Зов темных крыльев II

      Разрешение отбыть домой я, как и следовало ожидать, получила незамедлительно. Мудрый директор моментально проникся ситуацией и даже дал понять, что не будет против, даже задержись я подле матери и после каникул, если сочту нужным. Более того, он любезно разрешил мне в целях экономии времени воспользоваться не метлой, а камином в моем собственном «кабинете», сообщив, что подключит его к общей сети перемещений.       Домой мне хотелось попасть как можно скорее, поэтому столь щедрый жест Дамблдора я приняла с благодарностью. Путешествовать через камины мне уже довелось этой осенью, подключенный камин у нас дома имелся, только необходимо было предупредить мать, чтобы в момент моего прибытия она не использовала его, например, для своих алхимических экспериментов. Сначала у меня мелькнула мысль отправить сову, но потом я сообразила, что проще воспользоваться той же каминной связью. В крайнем случае, придется совсем немного подождать.       Ждать не пришлось нисколько: леди Алисия словно знала, что я захочу с ней пообщаться. Впрочем, я бы не удивилась, если бы так оно и было.       — Я отправляюсь домой, мама. Пожалуйста, не занимай камин, — с ходу огорошила я ее.       — Тебя уже отчислили? Как-то очень быстро! — в уголках ее губ играла ехидная улыбка.       — Скорее, могут отчислить, если я в ближайшее время не вернусь. Дома все в порядке?       — В полнейшем, если не считать головы одного из наших за оградой, а что натворила ты?       — Отнюдь не я, и еще не сейчас. Ты еще не убила Фаджа?       — Ах вот, в чем дело… Пока нет. Думаешь, не нужно?       — Может, как-нибудь в другой раз, но сейчас точно лучше обойтись без этого. Кто у нас еще был из Министерства? По колдографии плохо видно.       — Были авроры в количестве четырех с половиной штук. То есть, всего их было десять, но девять из них едва тянут на половину своего гордого звания, а один так и вовсе полный ноль.       — Надеюсь, их ушло столько же, сколько пришло?       — Одну девочку пришлось уносить, но это не стоит твоего беспокойства — она сама напросилась на честную колдовскую дуэль в присутствии свидетелей, а я, к тому же, с удовольствием сохранила ей жизнь, так что все отлично.       — С удовольствием? После всего? Не хочешь поделиться?       — Отчего же? Охотно. Хотя здесь и рассказывать особо не о чем. Я немного понаблюдала за тем, как это стадо истаптывает место преступления, бестолково метаясь из стороны в сторону и решила, опираясь на свой опыт прошлых лет, дать им пару советов. Для общей же пользы, заметь! Меня вежливо попросили «не мешать профессионалам». То есть, поначалу вежливо. После моего закономерного вопроса о том, где после разгрома бывших соратников Волан-де-Морта нынешнее поколение авроров успело набраться профессионализма, вежливости уже поубавилось. Слово за слово, я высказала несколько занимательных предположений по поводу тех самых мест приобретения опыта, отвечая, таким образом, на собственный же вопрос, и эти наивные ребята повелись всерьез. Дуэль с самым молодым и крикливым «профессионалом» наметилась уже через пару минут, когда я предложила им всем наглядно подтвердить свои способности делом.       — То есть ты предложила ему дуэль? И он согласился?       — Я ничего ему не предлагала, а всего лишь предоставила ему возможность меня вызвать, это несколько другое, — усмехнулась леди Алисия. — Хотя он ею так и не воспользовался.       — Правда? У тебя глаза блестят как у кошки, наевшейся сметаны. Пусть он и струсил — но, судя по всему, ты не остановилась? Та девушка, которую пришлось, по твоим словам, «уносить»… Чего ты мне не договариваешь, мама?       — Тебя не проведешь, Мелони! — рассмеялась та. — Дуэль в самом деле была. Правда, всего одна, и не с ним, а с его подругой, которая решила вступиться за него. Представляешь? Девушка вознамерилась отстоять честь своего парня! Оказывается, они пощли в авроры в один год — с тем, чтобы отважно и благородно сражаться со злом и всякими там злыми темными тварями. Гарпиями, например. Сражаться с ними, обрати внимание, а не расследовать направленные против них преступления! Так романтично…       — И что ты с ней сделала?       — Ничего непоправимого. Сейчас она в клинике святого Мунго, где ей пытаются вернуть человеческий облик.       — Мама, не тяни! В кого ты ее превратила?       — Э-м… сложно подобрать название. Если попросту — в три слепленные вместе задницы, из которых в общей сложности растет восемнадцать рук. Мне показалось, что такая форма будет наиболее наглядно демонстрировать ее попытки использования боевых заклинаний, — серьезно сказала леди Алисия.       — А голова? И все остальное? — сквозь смех спросила я.       — Вот про голову я как-то позабыла, — сокрушенно призналась она. — Да и зачем? Все равно девочка пока еще не умеет ею пользоваться…       — Ее смогут привести в норму?       — Не думаю, что с этим справятся знахари из Мунго. Многие из них принципиально не желают иметь дела с такого рода заклинаниями, как то, что необходимо в данном случае. Все эти их дремучие предрассудки насчет, так называемой, «темной магии»… А вот МакГонагалл, пожалуй, сможет. Для этого ей всего лишь необходимо вспомнить, как я готовилась к экзамену по трансфигурации в конце четвертого курса, и как она разгребала учиненный мною бардак.       — Понятно. Обязательно передам ей твои слова при первой же возможности.       — На это я и рассчитываю. Как я уже сказала, мне понравилась эта девчонка.       — Тогда я сделаю это прямо сейчас, — решила я. — Примерно полчаса мне потребуется на то, чтобы найти МакГонагалл и все ей объяснить, а потом еще столько же, чтобы собраться домой. Значит, прибуду через час. Пожалуйста, распорядись, чтобы не убирали с обеденного стола, — я взглянула на каминные часы и только сейчас поняла, как проголодалась. — Сегодня я еще только завтракала.       — Обязательно. Не беспокойся, к твоему прибытию все сохранится в лучшем виде.       Распрощавшись, таким образом, с матерью, я навестила МакГонагалл и передала ей то, что следовало. Профессор тихо ахнула, схватилась за голову, метнулась к камину и скрылась в изумрудном пламени прежде, чем я успела добавить хотя бы слово. Мне оставалось только гадать, куда она переместилась, поскольку напрямую в клинику, минуя стража Мунго, попасть было, как я уже знала, невозможно. Да и не видела я там каминов во время своего недавнего посещения. Скорее всего, точкой прибытия послужил некий дом или квартира в Лондоне, откуда до Мунго было совсем недалеко. Интересно, сколько таких тайных убежищ среди маглов держат волшебники? Сколько их у самой МакГонагалл?       Размышляя так, я вернулась в гостиную Когтеврана, быстро собрала необходимые вещи и в скором времени уже стояла в обеденном зале нашего фамильного особняка. Здесь было пусто и тихо, только поджидал меня накрытый стол, в дальнем конце которого сегодня находился большой, оплетенный венками портрет верного гоблина Крепкохвата. Поминальная церемония, надо полагать, прошла немного раньше, сейчас за столом не осталось никого.       — Кто мог это сделать с тобой? — едва слышно спросила я, глядя в умные, черные глаза, которым в реальности никогда уже не суждено будет открыться. — И зачем?       Портрет не отвечал. Я быстро управилась с обедом и поднялась к себе в кабинет. Там меня уже поджидала мать.       — Попрощалась? — вместо приветствия спросила она.       — Попрощаюсь, когда поймаем и казним его убийцу — в память о нем. Как думаешь, кому нужна была его смерть?       — Тем, кто ненавидит нас, Блейдвингов. Отрезанная голова — это вызов. Объявление войны. Кем бы они ни были, вызов я приняла.       — Ты считаешь, что убийц было несколько?       — Сколько — в точности не знаю, но нужно быть умалишенным, чтобы выходить против гарпийского семейства в одиночку. К тому же, такой выпад лично мне сильнее всего напоминает кровную месть, а это в подавляющем большинстве случаев коллективное занятие.       — Или смысл всей жизни того, кто остался последним.       — В данном случае — едва ли. Я уже перебрала в памяти всех, кому успела насолить за годы последней войны. Таких оказалось немало, но ни один не тянет на свихнувшегося мстителя-одиночку. Впрочем, и более многочисленных родов, которые сейчас, спустя столько лет, были бы заинтересованы в войне с нами, я не знаю. Ты врагами обзавестись еще тем более не успела, следовательно, это тянется из значительно более отдаленного прошлого.       — А память прошлого лучше сохраняется у нескольких, чем у одного! Ты права, мама, шансов на то, что это одиночка, совсем немного. Кто мог вынырнуть из прошлого, да еще целой толпой, чтобы столь демонстративно заявить о себе?       — Пока не знаю, но чувствую, что это еще далеко не конец. Если был вызов, будет и продолжение. Я распорядилась удвоить охрану на всех постах и учетверить патрули. Каждый дюйм границы наших владений теперь под непрестанным наблюдением, там даже мышь не пробежит незамеченной. Полагаю, следующего нападения долго ждать не придется, и когда оно случится, мы уже будем во всеоружии и отреагируем моментально.       Я промолчала. Все, что говорила мама, на первый взгляд было очень закономерно и правильно, ее распоряжения казались безупречными, и все же, мне здесь что-то ощутимо не нравилось.       — А что бы предложила ты? — поинтересовалась она, уловив мое настроение.       — Не то, чтобы именно предложила… Просто вспомнила рассуждения одного своего друга. Да ты его знаешь, это Анатолий, мы вместе были в клинике святого Мунго. Он тебе еще очень понравился, помнишь?       — Юный мистер Долохов? Действительно, замечательный молодой человек. Война у него в крови. Что же он, по-твоему, сказал бы, окажись здесь?       — Мы постоянно тренируемся вместе, когда отрабатываем боевые заклинания. Начали еще в прошлом году и с тех пор занимаемся чуть ли не ежедневно. Так вот, поначалу я никак не могла понять, как ему удается с такой легкостью меня побеждать. Мне казалось, все дело в его потрясающей реакции, в скорости. Но когда я изменилась, когда во мне заговорила гарпийская кровь, мои рефлексы тоже улучшились. А он этого словно не заметил, снова и снова пробивал мою защиту, раз за разом…       — Интересно. И как ему это удавалось?       — Я тоже спросила его. Он сначала не хотел выдавать свой секрет, но потом, убедившись, что мы стали настоящими друзьями, рассказал. Оказывается… — я замолчала, припоминая.       — Не томи. Что он тебе сказал? — хищно подалась вперед мать.       — Его учили своими действиями направлять действия противника. Сначала, еще дома, его учил опекун, а затем, в Хогвартсе — профессор Снейп. Они говорили ему, что в точности зная, как реагирует враг, можно влиять на его поступки. На вражескую защиту. Я еще только начинаю осваивать это искусство, но вот, к примеру… Он замечает, что против «Экспеллиармуса» я обычно не ставлю «Протего», как многие. Я чуть отклоняюсь в сторону, и добавляю простенькое, почти не затратное силовое заклинание, проводя его атаку мимо себя. Это намного выгоднее как с точки зрения расхода колдовских сил, так и скорости. Ты ведь сама меня учила этому, помнишь?       — Помню. Дальше.       — Выглядит просто отлично, но он знает, что я практически всегда реагирую одинаково, заученно. И неизменно ловит меня на этом, как только я порываюсь так сделать, потому что такое движение открывает правое плечо, оставляя его почти без защиты. Если не знать заранее, то едва обнаружив эту небольшую прореху, ударить туда не успеешь — я сумею закрыться. Но фокус-то в том, что он планирует свою комбинацию заранее, с расчетом как раз на мою «шаблонность», как он выражается! И побеждает.       — Вот этому я тебя до поступления в Хогвартс не учила — было не до того, — признала мать. — Многогранность, непредсказуемость. Это в самом деле важно. Рада, что тебе встретился на пути такой хороший напарник.       — Вот видишь! Значит, ты понимаешь! — обрадовалась я. — Теперь смотрим на то, что происходит сейчас. Допустим — только допустим! — что враг неплохо тебя знает. Сейчас неважно, откуда, но ему известно, что ты всегда реагируешь безупречно в любых обстоятельствах. Быстро, точно, эффективно, с наименьшими затратами времени и сил. Но главное не это, а то, что он знает, как ты поступишь! Какие меры примешь. И ударит в точности туда, откуда ты извлечешь силы. Туда, где оставишь неприкрытую брешь.       — Гарпия!.. — мать с восхищением уставилась на меня, словно увидела впервые в жизни. — Кажется, пора мне, наконец, осознать, что ты давно уже не маленькая девочка. Я и не заметила, как ты повзрослела… Так куда, по-твоему, ударит враг?       — Туда, где у нас не осталось сил. Ты кинула их все на охрану границ, значит удара надо ждать в центре! Быстрого и неожиданного удара по самому особняку!       — Как ты себе это представляешь? — удивилась мать. — Нет, ход твоих мыслей я поняла, и он кажется мне великолепным, но особняк прикрывают могущественные чары, наведенные еще Самантой! Они сильнее, чем все наше гоблинское воинство, вместе взятое. Кроме того, внутри находимся мы с тобой. Кем нужно быть, чтобы предпочесть драку с нами, находящимися, вдобавок, под такой мощной защитой, атаке на границы?       — Сложно сказать, мама… Думай что хочешь, но по-моему, нам обеим нужно в ближайшее время никуда не отлучаться и охранять дом. Лично я так и поступлю.       — Знаешь, а ведь ты права… — сказала мать, прислушиваясь к каким-то своим чувствам. — Но как же я могла так ошибиться? Когда я распоряжалась насчет патрулей, у меня было отчетливое чувство, что я все делаю правильно, безупречно!       — Ты не ошиблась, мама, — улыбнулась я. — Ты сделала все правильно — заставила врагов поверить, что у них все идет по плану. Поступи ты любым другим образом — кто знает, что они придумали бы еще! А так они преспокойно будут готовить атаку на особняк, где мы их будем поджидать.       — Верно! В этом и есть сейчас наше преимущество! — воскликнула она. — Ты права: враги знают, что сделали мы, а мы теперь поняли, куда ударят они. Пусть так и остается. Я не сниму ни одного стража с границ, чтобы их не спугнуть, но спать мы отныне будем только по очереди. Кроме того, я временно сменю обычных домашних слуг на тех, что способны держать оружие. Они будут играть мирные роли по дому, но в случае необходимости из них получится неплохой отряд самообороны.       — Прекрасная идея, мама! Видишь, как все замечательно складывается! Как вовремя я появилась и способствовала, тем самым, правильному завершению начатого тобой! Что ж, тогда я спать, — не удержавшись, зевнула я — днем меня по-прежнему клонило в сон. — Ночная стража моя, но вечером я бы не прочь прогуляться с тобой по парку. Мне столько хочется рассказать тебе о Хогвартсе! О том, как я живу там! Подумать только, когда-то я думала, что рехнусь после первых же дней учебы! Ну, первый год, положим, я и правда была не в восторге, зато теперь там стало так интересно! И весело, вдобавок!.. — я улыбнулась, припоминая каждую установленную для Стебль ловушку.       — Обязательно расскажи! Вечером жду тебя в парке под старым кленом. Должна же я знать, кто, когда и по какому поводу захочет тебя отчислить, чтобы вовремя принять меры! — усмехнулась мать.