***
У Хосока полный завал на работе, пропавший друг и несбыточные мечты. В квартире тихо настолько, что слышно, как где-то в стене копошится мышь. Чон вздыхает и поднимается с дивана, на котором провел пару часов во сне, после ночной смены в участке. Холодильник не радовал отсутствием нормальной еды в целом, но Хосоку было настолько лень идти за покупками, что он заказал доставку на дом и вернулся к делам. Самым главным стала пропажа Тэхёна. Чон не знал абсолютно ничего о том, что могло с другом приключиться. О нём никто особо и не говорил, парни тоже искали его, попутно работая, а Хосок не мог ни на чём сконцентрироваться. Ему в параллель приходилось бороться с истериками Сумин, не говоря о собственных демонах, которые приходили к нему каждую ночь. Возможно, Тэхён давно умер, что было мало вероятно, но Чон хотел рассмотреть все варианты. Он не прекращал поиски. Хосок разбросал еду по всей комнате вперемешку с документами и книгами, когда телефон озарился светом где-то под кроватью, но парень не обратил никакого внимания. И только через пару часов полез за ним, чтобы посмотреть время, как его ошарашило смс от Юнги. Наконец-то, он решился на это, но зачем? Школьник просил встречи, Хосок мысленно отказался, но ответил иначе. Чон не собирался спрашивать о том случае у школы, это не имело никакого смысла. Да? Розовые очки треснули стеклами внутрь, так и должно быть. Юнги назначил встречу в любимой пекарне Хосока, где ждал его минут двадцать, в одиночестве распивая кофе. Полицейский вскоре составил ему компанию, сев напротив парня, который сначала даже немного улыбнулся, а не увидев на лице Чона и намека на радость встречи, нахмурился. — Что ты хотел? — сразу спросил офицер, хоть и понимал, что ему не стоило быть таким строгим с Мином, вряд ли он знал о том, что его застукали с демоном. — Я знаю, что ты ищешь своего друга, — ответил Юнги. — Мне наверное стоило рассказать тебе о том, что я знаю, кто ты такой. Просто… — Просто что? Что происходит, Юнги? Я видел тебя с Рией, — он так не хотел говорить о всадниках, но язык подвел его и назад дороги не было, Хосоку были нужны ответы. — Ну… я увлекаюсь магией немного и… иногда помогаю ей. Я знаю кто она, а ты… — Почему не сказал? — Хосок, это не то, что нужно обсуждать с малознакомым человеком, — объясняет парень. — Я думаю, ты понимаешь меня. — Теперь понимаю, — успокаивается Чон, выдохнув. — Что ты хотел сказать о моём друге? — Тэхён, да? Я слышал, как Чонгук говорил о нём. — Где Тэхён? Ты знаешь? — Не уверен, но скорее всего он у Чонгука. — Чёрт, — бросает парень, тут же начав писать смс друзьям. — Ты не станешь… — Не беспокойся. Спасибо, — поднимается Хосок, — мне нужно идти. — Тебе не следует делать глупостей, — пытается остановить его Юнги, но Чон убегает раньше.***
— Он мне так нравится, — смеётся демон. — Не хочу знать о твоих похождениях, — приходит ответ. Аббадон держит над головой зонтик, скрываясь от дождя, когда Уфир позволяет каплям обрамлять его лицо. Они идут в одну ногу по городу, не привлекая внимания со стороны. — Расскажи что-нибудь по делу. — Ох, я ничего не знаю о книге, мы вновь в тупике, друг мой, — всё так же светится доктор. — Но мне было бы интересно послушать, с каких это пор ты пошёл против Евы? Она съест тебя живьем, если узнает, что ты на два фронта воюешь. — Эта сука ничего не узнает, если ты будешь держать свой язык за зубами. — Молчу, — хмыкает тот. — Чего ты такой напряженный? — Возможно, мне показалось, но я кажется что-то почувствовал, — Уфир сам неволей напрягся. — Думаю, это всего лишь ошибочное предположение, но… — Нет, нет, быть того не может, — машет руками демон. — Твоя истинность мертва, даже не мечтай. — Я того же мнения был много лет, — опускает голову Аббадон, остановившись, — но, если она вдруг живая, я её найду. — Поэтому тебе нужен Тэхён? — Он бы помог мне, — кивает парень. — И я достану его, чего бы мне это не стоило. В любом случае ему небезопасно рядом с Чонами.***
