Любимый блондин

      Вскоре через несколько недель Ди наконец-то выписали с больницы. Тогда он со своим отцом стали парой и уже начали встречаться. Они понимали, что их союз будет тайным, но для них это не было проблемой. Кроме того, они оба никогда не испытывали потребности в одобрении окружающих, и им нравилось сознавать, что никто не станет искать в их отношениях ничего странного. Свидания продолжались почти неделю — в дневное время. А по ночам они сидели в тишине своей спальни и долго-долго говорили.       Шел очередной день, Себастьян вновь сидел за своей бумажной работой в своем кабинете. В комнату тихо заходит старший, садясь напротив второго, смотря за тем, что тот делает. Прошло несколько секунд, наконец, старший тихо сказал: «Пап». Себастьян вздрогнул от неожиданности, повернулся и увидел рядом с собой сына. — Что, сынок? — Тебе помочь с этими документами? — спросил он. Глэм кивнул и просунул тому стопку бумаг. — Давай, — сказал белобрысый. Принявшись за перебирание документов, кудрявый о чем-то ещё думал, пока не решился спросить. — Кстати, пап, — начал блондин, перевел взор с бумаг к голубым глазам напротив. — Да? — А как там дядя Чес? — поинтересовался Ди, подняв голову прямо. — Он себе девушку нашёл. У него всё хорошо, — ответил Глэм, занятый другой стопкой важных документов. — Ясно, понятно, — вздохнул белокурый и снова опустил взгляд на бумаги. Несколько минут они молча работали, а потом белобрысый опять заговорил. — Пап? — Что ещё? — спросил второй, подняв глаза. Они были такими светлыми, что школьнику в первый момент показалось, что в их голубизне нет ничего человеческого. — Я, пожалуй, выйду подышать свежим воздухом, — сказал он и встал из-за стола. — Мне тоже не помешает, — сказал белобрысый. — Мне тоже надо проветриться. — Тогда пошли вместе, — сказал Ди и протянул ему руку. Белобрысый посмотрел на него и протянул в ответ свою. Они встали и пошли к выходу из кабинета. Пока они шли к выходу, Ди несколько раз оборачивался и бросал на отца полные грусти и любви взгляды. Тот слегка усмехался в ответ, но эта улыбка не была весёлой, скорее ироничной.       Выйдя из дома, Ди и Глэм спустились с крыльца и вышли на улицу. По дороге они не проронили ни слова, погружённые каждый в свои мысли. Но это продлилось не долго, пока на их пути подросток не заметил знакомый силуэт. То была его классная руководительница. Она, как обычно, прогуливалась в одиночестве, в своём обычном неизменном сером пальто с рыжим шарфом, обмотанным вокруг шеи. — Ди? — раздался голос учительницы при виде долговязого юноши, у которого по спине пробежались мурашки. Повезло, так повезло. — Здравствуйте Виктория Петровна, — ответил Ди. — Можно тебя спросить, — спросила она, подойдя к нему и остановившись. — Д-да, конечно, — с трудом молвил парень, весь в холодном поту, что не мог не заметить отец. — Ты почему школу прогуливаешь? — строго спросила учительница. При этом она пристально смотрела на Ди, который весь похолодел. К разговору включился Глэм. — В каком смысле «прогуливает»? — переспросил он. Ди, тем временем, весь сжался. — В прямом, да и уже давненько, — сказала Виктория Петровна. — Вам бы, мистер Швагенвагенс, лучше приглядывать за ним, — добавила женщина и пошла дальше своей дорогой. — Ди, ты почему учебу прогуливаешь-то? — предельно серьезно спросил отец. Ди не знал, что сказать, и только молча поднял глаза на папу. — Ну-у-у… — протянул парень дрогнувшим голосом, и его щеки запылали от волнения. — Ты чего? — с легким удивлением спросил