180 дней и 3 года

За две недели его так и не увольняют. Ибо каждый день чувствует себя как на пороховой бочке, однако ничего не меняется ни через три дня, ни через неделю, ни через десять дней. Единственное отличие в том, что работы немного прибавляется, потому что мистер Харрис стремится привести все свои дела в порядок прежде, чем передать их новому руководителю, и на Ибо перекладывается часть нагрузки. Но тот не жалуется: когда занят, время идет быстрее. Вообще, у Ван Ибо довольно странные чувства относительно встречи с Сяо Чжанем. Он ждет ее, как ребенок ждет своего дня рождения. С этим спорить смысла нет. Он так безумно соскучился по этим живым глазам, по ослепительной улыбке и родинке под нижней губой, по спокойному тембру голоса, по смеху, в конце концов. И это чувство бесконечное, бездонное хотя бы просто потому, что никто, кроме Сяо Чжаня, утолить эту тоску не сможет. Но вместе с тем Ибо страшно. Как бы он ни хорохорился, как бы ни убеждал себя в том, что ему будет всё равно, когда Чжань его уволит, лишь бы увидеть его, это неправда. Ведь Ван Ибо прекрасно знает, что если встретится с этим человеком однажды, обратно пути уже не будет. Будет хотеться больше и больше. Еще Ибо боится разговора, который, на самом деле, в первую очередь нужен ему самому, а значит и начинать его будет он сам, но от одной мысли, что придется вскрыть старую рану, ту, что у них одна на двоих, становится не по себе. Да и вообще, увидеть того, по кому сердце ноет беспрестанно, не только радостно, но еще и страшно. Страшно посмотреть в чужие глаза и не увидеть там того человека, которого он полюбил. Страшно увидеть те же зияющие пустотой омуты, которые Ибо видел в то злосчастное Рождество. И всё же все страхи меркнут и растворяются каждый раз, когда Ибо думает о том, что он увидит его. В свой последний день в европейском отделе Харрис устраивает что-то вроде прощального ужина в одном из ресторанчиков. Еду, что здесь готовят, едва ли можно назвать сильно вкусной, но по большому счету это особого значения не имеет. Коллектив здесь собрался сейчас для того, чтобы хорошо отдохнуть, вероятно, в последний раз конкретно этой компанией. Моника что-то объясняет их уже бывшему боссу, Тони Фостер подливает ему пива, Дарсия танцует с Майклом, а Тайлер, кажется, пытается втолковать что-то Ибо, даже не замечая, что тому откровенно всё равно. На самом деле, он присутствует здесь только из уважения к Лиаму Харрису, а потому пользуется первой же возможностью, чтобы покинуть вечеринку. Конечно, его бывший начальник провожает его с огорченными охами-вздохами и напоминанием о том, что если с их новым руководителем у парня не заладится, всегда есть старый добрый мистер Харрис. Ибо сконфуженно кивает, еще раз благодарит и под шутку Майкла «То, что старый, это правда» покидает заведение. На самом деле еще довольно рано. Стрелка часов едва перевалила за девять вечера, а потому Ибо решает пройтись пешком, игнорируя автобус, который как раз останавливается на близлежащей остановке и радушно распахивает двери. Атланта упивается густой вечерней синевой, мимо проносятся машины, а сердце трепещет в предвкушении. Завтра. Это случится уже завтра. Уснуть сегодня не получается ужасно долго, Ибо крутится с боку на бок, то и дело сгоняя с ее места Плюшу, которая привыкла спать в одной постели с хозяином. В итоге кошка уходит спать на пол к своему заклятому рыжему врагу. Ван Ибо же открывает ТикТок, чтобы полистать видео и немного успокоиться. Попадается в основном подходящий бред, но очень скоро выгонять спать начинает даже само приложение. И головой парень, конечно, понимает, что это самое разумное сейчас — попытаться уснуть, потому что ему просто необходимо, чтобы завтра в голове был мозг, а не каша, но… Но на данный момент в