180 дней и 3 года

О нет, Сяо Чжань не преувеличивает ни капли, когда говорит, что работы будет много. Но, по мнению Ибо, слово «много» никак не может описать тот пиздец, который творится. В итоге получается, что первая неделя, которую Ибо в принципе загружает под завязку, оказывается разминочной, потому что дальше — больше. Количество того времени, которое он проводит с Сяо Чжанем, будто бы пытается окупить те три года, которые они провели порознь. Ван Ибо выматывается так, что, приходя домой, просто падает в кровать, предварительно успевая только покормить кошаков. И он боится представить, насколько сложнее Чжаню, на котором обязанностей и ответственности в разы больше. В какой-то момент Ван Ибо задумывается над тем, чтобы просто-напросто отменить пару встреч или совещаний без разрешения Сяо Чжаня, чтобы дать тому выдохнуть. Но Чжань не дурак, и до него быстро дойдет, откуда у его мимолётного спокойствия растут ноги. И Ибо больше не заикается о том, что было, как и просил Чжань, потому что не может свалить на своего человека еще и это. Единственное, что он должен и хочет делать — находиться рядом и пытаться помочь в тех рамках, которые прописаны в его должностной инструкции. И Ибо правда надеется, что этот парень не сломается, потому что у него, блять, у самого уже в голове одни цифры, долгосрочные обязательства и активы баланса. Как всё это укладывается в красивой головке его бывшего, он, наверное, не поймет никогда. Но самое ужасное, что с переездом в Европу всё станет только хуже, потому что геморроя прибавится. Ибо не жалуется, но как долго выдержит его возлюбленный весь этот дурдом, понять сложно. К концу второй недели, в четверг, определяются с местом производства, соответственно там же будут и офис, и новый дом отдела. Неаполь, Италия. Сяо Чжань показывает Ибо фотографии площадей, арендованных под возведение их первого завода в Европе, а затем пролистывает фото здания, где будет располагаться их офис. — Что думаешь? — голос Чжаня звучит устало, однако в нем безошибочно угадывается гордость. — Думаю о неаполитанских пляжах и о пицце, — шутит Ибо, разглядывая фотки еще с пару секунд, а затем переводя взгляд на своего босса, который улыбается ему лучисто и возвращает внимание к монитору. Чего нельзя сказать о Ван Ибо. Он не может отвести взгляда от счастливого, но как будто еще сильнее похудевшего лица своего возлюбленного. Нет, это его не портит, но заставляет Ибо волноваться. Хочется обнять. Прижать к себе и зарыться носом во взъерошенные волосы на макушке, которые к концу сумасшедшего дня по виду напоминают гнездо, потому что Чжань растрепал свою укладку пару часов назад, когда то и дело запускал свои пальцы в волосы, ведя напряженную беседу по телефону. Сейчас минуты редкого затишья, когда у Сяо Чжаня не вибрирует его личный мобильник, и когда Ибо не пытается согласовать с ним очередную встречу, но просто стоит рядом, разделяя совсем маленький, но всё же успех. — Хорошо, что не Париж, — добавляет он секунду спустя. Чжань фыркает, но не отрывается от экрана. Наверняка он видит, что Ибо пялится совсем не на фотографии, но почему-то никак этому не препятствует. — Производство в Италии, какой смысл нам находиться так далеко? — поясняет Сяо Чжань, снова запуская пальцы в волосы. — Завтра надо сообщить всем. Заодно окончательно определиться с тем, кто переезжает. — Ты сейчас хочешь, чтобы я впихнул тебе на завтра еще и совещание? — Ибо морщится. — Ты читаешь мои мысли? — усмехается Сяо Чжань, откидываясь на спинку своего кресла. — Да разошли им просто уведомления в общем чате, — спорит Ибо, прислоняясь бедром к столу своего босса. — Мне серьезно надо объяснять тебе, почему такие вещи важно говорить лично? — Чжань прикрывает глаза, однако не закрывает их до конца, наблюдая за секретарем из-под полуопущенных век. — Ну, я не против послушать, — да, рабочий день Ибо уже закончился часа два как (сегодня раньше, чем обычно), да, он хочет хотя бы попытаться выспаться, да, ему надоело дурацкое жужжание сразу на четырёх языках в голове, но сейчас они с Чжанем разговаривают. Не несутся сломя голову с одного мероприятия на другое, не закапываются в документах (каждый в своих) и не пытаются выжить в этом бешеном темпе. Они просто разговаривают о том, что, по сути, никакого значения не имеет. — Мне бы хотелось, чтобы отдел переехал в полном составе, — начинает Сяо Чжань, поднимая веки и глядя в глаза Ибо. — В таких вопросах, как переезд, важную роль играет психологический фактор… И прекрасные губы продолжают шевелиться, выдавая слова. Скорее всего, эти слова даже умные и научно обоснованные, но Ван Ибо их не слышит. Он смотрит на Сяо Чжаня, чувствуя, как медленно-медленно осыпается мир кругом, как постепенно перестает существовать вообще что-либо, кроме сидящего перед ним человека, его голоса, глаз, губ. Родинки под нижней. Он хочет коснуться. Хочет касаться. Долго, так, чтобы Чжань отзывался на каждое прикосновение, как он делал это раньше, тихими стонами и частым дыханием, шепотом, который можно сцеловать с его губ. Чёрт возьми, они видятся каждый день. Они проводят вместе по двенадцать часов в сутки, но рядом с ними всегда есть кто-то третий: коллеги, инвесторы, партнеры, Сьюзан, в конце-то концов. И они всегда и помеха для того, чтобы беспрепятственно пялиться на Сяо Чжаня, и защита от того, чтобы совсем не двинуться головой от близости желаемого и его недоступности. Но сейчас никто не мешает. Даже сам Чжань не просит прекратить. Наверное, слишком устал, чтобы одергивать, или просто пребывает в хорошем настроении. Ибо точно не знает. Но есть кое-что, в чем он уверен: губы, уголки которых чуточку приподняты в едва заметной улыбке, самые красивые, глаза, которые сегодня неожиданно живые, самые красивые, и весь Сяо Чжань самый красивый. И