***
В отличии от парней у Эванс и Стюарт были совершенно иные заботы. Лили, которая, казалось, только недавно приехала из дома, очень быстро влилась в учебную программу и снова набрала в библиотеке стопку книг. В этом году ученикам пятого курса предстояло сдать экзамены СОВ, от которых зависело их ближайшее будущее. Эванс даже составила программу по подготовке для себя и Софи. Она старалась не сильно нагружать свою подругу, но иногда ей казалось, что Стюарт была совсем не заинтересована в уроках. — О Мерлин, Софи, ты совсем несерьёзно относишься к учёбе! Если ты провалишь экзамены, тебе прямая дорога разносить напитки в «Три метлы». — Ну а что? Я не против. Зато для меня выпивка будет дешевле, как сотруднику. — Не время для шуток. Бери астрономию и открывай сто двадцатую страницу. Стюарт послушно выполнила приказ Лили и посмотрела на тему, издавая глухой стон. — Они издеваются. Мы же им не кентавры, чтобы будущее по звёздам высчитывать. Лили подняла на Софи глаза, выражающие полное непонимание. — Кентавры? — Да, эти ребята в астрономии хороши. Пригодились бы мне их знания. — Не знала, что ты увлекаешься кентаврами. — А? Нет, — девушка усмехнулась — я вычитала это в одной из книг. — Ещё удивительнее. С каких пор ты увлеклась чтением? — Не знаю, мне просто было скучно на каникулах, — Софи пожала плечами и принялась читать параграф вслух, чтобы лучше запомнить, иногда она останавливалась на непонятных ей моментах и смотрела на Лили, а та начинала ей как можно проще объяснять значение тех или иных слов. — Привет, — перебил мягкий голос второго старосты. — Привет, Римус, — в один голос ответили девушки. — К экзаменам готовитесь? Можно с вами? — Да, конечно. Присаживайся. Только мы пока повторяем материал, который не совсем понятен Софи. Тебе, наверно, будет скучно. — Ничего, лишним не будет, — он улыбнулся и пристроился рядом с Эванс, а Софи продолжила читать и на следующей остановке, когда Лили уже открыла рот, чтобы объяснить Стюарт, что такое диаграмма Герцшпрунга-Рассела, Римус опередил её. Во время всей этой подготовки они даже успели устроить дискуссию по поводу теории Большого взрыва. «Две заучки на мой единственный и без того нагруженный мозг — это слишком много», — подумала Соф, решив, что пора бы валить отсюда. — Ребят, мне что-то дурно. Пойду попью. — Я могу тебя проводить, — вызвалась Лили. — Не нужно, я и сама дойду. Рыжая кивнула головой и продолжила беседовать с Римусом. Стюарт взяла свою книгу и направилась к выходу, но проходя между полок с философской литературой, её взгляд случайно упал на высокую фигуру, тщательно изучающую названия произведений. Питер пробежал указательным пальцем по корочкам старых книжек и наконец-то остановился, обхватив одну из них рукой, ловко вытаскивая с места. Парень открыл титульный лист, внимательно прочёл, а затем глянул на содержание. Только тогда он заметил взгляд стоящей недалеко от него Софи. Петтигрю улыбнулся и захлопнул книгу, обхватив её левой рукой. Парень сделал несколько шагов навстречу. — Следишь за мной? — Да сдался ты мне. Просто не каждый день увидишь столь редкое явление, — съязвила Стюарт. — Ну, если бы ты чаще ходила в библиотеку, не раз видела бы меня здесь, — ответил Хвост, усмехаясь и проходя мимо собеседницы, словно никакого разговора между ними и не было. Девушка всё ещё стоя на одном месте, состроила важную гримасу и передразнила Питера, специально растягивая гласные: — Если бы ты чаще ходила в библиотеку… Стоп, он сейчас намекнул на мою неграмотность? — Стюарт обернулась, но Петтигрю уже и след простыл. Софи отправилась в комнату. Из-под кровати она вынула свой чемодан, в котором поверх всех вещей лежало три исписанных листа пергамента. Достав их, она спустилась в гостиную и разложила записи на стол. Внимательно перечитав работу, Стюарт открыла книгу, которую взяла в библиотеке, и начала бегать глазами по тексту. Когда её взгляд останавливался на чём-то, она быстро клала книгу перед собой, положив указательный палец на нужную строчку и, обмакивая перо в чернильнице, принималась писать. Если в тексте ей что-то не нравилось она раздражённо