этой самой голове мысли только о том, какой красивый Сяо Чжань, какой он потрясающий, какой он нереальный и вообще запредельный, какая у него улыбка, глаза, руки. И, черт, память очень хорошо сохранила все это, а теперь охотно воспроизводит перед внутренним взором. И Ибо буквально ощущает кончиками пальцев чужую тонкую талию сквозь ткань рубашки, а губами — дыхание этого человека, которое немного загнанное, срывающееся. Поспать удается всего часа два. Просыпается Ван Ибо от трели будильника, заведенного сегодня на более раннее время, чем обычно. Как ни странно, он не чувствует себя невыспавшимся, только бешеное эмоциональное возбуждение. Все утренние процедуры он делает в разы быстрее. Единственное, на что он тратит больше времени, чем всегда, — внешний вид. Сегодня он надевает черный костюм и белую рубашку, однако не обременяет себя галстуком, вертится перед зеркалом, хотя знает, что выглядит хорошо, но нервы все равно сдают. Плюшка с Коржиком снова затевают потасовку, на которую Ибо не обращает никакого внимания. Кажется, даже упади сегодня небо — он не заметит. На телефон приходит короткое «Удачи» от Джейкоба, от которого внутри становится чуть теплее и как будто поспокойнее. Но не надолго. Потому что когда Ибо паркует мотоцикл на своем месте на парковке, волнение поднимается в груди новой волной, затапливая сердце. Поездка на лифте превращается в целое испытание, потому что кажется, что едет он ужасно медленно, останавливаясь буквально на каждом этаже, выгружая пассажиров. Ибо невдомек, что так бывает всегда, когда приезжаешь на работу в час пик, а не за пять минут до начала рабочего дня. В итоге на своем рабочем месте Ибо оказывается первым, включает рабочий компьютер, проверяет почту, результаты вчерашнего резервного копирования и дату последнего индексирования. Вообще, делать все это совсем не обязательно, но чем-то нужно занять это время, нужно попытаться освободить свою голову от мыслей о Сяо Чжане, потому что если он сейчас же не перестанет думать о нем, то обязательно облажается. А давать повода для увольнения он не хочет. Нет, он, конечно, прекрасно понимает, что его уволят в любом случае, но пусть это будет исключительно высосанная из пальца причина, а никак не настоящий косяк. — Ты выслужиться что ли хочешь? — фыркает Моника, бросая на свое место сумку и направляясь прямиком к кулеру. — С чего бы? — Ибо уходит от ответа, потому что у него своя причина, почему ему просто необходимо произвести хорошее впечатление. — Ты пришел даже раньше меня, вчера ушел еще до начала всего веселья… — тянет коллега, набирая полный стаканчик ледяной воды. — Зато ты, я смотрю, не пропустила ничего? — фыркает Ван Ибо, кивком указывая на стаканчик, который Росс осушает буквально залпом. — Так плохо? — Харрис, оказывается, такой классный мужик, — вздыхает Моника, расстроенно качая головой. — Жалко, что его убрали. — Готовься открыться чему-то новому, — Майкл подтягивается следующим. Он выглядит куда лучше, чем женщина, то ли из-за того, что он младше нее лет на семь, то ли потому что так же, как и Ибо, провел перед зеркалом приличное количество времени. — Я слишком консервативна, — мотает головой Моника, однако тут же хватается за нее. — Вчера, когда бармен намешивал тебе какую-то дичь в бокале, ты орала, что ты хочешь попробовать в жизни всё, — напоминает Беннетт. — Это была минутная слабость, — выдыхает Росс, опускаясь за свое рабочее место. — И я сейчас жалею. — Да, видать, тебе совсем нелегко, — усмехается Тони, который появляется вместе с Дарсией. Девушка приветствует присутствующих быстрым кивком и проходит прямиком к своему компьютеру. — Впрочем, неудивительно. — Дарси, а ты как? — интересуется Майкл, отвлекая коллегу от залипания на заставку Виндоус. — Не называй меня