивания некоторых деталей, устройство которых отличается от общепринятых норм. Кстати говоря, это значительно снижает затраты железа на автоброню и облегчает её работу. Да ваш механик гений…
Эдвард почувствовал гордость за своего механика. Даже если не он создавал эту автоброню, её создал близкий друг, и его работу признали. Была бы здесь Уинри, она бы ещё как обрадовалась.
— Я ей передам.
— Ей?! — воскликнул мистер Вин. — Так механик — девушка? Сколько же талантливых девчонок есть в нашей стране…
— Так что… Мне просто лежать?
— Ах, да. Рисковать сушилкой я тоже не буду, даже не уговаривай. Это было бы быстрее, но рискованней. Поэтому я сейчас включу вот этот гонятель воздуха, — он постучал по столику, — А тебе советую поспать.
— Спать?! Да я только что встал!
Мистер Вин нажал какую-то кнопочку, и по бокам столика выдвинулось несколько отверстий. Тут же Эдвард почувствовал лёгкий ветерок.
— Читать в этом положении неудобно, а из-за того, что процесс долгий, вы будете нервничать.
— Я всё равно уснуть не смогу!
Дверь в будку открылась. Оттуда шёл яркий свет. Две фигуры застыли в проёме, но были просто чёрными очертаниями в льющемся свете.
— Тебе помочь?
Последнее, что помнил Эдвард — ухмылка на знакомом лице и искры на белоснежных перчатках с красным рисунком.
Без щелчка.
Закружилась голова.
Потом наступила темнота.
***
Рой вышел на улицу, потому что знал, что Эдвард ни слова не скажет о своем самочувствии в его присутствии. Эд был похож на маленького Роя, поэтому это было очевидно. Мустанг, будь на его месте, поступил бы также. Пытаться казаться взрослыми и сильными — это были мысли подростков, особенно таких, как Элрик.
Мустанг облокотился на перила крыльца. По идее, осмотр не должен занять много времени, Рой мог сходить за кофе и вернуться, но он всё равно остался подслушивать то, о чем говорили внутри.
Вообще Рой хотел заняться шифром, но он так расслабился, что не хотел совершенно ничего делать. Но срочность заставила его взять с собой ту книгу. Тот, кто подбросил запрещённую цензурой книгу, явно не имел хороших намерений, а найди кто-нибудь её у алхимиков, то проблем не избежать. Поэтому вместе с Эдвардом, Рой создал алхимический тайник в кровати Мустанга, создав двойное дно.
Шифр был бессмысленным. Как только Мустанг не пытался его разгадать, получалась полная чушь. Потом его осенило. Шифр был связан с самой книгой. В этом не было сомнений. Поэтому, на самом дне чемодана, который Рой взял с собой, обёрнутая в нейтральную обложку, лежала эта книга. Он точно сможет её разгадать.
Ещё несколько минут Эдвард возмущался за стеной, прежде чем объявился майор Пакер. Мустанг очень удивился, увидев майора в подобном месте, но тут же увидела вероятною причину нахождения майора здесь. Рядом с ним была девочка, лет восьми, с железным запястьем.
— Добрый день, полковник Мустанг. — поздоровался Пакер.
— Добрый. — Рой махнул рукой. — Это…
— Дочь, — гордо ответил майор, — Эмилией звать.
— Очень красивая. — улыбнулся Мустанг, подавив желание спросить о причине такого ужасного увечья. Да и также он хотел спросить, почему майор занимается семейными делами, когда должен работать сильнее, чем прежде.
Девочка с автобронёй смутилась.
В это время Рой уловил последнее возмущение и, приняв решение, распахнул дверь. Он поднял руку в перчатке.
Так будет лучше.
Совершил привычную реакцию, но без щелчка. Мистер Вин уложил ребенка на подушку и включил установку. Вин был давним знакомым Мустанга, и хотя полковник не до конца ему верил, но мог доверять. Наверное.
