***
— Можно? — Нет. Стоявший у входа в шатёр Хёнджин невольно смутился, услышав распевный отказ мистера Чона, но дабы не показывать свою растерянность, он лишь прокашлялся, всё же войдя внутрь. — Кажется, я ясно сказал нет. Хосок всё так же сидел за своим письменным столом. Предпочитая игнорировать вошедшего солдата, он увлечённо рассматривал достаточно крупный чёрный контейнер, который теперь стоял перед ним на столе. Взгляд Чона, направленный на этот контейнер, был настолько нежным и отчуждённым, что встав перед боссом, Хёнджин опять-таки невольно смутился. Но ему нужно донести новость, хочет того Хосок или нет. — Прошу прощения, сэр, но я должен доложить, что сюда пришёл Чонгук. Со стороны могло показаться, что Хосока данная новость никак не заинтересовала. Он как сидел, неподвижно глядя на свой контейнер, так и продолжал сидеть, даже глазом не моргнув. Однако, если присмотреться, можно заметить, как взгляд стал более расплывчатым, Хосок теперь будто смотрел не на сам контейнер, а сквозь него. А лёгкая улыбка, что всё это время была у Чона на лице, теперь больше походила на еле сдерживаемый оскал. Наблюдая за боссом, Хёнджин невольно отвёл взгляд в сторону. — Что прикажите? — как бы между прочим спросил солдат, рассматривая узор ткани шатра. — Позови его, — улыбнувшись шире, проговорил Хосок, — После далеко не уходи. Будешь стоять у входа на случай, если вдруг понадобишься. — едва понизившийся тембр звучал немного угрожающе, что сам Хосок, кажется, даже не замечал за собой. Ничего не ответив, Хёнджин лишь молча поклонился и вышел прочь. Через несколько секунд перед Хосоком появилась неуверенная, топчущаяся на месте знакомая фигурка Чонгука. Мечущимся взглядом, парень бегал по пространству шатра, рассматривая что угодно, но только не сидящего перед ним Чона. Наблюдая за ним, Хосок усмехнулся, привлекая к себе внимание. — Не думал, что ты решишься прийти, — начал Хосок, улыбаясь уже более доброжелательно, — Не замёрз? Могу предложить чай, ты, кажется, любишь с бергамотом. — будничным тоном продолжил он, встав со своего места и пройдя чуть дальше, к натянутой стенке шатра, где плотно друг к другу стояло несколько столов, забитых небольшими, мерно гудящими устройствами, среди которых, каким-то боком, оказался и небольшой чайник. Наблюдая за Чоном, Чонгук невольно вспомнил слова Джина. Вообще-то, Чонгук не для чая сюда пришёл и потому о нём не думал, однако Джин, пусть со злобой и явной насмешкой, но всё же предугадал назревающее чаепитие. Чонгук еле сдержался, чтобы не рассмеяться вслух. Не время и не место для такого. — Спасибо, но я бы хотел поговорить, — расслабившись, доброжелательно начал Чонгук. — Говори, — Хосок продолжал с чем-то возиться, не оборачиваясь к парню лицом. Наверное, для начала так даже лучше. — Почему вы гонитесь за нами? — уже более серьёзно спросил он. Замерев на мгновение, Хосок резко обернулся, направив на Чонгука удивлённый взгляд. — Почему ты решил, что мы за кем-то гонимся? Открыв было рот для ответа, Чонгук затормозил, замерев в пространстве. Он невидяще смотрел куда-то сквозь письменный стол, возле которого стоял, всё продолжая крутить в голове услышанные слова. — А... Разве не так? — неуверенно уточнил парень, вновь подняв взгляд к Чону. — Так, — пожав плечами, Хосок вновь отвернулся, продолжив свою возню на столе, — Но меня немного оскорбляет то, что о других вариантах ты даже не подумал. — в ленивой речи просквозили нотки обиды. Чонгук был слишком хорошо знаком с этим человеком, чтобы как-то на подобное среагировать, потому просто решил проигнорировать, продолжив разговор. — Зачем вы это делаете? Хотите вернуть мальчика? — Мальчика? — поставив