Кощей Бессмертный и Иван-шантажист

Иван отскочил от Бессмертного, тяжело дыша, и остановился, лишь отойдя на шагов десять. Одновременно с этим Кощей резко обернулся на голос именно в тот момент, когда низкий старичок на козлиных ногах, размахнувшись, решил ударить противника дубинкой. Хорошего удара по голове Бессмертный не получил потому, что между поленом и его головой оказался сидящий на плече ворон. — Птичку не убейте в пылу схватки! — взволнованно воскликнул Ваня, увидев, как несчастный говорящий ворон улетел от удара в сторону, рухнув в колючие сухие кусты. — Да он не дева! — разочарованно отозвался сатир, отвлёкшись лишь на мгновение, но этого хватило, чтобы Кощей по-подлому заехал старику между ног коленом. — Ух! — выдохнул, сгибаясь, сатир и тут же кинулся на противника, решив забодать Бессмертного короткими острыми рожками. — Насмерть не получится, — предупредил Иван и, обходя дерущихся по дуге, направился к кустам. Он был уверен, что несчастный говорящий ворон скончался или близок к этому. Но слуга Кощеев то ли впитал в себя магию злодея, то ли сам стал почти бессмертным, но, покачиваясь на тонких ножках, птиц вышел из зарослей навстречу Ване. Выглядел ворон слегка потрёпанным, помятым, но кровь не капала, и кости не торчали в разные стороны. — Нам не стоит вмешиваться: зашибут и не заметят, — посоветовал Иван и подхватил ещё не пришедшего в себя птица на руки. — Пойдем лучше к остальным. Только Лад, я думаю, как-то мог бы тут помочь и остановить драку, но он, к сожалению, не в лучшей форме. Ворон молча кивнул головой: вновь служить мячиком для лапты пернатый почему-то не хотел. Ясь и Лад последние минут десять сидели на берегу, болтая босыми ногами в прохладной воде. Самодельное копьё валялось чуть дальше, а на рубашке ератника трепыхались рыбины. Ясь оказался прав: в нешироком ручье рыба попадалась небольшая, максимум с девичью ладонь в длину. Попасть в такую в быстром потоке даже для волкодлака было непросто, а учитывая ещё и состояние Лада… Горе-рыбаки, несмотря на магию ератника, не преуспели в этом процессе. А вот Барсик, обернувшись лысым и, казалось, бесполезным котом, умудрился уже через минуту вытащить первую добычу. Оголодавший Вожак не стал дожидаться возвращения к костру и приготовления рыбы. Изредка оборачиваясь, он подходил и съедал улов Барсика, быстро и жадно, после каждой еды норовя лизнуть сфинкса по мокрой морде. Кот недовольно фыркал, отворачивался, всячески делая вид, что эти собачьи нежности ниже его достоинства, но всё же сам подходил к паре близко-близко, чтобы тот не вздумал прекратить их. Чем больше ел Лад, тем быстрее восстанавливался, каждый оборот делал Вожака всё более и более похожим на самого себя. Наконец, наевшись, Лад уселся рядом с ератником. Барсику ещё нужно было наловить еды для Яся, Вани и самого себя. Да и Кощея с вороном тоже стоило покормить. Бессмертного — из простого инстинкта самосохранения, а птица — чтобы не отощал. Всё же сфинкс предпочитал добычу нормальную, не состоящую из одних костей. Не варить же из ворона суп, в самом деле. Они так увлеклись наблюдениями за котом и его весьма эффектной рыбалкой, что тихо подошедшего Ваню заметили, лишь когда тот пересадил ворона со своего плеча на ветку дерева. — Ты зачем слугу Кощеева украл? — удивился Лад. — А? Нет, я ворона не крал, а спас. У нас там в лагере драка, — меланхолично сообщил Иван, садясь на берег, в то же время, когда ератник и Вожак вскочили. — Вы чего? — Там наших бьют! Надо помочь, — возмутился Лад. — А кто, собственно, наш? Кощей Бессмертный или сатир? За кого драться-то планируете? — подставляя лицо ласковому солнцу, уточнил Ваня. Мужчины переглянулись и пристыжено вернулись на место. — А кто такой сатир? — уточнил ератник с любопытством, обращаясь то ли к ворону, то ли к Ивану. — Я знаю, — обрадовался Лад. — Это такое чудовище с головой льва! — Нет, — вздохнул Ваня. — Сатиры — это духи леса, такие невысокие люди с козлиными ногами и небольшими рожками. — Те ещё развратники и выпить не дураки, — добавил ворон. — Странно только, что местом жительства выбрали леса: тут и с вином, и с девицами туговато. Вот и пьют, небось, всякие настойки на мухоморах и любого, кто шевелится, за девицу принимают. Даже вон Иван ему подошёл. Ясь нахмурился, а Лад ревниво глянул на своего рыболова, решив, что стоит Барсику почаще в шкуре ходить. — Но это и не важно, мой господин одолеет этого полукозла одной левой! — хвастливо добавил птиц. — Что-то когда мы уходили, именно Кощей песок собой приминал, — хмыкнул Ваня. — Так это просто тактическое отступление, — не сдавался ворон, отказываясь верить в провал Бессмертного, но на поляну птиц всё же полетел, лишь когда ератник и волкодлак, решив, что рыбы хватит, направились туда, закрывая своими спинами Ваню и Барсика. Ни костей Кощеея, ни рогов сатира вокруг костра не валялось. Более того, драка закончилась без видимого ущерба для обоих задир. Но задыхаться от возмущения Ваню заставило то, что Бессмертный наливал медовуху в хрустальный бокал греческому гостю, а между ними на небольшой простыне был накрыт настоящий праздничный стол, даже утка с яблоками стояла чуть левее пузатого графина с медовухой — главного блюда. — Этот гад! — выдохнул Иван. — Пока мы там рыбу ловим, он… — Он взял с собой скатерть-самобранку, — фыркнул Ясь. — Мне бабушка тоже такую дала, да в мире Ином она, видать, всю силу потеряла и больше не действует. — Не совсем… — фыркнул насмешливо Бессмертный, смотря на своих временных соратников с иронией. — Это я свой носовой платок на скатерть подменил. — Ну ты и сука, — покачал головой Иван. — При чём тут самки собаки? Неужто ты, смертный, действительно думал, что, вынудив меня дать клятву, — Кощей поднялся и пошел к Ване, заставляя того отступать и прятать взгляд, чтобы ни на мгновение не заглянуть в глаза злодея, помня, чем это может кончится, — вынудишь меня стать союзником? Помогать вам? Оберегать? Я есть зло, я не занимаюсь спасением принцесс, снятием заклятий и свержением тиранов с трона! Ты ещё не родился, а я уже правил землями, твои родители ещё не родились, а я кровь чужую лил. Твои деды под стол пешком ходили, а я уже был. Советую отдать иглу и радоваться своей хитрости: не трону я тебя и друзей твоих, пока Злая королева не падет. А она смертна, и, значит, рано или поздно я приду за каждым из вас. И начну с тебя, Ваня!