почему не пришел на обед? ты поел?
Не хотел идти в столовую. У меня последняя пара, поем домамогу занести тебе булку я взял на тебя
Ван Ибо быстро фоткает булочку, которая и сама по себе выглядит аппетитно, а с парой фильтров, которые накладывает парень, превращается и вовсе в шедевр кулинарии. Красиваяпочему не сказал, что не пойдешь в столовую? я бы не пошел с тобой
Не хотел отрывать тебя от друзейты мой друг
Какая у тебя следующая пара?семинар по истории французской литературы та еще муть
Звучит, как что-то скучноетак и есть французы странные
Как и все людислишком философски для 21-летнего
Не опоздай на паруэто забота?
— Нам пора, — окликает Джейкоб друга, который с головой ушел в переписку. — Мистер Райт не пустит на занятие, если опоздаем. А там контрольная точка. Придется отрабатывать… — Да-да, я понял, не занудствуй, — просит Ибо, бросая последний взгляд на затихший чат, а затем поднимается со своего места, собирая свою посуду и нетронутую еду Чжаня на один поднос, чтобы отнести его в моечную. Впрочем, слова Джейкоба оказываются пророческими лишь частично, потому как на занятие парни не опаздывают, однако Джейк всё же ухитряется схлопотать отработку, хотя Ибо искренне считает, что незаслуженно. Другу попался максимально тупой вопрос, который, похоже, оказался у преподавателя «коронным», поэтому шансов ответить на него верно у парня не было. Для Ван Ибо пара заканчивается менее трагично, и он бы рад выслушать сетования приятеля на жизнь, но у него правда нет времени, потому что его уже ждут на работе. Остаток дня пролетает почти незаметно, потому что клиентов сегодня много. И пусть Ибо, конечно, огорчает тот факт, что Сяо Чжань молчит, но особо много болтать сегодня он сам не может себе позволить. Следующее сообщение от Чжаня приходит уже поздно вечером, когда Ибо принимает душ прежде, чем завалиться в кровать и, наконец, дать себе возможность поприставать к парню своей мечты хотя бы в смсках. Поэтому, когда он выходит из ванной, висящее на экране уведомление оказывается приятным сюрпризом. Как семинар?хорошо повезло с вопросом
«Я скучаю», — набирает Ибо, а затем тут же стирает, потому что это действительно то, что ему хочется сказать, но одновременно и то, чего говорить нельзя. Как можно соскучиться по человеку всего за день? Это ведь ненормально? Ненормально хотеть ежесекундно находиться рядом, ловить его улыбки и мимолетные взгляды, каждый раз обретая крылья, когда зрительный контакт длится чуть дольше обычного? Ведь все в порядке, даже если они не виделись один день? Ничего страшного, что они всего однажды не поели вместе? То, что всё не в порядке, Ибо понимает, когда и на следующий день, и через день Чжань не обедает с ним, а общаться предпочитает через текстовые сообщения. Ибо пару раз спрашивает, почему он пропускает обеды, но тот либо игнорирует сообщения, либо переводит тему, даже не пытаясь как-то отшутиться. Ван Ибо это не нравится. Ему кажется, что Чжань его избегает, хотя в сообщениях особо ничего не изменилось: им по-прежнему весело в переписках, они по-прежнему перекидываются фотками котов и еще чего-то, привлекшего внимание. А вот реальное общение исчезло полностью. И без него Ибо буквально готов на стену лезть, потому что ему этого не хватает, ему нужно видеть этого человека, периодически прикасаться к нему. Он слишком влюблён, чтобы спокойно выносить разлуку, которая вроде бы ничем не обусловлена, которой вообще не должно было бы быть. К концу третьего дня и после шести просьб объяснить, что происходит, Ибо решает, что с него хватит. Он уважал чужое личное пространство слишком долго. В конце концов, он собирался буквально следовать за Чжанем по пятам, не давая ему шанса даже задуматься о том, что Ибо в его жизни может и не быть. Так почему после всего