нужный. Единственный нужный. — … теперь, я надеюсь, ты понял, почему мне надо лично сказать это нашей команде. Поэтому будь добр, скорректируй расписание. А потом иди домой, а то ты, по-моему, стоя спишь, — заканчивает свою речь Чжань, намекая на то, что потерянный взгляд Ван Ибо не остался незамеченным. — Не сплю, — качает головой Ибо, залипая на Сяо Чжаня еще пару мгновений, а затем, повинуясь какому-то инстинкту, тянется к чужим волосам, пропускает между пальцами прядку, укладывая ее аккуратнее, даже не обращая внимания на то, как Сяо Чжань вздрагивает от неожиданности. — Или сплю и вижу самый лучший сон. — Все настолько плохо? — Чжань ведет головой в сторону, вынуждая Ибо убрать руку, а затем поднимается со своего места и подходит к зеркалу. Внимательно разглядывает свое отражение, пытается уже самостоятельно поправить безнадежно испорченную прическу. — Ничего плохого, — спокойно произносит Ибо, будто попытка Чжаня отстраниться не колет в сердце смутной обидой. — Ты отлично выглядишь вне зависимости от укладки. Сяо Чжань поворачивается к нему вполоборота, явно не зная, как реагировать на поведение своего бывшего любовника, но тот не останавливается на этом: — Мне всегда нравилось, когда ты просыпался рядом со мной таким растрепанным. Куда сильнее, чем… — Замолчи! — Ибо обрывают резким, хлестким. И тот правда замолкает, отводя взгляд от красивого лица, на котором на миг вспыхивает злость и боль. — Не лезь в это. Иди домой. Не забудь про расписание. Тон Сяо Чжаня не терпит возражений. Сейчас это тон господина Сяо, которому нельзя не подчиниться. И Ибо уходит, предварительно оглянувшись на Чжаня, который быстрым уверенным шагом отходит к окну, делая вид, что панорама ночного города — крайне интересное зрелище. Ибо идет к лифту, зная, что то, что он сказал в кабинете, было ошибкой. Сам ведь не хотел загружать Сяо Чжаня еще сильнее, но просить прощения за свои слова не хочется, потому что это было и остается правдой. А еще Ибо прямо сейчас осознает кое-что важное: так искренне и яростно не реагируют те, кому всё равно. Про расписание Ибо не забывает. Открывает его уже дома, сразу после того, как Плюшка и Коржик оказываются накормлены. Вообще на выходных надо отвезти этих двоих на прививки. Без них их из страны не выпустят, а еще в планах встретиться с парнем, который писал насчет объявления о продаже мотоцикла. С уже ставшим родным «ямахой» расставаться жалко, но не тащить же его с собой через океан. Планов на выходные хоть отбавляй, а времени как всегда всего сорок восемь часов, половину из которых придется потратить на сон, чтобы хотя бы попытаться восполнить тот недосып, который сформировался за последние две недели. Расписание у Чжаня на завтра плотное, приходится пятнадцать минут «сцедить» со времени, отведенного на дорогу до одного из местных цехов по обработке персиков. Он находится в пригороде. Ехать до него чуть меньше часа. Придется Сьюзан превышать. Ну, ей не впервой. Главное, чтобы не было пробок.

я вписал тебе пятнадцатиминутное собрание на четыре часа больше в завтрашний день не влезет ничего если у тебя нет маховика времени

Спасибо Ответ приходит незамедлительно, Ибо вздыхает и открывает общий рабочий чат, куда пишет о завтрашней летучке, наблюдает за тем, как увеличивается количество посмотревших сообщение. Тут же в другой чат, включающий всё тех же лиц, кроме Сяо Чжаня, Моника пишет свое недовольное «Как будто работы мало», Тони Фостер тут же откликается своим «Ну ему-то, наверное, заняться нечем, вот и устраивает собрания по поводу и без». «А мне кажется, что это хорошо, что он советуется с нами» — вставляет Майкл, прикрепляя к сообщению еще и пару смайликов с сердечками вместо глаз. Ибо передергивает, он открывает клавиатуру, чтобы написать о причине собрания, однако Моника опережает его своим сообщением «О, смотрите. Главный приближенный что-то пишет. Сейчас расскажет нам, что там у нашего босса на уме». «совещание будет по поводу места расположения нашего офиса в европе. ну и по поводу того, кто едет и кто остается» — отправляет Ибо, не реагируя на ядовитость женщины. Он знает, что Росс неплохая, просто ей нелегко подстраиваться к новым людям и обстоятельствам. Она привыкнет и перестанет выпендриваться на Чжаня. В любом случае, Ван Ибо не видит смысла злиться на эту женщину, пока она не пытается довести самого Сяо Чжаня до белого каления. «О! И куда мы?» — Майк реагирует на новости моментально. «это не париж» — не может не съехидничать Ибо. «а вообще вы можете написать мне кто едет. а я выдам инфу про нашу новую локацию. и уговорю чжаня отменить совещание» — Ибо преследует только одну цель: дать своему человеку чуть больше времени, чтобы он мог отдохнуть хотя бы завтра в машине. «Чжань? Не господин Сяо? Ибо, ты опередил Майка?» — вставляется Энтони, на что Ибо матерится вслух и решает сообщение проигнорировать. В итоге выяснить у оставшихся двоих сомневающихся ничего не выходит: Моника начинает рассуждение о правильности такого поступка, хотя ее супруг вроде бы не против отпустить супругу в длительную командировку, которая оплачиваться будет куда лучше, чем обычная работа в офисе, Тони Фостер тоже ничего конкретного не говорит, а потому Ибо забивает и идет спать. В конце концов, Сяо Чжань знает, что делает, знает, как вести себя с этими людьми, а у Ибо не хватает терпения выслушивать их претензии и нытье. Он закрывает глаза. И открывает их, кажется, через мгновение, но на самом деле от звонка будильника. И снова бегом: в душ, из душа, на парковку, где припаркован байк, на тридцать второй этаж БигПич, дальше по коридору, поздороваться с теми, кто пришел, проверить почту, проверить расписание, отменить встречу, добавить совещание, сделать перевод, приготовить кофе, занести Чжаню, залипнуть на него в