2016, Октябрь. Мышкин
Алена зябко ежится, чувствует, как трясутся поджилки, и сердце бешено стучит. Несмотря на некий страх, продолжает идти вперед и оглядывается по сторонам: пытается отвлечься. Убранство замка поражает своей изысканностью и, в тоже время, простотой. Коридоры широкие, высокие, в стиле эпохи Возрождения (а может и Романской архитектуры — Алена точно в этом не разбиралась) кажутся бесконечными. Да она и сама блуждает в них, наверное, целую вечность и уже было отчаивается найти выход, как вдруг посреди коридора мелькает тень. Алена хмурится, снова ежится, но, пересиливая свой страх, направляется вслед за тенью. Спустя пару минут она оказывается в ярко освещенной зале. Глаза неприятно колет из-за резкого света, отражающегося от зеркал. Едва зрачки привыкают к освещению, она видит убранство комнаты: круглую залу, похожую на бальную, множество зеркал на стенах, три хрустальных люстры и бархатную козетку цвета бычьей крови, на которой сидит мальчишка. Лет пяти, с огненно-рыжими волосами, весь в веснушках и с большими, синими, как васильки, глазами. — Привет, — неуверенно говорит Аленка и с удивлением замечает, что мальчишка щурится, совсем как взрослый: — Ну, здравствуй, Аня. — Я Алена, — мгновенно поправляет она, но мальчишка упрямо качает головой: — Нет — Аня. Анна, ванна, манна, охрана, поляна, — усмехается он и закидывает ногу на ногу. Не по-детски серьезным взглядом осматривает ее с ног до головы, заламывает пальцы. — Ты так выросла. Совсем уже взрослая. — Странно слышать это от маленького мальчика. — От меня — нет. Алена вздрагивает от звучания его голоса: детского, звонкого, но в тоже время важного, взрослого, мудрого. — Ты кто? — спрашивает она, обнимая себя за плечи. — Узнаешь, — спокойно говорит он. Улыбается, вновь внимательно оглядывает ее. — Ты очень похожа на мать, только что нос отцовский. — Ты их знал? — радостно восклицает Алена, на что мальчик лукаво улыбается: — Знаю. — Откуда? — Здесь жарко, не находишь? — вместо ответа спрашивает он, и Алена вынуждена кивнуть: действительно стало жарче. — Ignis veniet ad me. — Что? — Ignis veniet ad me, — спокойно повторяет он. — Ignis veniet ad me. Запомни, Аня. — Алена, — снова поправляет она и вдруг видит, что мальчишка начинает исчезать — растворяется в воздухе, словно видение. — Эй, куда это ты? — До встречи, — говорит он. — Ignis veniet ad me — запомни, Аня. И едва сказав это, он окончательно растворяется, а козетку тут же заполняют языки пламени. Словно змеи, они начинают извиваться, шипеть и… Алена вдруг поняла, что проснулась. Горячий воздух, наполненный гарью, настойчиво бил в ноздри, и Алена почувствовала, что ей невыносимо жарко. Она поморщилась, села в кровати и прикрыла рот ладонью, вот-вот собираясь закричать. Письменный стол, еще советских времен, был поглощен огнем — неестественно красным, сильным, зловещим. Он змеился, грозясь перейти на шкаф и заполнить собой всю комнату, и его языки то и дело превращались в разные предметы: сердце, корона, чье-то лицо… — Ба! — крикнула Алена, что есть мочи, спрыгнула с кровати и, продолжая звать бабушку, побежала к ней в комнату. Но в спальне Людмилы не оказалось, что было странно, учитывая, что часы показали пять утра. Оббежав весь дом, но так и не найдя бабушку, Алена вышла на улицу и полезла на чердак. Если бабушки не будет и там, то она даже подумать не могла, где ее искать. Но к счастью, дверь на чердак открылась ровно в тот момент, когда Алена прикоснулась к ручке. Оттуда выглянула бабушка — в домашнем махровом халате и с спущенными на кончик носа запотевшими очками. Она определенно не выглядела уставшей — скорее грустной. — Ты чего так рано встала? — с нежностью спросила Людмила, переступая порог чердака и плотно закрывая за собой дверь. — Мы горим! — единственное, что сказала Алена и, дернув бабушку за рукав халата, побежала вниз по лестнице. Ничего не понимающая Людмила поспешила за внучкой, которая уже успела скрыться в доме. Увидев, что стол полыхает синим пламенем, Людмила быстрым движением сдернула с кровати одеяло и приказала внучке, чтобы та принесла воду. Перепуганная Алена бросила на бабушку настороженный взгляд, но тут же встряхнула головой, похлопала себя по щекам и пулей двинулась в ванну, спустя несколько минут возвращаясь с наполненны тазиком — ведро и второй тазик в это время стояли под краном. Но велико было удивление Алены, когда она увидела, что пожар был полностью потушен, а бабушка стояла рядом с окном, обмахиваясь полами собственного халата. Смотреть на бывший стол было страшно: весь черный, обугленный с кучками пепла вместо книг и тетрадок. Вот так, был стол с ученическими принадлежностями, а теперь нет. Уничтожен, убит, и никому дела нет до того, что это чистая случайность — денег за утерянные учебники библиотека все равно потребует. — Я потушила одеялом, — бросив на пол прокоптившийся плед, сказала Людмила и подошла к внучке, крепко прижимая ее к себе и целуя в макушку. — Но?.. — хотела было спросить Алена, но, не выдержав, заплакала, уткнувшись лбом в бабушкино плечо.***