так! — моментально взвивается та. — Я Дарсия. Д-а-р-с-и-я. Не Дарси, не Дэрри, не Дарс. Дарсия. Ясно? — Ясно-ясно, — примирительно поднимает руки Майк. — Ты чего психуешь так? Нервничаешь? — А ты бы не нервничал на моем месте? — приподнимает бровь девушка. — Сейчас новый босс сто процентов потребует от меня отчеты по продажам за последние кварталы, а у нас продажи в заднице. — Не ругайся, Дарсия Томас, — на работе появляется Тайлер Эванс, который обходит всех присутствующих по кругу, чтобы добраться до своего места. — Да, вот именно, не нервничай, — присоединяется Моника, укладывая голову на сложенные на столе руки. — Может, он и не додумается никакие отчеты спросить. — Вот именно, — поддерживает Фостер. — Может, вообще ничего не придется делать. — Не будешь ничего делать, уволят, — как бы невзначай вставляется Ибо. Его раздражают слова и Моники, и Тони. Он уверен в Сяо Чжане, он знает, как он учился, знает, с какой ответственностью подходил к учебе. «Особенно до тех пор, пока не встретил тебя», — ехидничает внутренний голос, которому его хозяин велит заткнуться. — А ты типа на его стороне? — хмыкает Росс, поворачиваясь на кресле к Ибо. — Даже если так, то что? — с вызовом наклоняет вперед голову парень. — О! Неужели нашему Ибо наконец-то кто-то понравился? — всплескивает руками Майкл, подрываясь с места и подскакивая к креслу коллеги. — А я уже было уверился в том, что у тебя совсем нет сердца. — Пошел ты, — отмахивается Ибо, уворачиваясь от попытки Беннетта взъерошить его волосы. — Вы с Дарсией такие нервные сегодня, — морщится Майк. — Тай, ты-то хоть норм? — Норм, — откликается юрист, сосредоточенно что-то пролистывая в компьютере. — Ты-то не хочешь хоть что-то приготовить для господина Сяо Чжаня заранее? — Как попросит, так и сделаю, — пожимает плечами парень. — К чему спешка? На его вопрос никто не отвечает, и Майку приходится вернуться к своему месту и уставиться в компьютер то ли для того, чтобы сделать что-то полезное, то ли для того, чтобы скачать какую-нибудь игрушку, за которую, конечно, получит в лоб от команды айтишников. Ибо тоже старается заниматься делами, однако взгляд то и дело соскальзывает на циферки в правом нижнем углу экрана. Ван Ибо чувствует, как растет напряжение по мере того, как увеличивается цифра, стоящая после двоеточия. Формально, рабочий день еще не начался, и будь сегодня обычный день из прошлого, Ибо в это время только садился бы на своего Yamaha во дворе дома. Но сегодня день необычный. С минуты на минуту здесь появится Сяо Чжань. А в том, что он появится вот-вот, Ибо не сомневается: этот человек никогда не опаздывает. Во всяком случае, так было всегда. И в этот раз он себе не изменяет. Наверное, это можно считать за паранойю, но Ибо слышит то, как звякает лифт, находящийся метрах в ста от того места, где он находится, за несколькими стенами и бессчетным множеством перегородок. У него откуда-то берется знание того, что это он буквально в данный момент выходит из стальной кабинки и идет по коридору прямо сюда. Сердце долбится о грудную клетку изнутри так, что, кажется, слышно даже окружающим. Ибо на миг прикрывает глаза, пытаясь успокоиться хотя бы самую малость, однако выходит из рук вон плохо. Черт возьми, лучше бы их встреча была неожиданностью. С другой стороны, непонятно, как бы он отреагировал на нее, не будь он морально готов. «Как будто ты сейчас готов», — подстебывает внутренний голос. Ибо его игнорирует. — Эй, — его окликает Моника. — Ты в порядке? Побледнел сильно. Тебе нехорошо? — Нормально, — с трудом выговаривает Ван Ибо, а затем инстинктивно оборачивается ко входу в рекреацию ровно за секунду до появления в проходе высокой женщины, одетой в строгий костюм. Ибо знает ее. Это Луиза Хилл, глава международного отдела организации. Ей