небольшую фарфоровую чашку с дымящимся чаем внутри перед Чонгуком, Хосок снова сел за свой стол, выглядя при этом немного задумчивым, — А-а, ты про цветок? — уточнив, он направил на парня серьёзный взгляд, — Я ведь уже говорил тебе, что это не человек. — с явными недовольными нотками произнёс он. Чонгук кивнул. — Да, но он выглядит как ребёнок. Двигается как ребёнок. И на очень многое реагирует как обычный ребёнок, — он едва пожал плечами, отводя взгляд в сторону, — Я не могу воспринимать его как-то иначе. Хосок выглядел разочарованным, но комментировать слова Чонгука никак не стал. — У меня нет цели вернуть твоего ребёнка обратно, — в размеренной речи стало слышаться едва заметное раздражение и пренебрежение, — Так что можешь вернуться к своим волчатам и угомонить взволнованных родителей. — подарив парню ядовитую улыбку, он словно тут же забыл, что человек всё ещё находится тут, прямо перед ним, сконцентрировав всё своё внимание на чёрном контейнере на столе. По старой привычке Чонгук всё ещё продолжал игнорировать подобное поведение от Чона. — Но если так, — он приблизился к столу, — То почему ведётся погоня? — несмотря на весьма очевидное любопытство, в Чонгуке явно стало ощущаться воодушевление. Тяжело выдохнув, Хосок резким пренебрежительным движением откинул какие-то бумаги со стола на пол. — Ты, возможно, ещё не знаешь, — начал Хосок всё так же не глядя на стоявшего перед ним, — Но ты больше не являешься одним из моих сотрудников. Так что, что-либо разъяснять тебе я мог бы лишь в том случае, если бы сам того хотел, — он поднял на парня безразличный взгляд, — А я не хочу. Голос Чона звучал твёрдо, почти угрожающе. Этот разговор ему уже явно надоел, и продолжать его он не был намерен, но Чонгук не мог отступиться так просто.***
— Нам нужно где-то спрятаться! — сквозь завывания ветра взволнованно прокричал Чимин. Прижимая Колина одной рукой к своей груди, вторую он держал перед лицом, чтобы начавшийся снегопад не мешал обзору. Тэхён поднял взгляд к небу. Тёмно-серые облака густились, объёмной массой нависая над лесом. Поднявшийся ветер, казалось, с каждой секундой усиливался всё сильнее, а снег под его напором уже больно ударялся о кожу, оставляя микро царапины на открытых участках. Волк почувствовал, как держащийся за его руку Субин сильнее прижался. Им нельзя оставаться на открытой местности, буря ещё даже не вошла в свой пик. Но поблизости нет мест, где можно было бы укрыться, нужно идти в сторону ближайших скал. Сильный ветер и снег сейчас не то чтобы беспокоили Тэхёна, но это может быть опасным и в первую очередь для маленького Субина. Однако, если они уйдут сейчас искать убежище, как же их потом отыщет Чонгук?.. Нахмурив брови, Тэхён сильнее сжал ладонь мальчика. Он должен думать о его безопасности и сохранности. — Слишком далеко мы уходить не будем, — грудной голос Джина вывел Тэхёна из задумчивости, привлекая к себе внимание. Оглядываясь на возвышавшиеся в дали скалы, он сосредоточенно их рассматривал, выглядя не менее напряжённым, чем сам Тэхён. Кажется, не он один беспокоится из-за того, что им придётся отсюда уйти. Медленно переведя взгляд на резво отскочившего от поваленной ветки Чимина, лицо Джина будто разгладилось, став спокойным и отчасти даже равнодушным. — Пошли, — как-то по-обыденному обречённо произнёс он, обращаясь к Тэхёну и не дожидаясь какого-либо ответа, сам двинулся с места, в сторону мелькающих в дали скал.***