Когда Чонгук бесшумно спускается в подвал, Тэхён его не замечает, лежа, прикрывшись крыльями. Мужчина склоняется над ним недолго, пока не хватает за руку, начав волочить наверх, Ким не реагирует. Он на грани снова умереть, но Такка его в этот раз спасает. Чон выносит парня в дом, бросив у стола. Тэхён отчетливо видел его ножки и ощутил сумасшедше приятный аромат еды. Он хотел подняться на руках, но упал камнем на пол. Стараться не было никаких сил. — Давай же, — издевался голос сверху, Тэхён посмотрел на него, вложив в свой взгляд всю нелюбовь. — Я пошёл тебе на встречу, душа моя. — Помоги, — прошептал Ким, пряча крылья. Чонгук точно бы сжалился, не будь его разум затуманен. Но он и правда смог помочь, подняв парня на руки. Такка сел на стул, усадив Кима на свои колени, как ребенка. Тэхён упал лицом в его грудь, не мог держать даже голову ровно. Он был унижен максимально, но вынужден вытерпеть всё это, чтобы жить. Ким привык к тому, что ему каждый раз приходится валяться у Чонгука в коленях, вымаливая жизнь, и так будет продолжаться, пока Тэхён не прогнётся, только потом сможет обрести свободу. Такка пододвинул к себе пару блюд, начав аккуратно кормить Кима с ложечки. Зачем он держит его? Чонгук мог спокойно оставить парня гнить у себя в подвале, пока не нашёл бы способ расправиться с ним, ведь Тэхёну так нужна его смерть, которая по факту ничего ему не даст. В чём был виноват Чон перед ним, если не приложил ни к чему руку? Изначально Такка старался только помогать ему, как сейчас, оберегать от зла вокруг и вот вся его благодарность. Но как бы не старались запудрить ему мозги — истинность всегда была сильнее и будет, Чонгуку только нужно время, чтобы проснуться, потому что план у сестры другой. Не полное уничтожение его, как Смерть. Чон прочувствует к Тэхёну всё, что должен, но ему придется выйти за черту дозволенного, а там уже будет точка невозврата. Ему придется снова его потерять. Мужчина стирает остатки еды с губ Кима пальцами, облизав. Тэхён отрывается от него, бросив взгляд на стол, заполненный едой только для него и на мгновение ужасается ассортименту, состоящему отнюдь не из еды для нормального человека. Но эту грань Ким давно пересек и чтобы «выжить», ему следует питаться именно так. В бокале с красной жидкостью, более похожей на вино, плавает человеческий глаз, в блюдах встречаются конечности. Это не вызывает отвращения, Тэхён за это ненавидит себя. Но ведь… он всегда был чудовищем? Чонгук несет его в спальню, где на кровати раздевает догола, Ким хотел бы сопротивляться, но был так вымотан, что не стал. Такка отнёс его в ванную, удобно уложив, и включил теплую воду, которая постепенно окутывала тело парня, мечтавшего захлебнуться в ней, но Чон сидел прямо на бортике рядом, разглаживая пальцами его волосы. — Чон… — его веки были полуоткрыты, — зачем мне придумывать это? Чонгук недолго помолчал, смотря на прозрачную воду, которая ничуть не искажала красивое мужское тело, покрытое мелкими ссадинами. Тэхён был произведением искусства, которое Такка старался испортить. Как же его тянуло… не одну неделю Ким сгибался пополам в кромешной темноте. Он скроет, как звал Чонгука каждую проклятую минуту, чтобы тот пришёл и принёс с собой пусть не свет, то ощущение реальности, в которой Тэхён потерян был. И вот он здесь, прямо перед ним. Но осознал свои ошибки не Ким, а именно Такка, ошибочно предполагая, что ничего чувствовать он не мог. Его отправили на эмоциональные качели, тот человек, который совсем рядом сейчас находится, сидит в инвалидном кресле и, закрыв глаза, к тишине в доме прислушивается, видит то, что внутри у Чонгука происходит. Она дает ему свободу, и щелкнув пальцами, сажает на поводок. Тэхён стал для Чонгука вдохновением, личной эстетикой. Мужчина полюбил не его, он полюбил в Киме себя, которым так и не смог стать. Он полюбил черты, которые никогда не имел, о которых лишь бредил. Влюбился в