Necronomicon

Кенигсегг пролетает пулей по дороге автодрома, поднимая вверх пыль. Водитель ставит новый рекорд, проходя десять кругов. Спорткар тормозит за чертой финиша, белая дверца вздымается вверх, выпуская высокого мужчину наружу. Джин с улыбкой на лице поправляет круглые очки и смятую поясом безопасности футболку. Он движется к трибунам, где находится светловолосая девушка в цветочном платье с секундомером в руках. — Сегодня быстрее, — улыбается помощница мужчины. — У Вас точно талант! — Может быть, — смеётся Джин. — Сколько у нас там времени? — поднимает руку с золотыми часами к лицу. — Успеем пообедать. Рози, ты голодна? — девушка кивает. — Запрыгивай, — возвращается к спорткару Ким, помогая помощнице разместиться. Он привычно включает попсовую музыку на весь салон и пританцовывает, Рози уже привыкла. Ким Сокджин удивительный человек, совмещающий в себе вечного ребенка и серьёзного человека, главу клана якудза. В свободное время он ставит собственные рекорды на спорткарах, надевая рваные джинсы и мешковатые футболки. Эта одежда, в отличие от его деловых костюмов, не прячет татуировок, которым тело мужчины покрыто почти на сто процентов. Джин любит гонки, шоколадные трюфели и убийства. Некоторые старейшины клана продолжают удивляться, как такому человеку мог перепасть престол, но Джин в любом случае был единственным сыном своих родителей и с обязанностями лучше, чем просто хорошо справлялся. Это сейчас он мог вести себя глупо, подвывая музыке из динамиков авто вместе со своей помощницей и лучше подругой Рози, которая всё ещё обращается к нему на Вы. Они заезжают в первый попавшийся ресторанчик, оставляя охранников за его пределами. Ещё полчаса «обычной» жизни, чтобы вдоволь наесться вредной пищи и сладкого, жалуясь после на боли в животе, но это так привычно, так по родному, что плевать. — Намджун всё ещё в Сеуле, — говорит блондинка, — почему мы не летим? — Зачем? — пачкается в пасте мужчина, вызывая у Рози улыбку. — Мы не торопимся, чего Бога смешить? Такка свою власть на место поставил, может нам и не следует влезать? — Может и нет, но Ваш отец, земля ему пухом, так хотел получить престол Чонов. — Я отозвал всех, кто был в Корее, мы в этом балагане не участвуем. Если что, всегда можем подключиться. Это скучно. Нам бы с Чонгуком дружить. — А я бы слетала, — вздыхает девушка, — так просто, посмотреть. — Если мы и полетим, то никто об этом не узнает. — Я согласна! — тянет руку Рози, Сокджин скрепляет соглашение рукопожатием. Через час они оказываются в офисе, Ким уходит на собрание, а девушка разбирает почту. Много писем от компании Намджуна, которые нужно игнорировать, но это надоедает. Намджун всё ищет встречи с Сокджином, а телефон Рози уже пару недель молчит, никаких звонков от Джексона. Сегодня снова день икс. — Я уже сто раз объясняла причину, — злится в трубку девушка, поднимаясь со стула. — Господин Ким не желает встречаться с твоим начальником. Отвали, — добавляет она. — А я уже сто раз просил о простом ужине. Вы не называете причину — я продолжаю звонить, — говорит Джексон, сам на том конце вымотавшийся от холодной войны. — Сколько можно повторять! — пищит Рози. — Скажи своему боссу, что встречи не будет. И пусть лучше покинет Сеул, не хочется встречать его самодовольную рожу! — Так вы прилетите? — у Джексона включается интерес, девушка проболталась. — Ой… — Мы будем ждать, — кладет трубку Ван. В небольшой кабинет Рози входит Сокджин, она так и стоит с телефоном в руках, раздосадованно смотря в трубку. Значит, встреча состоится и им не избежать нахального Намджуна и его прихвостня. Девушка падает на стул, лишь сейчас заметив на пороге мужчину. — Что с тобой? — он замечает её потерянный вид, наливая себе воды с кулера. — А с Вами? — рубашка Сокджина насквозь пропиталась кровью, в его правой руке катана. Ответ очевиден, но Рози бы лучше послушала о том, как мужчина убил очередного предателя, чем рассказала о том, как ненавидит свой длинный язык. — Колись, — проходит к дивану Джин, удобно усаживаясь, а оружие откладывает на пол. — Я случайно проговорилась Джексону о нашем полете, — опускает голову девушка. — Это было неизбежно, — бьёт себя по карманам мужчина, в поисках телефона. — Закажем суши?