— Но... Всё ещё цепляясь за то, что Хосоку не нужен был мальчик, Чонгук надеялся, что теперь точно сможет его уговорить повернуть обратно в столицу. Но ему не дали толком и слова сказать. Стоило раскрыть рот и произнести звук, как громкий раздавшийся хлопок, непроизвольно вынудил парня тут же замолчать. Ударивший ладонью по столу Хосок выглядел раздражённым. — Чего ты от меня хочешь? — подняв на парня недовольный взгляд, спросил он. Вообще-то, Хосок редко выходит из себя. Сколько Чонгук с ним работал, а подобного толком и вспомнить не сможет. И почему Чон так злился сейчас, парень так же не понимает, но несмотря на желание развернуться и уйти, он всячески удерживал себя на одном месте. Он пришёл сюда с конкретной целью. Пока не выполнит — не уйдёт. — Чтобы вы прекратили погоню. — как можно более твёрдо произнёс Чонгук, не замечая как сжимает собственные ладони в кулаки. В первые пару секунд никакой реакции не было. Хосок как сидел оглядывая парня исподлобья, так и продолжал. Но потом его лицо разгладилось, черты смягчились, взгляд потеплел. А едва начавшая вырисовываться улыбка быстро растянулась в широкий оскал, когда Хосок наконец рассмеялся. Чонгук невольно сделал шаг назад. — Ну да, всё ведь так просто! — продолжая хохотать, вдруг прокричал Чон. Он смеялся так ещё какое-то время, сгорбившись над столом, а когда смех наконец прекратился, руки Хосока сами собой протянулись к стоявшему рядом контейнеру, пока сам мужчина едва ли не упирался лбом о стол. — Сожалею, что тебя это напрягает, но повернуть обратно я не могу, — приподняв голову, он встал с места, тут же согнувшись в пояснице, дабы удобнее было обнимать контейнер. А парень вдруг понял, что ему очень сильно сейчас хочется убежать. — Видишь ли, у меня есть очень важная миссия, — едва касаясь гладкой поверхности, Хосок размеренно водил ладонями по контейнеру, — Я шёл к ней двенадцать лет, и недовольство каких-то пары волков и одного человека меня не остановят, — улыбаясь уголками губ, он продолжал говорить на распев, — Элиза и так прождала слишком долго, томить её ещё я не намерен. — последние несколько слов он и вовсе почти пропел, улыбнувшись шире. Брови Чонгука едва нахмурились. Он уже слышал это имя прежде, только никак не может вспомнить, когда именно. — Элиза? — аккуратно переспросил он, боясь, что излишнее любопытство лишь сильнее разозлит Чона. Но Хосок лишь выпрямился, посмотрев на парня удивлённым взглядом. Со стороны мужчина походил сейчас на ребёнка, которому предложили рассказать о его любимой игрушке. — А-х да, вы же не знакомы, — едва приподнявшиеся в удивлении брови вернулись на своё прежнее положение, — К тому же, боюсь она сейчас не в той форме, чтобы с кем-то знакомиться, — ласково проговорил Чон, проведя рукой по чёрной поверхности контейнера. Едва улыбаясь, Хосок так и продолжал стоять, молча поглаживая гладкие стены. Казалось, он напрочь забыл про стоявшего перед ним Чонгука, позволив себе мысленно улететь куда-то в одном ему ведомом направлении. Наблюдая за ним, у Чонгука вдруг пронеслось в голове, что это настроение Хосока ненадолго. Что ещё чуть-чуть и картинка вновь сменится. Почему-то эта мысль парня напугала. И даже если бы он решился сейчас что-либо предпринять, то просто-напросто бы не успел. Резко хлопнув в ладоши, Хосок вскинул голову вверх, снова одаривая Чонгука широкой улыбкой, от которой парня уже едва ли не потряхивало. — А знаешь, ты, может быть, и предатель, — Чонгук напрягся, — Но отчасти, тому что происходит, я должен быть благодарен и тебе, — он опустил ладони на крышку контейнера, — Так что думаю, она будет рада с тобой познакомиться. Растянув губы ещё шире, Хосок вдруг резко нажал на крышку контейнера. Поддавшись напору, та глубже впала в пространство внутри, после чего сама открылась, позволяя Чону вынуть то, что он там держал всё это время. — Смотри, — едва ли не