чёркала по листку и, когда таких чёрточек становилось слишком много, Софи комкала пергамент и выкидывала в камин, наблюдая как её работы сгорают дотла. А некоторые страницы из книг девушка вырывала, пока никто не видит и прятала себе в карманы. К вечеру перед ней лежали шесть исписанных с двух сторон листов. Стюарт удовлетворённо улыбнулась и понесла их Лили, что сидела неподалёку на диване и читала историю магии перед сном. — Ты сама это написала? — спросила подруга, когда прочла рассказ Софи. Её лицо явно не выражало восторга, но она старалась как можно мягче преподнести свою критику. — Да, ну что всё так плохо? — с досадой спросила Софи. — Нет, почему же? У тебя есть идея и чёткая тема, но на мой взгляд это немного сухо. В твоей работе не хватает красок, деталей, каких-то стилистических приёмов. Для первого раза это весьма неплохо, но тебе ещё предстоит многому научиться. Кстати, почему для своего первого рассказа ты выбрала именно историю сиротского мальчишки? — Потому что я и есть тот самый сиротский мальчишка. Только чисто теоретически у меня есть мать, которой совершенно плевать на меня, да и рождена я была, к сожалению, девчонкой, — Софи запустила пальцы себе в волосы, глядя на языки пламени, пытающиеся разом поглотить целое полено. — Хочешь об этом поговорить? — нежно спросила Лили, аккуратно кладя руку на плечо подруги. — Я в порядке. Просто со смерти отца прошло уже десять лет три месяца и один день, я уже давно должна была смириться с утратой, но последнее время он так часто мне снится, хотя нет… Это не он. Его образ, его голос, но я точно знаю, что это не он, потому что он никогда бы так со мной не поступил, — задумчиво произнесла Соф. — Как бы он не поступил? — не понимая переспросила Эванс. — Никак. Давай потом поговорим, я так устала, — тихим, дрожащим голосом проговорила Стюарт. Подруга понимающе кивнула и притянула её к себе в объятия, тихонько, как мать своё дитя, гладя по затылку и шёпотом напевая колыбельную, которую в детстве ей пели родители:Мечта прилетит случайно
В час, когда ты спишь.
И жизнь с ней не так печальна,
Но всё же о ней ты молчишь.
И дни пролетят, и годы
И в небе заблестит звезда.
И если только, словно чуду,
Мечте я верить буду,
Свершиться любая мечта.
Софи и впрямь заснула, лёжа на груди у единственного человека, которого она действительно могла назвать самым близким. Лили заметила её тихое сопение и улыбнулась. Она просидела так ещё полчаса, а потом и сама провалилась в объятия Морфея.***
Сразу после ужина Мародёры разделились. Сириус и Римус вернулись в их комнату, чтобы собрать некоторые необходимые вещи. Люпин предпочитал перестраховаться, чтобы по итогу не оказаться в неприятной ситуации. По окончании своего дела, они тихо, не привлекая к себе внимания, прошли по гостиной и наконец-то оказались в пустующем коридоре. Сейчас парни шли прямиком к Гремучей иве. Небо уже давно покрылось тёмной пеленой, в которой словно дырочки в чёрном решете, просвечивались звёзды. Но взгляд Римуса был прикован не к ним, он был устремлён прямиком на полную луну, которая спустя буквально пару часов достигнет того положения, при котором кости Люпина начнут с дикой болью ломаться. От печальных раздумий его отвлёк лёгкий хлопок по плечу. Рука в чёрной перчатке легонько провела по спине. — Не переживай, дружище. У нас будет явно весёлая ночка. Сегодня отправимся гулять по Хогсмиду, если ты будешь себя адекватно вести. Римус кивнул, натянув на лицо грустную улыбку. Сириус глянул в сторону, выискивая взглядом Петтигрю и Поттера, которые вот уже должны были подойти к назначенному месту. — Вот же черти! Чего так долго? Неужто им на пути встретилась Эванс? Тут же после этих слов кто-то резко сделал Блэку подсечку и тот повалился задницей на снег. — Эй! — А вот и наши «черти», — посмеялся Римус, и из-под мантии-невидимки показались хохочущие Питер и Джеймс. В руках у них было столько дров, сколько они смогли унести, чтобы остаться незамеченными. Всё же воровство не поощряется даже в благих целях. Петтигрю передал свою охапку поленьев Сириусу, а сам обернулся маленькой крысой, ловко пробежал