***

— Я скучаю по нашему кабинету, — крутится на стуле Хосок. — Больше нет никакого экшена в жизни. — Не гунди, я пытаюсь сосредоточиться, — просит Тэхён, уткнувшись в рабочие документы. — Иногда я думаю, что живу не своей жизнью. Единственное, что меня радует это пончики Кара и охота. Может самому уволиться? — И на что ты жить собрался? — Хороший вопрос. — Ким Тэхён, вызывают! — кричит коллега. Знал же Тэхён, что новый начальник не просто так сегодня приперся сюда. И видел полицейский уже, как трое парней вышли из соседнего кабинета понурыми, увольнение. Хосок точно что-то накаркал. — Жди, — бросает он другу и направляется к кабинету. Тэхёну было проще работать с Джиыном, который был строг, но справедлив, чего не скажешь о новом боссе, которого Ким с легкостью мог бы назвать некомпетентным. Мужчина жалуется на своё начальство, на слабые места учреждения, где работает Тэхён и дает ему документ, который просит подписать «по собственному», а не потому, что Ким хреновый полицейский. Он положил на эту работу лучшую часть своей жизни, выделялся из массы офицеров, которых интересовали только булки на обеде и кофе. Но вот вся благодарность. Тэхён психованный по своему характеру и он подписывает, с трудом удержавшись сплюнуть в лицо босса. Ким сдаёт значок и оружие. Он хочет думать, что всё дело в его прошлых провалах в виде Чон Чонгука, но ещё не понимает, как близка его мысль. Тэхён выходит из кабинета с гордо поднятой головой, по пути к своему столу снимая пиджак с погонами, который бросает на пол и наступает. — Ну нет… — не веря смотрит на друга Хосок. — О, да, — точно нервно улыбается Тэхён. Он не берет никакие из своих вещей со стола, оставляя кружку, канцелярию, даже тапочки, которые надевал на дежурстве. Чон его не узнает. — Я бухать, — честно отвечает парень, кладя галстук на стол. — Тэхён! — вдогонку, но друг не оборачивается. Все провожают его молча, смотря в спину. Парень садится в кадиллак, начав заливисто смеяться до слез, и мгновенно в истерику уводит своё состояние. Бьет по рулю, бьёт себя. Не стоило поражаться тому, что потерять что-то весомое так просто. Нет, Тэхён не расстроен. Ему обидно от того, что он попал под эту горячую руку ни за что. Ким посылает работу на три буквы, но потраченное время не вернуть. Ему остаётся пить. Клуб встречает его небольшим количеством посетителей в середине дня, но у Тэхёна нет галочки упиться ночью, поэтому сейчас. На столике виски и один стакан, уже не пустой. Парень прикрывает глаза, увлекаясь музыкой. Ким помнит, как пробовал на вкус человеческую кровь и плоть. Такое не стирается из памяти навечно, воспоминания не так давно вернулись. И это страшно, видеть себя в образе монстра, подобного тех, на кого он охотился. Тэхён никому не может рассказать об этом, это убивает. Он бы не стал снова проворачивать такое, ему бы знать зачем? Будто кто-то другой им двигал. — Блять… — ненавидит себя. Стакан двигается, Ким почти не шокируется, стоит ему только подумать о том, что он может сам привести в движение свой алкоголь, ему не по себе. Но Тэхён об этом думает, а стакан снова двигается. В ночь, когда Марк напал, парень думал, что всё дело в какой-нибудь адской энергетике, но не в нём. Оказывается, Тэхён ещё и может двигать предметы. Он не считает свои способности каким-то даром, это точно проклятие, лучше бы кошмары, лишь они и ничего более. У Тэхёна нет работы, а это значит, что он больше времени посвятит изучению сверхъестественного, но надо ли оно ему? Он всего лишь ищет гуманный способ разобраться во всем, помочь папе, себе, убить Смерть. На словах всё кажется проще, чем на деле. Состояние ухудшается, но Ким предпочитает не думать о себе, лучше о других. Оказывается, он не до конца очерствел и его ещё волнует судьба друзей. Судьба. Тэхён вертит нитку на запястье. Она связала его с Чонгуком, судьба их связала, но Киму этого не надо. Ничего, кроме покоя, разве он просит о многом? Не просит, больше не о чём, отныне для него Бога нет. Но разве это он поступает подло, отбирая у Тэхёна его жизнь? По-прежнему никогда не будет.