подчиняются главы каждого макрорегиона. От нее зависит политика и финансирование каждого из отделений. Но сегодня она здесь с совсем другой целью. Ван Ибо глубоко вдыхает, зная, что едва ли сможет выдохнуть, и переводит взгляд за ее спину. Сердце делает удар. Ещё один. И на третьем как будто замирает. Весь мир вдруг останавливается, позволяя рассмотреть себя с невероятной подробностью. И Ибо рассматривает. Свой мир. Тот, что прямо сейчас выходит из-за спины руководителя, обводя взглядом всех присутствующих. Продать душу за то, чтобы встретиться с ним взглядом, — Ибо готов. Прямо сейчас. Заберите. Но покалеченная душонка, похоже, никому не нужна, поэтому Ван Ибо приходится довольствоваться тем, что можно смотреть во все глаза на Сяо Чжаня. И Ибо почему-то кажется, что тот стал еще красивее. Может, дело в том, как приталенный пиджак дорогого темно-синего костюма подчеркивает узкую талию, или в том, как уложены сегодня волосы этого парня, открывая лоб и делая своего обладателя невыносимо горячим. Ибо знает ответ. Знает, что дело не во внешности, а в том, как Сяо Чжань заставляет его самого чувствовать себя. Сердце снова срывается с места, пытаясь вырваться из грудной клетки. Ибо попросту не может поверить в то, что видит, спустя чёртовых три года, спустя поиски и мучительные ночи в одиночестве вдали от тепла и надежды. Чжань останавливается чуть позади мисс Хилл, смотрит на всех, кто будет в его команде, едва заметно улыбается. И Ван Ибо буквально сходит с ума в режиме реального времени. Только сейчас, увидев, наконец, после стольких лет, он понимает, насколько он скучал на самом деле. Нет, это было невыносимо — мучиться так долго без единой возможности связаться с ним, рассказать всё, объяснить и признаться в том, что то чувство, которое расцвело в сердце три года назад, и не подумало исчезнуть вместе с ним. Прямо сейчас, когда его так резко отпускает, когда сердце ноет уже как будто от облегчения, Ибо осознает, наконец, что всё было не зря. Как бы Сяо Чжань себя ни повёл в дальнейшем, чем бы их встреча ни закончилась, всё это стоит вот этого одного короткого момента. И он даже не стесняется того, как откровенно залипает на своего бывшего, как жадно следит за каждым его движением. Ибо даже не замечает девушки, стоящей прямо за Чжанем, которая пришла, очевидно, вместе с ним, благополучно пропускает короткую приветственную речь Луизы Хилл, просто любуясь тем, как выглядит его человек: он держится спокойно, почти расслабленно, Ибо видит волнение, которое плещется в глубине красивых, почти чёрных глаз, но едва ли кто-то из его коллег способен разглядеть такую тонкую эмоцию на лице их нового босса. — … рада вам представить нового руководителя европейского отдела, мистера Сяо Чжаня, — Луиза отступает чуть в сторону, позволяя команде получше рассмотреть их нового начальника. Чжань выступает вперед, склоняет голову в коротком кивке, а после снова обводит присутствующих заинтересованным взглядом. — Краш, — выдыхает Майкл, очевидно, рассчитывая, что никто его не услышит, однако восторженные нотки в его голосе оказываются куда звонче, а потому его комментарий слышат и Хилл, и Сяо Чжань, который задерживает взгляд своих умопомрачительных глаз на своем подчиненном, позволившем себе слишком громкое восхищение, лишь на мгновение. — Майкл Беннетт, держите себя в руках, — мисс Хилл одергивает парня. «Вот именно», — ревниво поддакивает внутренний голос, он же рекомендует расчленить несчастного Майка, пока тот не успел приблизиться к Сяо Чжаню на расстояние ближе двух метров. А потом вся злость куда-то уходит, потому что Чжань открывает рот. У Ибо ощущение, что он вот-вот разревется просто потому, что он слышит голос этого человека. Привычный, не искаженный памятью или неверными волнами сна и не