голос, который заставляет вставать с колен, каждый раз, когда касаешься дна. Нашел в Тэхёне душу, которую смогла принять его опороченная душа. Наверное, Чон нуждается в нём даже больше, чем сам это осознает. Ему жаль, что Тэхён стал его нерушимой скульптурой вечности. Чонгук эгоист и Тэхёну придется когда-то принять это, принимая вместе с этим и его... Хотя если истинность не тронет душу, то Чон так и останется наблюдателем. Чонгук не собирался играть эту роль, если мог прожить эту жизнь со знанием чужого существования на этой Земле. Эгоист в нем говорит, что желает быть частью жизни Кима, даже если тело будет на расстоянии с его, то душа всегда будет привязана. Это неизменно. Чонгук боролся с этим, рвал на себе волосы, царапал руки в кровь, бил кулаки об стену, швырял вещи и кричал как не в себе... И что это дало? Ничего, вовсе ничего, кроме осознания, что он привязан к Тэхёну невидимой нитью, которая как поводок на его шее, ведёт за парнем сквозь смерть и вечность. — Тебе виднее зачем, — окунает руку в воду Чон, пуская волны, — для того, чтобы запутать меня? — Это же не ты… Истинность — не выдумка, но если у нас её нет, тогда это что? Любовь? — Между нами нет любви, её никогда не будет. Любовь — грязное и опороченное чувство, созданное для падших людишек, чтобы они купались в своих слезах и агонии. — Но она правит миром и, если моя свобода стоит так дорого, я бы эту цену отдал. — Глупый, ты не понимаешь, что происходит вокруг, — наклоняется к нему демон. — Ты — пешка в большой игре. Не имеет значения твоя свобода, ты всегда будешь привязан ко мне. Я так решил. — Ты запрешь меня снова и заставишь смотреть на то, как мир рушится? — Я запру тебя и заставлю смотреть, как рушится твой мир, — выключает воду мужчина. Чонгук молча намыливает тело Тэхёна, не пропуская и сантиметра, пока Ким наблюдает за ним, не вставляя лишнего слова. У него не появилось никакого плана, если только просто не сбежать, выпрыгивая в окно, но он был уверен, что Такка достанет его везде, куда бы Тэхён не пошёл. Может Чон и говорит обо всём завуалированно, но всё и так понятно — он продолжает чувствовать это где-то внутри себя. И лучше бы не будить в нём чувства, иначе может стать только хуже, но спасение кроется в этом. Демон достает его из ванной, кутая в полотенце, и выносит в комнату, положив на постель. — Останешься здесь. — Спасибо, что поменял локацию, — не удерживается парень, ему ничего не отвечают, Чонгук уходит, Тэхён слышал, как тот запирал дверь, а на окнах нет ручек, чтобы открыть их. Двор полон демонов, сейчас ему не уйти.***
Джин ждет Намджуна уже минут десять, сидя в кафешке недалеко от квартиры, в которой жил всё это время. Пунктуальности мужчине не занимать, но Сокджин решил твердо дождаться, чтобы окончательно всё между ними разрешить. У него было достаточно времени, да и чего скрывать, что ему очень хотелось увидеть Намджуна, снова распалить в нём костер. Ким так любил вертеть мужчинами, этим в том числе, потому что было в Намджуне что-то большее, чем просто интерес к деятельности Сокджина. Он его обязательно разгадает. Проходит час, но никто не появляется. Джин, себе поражаясь, набрал номер опаздывающего, но ответил ему автоответчик. Он поехал в аэропорт, понимая, что никто не придёт. Это выбор Намджуна.***
— Мы не можем просто ворваться к нему, — расхаживает по комнате Юнхо. — Это верная смерть. И никто не уверен в том, что Тэхён в доме. — Это правда очень рискованно, — поддакивает Сан. — Я предлагаю не рыпаться, пока мы точно не будем уверены, — говорит Чонин. Хосоку слышать всё это неприятно, но в словах парней была доля правды. Нельзя просто войти на территорию Чонгука и выйти живыми, а если Тэхён всё же где-то там? Чон слишком обеспокоен. Никто не пойдет вот так к особняку демона. Хосок хотел бы посоветоваться с кем-то еще, но очень сомневается, что та же Рия ответит ему не без упреков. Только откладывать нельзя, неизвестно, что происходит