качестве отдыха, и дальше-дальше, переводы, документы, испанский, итальянский и французский. Хорошо хотя бы без китайского. Одна встреча, затем сразу же другая, негромкий голос Тайлера, объясняющий Сяо Чжаню, что ему не нравится в формулировке договора, очередной перевод в папку с красным стикером — сделать в первую очередь, обед в каком-то ресторане. Но даже здесь работа, потому что Чжань ест, не отрываясь от планшета, благо в эти моменты Ибо успевает выдохнуть. Снова в офис, на совещание. День летит быстро, но в то же время тянется, и кажется, что утро было в прошлой жизни. И так каждый день. Поэтому, когда Ибо садится на свое место в конференц-зале, ему кажется, что давно пора уже на выходные, однако нет. Сегодня сразу после пятиминутки визит в цех обработки за городом, который может затянуться до ночи. И пока Ибо залипает в свои мысли, его коллеги рассаживаются за овальным столом в ожидании их руководителя. Сяо Чжань появляется минуты через полторы, входит в зал быстрым шагом, попутно снимая с себя пиджак и закатывая рукава простой белой рубашки. Ибо помнит, как когда-то порвал такую же, ну или очень похожую, прямо на Чжане, но… это было как будто в прошлой жизни. Теперь он не имеет права касаться этого человека. Сяо Чжань ясно дал понять это вчера. И в сердце Ибо, помимо цветов, распускается уродливым бутоном страх. Что если так и останется навсегда? Что если Чжань всегда будет шарахаться от его касаний? Что если каждая мысль о Ибо будет ему так же неприятна, как вчера? Сяо Чжань останавливается во главе стола, очевидно, даже не собираясь садиться. Что ж, возможно, это и правильно, потому что времени у них действительно в обрез. — У нас пятнадцать минут, — без предисловия начинает Сяо Чжань. — Поэтому будем всё делать быстро. Во-первых, нам надо установить окончательный штат, который переезжает в Европу. У вас было время обдумать, надеюсь, вы все приняли свои решения. Я опрошу вас всех по кругу, Ибо, запиши всех, пожалуйста. Чжань поворачивается ко своему секретарю, дожидаясь утвердительного кивка. Ван Ибо кивает, но как-то рассеяно, продолжая без отрыва смотреть на своего босса. Сяо Чжань красив априори. Но Сяо Чжань в роли руководителя, в деловом костюме и в рубашке с закатанными рукавами, забывший о своей обычной мягкости, говорящий чётко и по существу — совсем другой уровень. Ибо, наверное, грёбаный фетишист. Если фетишем можно считать отдельного человека во всех его ипостасях. — Тайлер Эванс, — Сяо Чжань почему-то, вопреки своим словам, спрашивает не по кругу, а вразнобой, но в целом Ибо всё равно, в каком порядке записывать. — Я еду, — отзывается тот. — Дарсия Томас? — Да, — голос девицы уверенный, что, в целом, логично. Она давно всё решила. — Моника Росс? — Сяо Чжань переводит взгляд на женщину. От Ибо не ускользает то, как едва заметно дергается мышца на предплечье Чжаня. Всего один раз. В остальном этот молодой мужчина выглядит абсолютно спокойным. — Мы подумали с мужем, — начинает та под пристальным взглядом своего босса. — Мы решили, что стоит попробовать. Но только с тем условием, что если я почувствую, что я не могу без своих родных, у меня будет возможность перевестись обратно в Штаты. — Спасибо, — кивает Сяо Чжань. Он с трудом скрывает облегчение, так очевидно сквозящее в голосе. — Мы команда, — отзывается Моника, пожимая плечами. — Энтони Фостер? — продолжает Чжань, переводя взгляд на афроамериканца. — Думаю, что тоже, — растерянно тянет тот, а после спохватывается, вспоминая об ограничении по времени. — Да, я с вами. — Отлично, — улыбается Чжань. — Майкл Беннетт? — Да, да и еще раз да, — тянет тот, встречаясь взглядом с Сяо Чжанем. — Боюсь, никогда не смогу вам отказать… — Господин Сяо, время, — Ибо прерывает щебетание своего коллеги. На самом деле, времени предостаточно, но… — Вот как? — хмыкает Майкл. — Сегодня уже «господин Сяо», хотя еще вчера вечером был «Чжань»… Ибо чувствует, как шевелятся волоски на его затылке, вставая дыбом, а еще как чешутся его руки, чтобы дать этому выскочке в нос. Сяо Чжань бросает на своего секретаря нечитаемый взгляд, от которого у этого самого секретаря мурашки бегут по коже, а затем, откашлявшись, переходит к следующему вопросу. — Переезжаем мы с вами в Неаполь, это Юг Италии, если кто не знает. Ибо скинет вам фотографии места, где будет размещаться завод, а также офисное здание. Насчет квартир будет известно чуть позже. В целом это всё. Вопросы? — То есть мы переезжаем прямиком на Везувий? — уточняет Моника Росс. — Прекрасно. Поджарим наши жопки. — Не прямиком, — усмехается Сяо Чжань. — Но в целом да, на Везувий на экскурсию ты сможешь съездить. — Это кошмар моего детства, — откликается Росс. — Ну если тебя успокоит это, то всё, что погребено в пепле, сохраняется тысячами лет, — с умным видом заявляет Майкл. — Так что… возможно, тебя потом откопают археологи, молодую и красивую. — У тебя талант к утешению, — смеется Тай, а затем поворачивается к Чжаню. — Вроде бы нет вопросов. — Отлично, — кивает Сяо Чжань. — Если появятся, задавайте в чате. Попробуем решить. Хороших выходных, коллеги. Босс кивает Ибо головой на дверь, тот быстро вскакивает, готовый завершить сегодняшний день, должно быть, жутко нудным мероприятием. — Поздравляю с сохранением отдела в полном составе, — говорит Ибо, когда они едут на лифте вниз. Сяо Чжань, стоящий с закрытыми глазами, прислонившись затылком к прохладной стенке лифта, приоткрывает один и смотрит на своего секретаря. — Спасибо, — выдыхает он, снова закрывая глаз. — Я волновался за Монику. — А за Тони? — хмурится Ибо. — Он же тоже сомневался. — Он бы ответил то же, что и Росс, — спокойно сообщает Сяо Чжань, а затем, чувствуя многозначительное молчание, поясняет. — Фостер ведомый. Он бы принял то же решение, что и Моника, поэтому я и спросил ее