Когда город засыпает

После долгожданной встречи с учителем Чондэ ворочался в постели с боку на бок как жук. Подумать только — все они оказались участниками грандиозного «дела всей жизни» великого Ли МинДже. Даже мечтать о таком не приходилось. Вот уже неделю он занимался всеми бумажными вопросами, старательно все перепроверяя и переоформляя под надзором любимого наставника, который был доволен успехами парня, но не упускал возможности сделать пару замечаний и покритиковать. А Чондэ это и не волновало — он сиял как ясное солнышко от любых слов господина Ли и ничего вокруг себя не замечал, находясь в эйфории. Это не устраивало в малой степени всех, но больше всего бесился один единственный незадачливый учёный с копной зелёных волос на голове. Кай по натуре своей был парнем спокойным и злиться не умел, но такое искреннее игнорирование от Чондэ превращало терпеливого и ласкового Чонина в ревнивого зверя. Ведь Чен совсем не притворялся, что не замечает никого вокруг, а его яркая счастливая улыбка неустанно наводила Кая на мысль, что информатор питает к своему учителю несколько более глубокие чувства, чем восхищение и уважение. Кто бы ни пробовал объяснить ревнивцу, что у тех двоих разница в возрасте не меньше тридцати лет и ничего такого быть не может — всё было без толку. Чонин ревновал. До судорог в животе и дергающегося глаза. И он больше не мог просто смотреть. На шестой день отсутствия Чондэ в «реальном мире», Чонин безаппеляционно наказал Сэхуну доделывать всё по работе самому и отправился из ангара в особняк. Он знал, что Чен окопался в кабинете и сам Дьявол не вытащит его оттуда из кучи бумажек. Но раз гора не идет к Магомеду — то вариантов нет. По пути Кай отобрал у Кенсу поднос с едой предназначенной для неугомонного труженика и грубо отослал того обратно в кухню, предупредив, чтоб к кабинету никто и близко не подходил. Дио недоуменно поморгал, но потом уловил в поведении друга кое-что очень знакомое по себе самому и ухмыльнулся. Кажется, Чен допрыгался со своими вечными делами. В кабинете стоит тишина, прерываемая только шорохом бумажек. Чондэ склонился над огромным столом, где в одном ему понятном порядке оказались разложены разные документы. Парень перекладывал их то туда то сюда, от усердия закусив губу. Что-то не сходилось. Чонин проскользнул в комнату и плотно закрыл дверь, а затем также тихо оставил поднос на маленьком журнальном столике у входа. Чондэ по обыкновению не обратил никакого внимания на вошедшего, словно находился где-то далеко далеко в своих мыслях. Кай начал раздражаться, но вся злость быстро сошла на нет от вида старшего. Рубашка на Чондэ болтается не понятно как — расстегнута аж на три пуговицы, один край выправлен, губы прикушены в задумчивости и от этого покраснели, ноги босые и утопают в мягком ковре, а задница в темных классических брюках так и привлекает взгляд. Чонин только ухмыльнулся, стягивая с себя рабочий халат, следом футболку и кеды. Так хотелось влиться в атмосферу интимности, которой способствовал не только вид Чена, но и приятный полумрак кабинета, отделанного тёмным деревом. Чондэ вовсе не ожидал такого поворота, когда со спины к нему неожиданно прижалось крепкое горячее тело. Чужие ладони с длинными сильными пальцами скользнули по поясу брюк и крепко сжали бёдра, прижимая Чондэ к стоящему сзади человеку так плотно, что парень почувствовал все чужие изгибы и очень явную твёрдость. Отвлечься от дел всё же пришлось, когда наглый визитёр потёрся своим возбуждением о чувствительные даже сквозь брюки места, а его рука расстегнула ширинку и грубовато сжала плоть через бельё. — Кай, что ты делаешь… Я же работаю… — Сзади послышался тихий смешок, чужие бедра крепче прижались к ягодицам Чондэ, а рука скользнула под бельё, лаская нежную кожу большим пальцем. Медленно но верно там всё становилось влажным и Чен прикрыл глаза, неосознанно подаваясь назад, чтобы потереться о твёрдое тело позади. — Работай, я не буду тебе мешать. — Как бы не так. Чондэ не очень уловил смысл «не мешать» в исполнении Чонина, когда тот расстегнул пуговицу на брюках упорно пытающегося работать Чена и спустил их вместе с бельем до щиколоток. — Будь хорошим мальчиком, подними ножку Чондэ. — Чен подчинился и снова начал потихоньку уходить в себя, не обращая внимания на происходящее. Но Кай оказался не так прост. Он не стал подниматься во весь рост и прошелся широкими ладонями по задней стороне бёдер Чена, переходя на аппетитные ягодицы, слегка сжал и раздвинул их, получая удовлетворение от того как Чен выглядит там. Он всегда был гладко выбрит, хотя Чонин никогда его об этом не просил. Вряд ли у Чондэ были другие партнеры, ведь он круглые сутки работал, но неожиданный прилив ревности заставил Чонина крепко укусить мягкую ягодицу. Чондэ вскрикнул