с Кимом в эту минуту, пока они сидят и размышляют о том, как вытащить его. Чон предлагает перекусить, и парни поднимаются с пола, усыпанного литературой. У них часто нет свободного времени, все в работе, а Хосок проклинает всю охоту, из-за который ни у кого нет нормальной жизни. Всё-таки не об этом они все мечтали. Да и отдалились от главного, пока гоняются за призраками. Чон просит остаться ненадолго в городе, вдруг с Тэхёном что-то станет ясно. Ему важно знать, что его друг всё ещё жив. К вечеру следующего дня Хосок всё же решается поймать Рию в клубе, дабы вытрясти хоть какую-то информацию. — Тэхён же у него? — идет в бой парень, брюнетка смотрит удивленно. — Какое тебе дело? — Мой друг в опасности, и я намерен вытащить его. — Ты даже представить себе не можешь, что Чонгук сделает с тобой, — она встает из-за стола, обходит парня и кладет руки на его плечи. — Не лезь не в своё дело, Чон Хосок, я уже предупреждала тебя. — Как ты не понимаешь? — разворачивается он, в порыве ярости, схватив демона за руки. — Тэхён… Что с ним там? Чонгук же его убьет. — Это не наше дело. — Так и скажи, что боишься своего брата, — фыркает Хосок, отступив. Он понимает, что попал в точку, когда Рия опускает взгляд себе под ноги. Испытывать страх к Смерти нормально, даже не как к явлению, а к Чонгуку. Ему снесло крышу и девушка была впутана в его игры разума. Хосоку глубоко плевать на её чувства и внутреннее смятение, кажется, сильно он Чон задел. Рия с силой оттолкнула парня, тот пролетел с десяток метров, с трудом удерживая себя в сознании. Брюнетка оказалась рядом, не успел Хосок и моргнуть. Он испытывал легкий ужас по отношению к ней и не пытался этого скрыть.***
Тэхен скучал по жизни, своей обыденной и никому ненужной жизни. Он смотрел в окно, начав интересоваться охранниками, которые ничем друг от друга не отличались. Были демонами, вечно охраняющими задницу всадника. Ким бы попытался разбить стекло, но смысла в этом все так же не видел. Оставалось бродить по кругу, исследуя помещение, в нем даже оружия не оказалось. Тэхен по-прежнему один и с каждым пройденным днем чувствует себя все хуже, будто кто-то без устали сосет из него жизненные силы. Заходит к парню только единственная девушка с черными глазами, приносящая еду. Тэхен бы предпочел снова загибаться в подвале, но благо здесь не было Чонгука, который кормил его. Ким проклял свою слабость и неясность ума. Порой его тошнило вязкой тёмной жижей, но никаких предпосылок колдовства в комнате Тэхён не нашел. На его жизнь покусился не только Чонгук. Ким хотел бы верить, что сам мог убить демона, не прилагая особых сил, которые в итоге он до конца не развил, и стал вспоминать все уроки с Рией, она была бы сейчас кстати. Но Тэхён всё еще в клетке запертый и ненавидящий Чонгука. К удивлению не так сильно, как раньше. Мысли о демоне, приводят его прямиком к Тэхену. Чонгук никогда не выглядит расстеряно, но Ким все чаще замечает его именно таким рядом с собой, надеясь, что так действует на Такка истинность, а не магия. Чонгук находит его сидящим на кровати в одном белом халате, спадающим с широких плеч. — Так и будешь молчать? — спрашивает Тэхён, повернув к демону голову. — Вали куда подальше. — Когда-нибудь ты научишься манерам, — проходит в комнату Чон. — Зачем, ты же собирался меня убить? — парень подрывается на ноги, подойдя к Такка вплотную. — Тогда сверни мне шею сейчас, я хочу хотя бы пару часов проваляться без сознания, чтобы ты не занимал мои мысли! Я скорее умру от скуки. — Я не дам тебе скучать, душа моя, — мужчина кладет ладонь на затылок Тэхена, притянув к себе ближе. — Ангелы шепчутся, что тебе может быть известна судьба Некрономикона. — Я ничего не знаю! Хватит уже с меня этого бреда и книги, — но Чонгук его не слышит, лишь треск шейных позвонков. Демон бросает тело Тэхена на кровать. Парень хотел этого, но Чон убивает его не для того, чтобы оттянуть время для новой истерики. Скорее Чонгук останавливает себя. Что-то происходит и ему это не нравится.***