этого он позволяет Сяо Чжаню себя избегать? Поэтому на четвёртый день Ибо решает не ждать друга в столовой просто потому, что он знает, что тот не придет. Вместо этого Ван Ибо выдвигается на учебу в этот день пораньше, заходя по дороге в одно из круглосуточных кафе, заказывая два обеда с собой, и только после этого отправляется на занятия. Таким образом, вместо того, чтобы идти вместе с Джейкобом в буфет, Ибо отпрашивается с пары на несколько минут раньше и отправляется прямо в корпус А1, где у Чжаня очень скоро закончится пара. Звонок звенит ровно в тот момент, когда Ибо облокачивается плечом о стену, рядом с дверью в лекционный зал, откуда постепенно начинают выходить студенты факультета менеджмента. Сяо Чжань появляется не в первых рядах, он не торопясь идет вместе с основным потоком, точно позволяя толпе нести себя, сам тем временем тыкаясь в телефон, кажется, совсем не следя за тем, что происходит в реальности. Поэтому он вздрагивает от неожиданности, когда его хватают за плечо и буквально выдёргивают из общего потока, стремящегося в сторону выхода из корпуса. — Ибо? — удивленно выдыхает Чжань, когда встречается взглядом с парнем, который всё еще держит его за руку чуть выше локтя. — Что ты тут делаешь? — Хотел пообедать с тобой, — спокойно произносит Ван Ибо, глядя в любимое лицо, даже не понимая, что ему делать сейчас, потому что он вроде бы сердится на Чжаня, но он так тосковал по нему эти дни, что на злость не остается никакой энергии. И Ибо чувствует себя таким беззащитным в этот момент, совершенно бессильным. — Ты же должен быть в столовой, — всё еще хлопает глазами Сяо Чжань так, будто не верит в то, что видит перед собой. — Ага, — кивает Ибо, злясь уже на себя, потому что у него совершенно не получается успокоиться. Это первый раз, когда он видит Чжаня с того самого дня, когда он проснулся с кучей засосов на собственной шее, а затем разглядывал их в зеркале, едва не кончая от одних только воспоминаний. Сейчас метки почти зажили, и ему срочно нужны новые. — Но я решил, что хочу есть с тобой. А так как ты решил игнорировать буфет, я пришел сюда. Так где ты в последнее время ешь? — На крыше, — откликается Сяо Чжань, отводя взгляд и чуть дёргая плечом, как бы прося себя отпустить. — Покажешь? — Ибо отпускает чужую руку и следует за другом сразу после того, как тот коротко кивает. А после они молча выходят из корпуса А1 и следуют через лужайку кампуса в корпус С. — И часто ты тут бываешь? — интересуется Ибо, когда они поднимаются по лестнице на четвертый этаж здания, и Чжань сворачивает направо, упираясь в дверь. — Нет, — качает головой Сяо Чжань, ногтями подцепляя тяжелый металл, на котором нет ручки, а затем тянет на себя. — На первом курсе бывал пару раз. И вот последние несколько дней. — Почему перестал ходить в столовую с нами? — снова спрашивает Ван Ибо, проскальзывая в проем следом за другом, оказываясь на ровном пространстве крыши. — Не хотелось видеть кое-кого, — уклончиво отвечает Чжань, проходя еще несколько шагов и усаживаясь на бетонный бортик, нагретый до почти горячего состояния солнцем. Старший опускается рядом. — Рейчел? — осторожно задает вопрос Ибо, не желая верить, что тем человеком, с которым не хотел сталкиваться Чжань, был он сам. — Ты знал, что она связалась с Итаном Миллером? — уклоняется от ответа Сяо Чжань. — Почему не сказал мне? — Я не знал, — откликается Ван Ибо, на миг задумываясь над тем, что причина игнора со стороны Чжаня в том, что Ибо ничего не рассказал ему об отношениях Итана и Рейчел. — Я узнал сразу после твоего дня рождения. Ты узнал сам буквально через пару дней… — Ясно, — почти безучастно кивает Сяо Чжань. Возникает ощущение, что ему, по большому счёту, всё равно на это. — Я рад, что ты не пытался это от меня скрыть. — Стоило