***

— Его уволили, — докладывает человек Чонгуку. — Он сразу уехал в клуб. — Свободен, — Такка поднимается из-за стола, поправляя черный пиджак, где-то на диване смеётся Чимин. — Это так глупо, — гогочет демон. — То ты говоришь, что он твой истинный, то превращаешь его жизнь в ад. Где логика? — Я всё ещё не знаю кто он, — грустно звучит Чон. — Сделаю всё, чтобы Тэхёна от себя оградить, по крайней мере сейчас. Пусть истинный, хоть брат, сват, не важно, — бьет по столу ладонью, — никто не должен знать о том, что мы повязаны. Самаэлю стоит узнать и всё пропадет. Мы проиграем в ту же секунду. Я и Тэхён — это небо и земля, понимаешь? — Чимин не понимает, но кивает. — Я не буду зацикливаться на каком-то пацане, потому что так Судьба решила, мне важнее жизнь всех людей, не только его, — Голод думает, это эгоистично. Чонгук так ещё никогда не поступал. — А может это я ошибся, иначе бы Тэхён тоже самое почувствовал. — Он был мертв, — напоминает Чимин. — И лучше бы не воскресал. — Ты же понимаешь, что он ищет Некрономикон, чтобы убить нас? — Значит, мы сделаем это первыми. — Шутка? — Я не умею шутить, Чимин. Шутка наша с ним связь. Я всё больше в это не верю и сначала его жизнь уничтожу, а потом посмотрю на него и спрошу, стоило ли оно всё того? Нужна ли была ему моя смерть? Может меня кто-то за нос водит, впихивая в голову эти картинки с Тэхёном… не удивлюсь, если это сам Бог. А может, это Тэхён. — Ты псих. — Возможно.