срывающийся на истерику, как тогда в последний раз. К горлу подступает волнением и таким забытым уже трепетом, бутоны на сердце распускаются прямо поверх увядших лепестков, и хочется забрать этого человека и никогда не отдавать, спрятать ото всех, сделать своим и быть его. Однако Ибо подавляет это чувство, заставляя себя прислушаться к словам Сяо Чжаня. — Добрый день, коллеги. Вы, конечно, уже в курсе, что БигПич избрал новую политику для европейского отдела продаж — расширение влияния на европейском рынке. В ответ Чжаню подчиненные кивают. Ведь именно об этом сказал им Лиам Харрис еще две недели назад. — От нас требуется двадцатипроцентный прирост в первом полугодии и последующий рост вплоть до занятия лидирующих позиций, — продолжает Сяо Чжань, совершенно не удивляясь дружному выдоху подчиненных: двадцать процентов — это очень много. — Будет нелегко, однако цель более чем достижимая, особенно учитывая ресурсы, которые компания готова вложить. Сяо Чжань на мгновение замолкает, обводит присутствующих цепким взглядом, на каждом задерживаясь чуть дольше, чем на секунду. Кроме Ибо. Ибо он как будто пропускает, чтобы спустя миг продолжить как ни в чем не бывало. — Несмотря на то, что нас ждет много работы, у нас есть определенные преимущества. БигПич — огромная компания, успешно продвигающая свой товар по всему Западному полушарию и Северной Африке. Со стратегиями, которые мы с вами будем использовать, я ознакомлю вас на ближайшем совещании. Также нам на руку сыграет то, что, судя по нашим исследованиям на европейском рынке, по сути нет конкретного лидера. Несколько небольших компаний, которые не обладают ни достаточными ресурсами, ни соответствующей мотивацией для получения преимущества, а как следствие завоевания лидерства. Соответственно, место лидера вакантно. И мы с вами целимся именно на него. Ибо прекрасно слышит, как скептично хмыкает Тони, слышит это и Сяо Чжань, конечно, однако не реагирует совершенно никак. — Я рассчитываю, что мы будем работать как слаженная команда. Мне нужна вовлеченность каждого из вас в процесс. Именно поэтому на данный момент я решил не проводить никаких сокращений и кадровых перестановок. Не стану скрывать, среди вас есть те, чей уровень компетенции для меня является сомнительным, но я надеюсь, что вы привыкли работать именно этим коллективом, а значит и результаты вашей коллективной работы будут достойными. Но не стоит забывать, что все зависит в первую очередь от каждого из нас, поэтому если я замечу, что кто-то не считает нужным приложить достаточное количество усилий, санкции будут соответствующими. В голосе Сяо Чжаня слышится сталь. Она так органично вплетается в знакомый мягкий голос, что Ибо даже не сразу ее ощущает. Однако уже через мгновение, когда взгляд его нового босса замирает на нем на долгие пару секунд, Ван Ибо явственно чувствует мурашки, бегущие под кожей. Чжань изменился. Ибо не может сказать о глубине изменений, но этот Сяо Чжань более жесткий, более уверенный в себе человек. Он знает, кто он, и знает себе цену. Этому человеку хочется подчиняться. Ибо ловит себя на мысли, что прямо сейчас бы преподнес этому парню стаканчик кофе и себя самого целиком. От таких мыслей нужно избавиться, а потому Ван Ибо вынужден пустить их в иное русло. Что, например, значат его «санкции будут соответствующими» и долгий нечитаемый взгляд глаза в глаза. — Надеюсь, вы все готовы хорошо поработать уже сегодня, — металл из голоса пропадает так же плавно, как и появился. Теперь Чжань даже немного улыбается. — Итак, Дарсия Томас… Сяо Чжань резко оборачивается к девушке, сидящей по левую сторону от него. — Статистика по продажам за последние полгода — год у меня есть. Я с ней ознакомился. Но мне нужна более детализированная информация. По странам, городам, маркам