Гарри Поттер и узник жизни

Римус обратился человеком под утро, с рассветом. Сонный, но так и не заснувший, я смотрел, как его мышцы рвались, кости ломались, а кожа приобретала нормальный цвет. Признаться честно — взбодрило. А вот моего приемного отца, очевидно, нет. Он еле-еле встал, вымученно улыбнулся мне и повалился на свою кровать. Первый лучик солнца упал на мое лицо, и я, следом за Римусом, провалился в тяжелый сон. Только, в отличие от него, до кровати я доползти не подумал. Мой домашний оборотень выспался, привел в порядок себя и комнату и только тогда разбудил меня. Разговор был долгим, но познавательным. И теперь я узнал много нового о магическом мире, а конкретно — об оборотнях. Римус стал оборотнем в детстве — его покусал один темный вервольф — противник его отца. Тогда-то жизнь маленького мага, казалось, была предопределена. Домашнее обучение и чудовищная отчужденность — оборотни не контролируют себя во время превращения, и вполне запросто могут порвать на клочки любого, кто окажется в зоне поражения — даже самого близкого человека. Поэтому рос маленький Римус в вынужденном затворничестве. Его спас директор школы Хогвартс и один из самых крутых магов в мире — Альбус Дамблдор. Это был тот самый волшебник, который, кстати, указал Римусу на меня. И я смогу отблагодарить его лично — именно в его Хогвартсе мне и предстоит учиться через год с небольшим. В итоге, Римус вырос нормальным волшебником, завел близких друзей и поучаствовал в целой магической войне. А мой приемный папка крут! Он вышел из нескольких передряг и выжил, хотя и потерял почти всех друзей. Остался всего один, но… он уже не был ему другом. — Предательство… — Римус вздохнул, явно вернувшись мыслями к своим школьным дням. — Мародеры не прощают. Хотя… нет теперь больше Мародеров. Остался я, и… Сириус, который навечно заточен в самую страшную тюрьму обоих миров — Азкабан. Ад на земле. Ладно, неважно… — Важно, — возразил я, откусывая бутерброд — поздний завтрак растущему организму. — Друзья — это всегда важно. Даже бывшие. Ну хорошо — что было потом? А потом Римус остался не у дел. Война окончилась смертью вдохновителя и предводителя темных магов — Того-Кого-Нельзя-Называть. На самом деле, имечко у этого жуткого типа имелось, да только вот из-за его зверств оно превратилось в целое суеверие — маги стараются его вообще не произносить. Но Римус мне его поведал, конечно. Волан-де-Морт — так звали того мага. И многие верят, что погиб он не окончательно, и вполне может вернуться в мир вновь. Но лично я, очевидно, никакого трепета перед его именем и личностью не ощущаю. Не знаю, как там в магическом мире, но вернись в мир обычный Гитлер во плоти — упокоили бы вновь. В общем, теперь я знаю своего приемного отца куда лучше. О да — намно-о-о-ого лучше. — Каждый месяц мне нужно перекидываться в… это, — еле выдавил из себя Люпин, смотря виноватым взглядом. — Я пью специальное зелье, так что сохраняю разум — здесь, в магловском мире, я буду надежно безопасен. Но я пойму если ты не захочешь… ну… быть со мной тут по ночам. Я могу снимать отель. Тебе или себе. Как думаешь? — Забей, — я махнул рукой. — Я буду с тобой, Римус. И не волнуйся — я привыкну, дай только время. Но! В следующий раз я хочу заранее узнать о… какой-нибудь херне прежде, чем она внезапно свалится мне на голову. Не знаю… нападение, там, вампиров, на нас, или какое-нибудь неожиданное пришествие тролля. Или, чем черт не шутит, возрождение… — Я понял, — поспешно прервал меня Римус. — Понял. И надеюсь, что все твои примеры были не пророческими. — Кстати об этом! Когда я вчера шел к тебе, я снова увидел что-то… Итог первой недели вне приюта забавен. Я, оказывается, маг, живу с оборотнем, учусь в школе отбиваться от хулиганов и подкалывать странных богачей. Ох, еще иногда делаю пророчества — на этом, кстати, можно было бы неплохо поднять деньжат. В целом, довольно неплохо для первой недели, я так считаю.