мурлыча, проговорил Хосок, вынимая из контейнера огромную, заполненную мутной жидкостью колбу. "О, боже..." — только и пронеслось в сознании Чонгука, пока он во все глаза разглядывал чью-то голову. — Она у меня красавица, правда? — не замечая замешательства Чонгука, продолжал говорить Чон, — Мы с ней познакомились ещё в детстве. Ну, ты же сам видишь, как я мог просто пройти мимо? — он усмехнулся, — Вообще-то, ей нравилось петь, но из-за меня она стала изучать медицину, чтобы мы могли вместе работать. Я был тронут. — он провёл ладонью по поверхности стекла, — Вот только поработать вместе нам так и не удалось. Она сильно заболела и, к сожалению, лекарства от её недуга всё ещё не существует, — взгляд Чона стал мутным, он мысленно будто был уже не здесь, — Даже будучи на смертном одре, она была так прекрасна... Знаешь, это она рассказала мне легенду о лунном цветке. Я тогда воспринимал подобные истории как сказки. Думал, что так она пытается меня отвлечь. Но теперь я пониманию, — зрачки глаз расширились, отражая свет настольной лампы, они будто бы горели, — Она уже тогда подсказывала мне выход, а я дурак, просто не понимал, — он вдруг прервался на мгновение, еле сумев сдержать смех, — Я так долго изучал её недуг, так долго пытался создать лекарство, — лицо осунулось, стало печальным, — Кусочек за кусочком... — где-то на этом моменте Чонгук понял, что потерял нить повествования, — Кусочек за кусочком... Пока годы шли, а у меня осталось лишь её прекрасное личико, — парень едва не поперхнулся слюной, сообразив, — Время экспериментов и ошибок прошло, Чонгук, — Хосок вдруг поднял на парня взгляд, от него у Чонгука по спине мурашки забегали, захотелось укутаться в одеяло и спрятаться где-нибудь под столом, — Ты ведь знаешь, куда именно цветок ведёт волков, верно? Знаешь, почему то место называют раем? Там все счастливы, — он перевёл потеплевший взгляд обратно на колбу, — А меня сделает счастливым только Элиза. Чонгук невольно отступил на несколько шагов назад. Это всё неправильно. Он не был знаком с Элизой, он не знает, насколько она хороший или же плохой человек. Но она умерла. Так вышло и с этим уже ничего не поделаешь. Но Хосок пытался. Оскверняя её тело снова и снова, он отрывал по кусочку, проводя свои опыты в поисках лекарства, пока от Элизы не осталась одна лишь голова. Как так можно?.. — Хосок, — тихо позвав Чона, Чонгук не надеялся, что тот сразу же откликнется, пребывая где-то в своих грёзах, но мужчина тут же повернулся к нему, продолжая обнимать колбу с головой Элизы, — То, что ты делаешь — неправильно. — черты лица Хосока заострились, он будто напрягся всем телом, а Чонгук не мог смолчать, боясь ответной реакции сумасшедшего, — Да... Да взгляни же на неё! — вместо этого Хосок лишь сильнее стиснул колбу в объятиях, будто пытался защитить. Вот только защищать Элизу уже нет смысла, всё что можно было скверного с ней сделать, уже сделал сам Хосок. Вот только он, судя по всему, этого не понимал, сконцентрировавшись лишь на своей задаче спасти. — Ты полюбил девушку. Полноценного человека. Посмотри же, что по итогу сам с ней сделал! — Чон лишь сильнее сжимал руки, ещё чуть-чуть и колба от такого натиска может покрыться трещинами, — От неё осталась лишь голова, — отчаявшись, уже полушёпотом проговорил Чонгук, — Лишь голова... Всё остальное ты уничтожил. — Молчать! — казалось, Хосок был в ярости, глаза метали молнии, а Чонгук будто кожей их чувствовал, — Ты ничего не понимаешь и осуждать меня не смеешь. Ты не знал её! — Я нет, но ты — да! — внезапно закричал в ответ Чонгук, — Ты знал её! Знал почти всю жизнь, ну и скажи мне, как бы она ко всему этому отнеслась? Она бы