от неожиданности, то больше ничего не сказал, сильнее склоняясь к столу. Кай довольно улыбнулся — ему нравилось играть в эту игру, и пусть Чен сколько угодно притворяется, что совершенно не участвует в процессе. Вряд ли он сможет делать это и дальше. Чонин снова раздвинул упругие половинки и чуть надавил подушечкой большого пальца на тугое кольцо мышц, которое поддалось и тут же сжалось. Чондэ снова вздрогнул, но дальнейшей реакции не выказал. А Кай решил спокойно продолжить задуманное — он ещё шире раздвинул мягкую плоть и мокро лизнул всё открывшееся пространство языком, заставляя Чена от неожиданности завалиться на стол и как-то испуганно оглянуться. Чонин усмехнулся, глядя на покрасневшие щёки старшего. — Не отвлекайся от работы, ведь нужно закончить её побыстрее. — От низкого и какого-то урчащего тона Чондэ запылал ещё больше и хотел было отвернуться, но сосредоточиться на работе теперь было нереально и он только притворился, глядя в стол невидящим взглядом. Он отчётливо услышал щелчок крышки, а затем прикосновение длинных влажных пальцев к промежности. Когда один скользнул внутрь, Чен невольно стиснул зубы — но не от боли, а чтобы не выдать свою заинтересованность. Это может и глупо, но почему-то не по-детски возбуждало парня, член которого уже вовсю тёрся о прохладную столешницу, оставляя на ней мокрые полосы. Чонин не отвлекался от своего занятия и ласкал изнутри уже двумя пальцами, аккуратно разводя и сгибая их. Когда в дело пошёл третий, Чондэ не выдержал и уронил голову на стол, глухо простонав, на что Кай подарил ему лёгкий поцелуй в бедро и поднялся с пола. Он продолжил двигать тремя пальцами, пока Чен тяжело с поскуливаниями дышал в столешницу и всё быстрее подавался бедрами назад. Документы съехали со своих мест и грозили перепутаться намертво, но Чонин предотвратил это, с неожиданной силой обхватив парня одной рукой за плечи и выпрямив. — Возьмись руками за край стола, Чондэ. — Старший не посмел ослушаться строгого тона. С ума сводило то, каким Чонин становился властным и жёстким от коктейля раздражения и страсти, что бился в его крови от действий упрямого Чондэ. Но сегодня он подчинит его окончательно. Кай облизал мочку чужого уха, не прекращая двигать пальцами под тяжелые вздохи-всхлипы старшего. — Прогнись сильнее. — Рубашка Чондэ неприятно липла к влажной коже, но он уже перестал обращать на это внимание, а вот Чонин нетерпеливо дёрнул ворот сзади, обнажая тонкое плечо и часть спины, чтобы впиться зубами прямо в шею под линией роста волос. Чен вскрикнул и протяжно застонал от этого ощущения, а потом почувствовал как пальцы покинули растраханный вход, заставляя неосознанно тянуться следом и крутить бёдрами. Чену казалось, что он сойдёт с ума от желания и Чонин тоже тяжело дышал позади, но почему-то не спешил продолжать. Чондэ почувствовал грубоватые прикосновения к ягодицам и прикусил губу. — Чего ты хочешь, Чондэ? — Чен застонал неосознанно, и сильнее прогнулся в спине ища новых прикосновений. Кай хрипло рассмеялся и звучно шлёпнул партнёра по ягодице, заставляя вскрикнуть. — Ну же, скажи мне, чего хочет Чондэ? — Чен прикрыл глаза, проклиная грязные игры Кая и тихо сквозь зубы ответил: — Я хочу тебя. — Сзади послышался смешок. — Что прости? Я не расслышал. — Чондэ застонал снова, ощущая легкие прикосновения пальцев к раскрытому колечку мышц и больше не смог сдерживаться. — Возьми меня сейчас же, Ким Чонин! — Сердитый крик Чондэ сменился протяжным стоном, когда твёрдая плоть заполнила его до отказа, а потом от стонал не переставая. Практически кричал, срывая горло, пока Кай втрахивал его в стол, заставив изогнуть спину и чуть сжимая шею. Сильные размашистые толчки едва не заставляли ноги разъезжаться, возбужденная плоть болезненно пульсировала, потому что Кай запретил прикасаться к себе. Мышцы промежности начали болезненно сжиматься и Чен чуть не захлебнулся криком, когда Чонин прикоснулся шершавой ладонью к нежной головке его члена. Старший тут же кончил, бурно изливаясь прямо на мягкий ковёр под их ногами. Кай тоже не заставил себя долго ждать, догоняя партнера за пару толчков — он еле успел выйти из тугого прохода, заливая спермой ягодицы и промежность Чена. Отдышаться удалось лишь пять минут на том же самом ковре, куда они опустились от усталости. Чондэ блаженно улыбался и целовал подбородок зеленоволосого, прикрыв глаза. Кай с довольным видом поглаживал влажную спину неугомонного информатора до тех пор, пока тот не подскочил на месте. — Точно! Как же я раньше не догадался! — Чонин проводил тоскливым взглядом полуобнажённую фигуру Чена, который кинулся обратно к документам, даже не поправив полусодранную рубашку. С вечной занятостью этого парня ничего не поделаешь, но Кай вовсе не против помогать ему с работой время от времени.