***
— Что значит «не прилетела»? — Голос Сухо показался присутствующим Чену и Мину слишком уж спокойным. На том конце послышался сбивчивый мужской голос, который что-то обеспокоенно втолковывал лидеру. Чондэ сразу понял, что у них наметилась ещё одна проблема. Чунмен повесил трубку и тяжело вздохнул, поднимаясь из-за рабочего стола. — Чен, напряги своих людей. Мы должны найти её. Последняя ниточка обрывается в Чанги. — Чен только кивнул, тут же выходя из кабинета, в то время как Мин с Сухо остались решать вопросы. Как прирожденный аналитик и шпион Чондэ предвкушал непростую задачку, но как друг пропавшей без следа ИнСон — волновался. Это похищение дело рук неизвестного врага? Или та, кто так щедро предлагала свою помощь, на самом деле ловко сыграла на ожиданиях и обвела всех вокруг пальца? Даже если так. Кому же нужна обычная медсестра, которая ничего не знает, пусть и состоящая в родстве с серьёзными людьми? Или всё не так как кажется на первый взгляд?***
«То, что папа оставил тебе». В голове набатом звучали именно эти слова сестры. Череп словно раскалывался изнутри по всей площади, из чего я поняла — это какой-то наркотик или препарат так влияет и по голове меня точно не били, что само по себе, вроде бы, неплохо. Как можно было так тупо попасться? Интересно, всё-таки сама Арын с муженьком стоят за этим? Или ещё кто? Только вот мои приключения, судя по всему, сейчас только начнутся. До ушей достиг звук чьих-то гулких шагов и стало как-то не по себе, только вот терять присутствие духа я не имею никакого права. Не нужно было так расслабляться. Папа… Папа всегда говорил, чтобы я не расслаблялась. И вот. Папу надо было слушать, ИнСон. Не была бы сейчас чёрт знает где. На самом деле все ужасно прозаично. Я — второй ребенок своего отца. О первом его браке я фактически ничего не знаю, кроме того, что от прежней его жены у меня есть несносная старшая сестра Арын. Я помню только то, что она была не всегда так напряжена по отношению ко мне, но наши отношения с самого начала можно было назвать испытыванием граней терпения. От самых глупых детских выходок типа испорченного домашнего задания — до разбитого подростковой жестокостью влюбленного сердечка. И я никогда не понимала причин этой вражды. Когда Арын окончательно съехала из родительского дома, мне было всего четырнадцать. Накануне мы как раз повздорили из-за того глупого случая со студентом из её компании и у меня не было особого желания грустить по поводу её отъезда. Как-никак, я лелеяла свою разбитую гордость. Лишь однажды мне удалось краем глаза услышать разговор родителей. Моя мама, которая всегда замечательно относилась к Арын, очень нервничала и впервые чуть ли не кричала на отца, который только молчал и смотрел в пол. " — Как ты мог?! Как ты мог отпустить её к нему?» — это всё, что она говорила и никаких подробностей. Лишь несколько позже я узнала, о ком шла речь. Арын приехала к нам через год и не одна, а с представительным мужчиной солидного возраста. Он по-хозяйски вошел в наш дом и сестра следовала за ним по пятам с прямой как кол спиной в дорогом деловом костюме. Мужчина вскользь поздоровался с нами, представившись мистером Ли, и они с отцом на продолжительное время заперлись в кабинете, а я лишь рассматривала упорно молчащую сестру, которая никак не реагировала на причитания моей матери. Тогда, после его ухода, именно мама на нервах проговорилась мне за поздней кружкой ромашкового чая, что этот самый господин Ли — родной дядюшка Арын со стороны матери. И что именно из-за этого опасного человека так трагически закончился первый брак моего отца. Это не много дало мне тогда, но теперь, при развернувшихся событиях, легче составить кое-какие представления. Ведь как ещё могла дочь простого профессора филологии стать женой главаря одной из крупнейших преступных группировок страны? Да и намёк этот странный про наши с Арын гены тогда на встрече с зятем… В общем, думается мне, что дядя, который был непростой фигурой, замешан во всём этом. И тогда вполне объяснимо нежелание сестры поддерживать контакт. Только после стольких лет холодной войны так нелегко поверить, что она вот так защищала меня. Хотя, стоит вернуться в реальность и наконец узнать, что нужно от меня похитителю. Ведь если я права, и это моя драгоценная сестренка — то дело набирает интересный оборот. — Выспалась, красавица? — Повязка с глаз исчезает и в поле зрения появляется уже знакомый мужчина. Только я не могу вспомнить, где видела эти раскосые глаза. Вообще, он даже красив, если бы не его странный тон. Медленно моргаю, стараясь не морщиться — не стоит показывать свои слабости. Но этот тип и так всё понимает и смеётся. Смех у него такой же колючий и холодный, как весь его вид. — Что вам нужно? — Еле-еле получается сказать это ровно и спокойно пересохшим горлом. Перед глазами всё расплывается, и я не удерживаюсь от рваного вздоха. Лицо похитителя приближается и можно догадаться, что он рассматривает меня, а потом я слышу тихое хмыканье. — По-моему, с транквилизаторами мы переборщили. — Я чувствую, что его руки касаются моего лица и шеи как-то совсем недвусмысленно, но не успеваю ничего противопоставить, потому что сознание словно проваливается в черную дыру.***
В следующий раз просыпаюсь уже с комфортом. На огромной кровати в каких-то пошляцких атласных простынях и с балдахином. Окинуть взглядом комнату с первого раза сложновато по причине всё той же головной боли, но на счастье она уже на порядок меньше, поэтому спустя минуту я могу рассмотреть огромную спальню, стиль которой с большой натяжкой можно обозвать викторианским (если вы имеете ввиду бордель). И как-то этот интерьер навевает на меня тревожные чувства. Словно по волшебству в коридоре за дверью звучат шаги и я замираю: может тут где-то датчик стоит, который говорит похитителям когда я просыпаюсь? Думать об этом в принципе некогда, потому что дверь открывается, и я опять вижу этого мужчину. Теперь зрение не подводит и можно рассмотреть его лицо получше: раскосые глаза, пухлые губы, аккуратный нос и острый подбородок. Я бы сказала, что он актер или айдол, если бы встретила в обычной жизни… И что-то упорно знакомое в нем… Воспоминание ускользает как шустрая маленькая рыбка, и я всё вглядываюсь в его лицо, в надежде поймать мысль. Взгляд цепляется за маленькую родинку прямо на крыле носа — она создает ещё большее ощущение того, что я раньше видела этого человека. Он молчит и делает легкий поклон, как приветствие, и тогда меня дергает осознание… — Вы — ДоХван, верно?! — Он даже дергается от неожиданности, и я понимаю, что попала в точку. Это он. Тот самый прислужник моего зятька, которого тот посылал за моей сестрицей в один памятный вечер. Память на лица у меня всегда была неплохой. Улыбаюсь своему краткому триумфу, но радость моя быстро заканчивается, потому что этот парень смотрит на меня как настоящий псих. Только теперь доходит, что мы здесь явно одни, и я не привязана к стулу как прежде, а лежу на кровати, и приближающийся мужчина странно улыбается. А я не могу даже дать достойный отпор, потому что боль в голове вспыхивает от малейшего движения. Ну что ты за везучая идиотка, Чон ИнСон?