Майор Пакер смотрел на эту махинацию широко раскрыты и глазами.
— Как вы это сделали?
Мустанг убрал руку в карман.
— Всего лишь манипуляция с кислородом. Ничего необычного.
— И огонь, и воздух, — в каком-то восхищение пробормотал Пакер, — Прямо как Ерафэя.
— Ваш бог?
Майор кивнул.
Тем временем мистер Вин собирал инструменты в небольшой металлический чемоданчик.
— Вам стоило позвонить мне, мистер Пакер. Я знаю, что у вас работа, я мог прийти к вам домой.
— Ну, я думал, что у вас будут клиенты, так и оказалось. Не хотел особо отвлекать.
— Тогда давайте же пройдем к вам домой, а вы возвращайтесь к работе. Я помогу вашей дочери и жене.
Майор одобрительно кивнул.
Мустанг недоумевал. Если есть жена, и она дома, то зачем человеку уходить с работы, чтобы отвести ребенка на осмотр? Этим же может заняться жена. Но Рой не хотел лезть в жизнь чужого человека ещё глубже. Будет как будет.
— Полковник, — Вин обратился к Рою, — Проследите пожалуйста за мастерской.
Мустанг кивнул и ответил: «Хорошо». Он решил, что таким образом сможет заняться своей догадкой о связи шифра с книгой без свидетелей.
Когда майор и механик ушли, Рой выждал ещё десять минут, чтобы быть уверенным, что они не вернутся. Затем он закрыл дверь и поплотнее занавесил шторы. Оставалось небольшое окошко, проделанное в крыше, без штор, но Мустанг допустил его открытость.
Затем он достал «Прямо на Восточный фронт». Записка с шифром была там же.
Три цифры. Три возможных параметра. Первая цифра и минимально, и максимально разнится. Вероятно, это страница.
Выдохнув, Рой открыл первую страницу в шифре.
322.
Открылась самая обычная страница, без картинок, со сплошным текстом, иногда разделяемым абзацами. Где-то среди этого количества букв находится первая подсказка к разгадке.
Следующая цифра — 17. Ещё один параметр. Судя по тому, что эта цифра стояла второй, то использовать её нужно, когда разберёшься с первой. Следовательно, это где-то на странице. Абзац? А может… Строка?
Рой отсчитал семнадцать строк сверху.
Последняя цифра — 3.
Слово в строке.
«Больше».
Рой попытался успокоить своё дыхание, отчего-то ставшее учащенным. Возможно, его догадка ошибочна. Почему он так волнуется?
Досчитав до десяти, Рой выписал это слово и посмотрел на следующие цифры.
172, 17, 5.
«Очень»
34, 23, 6 — «Йод»
173, 11, 1 — «Солнце»
12, 13, 4 — «Я»
223, 13, 3 — «Ашиетта»
300, 26, 6 — «Лица»
81, 20, 2 — «Хлороформ»
257, 14, 5 — «Иглы»
66, 17, 8 — «Мой»
399, 8, 7 — «История»
47, 28, 3 — «Красные»
Мустанг схватился за переносицу. Всё-таки бессмыслица. Книга — просто подстава, а шифр — детская игрушка. Зря он так волновался и мучил себя.
Решив, попробовать разбудить Эдварда и сказать, что ничего особенного, Рой закрыл книгу и зевнул.
Зевнул, прежде чем его осенило. Все эти слова начинались с большой буквы и являлись началом предложений. Это напоминало шифр Мустанга и его людей с использованием имён, где главное — первая буква.
Бессмыслицы бессмыслицей, но стоило проверить.
И уже через минуту осознание билось в тревоге, а мир кружился цветным. Смешалось всё: и комната, с её темными занавесками, и светлое окошко, и металлическая рука, и спящий Эдвард.
И тетрадь, где среди отведенных начальных букв выделялось:
«БОЙСЯ, АЛХИМИК».