первой, надеясь, что она согласится. Тогда они оба останутся. — А если бы она отказалась? — на самом деле Ибо хочется сейчас уложить Чжаня в постель, накрыть одеялом и дать выспаться, а не тащить его к черту на кулички. Успокаивает его лишь тот факт, что завтра суббота, и Чжань может попробовать нормально отдохнуть. — Тогда пришлось бы брать двух новых сотрудников, — отзывается Чжань, пытаясь побороть зевоту, разлепляет глаза и смотрит на табло с цифрами этажей. — Приехали. Пойдем. Лифт и впрямь негромко пищит, стальные створки разъезжаются в стороны. Сяо Чжань выходит первым, направляясь прямо к выходу, недалеко от которого стоит его машина с тоже уставшей Сьюзан за рулем. Парни садятся на заднее сидение, Чжань тянется к своему планшету, цепляет его своими тонкими невозможными пальцами, едва не роняя, когда Ван Ибо ловит его своими с другой стороны, не давая боссу воспользоваться гаджетом. — Ты чего делаешь? — не понимает Сяо Чжань, глядя на чужую руку, удерживающую его рабочий планшет. — Отдай. — Отдохни хоть сейчас, — просит Ибо, все еще не выпуская вещицу из рук. — Ты сдурел? — Чжань не скупится на выражения, потому что Сьюзан, кажется, абсолютно все равно на то, что там говорит ее босс. — Если устал, мы можем высадить тебя. Езжай домой. Уж на сортировке я и сам справлюсь. Тебе там, по большому счету, и конспектировать нечего. Только, пожалуйста, не мешай мне работать. — Я с тобой до конца, — качает головой Ибо, а затем сдается под тяжелым взглядом усталых глаз Сяо Чжаня и отдает тому планшет, в который его руководитель залипает до самого пункта назначения. Дома Ибо оказывается в районе десяти вечера. И честно не знает, где найти силы на душ, потому что даже добраться до кровати — уже подвиг, который он и совершает. Падает на темно-синее покрывало, стягивая с себя одежду лежа, отшвыривает ее на другую сторону кровати, полностью игнорируя тот факт, что Плюшка тут же принимает его серые штаны за лежанку, устраиваясь прямо на них. Очередная ночь без сновидений. Под утро, правда, начинает что-то сниться. Вроде бы даже что-то приятное, но это что-то ускользает из памяти, как только Ибо открывает глаза. В теле лёгкая слабость, но это нормально в первый день выходных, когда тело еще не понимает, что ему, кажется, сегодня позволят немного отдохнуть. Коржик лениво наблюдает за проснувшимся хозяином, растянувшись в квадрате солнечного света на полу. Плюшка всё дремлет на рабочем костюме Ибо, который теперь только в стирку. По идее, надо вставать, потому что в ветлечебнице наверняка в выходной день полно народу, а потому придется прождать целую очередь. Да и мотоцикл надо показать его будущему владельцу. А в том, что байк у него всё же купят, Ибо уверен: он его холил и лелеял, вложил в него и деньги, и душу. И конечно, на выходе он наверняка стоит дороже, чем новый с конвейера, но честную цену Ибо поставить не может просто потому, что в таком случае покупателю проще купить с завода. Но Ибо сползать с кровати не торопится. Вместо этого берет телефон, на котором остались жалкие пятнадцать процентов зарядки, и лезет в рабочий чат. Нет, конечно, не для того, чтобы написать, а для того, чтобы увидеть зелененький значок рядом с фотографией Сяо Чжаня: значит, уже проснулся. Руки чешутся что-нибудь написать, но Ибо побарывает в себе это желание. На самом деле хочется, чтобы Чжань соскучился немного, что ли. Пусть мозгами он отлично понимает, что если этот человек не соскучился за три года, то за два дня уж подавно. И всё же «сердечко» Ибо шлёт Чжаню исключительно мысленно, а затем со вздохом закрывает рабочее приложение и заходит в обычный мессенджер, чтобы списаться с пареньком по имени Билл, чтобы назначить встречу. Тот долго резину не тянет, просто пишет лаконичное «Го в 12 здесь». К сообщению прикреплена геометка, Ибо открывает ту на карте. От дома далековато, да и от клиники, куда он обычно таскает своих двоих, когда с ними что-то приключается, зато близко к кошачьему приюту. Можно заглянуть к Ширли, у которой он не был уже месяца два. Она наверняка будет бурчать, что Ибо забыл о котиках со своей дурацкой работой, но это она для виду. По сути, помощь ей особо не нужна теперь: ей помогает ее супруг, а еще волонтеры из школы неподалёку, средства есть благодаря спонсорам, которые, однако, имени своего не раскрывают. Но Ибо всё равно периодически заглядывает, чтобы покормить котов да и просто поболтать с Ширли. На часах десять утра. Ибо решает, что он может успеть отвезти котов на прививку, вернуться с ними домой, а затем поехать на встречу с Биллом, откуда добираться придется уже, скорее всего, на такси. У корня языка жжется горечью: Ибо не хочется прощаться с мотоциклом, к которому уже успел прикипеть, с которым почти что стал единым целым, зная, как тот поведет себя в той или иной ситуации. Мелькает мысль забрать его с собой: ну и пусть доставка будет стоить больше, чем новый… Но таких трат Ибо себе позволить пока еще не может. Он разнимает снова сцепившихся Коржика и Плюшку, рассаживает их в две разные переноски и вызывает такси, зная, что пока оно приедет, он как раз успеет умыться. В клинике компания оказывается без четверти одиннадцать. И Ибо может лишь скептично хмыкнуть. Его подозрения оправдались: народу действительно ужасно много. К гомону людских голосов добавляется еще и собачий скулёж, кошачье истошное мяуканье и истеричное чириканье единственного попугая в очереди. Ибо терпеливо отстаивает первую часть очереди — в регистратуру, игнорируя тот факт, что Плюшка и Коржик пытаются передраться даже через двойную стенку. Кажется, этих двоих совсем не заботит наличие рядом других животных, с которыми можно было бы познакомиться. — Ведите себя прилично, — цедит Ван Ибо, прекрасно зная, что никакого действия это не возымеет. Эти двое