Китеж, Волшебный колледж
— УК РФ Статья 139. Нарушение неприкосновенности жилища, а также Статья 215.4. Незаконное проникновение на охраняемый объект. Грозит… — Не бухти, будь добр. Астер тихо хмыкнул, наблюдая за тем, как Ядвига отмыкает дверь, охотно огрызаясь со стоящим рядом Кощеем, который вполголоса вспоминал уголовный кодекс России, как Сказочной, так и людской. Ночной колледж поражал своей тишиной, которая совсем не сочеталась с жужжанием и суматохой, царившими здесь с утра до вечера. Опустошенные коридоры учительского крыла казались грозными в свете нескольких настенных факелов, неприступными, устрашающими. Впечатление дополняло пасмурное небо — за темными, почти черными облаками было совсем не видно ни луны, ни звезд. Замочная скважина наконец поддалась Ядвиге, и дверь в комнату декана и преподавателя практической магии Василисы Васильевны Премудрой открылась, неприятным скрипом приветствуя троих гостей. В комнате все было, как при хозяйке: на столе стоял недопитый кофе, на туалетном столике блестели сережки с топазом, одинокий открытый альбом лежал на диване, а меч, прежде величественно украшавший стену, лежал на полу, испачканный красной, уже запекшейся кровью. Увидев последнее, Астер вздрогнул и прикрыл рот ладонью, словно его стошнило. Остальные к этому отнеслись более стойко, разве что Ядвига передернула плечами, отгоняя от себя ненужные мысли. — Говоришь, сказочная полиция здесь еще не была? — уточнила Ядвига. — Нет, директор не пускает, — покачал головой Астер и в два шага оказался возле открытого окна, с наслаждением вдыхая свежий воздух. Просьбу он выполнил, безопасный проход в комнату Василисы обеспечил, а дальше уже не его заботы. — Нас могут принять за тех, кто совершил это преступление. А это, на минуту… — И давно ты стал таким правильным? — Ядвига обернулась, в упор глядя на Кощея, вскинула брови, но, не дожидаясь ответа, попросила: — Перехвати. Она сделала несколько движений ладонью, подняв меч в воздух и направляя его на Кощея. Ему ничего не оставалось, кроме как повторить круговое движение пальцем, беря на себя чары левитации. Ядвига подошла к мечу поближе и наклонила к нему лицо, почти касаясь лезвия носом. — Это определенно был обращенный немаг, — сказала она, все еще разглядывая меч. — Почему ты так думаешь? — нахмурился Кощей. — Если бы это был маг, то какой смысл было Василисе использовать меч? Она виртуозный заклинатель, мало кто из волшебников выдержит дуэль с ней. Я уже молчу о немагах. А вот обращенные немаги: метаморфы, оборотни, вампиры и им подобные… Астер, будь добр, продолжи. — Обращенные немаги имеют иммунитет к всевозможным чарам, — отрапортовал тот, поправляя свои очки. — Что означает, — дополнил он, слегка смутившись от пристального взгляда зеленых глаз, — что сколько не бить в них файерболами, им будет как с гуся вода. — Молодец, Астер, просто отлично, — улыбнулась Ядвига. Астер еще сильнее смутился и снова отвернулся к окну. Ядвига же, обращаясь к Кощею, продолжила свою мысль: — Ты много знаешь немагов, которые точат зуб на твою жену? — Она мне не жена. — За малым ею не стала. Если бы ты не превратил ее в лягушку, то… Не суть. Так много ты таких знаешь? — Ты же не хочешь сказать, душа моя, что это… — Браво, Ватсон, — она хлопнула в ладоши, — до вас дошло! Астер свел брови к переносице: до него определённо ничего не доходило. А Кощей в свою очередь глубоко вздохнул. Он все не мог понять, почему вместо того, чтобы переживать о здоровье подруги, сидя в больнице или своей избушке, лить слезы и литрами глотать чай с успокоительным, эта ведьма ищет улики, попутно соблазняя юного аспиранта Звездочета — а то, что Астер попал под ее обаяние, было видно невооруженным глазом. — А мне вот интересно, Холмс, — Кощей оперся одной рукой на трость, другой медленно перевернул меч на ребро, — неужели только ради этого несложного умозаключения мы с тобой нарушаем закон? — Вообще-то нет, — Ядвига пожала плечами и с помощью наколдованных инструментов взяла образец крови с клинка. — А ради вот этого. И этого, — она щелкнула пальцами, и ничего не подозревающий Астер плавно упал на пол. — Не переживай, — она обратилась к Кощею, — я всего-то немного подредактировала ему память. Он очнется через десять минут, а пока нам стоит поспешить. И, спрятав пробирку с кровью в карман пальто, она спешно направилась к выходу.