Дети Вонголы

Пятилетний Гокудера был очень вспыльчив, впрочем как и его отец, только в отличие от Джи, мальчик не так хорошо контролировал свой характер. Из-за этого часто страдал лучший друг мальчика, Тсуна, будущий босс Вонголы. Этот раз не был исключением, Хаято и Ламбо опять поссорились и в ходе драки столкнули Саваду в небольшой ставок в саду, тот не совсем удачно приземлился и повредил ногу. Врач сказал, что ничего серьезного, но младшему мальчику придется какое-то время оставаться в постели. Сейчас сидя на кровати у себя в комнате, он злился. Злился на себя, на ставок, на глупую корову, но больше всего он злился на свой дурацкий характер. — Если бы не мой вспыльчивый характер с Тсуной было бы все в порядке, — мальчик от разочарования стукнул кулаком по тумбе. Это было больно, но стало легче. Внезапно в дверь постучались. Гокудэра пробормотал тихое «войдите», не поворачиваясь. — С тобой все в порядке, gattino*? — на пороге стоял Джи, озабоченно глядя на своего подопечного. В ответ ребенок буркнул что-то неразборчивое. — Я знаю, ты расстроен, но ты не должен весь день дутся, gattino*, — красноволосый сел на кровать рядом с сыном и попытался обнять того, но Хаято отстранился. Он не заслуживает комфорта, он сделал больно Тсу. — Не называй меня так, отец, — буркнул мальчик, повернувшись к хранителю урагану спиной. — Ты всегда будешь моим gattino*, даже если тебе будет очень много лет. Я же не виноват, что ты похож на маленького угрюмого котенка, — поддразнил Джи. Пользуясь тем, что малыш отвернулся от него, красноволосый повалил Гокудера на кровать и начал безжалостно щекотать. Ураган попытался сдержать рвущийся наружу смех, но надолго его не хватило. — Папа, хватит… Ха-ха, пожалуйста! — высоким от смеха голосом всхлипнул ребенок. — Теперь я уже папа? Думаю тебе нужен небольшой урок вежливости, молодой человек, — усмехнулся мужчина, задирая рубашку сына, что бы иметь лучший доступ к ребрам мальчика. — Холодно, папа, у тебя холодные руки! — дрожа от смеха, закричал Хаято, извиваясь на кровати, пытаясь вырваться из крепкой хватки Джи. — Как насчёт волшебного слова, gattino*? — строго спросил мужчина, останавливаясь, чтобы ребенок мог перевести дух, но всё ещё не ослабляя хватку. — Прости, прости меня, я не должен был грубить тебе, — светловолосый извинился когда наконец отдышался, надеясь, что отец сжалиться и прекратить пытку. — Так-то лучше, Тсу переживает за тебя, ты так неожиданно выбежал из его комнаты. Ты знаешь, что это было грубо, gattino*? — спросил мужчина, поднимая мальчика с кровати и поправляет его одежду. Хаято стыдливо опускает голову. — Я виноват в том, что ему было больно, — пробормотал ребенок, утыкаясь лбом в грудь отца, так становилось немного легче терпеть вину, почти также как будто он бил рукой по тумбе. — Да, ты виноват, но это не значит, что должен избегать его, Тсу тоже чувствует себя виноватым из-за твоего побега. Если ты хочешь стать правой рукой в будущем, ты должен научиться контролировать свою вспыльчивость. А пока, начни с принятия своей ошибки, попроси прощения у Тсу и Ламбо, и главное прости себя, понял, gattino*? — Джи потрепал мягкие волосы своего сына, тот неуверенно кивнул. — Ты пойдешь со мной? — Конечно, gattino*, — улыбнулся хранитель урагана и поднял малыша на руки. — Эй, я сам могу ходить, — недовольно буркнул мальчик, но Джи проигнорировал его комментарий, потому что знал, что глубоко в душе его сын вполне доволен своим положением. Сейчас Гокудера нужен был комфорт, чтобы он мог простить свою ошибку.

***

Остальная часть дня прошла нормально. Хаято извинился перед друзьями, Ламбо тоже попросил прощения и они снова помирились. Светловолосый почти весь день просидел возле постели друга, хотя остальные дети тоже периодически приходили, но Гокудэра больше всех провёл времени с Тсуной, всё ещё чувствуя вину. Только когда наступило время спать Джотто отправил мальчика в кровать. Но блондину спать не хотелось от слова совсем. Лёгкое чувство вины всё ещё грызло парнишку изнутри, поэтому он решил пойти к единственному человеку который мог его успокоить, его отец. Подойдя к комнате Джи, мальчик услышал тихие звуки пианино, это почему-то навеяло чувство ностальгии. И Хаято решительно постучал в дверь, музыка сразу же прекратилась. — Войдите, — послышался голос мужчины, ребенок приоткрыл дверь и просунул голову в щель. На лице красноволосого появилась лёгкая улыбка, когда мужчина увидел полуночного посетителя, — привет, gattino*. — Привет, папа, — начал Гокудэра, не зная как правило объяснить, чего он хочет, поэтому так и остался стоять в дверном проёме. — Так чего ты хотел, gattino*? — Джи уже точно знал, чего хочет его сын, но ему хотелось немного подразнить Хаято, это было своеобразное наказание за небольшую вспышку с утра. — Я подумал, что могу остаться с тобой сегодня ночью, — пробормотал ребенок глядя себе под ноги, всё его лицо было красным как помидор. — Что что? Я плохо тебя расслышал, gattino*, повтори пожалуйста ещё раз. — Папа, не издевайся над мной! Ты прекрасно слышал, что я сказал! — на возмущенный крик мальчика, Джи ответил лёгким смехом. — Ладно, хочешь немного поиграть со мной или хочешь, чтобы я тебе почитал? — спросил мужчина, перебирая клавиши на пианино. — Я хочу поиграть, — Хаято уселся рядом с отцом и начал играть вместе с ним. Так продолжалось какое-то время, звуки инструмента успокаивали и умиротворяли мальчика, с каждым нажатием на клавиши Гокудэра всё сильнее и сильнее клонило в сон. — Тебе пора спать, gattino*, — сказал Джи когда увидел время на часах. Светловолосый слабо кивнул и даже не стал сопротивляться, когда Джи помог переодеться ему в пижаму. Хранитель урагана уже готовился выключать свет, когда уложил малыша в кровать, но его остановил сонный голос сына. — Почитай мне, пожалуйста. Красноволосый кивнул и достал со стеллажа старую книжку сказок. Обложка уже давно выцвела, страницы пожелтели и сама она выглядела потрёпанной. Это и неудивительно, всё же это была любимая детская книжка Джи, а сейчас она стала принадлежать Хаято. Хранитель лёг рядом с сыном, тот скрутился в клубочек как настоящий котенок и находился в полудрёме. Мужчина открыл любимую сказку ребенка и начал читать вслух. Бархатный голос отца, успокаивал Гокудера и не прошло и десяти минут, как малыш тихо сопел. Джи улыбнулся, мягко поглаживая серебряные волосы сына. Его улыбка стала ещё шире, когда Хаято прижался к отцу и погрузился в глубокий сон. — Спи спокойно, gattino*. Ti amo, gattino*. Ты всегда будешь моим котёнком, не забывай, я люблю тебя, больше жизни, — прошептал в макушку мальчика, мужчина. И поцеловал его в лоб. — Я тоже тебя люблю, папа… — послышался сонный ответ ребенка.