***

— Пол-года! — воздел руки к небу (а точнее — к потолку) Гесис. — Половину ночей года! Половину полнолуний года! Он ни разу нам не попался! Вот уже шесть месяцев пес Дамблдора жил в Лохарне. Шесть месяцев! Гесис, Далли и Трикс хотели поймать его «на горячем» уже в первое полнолуние, но… Не вышло. Со стороны все выглядело так, будто он заперся в своей будке и мирно дрых всю ночь, даже не подумав слопать своего приемного сына. Но так же не бывает! А значит — шавке удалось смыться до прихода маленького мага — ведь он вполне себе был жив и продолжил ходить в школу, где с ним часто болтался Трикс. Шавке удалось уйти. И шавке, как-то, удалось скрыть свои жертвы. А может и не самой шавке, а тому, кто держит ее цепь. Директор Хогвартса кого угодно скроет от чужого внимания — даже живого, что уж говорить о мертвом. И это было плохо, нет — просто ужасно, потому что без доказательств явного нападения вервольфа на жителей их территории, вампиры не могли его прикончить! Они вообще ничего не могли — только сидеть и кипеть от ярости, осознавая, что каждое полнолуние они встречают с оборотнем в своем городе. — А вот если бы он напал… — вдохновенно продолжил свою мысль Гесис. — Если бы у нас были доказательства… Ах, сколько прекрасных ночей стало бы еще прекраснее! Трикс и Далли хранили вежливое молчание, внимая своему мастеру. Хотя Далли был куда более… почтителен в своей тишине. Триксу не хватало бесстрастия, невовлеченности. Что-то мешало сравнительно молодому вампиру. — Ох, Трикс!.. — вздохнул Гесис, догадавшись. — Не может быть! Младший подчиненный бледно улыбнулся, но его извечно-вежливый и озорной оскал на этот раз был по-настоящему грустным. И мастер-вампир даже укорил себя за то, что не вспомнил раньше — а ведь должен был, у самого дело было всего-то жалкую пару лет назад. Далли тоже посмотрел на товарища с сочувствием. — Погоди, Трикс, ты же не хочешь сказать, что и правда сдружился с пацаном? — Сдружился, — без всякого смущения ответил вампир. — Он очень умен. Очень. Даже по меркам магов… нет — даже по моим меркам. Иногда я просто в восторге от него. И я чувствую это, мастер. Я хочу стать его ночным родителем. — Как же давно мы не пополняли наши ряды белой аристократией? — задумался Гесис, сделав шаг к стене и спокойно шагнув дальше — прямо по ней. — Все маглы, да маглы — прислуга уже бесит — от большинства никакой пользы. А вот создать равного… Хм, но Министерство никогда не одобрит этого. Не в ближайшие лет пятьдесят. — Да, нашему количеству сейчас ничего не угрожает, — кивнул Далли. — Ну-ну, ты бы еще сказал «нашей популяции». Или «поголовью». Мы же не грязные шавки, в конце концов. И вполне можем… приводить под крыло ночи новых аристократов. Но законно, конечно. Например… Ох, Трикс, мне кажется, я придумал чудесную вещь! Это будет наш с тобой взаимный друг другу подарок, а? Ты ведь и правда хочешь обратить молодого мага одним из нас? — Правда, — кивнул Трикс. — Очень хочу. Он — один из тех, с кем будет весело провести нашу вечность. — Тогда слушай вот что.