***

Это чёрная полоса, Хосок по-другому не скажет. Он что-то пропустил момент, когда его жизнь покатилась в пропасть. Раньше Чон вставал по утрам с мыслями о хорошем дне на работе, вечерами радовался тому, что смог провести время с другом, а сейчас всё иначе. Его поглотила чужая страсть и обиды. А Хосок не привык отказывать друзьям, не привык их забывать. Поэтому в это утро он на кладбище, принёс цветы Кису. С ним было приятно работать, он не был плохим человеком. Порой парень забывает, почему начал охотиться, а вспомнив о Кису и семье Чен понимает что к чему, хотя мысль покинуть охоту не покидает. Но уже поздно. У парней девиз появился, который вообще-то Юнхо придумал, но Хосоку нравится. Охотник раз — охотник навсегда. Он недолго стоит у могилы коллеги, грезя о лучшей жизни, когда замечает неподалеку парня. Тот сидит, склонившись над блокнотом, кажется, пишет что-то. Кладбище не лучшее место для посиделок, поэтому Чон подходит к незнакомцу. — Доброе утро, — тенью накрывает подростка Хосок. — Напугал, — дергается от неожиданности тот. — Что же ты делаешь здесь? — он заглядывает в блокнот, видя математические примеры. — Уроки? — Ты против? — поднимает голову парень, то ли улыбаясь Чону, то ли раздражаясь тому, что ему помешали. — Иди куда шёл. — Какие мы резкие. Я уже пришел, куда нужно, — засовывает руки в карманы брюк. — Спецагент Чон Хосок. Мне позвонить твоим родителям? — Черт, копов не хватало, — быстро складывает карандаш и блокнот в портфель. — Зачем тебе эти проблемы? — Мне-то? Как звать? — спрашивает офицер, точно понимая, что теперь на лице парнишки недовольство. — Мин Юнги, — почти без притворного спокойствия. — Отлично, Юнги, пойдем, отвезу тебя домой. А лучше в школу, ты же школьник? — на Юнги совсем не школьная форма, от неё может, лишь рубашка и то не факт. Новый знакомый больше походил на бродягу, а у Хосока слишком большое сердце, чтобы вот так бросить его. — Я уже два урока прогулял, какая школа? — закатывает глаза Мин, у Хосока это вызывает только умиление. — Давай так, я по своим делам, а ты по своим? М? — Мин Юнги, ты будишь во мне интерес, — у полицейского табу не встречаться с малолетками вообще-то, но кто будет спрашивать у совести, верно? — Пошли, нечего по кладбищу шастать, — удерживает себя от того, чтобы потянуть Мина за собой, тот идет сам. — Подбрось меня до клуба, ок? — Клуб в десять утра? Сколько тебе лет, малыш? Не рановато ли? — Слишком много вопросов, — смеётся Юнги. — Да, в десять утра, шестнадцать, не рано, дела. Больше вопросов Хосок не задает, полицейский сажает Юнги в служебную машину и направляется в клуб, очень удивляясь по пути, в какой именно клуб парню надо. Four Rings не перестаёт шокировать, но это, возможно, не так важно. День, кажется, становится лучше, Чона радует этот ворчащий рядом парень в повязке на голове. Хосок бы для всех друзей опустил такое знакомство, тем более на кладбище, ничего примечательного почти, не считая того, что в «кольцах» водится почти одна нежить по словам Тэхёна. Полицейский, оставив Юнги у клуба, собирался уехать, он даже себе пообещал, что не станет сталкерить парня, но всё летит в тартарары в момент, когда Мин входит в клуб, охрана на него даже не смотрит. Интерес берет верх, как и всегда, Хосок идет следом. Внутри мрачновато, персонал почти не встретить, не считая сонного бармена, протирающего бокалы. Пара посетителей затаилась по углам помещения. Чон сразу поднимает голову ко второму этажу, где стоит Рия, не частый посетитель клуба. Хосок умеет быть незаметным, поэтому решается проследить, за Юнги в основном, потому что тот оказывается рядом с девушкой, мило беседуя о чём-то. Это ставит в тупик, как и следующее действие школьника, когда он достаёт из портфеля маленький мешочек, отдавая его в руки демона. И прощаются. Рука Хосока сама собой тянется за телефоном, но остаётся висеть у кармана. — Правильно, не стоит, — рядом появляется Рия, держа всё тот же презент от Юнги, которого больше не видать. — Я знаю, о чём ты думаешь, офицер. Если жизнь дорога, то звонить не станешь. — И в мыслях не было, — усмехается Чон. — Что это у тебя? — Следить не хорошо, но спасибо, что подбросил моего дилера, — мешочек в её руке исчезает. — Он милый, я знаю. Перестань думать о нём, если не хочешь, чтобы я влезла тебе в голову ещё дальше. — Это некрасиво с твоей стороны, занимайся своими демонскими делами, не мучай население. — Как же я могу пропустить мимо твои грязные мыслишки? А кто ещё знает, что у тебя стоит на чужие задницы? — смеётся девушка. — Кажется, ситуация с Тэхёном тебя ничему не учит. — Вы подогреваете наш интерес, ничего не поделать, — разводить руками парень, когда всё тело мгновенно сводит судорогой, лицо Рии перестаёт казаться доброжелательным. — Закрой пасть, — шипит брюнетка. — Уноси ноги, иначе я их оторву. У меня нет запрета тебя не трогать, — она почти не пугает Хосока своими красными глазами, в которых, кажется, весь ад отражается. — Уяснил? — Да… Как только Хосок выпутывается из хватки, бежит из клуба, не оборачиваясь. — Кто он? — подходит к девушке Юнги. — Охотник, — смотрит на закрывшиеся после Чона двери Рия, — держись от него подальше, пока он тебе голову с плеч не снёс. — Понял.

