Зов темных крыльев II

      — Наконец-то! — в один голос воскликнули Анатолий и Мари, едва завидев меня.       — Альберт жив. Ушел, — кратко отчиталась я.       — Слава лесным духам! — облегченно вздохнула Мари.       — Не думал, что скажу это, но тоже рад за него, — признался Долохов. — Что теперь, Мелл?       — Да, он спасся, но как нам его теперь найти? — задумалась Мари. — Личинка-то в его голове не отвечает, услышать его мы не можем.       — Если она не совсем сдохла, то есть шанс, что придет в себя через какое-то время, — предположил Долохов.       — Я тоже так думаю, ведь «Ступефай» — не смертельное для нее заклинание, — согласилась Мари. — Наверное, она со временем придет в себя, и тогда мы непременно услышим Альберта.       — После этого нам останется лишь собрать всех, кого сможем, и пойти громить их логово! — воодушевился Долохов. — Нужно просто немного подождать!       Они смотрели на меня, ожидая подтверждения своей правоты, и я понимала, что вот именно сейчас мне придется их сильно разочаровать.       — С этим будет небольшая проблема, — сказала я, не видя больше смысла откладывать объяснение. — В смысле, с подмогой…       — Что ты имеешь ввиду, Мелл? — удивился Долохов. Они с Мари уставились на меня во все глаза, и я не находила себе места под их недоумевающими взглядами.       — Понимаете… Давно хотела уже вам сказать, да не знала, как… В общем, помощи не будет. Никто не придет.       — Это еще почему?!       — Однажды я пообещала Хельге, что если столкнусь с очередными проблемами, и она к тому времени обретет достаточное могущество, то не побегу за их решением к Дамблдору. Ни к нему, ни к кому бы то ни было еще. Кроме нее самой. К ней — могу, к старшим — нет.       — И что?! Это помешает тебе вызывать подмогу? Ради нее же самой?       — Еще как помешает. По своей силе и возможностям она сейчас равна самому Дамблдору или даже превосходит его — а это ключевой момент, если учесть, что ей удалось сбежать от него, и он был весьма впечатлен этим обстоятельством. И не важно, что ею управляет дух Ульрика — можно сказать, что свое могущество он ей подарил. Если же вы приметесь настаивать, мне придется даже… принять меры к тому, чтобы не позволить вам прибегнуть к посторонней помощи.       — Какие это меры? — прищурился Долохов.       — Любые, — твердо взглянула я ему в глаза. — Я дала слово, а слово гарпии нерушимо. На что бы мне ни довелось пойти, чтобы его сдержать, я буду вынуждена это сделать. Просто не смогу иначе. Такова моя природа.       — Вот дьявол… Мелл, послушай, мы ведь твои друзья!       — Да, и мне очень неловко оттого, что так вышло. Но тут уже ничего не поделать. Либо Хельгу и Альберта спасем мы втроем, либо никто… А сейчас я предлагаю оставшиеся до рассвета несколько часов отдохнуть. Мы все уже почти сутки без сна. Между тем, силы нам завтра понадобятся. Вам незачем возвращаться в ваши факультетские спальни, можете расположиться на ночлег прямо здесь. Помимо моей собственной кровати, есть удобный диван, а еще для одного спального места можно сдвинуть кресла. Когда личинка Альберта наконец отойдет от оглушающего заклинания, мы должны находиться вместе, а не искать друг друга по всему замку.       — Согласна. Чур, диванчик мой! — Мари с готовностью переместилась на него и сладко зевнула.       — Пуффендуйка! — добродушно фыркнул Долохов. Но возражать, конечно же, не стал.       Несколько часов тревожного сна не принесли ничего нового. То один, то другой из нас просыпался и напряженно прислушивался к малейшим доносившимся звукам. Увы, все было напрасно. Личинка Альберта молчала. Наконец, не в силах более сомкнуть глаза, мы поднялись, хотя рассвет еще только начинал заниматься на горизонте. Мы хмуро пожелали друг другу доброго утра (это прозвучало отменным сарказмом) и вновь расположились вокруг стола.       — Так что теперь? — спокойно поинтересовался Долохов. Это уже не было иронией — он всерьез обращался ко мне как к существу Истинного Равновесия, которое всегда точно знает, что нужно делать в данный момент.       — Думать! — отрезала я. — По крайней мере, одна зацепка у нас точно есть. Заклинание, которым гоблины Ульрика выдернули Альберта из нашего особняка, шло с востока с небольшим отклонением к северу. Значит, их главное убежище находится именно в том направлении, поскольку Альберт в результате там и оказался…       — И ты знала?! — неожиданно взвилась Мари. — Знала и до сих пор молчала?! А мы все это время ждали? Ждали и спали?!       — А какая разница? Знать направление ведь совершенно недостаточно! Радиус действия такого заклинания в умелых руках может достигать, как мне сказали, двухсот миль, а руки у вражеских шаманов достаточно умелые, это сомнению не подлежит. Таким образом, их убежище может располагаться где угодно в пределах этого радиуса, на линии, ведущей от особняка к востоку. Чтобы досконально исследовать всю линию, придется затратить много недель, если не месяцев! Вот если бы существовала вторая, пересекающая первую в определенной точке!..       — Она есть! Мерлин тебя дери, да ты уже полгода носишь ее на пальце! — Мари яростно ткнула в мой рубиновый перстень. — Ну, Мелони!..       — Подожди, как это? Ты что-то высмотрела с прошлого места происшествия? — Кроваво-красный камень, в этот самый момент поймав огонек свечи, коротко блеснул, словно подтверждая. — Тогда к тебе тот же вопрос — почему ты молчала?       — Она говорила, что требуется еще одна жертва чтобы определить точно — напомнил Долохов то, что одновременно уже сообразила я сама. — Мари, ты это самое имела ввиду?       — Да! Мне нужна карта. Немедленно!       — Я схожу, принесу из библиотеки! — Долохов с готовностью поднялся, но я остановила его.       — Это слишком долго. Мой книжный шкаф зачарован так же, как те, что в нашей когтевранской гостиной. Все они связаны с библиотекой напрямую. — Не вставая с места, я дотянулась палочкой до ближайшей полки. — Карта окрестностей Хогвартса!       На полке моментально возник огромный рулон потемневшего от времени пергамента. Мари, опередив меня, жадно схватила и развернула его, но несколько секунд спустя растерянно подняла голову.       — Здесь нет твоего особняка! Или я просто не вижу?       — Есть, только он называется по-другому, — я тоже склонилась над картой. — Видишь этот маленький значок, изображающий молот и наковальню? И рядом название на гоббледуке? Так в прежние времена обозначались гоблинские поселения, поскольку они располагались в подавляющем большинстве своем на залежах ценных металлов и самоцветов.       — Поселения-рудники? Здесь таким образом отмечен клан ваших слуг, да?       — Правильно. Саманта всегда вела очень скромный образ жизни, не афишировала свое присутствие и упорно считала себя не более, чем гостьей приютившего ее гоблинского клана. Эта традиция передалась ее потомкам через все поколения. Теперь смотрите! — я взяла один из цветных грифелей которыми иногда выделяла наиболее интересные места изучаемых книг, и придвинула ближе самый большой из обнаружившихся на столе фолиантов. Развернула, приложила твердый край обложки к карте на манер линейки и провела по ней от особняка идеально ровную черту в запомненном ранее направлении.       — Вот на этой линии находится логово наших врагов. Дело за тобой, Мари. Что ты нашла в картине прошлого жертвоприношения, чего не увидели мы?       — Следы! — Мари уже вновь овладела собой и улыбнулась. — Ту саму вторую линию, которую ты хотела. Они ведут… можешь еще раз извлечь из камня изображение? Нужно рассчитать точно.       — Здесь мало места, — окинула я взглядом небольшое свободное от мебели пространство. — Идемте на верхнюю площадку башни! В столь ранний час там никого не должно быть. И возьмите с собой карту!       Мы быстро вышли на площадку, и я прикоснулась волшебной палочкой к рубину. Тот послушно выпустил призрачный, эфирный образ. На площадку все равно вошла лишь часть его, хотя и наибольшая, но для Мари этого оказалось достаточно.       — Лично я ничего не вижу, — хмуро произнес Долохов, вглядываясь в эту отчетливую, несмотря на эфемерность, цветную, объемную картину.       — Правильно, ты же не друид! И те авроры, которые обследовали место происшествия, тоже. надо полагать, не были друидами. Как и те, кстати, что крутились у твоего дома, Мелони, когда за его оградой обнаружилась голова очередной жертвы… Но я-то как раз друид, а друидов, как вам уже известно, не стоит недооценивать!.. Смотрите, — она указала на длинную тень, берущую начало от столба с привязанными к нему останками жертвы. — Все же очевидно! Зная дату и время, когда был сделан этот пространственный слепок, я точно скажу, в какой точке небосвода на тот момент находилось солнце, а по направлению тени смогу запросто определить стороны света!       — Девятого января, в воскресенье — на следующий день начинался новый учебный семестр, — вспомнила я. — Что касается времени… «Хогвартс-экспресс» после Рождественских каникул прибывает еще засветло, в четыре часа пополудни, и как раз в то время, когда мы с мамой обнаружили тело, он должен был подходить к станции. Точно, я же еще слышала гудок!       — Тогда проще простого… Дай-ка грифель! — Мари принялась что-то быстро высчитывать, разложив карту прямо на полу и пользуясь ее широкой окантовкой как черновиком.       — Подожди, но какие там, все-таки, ты обнаружила следы? — поинтересовался Долохов.       — Вот же сухая ветка сломана! — Мари почти не глядя ткнула грифелем в изображение. — И внизу, на том стволе дерева — черная полоса. Явно задели башмаком, которым перед тем прошлись по углям — там же все выжжено! И дальше зола примята. За пределами этой полянки они все левитировали над снегом, чтобы не оставлять следов, которые даже слепой бы различил, но перед этим построились гуськом, чтобы идущему позади всех шаману было удобно разом поддерживать в воздухе весь отряд. Так они и вышли — след в след, как волки, а над снегом шаман их поднял. С левитацией они хорошо придумали, но направление в котором они ушли, прослеживается совершенно четко. Как знали, что в аврорате друидов или хотя бы настоящих охотников-следопытов не было никогда… Впрочем, похоже, что как раз знали — авроры ведь привыкли в Лондоне, на городских улицах работать… Готово!       — …Или наоборот, ничего такого точно не знали… — медленно сказала я. — Мари, подожди! — остановила я ее, видя, что она уже взялась за карту. — Послушай меня!       — Что еще? — нетерпеливо отозвалась та. Нацеленный на карту грифель хищно замер в воздухе.       — Ты, конечно, друид и все такое, — я говорила быстро, боясь спугнуть едва оформившуюся мысль, — но гоблинов знаешь намного хуже моего! Мне известны их повадки, как их охотники и воины обучены избегать слежки. Если они демонстрируют, что ушли в каком-то направлении, значит это не то направление!       — И ты знаешь, какое верное? Их же тогда может быть десятки! — у Мари мгновенно опустились руки.       — Будешь смеяться, обычно всего два. Гоблины от природы не слишком изобретательны и предпочитают пользоваться тем, что хорошо зарекомендовало себя в руках предков. Так и с этим приемом — мне он хорошо знаком по рассказам наших. Все сходится: построение в ряд, друг за другом, демонстративное оставление следов в определенном направлении, затем левитация с помощью специально обученного шамана-проводника — вдаль по той же, обозначенной для врагов линии… — я на секунду замолчала, припоминая.       — А потом? — поторопил меня Долохов.       — Долго заклинание левитации поддерживать, да еще применительно к целому отряду, мало кому удается. У большинства гоблинских шаманов сил хватает максимум ярдов на четыреста. К тому же, строго говоря, в гоблинском исполнении это не совсем левитация. Просто что-то вроде мягкой воздушной подушки над землей. Она гасит вес идущих, распределяет его по большой площади, но наметанный глаз все равно может уловить места, где эта «подушка» как бы проминается до земли, и задевает ее. Поэтому гоблинский военный отряд, например, уходя от погони, левитирует таким способом, проходя над землей всего около двухсот ярдов. Затем он разворачивается строго обратно, так же, след-в-след проходит ярдов пятьдесят, и шаман резким, мощным усилием перебрасывает всех на значительное расстояние в перпендикулярном направлении. После этого отряд, по-прежнему левитируя, проходит под прямым углом в сторону от первоначального пути еще полтораста ярдов или столько, сколько хватит сил у шамана, опускается на землю и дальше идет уже нормальным способом.       — Так же, перпендикулярно первой ветке? — уточнил Долохов.       — Да. Больше они, как правило, не виляют, и маршрут изначально рассчитывают таким образом, чтобы вторая ветка вывела их прямиком к лагерю. Долгие блуждания кругами, особенно на вражеской территории — лишние шансы быть пойманными.       — Так, ясно. Мари, отметь то направление, которое ты определила по их следам изначально.       На карту легла линия, пересекающая первую под очень острым углом у самого края пергамента.       — Прекрасно. Отмеряем 150 ярдов от места жертвоприношения — то есть 200 вперед и еще 50 обратно к нему… — Долохов тоже взял грифель и нахмурившись, глядел на обозначение масштаба внизу. — Кажется, так!       — …А теперь смотрим! — подхватила я. — От этой получившейся точки на второй линии под прямым углом можно пойти всего в двух направлениях — условно на юго-восток и на северо-запад. Первое нам точно не подходит — так мы никогда не пересечем первую линию, что от моего особняка. А вот второе…       Мари схватила прихваченный с собой вместо линейки многострадальный фолиант и провела искомую черту.       — Вот оно!.. — прошептала она, убрав книгу и позволив нам полюбоваться на результат.       Две четкие линии сошлись в единой точке, которую Долохов не замедлил обвести еще и небольшим кружком. Для наглядности, или…       — На случай, если мы где-то были неточны. Но даже при исключительной нашей косорукости, вряд ли придется обыскивать участок крупнее, чем в сотню ярдов в диаметре, — пояснил он.       — Так чего мы ждем?! — выпрямилась Мари. В ее глазах сверкнул жутковатый зеленый огонь. Она ждала долго, слишком долго…       — Мелл?.. — Долохов вопросительно глядел на меня.       — Выступаем! — решительно сказала я, и тоже встала. — Пора нанести этим тварям визит!