Хосок выключает плиту, на которой жарил яйца с беконом, и попутно наливает себе утренний чай, прислушиваясь к телевизору. Когда на весь дом раздаётся звук дверного звонка, Чон слегка хмурит брови. Сейчас еще очень рано для посещения, это Хосок привык к таким подъемам. Все же он идет посмотреть, кто мог навестить его, там на пороге и ловя приход в виде Тэхена. Друг выглядит всё так же, каким Хосок его помнил. У него прямо душа запела, стоило увидеть Кима живым и невредимым. Чон бросился к нему в объятия, не обратив внимание на могильный запах, исходящий от Тэхена, и затащил его в квартиру. — Где ты был? — первым делом спросил Чон, осматривая друга. — Я думал, ты у Чонгука... — Так и есть, — кивнул парень. — Кое-что произошло и я решил, что ты должен знать. Хосок проводил друга на кухню, где Тэхен ему и открыл душу. Ничего не выдавало в Киме его фальшивости, он был в этом профессионалом. Лишь отчасти гуль нервничал, потому что Чон был ему знаком и в какой-то степени близок, а сейчас Юнги, в образе его друга, нагло лгал, но это была его работа. Он и не думал отнекиваться. Хосока было жаль, ведь настоящей правды он не знал и вряд ли узнает когда-то. Его не собирались убивать, что уже радовало, а Такка проблем хватало сполна. — Самое смешное, что ты осуждал меня за связь с мужчинами, а сам... — не переставал улыбаться Чон. Его чувства смешанные. А Тэхен говорит и том, как узнал об истинности, своем предназначении и просит не бросать поиски книги. Но останется Ким с Чонгуком, потому что ему опасно светиться и Хосок все понимает. Понимает слишком хорошо, он замечательный друг, который принимает скверный выбор своего Тэхена в виде Такка. Ким все объясняет внятно,у Хосока почти нет причин не верить ему. — Он ужасный, и я не могу простить ему все мои убийства... — запинается Юнги,— но мы вместе и так будет правильнее. — Да, конечно, — качает головой Хосок, положив ладонь на руку друга. — Но что я скажу Сумин? — Правда её убьет, — Мин это сам прекрасно понимает, — но ты должен это сделать. Я не могу. — Ты прямо сейчас вернёшься к нему? — у Кима на лице ответ написан. Они еще недолго сидят, обсуждая сложившуюся ситуацию, и Тэхен уезжает, оставляя Чона наедине с остывшим завтраком и роем мыслей в голове. Как будто что-то не складывалось, но что именно Хосок понять пока не мог. Он с чистым сердцем отпустил Тэхена, потому что верил в его силу, но не Чонгуку. Чону бы лично убедиться в том, что все действительно в порядке, тогда он мог бы быть спокойным на все сто. Но ему ничего не остается, он всё равно не смог бы уговорить Тэхена передумать и быть рядом, поэтому Хосок, забыв о времени начинает всех обзванивать. Юнги доезжает с водителем в тонированном внедорожнике до особняка Такка. Он слегка шорохается от охранников, но в дом входит спокойно, по пути сбрасывая чужой образ и становится собой. Чонгук сидит в кабинете на первом этаже в окружении работы. На стене горит лишь одна лампа, не давая должного освещения, а небо еще совсем серое. Гуль с позволения демона садится в кресло у окна, уводя взгляд куда угодно, лишь бы не смотреть на Чонгука, усердно делая вид, что ему интересна литература на полках. — Как прошло? — Чон продолжает смотреть в бумаги перед собой. Юнги думает, что со стороны Такка было опрометчиво доверить Мину такой секрет, но разве мог он расколоться, если был игрушкой Чимина? До этого момента Юнги не думал о высоких чувствах, которые хранили в себе Чонгук и Тэхен. Гулю вовсе не было до них никакого дела, а теперь Мин знал все, что было в голове у Кима, лишь раз коснувшись его пера, которое и предложил Чонгук, оно лежало рядом с мужчиной. — Он купился, — после недолгой паузы ответил Юнги. — Отлично, — ухмыльнулся себе под нос демон. — Расскажи мне. Всё, — стало ясно, что встреча с Хосоком Чонгука мало интересовала. Ему нужно было знать, что внутри у Тэхена. Юнги говорил