слишком привыкли к безнаказанности. Девушка в регистратуре выглядит усталой, но здоровается с Ибо так же приветливо, как и со всеми остальными клиентами. — Добрый день, чем могу помочь? — улыбка на красивых губах, конечно, натянутая, но улыбаться искренне при таком потоке народа — задача не из легких. — Здравствуйте, — начинает Ван Ибо. — Мне в скором времени нужно будет уехать за границу. Вместе с моими котами. Мне надо завести на них все необходимые документы и сделать прививки. — Поняла вас. Вы были в нашей клинике раньше? — девушка открывает базу данных, собираясь найти там этих пушистых клиентов. — Были. Ван Ибо моё имя, — отзывается парень, перехватывая переноску, в которой сидит серая кошка, очевидно, решившая взбеситься именно сейчас, поудобнее. — Вижу, — кивает медсестра, улыбаясь уже куда более искреннe. — Коржик и Плюшка. — Верно, — соглашается Ибо. — Что ж, это займет время, — тянет девушка, кликая мышкой по перечню необходимых процедур на экране. — А сегодня еще и такая большая загруженность. Думаю, мы закончим только часам к трём дня. У вас есть столько времени? — К трём… — тянет Ибо, думая о том, что, очевидно, продажу байка придется отложить. — Долго. — В принципе, вы можете оставить здесь своих котиков, а вернуться за ними к трём, — предлагает медсестра. — Все документы уже будут готовы. Ибо растерянно смотрит на две переноски, где сидят уже поутихшие коты, раздумывая над правильностью такого шага. На самом деле, оставлять животных одних не хочется, но с другой стороны, до трех часов он успеет сделать всё, что собирался, и завтрашний день будет полностью свободным. — Так что скажете? — подгоняет девушка, потому что за Ибо уже скопилась очередь. — Да, давайте так и сделаем, — не слишком уверенно кивает тот. Медсестра кивает, забирая у него обе переноски по очереди, а затем переводит свое внимание на следующего клиента. Ибо немного беспокоится, но он же оставил своих подопечных не где-нибудь, а в проверенной ветклинике. Чего бояться? Следующим мероприятием по его плану является продажа мотоцикла. И чёрт, ему так не хочется ехать туда, так не хочется расставаться со своим железным другом, поэтому, когда он возвращается домой и спускается на парковку, он долго-долго смотрит на своего «ямаху», кончиками пальцев касаясь чёрно-зеленого корпуса, а затем всё-таки седлает в последний раз, в последний раз выжигая все соки из движка, который рычит в унисон с его собственным сердцем. Ибо позволяет себе дать пару кругов по кварталу, где у него назначена встреча. Что-то вроде прощания. Они были вместе чуть меньше двух лет, а теперь… — Отлично звучит, — Билли оказывается крупным парнем, лет двадцати пяти. Он осматривает свое будущее приобретение со всех сторон с особой тщательностью, то и дело одобрительно кивая. — Хороший аппарат. Не жалко? — Ужасно жалко, — признается Ибо, всё еще думая, мол, нахрен это всё. Оставлю его себе. — А зачем продаешь? — Билли на пробу перекидывает ногу через сидение. — Переезжаю, — отзывается Ибо суховато. В груди жжется ревностью от того, как неуместно выглядит другой человек на его байке. — А чего с собой не возьмешь? — докапывается Билли, очевидно, замечая недобрый взгляд всё еще владельца, и поспешно отстраняется от мотоцикла. — Везти его туда дорого, — качает головой Ибо. Он знает, что иначе нельзя, но все равно не хочет прощаться. Единственное, что успокаивает Ибо, — это то, что Билли вроде бы неплохой парень, да и в мотоциклах шарит. Они около часа болтают про движки, цилиндры, добавки в масло и топливо. В конечном итоге, Ван Ибо решает, что, в общем-то, этот парень станет неплохим владельцем для его сокровища, поэтому, когда он отцепляет от брелока ключи, почти не чувствует сожаления. Его металлический конь получает новую жизнь в руках нового владельца. Не так уж грустно, если смотреть с этой точки зрения. Однако определенная меланхолия всё-таки накатывает на Ибо, когда он идет пешком в сторону кошачьего приюта, который находится в четырёх кварталах от места, где он распрощался со своим «ямахой». Ему требуется около получаса, чтобы оказаться перед слегка приоткрытой дверью убежища бездомных котов. Ибо бесшумно шмыгает внутрь, оказываясь в прохладном помещении, которое практически не менялось на протяжении последних трех лет. Ширли на ресепшене нет, однако из коридора слышны тонкие девичьи голоса, из чего Ван Ибо делает вывод, что прямо сейчас в приюте волонтеры, а значит Ширли наверняка раздает им задания. Ибо усаживается на стульчик перед стойкой и ждет появления девушки. Долго скучать ему не приходится. — Ван Ибо! Да ладно? — фыркает Ширли, появляясь из двери, ведущей в коридор. — Что-то где-то сдохло, что ты объявился спустя два месяца? — Ну типа, — смеется Ибо. — Завал на работе. А ты, походу, не скучала. — Да нужен ты был очень, скучать по тебе, — хмыкает девушка, копаясь в кошельке. — Вот незадача… Я не знала, что ты придешь, а то бы не стала девчонок нагружать, оставила бы самое сложное тебе. — Как я вовремя, — ржёт Ибо, наблюдая за тем, как Ширли заглядывает в электрический чайник и, очевидно, оставшись довольной количеством воды, щёлкает выключателем. — Ты же попьешь со мной чай? — девица спрашивает больше на автомате, потому что она в любом случае сделает две чашки. — Ну не зря же я пришел, — усмехается Ибо, подтягивая к себе один из новых журналов, появившихся на стойке. — Там, кстати, прикольные когтеточки есть, — Ширли кивает головой на глянец, который парень держит в руках. — И витаминки для роста шерсти. Там такой состав классный, вот думаю, может, и мне попить для волос. — Фу, — коротко откликается Ибо, на что девушка начинает нытье на тему того, как ей надоело, что ее ногти ломаются, а в расческе каждое утро остается столько волос, что можно носки связать. Ибо разумно