под разъярённым дерущимся деревом и надавил на сучок, который обезвреживал иву. Ребята дружно пробрались ко входу в тоннель и, преодолев небольшой путь, оказались в Визжащей хижине. Джеймс и Сириус занялись камином, Питер отправился проверить, не оставили ли они вчера где-нибудь щелочки, а Римус раскладывал вещи. — Ну вот, теперь тут станет немного теплее. Но, если что, дружеские объятия нас спасут, — сказал Джеймс, отряхивая руки от грязной работы. Питер вошёл в дом. — Снаружи всё окей, — его взгляд уставился на горящий камин, и парень быстро подбежал к нему, падая на колени и поднося замёрзшие руки к языкам пламени. — Ты не смотрел на луну? Сколько у нас ещё времени? — поинтересовался Сириус. — Думаю, часок ещё есть, — ответил Хвост. Друзья устроились возле огня, заняв себя бессмысленными разговорами. На время они даже забыли, зачем здесь собрались. Этот час пролетел незаметно. Парни веселились, пока смех Римуса после очередной шутки Сириуса не превратился в ужасающий вопль. Ребята испуганно глянули на друга. Они никогда не смогут привыкнуть к этому страшному крику Лунатика. — Началось! — простонал Люпин. Его руки начали сами по себе ломаться во всевозможных местах и перестраиваться в другую форму, порастая жёсткой шерстью. Мародёры, чьи лица сейчас выражали полное сожаление и серьёзность, что для них было не свойственно, переглянулись. Они выждали ещё немного и в один момент приняли облики животных. «Почему я не могу в секунду стать волком, так же просто, как это делают Сириус, Джеймс и Питер? Почему я вынужден терпеть эти муки?» Очередная волна крика раздалась по всей округе, сменяясь волчьим воем. В ту ночь в Хогсмиде, если приглядеться, можно было увидеть четыре весьма странных силуэта, спокойно разгуливающих между домов. Но только привыкшие к темноте глаза могли распознать оленя, волка, собаку и серую мышку, иногда не поспевающую за остальными.***
За окном начинало светать, когда в гостиной послышались тихие крадущиеся шаги. Мародёры только возвращались из леса после своей ночной вылазки в Визжащую хижину. Римус выглядел особо болезненно: его кожа была очень бледной, лишь нос покраснел, ноги подкашивались, и мальчишку всего трясло. Чтобы Люпин где-нибудь не грохнулся, Джеймс закинул его руку себе на плечи и помог идти. Зайдя в гостиную, первое, что бросалось в глаза — это две женские фигуры, сладко спящие на диване перед камином. При их виде на лице Поттера появилась тёплая улыбка. — Какая она красивая, — тихо произнёс он, глядя на Лили, а Римус, буквально держащийся за него, лишь слабо усмехнулся и тоже взглянул на девчонок. Но у Сириуса и Питера были другие мысли на этот счёт. Их хитрые ухмылки встретились, и они одним рывком подбежали к красному диванчику, с обеих сторон от девушек. — Нет, не смейте! — вполголоса крикнул Джеймс, но было уже поздно. — Проснись и пой! Эти крики сильно ударили по барабанным перепонкам подруг и вызвали соответствующую реакцию. Девушки подпрыгнули на местах. Эванс испуганно оглянулась, а Софи машинально двинула Сириусу в нос, не успев понять, что произошло. Поттер, Люпин и Петтигрю дружно закатились смехом. — О Мерлин, да ты мне нос сломала! — Прости… — с сожалением попросила Стюарт — Хотя, стоп, ничего подобного. Я не должна извиняться, ты сам виноват! Ваши дурацкие шуточки уже вот здесь! — она провела рукой возле горла, а после оглядела остальных ребят. — Римус, что с тобой? — взволнованно спросила Лили. — За окном рассвет, почему вы не в своих постелях? Вы пришли с улицы? У вас щёки красные, как с мороза. — Прости, Лили, это долгая история. Но я обязательно расскажу её тебе за чашечкой чая где-нибудь в уединённом местечке, — подмигнув сказал Поттер, удаляясь в свою комнату вместе с друзьями. — Сладких снов, сони, — заключил Блэк, замыкающий этот строй, всё ещё держась за свой больной нос. Подруги переглянулись. — Что это сейчас было? — недоумевая спросила Стюарт, но столь же ошеломлённая Эванс лишь пожала плечами. Время было ещё раннее, поэтому ученицы наконец-то перебрались в девичью спальню и, переодевшись в пижамы, легли досматривать свои прекрасные сны.