тихо, сжимая в карманах джинс магические мешочки, он никому не доверял, даже охране Чона. В доме жила не просто Смерть и Любовь, кто-то еще, не уступающий по силе. Мин знал о сестре мужчины, и не хотел тешить себя догадками на ее счет. Кажется, она была околдована и черная магия явно присутствовала в особняке, но не та, которую можно отнести к той, о которой говорил Чимин, упоминая Еву. Сейчас важнее сущность Тэхена, от которой у Чонгука глаза на лоб лезут и он даже поднимается, а Юнги не думает затыкаться. Ему тоже следовало бы выпустить пар несколькими эмоциями в виде удивления и шока, но больше Мина волновал Хосок, которому гуль скормил ложь. Для Чона, очевидно, такая истина оказалась не просто сбивающей с ног. Потому что подумать о такой правде никто и не мог. В библии не упоминается о Любви, но была одна старая книга, в которой писали о пяти всадниках. Такка всегда считал, что это вранье тогда живущих священников, дабы запугать народ еще сильнее, отгородить от близкой связи. Но чтобы настолько все плохо, он не догадывался. Это злит, выводит из себя вечно хладнокровного человека. Чонгук сжимает кулаки, но не спешит разнести кабинет, он переживает внутри себя чистейший ад несколько минут. Юнги замечает, как небо из серого, становится черным. За окнами начинает греметь гром и молнии разрезают его, освещая это утро. Чонгук хватает со стола перо от крыла Тэхёна, испепеляя в ладони. Он смотрит на дверь, Мин видит, как Такка уговаривает себя не подняться к Киму, но шаг один все-таки делает. — Я могу еще кое-что сказать? — аккуратно спрашивает гуль, поднимаясь медленно с насиженного места. У Чонгука глаза белее рубашки на нем, он смотрит неясными омутами на Юнги, пугая одним взгядом, но Мин держит себя изо всех сил. Демон идет мелкими трещинами, через которые просачивается что-то темное и тени начинают танцевать за его спиной. Чонгука не просто ударили тупым ножом в сердце, ему взяли и вскрыли грудную клетку голыми руками, разрывая главные органы, вынуждая жить с истинностью. С осозанием того, что Тэхен — его создатель и только Чонгук виноват в том, что истинность между ними существует. Оказывается, всю жизнь Чон жил во лжи, которую скрывал, как он думал, его Отец. На деле правду почти никто не знает, а Такка не посчастливилось увидеть её воочию. Но ничего между ним и Тэхеном не изменилось. Чонгук где-то то под коркой сознания понимает, что должен вести себя с ним иначе, но с темнотой справиться не может. — Что? — почти кричит он. — Я чувствую на Вас воздействие. Чонгук не слушает Юнги, вылетая из кабинета, срывается окончательно, но его подкашивает тут же и мужчина заходится кашлем, выплевывая черную слизь, начав задыхаться. Мин не понимает, что происходит и как ему Чону помочь в данной ситуации, потому что наверху тоже что-то происходит, кажется, Тэхен хочет проломить дверь. Ничего умнее в голову Юнги не приходит, как повернуть кольцо на пальце демона, переместив его в другое место. Они вдвоем оказываются в клубе, лёжа на полу. Внутри совсем пусто, не считая охрану. Юнги пытается привести Чона в чувства, начав бить по щекам, но лучше тому не становится, он тупо уставился в потолок, будто умер. Парень набрал номер Рии.***
Тэхен не понимает, что происходит. За окнами стоит темень уже день пятый, солнце будто взяло отпуск и не собиралось возвращаться в ближайшее время. Ким вспомнил о том, что Чонгук не любит темноту. Он думал о нем, потому что Такка все это время не заглядывал, а Тэхен не находил себе места, на его вопросы никто не отвечал. Обстановка позволяла сбежать, и не то, чтобы парень не старался или передумал, его больше волновало то, что было за пределами дома. И вряд ли это что-то хорошее. Ким гулял по комнате, прикрывая наготу тела неизменным халатом, размышляя как всегда о жизни. Он надеялся, что его друзья в порядке и не опускают руки в поисках Тэхена, иначе он загнется раньше, чем Чонгук вернется. А по правде говоря, где