***

Чимин не скрывает того, что считает брата идиотом. Это не его дело, но когда жизнь подбрасывает тебе истинного, не стоит вести себя как мудак. Чон отказывается понимать Такка. Смысла в его словах, как не прослеживалось, так и нет. Хочется верить Судьбе. Не хочется. У Чимина предположения есть, что Тэхён может быть каким-нибудь первородным демоном, по своим причинам забывший свою сущность, но Чонгук говорил о другом. История ещё не знает ни одного человека, в которого бы могла влюбиться сама Смерть. Чимин слишком эгоист, чтобы выяснять причины, по которым всё так складывается, ему на самом деле нравится, что брат приходит в себя. Он не должен быть таким спокойным и сопливым, но Тэхён делает его таковым. Чонгук где-то потерял нить с запястья, полдня искал — не нашёл. Чимин в поисках не поддерживал, уверяя, что Судьба ещё та сучка и могла с самого начала лгать ему. Всё складывалось в лучшую сторону для всех, а Ким Тэхён продолжал копаться в своих старых книжонках, выискивая информацию о Некрономиконе. Ему не найти, если демоны не смогли. Думали все, пока этот надоедливый полицейский не вышел на новый след. Все знали о том, что Уфир был когда-то хозяином книги, пряча её до лучших времен, но не сберег. Но сейчас стало известно другое: Некрономикон хранился в музее в прошлом году, работники описывали старую книгу по-разному, но одна фраза объединяла всех — ужасающая, никто не мог её открыть. Она хранилась в Монголии, пока неизвестный не спер её. Книга не перестаёт переходить из рук в руки. Важно не это. Важно то, что камера засекла похитителя. Это был мужчина в чёрном пальто, с низко посаженной на голову шляпой, из-за чего лица не разглядеть. Пришел, забрал, ушёл. С камер на выходе его уже не было видно. Вряд ли эта информация могла помочь найти книгу, но то, что она всё ещё существует, радовала. Чимину выпала честь прошерстить музей, но ничего, а Чонгук огорчен тем, что они снова в тупике. Тэхён подобрался слишком близко, как и его отец. — О чём ты думаешь? — Чимин вырывает брата из роя мыслей, когда они стоят на просторном балконе их компании, позволяя ветру забираться в волосы. — Я запутался, — трет шею Чонгук. — У меня будто бельмо в глазу. Это сводит с ума. — Тэхён, — понимает Чон. — Что на этот раз? — Я чувствую. Это нормально? У нас нет душ, но я чувствую всё и сразу. Боль, злость, покой, когда вижу его. Меня ломает истинность или я сам? Обещал ему, что не оставлю, а сам… что я делаю? — Отключи чувства, — на секунду кажется, будто Чимин говорит не своим голосом, но перед Такка всё ещё его брат с тупой улыбкой на идеальном лице. — Ты прав, у нас нет душ. Поэтому перестань чувствовать. Возвращайся в строй. Сам сказал, нас не боятся, так заставь. Заставь их всех. Чужие слова действуют на Смерть, как по велению волшебной палочки.