Глэм, но не переменившись в лице. — Боишься? — Угу, — тяжело вздохнул подросток, опустив голову. — Скажи мне: что случилось? Почему стал пропускать занятия? — продолжал Глэм, и в его голосе появились нотки беспокойства. Он протянул к Ди руку и положил ее на плечо. — Бояться нечего. — Ну… Пошли. Я тебе кое-что покажу, — сказал Ди, придвигаясь к Глэму. У него подрагивали ноги. Сейчас он, несомненно, боялся отца куда больше, чем сотню раз до этого. От этого он становился только привлекательнее. — Хорошо, — ответил он своим обыденным тоном, поднимая глаза на мальчика. — Идем.       После этих слов они оба направились в обратную сторону, к их дому. На душе у Ди стало чуть легче, хотя ноги подкашивались. Как только они дошли до своего дома, школьник повёл отца в свою комнату. Пока тот стоял и в ожидании глядел за тем, что делает его сын, второй достал некую коробку со стола и протянул её папе. — Держи, — молвил златокудрый. — Открой.       Взяв у старшего коробку, Глэм приоткрыл крышку и поглядел на содержимое. — Это новые часы? — спросил он. Ди утверждено кивнул. — Но… Откуда ты взял столько денег на них? Они ведь явно не дешёвые. Минимум, тысяч три точно стоят, — проговорил папа, тем временем разглядывая наручные часы. На задней части было выгравировано: «Дорогому отцу от любящего сына». — Да, но не дороже, чём ты мне, — ответил Ди. — Вот поэтому я и не ходил на учёбу, ведь не было на неё времени из-за подработок.       Тут же меньший оказывается в тёплых объятиях отца. Одержав наконец-то полный контроль над эмоциями, он проводит ладонью по волосам и несколько секунд внимательно глядит в глаза старшего. — Спасибо, — говорит он наконец, поцеловал того в щеку. — Ты лучший сын на свете, — говорит он. — Что бы я без тебя делал? — А ты лучший отец, чем ты думаешь, — улыбаясь, отзывается Ди, приобняв его в ответ и положив свою голову ему на плечо. — Ты даже не представляешь, насколько, — шепчет он и вскоре засыпает в таком положении. Заметив это, Глэм лишь посмехается данной картине, поглаживая светлые волосы юноши, связанные в хвост и потом следом за ним уснёт.

***

      По ночной пыльной дороге медленно движется Чес. Мрак сгущается, вокруг ни души. Слышен мерный стук туфель шатена. Мысли Чеса текут плавно, словно по асфальту. И вдруг навстречу ему, из темноты, появляется силуэт в зелёной косухе. Волосы были растрепаны. Сначала Чес подумал, что это кто-то из приятелей. Но потом он понял, что фигура перед ним не из тех, кого он знал, но была на удивление очень знакома. Прямо на Чеса смотрела пара карих глаз. — Дяденька, у Вас сиги не найдётся? — спросил паренек. Его голос был слегка хрипловат. — Хех, такой мелкий, а уже сигареты куришь, — усмехнулся Чес, но все же решился спросить. — А тебя случайно не зовут… Чес? — Да, а что? И откуда Вы знаете моё имя? — спросил парень. — Мы ведь даже не знакомы. — Я тоже Чес. — И? — спросил собеседник Чеса. — Я это ты, только старше, — ответил Чеснок. — Когда вымахаешь, будешь таким. — Вау, — сказал парень. — Круто! Только вот странно, вроде встречаться с самим собой из другого временного отрезка опасно для пространственно-временного континуума, но что-то я пока не вижу последствий, так что не важно, — подметил юный Чес, махнув рукой. — Но раз на то пошло, то я в будущем буду встречаться с Глэмом? — К сожалению, нет, — проговорил сиплым голосом Чес. — Ты обманом добьешься его, но эти отношения продлятся не долго и кончатся они так же, как и начались — с цветов. — Каких ещё таких цветов? — задал вопрос