***

После первого превращения Римуса прошел месяц. На этот раз я был готов, а потому смог не только предельно детально изучить всю его анатомию (внешне, конечно, вскрывать я его пока не собирался), но и даже зарисовать зверюгу! Правда, зверюга моей инициативе была совсем не рада, потому что терпеть не могла себя и все, что с ней было связано. — Да ты же настоящая машина для битвы! — восхищенно втирался я уставшему Люпину на следующий день. — Это же так круто! — Это совсем не круто, — бледно улыбался мне он. — Поверь мне — совсем. Я все равно с ним не соглашался, и углов не срезал. Оборотень — штука мощная, и для разнообразных потасовок просто созданная. Но мне экземплярчик попался крайне сумбурный — он вроде и крутой, как маг и знаток по всем своим волчьим делам, но вот натуру свою ненавидит совершенно! Ну ничего, и не таких вылечивали — Жорж, вон, популярным парнем в школе становится — и из тебя человека слепим. Вернее — оборотня. И так прошло еще четыре полнолуния. За день до них Римус обретал по-настоящему звериную грацию, силу, рефлексы и скорость, а весь день после ночи ходил как два выжатых и дожатых после лимона. Был бы кислым, если бы не был таким подавленным, хе-хе. Обучение закончилось и вновь началось почти незаметно — с ним я справлялся походя. Все каникулы все равно ведь не отдыхал — вытребовал у Римуса отдельных занятий по магии! Конечно, из-за магических законов, колдовать мне было нельзя, но вот смотреть на то, как колдует приемный оборотень — совсем даже и можно. Равно как и заучивать/записывать слова и взмахи палочкой, ага. Случился у меня и так называемый «выброс» — неконтролируемый всплеск магической энергии, ищущий выход везде, где он хотя бы теоретически может быть. И был это… очень неприятный опыт. В тот день миссис Рокстер была явно не в духе, а когда эта толстуха крупная женщина не в духе, ей нравится отыгрываться на собственных учениках. И ладно бы на меня — я за словом в карман не лез и часто срывал ей уроки болтовней, стоило ей попытаться задеть меня. Нет, Рокстер, с какого-то перепугу, начала давить на Жоржа. У него уже не отбирали всю мелочь после уроков, да и он, к тому же, реально стал взбираться, так сказать, по социальной лестнице повыше. Видимо, проблемы в жизни Рокстер продиктовали ей именно такую — начавшую выбираться из ямы, жертву. Жорж бы справился с побоями, справился бы и с дразнилками от пацанов, но вот от язвительных комментариев со стороны учителя — нет. Слишком уж он был воспитанный. А я, просто-таки дыша огнем на такую несправедливость и посягательство на моего (!) друга, уже в открытую начал кричать что-то толстухе, демонстративно меня игнорирующей. Ярость и обида переполнили меня, и я даже сам ужаснулся — откуда так много навалилось, но тут же все разом ухнуло, когда училка схватилась за горло… Я сразу понял, что виноват я. Не знаю как — как-то. И когда быстро синеющая Рокстер упала на пол, я, не медля, побежал за Римусом — благо урок он вел совсем близко. И ее откачали, хотя злой холодный червячок где-то в глубине моей души проворчал, что могли бы и не торопиться. А потом Римус покачал головой: — Выброс, Лодет. Это был обычный магический выброс… — Что-то непохоже это дерьмо на то, что ты говорил! — тут же взъелся я, тыча в него пальцем. — Перекрасить что-то, открыть, защититься, телепортироваться, но не убивать, Римус! Я не был зол на него. Да и на себя, конечно, тоже не был. Но я был испуган, признаю — я не хотел убивать сварливую учительницу только за то, что она — не самый хороший в мире человек. И мне было страшно, потому что если я так среагировал на этот инцидент, то что будет дальше?! — Выбросы бывают разными, Лодет! — взгляд Римуса был тверд, и он был направлен на меня. — И ты не контролируешь это! На тебе нет вины! И… ты не убил ее! И тут до меня дошло. — Не ее, ага, — я медленно, будто боясь, что мир упадет, провел руками по волосам. — Не ее. А-га… Но Сэма и Ники, да? А еще тех других ублюдков — Джона и… второго! Вот почему они тогда сдохли! — Ты не… — Не трудись, Римус — мне не жалко их! Но я же опасен! Я могу убить! — Можешь, — оборотень кивнул мне. — Но и я могу. Получилось только рвано вздохнуть — всхлип я задушил. Но-но, реветь я тут уж точно не буду! Но, черт, как же хреново-то, что я могу кого-нибудь задеть! Ники, Сэм — плевать, заслужили. А если я разозлюсь на Римуса? Мимолетно. Или на Жоржа, который иногда бывает тем еще упрямым ослом. Или целью станет важничающий Трикс? Римус подошел и крепко обнял меня. Чертов… приемный вервольф… — У меня появились… любимые люди, — поделился я с ним. — Ну, знаешь… парочка. — Неконтролируемые выбросы редко случаются в твоем возрасте, — чуть