***
Пробуждение Эдварда не было особо приятным, но он признался себе, что выспался. Последняя ночь не была спокойной, поэтому этот, хоть и вынужденный сон пошёл на пользу. Да и чувствовал Эд себя намного лучше. Этот механик оказался прав — во всём виновата вода в автоброне, и после просушки исчезли все непонятные чувства. Неприятной оказалась подстава полковника. Вот он сейчас как увидит этого гада…
Мустанг сидел на стуле возле койки Эдварда. И он был напряжен. Очень напряжен.
— Что это, у вас совесть проснулась и вы вспомнили свои грехи? Как последний?
Мустанг пошевелил губами и отвернулся.
— Ага, всё слышно и понятно. — Элрик сложил руки на груди.
Хорошее самочувствие — это, конечно, прекрасно, но настроение у Эда не заладилось сразу, как в его поле зрения появился командир.
Мустанг вздохнул.
— Я смог разгадать шифр.
Внутри Эдварда поднялась волна радости и любопытства. И ещё облегчение, потому что не надо было гадать, что-то плохое там, или хорошее.
— И что там?
Вместо ответа, Рой протянул ему кусочек бумаги. Он был оборван, подобно эллипсу, явно из середины листа. Написанные слова поставили Эдварда в тупик.
--Тебе срочно надо уезжать отсюда. — прошипел Мустанг.
К этому времени Эдвард уже полноценно сел на кровать и свесил ноги.
Ему? Бояться? Ну, у Эдварда были враги, причём по всей стране. Но, во-первых, он ещё не был в Гоулдграунде. А, во-вторых, ни у кого из этих врагов не было причин убивать его. Эдвард просто подросток, исследователь алхимии.
С другой стороны, полковник Мустанг. Слишком молодой для своего положения, амбициозный герой Ишвара и просто гад, который уже мог успеть закрутить роман с какой-нибудь гоулдграундкой и получать угрозы от разъярённых мужей.
— Это вам надо уезжать, а не мне.
Мустанг на секунду призадумался.
— С чего ты взял? Книга лежала на твоей кровати.
— Сомневаюсь, что этот кто-то знает, как мы спим.
Затем Эдвард изложил все свои мысли по поводу способности полковника притягивать к себе неприятности. В ответ, Мустанг сказал, что у Стального эта способность развита больше, и что он жив, только потому что все жалели «этого маленького мальчика». Уже злой и взрывоопасный Эдвард с очень большим трудом подавил своё возмущение, хотя чувствовал, как Мустанг задел его гордость.
— «Прямо на Восточный фронт», верно?
Мустанг кивнул:
— Это история о восстании в Ишваре со стороны одного из солдат о любви к ишварке. По сюжету, этот солдат организовал смуту среди армии, заставив их думать и сопротивляться офицерам, так как считал, что война эта неправильная. Ну и про любовь к ишварке. В конце концов, был организован бунт, который подавили. Восставшие для персонажа стали героями, а он сам сбежал с ишваркой в Драхму. Правительство посчитало это провокацией, поэтому и запретило к выпуску эту книгу, а писателя выслали из страны, но какое-то издание выпустило малое количество экземпляров. Практически сразу их закрыли. Вероятно, эта книга, как раз из тех изданий. Как и та, которая была у моих родителей на чердаке.
— Только хотел спросить, откуда вы знаете сюжет. — почесал затылок Эдвард.
— Тебя как-то смущает эта книга?
Неуверенная догадка Эдварда для него самого считалась правильной. Ещё одно доказательство.
— Восстание в Ишваре, бунт против офицеров… Это неспроста… Вы, полковник, были тогда в Ишваре.
Эдвард поднялся на ноги. С его ростом смотрелось забавно, как он пытался встать выше над полковником. Но его взгляд не оставлял сомнений в серьёзности:
— И вам, полковник, необходимо немедленно уехать из Гоулдграунда.