молчит, периодически кивая. Ширли по сути не нужен собеседник, чтобы вполне себе успешно вести беседу. В журнале и правда оказывается много забавных аксессуаров для котов, но Ван Ибо и его подопечным очень скоро придется покинуть Штаты, поэтому обновки сейчас — не самая лучшая идея. — Тебе добавить сахар? — уточняет девушка. Она всегда спрашивает, хотя ответ Ибо всегда неизменен. — Ну как хочешь. У меня, кстати, есть печенье. С малиновым джемом, на вкус они… Договорить девушка не успевает, потому что входная дверь с негромким щелчком открывается, и та переводит свой взгляд с мрачного лица парня напротив на гостя. Челюсть Ширли отвисает, она смотрит на вошедшего во все глаза, явно пытаясь сложить свои мысли во что-то хотя бы отдаленно напоминающее нормальное предложение. — Сяо Чжань? — наконец, выдыхает она, хлопая глазами. — Я чуть не забыла, как ты выглядишь… Ибо резко оборачивается на стуле, едва не выливая на себя часть кипятка из чашки. Нет, существование Сяо Чжаня для него больше не стоит под сомнением, но такая встреча кажется действительно подстроенной самой судьбой, ведь в этот раз Ибо не прилагал усилий к тому, чтобы она произошла. — Привет, Ширли, — Сяо Чжань расплывается в своей солнечной улыбке, которая совершенно лишает возможности на него злиться. Читерская способность, но Ибо не против того, чтобы этот парень использовал ее как можно чаще. — Прости. Я вернулся месяца три назад. Все руки не доходили… — Завал на работе? — притворно вздыхая, спрашивает Ширли. — Так и есть, — кивает Чжань. — Какая ты догадливая. — Не догадливая, — мотает головой Ширли. — Есть тут еще один «работничек», который пропал на два месяца… Хотя с твоими тремя годами это не сравнится… Сяо Чжань хмурится, а затем поворачивает голову, буквально натыкаясь взглядом на сидящего за стойкой ресепшена Ибо. — Неожиданно, — бормочет Сяо Чжань, коротко кивая в знак приветствия. — Твоё появление куда неожиданнее, — хихикает Ширли. — Думаю, нам нужна еще одна чашка. Девица лезет в тумбочку, доставая оттуда стакан с изображением, конечно же, кота, опускает в него чайный пакетик и заливает кипятком. — Так что? Сяо Чжань, где тебя носило? — спрашивает девушка так, будто не прошло долгих три года с тех пор, как они виделись в последний раз. — Я доучивался за границей, — уклончиво отзывается Чжань, явно не желая развивать эту тему, однако Ширли не остановить. — Доучивался? Типа ты это планировал? — не понимает девушка. — И не предупредил никого? — Все вышло очень быстро, — Сяо Чжаню явно неуютно, он старается избегать пристального взгляда Ван Ибо. — Давай не будем об этом. Мне надо было доучиться в Англии. — Ладно, — тянет Ширли, глядя на разнервничавшегося Чжаня. — Просто для меня это было неожиданностью. Вы с Ибо вроде встречались, а потом он прибегает сюда в попытках найти тебя или как-то связаться с тобой. — Я не хотел связываться. И он знает о причине, — холодно говорит Сяо Чжань. От его голоса по коже Ибо бегут мурашки. Он снова будто бы в той ночи, когда он еще мог что-то сделать. Или нет? — Просто он извелся весь в поисках, я думала, он с ума сойдет, — говорит девушка, с укором глядя на Чжаня. — Эй, я здесь вообще-то, — одергивает ее Ван Ибо, хмурясь. — Прекращай. Он вернулся, я рад этому. — Извини, — поджимает губы Ширли. — У вас все так нормально было, а теперь вы как будто незнакомцы. — Мы работаем вместе теперь, — поправляет девушку Сяо Чжань. — Интересно, — тянет девица, подвигая Чжаню его чашку. — И вы… только в рабочих отношениях теперь? — Так и есть, — кивает Чжань. — Я его секретарь, — вставляет Ван Ибо, крутя в пальцах чашку с отвратительным чаем. — О? — глаза девушки загораются. — Звучит как начало служебного романа. Так это значит, что он завалил тебя работой так, что ты не мог приходить сюда и помогать мне? — Да, сейчас ритм работы бешеный, — признается Ибо, немного расслабляясь. Все, что касается их с Сяо Чжанем, кажется чем-то слишком личным. Чем-то, куда нельзя пускать никого чужого. Ширли в том числе. — Ты приходил сюда? — в голосе Сяо Чжаня ничем неприкрытое удивление. — Приходил, — кивает Ибо. — Ширли нужна была помощь. Потом она заключила договор с волонтерской организацией… — Да, я знаю, — перебивает Чжань, отпивая чай. — Я присматривал за этим местом. — Так значит это ты — тот загадочный спонсор? — смеется девушка. — Я догадывалась, но не была точно уверена. А когда мы с Ибо пытались вычислить, кто это, упирались просто в «швейцарский банк». — Вы сблизились, — замечает Сяо Чжань, покручивая стакан в пальцах. — Ну Ибо бывал здесь, конечно, не так часто, как ты, но все равно частенько, — разводит руками девушка. — Но ты не волнуйся, у меня нет видов на твоего парня. Я замужем уже второй год. Девушка поднимает левую руку с кольцом на безымянном пальце, хвастаясь. — Поздравляю, — Чжань снова расплывается в той самой улыбке, за которую Ибо бы продал душу, лишь бы она ему предназначалась. — Спасибо, — кивает Ширли. — Мы не устраивали шикарных церемоний. Только для нас двоих и родителей. — Звучит прекрасно, — в глазах Сяо Чжаня сияет искреннее счастье за девушку. — Рад за вас. — Спасибо, — повторяет девица. — Так что теперь я жду вашу свадьбу. Она-то наверняка будет шикарнее моей. — Мы не в тех отношениях, — мягко говорит Чжань, бросая на Ибо быстрый взгляд. — И вряд ли когда-нибудь будем в тех. В его голосе нет раздражения или злости. Он звучит ровно, спокойно и как будто совсем немного грустно. Но последнее, скорее всего, Ибо кажется, потому что он уже привык принимать желаемое за действительное. Но так уж устроен Ван Ибо, что он не успокоится, пока желаемое не станет действительным. В холле повисает молчание, нарушаемое только негромкими девичьими голосами из-за стенки, где школьницы возятся с котятами и взрослыми кошками. Тишина не давит, но