***

Тэхён перекатывается на спину, восстанавливая дыхание, и сразу тянется за телефоном, предчувствующий звонок. Мобильный озаряется светом через пару секунд. — Юнхо, — присаживается парень, сзади к нему льнет все еще возбужденная Сумин. — Езжай, проверь, заодно съезди в одну деревушку по пути, там старуха живет, Нью. Она может что-то знать. Ага, давай, — откладывает телефон Ким. — Что у него? — Кажется, вампиры, — тормошит волосы парень. — С каких пор вы докучаете старикам? — Нью по слухам магией промышляет. — Всё-то ты знаешь. Тэхён начинает собирать свои вещи по полу, на вопросы Сумин отвечает сухо, ночь на дворе Кима сейчас совсем не волнует. То, что на его запястье больше не находится красная нитка — да. Парень резво собирается и покидает квартиру девушки, уходя в темноту. Он бы заглянул в библиотеку к Судьбе, порасспрашивать что к чему, но ноги всегда ведут Тэхёна в такое время лишь в одно место. Всё тот же столик, выпивка и одиночество. Клуб кажется до боли знакомым каждый раз, когда Тэхён приходит в него. Он слышал, что при рождении человек просматривает всю свою жизнь, а после может ловит флэшбеки. Так вот, Ким чувствует не это, другое дежавю. Будто сам он сейчас находится не в этом мире, проживающий своё настоящее в другой прострации, где ему дано большее, чем здесь. На самом деле накрывает. Порой всё и сразу и это нормально, но справляться порой тяжело. Тэхён лицемер, вечно повторяющий друзьям о том, что он в порядке, нормально воспринимает факт существования чудовищ и себя. Загадка остается неразгаданной по сей день, парень не надеется на лучший исход. Ему бы пустить скупую мужскую слезу, но смысла в этом нет. Тэхёну нужна книга и ответы, всё так же. Он перестрадал то, что потерял работу, можно найти новую, в этом нет проблемы. А можно не работать, его семья не бедствует. А ещё есть вариант упиться вусмерть и заставить себя поверить в то, что всё это не реально. Деваться просто некуда. Состояние граничащее между «как дальше жить и всё исправить». Тэхён сильный, он хочет подкорректировать свою жизнь, чтобы потом всё привести в норму. Думать вообще-то не его конек, да и глупо пытаться расставить все по полочкам, лишь хуже сам себе сделаешь, а Ким продолжает пробовать. Всё кажется просто, кроме поисков книги. Потом Тэхён убьёт всех всадников и если получится, уничтожит ад. Он бы хотел убить каждую сверх тварь, жить в мире без магии. Сам вызвался, никто не просил. Но ему страшно, как ребенку, по улицам родным передвигаться, поджидая очередной атаки. — Возможно, это не моё дело, — Рия садится напротив Тэхёна, который вертит головой по сторонам и посетителей больше не наблюдает, ни единой души, — но я влезу. Мне простительно совершать глупости, я ведь девушка? — Какой ужасный стереотип, — усмехается парень. — Пришла сыпать угрозы? Не хочу слушать, у меня совершенно нет настроения для перепалки… — Замолчи уже, — щетинится демон. — Ты ищешь Некрономикон? — Ну и? — Ты ведь наслышан о том, что Люци вздумал восстать? — Тэхён кивает. — Демон по имени Самаэль ищет книгу по всему свету, чтобы найти нужное заклинание для этого. И ты знаешь, что будет, когда Дьявол вернется. Мы пытаемся спасти планету, почему бы тебе с друзьями-охотниками просто не помочь нам? — Может ещё сплясать? — Даже, если ты найдешь книгу, мы её заберем. — Я хочу помочь только себе. А вы катитесь куда хотите. — Самаэль тебя боится, — поднимается девушка. — Если бы ты был одной из тварей, которые пасутся здесь, я бы знала, кто ты. Но вывод напрашивается иной, ты —демон, у ангела такой души быть не может. Черный по сравнению с тобой ещё светлый цвет. Я могу помочь тебе раскрыться, чтобы там ни было. — С какой это радости? — Я никому не предлагаю сотрудничество, Тэхён, — кладет ладони на стол Рия, наклоняясь к парню, — помоги найти книгу, у тебя мозгов больше, чем у моих братьев. Взамен я разберусь с твоей душонкой и вытащу Ыну с того света. — Мой отец жив! — Пока что. На нём сильное заклинание. И нет, его наложили не мы. — Как низко я пал, — грустно смеется Тэхён. — Ты же не оставляешь мне выбора. — Война никогда не оставляет выбора. Она просто есть, выживай, как знаешь, — она уходит, оставляя парня самому в своих теориях разбираться. Даже отец попался, значит его намеренно убрали, но почему не убили? Тэхёну не легче. Он только сейчас подумал о том, что его странности могли перейти от отца, но Ыну никогда не показывал себя с такой стороны. Нужно лететь к родителям. Связываться с демоном — это последнее дело, но Рия не дает даже подумать, выдвигает свои условия, а Тэхён слишком сильно дорожит семьёй и желанием убить всех нечестивых. Согласен ли он на это? Если оставить сделку только между ним и Войной, не иначе. Ким сам себя простить за такое не сможет, но ищет оправдания, которые по факту есть, а друзьям в глаза смотреть будет легко.