магазинов. Поняла, что я от тебя хочу? — Поняла, — встряхивает рыжими кудрями Дарсия. — Сейчас приступаю. — Энтони Фостер, — продолжает Чжань, переводя взгляд по часовой стрелке на афроамериканца. — Рассчитай стоимость всей логистической цепочки в случае, если мы увеличим поставки, скажем, в пять раз. Просчитай каждый этап. Майкл Беннетт… — Да, босс, — расплывается в широкой улыбке парень. — Я готов. — Отличный настрой, — усмехается Сяо Чжань. — С тебя анализ потребителей по группам. Возраст, пол, их занятость по возможности. — Окей, — кивает Майк. — А занятость вам зачем? Беннетт делает акцент на этом «вам», и Ибо невыносимо хочется, чтобы Сяо Чжань перестал смотреть на этого парня. Просто отвернулся, перевел взгляд в окно, да что угодно вообще. — Хочу знать, кто чаще покупает нашу продукцию: домохозяйки для того, чтобы приготовить что-то вкусное, студенты как перекус, работающее население в качестве лакомства, — терпеливо объясняет Чжань, наконец, обращаясь к следующей на очереди менеджеру по рекламе и маркетингу. — Моника Росс, полный отчет о рекламной политике компании: как, кому, каким путём, какой рекламный материал. Затраты на всё это. — Хорошо, — кивает женщина, поворачиваясь к своему монитору. — Тайлер Эванс, к тебе пока никаких заданий не будет. Во всяком случае у меня. Но, кажется, мисс Хилл имеет к тебе какое-то дело, — Сяо Чжань оборачивается к женщине, ведет рукой, как бы приглашая, и отступает немного в сторону. — Но прежде, чем вы приметесь за усердную работу, я предлагаю всем пройти в конференц-зал, чтобы хорошо покушать. Возможно, кто-то сегодня не успел позавтракать, или, как и я, не захотел… Чжань встречается взглядом с Ибо, и у последнего земля из-под ног уходит. Чужие глаза поблескивают такими любимыми задорными искорками. Ван Ибо знает, что последние слова сказаны исключительно для него, и удержаться от того, чтобы подойти и просто обнять этого человека просто невозможно. Ибо удерживает себя в рамках только потому, что это первый день Сяо Чжаня на работе, ему нужно произвести хорошее впечатление, а объятия с секретарём в первые же два часа знакомства — слишком даже для сына генерального директора. — О! Наш новый босс нравится мне всё больше, — нараспев восклицает Майкл, вырисовываясь прямо перед Чжанем, заставляя того уделить внимание его персоне. — Как будто тебя год не кормили, — ворчит Моника, подталкивая Майка к выходу из рекреации. Тайлер Эванс переминается с ноги на ногу, не зная, идти ему со всеми или сначала отдать себя в распоряжение мисс Хилл. Женщина замечает это и с легким смешком кивает юристу на дверь в конференц-зал, где прямо сейчас скрываются Дарсия и Тони. — Подниметесь ко мне сразу после, мистер Эванс, — Луиза Хилл поднимает руку будто на прощание. — Господин Сяо, будет что-то непонятно, обращайтесь. — Спасибо, мисс Хилл, — лучезарно улыбается Сяо Чжань. Так, как умеет только он. А потом поворачивается к молчаливой блондинке за своей спиной. — Сью, можешь тоже сходить поесть. Познакомишься с коллективом. Вряд ли мне что-то угрожает в моем же кабинете. — Спасибо, — улыбается девица. — Босс, может, тоже поешь со всеми? — Мне должны скоро позвонить, — качает головой Чжань. — И я заинтересован в том, чтобы этот звонок не пропустить. Сью, которую Ибо инстинктивно идентифицирует как охрану, послушно направляется в сторону конференц-зала. — Господин Сяо, напомни Тайлеру Эвансу подняться ко мне, — говорит Луиза Хилл, окидывает взглядом замершего у своего места Ибо и уходит, оставляя этих двоих наедине. Повисает недолгое молчание. Чжань смотрит в спину удаляющейся женщине, пережевывая губу, очевидно, задумавшись о чем-то. А Ибо пользуется этим для того, чтобы рассмотреть господина Сяо еще раз, еще раз подарить своим глазам удовольствие