сказать тебе раньше? — уточняет Ибо, расстегивая рюкзак и выуживая оттуда два контейнера. — Думаю, я бы не поверил, — усмехается Сяо Чжань, следя за действиями старшего. — Смотрю, ты подготовился. — Конечно, — усмехается Ибо, передавая Чжаню его порцию. — Как я мог пригласить тебя и не позаботиться о еде? — Как будто на наших встречах я только и делаю, что жру, — смеется младший, открывая крышку. — Ну, не только, — уклончиво отзывается Ибо, неосознанно касаясь своей шеи, всё еще скрытой воротником водолазки и невольно вспоминая о том, что делал Сяо Чжань в их последнюю встречу. И ему невдомёк, что парень, который сразу после его ответа застывает, как каменное изваяние, думает о том же самом и пытается не сгореть от стыда. — Коржик? — Чжань пытается замять собственное смущение, обращая внимание на несколько красных отметин от кошачих когтей на тыльной стороне ладони старшего. — Ага, — кивает Ибо, сосредотачивая внимание на собственной руке, не без сожаления отвлекаясь от таких сладких воспоминаний. — Это боевые ранения. В битве за еду. — Ты пытался отобрать у кота кошачий корм? — прыскает со смеху Чжань, однако всё еще не поднимает взгляд на друга. — Нет, — мотает головой Ван Ибо. — Вчера хотел приготовить яичницу, даже бекон купил, чтобы не слишком по-холостяцки это выглядело. Пока бил яйца, Коржик стащил бекон. Чуть не оставил меня без завтрака. Он, кстати, очень самоотверженно сражался… — О да, — согласно кивает Сяо Чжань. — Я еще в детстве сцепился с котом, он тогда у нас всего один был, за жопку от колбасы… Он разодрал мне руку так, что мне пришлось ее зашивать. До сих пор шрам остался. Сяо Чжань вытягивает правую руку вперед, поворачивая ту ладонью вверх и указывая на тонкую белую полоску на предплечье. — Шрамы украшают мужчину, — хихикает Ибо, легонько касаясь кончиками пальцев едва заметного шрама. — «Хотя куда уж красивее». Сяо Чжань отдёргивает руку, пожалуй, слишком резко, однако это Ибо не удивляет, он лишь поудобнее перехватывает вилку, возвращаясь к своему не самому вкусному обеду. — Это неплохо, — говорит Чжань, запихивая в рот помидорку черри просто для того, чтобы разрушить повисшее молчание и скрыть некоторую неловкость. — Ты съел только помидор, — фыркает Ибо, ковыряясь в своей порции, а затем переводя взгляд вдаль. Корпус С является самым высоким в кампусе, поэтому отсюда видно только крыши остальных корпусов и окна зданий, находящихся за пределами студенческого городка. — Здесь классно. Почему ты раньше не звал меня сюда? — Не хотел отрывать тебя от общения с друзьями, — врет Чжань, очень внимательно уставившись на нарезанный лист салата. — Ты бы не отвлек, — фыркает Ибо. — К тому же ты тоже мой друг. — Ага, — Сяо Чжань хрустит салатом преувеличенно увлеченно, а Ван Ибо просто смотрит на этого человека, не в силах оторваться. Ему так не хватало Чжаня в последние дни, что сейчас он пытается получить максимум из этих моментов. — Люблю такие дни… Сяо Чжань переводит тему, поднимая глаза к небу, на котором сегодня ни облачка, а солнце светит по-полуденному ярко, но уже по-осеннему тепло. — Да, я тоже, — соглашается Ибо, повторяя действие за другом, разглядывая ярко-синее небо, которое, конечно, в своей красоте и совершенстве никогда не сравнится с тем человеком, который сидит рядом. — Может, в небо? — Что? О чем ты? — Чжань впервые за их встречу поворачивается к Ибо, тайком радуясь, что тот сейчас не смотрит на него. — У тебя есть билеты на воздушный шар, — Ибо резко поворачивается к Чжаню, встречаясь с тем взглядом. И в этот раз на миг замирают сразу два сердца, а затем Чжань закашливается, разрывая зрительный контакт. — И я как друг готов разделить с тобой этот полёт. — Очень щедро с твоей стороны, — не без труда выговаривает Сяо Чжань, всё еще пытаясь