он сейчас? Не одну разлуку Ким с ним переживал, но те кажутся пустышками по сравнению с тем, что сейчас. На самом деле Тэхену нравится вспоминать, потому что те миры не содержат того могущества, что есть в этом. Там любовь, пусть не чистая, опороченная, но не такая сложная, как может быть здесь. Тэхен не в состоянии пережить истинность. У него миллон причин снять голову с плеч Чонгука и от этой мысли Ким не откажется только из-за чувств, которых у него сейчас видимых нет. Он сопротивляется и готов делать это столько, сколько потребуется. Будто не заботит его сам образ Чонгука, — красивого, сильного, мужественного. Человека, про которого уверенно можно сказать "как за каменной стеной". И плевать вообще на то, что в его черных глазах Тэхен видит отголоски прежних жизней, где Такка не такой обозленный на мир. Он всегда слабый, но хочет казаться другим. Своей силой поделиться нельзя, — он запомнил это, но нужна ли Чону его сила? Если мужчина является воплощением самого Тэхёна. Его... слабой стороны? Почему Ким создал именно этих всадников, вкладывая в Голод ядерное желание, в Войну сомнения, в Чуму подлость, а в Смерть слабость? Они все были совершенны, единственные в своем роде и неповторимые. Но Тэхен продолжал думать об их смерти, но нужна ли ему еще отдушина в виде кончины других, когда лишь Чонгук опорочил его? Он создал свой личный ад, называя Тэхёна таковым, и провел через все его круги, а может, только начал. У Кима вечное желание вцепиться ему в глотку, но как только Чон появляется в поле зрения, что-то внутри парня дергается опасно. Он знает, что это не сердце, душа. Есть два пути. Чонгука можно раз и навсегда убить, вырвать истинность из его сердца, а можно вернуть его душу. Тэхен верил в то, что даже жестокие люди имеют внутри себя её, хотя кажется обратное. У Такка просто нет выбора, и что бы с ним не происходило сейчас, всегда можно разбудить в нем «себя» и поставить мозг на место. Время придет, возможно, и Тэхён без него сгинет, но верить хочется в лучшее. Есть проблемы поважнее истинности. Ким уже начал действовать, не выказывая своей неприязни к демону, а Чон не замечает покладистости Тэхёна, только свою ненависть. А что, если он никогда не изменится? Так и останется бездушной куклой в чьих то лапах, а Ким наоборот, воспылает... нет, проходили. Тэхен не позволит этому случиться. Он будет первым, кто убьет Чонгука раз и навсегда. Ким такой слабый и беззащитный, боится сделать лишнее движение, чтобы не рассыпаться на части. Ему нужна настоящая еда и свобода. У зверя в клетке тускнеет взгляд. Тэхен прислоняется лбом к двери, замок которой знатно изуродовал всякими примочками, найденными в комнате, но ничего не помогало, хоть та и висела на соплях. Ким прислушался к вечной тишине в доме и с силой ударил ногой в дерево, дверь безумно приоткрылась, но на лице у Тэхёна и толики радости нет. Он заметил на первом этаже демонов. Очевидно, прогуляться он мог только по своему этажу, так набредя на ранее закрытую комнату, о которой давно позабыл. Парень медленно повернул ручку и та приоткрылась, являя Тэхёну комнату Евы. Он прошел внутрь, рассматривая помещение, где никого не было. У окна стояло инвалидное кресло, на столе были разбросаны таблетки, на кровати лежала смятая одежда. Тэхен зацепился взглядом за снимок, одиноко висевший на стене, он подошел ближе, чтобы рассмотреть его. На фото была изображена младшая сестра Чонгука и он сам, внизу короткая подпись: «Моё лучшее лето в Пусане» и год. Это было десять лет назад, Тэхен невольно прислонил ладонь ко рту. Парень особо не углублялся в жизнь Евы, но помнил о том, что девочка перестала появляться на людях именно в конце лета того года. Тэхен обернулся, снова засмотревшись на кресло. Что-то случилось. Поэтому Чонгук не хотел пускать его сюда? Он волновался за сестру? Ким стал пятится назад к двери, когда ощутил чужое присутствие. Тэхён обернулся, встречаясь на пороге с девушкой.