одобрила? — с наворачивающимися на глаза слезами проговорил он. Хосок замер. Вытаращив на Чонгука озлобленные глаза, он лишь молча продолжал смотреть, по-прежнему стискивая колбу в своих удушающих объятиях. Он не тот человек, которому бывает нечего сказать. Иногда у него нет на это желания, но нужный ответ есть всегда. Однако сейчас он молчал. Его трясло едва ли не в конвульсиях, а нужных слов для ответа всё не находилось. И не потому что вопрос оказался слишком сложным, а как раз-таки потому, что был до обыденного прост и очевиден. И Хосок знал его ещё до того, как Чонгук закончил говорить, но произнести вслух, значит — признать. А этого он не может. — Хёнджин! — вдруг завопил он. В шатёр тут же вбежал солдат. Его форма полностью оказалась облеплена снегом, видимо, снаружи снова начался снегопад. — Сэ... — Вышвырни его! Замерев на секунду от удивления, Хёнджин тут же пришёл в движение. Схватив Чонгука за ворот его свитера, солдат силой потащил парня на выход, игнорируя слабые потуги Чонгука вырваться. А снаружи начался не просто снегопад, там стояла целая буря. Оказавшись снаружи, Хёнджин тут же швырнул Чонгука на холодный снег. Он был готов прокричать, чтобы тот уходил, но из шатра внезапно вышел Хосок. Держа в руке крупное лезвие мачете, Хосок, не глядя протянул оружие солдату, вызывая в том лишь большее удивление. — Вы хотите, чтобы... — чуть запинаясь, неуверенно начал солдат, но его грубо прервали. — Не убивай, просто порань. — казавшийся до сих пор серьёзным Хосок вдруг расплылся в умиротворённой улыбке, после скрывшись за пределами шатра.***
— Я мог бы отправить Колина на разведку, — сидя у входа в небольшую пещеру, Чимин необычно для себя долго молчал, прежде чем наконец озвучил это, — Вдруг он уже пришёл и просто не может найти дорогу? Парень был взволнован. Даже бегающая по его коленям белка будто чувствовала это, всё время поглядывая на печальное лицо. — Его сдует обратно, не успеет и морды высунуть. Сложив руки на груди, Джин с задумчивым видом облокотился о стену пещеры, смотря наружу. Крупные хлопья снега неистово падали на землю, словно пытаясь причинить той боль, а из-за усилившегося ветра видеть дальше пары метров не представлялось возможным. В глубине пещеры, сидя на холодном камне, виднелись два силуэта. Сгорбившись, Тэхён облокотился о собственные колени, держа руки протянутыми. Сидящий напротив него Субин с задумчивым видом игрался с чужими пальцами, то сгибая, то вытягивая их. Не обращая внимания на манипуляции мальчика, Тэхён сосредоточенно слушал завывания ветра снаружи. — Но прошло много времени, — Чимин посмотрел на падающий снег, — Уже стемнело, — подогнув колени ближе, он обнял их, прижимая к груди, — Ему давно пора бы уже вернуться. — совсем тихо добавил он, уставившись куда-то в пол. Тэхён нахмурился. Устало выдохнув, Джин лишь молча продолжил смотреть в даль. Ни то чтобы в этом был смысл, но так он хотя бы чувствовал, что если человек и появится рядом, то неведомым образом Джину удастся это уловить. По крайней мере, он хотел бы в это верить. В молчании прошло ещё какое-то время, прежде чем Тэхён внезапно осознал, что с его руками больше не играют. Приподняв голову, он уставился на собственные сложенные ладони и крохотные чужие пальчики, которые подушечками держались за его костяшки. Подняв голову выше, взгляд волка зацепился за едва уловимую улыбку Субина. Мальчик казался сосредоточенным, он будто хотел что-то донести и всё ждал, когда до Тэхёна дойдёт. До Тэхёна дошло. — Я пойду, — тут же подорвавшись с места, парень выпрямился, посмотрев на остальных. — Один? — через плечо на него оглянулся Джин. — Один. Так быстрее, — он подошёл к выходу из пещеры, — А вы приглядывайте пока за Субином. — уловив уголком глаза слабый кивок Джина, Тэхён тут же рванул с места в своём волчьем облике прочь под снегопад.***