видеть этого человека так близко. А дальше Чжань чуть вздрагивает, будто чувствуя на себе чужой взгляд и поворачивается к Ибо, полностью игнорируя тот факт, что тот только что в упор на него пялился: — Иди позавтракай, а потом зайди ко мне, пожалуйста. Распоряжение диктуется спокойным прохладным голосом, после чего Сяо Чжань скрывается в своем кабинете за матовой дверью. Последнее, что сейчас испытывает Ибо — это голод. На самом деле его немного трясет. И понимает он это только тогда, когда остается в полном одиночестве. Нужно успокоиться, а еще нужно срочно идти к Сяо Чжаню, потому что, во-первых, он не хочет заставлять ждать, во-вторых, он хочет находиться рядом постоянно, хочет видеть, слышать, трогать… Черт, он хочет, чтобы все его органы чувств были заняты всего одним человеком. Но Ибо всё же дает себе минуты полторы на то, чтобы отдышаться, на то, чтобы предстать сейчас перед Сяо Чжанем в первую очередь коллегой. Нет, он обязательно объяснится с ним сегодня, но для начала нужно выслушать его, иначе ничего не выйдет. Ван Ибо делает несколько глубоких вдохов-выдохов, а затем в два шага преодолевает расстояние до двери в кабинет руководителя и уверенно стучит. Ему, конечно, позволяют войти. Ибо бывал в этом кабинете не одну сотню раз, и он настолько привык к виду Харриса, сидящего за столом, что видеть в нем Сяо Чжаня, стоящего напротив панорамной стены — необычно и завораживающе. — Как-то быстро ты поел, — усмехается Чжань, возвращаясь к своему креслу и усаживаясь в него. — Я не голоден, — откликается Ван Ибо, на что его босс смеряет его нечитаемым взглядом, который, впрочем, длится едва ли дольше секунды. О чем думает Сяо Чжань — непонятно, однако это длится недолго, а потому Ибо не успевает запаниковать. — Присаживайся, — господин Сяо указывает рукой на стул перед собой. — И лучше записывай. Он придвигает к Ибо лист бумаги и ручку, заметив, что его подчиненный так торопился, что оставил все необходимое на рабочем месте. — В принципе, со своей работой ты знаком. По сути, ты занимаешься моим рабочим временем, распределяешь его, согласуя со мной, — Чжань делает паузу, за которую Ибо успевает медленно кивнуть. — На будущую неделю мне нужно, чтобы ты назначил четыре встречи. Адреса инвесторов, с которыми нужно согласовать даты, уже у тебя на почте. Я хочу, чтобы свободной ты мне оставил следующую среду. Запланируй на нее совещание с менеджерами. В четверг у меня планерка у мисс Хилл, поэтому, если будешь назначать встречи на четверг, убедись, что по времени мы успеваем. Ибо покорно помечает основные аспекты распоряжений Сяо Чжаня на листе бумаги. — Хорошо, господин Сяо, — секретарь аккуратно откладывает ручку. — К концу дня пришлю расписание для корректировки. — Отлично, — Сяо Чжань широко улыбается, однако в его улыбке Ибо мерещится некоторая «дежурность». — Буду ждать. И еще, ты, наверное, понял, что темп работы будет очень высоким… — Не то слово, — перебивает Ибо, который, даже не имея экономического или управленческого образования, понимает, что двадцать процентов для тех оборотов, о которых сейчас идет речь — это очень много. — Поэтому придется иногда работать сверхурочно, — завершает мысль господин Сяо, складывая руки перед собой на столе. — Конечно, это все будет оплачиваться, но тебе все же придется планировать свое время. Будь к этому готов. — Без проблем, — широко улыбается Ибо, обнажая десны и чуть склоняя голову. — Я всегда в твоем распоряжении. — Буду иметь в виду, — негромко произносит Сяо Чжань, опуская взгляд на какие-то бумаги, лежащие перед ним. Повисает недолгое молчание, во время которого Чжань быстро пролистывает их, убирает в стол, доставая какую-то папку, тоже заполненную бумагами. Ибо же собирается с мыслями, потому что к этому самому моменту он