Чеснок. — Эм… Не важно. — Ну-у, ладно. А если я не обману его? Если я буду честен с ним, но он всё равно откажется от меня? И изменится ли будущее? — Я не знаю, — расслабленно молвил кареглазый. — Но можно попробовать. — Ок. Но если ты ещё не забыл: сига-то есть или нет? — спросил паренек в косухе. — Ах, да! — вспомнил тот и полез в карман своей клетчатой рубахи. Найдя там пачку сигарет, он достал одну из упаковки и протянул второму. — Вот, держи. — О, спасибо я, — улыбнулся тот и взял сигарету в последний раз кинув взгляд на смуглого шатена и пошел дальше, к себе в трейлер, закурив сигару. Вокруг снова было пустынно и тихо. Вдалеке послышался тихий шум проезжающих машин, но Чес был так увлечен мыслями о произошедшем только что разговоре, что не обратил на это никакого внимания. Улицу освещал лишь тусклый свет фонарей. Кое-где в окнах уже потушились огни, но на небе не было ни облачка.       Сегодня небо было ясным и виднелись тысячу звезд. Чеснок поднял глаза к небу. От этой красоты почему-то стало грустно и в тоже время светло и просторно. Будто далеко в небе зажегся миллион крупных светлячков, и они раскидали множество маленьких и яркие искры между собой, создавая совершенно удивительную картину. Звезд было так много, что глаза Чеса стали сами собой закрываться и он со вздохом повернулся к дому на колёсах, где уже заждался его друг.       Открыв дверь в трейлере, Чес бросил окурок на пол. Пройдя в свою комнатушку, где за столом сидел Себастьян, парень пару раз качнулся с носков на пятки и повалился на кровать. — Чес, тебя долго не было, — сказал блондин, пристально глядя на друга, явно обеспокоенный. — Что случилось? Ты где был? — А, разве долго? И да, я просто прогуливался, все нормально. Не переживай так, — сказал Чес, зевнув. — Да, вообще-то, — ответил Глэм. — Аж целый два часа ты отсутствовал. — Ничё се, — сказал Чес и тут же добавил: — Слушай… — Да? — отозвался Себастьян. — Тут такое дело, — сказал Чес, садясь на кровати и потирая затылок. — В общем, я давно хотел уже сказать кое-что, но никак не мог собраться с силами и решится. — Ну? — спросил Себастьян. — Давай, не томи. — Короч, — с глубоким вдохом продолжил кареглазый, глядя на белобрысые волосы друга. — Ты мне нравишься. Очень. Очень-очень. — Чес, — начал Глэм. — Ты накурился? — Нет, — резко пробубнил тот. — Я предельно серьезен. Но… Это, наверное, не взаимно, — закончил он, опустив глаза на пол.       Потом последовала очень долгая пауза. Постепенно ее прерывали лишь звуки телевизора, долетавшие из-за стены из соседней комнаты. На лице голубоглазого было нечитаемое выражение, словно он тщательно обдумывал слова, приходящие на ум. Себастьян некоторое время молча глядел на друга, сам того не осознавая, краснел. Наконец он громко кашлянул. Чес вздрогнул, поднял на него глаза и сглотнул. — И ты мне нравишься, — сказал Глэм, — действительно нравишься. И очень сильно. — Стоп, правда, — удивлено спросил Чес, не веря своим ушам, на что получит положительный кивок от парня, на чьем личике была невинная улыбка. От этого Чес покраснел еще больше, чем раньше, и ощутил, как лицо заливает краска. И спустя минуту, он заключил косматого в крепкие объятия, поцеловав его в нос, заставив того зажмурился, что лишь улыбнуло шатена. Вскоре, они уже вдвоем лежали на кровати Чеснока, всё так же обнимаясь. — Сладких снов, Себ, — пробормотал Чес, и провалился в легкую дрему, уткнувшись в плечо Глэма. — И тебе Чес, — шепотом ответил тот, делая то же самое. Через несколько секунд они уже оба уснули.