усмехнувшись «парочке», ответил Римус. — Можно сказать, что этот был последним. Дальше если и будет нечто подобное, ты сможешь хотя бы направить свою силу. Лучше всего в стену или пол, а там уж — придумаем. И, уверяю тебя, парочку твоих любимых людей твой дар скорее защитит без твоего ведома, чем вообще проснется. А еще — я с тобой, ладно? Всегда где-то тут. Так что не бойся — у нас все получится. В общем, семейная магическая жизнь у нас с ним кипела во всю. Я обучался контролю своей магической силы (больше никак себя не проявившей после выброса) и раз за разом вгрызался в любые книги о магии, которые Римусу удавалось найти. Искал, чем можно ослабить или полностью искоренить тупой холод, все еще продолжающий исправно грызть мои кости. Пока успеха не было, но зато узнал много сопутствующего — пускай и хлама, по большей части. Жизнь социальная тоже задалась — не зря я еще в приюте обнаружил в себе задатки руководителя. Руководил, правда, пока лишь классом не самых умных десятилетних детей с Жоржем в главной роли. Да-да, на новом году обучения меня сделали старостой. А что, я умный, тихий, добрый, ответственный, по моему приемному вервольфу сохнет директор, а мой друг Трикс — богатейший человек в городке. В общем — полный набор! Банду создавать не пришлось — хватало и этих охламонов. Их то чуть не спалят с сигаретами, то с журнальчиками содержания сомнительного. Сигареты мы с Триксом отобрали. Жорж вообще хотел их выкинуть, но мы его убедили, что лучше иметь рычаг давления на массы, чем настраивать их против себя. Курили школьники строго порционно, так, чтобы не палиться перед учителями. А вот их сальные журнальчики я уже изъял лично, дабы, так сказать, быть знакомым с врагом лично. В общем — все шло к тому, что через пол-годика такой веселой жизни я-таки отправлюсь на обучение в Хогвартс, где самые мудрые ученые мужи и жены будут делиться со мной сокровенными знаниями о магической природе этого мира. Звучит приятно, а на вкус — еще лучше! — Сегодня полнолуние, кстати, — задумчиво произнес я, выходя из школы в извечной компании. — Полная луна, да? — Жорж округлил глаза. — А как она определяется? Ну, в смысле, у нее разве есть расписание? — У всего в мире есть свое расписание, Жорж, не только у твоих тренировок, — немного нервно усмехнулся Трикс. — Всему… — Чего приуныл, забыл подарок девушке на годовщину? — я щелкнул пальцами прямо у его носа. — И какая из четырех тебя сегодня бросит? Он рассмеялся, думая, что сможет меня этим обмануть. Ну уж нет — я вижу, как ты необычайно печален сегодня, Трикс. Впрочем, как и все вокруг, ты даже не подумал, что я могу это увидеть — слишком уж я мал. Ладно, сам расскажешь. — Вообще-то из пяти, — он покачал туда-сюда указательным пальцем. — Но, а если серьезно, то я вспомнил, на кой хрен вообще нашел вас двоих придурков. — Я не придурок, — заметил я. — Неважно, — не смутившись, Трикс порылся в карманах. — Где же эти ср… А, вот! Нашел. Так, эта — тебе, а эта — тебе, Жорж. Сегодня у меня дома собирается знатная вечеринка. Начинаем в семь. Гуляем до завтра, так что лучше отпрашиваться с ночевкой. Хотя я пойму, если таких сосунков как вы не отпустят вообще. — Я не сосунок, — вновь парировал я, разглядывая полученный от него пригласительный билет. — Хм… а солидная туса для нашей дыры выходит, а? — Ты даже не представляешь насколько, — хохотнул парень. — В общем — жду. Хотя, как я и сказал, пойму, что не придете. — Я… не знаю, — Жорж почесал затылок. — Не думаю, что меня пустят. — А ты хочешь? — я положил ему руку на плечо. — Реально хочешь? Старина задумался, и я задумался за ним. Парень он бойкий, пускай по большей части ведет себя тихо — он просто не знает, как правильно веселиться. Хотя со мной ему весело. Вроде. И, как я уже говорил, он начал вникать в социальную жизнь молодого школьника — приятели и подруги, шутки и подколы. И хотя вечеринка в мажорском доме — уровень несравненно новый, может быть взятие именно этого уровня даст Жоржу что-то, что будет важно ему. А я уж точно пойду к Триксу — всегда хотел поглазеть на то, как живут такие богатые засранцы как он. — Хочу, — когда надо, Жорж мог быть реально твердым. — Точно хочу. — Ну вот и все, — улыбнулся я. — Тогда скажи предкам, что будешь со мной — вместе мы — сила. Тебя точно отпустят. Это да — в семье относительно простодушного Жоржа я воспринимался как некий образец взрослого десятилетнего мужчины. Ага, именно так. — Тогда жду вечером у себя, — оскалился довольный Трикс, и я оскалился ему в ответ. Отлично, Римус, наконец, проведет ночь в одиночестве. Подумает над тем, как я хорошо дополняю квартиру в то время, пока он являет собой пса-переростка.