Чимин верно подметил, снаружи сильно стемнело. Тяжёлые тёмные тучи, нависали над землёй плотным непроглядным покрывалом. Если смотреть на него слишком долго, может сложиться впечатление, что оно вот-вот рухнет. Но Тэхёну было не до того. Стараясь игнорировать разбушевавшуюся пургу, он упрямо двигался вперёд. Ощущая волны раздражения, волк мысленно сетовал и на снег, и на ветер, и на силуэты, которые никак не выглядывались вдали. Утопая лапами в свежих сугробах, он решительно двигался в ту сторону, где днём они видели машины и людей из лаборатории. Не обращая внимания на морозные удары ледяных снежинок, Тэхён старательно вглядывался вдаль, пытаясь углядеть тёмные контуры шатров и палаток, но сколько не смотрел, а видел лишь падающий непроглядной стеной снег. Не замечая собственного оскала, волк всё равно продвигался вперёд. Поняв, что на глаза сейчас рассчитывать нет смысла, волк глубоко вдохнул носом морозный воздух, надеясь уловить хотя бы намёк на слабый запах бергамота. Тэхён вдруг резко затормозил. Глубоко вдыхая воздух раскрытой пастью, он упёрся взглядом в снег под своими лапами, мысленно пытаясь собраться. Он уловил чужеродный аромат, вдохнув полной грудью, но то был не бергамот. Едкий, сладковато-токсичный, вызывающий вкус стали на языке, в воздухе парил запах крови. Он был едва уловим, но вдохнув ещё раз, Тэхён понял, что не ошибся. Где-то недалеко был кто-то, кто истекал кровью. Приглушённо зарычав, волк резво рванул вперёд, надеясь отыскать раненого зайца или птицу, но чем ближе становился, тем явственнее ощущал, что пахнет именно человеческой кровью. Он бежал ведомый едким ароматом ещё какое-то время, прежде чем вдалеке наконец не заметил что-то растянувшееся на снегу. Тёмный силуэт не двигался. Игнорируя яростные порывы ветра, кто-то просто лежал в снегу, будто и вовсе не замечал стенаний природы. Приблизившись, Тэхён увидел человека. Он лежал растянувшись на земле, лицом в снег, а под ним, в районе груди, растекалась небольшая красная лужа. Пропитанный кровью снег пах непривычно мерзко, вызывая в волке приступ тошноты. Стараясь его игнорировать, Тэхён подошёл ближе. Упёршись головой о чужой бок, он навалился всем весом на не двигающееся тело, пытаясь его развернуть. Это, вообще-то, было уже не обязательно. Тэхён по одежде узнал, что лежащий на снегу человек был Чонгуком. Но оставлять его в таком положении было нельзя. Если Чонгук всё ещё жив, его следовало перевернуть, чтобы тот смог дышать. Худые лапы подрагивали на холоде, но стараясь не замечать собственной слабости и его причины, Тэхён стал бегло оглядывать продрогшее тело Чонгука. Человек пусть и слабо, но дышал, а на его груди, разорвав толстый слой свитера, виднелась крестообразная рана. "Боже, Чонгук..." — недовольно помотав головой, Тэхён выпрямился осмотревшись. Никого вокруг не было: ни машин, ни шатров, ни людей из лаборатории. Сперва задумавшись над этим, Тэхён тут же резко мотнул головой, раздражённо прорычав. У него нет времени стоять тут и размышлять, надо как можно быстрее дотащить Чонгука до пещеры, пока он не умер от кровопотери и излишнего холода. Вцепившись клыками в одежду парня, Тэхёну кое-как удалось водрузить того себе на спину. Человек по-прежнему не двигался и вообще никак на происходящее снаружи не реагировал. Лишний раз поторопив себя, волк вновь бросился бежать, но теперь медленнее, стараясь следить за тем, чтобы Чонгук не упал обратно в снег. О взмокшей из-за крови шерсти на спине Тэхён не думал.