она наполнена мыслями. И Ибо понятия не имеет, о чем думает Сяо Чжань, но его собственные мысли заняты тем, какова вообще была вероятность того, что они оба придут сюда в одно время. Было дело, когда он сам подстраивал такие «случайности», но сейчас… Сама Вселенная играет с ними? — Ладно, с Чжанем понятно, — Ширли, наконец, нарушает тишину. — А ты то с чего вдруг решил притащиться, Ибо? — Был неподалеку, — отзывается парень, вспоминая о реальной причине своего присутствия здесь. — Продал байк. Решил заглянуть к тебе и кошакам. — Продал? — и без того круглые глаза девушки округляются еще сильнее. — Гонишь! — Не гоню, — качает головой Ибо, чувствуя, как горечь просачивается в его слова. — Да ну… Ты не мог, — качает головой Ширли. — Мог, оказывается, — Ибо тянется рукой в карман, выуживает оттуда пустой брелок и опускает его на гладкую поверхность стойки. — Из-за переезда? — спрашивает Сяо Чжань, задерживая взгляд на маленькой фигурке красного мотоцикла. Такой знакомой. — Да, — просто отвечает Ван Ибо. Чжань выглядит так, будто собирается сказать еще что-то, однако молчит, кивает и отворачивается обратно к своей чашке. — Переезд? Куда? — у Ширли сегодня потрясение на потрясении. — В Италию, — отвечает за него Сяо Чжань. — Весь наш отдел переезжает. — Ничего себе. И надолго? — интересуется девушка, окончательно забывая про свой чай. — Как пойдет, — аккуратно отвечает Чжань. — Но в идеале на длительный срок. — А как же твои коты? — Ширли оборачивается к Ван Ибо. Кажется, ее даже немного трясет от возмущения. — Только не говори, что ты пришел сегодня, чтобы просить приютить их у меня дома… У меня своих четверо. Мне некуда брать еще… — Да успокойся, — ржет Ибо, опуская руку на ее плечо. — Я заберу их с собой. Они у меня сейчас как раз на прививках. Я хотел быстро их утром сделать, а там такая очередь, что пришлось их там оставить, чтобы все успеть. Вот к трем поеду за ними. — Это тебе уже скоро уходить, — девушка смотрит на часы, на которых уже начало третьего. — Да, — кивает Ван Ибо, а затем поднимается со стула. — Купля-продажа затянулась. — Я могу подвезти, — вдруг говорит Сяо Чжань. — Если подождешь, пока я посмотрю, как тут все поменялось. — Ты? Меня? Подвезти? — переспрашивает Ибо, чувствуя, как его сердце моментально срывается на бешеный темп без какой-либо дополнительной стимуляции. — Ну да, — кивает Чжань. — Судя по вашему разговору, у тебя там не один кошак. Да и неудобно с ними будет на автобусе. И Ибо мудро решает промолчать про такси, мысленно благодаря Коржика за Сяо Чжаня уже во второй раз в своей жизни. — Их двое, — отзывается Ван Ибо, на что Чжань мягко улыбается и поднимается со своего стула, чтобы позволить Ширли провести экскурсию. И следующие полчаса Ибо совершенно не интересуется тем, что девушка показывает Чжаню, он залипает на самого Чжаня, на его руки, в которые он берет котят, зарываясь носом в мягкую шерстку, на его пальцы, которыми он гладит взрослых котов и кошек, на родинку под нижней губой, которую так хорошо видно, когда этот парень улыбается. И Ибо правда не знает, желает ли Вселенная сжалиться над ним или просто поднимает повыше, прежде чем разбить о землю, но сейчас он правда чувствует за своими плечами крылья и желание быть с этим человеком, находиться рядом. Хотя бы так, как сейчас. Когда их ладони случайно соприкасаются, когда они открывают клетки, когда Чжань слегка заваливается на него из-за того, что одна из кошек по имени Марта очень отчаянно пытается вырваться из его красивых худых рук, и когда он чувствует на себе чужой взгляд, который, однако, исчезает, стоит Ибо обернуться на Сяо Чжаня. Но в любом случае, когда они выходят из приюта получасом позже, Сяо Чжань действительно, как в самом смелом сне, кивает головой в сторону парковки. Идут они молча, Сяо Чжань чуть впереди, Ибо — следом. На стоянке их ждет тот самый мерседес, за рулем которого обычно бывает Сьюзан. Но сегодня на место водителя садится сам Сяо Чжань, дожидаясь, пока Ибо займет пассажирское место. Ибо усаживается, накидывает на себя ремень безопасности, неизбежно чувствуя мощное чувство дежавю. И конечно, дело совсем не в машине, а в ощущении того, что рядом с ним сидит самый важный в жизни человек, которого хочется прямо сейчас повернуть к себе лицом и коснуться чужих губ своими. Так, как он мог сделать когда-то. «Но не сейчас», — напоминает он сам себе. — Забей адрес в навигатор, — просит Сяо Чжань, тем временем выруливая с парковки на улицу. Ибо слушается, аккуратно касаясь сенсорной панели подушечками пальцев. — Я не ожидал, что ты помогаешь Ширли. — Я полон сюрпризов, — усмехается Ван Ибо. На его голос наслаивается женский голос навигатора, рекомендующего ехать семьсот метров вперед, а после повернуть направо. — Спасибо, — вдруг говорит Чжань, на короткий миг поворачиваясь к своему бывшему и встречаясь с ним взглядом. — Я чувствовал вину за то, что уехал вот так, бросив их на произвол судьбы. Поэтому помогал только так, как мог. — Ширли благодарна этому «загадочному спонсору», — улыбается Ибо, не сводя взгляда с Сяо Чжаня за рулем, откидываясь на спинку пассажирского сидения и позволяя себе на один короткий миг представить, что между ними ничего не изменилось. Что вот-вот Чжань повернется к нему, улыбнется своей невозможной улыбкой, опустит руку на бедро собственнически и так правильно. — Да, она здорово обустроила там все, — соглашается Сяо Чжань, развеивая мимолетные фантазии Ван Ибо. — Прости меня, — говорит вдруг Ибо, касаясь плеча Чжаня кончиками пальцев. — Забудь, — спокойно отзывается тот, продолжая смотреть на дорогу, однако не отстраняясь от чужих прикосновений. И Ибо немного смелеет, гладит уже более очевидно сквозь ткань свитера. — Не отвлекай меня от дороги. Сяо Чжань говорит уверенно, однако никаких попыток