***

— И последний, на сегодня, урок, — сказал Римус глянув на часы. — О чарах. Так, на всякий случай. — Что-то о выбросах? — я знал, что он ответит. — Да. Вот смотри. Буркнув себе что-то под нос, одновременно с взмахом своей палочки, Римус заставил сразу четыре книжки на полке подлететь к нему и раскрыться на одной и той же странице — двадцать шестой. — Как видишь, если провести свою волю через заклинание и жест, магия воплощает ее в мир, — тон у него был что надо — не зря он преподает в школе. — Но вот вопрос — что будет, если просто взмахнуть палочкой как попало и при этом молчать? — Хороший вопрос, — кивнул я. — И что будет? Римус одарил меня ироничным взглядом, в глубине которого плясали джигу матерые волки. — О, ладно, мистер «попробуй догадаться, а я потом тебя опущу», — я фыркнул и задумался. — Так, ну… ты говорил, что палочка должна выбрать себе владельца. Тихо-тихо! Я помню! «Палочка и владелец выбирают друг друга сами» — да. И еще выбросы… Хм, думаю, если я просто буду махать палочкой как попало и молчать — ни хрена не выйдет. — Эм… — А вот если я буду махать палочкой, молчать, но при этом подавать в нее магию — произойдет какая-нибудь фигня! Я развел руки в стороны и посмотрел на приемного оборотня с превосходством. В его прищуренных глазах явно читалось признание поражения — я его сделал! Вот он выдохнул и махнул палочкой в мою сторону — небрежно, будто отмахиваясь от мухи. Лицо обдало воздухом, а после в лоб прилетел невидимый слабый щелчок. — Ослабленный направленный выброс, — перевел слово «фигня» Римус. — Если я буду желать увидеть страницу двадцать шесть перед собой — такой взмах вырвет ее из книги. Захочу воды — забрызгаю пол. В зависимости от силы желания, силы мага и послушания палочки, воздействие может быть разным. Это даже может быть опасно. — Ты же это вел к чему-то, верно? — я выгнул бровь. — Да, — он насмешливо выгнул свою. — Если вдруг почувствуешь выброс, а я буду рядом — хватай мою палочку и маши ей в небо — тогда ты точно никому не навредишь. Палочка поможет тебе контролировать твою силу. — Ты же говорил, что больше выбросов у меня не будет. — Все может быть. Мы синхронно пожали плечами, синхронно усмехнулись и взглянули на часы. Шесть — через час я должен быть у Трикса, а ведь мне еще Жоржа забирать. Так что, покончив с последним, на сегодня, уроком магии, я пошел одеваться. — Не вздумай выть тут, — шутливо погрозил я ему пальцем. — Без меня, по крайней мере. И закрыл за собой дверь, усмехнувшись собственной остроте.