откашляться. — Но как-нибудь в другой раз… — Потом станет холоднее, — гнёт свою линию Ибо. На самом деле, ему просто хочется провести время с Сяо Чжанем. И ему правда всё равно, что это будет: полёт на воздушном шаре или совместный просмотр Игры Престолов на его кровати. Хотя последнее, конечно, предпочтительнее. — Я оденусь теплее, — отмахивается Сяо Чжань, явно не собираясь продолжать этот разговор. — Помидоры — это лучшее, что было в этом обеде. — А я? — не думая, ляпает Ибо, прикусывая губу и глядя на то, как моментально краснеют чужие щёки. Эта реакция кажется необычной, потому что Ван Ибо и раньше мог сказать что-то подобное. Но только сейчас Сяо Чжань так очевидно… смущается? — И ты, — искренне выдыхает Чжань, а затем быстро переводит взгляд на экран телефона. — Думаю, нам пора.***
В его комнате ужасно душно, шторы задёрнуты, а потому свет, льющийся с улицы, слишком приглушенный. Он сидит на своем письменном столе, сдвинув клавиатуру в сторону и прикрыв глаза, весь обратившись в осязание. Мягкие губы ведут по его руке вверх, оставляя за собой дорожку из лёгких поцелуев, от которых кожа горит пламенем. Ибо отрывается от нежной кожи Сяо Чжаня лишь на мгновение, чтобы взглянуть тому в глаза, чуть склонив голову, будто прося разрешения для чего-то большего, а затем снова легко касается губами ниточки шрама на предплечье. Чжань тихо стонет. И просыпается от этого звука. Он лежит в собственной кровати, пытаясь прийти в себя. Это был всего лишь сон. Внизу живота тянет привычным утренним возбуждением. И Сяо Чжань отказывается связывать эти два «события». В этом сне не было ничего возбуждающего, а стояк — всего лишь часть физиологии молодого мужского организма. Сон приснился просто потому что вчера Ибо трогал его в этом месте, а член встал просто потому что он встает почти что каждое утро. Ничего необычного. Кожа на руке, однако, всё еще как будто горит от чужих прикосновений. Таким реальным это всё казалось. «Многие бредовые сны кажутся очень реальными», — разумно замечает внутренний голос. И в кои-то веки Чжань с ним согласен. Однако тот факт, что ему снится подобное после простого обеда, в котором не было даже намёка на какую бы то ни было близость, немного напрягает. За те дни, когда они с Ибо не виделись, Чжаню удалось убедить себя в том, что ничего страшного не случилось. Многие творят разное под действием алкоголя. Ну кто знал, что текила в сочетании с Ван Ибо даст такую реакцию. Ему просто надо поостеречься в будущем соединять эти два ингредиента. Да и в принципе по возможности ограничить их реальное общение. Вчера вышла осечка: он был не готов к этой встрече, поэтому так реагировал. Но больше такой ошибки Сяо Чжань не допустит. Он бросает быстрый взгляд на экран мобильника: до будильника ещё десять минут. Спать он, конечно, уже не будет, но этого времени как раз хватит, чтобы всё ниже пояса снова расслабилось без его вмешательства. Не дрочить же на привидевшиеся прикосновения парня. «Ты можешь подрочить на что угодно», — крутится ленивое в мыслях, но Чжаню это всё равно кажется неправильным. А потому он просто поворачивается на бок, дожидаясь, пока всё пройдет. Чуть позже, уже умывшись, Сяо Чжань спускается вниз. Завтракать он будет в одиночестве: отец уже ушел на работу, а мама ещё, конечно же, спит. На завтрак сегодня какие-то запеченные злаки, которые наверняка вкусные, однако желания есть, как и всегда по утрам, нет. И Чжань лишь выпивает приготовленный Терезой капучино, пусть и знает, что вряд ли сможет поесть на учебе. Пары тянутся ужасно долго, и Сяо Чжаня действительно напрягает тот факт, что Ибо, скорее всего, снова явится встречать его у дверей лекционной аудитории. И здесь Чжаня терзает неразрешимой дилеммой. С одной стороны, он хочет увидеться с этим парнем, хочет