***
Тем не менее, я смогла взять себя в руки и выполнить нехитрые указания, данные похитителем. Два часа пролетели незаметно в жутком волнении, и легкий шорох открывающейся вновь двери стал неожиданностью. Я нарезала наверное сотый круг по комнате, заламывая пальцы на руках и даже запнулась об ковер от неожиданности, поворачиваясь к входящему. И почему я не удивлена? Эту кривую улыбку я бы почувствовала даже будучи полностью слепой. — Как ты здесь? — Возмущенно фыркаю. Ну, обалдеть теперь. Светские разговоры вести будем? — Так это всё твоих рук дело. — Жмёт плечами. Этот жест настолько не вяжется с теперешним положением, возрастом и статусом, что я невольно вздрагиваю. Словно на миг мы стали теми же мелкими девчонками в просторной гостиной родительского дома. — Ты не удивлена. Что ж, в отсутствии мозгов тебя никогда нельзя было упрекнуть. Это — семейное. Хотя, постой, была парочка моментов и сопливых мелодрам. Но это же не определяет человека как личность, верно? — Нестерпимо захотелось закатить глаза, но я сдержалась. Мы действительно уже не дети. — Ни за что не поверю, что ты похитила меня, чтобы потом поотбрасывать язвительные комментарии. — Арын снова криво ухмыльнулась и села в кресло, приглашая меня опуститься в соседнее. Когда же она разучилась нормально улыбаться? Хотя она и была всегда язвительной занозой в заднице, но никогда не представала вот такой парализованной статуей. Но сейчас не время размышлять об этом. Столько воды утекло. Я опустилась на сиденье, ожидая любой самой невозможной гадости. — Слушай внимательно, Сон, и попробуй понять всё с первого раза. Ты знаешь, что мне ни к чему тебе врать. — Это — правда. Между нами всегда было много неприятных моментов, но сестра никогда не врала мне. Это было её особенное кредо — говорить мне всё, что вздумается, а в особенности самую неприглядную и нелестную правду. Я только кивнула, поощряя продолжение разговора, и снова получила скупую ухмылку. — Ты получила моё сообщение и последовала совету, но я знала что вы с Сухо решите переиграть, поэтому не могла этого допустить. В настоящей обстановке никому нельзя доверять. Я не уверена даже в ДоХване — он слишком предан моему мужу и даже его маниакальная страсть к тебе не будет помогать нам долго, поэтому действовать нужно быстро. Сейчас тебя разыскивает весь преступный мир Кореи, Китая и даже кучка американцев, из-за той информации, которую ты получила от отца. — Я открыла было рот, чтобы возразить, но сестра резко махнула рукой напротив лица, в одним нам известном жесте. Тогда, в далеком детстве, когда не было этой непонятной вражды, мы много времени проводили вместе, прикрывая шалости друг друга. И на очередном допросе от родителей всегда сидели молча как партизаны, договариваясь молчать условным жестом: изображая как застегиваем рот на молнию. И сейчас я увидела тот самый жест, который по привычке заставил меня проглотить язык. Я вдруг поняла, что мы в опасности. Просто так и без всяких лишних предупреждений. — Эта информация до сих пор сохраняет нам обеим жизни, поэтому я хочу, чтобы ты спряталась. Даже твоим новым друзьям в этом случае доверять не стоит. Я всё подготовила. Сейчас сюда придут люди которые чуть изменят твою внешность, а затем мы поедем в аэропорт и ты полетишь в новую жизнь. Я свяжусь с тобой тогда, когда можно будет вернуться. — Я чуть поджала губы, как бы намекая, что схема как-то шита белыми нитками. Как она может так спокойно раскрывать карты при чужих людях, если говорит, что никому нельзя доверять? Сестра чуть качнула головой, призывая молчать и прошла к двери. А дальше началось. Меня безжалостно постригли до короткого каре и высветлили волосы до пшеничного оттенка. Подкрасили и переодели в дорогущий мятного цвета костюм. Теперь я сама себе стала напоминать Арын в её вечном официально-деловом стиле. Стилисты принесли небольшую дорожную сумку и дамскую сумочку, вручили кашемировое пальто и удалились. А мы с сестрой двинулись к выходу через бесчисленное количество длинных коридоров. В черном внедорожнике мы оказались вдвоем, и Арын уверенно вырулила на дорогу в незнакомом дорогом квартале. Я обернулась и увидела, как мы отдаляемся от огромного особняка в викторианском стиле. — Загородный домик моего мужа. Через час тут будет не протолкнуться, когда до