шел долгие три года, он тысячу раз прогонял в голове сотни различных вариаций в десятках видов декораций. И вот сейчас он здесь. Стоит перед своим начальником, а по совместительству любимым человеком, которого он не видел так чертовски долго, но который при этом ни на йоту не стал менее значимым. Сяо Чжань все еще центр его Вселенной. И похоже, это не изменится ни три года, ни сто один год спустя. — Чжань, — обращение звучит совершенно неформально, а потому Ибо напрягается на мгновение, боясь оступиться, однако тут же расслабляется, когда Сяо Чжань поднимает на него вопросительный взгляд. — На работе лучше «господин Сяо», — негромко, но настойчиво требует тот, однако Ибо пропускает его слова мимо ушей. В данный момент ему нужно поговорить именно с Чжанем. С тем самым Чжанем, которому он причинил боль, перед которым он все еще виноват, и прощение которого ему необходимо до болезненной тяжести в сердце. — Я хотел поговорить насчет того, что случилось три года назад. Я о том споре… — Ибо слегка запинается, потому что воспоминания эти болезненные не только для Сяо Чжаня, но и для него самого. Его самого на части разрывало в ту ночь, а за ней и в каждую последующую. — Я пытался связаться с тобой раньше, чтобы объяснить, но у меня правда не было шанса… — Ибо, постой, — Чжань прерывает едва начавшуюся речь своего бывшего парня, легонько касаясь кончиком шариковой ручки чужой ладони. — Я не собираюсь портить тебе карьеру. И уж тем более я не стану отыгрываться на хорошем сотруднике за глупость, совершенную в колледже. Не вспоминай ту ситуацию. Не нужно. Это было так давно, что почти неправда. Тогда я отреагировал слишком эмоционально, сейчас я это понимаю и… Договорить Сяо Чжань не успевает, потому что телефон, лежащий возле ладони его правой руки, оживает звонкостью стандартной мелодии вызова, парень инстинктивно хмурится, смотрит на экран, а затем, откашлявшись и бросив Ибо короткое «Секунду», поднимает трубку. Однако эта «секунда» затягивается весьма сильно, потому что разговор, очевидно, набирает обороты, несмотря на то, что Чжань в трубку больше угукает, чем говорит сам. Он поднимает на Ибо взгляд, а затем, все еще придерживая мобильник плечом, подхватывает ручку и быстро пишет что-то на листке бумаги, переворачивает, позволяя парню прочитать. «Завтра. В 7 вечера. Ресторан Кэптал Грилл?» Ибо тупо пялится на листок, совершенно не понимая, что это может значить. Сяо Чжань приглашает его в ресторан? Вот так вот просто? После трех лет разлуки? После того, как они расстались? Он хочет продолжить разговор там? «А может, это вообще свидание?» — предполагает внутренний голос, но Ибо настойчиво отгоняет эту мысль, потому что это приглашение никак не может быть свиданием. Хотя что скрывать, Ван Ибо отдал бы многое, чтобы их тет-а-тет в ресторане действительно в итоге имел романтический подтекст. Но Ибо предпочитает считать себя реалистом. Он прекрасно понимает, что даже если Чжань вполне осознанно позвал его в ресторан, это совсем не значит того, что у Ибо есть возможность снова получить его доверие. Поэтому он отметает мысль о свидании подальше на самые задворки подсознания, вместо этого царапая свое корявое «Да» на том же листочке. Лицо Сяо Чжаня моментально озаряется улыбкой. — Да, да, я понял вас, — как будто машинально отвечает собеседнику Чжань, поднимая на Ибо свои огромные глаза. — Знаете, мы именно так и собираемся поступить… Дальше разговора Ибо не слышит, потому что Сяо Чжань поднимает руку, привлекая внимание Ибо, который беззастенчиво любуется этим парнем, и машет ей в сторону двери, а затем тычет пальцем в часы. И Ван Ибо безошибочно распознает этот жест как символ того, что ему пора убираться из кабинета начальства. В конце концов, Сяо Чжань абсолютно прав: время — деньги.