***

Римус пил крепкий кофе и смотрел на темнеющее небо. До принятия последней порции зелья Снейпа остался час. Не хотелось признаваться, но было страшновато. Сегодня он вновь проведет полнолуние в одиночестве — хотя за последнее полугодие он успел от этого отвыкнуть. В компании Лодета ночь оказывалась не такой уж длинной, а его живой интерес и подколки здорово разбавляли общее уныние, в которое всегда впадал Люпин, когда обращался зверем. Но и мальчику нужна свобода — Римус вполне отдавал себе отчет, куда разрешил пойти приемному сыну, но совсем за него не беспокоился — хитрюга Лодет не пропадет. Он и правда много общался со старшеклассником Триксом, и их правда можно было назвать друзьями, точно так же как и с Жоржем. Хм, будет забавно, если и в этот раз его ночевка накроется. Неожиданно в дверь постучали. — Да ладно, — Римус усмехнулся, ставя чашку на подоконник. — Никак не можешь без седого волка? Сказал негромко, конечно — мало ли кто за дверью. И верно. За дверью оказался совсем не Лодет. Но и не тот, кого Римус вообще ожидал увидеть здесь и сейчас. — Ты… Трикс, верно? — справившись с ошеломлением, спросил Люпин. — Но что ты… — Помолчите, учитель, и прислушайтесь к вашим звериным инстинктам, — уверенно прервал его молодой парень, который часто проводил время с Лодетом. — Сегодня, сейчас они остры как никогда. Чувствуете? А что именно вы чувствуете? Римус шумно втянул ноздрями воздух, и его волосы на голове встали дыбом. Клыки жалобно попросились наружу. — Ты… — Люпин подышал, успокаиваясь. — Не живой. Вампиры — извечные враги оборотней. Только вот Римус в жизни не встречал вампиров. Вернее, даже если он и встречал таких — не отличал от обычных людей или магов. Вот как сейчас, например. Чувство не-жизни было слабым, и без полнолуния через пару часов Римус точно бы не смог определить, что перед ним вампир. — Верно, — алые глаза тускло светились в полумраке подъезда. — И поверьте, я рад стоять с вами рядом так же сильно, как и вы со мной. — Что тебе нужно? — Римус почти рычал. — И где Лодет?! — Он у мастера, — Трикс отвел взгляд. — Моя вина. Я… я хотел стать отцом парня. — Отцом?! — Римус пытался хоть как-то сдерживать себя, и учебный материал пришел ему на помощь. — Подожди, отцом? Ночным родителем? — Вы знаете о наших особенностях — похвально. — Сколько тебе лет, вампир? Парень помялся и выдал: — Двадцать девять. — Значит, тебя обратили в девятнадцать, — Римус вздохнул. — И теперь, через десять лет, тебя разрывает на куски от желания обратить кого-либо. А Лодет… Как у вас там говорится? «Прожить вечность…» — Все так, — кивок молодого вампира был слишком резким. — Но… но мастер!.. Он хочет убить вас, учитель! Ему нужна ваша жизнь, и вы понимаете почему. — Потому что я — оборотень, — сумрачно кивнул Римус, тоскливо уставившись на заранее приготовленное аконитовое зелье. — Но ты здесь зачем? — Я не хочу, чтобы Лодет умер, — просто ответил Трикс. — Не хочу. А мастер… мастер хочет спровоцировать вас. Выставить все так, будто это вы его убили. А если… если не придете — он все равно его убьет. Он сошел с ума! Римус вновь кивнул и бросился к шкафу. Открыв его, он достал оттуда конверт и бумагу, и принялся выводить слова послания прямо волшебной палочкой. — Ну, а что еще мне остается? — нервно облизнул губы он. — Пепел! Немного раздраженный клекот совы заставил, по привычке, пригнуть голову — Лунатик сам до конца не понимал, кто из них с Пеплом чей питомец. Похоже на Лодета, вот уж фокус. Но сейчас не до сравнений! — В Хогвартс! — сунул он письмо в лапы питомца. Ухнув, Пепел вылетел в открытое окно — когда надо, он был лучшим. Схватив с тумбы остатки аконитового зелья, которое — вот уж черт, нельзя было пить именно сейчас, Римус вышел из квартиры, мимо застывшего в дверях Трикса. — Куда вы?! — выскочил на улицу за оборотнем вампир. — К твоему мастеру — куда еще мне идти? — мрачно ответил Римус, сверяя время. — Но вы же даже не знаете, где он! Люпин остановился. Сжал бутылку с зельем покрепче. — Тогда где он? — Я пойду с вами! — Я спросил — где он, вампир?! Возбужденность, раздражительность — он должен будет вскоре обратиться зверем. Не беда, не впервой. Главное — успеть принять последнюю дозу зелья. — Ответ на ответ, оборотень, — тон Трикса похолодел. — Как ты собираешься не загрызть Лодета сегодня ночью? Тебя опасно вести к нему. — Так ты хочешь, чтобы я шел, или нет?! — Я хочу узнать ответ. Римус почти задыхался. Где-то там Лодета могут вообще пытать! Это же вампиры! И как он их… А-а-а-а — ладно! В голове полный сумбур — луна, вампиры, опасность — в такой ситуации тяжело держать голову холодной. — У меня есть это, — он махнул бутылкой. — Я буду в сознании, когда обращусь. — Ох, — вскинул брови Трикс. Бледно-синий росчерк заклинания сверкнул в темнеющей улице, и бутылка с зельем взорвалась прямо в руке у отшатнувшегося оборотня. — Я тебя немного обманул — мне было двадцать девять пятьдесят лет назад, — Трикс нервно улыбнулся, глядя, как разгорается ярость в глазах вервольфа. — Но я и правда хочу стать Лодету семьей. Он… остальные пятеро погибли. Я не потеряю такого человека вновь. — Я прикончу тебя, — хрипло выдохнул Римус. — Побегаем, песик?