посмотреть в его вечно насмешливые глаза, услышать низкий смех, от которого каждый раз мурашки по коже. Но с другой совсем не хочется загонять себя в тупик снова. Ведь каждый чертов раз, когда они встречаются, с ним что-то не так, а после той ночи всё значительно усугубляется. И нет, Сяо Чжань не собирается размышлять над тем, что с ним такое. Наверное, потому, что на самом деле он уже знает. Однако то, как он среагировал на всего лишь мимолётное прикосновение вчера, напрягает. Поэтому перед второй лекцией, предшествующей обеду, Сяо Чжань подходит к преподавателю, чтобы отпроситься немного пораньше, дабы успеть исчезнуть до того момента, как придет Ибо. Наверное, это ужасно по-детски, но Чжань задницей чует, как его загоняют в угол, и отчаянно хочет этому помешать. Его «идеальный» план летит к чертям, когда преподаватель отрицательно качает головой, говоря, что тема сегодня очень важная, а потому отпустить студента раньше он не может. Чжань опускается за свою парту, телефон в его руке вибрирует принятым сообщением, к которому прикреплена фотография их общего обеда. И здесь Сяо Чжаня охватывает абсолютно необъяснимая паника. И дело здесь совершенно не в его неуравновешенности или настоящем страхе, а в том, что парню кажется, что он теряет контроль над своей жизнью, над своими эмоциями и чувствами. Ему кажется, что его тело, его сердце и мысли больше не принадлежат ему самому. От этого жутко. От этого пробивает мелкой дрожью. Поэтому неизбежная встреча с тем, из-за кого он чувствует себя так, пугает. И допустить ее нельзя, но минуты, как назло, утекают, приближая завершение лекции. И, честное слово, это первый раз, когда Сяо Чжань хочет, чтобы заунывная речь лектора не заканчивалась. Но по закону подлости время как будто ускоряется. И звонок звенит, кажется, слишком скоро, заставая Чжаня врасплох. Студенты начинают покидать зал, а Сяо Чжань сидит на своем месте еще с полминуты, а затем подрывается с места, бросает в сумку тетрадь, в которую записал от силы пару строк за всё занятие, а после подлетает к окну, быстро открывая ту из створок, на которой есть ручка. — Эй! Сяо Чжань, ты что делаешь? — удивляется Мелиса Вандер, которая учится на одном с ним курсе. — Всё нормально, — на автомате бросает Чжань, усаживаясь на подоконник и перебрасывая ноги на улицу. — Молодой человек, куда вы? — профессор округляет глаза, глядя на то, как один из студентов ловко проскальзывает в окно, а затем припускает прямо по газону кампуса в противоположную от корпуса сторону. Останавливается Сяо Чжань только неподалёку от одного из общежитий, где находится небольшая аллея, куда студенты из-за ее не слишком удобного расположения заглядывают редко. Парень падает на одну из лавочек, стоящих здесь, пытаясь отдышаться. Глупо. Так глупо. Он уже сделал то, что сделал. Но уже жалеет. Чёрт, как, должно быть, это выглядело со стороны? Как же тупо… Сяо Чжань негромко скулит, закрывая лицо руками, а после шлёпает себя ладонью по лбу. «Мало тебе было позора той ночью после клуба, так ты решил попозориться на трезвую голову. Чтобы окончательно закопать себя?» — внутренний голос приходит в себя куда раньше, чем сам Чжань. Парень садится на скамейку, окончательно выдыхая и принимая тот факт, что он только что повёл себя просто максимально по-идиотски. Апогей стыда достигается в тот момент, когда мессенджер звенит уведомлением нового сообщения.надеюсь ты не порвал штаны когда лез через окно
Чжань слишком поздно понимает, что прочитал сообщения, и снова скулит из-за собственной тупости. Надо что-то отвечать, но что говорить — непонятно. «Прости, мне захотелось выйти в окно», или «В дверях была слишком большая толпа», или «Я перепутал дверь и окно». Что тут вообще можно сказать? Сообщения так и остаются без ответа.