остановить Ибо не предпринимает, а у этого самого Ибо внутри бабочки праздник устраивают, порхая над цветами, заставляя чувствовать себя необоснованно счастливым. Руку он все же убирает, но смотрит неотрывно, не в силах сдержать улыбку. Ему так хорошо сейчас, что когда Чжань останавливается рядом с клиникой, Ибо не хочет никуда уходить. Он не против, чтобы его коты побыли под врачебным надзором еще час, или пару часов, или пару дней, если у него будет возможность провести их здесь с этим человеком. — Иди, — однако торопит Сяо Чжань, барабаня пальцами по рулю. — Я жду. И Ибо приходится выползти из автомобиля, чтобы почти бегом влететь в ветлечебницу, потребовать своих котов и документы на них. Но как бы он ни пытался быть быстрее, ничего не выходит. Котов ему выдают только через пять минут, еще десять он ждет возможности оплатить кругленький счет, который ему выставляют. Он как раз ждет, пока прогрузится терминал, чтобы завершить оплату, когда некто сзади аккуратно вытягивает у него одну из переносок. Ибо резко оборачивается, чтобы возмутиться, но сталкивается взглядом с огромными глазами Сяо Чжаня. — Я пришел поторопить, — объясняет он, а у Ван Ибо мир рушится, он сам рушится, влюбляясь снова и снова, с каждой дурацкой секундой сильнее утопая в своем человеке. — Но вижу, что ты почти закончил. Давай, помогу. И Ибо отпускает ручки той переноски, которую тянет на себя Чжань, не в силах сказать и слова. Наверное, это не закончится никогда, наверное, он никогда не научится в обществе этого человека чувствовать себя нормально, потому что он опять чувствует себя до одури влюбленным. Может, что-то и изменится через сто один год, но за три не изменилось ровным счетом ничего. Оплата проходит, Чжань разворачивается и направляется прямиком к выходу, аккуратно придерживая переноску, в которой, по расчетам Ибо, сидит Плюшка. Ибо притормаживает совсем чуток, пытаясь запомнить этот момент. Черт, он бы его сфотографировал… Теперь он знает цену момента, хочет запечатлеть каждый, в котором есть этот парень, его улыбка и взгляд с искорками, он знает, что всего этого может не стать в одночасье. А еще знает, что прямо сейчас он неудержимо, безмерно счастлив. — Познакомишь? — спрашивает Чжань, уже сидя в машине и приоткрывая переноску, из которой высовывается серая мордочка Плюшки. — Знакомься, это Плюша, — откликается Ибо. — Злейшая врагиня Коржика. Однажды из них двоих останется лишь один, если я не успею их вовремя разнять. — Очень приятно, Плюша, — улыбается кошке Сяо Чжань. Та поворачивает к нему мордочку, смотрит с секунду, а затем недружелюбно шипит. — Плюшка, где твои манеры? — возмущается Ибо, на что его подопечная прячется обратно в переноску, считая разговор оконченным. — Это нормально, — Сяо Чжань застегивает замок, чтобы кошка не смогла выбраться, и ставит переноску на заднее сидение. — Кошки признают всего одного хозяина. У котов не так, коты могут хорошо относиться ко всем. Поэтому это нормально, что кроме тебя Плюша никого не слушается. — Она и меня не слушается, — жалуется Ибо, наблюдая за тем, как Сяо Чжань поворачивает ключ в зажигании. — Значит, ты просто хозяин не очень, — хихикает его бывший, трогаясь с места. — Какой у тебя сейчас адрес? — Всё тот же, — отзывается Ван Ибо, совершенно не собираясь обижаться на замечание по поводу его несостоятельности как хозяина. — Давай, я внесу в навигатор. — Не нужно, я помню, — качает головой Чжань, разворачиваясь на парковке. А Ибо в очередной раз думает, как горячо выглядит его возлюбленный, когда сосредоточен на чем-то. Он не отрывает взгляда даже тогда, когда Сяо Чжань сам смотрит на него. — Прекрати так пялиться. Мне не по себе. — Может, это мой план, — несет околесицу Ван Ибо, лишь чудом удерживаясь от того, чтобы ляпнуть что-то вроде «Сяо Чжань такой красивый». — План, по которому мы попадаем в аварию? — хмыкает Сяо Чжань. — Меня не жалко, хоть котов своих пожалей. — Ах, точно, с нами же дети, — хлопает себя по лбу Ибо, а Чжань едва заметно смеется, уже через мгновение сосредоточиваясь на дороге. И Ибо проклинает свое сегодняшнее решение отвезти своих котов в клинику, которая находится буквально в паре кварталов от его дома. Отвези он их на другой конец города, у него было бы больше времени, чтобы побыть с таким Сяо Чжанем, который не босс, а его Сяо Чжань, которого он любит уже столько лет. Во всяком случае, сейчас он выглядит именно так, когда через пару минут останавливается напротив подъезда, в котором живет Ибо. — Мы приехали, — констатирует факт Чжань, и Ибо думает о том, как пригласить его подняться. Нет, безо всякого подтекста. Просто для того, чтобы провести еще несколько минут или часов вместе. Чёрт, он так сильно соскучился по тому Чжаню, которого видит перед собой сейчас. И даже пусть это мимолетная вспышка, пусть это просто игра Сяо Чжаня, пусть даже ему это снится, он всего лишь хочет растянуть эти мгновения. — Поможешь мне поднять их наверх? — ляпает он наобум, прекрасно зная, насколько глупо выглядит сейчас. Сяо Чжань поворачивается к нему, смотрит внимательно, как будто оценивающе. От этого взгляда становится не по себе. — У тебя не работает лифт? — Работает. — Тогда ты сам справишься. Ибо вздыхает, понимая, что шансов на самом деле не было никаких, но попытка не пытка. Хотя о чем вообще речь. Еще какая пытка. Находиться рядом с Сяо Чжанем — само по себе сладкая пытка. — В любом случае, спасибо, — улыбается Ибо, глядя в чужие глаза, греясь в том тепле, которое излучает его солнце. — Не за что, — отзывается Чжань, подавая Ибо вторую переноску с заднего сидения. — Напиши, как будешь дома, — просит Ван Ибо, уже находясь снаружи, но не торопясь закрывать дверцу пассажирского сидения. — Не думаю, что это необходимо, — мягко осаживает его Чжань. — До понедельника, Ван Ибо.