***

— Прекрасная ночь, мальчишки! Молодой мужчина, стоящий перед нами, взмахнул руками, будто бы был на цирковом представлении. Я тихо ругнулся — сил порвать путы, которыми меня привязали к земле, не было. Вообще сил не было… Когда мы пришли с Жоржем к Триксу, все было нормально. Поначалу. Но потом я заметил, что как-то вся большая и дружная «тусовка» в его доме двигается нескладно. Как будто каким-нибудь статистам сказали притвориться отжигающей толпой — так все блекло и неестественно выглядело. А еще напитки. Они все были красные. Жорж не замечал ничего вокруг — парень расслабился и явно наслаждался громкой музыкой, угощениями и беседами с парочкой парней, тоже увлекающихся боевыми искусствами. И это напрягало тоже — ибо раньше он таким общительным никогда не был. Сейчас-то я понимаю, что вампирские штучки на меня просто не подействовали, потому что я — маг, а вот Жоржу досталось на славу. Ах да, вампиры… Ублюдочный Трикс и его не менее ублюдочные дружки и вся толпа «тусы» оказались кровососами. Выяснилось это, когда одному из главной троицы — тому самому, что сейчас так дебильно вздымает руки к небу, надоело играть в спектакль, и он просто-напросто укусил какую-то девушку в шею. Не знаю, была ли она вампиром, или нет, но тогда-то я все сразу и понял. И тогда-то нас и доставили сюда. Поляна — километрах в десяти от Лохарна — здесь даже грибники бывают супер редко. И это была явно необычная поляна — руны на деревьях и двух столбах, которые стояли по центру пятачка ровной земли посреди леса, явно намекали на какую-то магию. И, что мне больше всего не понравилось, так это то, что меня расположили аккурат посередине всей поляны — между двух этих сраных каменных столбов. Руки привязали к земле так, что я мог только сидеть на коленях, ну или лежать на пузе. Лежать перед этими уродами не хотелось, так что пришлось сидеть. И я — не я, если от всего происходящего мороз в моих костях не стал сильнее! Приближалось что-то нехорошее… — Жорж… — тихо позвал я друга, лежащего в сторонке, на самой границе полянки и леса. — Жорж! — Он тебя не слышит, — третий, кроме придурка и Трикса, серьезно посмотрел на меня. — И больше не услышит. — Вы! — я рыпнулся против воли. — Вы его!.. — Не убивали мы пацана, малыш, — улыбнулся псих. — Он жив и здоров. Но сегодня его убьет злой и страшный оборотень, которого потом будем вынуждены остановить мы. — Че за бред ты несешь? Римус никогда… — Оборотни не могут контролировать себя, кроха, — усмехнулся этот ублюдок с превосходством. — И ты это скоро увидишь. А пока — давай познакомимся. Меня зовут Гесис, а это — Далли. Скоро ты станешь равным нам — благодари добрую волю Трикса. — Развяжи меня, и я вас тут всех так поблагодарю — сосать устанете! Римус не тронет нас, ясно?! И что еще за «вынуждены остановить»? — Какой грубый парень, но зато вопросы по делу. Понимаешь, хм… Нужно зайти издалека. Видишь ли, вампиры не могут размножаться как тупые маглы или маги. Нет, мы создаем себе подобных из тех, кого считаем по-настоящему достойными. Именно поэтому вампиры так уважаемы — мы — самая чистая раса во всем магическом мире, так как переносим бессмертие лишь тем, кто его достоин. Это — дело нашей высшей чести, как бледной аристократии. Так что, раз в десять лет с момента инициации вампир должен инициировать кого-нибудь. Трикс у нас