Зов темных крыльев II

      Признаться, мне еще ни разу не доводилось путешествовать через камин. То есть, я знала как это делается, просто до сих пор не было повода. Теперь он появился, и я изо всех сил старалась припомнить инструкции леди Алисии на этот счет. Расслабиться… сосредоточиться… удерживать мысленный образ пункта назначения или хотя бы его название…       — Как точно называется помещение, где мы окажемся? — на всякий случай переспросила я.       — Атриум. Министерство Магии, атриум, — четко произнесла миссис Мирроу. — Иди первой, Мелони. Я сразу следом.       Не раздумывая больше, я выкрикнула адрес, швырнула себе под ноги горсть телепортационного порошка, и меня закрутил зеленый вихрь. Несмотря на внешнюю уверенность, я, все же, немного побаивалась оказаться не в том месте, поскольку никакого представления о том, как должен выглядеть этот самый «атриум» у меня не было. Тем не менее, все обошлось, и уже через несколько мгновений я ступила на темные паркетные плитки огромного зала с золотыми воротами в дальней его части и замысловатой скульптурной композицией в центре.       В зале было на удивление пусто. Только небольшая группа магов в форменных мантиях Департамента защиты магического правопорядка о чем-то переговаривалась на некотором отдалении, слева от от меня. Завидев мое появление, они переглянулись, но больше никакой реакции с их стороны не последовало. Видимо, это и были те самые эксперты, которые расследовали убийство, и они были заранее предупреждены о моем появлении. Больше во всем помещении не было никого. Впрочем, я тут же сообразила, что зал, должно быть, временно закрыт от посетителей как место преступления.       Миссис Мирроу материализовалась позади меня с громким хлопком. Переступая через решетчатое ограждение камина, она неожиданно запнулась и едва не упала, в последний момент неловко ухватившись за мое плечо и притянув меня к себе.       — Проклятье! Они так и не убрали эти чертовы железки! — громко сказала она, еще сильнее наваливаясь на меня и подволакивая ушибленную ногу. Мгновением позже, я услышала ее быстрый, отчетливый шепот.       — Выслушай меня, Мелони, и не подавай виду, притворись, что поддерживаешь меня. Есть главная причина, по которой я рассказала тебе о преступлении больше, чем следовало. В нем слишком много неясностей. Я рассчитываю, что твое «чувство Равновесия» подскажет тебе кое-что на месте. Но тебе нужно от чего-то оттолкнуться… от каких-то крупиц правдивой, подлинной информации. Фадж никогда бы не позволил… Я не рискнула об этом говорить даже у Дамблдора — мне и без того с трудом удалось убедить его отпустить тебя, и он терпеть не может, когда его учеников втягивают во что-то подобное… Смотри в оба, Мелони, и если… О, дьявол, моя нога! — яростно сказала она, завидев приближающегося мага из числа экспертов. — Эрик, ну сколько можно! Сдается мне, эти проклятые решетки уже угробили больше людей, чем все ваши преступники вместе взятые за последние несколько лет! О каком «порядке» может идти речь, когда…       — Тише, тише, Дженнет! — успокоительно вскинул руки маг, словно защищаясь от такого напора. — Убийство все-таки будет поважнее твоей ушибленной ноги, верно? На которой я, к слову сказать, отсюда не чувствую ничего серьезнее крохотного синяка.       — Потому что это не твоя нога, Эрик! — огрызнулась миссис Мирроу, уже без особой, впрочем, злобы. — Ладно, давай уже покончим с этим побыстрее. Я взяла Мелони не более, чем на полчаса. У них сейчас трансфигурация, а МакГонагалл, как ты знаешь, не переносит прогулов. Даже по уважительной причине.       — О, тогда ладно, — произнес маг, несколько изменившись в лице. — Прошу за мной.       — Он едва не вылетел в свое время с четвертого курса как раз из-за МакГонагалл! — весело подмигнула мне миссис Мирроу. — И до сих пор ходит в аврорах лишь потому, что она, забыв старые обиды, поручилась за него перед комиссией.       — Дженнет, ну зачем же так? — укоризненно воскликнул маг. — А еще работаешь с тайнами!       — Разве это была тайна? — удивленно вскинула брови та. — Прости, но то, что ты был редкостным лоботрясом, и без того весь мир знает!       — Плюс еще один человек, если это доставило тебе удовольствие, — буркнул маг, покосившись на меня.       — О, да, доставило. Преогромнейшее! — серьезно кивнула миссис Мирроу.       — Прекратите! — сурово потребовал низенький, полный человечек в коричневой мантии и магловской шляпе-котелке. — Так значит, это и есть… та самая Мелони? — поинтересовался он, разглядывая меня в упор.       — Совершенно верно, но нас, кажется, еще не представили друг другу, сэр?.. — я сделала многозначительную паузу.       Человечек слегка покраснел и открыл было рот, желая что-то сказать, но миссис Мирроу оказалась быстрее.       — Знакомься, Мелони: это мистер Корнелиус Фадж, ныне действующий Министр Магии. — Слова «ныне действующий» прозвучали в ее исполнении с отчетливым сарказмом. — Мистер Фадж, перед вами в самом деле дочь известной вам Алисии и ее законная наследница — Мелони Блейдвинг. Прошу любить и жаловать       При упоминании моей матери по лицу Министра проскользнула легкая тень. Когда он заговорил, его голос был ровен и холоден.       — Надеюсь, вы понимаете, мисс Блейдвинг, что допущены на территорию Министерства лишь в порядке редчайшего исключения и только в качестве подозреваемой. Миссис Мирроу уже успела сообщить вам то, что вы должны были узнать?       — Не более того, что она сама посчитала нужным рассказать, сэр, — не желая подставлять Мирроу, уклонилась я от прямого ответа.       Как и следовало ожидать, Фадж очень скупо, в нескольких фразах, еще раз обрисовал мне цель моего визита сюда. Было заметно, что прямое общение с гарпией по меньшей мере не доставляет ему удовольствия, и он отдал бы многое, чтобы как можно скорее спровадить меня из Министерства подальше. В этом наши цели совпадали, поэтому я постаралась как могла подыграть ему, не задавая лишних вопросов и воздерживаясь от любых приходящих на ум комментариев. В результате уже через несколько минут мы смогли направиться на место предстоящего «следственного эксперимента». Улучив момент, миссис Мирроу искоса посмотрела на меня и одобрительно кивнула — выбранная мною линия поведения ей понравилась.       Резные дверцы лифта плавно разъехались в стороны, впуская нас, и через некоторое время раздвинулись вновь на девятом уровне Министерства. Моему взгляду открылся небольшой коридор, примерно 20 футов в длину. В дальнем его конце имелась массивная дверь черного дерева. Я сразу же увидела, что она основательно повреждена. Глубокие сколы и царапины отчетливо выделялись на гладкой полированной поверхности.       — Обычно этот вход всегда открыт, даже в нерабочее время, — пояснила миссис Мирроу, перехватив мой заинтересованный взгляд. — Магическая защита срабатывает лишь в случае незаконного проникновения на уровень, что и произошло вчера. За дверью находится что-то вроде круглого вестибюля, из которого сразу можно пройти в большую часть помещений. Но мы сегодня с тобой туда не пойдем.       — Да-да, ей там делать совершенно нечего, — быстро сказал Фадж. — Давайте же приступим к эксперименту!       Меня не надо было упрашивать дважды. Я уже поняла, что царапины на двери нисколько не соответствуют отметинам, которые могли бы оставить гарпийские когти. Признаться, до сих пор я немного волновалась на этот счет. Что, если я попросту не помнила, как прошедшей ночью обернулась гарпией и навестила Министерство? В моей памяти еще очень плохо сохранялись воспоминания о ночных похождениях в гарпийском обличии, поэтому я вполне допускала такую возможность, хотя и не сказала об этом своей кураторше из Департамента Тайн. Теперь же мои опасения развеялись полностью. Таких следов я не смогла бы оставить при всем желании. Так пусть же другие в этом убедятся!       Мир привычно окрасился в багровые тона. Я с удовольствием расправила крылья, слегка взмахнула ими (сопровождающие как один шарахнулись прочь), подскочила к черной двери и наотмашь хлестнула по ней передними когтями. Еще раз, и еще…       — Довольно, — спокойно сказал один из магов — пожилой, но еще крепкий человек с умным, мягким взглядом темно-карих глаз. — Теперь задними конечностями, если вам нетрудно!       Я послушно подпрыгнула и с силой полоснула по многострадальной двери длинными саблевидными когтями лап.       — Прекрасно. Ну, господа, что скажете? — с победоносным видом повернулась к остальным миссис Мирроу.       — Тут и думать нечего! — немедленно отозвался встретивший нас ранее маг — тот самый, которого она именовала Эриком. — Даже невооруженным глазом видно, что новые царапины ровные и гладкие, словно их вырезали острейшим ножом. Особенно вторые, от задних когтей. Старые же больше напоминают следы от тупой стамески, направляемой чьей-то могучей рукой — они намного глубже и от них щепки торчат во все стороны. Здесь явно поработал кто-то на порядок сильнее Мелони.       — Может, она просто не бьет в полную силу? — неуверенно предположил Фадж, хотя все уже было и так ясно.       — Мелони, ударь со всей силы! — воскликнула Мирроу. — Представь, что это василиск!       От одной мысли о старом враге у меня из глотки вырвался пронзительный скрежет. Я вцепилась в прочное дерево сразу когтями крыльев и лапами, буквально повиснув на нем, после чего принялась его яростно полосовать.       — Все, все, хватит! — успокаивающий голос Мирроу ноебъяснимым образом подействовал на меня отрезвляюще. Я спрыгнула на пол и отступила в сторону, позволяя собравшимся оценить результаты эксперимента.       — Похоже, вы здорово недооценили ее силу, Эрик, — признал самый старший на вид, седовласый эксперт. Прежде он лишь молча наблюдал за мной, избегая выносить суждения.       — Но все равно разница существенная. Посмотрите, сколы по-прежнему гладкие. Ее когти острые словно хирургические ланцеты, они режут, а не рвут. А ведь древесина, между тем, прочнейшая! Удивительно!       — К тому же, я подозреваю, что если бы Мелони действительно хотела пройти, она бы не разменивалась на такие мелочи, — добавила Мирроу. — Или вы еще не поняли, с кем имеете дело?       — То есть? — нахмурился Фадж.       — Мелони, а ну, покажи им! Представь, что тебе во что бы то ни стало нужно попасть по ту сторону. Делай все, что угодно, круши, ломай, но пройди! — потребовала Мирроу.       — Вы уверены, что это безопасно? — вскинулся Фадж. — Не слишком ли много вы себе позв…       Безопасно? О, нет! Совсем не безопасно… и не должно быть! Меня охватила дикая радость, знакомая каждой гарпии, чье единственное предназначение — разрушать. Я была счастлива и свободна! Я могла исполнять свое предназначение без всякой оглядки на вечно мешающих мне людей! Хотя бы сейчас, в эту минуту!       Пространство вокруг мелко задрожало. От моих крыльев во все стороны шла, распространялась вибрация, заставляющая его терять форму, пробирающая до основ. Мир не протестовал, он знал, что так нужно, я чувствовала это. Вот людям вокруг приходилось несладко: кто-то ахнул, кто-то вскрикнул, кто-то (кажется, Фадж) блеющим голосом потребовал прекратить, но мне было все равно. Кому интересно их мелочное мнение, основанное на всепоглощающем себялюбии и представлении человека центром мироздания? Они — меньше чем никто, поскольку не живут в мире, а паразитируют на нем, сосредоточившись на собственных надуманных, искусственных проблемах. Я же нужна ему, по-настоящему нужна. Он позволил мне пребывать в нем чтобы с моей помощью избавляться от лишнего. От лишней материи, от той части себя, которая ему не нужна. И неважно, что это будет — огромный ядовитый василиск или небольшой кусочек мертвого дерева. Я нужна — вот, что единственно важно. Они — нет.       Весь высвободившийся к тому времени разрушительный потенциал я вложила в один протяжный, дикий крик, сокрушительной волной ударивший в злосчастную дверь. На секунду черное дерево пошло трещинами, а затем с глухим треском раскололось на множество частей. Сразу стало тихо. Мне показалось, что я слышу, как с удовлетворенным вздохом ложится наземь поднятая пыль.       — Если бы я не видел собственными глазами, то не поверил бы, — пробормотал Эрик. — Четыре уровня магической защиты! Даже самому Дамблдору пришлось бы попотеть не один час чтобы пробиться! А ей потребовалось меньше минуты!       — Потому что это не совсем магия в нашем понимании, — пояснила Мирроу. Она выглядела лучше других, чем, похоже, откровенно гордилась. — Это намного глубже, оно затрагивает основы основ… Однако, отложим лекцию о гарпиях и их способностях до лучших времен, — спохватилась она. — У нас есть дела поважнее. Также как и у самой Мелони — я имею ввиду несравненную МакГонагалл с ее индивидуальной непереносимостью прогулов. Надеюсь, вы все теперь убедились, что ко вчерашнему инциденту Мелони не имеет ни малейшего отношения?       — В самом деле, я полагаю, дальше задерживать Мелони не имеет смысла, — сказал кареглазый. — Мы продолжим расследование уже без ее участия. Господин Фадж, думаю, можно запускать людей. Следственный эксперимент я полагаю завершенным, а мы и так задержали начало рабочего дня. Миссис Мирроу, попросите Мелони вновь принять человеческий облик!       Я протестующе скрежетнула и подошла ближе к Мирроу, изъявляя, тем самым, готовность следовать за ней к выходу не превращаясь. Ходить в гарпийском обличии было не очень удобно, мешали когти и изменившиеся пропорции конечностей, поэтому походка получилась ковыляющей. Тем не менее, я не торопилась перекидываться обратно. Слишком редко мне доводилось побыть в этой форме — достаточно редко для того, чтобы я не горела желанием отказаться от нее столь скоро.       — С крыльями путешествовать через камин будет небезопасно, — усмехнулась Мирроу — как всегда, она понимала меня без слов.       Я недовольно мотнула головой и придвинулась еще ближе. Перед камином в самом деле придется превратиться, но до тех пор я не намерена упускать ни единого мгновения.       — Ну, как хочешь. Хрупкими косточками крыльев, конечно, придется пожертвовать, но мадам Помфри умеет превосходно сращивать переломы, так что в целом я за тебя спокойна, — «утешила» Мирроу. — Господин Фадж, мы готовы.       Лицо Министра исказила злобная гримаса. Тем не менее, он сделал приглашающий жест в сторону лифта. Я воспользовалась этим и первой забралась в кабину. Получилось так, словно бы Фадж пригласил именно меня. Злорадство — природное качество гарпий, и сегодня у меня был отменнейший повод его не скрывать.