***

— Когда хотели не привлекать внимания, — смеётся Рози. Её светлые волосы поднимаются вверх из-за встречного ветра, они едут с Сокджином в красном кабриолете, имея на хвосте три машины телохранителей, не спускающих с них глаз. На заднем сидении лежат пустые коробки от фастфуда, съеденного часом ранее. Музыка играет привычно громко. Сокджин меняет очки для зрения на солнцезащитные и тянется за стаканом с газировкой. В Сеуле палит солнце, тело неволей покрывается капельками пота, голова начинает гудеть. Они прилетели прошлой ночью, тратя время только на сон, чтобы сейчас вдоволь повеселиться перед встречей с Намджуном. Внимание и правда было ни к чему, но так уж вышло, что шум поднят, хотя Джин часто говорит, что их с Рози принимают за взбалмошных детей богатых родителей, которые только и умеют, что веселиться. Как же иначе? У них в жизнь есть только кровь, время на отдых тоже должно быть. — Поднимайте бокалы над головами, — начинает подпевать Джин, повернув руль влево, ресторан, в котором назначена встреча с Намджуном уже близок. — Настолько высоко, чтобы все видели, — присоединяется девушка, подняв руки вверх, браслеты скатываются к локтю. Место встречи уже виднеется вдалеке. Сокджин не стал одеваться официально, уважения к Намджуну никакого нет, хоть он и не последний человек в Азии. Ким хотел закончить всё быстро и оставшиеся дни потратить на отдых с Рози, а не работу, которая никуда не убежит. Джин оставил кабриолет у ресторана, бросил очки на сиденье и вошёл в помещение вместе с помощницей и парой охранников, сразу находя столик с Намджуном. Он единственный был занят. Сокджин не был любителем этой показухи, разве стоило закрывать ресторан на часик другой, когда скрываться незачем? Мужчина проглотил чужое величие и прошёл к столу. Намджун с трудом не уронил челюсть себе под ноги. Он знал Джина давно, пару раз они встречались формально по работе, но Ким не был готов к такому представлению. На секунду он засомневался, что это мог быть именно тот самый якудза, которого Намджун пытается выловить не первый месяц. Сокджин не выглядит, как ранее, чтобы костюмчик влитой, волосы зализанные назад и уверенность в глазах. Но здесь он прогадал. Уверенности в них и сейчас, хоть отбавляй. Только на Сокджине короткие синие шорты, футболка с… кажется, это пятнышко от кетчупа, а эти носки, натянутые едва не до колен вызывают смех. Его волосы стоять дыбом, миловидная девушка пытается привести их в порядок, смеясь над Кимом. Возможно, Намджун попал в параллельную вселенную, либо в цирк. Джин похож на человека, который пытается молодиться, имея за спиной много лет, а не босса якудза, нет. — Добрый день, — говорит Сокджин с легким акцентом и присаживается на свободный стул. — Я ничего не буду, — отправляет он официанта. Намджун успел пошиковать, нарезая свиную рульку. — Давно прилетели? — всё еще смотрит на Кима, как на какого-то обормота, Намджун. — Нет, но хотел бы здесь закончить побыстрее, у нас ещё дела. — Не украду много времени, речь пойдет о Такка. — Никто и не сомневался. Тогда я говорю на берегу. Моих людей в Сеуле нет, мы отошли от этого. Хочешь объединиться? Нет, спасибо, мне это не интересно. — Не понимаешь от чего отказываешься, — продолжает трапезу Намджун, поглядывая на Джексона, у которого задача стоит четкая: найти слабое место Сокджина. — Мне не хватает совсем немного людей, чтобы отправить Чонгука в последний путь. — Что же в нём такого, что у тебя аж губа подрагивает? — усмехается мужчина. — Целый букет всего. — Я своё «нет» уже сказал, — складывает руки на груди Ким. Намджун знает, что его сложно переубедить, Сокджин не идиот, пусть сейчас очень на него и похож. Видеть его в таком амплуа что-то новое, но за что-то, да зацепиться можно. — У меня нет особого резона терять лицо и статус. — Но наше объединение возможно? — Не исключено, — поднимается Джин. — На этом всё, — разворачивается. Вилка в руке Намджуна сгибается пополам. Сокджин уходит, оставляя после себя не самое лучшее впечатление, что-то смешанное скорее. С ним говорить — об стену головой биться. Ким поднимает голову к стоящему рядом Джексону, тот пожимает плечами. — Следи за ним, — скрипит зубами мужчина. — Я хочу знать о нём всё, мы его добьём. Рози поднимает очки с сиденья Джина, пока он не сел на них. Ким немного медлит, что не уходит от помощницы, она посмеиваясь, спрашивает: — Он разве в твоём вкусе? — Не будь он таким, может, я бы использовал его на ночь другую, — наконец, садится за руль мужчина. — Закон подлости, ненавижу его, — выруливает на дорогу Ким. В их райский сад забрался змей.