ДоХвана дойдет что его мания уплыла из-под носа навсегда. Ему придется попотеть, чтобы вновь выслужиться перед хозяином. — Только ему? Я перевела испуганный взгляд на сестру. Она криво улыбнулась, не отрываясь от вождения. — Не бойся, я как-нибудь выкручусь. Но многое зависит от тебя. Помнишь же — в твоих руках наша безопасность. — Меня затопил какой то холодный ужас. О чем она? Ведь мы обе знаем что у меня ничего нет! И если меня поймают, Арын точно не сносить головы за такое предательство. Неужели можно так рисковать? Чего ради? Все вопросы остались невысказанными. Мы приехали в аэропорт и вместе отправились к стойкам регистрации, нацепив шляпки и темные очки. Полная бессмыслица думать, что так нас не смогут узнать. Арын изобразила очень теплое прощание и подтолкнула меня к выходам, оставив в недоумении. На мгновение я увидела ту самую уверенную открытую улыбку, которой сестра покоряла парней в университетские годы, но она пропала как мираж. Уже сидя в самолёте я запоздало поняла, что что-то упустила. Что-то важное, чего никогда не замечала между нами. Я думала только о том, что Арын за что-то всю жизнь ненавидит меня. Но было ли это ненавистью?***
Спустя двадцать минут после начала полёта я почувствовала в сумке легкую вибрацию. Расстегнула молнию и осмотревшись аккуратно достала небольшой старенький пейджер. Как он вообще сработал здесь? На маленьком поцарапанном экранчике всего одно слово «Туалет». Я убрала прибор назад в сумку и отправилась по адресу, аккуратно обходя пассажиров. Я закрылась и вновь услышала знакомое жужжание. На раковине покоился точно такой же пейджер, как тот, что я держала в руках меньше минуты назад. И это явно не могло быть простым совпадением. На экране снова одно слово «Рюкзак». Я удивленно огляделась и наконец заметила указанную вещь в тени между стеной и унитазом. Эх. Была не была. Открываю. Первым в глаза бросился белый конверт который я тут же раскрыла. Взгляд наткнулся на знакомый почерк. «Сон, а теперь поговорим предметно. По понятным причинам я не могла сказать тебе всю правду. Они думают, что документы у тебя, и это полностью моя вина. На самом деле об их местонахождении неизвестно даже мне. Главное то, что я не знаю, кто запустил слух об их наличии. Кому они так срочно вдруг понадобились. И из-за этого ты попала под удар. Я не стала разубеждать ищеек в обратном, и возможно ты посчитаешь это эгоизмом, но тебя спрятать и защитить гораздо проще, чем скрыться мне самой. В рюкзаке образ, который ты действительно должна принять, чтобы спастись. Двойник в твоей одежде сейчас уже вышел из соседней кабинки и занял твоё место в самолёте. Теперь ты должна вернуться в новом образе на место 7С. Не теряй времени и сделай все правильно. Не оставляй следов. Береги себя. Я найду тебя, когда ты будешь в безопасности. В Шанхае отправляйся по указанному ниже адресу. Там я сняла тебе квартиру на пару дней, потом лучше переехать. Уничтожь письмо и прости меня за всё». Мне показалось, что мир пошатнулся. Она не могла доверять никому, поэтому пошла на этот последний риск. Последний потому, что Арын точно знала, что для неё все не закончится хорошо. И я теперь тоже это знаю, а поэтому обязана не подвести. Что если я на самом деле её последняя надежда? Утерев слезу, я принялась рыться в рюкзаке. На раковину опустилась машинка для стрижки, моментальная краска-спрей для волос, серая спортивная толстовка, свободные джинсы, простые черные кеды и эластичные бинты. Я посмотрела на приложенную фотографию, а затем на себя в зеркало и вздохнула. Ну что ж, ИнСон, пора играть по-взрослому.***
Через два часа самолёт приземлился в аэропорту Пудун и все пассажиры покинули борт без заминок и лишнего шума. Худенькая блондинка с короткими волосами быстро скрылась в толпе, взмахнув полами серого кашемирового пальто. «Встречающие» даже не успели среагировать — нужная девушка растворилась в воздухе, заставив опытных громил схватиться за головы и помчаться обыскивать огромное здание аэропорта. Невысокий хрупкий парнишка в серой толстовке, нелепых круглых очках и ёжиком коротких черных волос проводил их спокойным взглядом, оглаживая кончиком языка блестящие брекиты. Он поправил объемный рюкзак защитного цвета и вставил в уши капельки беспроводных наушников. Пора было двигать к новому дому.