дотошен — так что инициирует только тех, кто сможет стать ему вечным другом, братом или ребенком. И вот, в шестой раз выбран ты. Как тебе, чувствуешь гордость? — Что вам надо от Римуса?! Давай, болтун, болтай свои басни. Римус ни за что не явится сюда безумным, а в форме зверя он даже сможет ушатать этих ублюдков — благо, массовку они оставили в своем особняке. Но мне нужно знать, что советовать приемному оборотню. — Песик будет твоим билетом в вечную жизнь! — радостно хлопнул в ладоши этот Гесис. — Министерство Магии крайне неохотно отдает нам магов — а маглами Трикс пресытился. Нам нужен повод тебя обратить. И вот, Министерство видит картину — место обращения осквернено псиной — магл-претендент Трикса убит, а юный волшебник сильно ранен зверем. Что делать нам, законопослушным вампирам, чьи устои попрали? Нет, понятное дело, что шавка умрет, но что насчет продолжения нашего рода? Тут-то тебя и спасает наш благодетельный клан от лап старости. Вот так план, ха? Да у этих уродов ничего не получится! Ни-хре-на! Я даже развеселился: — И как же вы его планируете с меня скинуть, пока он меня не разорвет? Мне многого и не надо. Так что с «сильно раненым волшебником» ты просчитался! — Оу, — он почесал подбородок и усмехнулся, а в руках его появилась волшебная палочка. — Это — самое интересное. Кромсать тебя буду я, конечно. На правах мастера клана. И раз! Он взмахнул своей чертовой палкой, и на моем плече образовался ровный разрез. Я вскрикнул — это было ощутимо больно, особенно когда моя кровь начала буквально плыть к нему навстречу. — Добро пожаловать в коллектив, Лодет! И два!

***

Трикс петлял, отбрасывался магией. Они уже давно выбежали из Лохарна, так что и Римус отвечал — тут он не боялся, что их заметят. Они сражались как-то неестественно, и Лунатик понял — его заманивают. Подманивают прямо к месту, где сидит засада. И время. Время его кончалось. — «Думай», — Римус отклонил заклинание вампира. — «Думай! ДУМАЙ! Сивый подрал тебя. Он как-то сделал это… Что-то, что может тебе помочь… контролировать… это… существо…» — Да ты же настоящая машина для битвы! Это же так круто! Голос Лодета мелькнул в голове, заставляя ярость пылать с новой силой. Но… это было чем-то близким. Близким к ключу, который искал Римус. — А-а-а-а, в топку! — он остановился и выпустил целый каскад заклинаний в убегающего вампира! Того сбило с ног, прокатило по земле и прижало к ней. Сейчас… Внезапно стало светло. Совсем светло, будто бы ночь решила сжалиться над зажатым в угол Римусом и не приходить. Будто бы настало утро, но… бледное. Отбрасывающее длиннейшие тени. Полная луна взошла над похолодевшим оборотнем. — «Спасти Лодета!» — думал он, превращаясь. — «Выть — нет! Спасти! Спасти Лодета! Спас…» Его тело ломалось, равно как ломался и разум, которому для полного действия ритуала аконитового зелья не хватило всего одной дозы. Но Римус изо всех сил пытался вжиться в это тело — впервые за, наверное, всю жизнь. Сейчас ему нужно именно оно — то, чего от него ждут в засаде! И он же пытался слиться и с разумом зверя — не рвать, но спасти! Спасти одного-единственного человека! — «А-ы-ы-э-э…» — звериный разум отметил маленькую палочку, упавшую в кучу тряпья. — «Спаэ… стиы… Ло-о-о…» Не отдавая себе отчета, оборотень клацнул зубами, осторожно хватая палочку и бросился за оклемавшейся добычей!